Текст книги "Когда умирает свет (СИ)"
Автор книги: Мирослава Адьяр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Время для правды
Я медленно моргнула, наблюдая, как Карлос стягивает через голову броню. Тихонько зашуршали сциловые нити, на землю полились тонкие струйки воды. Он их совсем не замечал: просто встряхнул одежку и разложил у импровизированного костра.
Капли влаги слабо поблескивали на коже и медленно катились вниз по тугим мускулам, пока не сталкивались с широким ремнем – где и терялись, притягивая мой взгляд, точно магнит металлическую стружку.
Совсем раздеваться Карлос не торопился. Если хищники, или какие еще твари здесь водились, застанут его с голым задом, то быть беде. Так что, стянув ботинки, он поставил их поближе к пирамидке и занялся оружием.
Я молча возблагодарила Саджу, технологии и всех, кого могла вспомнить, за пушки, что не боялись воды.
В противном случае отбиваться пришлось бы камнями, палками и плохими словами.
Карлос же то и дело бросал на меня пристальные взгляды. И с каждым разом карие глаза становились все темнее, а линия упрямого подбородка – жёстче.
– Или раздевайся сама, или я вытряхну тебя из этих тряпок, – угроза прозвучала зловеще. Особенно если вспомнить, как Карлос обходился с моей одеждой.
Впрочем, я бы не смогла выполнить его приказ, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Выпутаться из многочисленных ремешков брони, учитывая что твои пальцы превратились в сосульки и никак не хотели гнуться, – задача непосильная.
Возня с одеждой отчего-то так безумно меня расстроила, что я с удивлением почувствовала набежавшую на глаза влагу.
Саджа всемогущая, я же не собираюсь разреветься прямо здесь?! Да что со мной происходит вообще?!
Пирамидка медленно дымилась, распространяя вокруг волны тепла. Карлос все так же разбирался с оружием, проверял его и пересчитывал боеприпасы, но нет-нет, да посматривал на меня из-под волнистых темных прядей.
– Что такое, palomilla, забыла, как куртка снимается?
Он произнес это с насмешкой, отчего стало еще досаднее и к горлу подкатил удушливый комок.
– У меня руки… не слушаются, – произнесено это было настолько жалобно и жалко, что самой от себя стало тошно, а Карлос в миг перестал улыбаться.
Что я вообще здесь делаю?
Бесполезная, слабая и беременная. Я сейчас подвергаю его даже большей опасности, чем обычно, потому что болтаюсь на шее неподъемным грузом и рано или поздно утоплю нас обоих. И предложение его это дурацкое: все бросить и уйти с работы вместе!
Только сейчас до меня в полной мере дошел смысл слов Карлоса, и стало так тоскливо на душе, что хоть волком вой. Всего каких-то пару дней назад я была уверена, что быстренько со всем разберусь и вернусь на Заграйт! Что как-нибудь улажу дело с ребенком.
Где-нибудь.
Врачам из нашей конторы никак нельзя знать о моем положении, но в городе достаточно опытных специалистов, а у меня есть средства на их услуги.
И вот теперь все кувырком!
Будто мироздание и Карлос созвонились, сговорились и решили усложнить мне задачу.
Непреодолимая, убийственная тяга к нему схлестнулась с невозможностью отказаться от того, кем я была. От себя и своей работы.
От собственного естества.
– Давай я помогу.
Он опустился на колени, прямо передо мной, обхватил своими горячими руками мои дрожащие пальцы и отвел их в стороны, чтобы добраться до ремешков и застежек. Память услужливо подкинула картинки, как этими самыми руками он не раз и не два срывал с меня футболки и майки, просто половинил их, потому что слишком хотел добраться до тела.
Сейчас же Карлос никуда не торопился. Медленно и аккуратно, ремешок за ремешком, он высвобождал меня из плена насквозь промокшей ткани.
– Вот так, – тихое одобрительное бормотание коснулось щеки; легкий, почти невесомый поцелуй обжег кожу не хуже раскаленного железа, отчего я дернулась, но Карлос будто ничего не заметил. – Вот и молодец, давай снимем это с тебя.
– Уверен, что какая-нибудь тварь не явится сюда обедать?
Мужчина качнул головой и уверенно, без колебаний ухватился за пояс моих штанов.
– Тут нет следов, на полу пыль. В этот дом давно никто не заглядывал.
– Странно, – я старалась говорить спокойно, но голос предательски срывался на писк. – Хорошее же место для лежбища.
– У зверья свои причуды. Возможно, они чуяли что-то. Не хотели здесь оставаться.
От такого объяснения мне стало не по себе.
Если уж местные хищники не хотели связываться с этой грудой странных камней, то что делать нам? И можно ли было здесь чувствовать себя в безопасности?
Нигде нельзя – вот в чем дело.
Здесь не было безопасных мест.
Карлос осмотрел мои плечи, коснулся пальцами отметин на бедрах, оставшихся от пояса. Все-таки, болтание в когтях, да еще и с таким весом не прошло бесследно. Темно-багровые следы отвечали на каждое прикосновение тупой болью, и я только удивлялась тому, как вообще смогла дойти сюда на своих двоих.
Из рюкзака Карлос достал инъекторы с регинолом и неизвестным мне лекарством.
– Будешь, как новенькая, – уверил меня он.
Уколы я едва ли почувствовала. Все, что осталось внутри – жуткая, нечеловеческая усталость. И ужас от того, что это еще не конец пути, даже не его середина.
Мы застряли, неизвестно где. Припасы скоро закончатся и все может пойти очень плохо.
Сжав пальцами пульсирующие виски, я глубоко вздохнула.
Успокоиться.
Мне нужно успокоиться…
– Тебе нужно поесть.
От одной мысли о еде внутри все перевернулось. Бурлящая кислота в желудке сделала парочку головокружительных кульбитов и радостно устремилась к горлу.
Подскочив на ноги, я бросилась к единственному окну и чуть не ослепла от накатившей волны раздирающей тошноты. Белые вспышки перед глазами появлялись с каждой болезненной судорогой, и мне казалось, что моя беспомощная оболочка сейчас просто вывернется наизнанку.
Я умоляла мироздание послать мне облегчение, молила собственное тело остановиться, но то, наплевав на все жалкие просьбы, продолжало скручиваться в жуткой агонии.
Когда желудок уже не смог придумать, что бы еще из меня выбросить, ужас закончился. Коленки подогнулись, и я осела прямо на пол безвольным мешком костей и вялых мускулов.
– Выпей, – Карлос без церемоний ухватил меня за затылок и запрокинул голову, вынудил приоткрыть рот. В горло полилось что-то кисло-сладкое, прохладное. А следом я ощутила, как в шею входит еще одна игла. – Это очистит кровь. Тебе полегчает.
Разлепив веки, я замерла, как кролик в свете фар аэрокара.
Карлос смотрел на меня со злостью, обидой, недоверием и… самым настоящим ужасом. В глубине расширившихся зрачков притаилась и поскуливала тень.
– Какой срок, Оттавия? – прошипел он, а я даже не сразу сообразила, о чем речь. Но когда вопрос все-таки до меня дошел, в голове резко стало пусто. Мысли разбежались, попрятались по углам и тихонько перешептывались друг с другом, оставив меня совершенно беззащитной.
Нет-нет-нет. Только не сейчас, Саджа, пожалуйста, я не готова!
– Какой срок?! – рявкнул он мне в лицо, и я впервые по-настоящему испугалась, заметив в потемневших до черноты глазах самое настоящее отчаяние.
– Я н-не уверена… – голос дрогнул, стало так жалко, невыносимо жалко себя, Карлоса, мир вокруг, что слова превращались в вязкие, липкие комки и никак не хотели слетать с языка, – я только успела с-сделать тест… а потом Шейн… и вот…
– Почему ты не отказалась лететь?!
Карлос был в ярости. Даже не так.
В бешенстве.
Он вскочил на ноги, отошел на пару шагов и застыл, будто я нож ему в сердце воткнула. Лицо исказилось дикой, невыносимой мукой.
– Я не могла отказаться!
Он не понимал. Как бы я объяснила свой отказ? Я работала на компанию, как и он сам!
– Ты могла придумать правдоподобную ложь! – он принялся расхаживать из стороны в сторону, от стены к стене, точно запертый в клетку зверь. – Ты могла сказать мне, в конце концов!
Он остановился, бросил на меня затравленный взгляд.
Внутри все заледенело, сердце едва толкало отравленную кровь.
– Ты и не собиралась, да?
– Карлос…
– Отвечай!
Медленно прижавшись к стене, я подтянула колени к подбородку. Унижение, страх и боль затопили меня, закружили в водовороте и бросили прямо на острые камни его осуждения, что отчетливо читалось в каждом движении, в интонации, в раскаленной бездне карих глаз.
– Я бы решила эту… проблему. Потом.
– Решила проблему? – он усмехнулся, будто никак не мог поверить в происходящее. – Ты не думала, что я должен знать? Что я могу захотеть… принять участие?
Губы сами по себе скривились в усмешке.
– Ты уже принял участие.
Карлос вздрогнул, по его лицу прошла тень. Опустившись на корточки, он протянул руку и коснулся моего дрожащего колена.
– Оттавия, ведь это и мой ребенок.
– Это мое тело. Я могу решать!
Карлос кивнул, но мыслями был где-то совсем далеко, а в его глазах разгоралось недоброе пламя.
– Так и есть. Но дело ведь не в теле. Pues si? Боялась потерять работу?
– Они не дали бы мне спокойно разгуливать беременной! – зашипела я в ответ. – Где это видано, чтобы Слышащий мог иметь детей?! Я бы и пикнуть не успела, как оказалась бы в лаборатории! И да, твою мать, я не хотела терять работу! Сказала бы я тебе, а дальше что?!
На последнем слове слезы уже вовсю текли по щекам и капали вниз с подбородка. Стукнув кулаком по земле, я бросила в мужчину обвинения, как камни:
– Это все ты виноват!
Казалось, я не могла задеть Карлоса сильнее.
– Я виноват? В чем?! Что притащил тебя сюда беременную? Или что пытался быть в твоей жизни хоть иногда?!
– В том, что я вообще беременна!
Он выразительно скрестил руки на груди.
– Это какая-то странная логика, Оттавия, тебе не кажется? Ты не думаешь, что твой суд несправедлив? – с каждым словом его голос все больше леденел, отчего моя кожа покрывалась мурашками. Волоски на затылке вставали дыбом от одного только взгляда на Карлоса. – Все исследования показывали, что у Слышащих не может быть детей! В чем я виноват? Позволь напомнить, что это ты искала встреч! Ты нуждалась во мне – и я шел. Ты требовала моего присутствия – и я всегда откликался, – он обхватил руками затылок и прикрыл глаза. – Мы работаем, иногда прыгаем в койку друг к другу, а потом ты сбегаешь и делаешь вид, что ничего не было! Ты меня на пушечный выстрел не пускаешь в свою жизнь, а потом являешься, вся такая жертва драмы, и заявляешь, что это я виноват? Сколько мы с тобой не виделись, м? Не помнишь? А я скажу! Шесть. Мать. Твою. Недель! И теперь я – козел отпущения. Ты хочешь обвинить меня в долбаном чуде? Или в том, что я разрушил твою “идеальную” жизнь?
– Да, разрушил! Ты разрушил мою жизнь, будь ты проклят!
Вскочив на ноги, я пихнула Карлоса в грудь, но не смогла сдвинуть его даже на дюйм. Собственная слабость и бессилие поднялись с самого дна души и душили меня, душили с такой силой, что слезы лились настоящим потоком, застилая глаза и размазывая мир вокруг.
– Ты никогда не понимал! Никогда, никогда, никогда!
Одно неуловимое движение – и я оказалась зажатой в кольце его рук. Оставалось только орать, плакать и жалко трепыхаться, потому что выбраться из “капкана” не получалось никак.
– Я понимал, – горячая ладонь легла на мой затылок и прижала сильнее, а шепот обжег ухо, и столько в нем смешалось всего, что я замерла, забыв, зачем вообще вырывалась. – Я понимал, потому что это похоже на тебя и камень, palomilla. Ты знаешь, как плохо и опасно тебе возле него, но и уйти не можешь. Это больная, обреченная любовь к неизвестности, навязанная тебе каким-то лабораторным безумцем, пожелавшим играть в бога. Вот только мне никто ничего не навязывал. Я выбрал тебя добровольно и не могу бросить, потому что не хочу без тебя жить.
Он осыпал мое лицо такими жгучими, отчаянными поцелуями, что в груди стало невыносимо тесно. Руки, совсем недавно отталкивавшие, обвились вокруг крепкой шеи, и я цеплялась за Карлоса, как за последнюю опору.
– Хочешь говорить с камнем? Говори, – продолжал шептать он. – Но не в этой компании и не на таких планетах.
– Я не понимаю…
Мужчина выразительно закатил глаза.
– Оттавия, я же видел, как гибнут подобные тебе. Как вы летите на свет и сгораете, снова и снова. И сколько таких уже было? Илиас ведь далеко не первый.
Не первый. С этим было бы глупо спорить.
Но все же…
Мысли забились в голове рассерженными бабочками: столько вопросов вертелось на языке, столько возражений, что я не могла их сформулировать.
– Никто не даст мне уйти. Это безумие… я не могу…
– Почему же? – Карлос гладил меня по волосам и чуть сместился в сторону, чтобы сесть у самого огня, со мной на руках. – Все возможно. Мы можем полететь, куда захочешь.
– Мы вынуждены будем держаться подальше от Заграйта. Это же почти дезертирство! А если за нами отправят кого-то из наемников Гильдии или вольных стрелков? А деньги? А оборудование? Что мы будем делать? Невозможно, Карлос, я не…
Новый приступ истерики накатил неожиданно. Уткнувшись в грудь мужчины, я ревела, как в последний раз, не в силах успокоиться. И даже его нежные прикосновения не могли унять тянущую боль в груди.
– Я не знаю, что мне делать… что мне делать?..
Карлос укачивал меня, словно ребенка, шептал что-то на ухо, целовал висок, щеки, подбородок, собирая губами соленые тяжелые капли.
– Descansar, palomilla, – пробормотал он, поглаживая широкой горячей ладонью мой живот. – Тебе нужно отдохнуть.
Прикрыв глаза, я не сдержала тяжелого вздоха.
– И зачем ты только со мной случился? – пробормотала я тихонько, прижимаясь крепче, как перед бесконечной разлукой.
И как хорошо, что ты случился…
Карлос же ответил мне коротким смешком.
– Все вопросы к Садже. Это она судьбами заведует.
Несколько спокойных секунд до опасности
Я то проваливалась в сон, то выныривала на поверхность. Чувствовала, как чуткие руки Карлоса накладывают повязку на мои плечи, втирают в бедра какую-то мазь. Мужчина переворачивал меня с такой легкостью, будто я ничего не весила, аккуратно поддерживал голову, укладывал так и эдак, чтобы добраться до каждого поврежденного участка кожи.
– Ты и правда мотылек, – говорил он тихо, самому себе. – Только вот где же твои крылья?
Он точно решил, что регинола будет недостаточно, и взялся за меня всерьез.
Постепенно ушла боль, сдалась под напором лекарств и теплых рук. Разминая каждую мышцу, внимательно прислушиваясь к каждому моему вздоху, Карлос творил почти что магию, отгоняя усталость, тяжесть и самые мрачные мысли.
Он собрал одежду и быстро натянул броню, сложил в рюкзаки все оставшиеся припасы.
Я с досадой подумала, что мы, скорее всего, потеряли дрон, а с ним – и взрывчатку, но голова была под завязку забита ватой из снотворного и регинола, так что поразмышлять вдосталь не вышло. Веки сразу отяжелели.
Мысли текли все медленнее, а через секунду замерли, окунув меня в новую волну сна.
Я услышала на самом краешке сознания обеспокоенный голос. Он осторожно заползал в уши вязкой патокой, впивался в воспаленный мозг и всеми силами пытался привлечь к себе внимание протяжным, заунывным бормотанием:
– Они идут за вами.
В этих словах было столько волнения и неприкрытого ужаса, что я вздрогнула, завозилась на полу и попыталась встать, но крепкая хватка на плече не дала мне даже пошевелиться.
Мир медленно возвращал себе четкость, дюйм за дюймом отвоевывая мой разум у небытия, отчего голос камня звучал все глуше, а я пыталась сопротивляться пробуждению; но с каждым вдохом реальность упорно вливалась в легкие и голову, возвращая меня к небольшой комнате в брошенном доме.
– Охотники… они вас чувствуют…
Окончательно проснувшись, я заметила, с какой пристальной тревогой меня рассматривает Карлос, и отвела глаза. Неловко попыталась встать, но мужчина не позволил, вызвав во мне вялую бурю негодования.
– Еще есть время, – заявил он.
Я хотела спросить о тысяче вещей, о Берте, о том, куда дальше идти и что нужно посмотреть на карту, но один обжигающий взгляд – и слова вылетели из головы.
– Мне интересно, как ты вообще попала сюда, – от недовольного ворчания Карлоса почему-то стало очень смешно. – Слышащие же вроде проходят осмотр после задания и перед новой работой. Прости, но я просто не могу смириться с мыслью, что ты поперлась сюда в положении.
– Я, если честно, даже не подумала об этом. – Ведь и правда. Даже на транспортных челноках установлены сканирующие системы. Инфобраслет на моей руке тоже давно мог сказать Карлосу, что с его напарницей что-то не так, но… не сказал. Я перевернулась на бок, подставляя живот теплу угасающего костра. – В теории даже на корабле Шейн мог узнать, что я не в порядке. А компанию интересует только наше ментальное состояние. Некоторые все еще верят, что Слышащего можно взять под контроль, внушить ему… всякие мысли. Сделать из него оружие, понимаешь?
Карлос кивнул, но недовольство на его лице стало еще отчетливее.
– Это их не оправдывает.
– После последнего задания меня проверили как положено, но ничего не обнаружили, – пробормотала я задумчиво. – Иначе меня бы здесь сейчас не было.
Нервно хихикнув, я поднялась и подобрала ноги под себя.
– Валялась бы в какой-нибудь лаборатории компании.
Карлос поджал губы. Он-то точно знал, что я права.
– А когда случилось ЧП – Шейну уже было не до проверок. Он хотел решить проблему немедленно, – судя по лицу Карлоса, он такое явно не одобрял. – И я не покидала планету после последней работы. Но все равно не понимаю, почему сканеры ничего не нашли…
Интересно.
И предположений у меня не было никаких, кроме совсем уж фантастических.
– Они создают уникальных людей вроде тебя, – фыркнул Карлос раздраженно. – И не заботятся об их состоянии.
– Воспитатели изначально были уверены, что камень агрессивен, что он несет только уничтожение, психические проблемы, что он вторгается в наш разум и коверкает его, превращая людей в бомбы замедленного действия. А что на самом деле? Никто с ума не сходит, никто ничего интересного не приносит с собой. Только истории. Никто не рассчитывал, что все эти минералы в недрах планеты или руины на поверхности просто хотят…
– …поговорить?
– Да. Так и есть. Они всего лишь хотели, чтобы их услышали.
Исключением стала Анка. Ей достался совершенно особенный камень…
– Но при этом твоя беременность их бы очень заинтересовала?
Я тяжело вздохнула.
– Подумай сам. Вдруг мои способности передадутся ребенку? Слышащий, рожденный естественным путем, – настоящая диковинка! Каким он окажется? Каким он может вырасти? Что можно с ним сделать? Как он может послужить Совету? Можно ли с другими Слышащими провернуть такой фокус?
– Все! Все, я понял.
– При возвращении на Заграйт правда вскроется, везение не может длиться вечно, – обхватив себя руками, я уперлась подбородком в колени. – Я – дура. Не подумала об этом, действовала на эмоциях. Возможно, я бы могла уговорить Шейна оградить меня от осмотра, но…
– Он в первую очередь служит Совету и компании.
– Да, – я криво усмехнулась, – ты слишком хорошо все это понимаешь.
– Мы что-нибудь придумаем, – уверенно заявил Карлос, и часть этой уверенности влилась в меня вместе с его голосом, полным такой непоколебимой решимости, что я даже не подумала поставить его слова под сомнение. – Я что-нибудь придумаю.
– Меня умиляет твое желание быть рыцарем, спасающим принцессу.
– А как иначе! – Карлос так возмущенно всплеснул руками, что я чуть не подавилась смехом. – Я же когда-то поклялся, что буду тебя спасать.
– Мы были пьяны. И это было давно.
Мужчина закатил глаза и потрепал меня по волосам.
– Ты жестока. Я же так ни разу и не нарушил обещание.
Встав на ноги, Карлос подобрал мою одежду и помог одеться. Подгоняя ремешки, он не забывал посматривать по сторонам, и с каждой новой застежкой его взгляд становился все мрачнее.
– Судя по датчикам, Берта уже должна быть здесь, – бормотал он взволнованно.
Не успел мужчина сказать что-то еще, как на нижнем этаже послышалась знакомая ругань и грохот. Что-то протяжно и возмущенно запищало.
Первым в узком проходе появился дрон. На черном корпусе виднелось несколько внушительных глубоких царапин, а камера дергалась из стороны в сторону с такой скоростью, будто машину закоротило.
Берта показалась через пару секунд, и вид у нее был потрепанный.
– Собирайтесь быстрее! – голос женщины отразился от стен, как раскат грома. – Я видела неподалеку тени. Это что-то новенькое, и они идут сюда.
…Охотники идут за вами…
– И сколько их?
Карлос пристегнул к поясу дробовик и одним движением поставил меня на ноги.
Берта неопределенно пожала плечами, но по глазам я поняла – много.
– Я со счета сбилась, Карлито, – вытерев со лба крупные капли пота, она подтолкнула меня к окну и вытащила из рюкзака знакомую сциловую нить. – Так что советую поторопиться.
