Текст книги "Темнейшая магия (ЛП)"

Автор книги: Морган Родес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

– Прости меня, – прорыдал Мэддокс. – Мамочка, мне так жаль, прости меня!

Он вглядывался в лицо Дамарис Корсо – женщины, ставшей ему матерью. И в ее глазах, наполненных слезами, он видел только любовь. Спокойствие. Затем взгляд стал пустым и безжизненным. Мэддокс прижал ее тело к себе и, не таясь, зарыдал на ее плече. Горе и боль, волнами захлестывавшие его, умножили силу взрыва темной магии, высвободившейся наружу, отчего каждое окно в таверне разлетелось на осколки.

Глава 2

Кристал

Торонто – наши дни

Бэкка начала дергаться во сне, лицо напряглось, она наморщила лоб и еле слышные болезненные вздохи сорвались с ее губ. Сестры, лежавшие рядом, были очень похожи на котят. И можно было легко угадать, что одной из них снились кошмары.

Нет, пожалуйста, нет! – простонала Бэкка. – Нет, не надо!

Крис резко села и легонько потрясла сестру.

– Эй, Бэкка, проснись, проснись!

Бэкка снова судорожно вздохнула. Ресницы затрепетали. Она моргнула несколько раз и на лице промелькнула тень узнавания, когда увидела Крис, сидящую рядом с ней на кровати. Девушка нахмурилась.

– Ты снова наблюдала, как я сплю?

– Ты так говоришь, будто тебе не по себе.

– Но так оно и есть. Мне не по себе.

– Я бы скорее сочла это присматриванием за младшей сестренкой, чтобы она снова не ускользнула в далекую воображаемую страну. Буду твоим ангелом – хранителем.

Бэкка села, все еще хмурясь, потянулась и посмотрела на часы.

– Это действительно уже столько времени?

– У-гу.

– Полдень!?

– Вот и хорошо. Я тут подумала, что после целой недели пропуска учебы, ты забудешь все, что за это время выучила. Или нет, подожди, это то, что произойдет по мнению нашей мамы.

Краешком глаза Крис увидела, как Чарли, черно – белый котенок, медленно прошествовал в комнату и уселся у ее ног. Затем посмотрел на нее и мяукнул, что, насколько она поняла, значило:

– Пожалуйста, возьми меня на руки.

Крис нагнулась и выполнила просьбу, положив его на белое одеяло. Бэкка рассеянно погладила его по спине, и котенок приподнялся, подняв высоко вверх хвост, и счастливо замурчал.

Мне приснился кошмарный сон. – сказала она.

Я это поняла. О чем?

Я снова была там. В Митике.

Митика…Опять Митика. Название выдуманной страны, в которую, как утверждала Бэкка, попал ее дух, пока тело находилось здесь в реальном мире в коме. Она продолжала твердить Крис и маме, что все это произошло на самом деле, что страна была реальной. И Крис слушала, позволяя сестре выговориться, выплеснуть все, что ей хотелось.

Она действительно старалась поверить сестренке, но если смотреть на все серьезно….Другой мир? Крис могла еще признать, хоть и неохотно, что она с трудом, но на самом деле верит в существование магической книги и злых колдунов, однако даже ее вера в магию имеет свои границы.

Так или иначе, игры с этой Митикой были пустяком по сравнению с тем, через что в действительности прошла Бэкка. И самым важным было то, что сейчас она в безопасности. Сестра верила в правдивость своей истории, и Крис меньше всего хотелось подшучивать над ней. В ней было еще много моментов, над которыми Крис могла бы подшутить, но к этому она отнеслась серьезно.

– Продолжай, – попросила Крис через несколько минут тишины. – Так что там насчет Мифики?

– Ми-ти-ка, – поправила Бэкка, – не Мифика.

– Я так и сказала! Что случилось во сне?

Темно – голубые глаза Бэкки наполнились далекой болью и стали отстраненными, более серьезными, чем у любой другой пятнадцатилетней девушки, которых знала Крис. Но Бэкка всегда была более серьезной сестрой. Она также часто любила исправлять грамматические ошибки старшей сестры и корректировать произношение.

– Я наблюдала со стороны. Все, что там происходило. Я не участвовала, но слышала шум из таверны. Я ощущала запахи дыма, пота и еще чего-то.

– Мило. – отозвалась Крис, безуспешно пытаясь сестру заставить улыбнуться.

– Мама Мэддокса… – Бэкка резко вдохнула, ее глаза снова стали стеклянными. – Она мертва. Ее… ее горло… тот мужчина перерезал его. О Господи! Бедный Мэддокс!

– Ух, погоди секунду. Успокойся. Это был всего лишь сон, понимаешь? Только сон. С твоим Мэддоксом все в порядке.

Мэддокс. Парень Бэкки из другого мира. Когда бы они ни говорила о нем, ее серьезные глаза становились мечтательными – что для нее было новым. Насколько Крис знала, или насколько Бэкка делилась с ней, она раньше никогда не увлекалась никем так сильно.

Парень из снов стал первым. И опять же, Крис и Бэкка были не особенно близки за последние пару лет. Мысль о растраченном поодиночке времени оставила болезненную ранку на сердце Крис. Нет, времени, которое растратила она, отдаляясь от сестры и поступая с ней паршиво, с тех пор как отец ушел от них, присоединившись к Маркусу Кингу и секретному обществу Хокспиэ. Она ненавидела Дэниела Хэтчера за то, что он повернулся к ним спиной, а что сделала она сама? Отвернулась от матери и сестры, тех, кто оставался рядом с ней. Но Крис всегда была папиным хвостиком. Они делили все – любовь к фотографиям, суши, книгам и иностранным фильмам. Они даже обсуждали политику вместе, и Крис не знала других детей, чьи папы бы так свободно рассуждали с ними на подобные темы и вовлекали в подобные дебаты.

Все это было два года назад, до того, как он оставил все и всех ради Маркуса. Крис воссоединилась с ним недавно, чтобы выяснить правду об обществе Хокспиэ, и роли отца в нем. И насколько глубоко ее семейная история переплелась с бессмертным «богом смерти». Маркус предпочитал, чтобы все окружающие считали его именно таким, поэтому и позволяли вырезать магические метки на своих руках золотым кинжалом, искренне веря, что это приносит им здоровье и не осознавали того, что главной причиной, по которой Маркус делал это, было его стремление получить их преданность и послушание.

Теперь Бэкка утверждала, что Маркус украл этот кинжал из Митики, у злобной богини, отчаянно желавшей вернуть его обратно.

«Черт возьми!» Крнис желала, чтобы она была в состоянии полностью поверить рассказам Бэкки. И дело не в том, что она не доверяла сестре или считала, что та сошла с ума. Просто Крис всегда с трудом верила и принимала то, что не испытала сама.

К несчастью к этому примешивалось и волнение за отца, она не знала, где он и в безопасности ли. В последнюю их встречу он помог им сбежать от Маркуса с Бронзовым Кодексом – книгой, которая якобы могла восстановить утекающую магическую силу бессмертного.

Также Крис могла поблагодарить книгу и за то, что они сейчас не дома над книжным магазином, а ютятся в съемной квартире в Йорквилле. Апартаменты принадлежали одному из партнеров тетки Джеки, британцу по имени Ангус Бальтазар, который до этого помогал ей красть бесценные артефакты (такие как Бронзовый Кодекс) в Европе.

После их едва не закончившейся смертью встречи в Хокспиэ Джеки позвонила Ангусу в Лондон, чтобы узнать могут ли они остановиться в его квартире в Торонто и переждать трудности.

Хотя он и не был абсолютно против и даже попросил службу охраны особняка присмотреть за ними, Крис не была готова назвать его их героем – пока нет. Она не доверяла никому, кроме своей семьи и решила, что составит свое мнение про Ангуса позже, когда встретится с ним лично.

Это должно скоро произойти: вчера Джеки сказала им, что он скоро прибудет сюда, чтобы помочь. Еще Джеки объяснила, что он является экспертом по всем вопросам, связанным с магией, и именно поэтому тетя обратилась к нему за любой дополнительной информацией, которую он мог дать о Бронзовом Кодексе, а также как использовать его, чтобы остановить Маркуса раз и навсегда.

Они прятались в этом огромном доме уже неделю, под строгим приказом не покидать его, опасаясь, что Маркус может рыскать где – нибудь неподалеку, готовый схватить сестер и использовать их, шантажируя Джеки или Джулию, дабы заполучить Кодекс обратно.

Джулия освободила их от школы, придумав какую – то несуразную историю о том, что они все отправились в неожиданное семейное путешествие. Услышав это, Крис громко рассмеялась – теперь она достаточно проведет времени в семейном кругу, даже на две жизни хватит. Хоть это место и было чудесным и роскошным, ей так хотелось выйти и снова вдохнуть свежий воздух.

Гигантские балконы на пятидесятом этаже не шли в счет. Все же, как бы она ни испытывала лихорадку от того, что находится в четырех стенах, серьезно воспринимала сложившуюся ситуацию. Возможно, даже более серьезно, чем Бэкка и это кое – что значило.

Потому как Бэкка не видела, на что способен Маркус, как он находит людей, когда ему это необходимо. Как общество в метках следовало каждому его приказу, не задумываясь ни на секунду о его мотивах.

Возможно, Маркус и смог убедить последователей, что он – хороший человек, желающий видеть мир лучше и безопасней. Но Крис видела его таким, каков он есть: древним фанатиком, жаждавшим власти, хоть и имевшим молодое лицо и тело. Как у моделей. И он не думал дважды, прежде чем убить того, кто стоял на пути к желаемому. Если он когда – либо узнает, что сделал отец…

Бэкка тронула Крис за плечо.

Крис, в чем дело?

Х-м-м, да так ничего.

Ты не так хорошо врешь, как думаешь.

– Ладно. Я переживаю об отце. – призналась Крис охрипшим голосом.

– Знаю, – отозвалась Бэкка успокаивающим тоном. – Но он может позаботиться о себе. Он занимается этим годами.

– И все же, мне было бы спокойней, если бы он был с нами.

– Знаешь, мама и Джеки никогда не согласятся с этим. Он ведь под влиянием Маркуса, так? Он помог нам, но кто знает, сколько боли и упорства он приложил, чтобы отказаться от Маркуса всего один раз. Он все еще опасен для нас.

– Логика Бэкки Хэтчер. – кивнула Крис, сглотнув комок, стоявший в горле. – Точная и расчетливая.

Она знала, что Бэкка права, но не могла не думать об этом. О том, что отец рисковал, что он сделал, спасая их…

– Давай подумаем о чем– нибудь другом… – предложила Бэкка бодро, хотя на лице все еще оставалась тревога после кошмара. – Например, библиотека Ангуса.

Она соскользнула с кровати и натянула мягкий синий халат. – Давай снова пойдем туда.

Единственное в доме, что являлось почти таким же причудливым, и определенно более интересным, чем сама квартира Ангуса Бальтазара – его личная библиотека. У этого человека было море редких и удивительно ранних изданий – Джейн Остин, Чарльз Диккенс, даже подписанное автором первое издание «Гарри Поттера и философского камня», которое Крис и самой хотелось заполучить. Также в его коллекции было много необычных названий, в основном они явно касались одной тематики – магии.

Здесь были большие тома по черной магии, сатанизму, язычеству, вуду, спиритизму, призракам, экзорцизму. Рукописные гримуары на десятке разных языков. Тетради людей, утверждавших, что они – колдуны из Англии и США и осужденных за преступления, которые никто толком не смог доказать.

Она осмотрела библиотеку с Бэккой пару минут, но у нее так гудела голова, что она села в одно из кожаных кресел в центре комнаты. Бэкка просматривала полки с книгами, пока одно название не привлекло ее внимание. Она вытащила большой том и села на пол, скрестив ноги, напротив Крис.

Внутри у старшей сестры все напряглось и воспоминания вернули ее в тот день, в тот ужасный день, когда внимание Бэкки привлекла другая книга, Кодекс, прибывшая в «Speckled Muse», завернутая в коричневую бумагу, перевязанная веревками и присланная лично тетей Джеки.

Книга выглядела старой, даже древней и написана на странном языке, который Крис не узнала. Ее книга не особо впечатлила, но Бэкка сразу взяла ее в руки. Сестра с интересом пролистывала страницы…а затем что-то схватило ее, в буквальном смысле слова, и она впала в кому на неделю.

Что ж, для Крис это была кома. Для Бэкки Кодекс стал билетом в магическое место, наполненное колдуньями, ворами и красивыми парнями. Сердце Крис билось учащенно, отдавая где – то в ребрах. В груди сжало и внезапно стало трудно дышать. Словно у нее начинался приступ паники – давно не было ничего подобного, с того дня, как она узнала об уходе отца.

Она старалась избавиться от мыслей, круживших в голове, но они нахлынули и вращались как торнадо в ее голове.

«Бэкка – не моя сестра. Она – моя кузина. Бэкка – дочь тети Джеки, а не моей мамы. И ее настоящий отец – не мой отец, а Маркус Кинг. Наполовину бессмертная. Наполовину обладающая магией. И она даже не имеет ни малейшего понятия об этом.»

Крис вскочила на ноги. Бэкка удивленно посмотрела на нее.

– Что случилось?

– Ничего. – сказала Крис быстро. – Правда, ничего. Ты…ты листай книги, а я пойду посмотрю, чем занимаются мама и тетя Джеки наверху.

Она вышла из библиотеки, прежде чем Бэкка успела что-либо ответить. Этажом ниже находилась гостиная, огромный кабинет и кухня таких размеров, что их собственная маленькая кухонька над магазином казалась крошечной. Крис направилась прямиком в кабинет, который был завален разными бумагами из кабинета доктора Веги.

Внутри находились Джеки и напротив нее д-р Вега, оба склонились над толстой бежевой папкой. Д-р Юрайя Вега, известный языковед и профессор Университета Торонто, был давним другом Джеки. Он мужественно пытался расшифровать книгу. Неделю назад его сильно избили миньоны Маркуса, поэтому его также пригласили остаться с семьей Крис, пока он не восстановится и не окрепнет.

– А где мама? – спросила Крис.

Джеки оторвалась от бумаг.

– Она пошла в магазин на первый этаж. За продуктами.

Ее тетя была высокой, светловолосой, красивой женщиной. Прямо как Бэкка. Темные круги под глазами, появившиеся за последние пару дней, лишь слегка портили внешний вид.

– Доброе утро, мисс Хэтчер. – поздоровался д-р Вега. Он одарил Крис яркой улыбкой, несмотря на побледневшие синяки и повязки на лице. – Вы сегодня выглядите весьма обеспокоенной.

– Думаю, так и есть. Джеки, пожалуйста, могу я поговорить с тобой с глазу на глаз?

– Конечно. – Джеки все еще улыбалась, пока прошествовала за Крис на кухню.

Крис открыла холодильник и достала банку диетической колы.

– В чем дело? – спросила Джеки.

– Вам нужно сказать Бэкке правду. – сказала Крис. Ей нравилось думать о свойственной ей прямоте как о личном достоинстве, которое каждому сохранило бы ценное время.

Джеки поморщилась и Крис точно поняла, о чем ее тетя думала в этот момент.

– Пока нет. – ответила Джеки.

– Почему нет?

– Потому что я не готова.

– Не готова к …чему? Встретиться с правдой? Признать прошлые ошибки и жить с их последствиями? Взять на себя ответственность за свою дочь? Дай мне знать, если я попаду в точку.

– Говори потише. – прошипела Джеки. – Она может тебя услышать.

– Хорошо, надеюсь, что это произойдет. – затем Крис замешкалась. Ее прямота была хорошей чертой, как она считала, но даже она знала, что иногда могла быть слишком резкой. И не хотела гоняться за бабочкой с чем – то вроде бейсбольной биты, особенно не сейчас.

– Слушай, – сказала она. – Я не хочу казаться подлой. По большому счету я не такая. Но меня уже тошнит от ожидания, что что-то произойдет и когда жизнь вернется в нормальное русло. Или прежняя жизнь уже невозможна после всего этого?

Джеки накрутила длинный локон на указательный палец.

– Обещаю, у меня есть план.

– Да? И каков он?

– Я понимаю твое волнение и желание получить ответы, но, Крис, прошла всего неделя. И д-р Вега все еще работает над книгой.

– Я знаю, ладно? Я знаю это. – Крис начала ходить вперед и назад, не сделав ни одного глотка из баночки, пытаясь вместо этого сфокусироваться на ее прохладной поверхности, чтобы немного остудить свой пыл. Разочарование нарастало настолько, что казалось, она взорвется, как фейерверк. Или бомба. И пострадают люди, находящиеся рядом, также как и она сама.

– Ты избегаешь ее. – наконец сказала она.

– Нет, ничего подобного.

– Да, да.

Джеки вздохнула.

– Ненавижу, что ты знаешь правду обо мне. Ненавижу сам факт, что кто-то знает об этом.

– И какую же часть правды ты ненавидишь? Ту, в которой была безумно влюблена в Маркуса Кинга? Или ты до сих пор любишь его?

Глаза тети удивленно расширились.

– Ты об этом думаешь? Что моя жизнь напоминает роман, осуществившийся в реальности? Что я всего лишь типичная наивная девчонка, влюбившаяся в могущественного бессмертного? Что я до сих пор такая?

– В общем, да. Тебе следовало бы написать об этом. Могла заработать миллионы. Подобные истории мигом распродаются.

– Как сильно ты ошибаешься. Ты не права.

Крис вздрогнула от реакции Джеки, но быстро пришла в себя и приготовилась выпустить коготки. Она чувствовала, что близка к правде, скрытой до сих пор.

– Когда ты позвонила ему тогда ночью, когда я и Бэкка были у него, было похоже на то, что он забыл обо всем, кроме тебя. – сказал она. – Он возможно даже забыл, как его зовут. Маркус передал Кодекс папе, будто это была пачка салфеток, будто книга совсем ничего не значит для него. Если ты имеешь такое влияние на него спустя столько лет… Значит, между вами что-то осталось до сих пор.

Щеки Джеки покрылись румянцем – но не от смущения. На лице теперь читалась ярость.

– Этот человек убил мою бабушку. Он убил моих родителей. Он украл состояние моей семьи. И ты думаешь, что я до сих пор чувствую к нему что-то?

Внутри Крис грозовая туча посветлела и перестала бушевать.

– Я не говорю, что все просто. – сказала она спокойно.

– Он нанес мне метки, Крис. Мне было шестнадцать, и он вырезал символы на моей плоти, чтобы быть уверенным, я сделаю все, как он скажет. Я смотрела на него с благоговением, на этого привлекательного мужчину, который подарил мне свое время. Тысячи лет разделяли нас, но он выглядел старше меня не более, чем на пять лет. Да, он мне доверял. И да, я верила в то, что люблю его. Черт возьми, может какое – то время так и было. Но наши… отношения не были естественными – они были затуманены магией. Принуждением. Знаешь ли ты, как это все сбивает с толку?

Она ткнула в предплечье, теперь чистое, без шрамов и отметин, демонстрируя его Крис. Крис знала, как работала магия Маркуса, что он мог исцелить раны от кинжала, как только нанес их, не оставляя никаких следов.

– У меня не было другого выхода, кроме как поступать так, как он говорил. – продолжала Джеки. – И тот факт, что тогда я действительно верила, что я хочу его, люблю его, не имеет никакого значения. Я находилась под его влиянием, а он использовал меня. За это я никогда его не прощу. И всегда буду ненавидеть.

– Мне жаль. – сказала Крис. Это все, что она могла сказать, хотя хотелось поздравить Джеки с тем, что ей удалось заставить Крис почувствовать себя полной дурой за рекордное время.

– Мне тоже. Поверь мне. Но мне не жаль, что появилась Бэкка. Если и есть что-то хорошее от наших извращенных отношений с ним, это она. Но он никогда не должен знать, что она его дочь. Ради ее же безопасности.

– Согласна. – Крис прокручивала все в голове, пока наконец глотнула напиток. – Я знаю, тебе нелегко говорить об этом, но…Джеки, он явно оставил все, когда узнал, что ты звонишь. У него еще остались к тебе чувства.

– Возможно. – неохотно отметила Джеки, но по ее тону Крис поняла, что тетя не удивлена. – И возможно я смогу использовать эти чувства против него. Если придется.

– А что ты ему сказала тогда по телефону?

Джеки моргнула, уставившись на Крис и скрестив руки на груди.

– Джеки, пожалуйста. – попросила Крис после короткой минуты молчания.

– Я сказала ему, что знаю о его ослабевающей магии. Что ему нужна книга, он годами стремился ее отыскать. Маркус считает, что она сделает его богом, ведь его общество верит, что он является таковым на самом деле. Я сказала ему, что если он появится вблизи меня или моей семьи, я вырву все страницы, одна за одной из этой книги, и сожгу. Я не знала, что в тот момент она была у него.

– О! – только сказал Крис. Она смотрела на тетку с возрастающим трепетом. – Я представляла себе, что ваш разговор идет совершенно о другом.

– Уверена в этом. – но выражение лица тети оставалось угрюмым. – К счастью, книга сейчас у нас.

Джулия Хэтчер вошла в кухню, неся два пакета, прервав их.

– Что здесь происходит? – спросила она, настороженно поглядывая на сестру и дочь.

– Как обычно. – ответила Джеки. – Твоя дочь допрашивает меня с пристрастием по поводу моей верности семье, а не единственной и вечной любви к Маркусу Кингу.

Джулия кивнула.

– Правильно сделала.

– Да кто бы говорил!

Зазвонил телефон Джулии и она достала его из кармана.

– Алло. – спустя мгновение она взглянула на Крис и Джеки. – Я сейчас вернусь. – сказал она, выйдя из комнаты.

Крис начала осматривать содержимое пакетов. Три пачки картофельных чипсов, большая пачка M&M, разные замороженные продукты и два пластиковых контейнера суши. Она посмотрела на суши одновременно с отвращением и благодарностью. Мама пыталась сделать ей приятное. Хоть суши и были магазинные, но все же…

– Значит, тогда у тебя действительно не было выбора. – спокойно констатировала Крис. – Ты должна была делать то, что он говорил, как….вроде щенка.

– Но я не ощущала этого. – незамедлительно ответила Джеки. – В то время казалось, что я делаю все по своей воле. Будто я хотела это делать. Но оглядываясь назад…я понимаю, что это не так.

Неосознанно Крис прижала руку к ребрам, все еще болевшим после того, как один из миньонов Маркуса избил ее, в то время как Фаррелл смотрел и даже не попытался остановить.

«У-ф!» В последнюю очередь Крис хотелось думать о Фаррелле Грейсоне. Богатый сынок из семьи, состоявшей в обществе Хокспиэ, известный своими преступлениями и арестами больше, чем кто-либо. Он не был чудесным парнем и до вступления в общество, до получения меток. И теперь от него вообще можно было ждать беды.

Недавно он пытался подобраться поближе к Крис, но только по приказу Маркуса. Крис собирала информацию об обществе, пытаясь выведать тайну о них и отце на случай, если это поможет спасти Бэкку.

И к несчастью для нее, прежде чем она поняла, что каждый раз, когда его губы двигаются, то либо он курит, либо лжет, Фаррелл начал ей нравиться. Крис было стыдно за то, как легко он манипулировал ею, поэтому о подробностях их короткого общения она не распространялась.

Но даже сейчас, если уж быть честной с собой, внутри она хотела найти оправдание всему содеянному им и его лжи. Она поймала себя на том, что винит во всем его метки – как никак это были такие же метки, как и у Джеки, еще до того, как она забеременела от Маркуса, в результате чего они стали неэффективными и бесполезными.

Несмотря на все это, Крис всегда возвращалась к тому, что знала о Фаррелле: некоторые вещи, которые он делал, были непростительны.

– Я иду на балкон. – сказала Джеки, вытащив, к счастью, Крис из ее нежеланных воспоминаний. – Мне нужен свежий воздух.

Крис протянула ей пачку чипсов.

– Хочешь подкрепиться?

– Нет. – но она все равно взяла их и ушла из кухни в тот момент, когда вернулась Джулия.

– Крис, я кое – что нашла. – сказала Джулия. – И ты это от меня скрываешь.

Сердце ухнуло вниз. В какие неприятности она сейчас влезла?

– Что?

– Вот. – Джулия достала скомканный клочок бумаги из кармана, который Крис сразу узнала: листовка с объявлением о выставке фотографий в одной галерее, находящейся неподалеку, но она выкинула его сегодня утром, когда разбирала кошелек. – Андреа Стоун. Твой любимый фотограф, не так ли?

Андреа Стоун славилась своими портретами. Она путешествовала по миру в поисках моделей, которые не были профессионалами. Настоящие люди с интересными лицами, морщинами, родимыми пятнами, бородавками и всем прочим. Ее работы печатались более чем дюжину раз на обложке «National Geographic» и в личной коллекции Крис был каждый ее снимок. Любимый фотограф – это еще мягко сказано. Вдохновительница и идол? Больше похоже на это.

– Я удивлена, что ты знаешь об этом. – сказала Крис тихо, забирая флайер обратно.

– Может, я знаю о тебе больше, чем ты думаешь.

– Это настораживает.

Джулия улыбнулась:

– Выставка скоро заканчивается.

– Я знаю. К сожалению, я не могу пойти. Похоже на то, что до самого конца я останусь здесь и буду играть в Монополию или часами таращиться на стены.

– Ни то, ни другое! Есть еще вариант. Ты идешь, и я иду с тобой. Завтра.

Крис резко подняла голову и встретила взгляд матери.

– Прости, должно быть, я перепутала тебя с кем – то. Я думала, что ты моя сверхзаботливая мама, любящая правила и никогда не рискующая моей безопасностью для таких глупостей, как шанс посмотреть на меняющие взгляды работы человека, которому я в действительно подражаю.

– Я – твоя сверхзаботливая мама и я веду тебя на эту выставку фотографий.

Сердце Крис замерло. Впервые за это время на ее лице расплылась искренняя глупая улыбка. Но она исчезла также быстро, как и появилась.

– А как же Маркус? – спросила она. – Разве ты не боишься, что он найдет нас?

Джулия вздохнула.

– Я верю, что Маркус в состоянии найти нас, когда бы он ни пожелал, где угодно.

Эта мысль была весьма тревожной.

– Ты серьезно?

– К сожалению, да. Все же, охрана здесь лучше, чем в магазине, на данный момент. Но, клянусь, если он решит показать свое древнее лицо и разрушить то, что черт побери, я знаю, ты так ждала, то я выцарапаю ему глаза.

Крис шокированно смотрела на мать.

– Я думаю, это самая задиристая фраза, которую ты когда – либо говорила.

– Приму это от тебя как комплимент. Наше пребывание здесь временное. И оно никогда не было настолько безопасным, но мы не поэтому пришли сюда. У нас книга и Джеки готова уничтожить ее, если потребуется. Маркус это знает. Он слаб. Умирает. Он не посмеет сделать что-либо, пока книга не окажется у него в руках.

– Ты в этом уверена?

– Осторожничаешь теперь, да? – сказала Джулия, на губах появилась невольная улыбка, а в глазах сверкнуло недоверие. – Давай, вырвемся из этой глуши и пойдем завтра на выставку. Что скажешь?

Крис с трудом могла поверить, что это происходит на самом деле.

– Хм. Я скажу. черт возьми, да!

– Джеки! – крикнул д-р Вега из кабинета. – Джулия! Немедленно идите сюда! Книга – Книга!!!

Радость от предстоящей выставки мгновенно улетучилась. Крис позвала Джеки с балкона и обе ринулись за Джулией в кабинет.

Что произошло? – требовательно спросила Джеки. – В чем дело?

Д-р Вега смотрел на них большими глазами из – под толстых круглых очков.

– Книга меняется.

– Что ты имеешь в виду, что значит меняется?

– Как раз когда я изучал эту страницу, текст сдвинулся. Он изменился. Прямо на моих глазах!

Он покопался в куче копий, вытащил одну и ткнул в нее пальцем.

– Смотрите! Вот копия той же страницы.

Они подошли ближе. Крис посмотрела на копию, затем в Кодекс в кожаном переплете, который лежал открытым на столе. В центре и копии и оригинала было изображение растения с фиолетовыми цветами. Но текст – и формат, и отдельные слова теперь сильно отличались, на каждой странице вверху, там где раньше ничего не было, кроме черно – белого письма, появилось изображение солнца.

– Хм-м. Это солнце…сияет? – прошептала Крис, когда черное чернило превратилось в золотистое и сквозь пергамент начал пробиваться свет, будто бумага освещалась сама по себе.

– В чем дело?

Крис взглянула на порог, где стояла Бэкка, все еще одетая в синий халат. Ее глаза наполнились и сияли тем же золотистым светом.

Глава 3

Бэкка

Одной из численных книг Ангуса была энциклопедия снов. И Бэкка листала ее, надеясь найти объяснение своим кошмарам. Ей хотелось, чтобы Мэддокс пришел во сне с тех пор, как она вернулась из Митики, но тот кошмар, от которого она проснулась сегодня, был слишком реалистичным, слишком жестоким и ужасным. После него у нее до сих пор дрожали руки.

А потом она что-то почувствовала. Ощущение рождалось глубоко внутри, простая необходимость, которую она никак не могла игнорировать. Что-то вывело ее из библиотеки, повело вниз по ступенькам, и прежде чем она поняла, в чем дело, уже стояла на пороге кабинета, даже не осознавая, почему она здесь.

– Что происходит? – спросила она, но даже ей самой казалось, что ее голос звучал слабо и отдаленно.

Родные и д-р Вега смотрели на нее с изумлением. Она не была уверена, ответили они или нет, так как внезапно все перестало иметь значение, и осталась только книга. Бронзовый Кодекс.

Она не видела ее с той ночи, когда вышла из комы в Торонто, а Маркус Кинг, отец и Крис стояли возле нее. Она тогда настолько была потрясена всем случившимся, что на многое не обращала внимания. Все, что она могла делать, это слепо послушаться Крис, когда та сказала бежать.

С тех пор все с ней обращались, как с младенцем. И не нужно быть ясновидящей, чтобы ощутить странное чувство от понимания, что ты и есть главная тема всех разговоров при закрытых дверях в их временном пристанище.

Семья и д-р Вега говорили шепотом, и когда бы Бэкка не входила в комнату, они замолкали, выглядя слегка виноватыми при этом. Она очень старалась не беспокоиться по этому поводу, но как тут не переживать?

Бэкка Хэтчер – сумасшедшая девушка, утверждающая, что ее душа побывала в другом мире. Такой ли они видели ее сейчас? Мозг затуманился, книга в кожаном переплете притягивала взгляд к себе, и она стояла на пороге, казалось, долгое время.

«Она зовет меня!» – подумала она внезапно. – «Она хотела, чтобы я пришла сюда.»

«Бэкка?» – услышала она голос внутри себя, но он был мягким, как эхо под водой. Понимал ли кто-нибудь когда – нибудь, насколько Кодекс красив?

С момента его прибытия в «The Speckled Muse» она чувствовала необъяснимую прямую связь с ним. Она не могла читать на его языке, во всяком случае не в традиционном понимании этого слова. Конечно, Бэкка не знала, что произошло в тот день, но до сих пор странно чувствовала себя – и как бы это объяснить? – испытывала желание защитить его.

Это желание не покидало ее, и сейчас оно было сильнее, чем когда-либо прежде. Книга принадлежала ей, и больше никому…

– Бэкка, серьезно предупреждаю, дам тебе пощечину, если ты не скажешь что-нибудь.

– Не говори так, Крис.

– Мам, да ты посмотри на нее! Она будто одержима, или вроде того.

– Бэкка, дорогая. – Бэкка едва слышала, как тетя касается ее плеча, но этого было достаточно, чтобы она подняла подбородок и увидела Джеки возле себя, настороженно смотревшую на нее. – С тобой все в порядке?

– Все хорошо. – прошептала Бэкка. – Но вам следует знать, что в ястребе заключен дух.

– Ладно, теперь она действительно говорит так, словно сошла с ума. – сказала Крис.

Игнорируя сестру, Бэкка сфокусировалась на воспоминании о Мэддоксе, использовавшем свою магию, чтобы отдалить от нее темного и жестокого духа. Он заманил существо в металл – бронзового ястреба на обложке Кодекса. Вместе с ним, от металла шли волны такого пробирающего до костей холода, что казалось, он заморозит и ее душу.