Тайны Шелкового пути

Текст добавлен: 8 октября 2016, 15:06

Текст книги "Тайны Шелкового пути"

Автор книги: Наиль Ахметшин

Жанры:

Путешествия и география

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Почти одновременно (1914–1915 гг.) в Дуньхуане находились две группы ученых: из Японии и России во главе соответственно с Отани Кодзуи (1876–1948 гг.). и С. Ф. Ольденбургом. Японцы дважды наведывались к Ван Юаньлу и в результате смогли переправить на родину несколько сотен свитков, о которых ученый мир узнал уже в 1915 г., когда вышел в свет двухтомник, посвященный результатам работы экспедиции. Попутно следует подчеркнуть, что Отани Кодзуи и его коллеги начали работать в Синьцзяне еще в 1902 г., собирая сведения о проникновении и развитии буддизма в государствах Западного края в I тысячелетии н. э.

Участники экспедиции С. Ф. Ольденбурга, пробывшие в Дуньхуане около полугода, в свою очередь приобрели у местных жителей и вывезли в Россию большую коллекцию прежде всего фрагментов различных текстов, которая в настоящее время хранится в Санкт-Петербурге. Формально она самая объемная – около 12 тысяч единиц, однако значительно уступает другим сопоставимым собраниям по количеству крупных и цельных рукописей, а также качеству имеющихся материалов. Активная работа с этими документами была начата лишь в 1957 г. Группа сотрудников-китаистов ленинградского отделения Института востоковедения Академии наук во главе с Л. Н. Меньшиковым подготовила ряд превосходных изданий, включая переводы и комментарии древних буддийских текстов.

Последними в сумасшедшей гонке за обладание реликвиями Дуньхуана оказались американцы. Произошло столь знаменательное событие в 1924 г. К тому времени «бесхозных» рукописей здесь уже не осталось. Поэтому внимание заокеанского визитера привлекли настенные росписи и статуи пещерного комплекса. Однако не будем торопить события.

4 сентября 1923 г. из города Сиань в сопровождении вооруженного эскорта из 10 китайцев в западном направлении выдвинулись официальные представители музеев Гарварда и Пенсильвании – Лэнгдон Уорнер и Горац Джейн. Это была первая американская экспедиция в Центральную Азию со стороны Китая.

Мировая война и сложная внутриполитическая ситуация в Срединном государстве, возникшая после свержения императорской власти в 1911 г., создали огромные трудности на пути тех, кто пытался проникнуть в данный регион. Пока европейцы переживали страшные последствия чудовищной «мясорубки» и приходили в себя от потрясений, связанных со свержением царизма и победой большевиков в России, американцы, заметно разбогатевшие на военных поставках, обратили свои взоры на духовное достояние мировой культуры.

Перед вышеуказанными специалистами была поставлена цель – выяснить, что осталось на древних маршрутах Восточного Туркестана, если осталось вообще, после экспедиций из Европы и Японии. Мощный и рыжеволосый Лэнгдон Уорнер (1881–1955 гг.) – выпускник Гарвардского университета 1903 г. – до этого много лет проработал в царской России, путешествуя по Средней Азии. Из восточных стран он посетил Китай и Японию, был знаком с Э. Шаванном, П. Пельо и другими известными ориенталистами. Командировавший и финансировавший его Художественный музей Фогга дал указание привезти для лабораторных исследований фрагменты древних фресок, прежде всего танского периода. В случае успеха вполне реальным становился амбициозный проект их крупномасштабных изъятий из пещер.

Достигнув Сучжоу (Цзюцюань), американцы первоначально взяли курс на северо-восток, в район Хара-Хото, где в свое время активно работали экспедиции П. К. Козлова и А. Стейна, но там их поиски в итоге оказались малопродуктивными. Вскоре в пустыне Гоби выпал снег, создавший дополнительные трудности. К тому же Г. Джейн сильно обморозился, едва остался жив и был вынужден вернуться в Пекин. После всех злоключений Л. Уорнер смог выехать в Дуньхуан лишь в сопровождении китайского переводчика Вана.

Естественно, он превосходно знал о посещении Могаоку А. Стейном, П. Пельо, Отани Кодзуи, С. Ф. Ольденбургом и не питал каких-либо иллюзий в отношении материалов из найденной тут почти четверть века назад библиотеки. Его, историка по образованию, в меньшей степени интересовали манускрипты, но в большей – содержимое пещер.

Судя по мемуарам американца, его до глубины души потрясли и возмутили многочисленные следы вандализма, оставленные белогвардейцами, которые после бегства из России прожили в пещерах Дуньхуана несколько месяцев. О крайне неприглядных действиях наших соотечественников рассказывалось в предыдущей главе и добавить к этому нечего. Однако страстное негодование и демагогические разглагольствования в устах Л. Уорнера абсолютно неуместны: не ему рассуждать о подлинной ценности и сохранении культурно-исторических памятников.

В письме к жене он, в частности, подчеркивает: «Моя задача – сделать все от меня зависящее, чтобы спасти и сохранить то, что смогу, от быстрого разрушения». Осматривая поврежденные скульптуры и настенную живопись, «профессор» с пафосом вопрошает: «Где гарантия того, что после русских тут не будут размещены китайские солдаты? И, что еще того хуже, как долго осталось до восстания мусульман, которого здесь все ждут?» Подобными сентенциями он всячески подзадоривал себя и заодно был не прочь покуражиться в облике этакого «мессии» от искусства.

На самом деле выпускник Гарвардского университета заблаговременно подготовился к поездке в дальние края и специально привез в Дуньхуан ранее опробованный в Италии химический состав, позволявший отделять фрески от их основы. Выбрав приглянувшиеся ему сюжеты, он с помощью кисти наносил его на конкретную поверхность. Единственное, что беспокоило Л. Уорнера, это низкие температуры наступившей середины зимы. Состав на морозе мог затвердеть до того, как фреска им пропитается. Затем замоченные в клее куски марли он прикладывал к ранее обработанному живописному слою, а потом отрывал их от стены. Вскоре таким образом были получены 12 (по другим данным 26) фрагментов росписей в основном VIII в. довольно приличных размеров, общей площадью 3,2 квадратных метра. В числе пострадавших в результате применения «оригинальной технологии» пещеры 320, 321, 323, 328 329, 331, 335, 372.

Тщательно упаковав награбленное, американец напоследок выкрал превосходно выполненную коленопреклоненную статую бодхисатвы танского периода из пещеры 328 (ныне экспонируется в одном из выставочных центров Гарварда). Он обрядил ее в собственную одежду, включая нижнее белье, брюки и носки, завернул в шерстяные одеяла, чтобы не разбить на ухабистых дорогах Китая и довезти целой до спонсоров в США. Л. Уорнер не сомневался, что администрация музея Фогга будет довольна, и собирался вернуться в Могаоку в самое ближайшее время.

Так оно и случилось. Жители оазиса весной 1925 г. увидели старого знакомого в компании шести иностранцев. Кстати, среди них был молодой Дэниел Томпсон – автор химической формулы указанного раствора, намеревавшийся на месте усовершенствовать свое изобретение. Л. Уорнер и его подельники предполагали активно «поработать» в пещерах 8 месяцев. Однако на этот раз местные власти при энергичной поддержке населения решили защитить национальные сокровища.

Большую помощь им в этом оказал доктор Чэнь, ученый и врач, которого экспедиционеры наняли в Пекине. После приезда в Дуньхуан он подробно рассказал соотечественникам о планах иностранцев и спустя два дня попросился обратно, сославшись на болезнь матери. Попав в плотное и враждебное окружение, при организованном и неусыпном контроле со стороны крестьян и чиновников взбешенный американец не рискнул действовать в прежнем ключе и вскоре со своей командой покинул Могао. Древние фрески и скульптуры на этот раз удалось отстоять.

Сведения о мародерстве Л. Уорнера приобрели достаточно широкую огласку. Прославленный русский живописец, путешественник, общественный деятель и образованнейший интеллигент Николай Константинович Рерих (1874–1947 гг.) во время экспедиции 1924–1928 гг., когда с женой Е. И. Рерих и сыном Ю. Н. Рерихом они дважды пересекли Центральную Азию на пути из Индии в Сибирь и из Монголии в Индию, в своем дневнике очень деликатно упоминает о поступившей «странной информации», связанной с разбоем в дуньхуанских пещерах. Об этом ему сообщили в Урумчи через год после провального второго пришествия американского «профессора». На таком фоне особенно странными выглядят настойчивые попытки некоторых современных западных авторов оправдать действия последнего какими-то высокими идеалами и благородными устремлениями.

Откровенно наглые и бесцеремонные поступки Л. Уорнера во многом послужили основой любопытного дуньхуанского предания первой половины ХХ в. Вот вкратце его содержание.

Колоссальное по своим размерам изображение будды Майтрейи из пещеры 96 с давних времен называли «большим Буддой». Во лбу 35,5-метровой статуи некогда сверкал крупный драгоценный камень, который при ее сооружении подарил монах, живший в Западном крае.

После того как была найдена известная теперь во всем мире пещера, сюда устремились многочисленные иностранцы с целью приобретения и вывоза древних реликвий. Когда в Дуньхуан из-за океана приехал еще один искатель сокровищ, то от библиотеки уже ничего не осталось. Он долго ходил по пещерам в поисках чего-нибудь драгоценного и нетяжелого, когда неожиданно, оказавшись в многоярусной центральной части Могаоку, заметил яркий и переливающийся источник света в районе лба «большого Будды». Взволнованный иностранец поднялся наверх и с радостью увидел роскошный камень, который мог бы принести ему богатство и славу.

Однако его кража представлялась весьма сложной задачей, поскольку днем в пещере слишком много людей, а ночью – чрезвычайно опасно карабкаться на огромную высоту. Проанализировав ситуацию, иностранец придумал хитроумный план. Глубокой ночью он забрался на верхний ярус старого сооружения и вступил на поперечную балку, находившуюся над головой у божества. Закрепив на ней один конец веревки и обмотав вокруг себя другой, похититель стал медленно спускаться.

Наконец ему удалось достичь лика «большого Будды». Вытащив заранее приготовленные молоток и зубило, он нанес несколько аккуратных ударов, стараясь не повредить драгоценность. Вдруг в этот момент раздался голос: «Вор, остановись!». Иностранца прошиб холодный пот. Надо было бежать, но злоба и жестокость душили его. Он решил уничтожить то, что ему не принадлежало. От страшного удара осколки камня брызнули во все стороны. В ту же минуту веревка оборвалась, преступник, пролетев несколько десятков метров, рухнул на землю и разбился.

Ранним утром в сопровождении монашеской братии в пещеру пришел настоятель монастыря. Он подошел к бездыханному телу и тихо произнес: «Милосердный Будда». Рассказывают, что алчного иностранца выследил молодой монах. Следуя всюду за ним по пятам, он взобрался на пресловутую балку и, увидев неслыханное злодейство, перерезал веревку. Позднее в образовавшееся во лбу «большого Будды» пустое пространство вставили кусок красного стекла, но прежний блеск был утрачен навсегда.

В первой половине 60-х гг. ХХ в. на территории комплекса Могао выявили еще два небольших хранилища древних рукописей: в 1964 г. в кумирне, расположенной неподалеку, и в 1965 г. перед входом в пещеру 122. Несмотря на их безусловную культурно-историческую ценность и значимость, эти находки, тем не менее, не идут ни в какое сравнение с открытием Ван Юаньлу.

В настоящее время из более 50 тысяч единиц Дуньхуанской библиотеки на территории КНР осталось, по разным оценкам, от четверти до трети документов и предметов старины. Лучшие и наиболее известные коллекции представлены в Британском музее и Национальной библиотеке в Париже, а также Лувре и музее Гимэ. Всего материалы, найденные на западной окраине провинции Ганьсу примерно 100 лет назад, можно встретить в 13 странах мира: как в крупнейших государственных хранилищах, так и в частных собраниях. Их появление и разброс на огромных просторах земного шара стали толчком к зарождению нового направления в источниковедческой науке в глобальном масштабе – дуньхуановедения.

Автор книги прежде услышал именно данное слово и лишь чуть позднее узнал о существовании удивительного оазиса на Шелковом пути и его загадочных пещер. В начале 70-х гг. прошлого века, обучаясь на втором курсе Института стран Азии и Африки при МГУ, мы с другом в зимние каникулы впервые попали на конференцию «Общество и государство в Китае», организованную Институтом востоковедения и проходившую в синологической библиотеке, которая в те годы размещалась в тихом и уютном Хохловском переулке у Покровских ворот.

Среди строго научных докладов и сообщений безоговорочно понравилось содержательное выступление ранее упоминавшегося ленинградца Льва Николаевича Меньшикова об изучении буддийских документов из Дуньхуана. К тому времени мы прослушали курс по географии КНР и успели сдать экзамен, но ничего толком не слышали ни о самом городе, ни тем более о его увлекательном прошлом и древних памятниках.

Справедливости ради надо сказать, что сейчас даже выпускники-китаисты Московского университета им. М. В. Ломоносова, не говоря уже о других вузах России, зачастую имеют весьма смутное представление о затерявшемся в центрально-азиатских пустынях небольшом населенном пункте, сыгравшем огромную роль в истории Китая, но это уже объективные проблемы современного преподавания и прежде всего ценностных ориентиров молодых людей.

В последние десятилетия китайская сторона неизменно и с каждым годом более настойчиво ставит вопрос о возвращении ей национального достояния. Особенно много заявлений и публикаций на данную тему было в связи с торжественно отмечавшейся в 2000 г. юбилейной датой обнаружения знаменитой пещеры. Требование выглядит достаточно логичным, учитывая реальные обстоятельства, при которых уникальную библиотеку растаскивали по всему свету.

_{Монах Ванг Юаньлу, нашедший Пещерную библиотеку}

_{Поль Пельо сортирует манускрипты Пещерной библиотеки}

При этом, однако, надо признать, что и местные власти действовали в свое время далеко не лучшим образом. Можно не сомневаться, что спор будет тянуться долго, да и перспективы его разрешения очень неопределенны. Так что будущее покажет, где в конце концов окажутся нетленные шедевры из Дуньхуана.

Главное же заключается в том, что исчезнувшие когда-то давным-давно бесценные рукописи совершенно неожиданно возникли из небытия, полностью подтвердив знаменитый булгаковский афоризм из романа «Мастер и Маргарита». Несмотря на трудное время глобальных политических и социальных потрясений, сложные жизненные перипетии и замысловатые повороты в судьбах отдельных людей их все-таки удалось сохранить. На протяжении десятилетий они верой и правдой служат человечеству, постепенно открывая ему глаза на собственную историю.

В 2000–2001 гг. в КНР вышли в свет сразу несколько интересных изданий о старом Дуньхуане и его библиотеке. В музее на территории Могаоку, посвященном пещере 17, автор без колебаний приобрел превосходно оформленный новый альбом на английском языке (существует версия и на китайском), который знакомит, в частности, с восхитительными картинами на шелке и бумаге из зарубежных коллекций.

Из книг, опубликованных к юбилею обнаружения пещеры, заслуживает особого внимания объемная работа Лю Шипина и Мэн Сяньши «100 лет Дуньхуану», предлагающая совершить духовное путешествие в относительно недавнее прошлое. В городе Ханчжоу (административный центр провинции Чжэцзян) издали каталог дуньхуанских рукописей из провинциального музея, в котором фигурируют 201 наименование.

_{Манускрипты на китайском языке из Пещерной библиотеки}

Весной 2001 г. на прилавках книжных магазинов Пекина и Шанхая появился альбом черно-белых фотографий, выполненных участниками российской экспедиции С. Ф. Ольденбурга. По мнению китайских специалистов, они наиболее полно отражают внешний вид и внутренний интерьер пещерного комплекса в начале прошлого века и превосходят соответствующие коллекции английской и французской экспедиций как по общему количеству снимков (всего более 2 тысяч), так и по разнообразию выбранных сюжетов (свыше 150 пещер). Эти фотографии позволяют восстановить картину утраченного в ХХ в. и прочитать неизвестные страницы истории прославленного буддийского монастыря.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

________________________________________________________________________

Вернувшись из последней поездки, мы с дочерью часто вспоминаем наши напряженные и насыщенные дни, когда к вечеру «отваливались» ноги и не было никаких проблем со сном, голова шла кругом от увиденного – монастырей и пагод, музейных экспонатов, древних скульптур и живописи, трудности дальней дороги заставляли мобилизовывать дополнительные ресурсы организма, а трапезы воспринимались не только как возможность наконец-то поесть, но и чуть-чуть передохнуть.

Увы, продолжительные походы с рюкзаком все реже вторгаются в повседневный быт современного городского жителя, предпочитающего комфортный отдых с обязательным набором качественных услуг. Туры на берегу моря и в горах, экзотические круизы и скоротечные выезды на природу, безусловно, дают заряд бодрости и обеспечивают хорошее настроение, однако в то же время лишают молодежь и взрослых романтики новых приключений и разумного риска, стремительной смены обстановки и впечатлений, эмоциональной и физической тренировки в ситуациях, требующих принятия быстрых и адекватных решений.

Путешествия по странам с необъятным историческим прошлым всегда интересны и увлекательны. Китай в этом смысле откровенно преуспел. Нынешние власти в центре и регионах давно поняли, что поставленный на широкую ногу туризм приносит баснословные прибыли, вот почему наряду с интенсивным развитием соответствующей инфраструктуры они энергично восстанавливают старые и строят новые объекты. В данной связи показателен следующий эпизод: сразу после выхода сборной КНР по футболу в финальную часть чемпионата мира 2002 г., вызвавшего бурю восторга в обществе, мэрия города Шэньян, где национальная команда провела все «домашние» матчи заключительного цикла отборочного турнира, объявила о строительстве на территории стадиона грандиозного монумента футболистам и тренерам, а также создании музея, посвященного столь знаменательному событию. Можно не сомневаться, что в самое ближайшее время указанные сооружения станут центром паломничества футбольных фанатов и любителей замечательной игры. Их число растет в геометрической прогрессии.

«Дикие» туристы в настоящее время испытывают определенное давление со стороны организованных групп, которые, естественно, приносят значительно больший доход, поскольку их перевозят на дорогом транспорте, расселяют в фешенебельных отелях и показывают то, что удобно и выгодно специализированным агентствам. Тем не менее, до полной победы последних в Китае еще очень далеко. Неукротимый дух индивидуального восприятия природных ландшафтов и постижения культурно-исторических ценностей вне зависимости от планов экскурсовода и водителя автобуса, времени обеда или ужина здесь по-прежнему жив и даже процветает. Что же касается финансовой стороны такого рода путешествий, то при наличии объемного путеводителя с исчерпывающей информацией и заранее скалькулированной суммы расходов крупных проблем практически не возникает.

Гостеприимство и дружелюбие китайцев, их неизменное внимание и готовность оказать помощь, строгие законы в отношении правонарушителей и неотвратимость наказания за преступные деяния создают необходимые предпосылки для безопасного проживания и передвижения в самых отдаленных уголках. Отсутствие же языковых навыков вряд ли остановит бывалого туриста, как правило, превосходно владеющего жестами и мимикой.

Автор давно открыл для себя Китай и настоятельно рекомендует всем увлекающимся людям попутешествовать в стране, удивительно легко ломающей привычные стереотипы и неизмеримо раздвигающей горизонты познания.

БИБЛИОГРАФИЯ

На русском языке

1 Алимов И. А., Ермаков М. Е., Мартынов А. С. Срединное государство. Введение в традиционную культуру Китая. М., 1998.

2 Ахметшин Х. М., Ахметшин Н. Х., Петухов А. А. Современное уголовное законодательство КНР. М., 2000.

3. Большая советская энциклопедия. М., 1970–1978.

4 Большой китайско-русский словарь. М., 1983, т. 1.

5. Буддизм и государство на Дальнем Востоке. М., 1987.

6 Бяньвэнь о воздаянии за милости. М., 1972, т. 1.

7. 100 великих путешественников. М., 1999.

8. Вопросы истории, М., 1985, № 5.

9. «Восток». Журнал литературы, науки и искусства. Книга первая. Петербург, 1922.

10. Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье. М., 1995.

11. Дойель Л. Завещанное временем. М., 1980.

12. Дуньхуанские фрески. Пекин, 1956.

13. Китайская философия. Энциклопедический словарь. М., 1994.

14. Китайские документы из Дуньхуана. М., 1983, выпуск 1.

15. Книга Марко Поло. М., 1956.

16. Книга правителя области Шан. М., 1968.

17. Козлов П. К. Русский путешественник в Центральной Азии. М., 1963.

18. Кочетова С. М. Фарфор и бумага в искусстве Китая. М.-Л., 1956.

19. Кравцова М. Е. История культуры Китая. СПб., 1999.

20. Крюков М. В., Малявин В. В., Софронов М. В. Китайский этнос в средние века (VII–XIII вв.). М., 1984.

21. Крюков М. В., Малявин В. В., Софронов М. В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М., 1987.

22. Лубо-Лесниченко Е. Древние китайские шелковые ткани и вышивки V в. до н. э. – III в. н. э. Л., 1961.

23. Малая история искусств. Искусство стран Дальнего Востока. М., 1979.

24. Обручев В. А. От Кяхты до Кульджи. М., 1956.

25. Переломов Л. С. Империя Цинь. М., 1962.

26. Погребенные царства Китая. М., 1998.

27. Поэзия эпохи Тан VII–X вв. М., 1987.

28. Пржевальский Н. М. Из Зайсана через Хами в Тибет. М., 1948.

29. Пржевальский Н. М. От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-нор. М., 1947.

30. Проблемы Дальнего Востока. М., 1989, № 6.

31. Ртвеладзе Э. Великий шелковый путь. Ташкент, 1999.

32. Рычило Б., Солнцев М. Пекин. Новый русский путеводитель по достопримечательностям столицы Китая. М., 2000.

33. Тайны древних письмен. М., 1976.

34. Труды экспедиции императорского географического общества по Центральной Азии. СПб, 1900, часть 1, выпуски 1–2.

35. Тугушева Л. Ю. Уйгурская версия биографии Сюаньцзана (фрагменты из ленинградского рукописного собрания Института востоковедения АН СССР). М., 1991.