Текст книги "Слёзы любви (СИ)"
Автор книги: Мира Майская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 41 Сватовство
Серпень, главный город кривичей Плесков.
ЯСИНА
Я и Хват вернулись в Плесков, князь Владдух узнавший о моём возвращении заранее, встречал меня у ворот в город. Спустившись с коня я подошла и посмотрела на отца, он молчал.
– Прости отец, я виновата, но по другому не могла.
– Иди, – он раскинул руки.
Я сделала шаг и уткнулась ему в грудь, утонув в его теплых объятиях.
– Доча, доча…
Мы направились к дому, пройдя несколько шагов. князь обернулся и посмотрев на Хвата, проговорил:
– Семью твою я поддержал, а за дочь благодарю и не забуду.
Хват промолчал, лишь поклонился князю.
Уже у порога дома, я посмотрев в бок увидела Герденя, он стоял и смотрел на меня. Я же от усталости, не в силах, что либо сказать, вошла за князем в дом.
– Отдыхай, набирайся сил, Ясина. Завтра поговорим, – тяжело вздохнув проговорил князь.
Я лишь согласно качнула головой и отправилась в свою комнату. Там раздевшись, я ополоснулась в большой кадке, и почти сразу же заснула.
То что мне приснилось, было невероятным. Во сне я увидела Сверра, он стоял у священному капищу, и вокруг посыпали зерно, люди пели свадебные песни, то была свадьба по обычаям кривичей. Проснувшись утром, я была очень удивлена и долго думала, к чему этот сон.
Утром вышла на крыльцо, радуясь солнышку. Пошла за ворота, решаюсь пройтись по городу, сил уж печалиться больше нет. Слова старца-гриве дарят мне надежду, у меня будет дитё, значит будет и жизнь.
Проходя мимо дома Герденя, вижу, как он идёт мне навстречу.
– Добра, княжна, – говорит приближаясь.
– И тебе добра, воевода, – смотрю прямо на него.
– С благополучным возвращением из Кривитеска.
Согласно махнув головой, я подумала, он похоже думает, что я всё лето там провела.
– Княжна, мы можем поговорить?
Я остановилась, и посмотрела на Герденя.
– Да, говори, – мы медленно пошли по улице.
– За варяга пойдёшь? – спросил напрямую.
– Почему не за меня?
В этот миг из ворот двора воеводы выглянула Зденка, я остановилась и посмотрела на неё, она тут же спряталась.
– Гердень, не растеряй своё счастье.
– О чём ты? – он удивленно посмотрел на меня.
– Сын у тебя будет.
Подумав добавила:
– Один. а потом ещё трое. Ты береги её, – я мотнула головой в сторону ворот.
– А ты что? Неужто за чужака пойдёшь?
Я вздохнула тяжело, понимая, что это неизбежно.
– Да, без варяга и его поддержки, племя не выстоит. Для себя я ничего уж не хочу, всё одно мне варяг иль кто другой.
Воевода помолчал, а потом тихо проговорил:
– Будь счастлива Ясина.
– Благодарю, – улыбнулась ему и пошла к княжескому дому.
Там в свой комнате я открыла небольшой ларь[1] и вытащила оттуда узелок. То был узелок с рунами гриве, перетянутый тонким кожаным ремешком.
Развернула и его, там небольшой камень, на нем были начертаны руны. Их было три, две мне были знакомы, одна нет.
Первая, обозначала дорогу, и она у меня была, то поход на Корсунь.
Вторая, была руной воина, и этим воином, я не сомневалась был конунг гётов.
А вот третья, я не знала, что она значит, ней было изображено, что-то напоминающее два крыла птицы в полёте[2]. Я долго держала её в руке, согревая и думая о прошлом.
Мысли, как птицы летели в безоблачное детство. Там я увидела себя маленькой девочкой, там я увидела подошедшего Эльрика. Там десять лет назад, Сверр был моложе и как мне казалось опаснее. Я видела живой Дорте, и была счастлива, ведь ещё не было потерь и слёз любви.
Как долго я так сидела, не знаю, отец открыл дверь и стоял смотрел на меня.
– Отец, поговорим.
Я уже приняла решение, не лёгкое, но нужное.
– Доча…
Он присел рядом, опустил голову.
– Скоро сватовство? – повернула к нему голову.
– Да, через пять дней приедут. Ты?
– Да, я дам своё согласие. Только у меня есть условие к тебе и моему будущему мужу. Без него не будет свадьбы.
– Какое? – князь явно не ожидал такого.
– Как придут в Плесков, тогда скажу, – это решение я давно приняла.
– Если ты про то что жила с варягом, я то сам сообщу. Ему моя поддержка нужна в борьбе с словенами за Новый город, а мне его в том, чтобы отстоять наши земли, от тех же словен. Он не откажется, уверен.
– Я не жила не с каким варягом…
– Но…
Отец смотрел на меня непонимающими глазами, а потом опустил голову, и тихо произнес:
– Прости меня доча, за всё прости. За то, что росла без меня, за то что сейчас лишаю тебя счастья…
Он не договорил, я встала и подошла к нему и положила руку на плечо.
– Не печалься отец, всё будет добро. И гриве так сказал и я чувствую.
Через пять дней в Плесков пришли люди из Ладоги, это были воины, что ходили в поход с Рёриком и Сверром. Они въезжали в город, на конях, я стояла за углом одной из изб и наблюдала за ними. Впереди ехал Рёрик, и я решила, что мой жених один из его приближённых. Даже не пытаюсь угадать кто, мне всё равно.
Следом за воинами в город въехали несколько загруженных подвод, да уж варяг не поскупился на дары для невесты. Когда мимо меня проехали последние телеги, я повернула городу в сторону леса, там за ним вдалеке, стояло поселение гётов. А затем решительно пошла в сторону дома.
Одела платье и украшения заготовленные заранее, короткие волосы спрятала под покров. Поправив очелье, и усерязи свисающие по бокам, бросила взгляд в отполированный до блеска металлический диск, на миг закрыла глаза, а затем сделала решительный шаг за порог своей комнаты.
Когда я подходила к большой гриднице, я слышала голос отца и Рёрика, его то голос я точно ни с чьим не спутаю.
Когда я вошла, взгляды всех кто сидел обратились на меня.
Отец и Рёрик сидели рядом, оно и понятно, князь и конунг.
– Дочь иди сюда, – голос отца вывел меня из задумчивости.
Я медленно подходила, внутри всё трепетало, меня могли узнать, пусть я и в покрове головы.
– Конунг, вот моя дочь княжна Ясина.
– Добра княжна, – Рёрик смотрел на меня, изучая.
– Добра и тебе конунг Рёрик, – ответила на его языке, отчего его бровь слегка дёрнулась, удивлённо.
Отец будто, что-то почуял и переводил взгляд с конунга на меня и обратно.
– Князь, твоя дочь красавица, надеюсь она будет доброй[3] женой мне, – это произнёс Рерик, а у меня от этих слов внутри всё похолодело.
Рёрик, мой будущий муж? – в глазах потемнело, чтобы вновь меня не назвали припадошной, я до боли закусила губы.
– Я помню о твоих словах дочь, и поэтому жду что ты скажешь, – это отец подал голос.
Чуть помедлила, мне понадобилось время, чтобы прийти в себя.
Подняв глаза, справившись с собой, всё ж заговорила:
– По нашим традициям война во время свадебных ритуалов, не к добру. А потому я хочу, чтобы войны со словенами не было.
Рёрик от моих слов нахмурился, на отца я не успела взглянуть, потому как поспешила добавить.
– До весны…
Над столом где сидели с одной стороны варяги Рёрика, а с другой люди князя кривичей Владдуха, воцарилась тишина.
[1] Ларь – это c др. – русск. ларь "ларь, ящик, сундук" (Святосл. Изборн. 1076 г.; см. Срезн. II, 8 и сл.)
[2] Руна Перт является мистической руной посвящения. Внутреннее содержание руны символизирует птица Феникс, сгорающая в собственном огне и возрождающаяся из пепла. Не важно, что помогло разжечь смертный костер, внутренняя реальность или внешние обстоятельства. Птица Феникс каждый раз погибает по-настоящему, не зная, что скоро воскреснет.
[3]Доброй – здесь в значении хорошей.
Глава 42 Поиск Ясины
Серпень, поселение гётов – Плесков.
Я вернулся домой, вновь оказавшись в доме, где когда-то в одной из комнат жила Ясина. Одиночество давило своими холодными ручищами, не давая мне дышать и жить.
Забыть Ясю даже на миг не получалось, её образ висел перед глазами и не покидал меня. Вспомнив о том, что моей Ясинке этой осенью исполнится шестнадцать, подумал о том, что она выросла.
Ах Ясина, Ясина. Где ты сейчас моя девочка. Надеюсь счастлива, надеюсь на глазах нет слез, надеюсь улыбка на твоих губах.
А я всё ещё надеялся, что Яс придет и останется жить со мной, уверен ему будет со мной хорошо. Обучу его всему что сам умею, дам дом и достаток, спокойную жизнь, разве это немаловажно. Я ждал, что он решится, а потому тянул время
Дни шли за днями и мне было пора, идти в Плесков, там Рёрик собирался сватать княжну кривичей, я обещал его поддержать. И там была Ясина, мне нужно её найти, поговорить. Без этого разговора, я не смогу дальше жить, он всё решит.
Подходил я к Плескову ранним утром, со мной шли отряд моих воинов и Кнут со своей женой, они поженились, как только он вернулся с похода. Озару я попросил Кнута взять с собой, надеялся она сможет больше узнать у своих, ей больше доверят. Да и женщине легче расспросить и договориться о встрече с замужней уж Ясиной.
Я задержался, и опоздал, Рёрик уже встретился и обо всём договорился с князем Владдухом и его дочерью, будущей женой конунга Ладоги. Меня это не расстроило, пиры меня мало интересовали, меня заботил поиск Ясины.
Как только я и мои люди вошли в город, мы не мешкая, взялись искать Ясю. Но не первый, не второй день не принёс радостных известий. Озара поговорила с несколькими женщинами, но те будто воды в рот набрали.
Надежда, что Ясина в Плескове начала таять, но тут я встретил у ворот в город Хвата.
– Добра тебе словен.
– Добра и тебе конунг. Ты прибыл с конунгом Рёриком на сватовство?
– Да, только опоздал и невесты даже не увидел. Как твой сыновец, здоров ли? Ничего не решил, по последнему нашему разговору?
– Здоров, у него всё добро. Нет, мне он ничего не говорил, про ваш разговор.
– Ему решать. Хват, мне помощь твоя нужна, ищу одного из ваших.
– Помогу, чем могу, говори конунг.
– Ищу девушку, Ясина зовут, – произнёс я, словен удивлённо поднял брови.
– Зачем она тебе, – произнёс удивляя меня.
– Плохого я ей ничего не хочу, поговорить нам надо. Я знаю, что она замужем, потому могу поговорить с ней и при людях.
Хват молчал, только изучал меня взглядом.
– Скажи ты её знаешь? Она здорова?
– Прости конунг, встретиться с ней ты не сможешь, это невозможно. Ясина здорова, и счастлива, за любимого выходит замуж. А ты откуда её знаешь?
– Только выходит, за любимого говоришь…
То что я услышал поразило меня, но где-то внутренне я был готов к этому. Потому, что понимал, что Ясе будет лучше среди своих, и с более молодым мужем. А я слишком любил светловолосую девочку, что желал ей лучшего, счастья желал.
– Хват, покажи мне её хоть издали? – попросил словена.
– Откуда ты её знаешь скажи, и уж потом решу, – он произнёс жёстче.
– Я скажу тебе главное, Ясина любима мной. Знаю давно, с малых лет, она росла в моём поселении, сын мой названный, был ей за брата. Она настолько важна для меня, что для неё я себя убью, но никогда не причиню дурного.
Хват молчал, было видно что он сильно встревожен.
– Дай взглянуть на неё, издали.
– Почему не боролся за неё? Почему отдал её другому? – словен сверлил меня взглядом.
Глубоко вздохнув, я проговорил:
– Мала она была, а я не понимал себя тогда. А как подросла уж поздно было, она среди вас уже была.
Хват стоял и смотрел на меня, тяжело и осуждающе.
– Муж её не из наших, из ваших, не думаю что ему понравится, что с чужим встретиться.
– Издали, никто и не узнает, – ради Ясины, я на всё готов был.
Словен вновь замолчал, было видно ему не просто.
– Я уважаю тебя, конунг Сверр, ты сильный воин и достойный человек, вижу для тебя это важно. Попробую тебе помочь, жди известий.
Хват ушёл, а мне осталось только ждать.
Два дня прошло в ожидании, Хват пришёл не сам, прислал похоже своего сына. Малец лет семи, хорошо управлялся с конём, на нем он и подъехал ко мне.
– Ты конунг? – задал вопрос лицом схожий с Хватам, светловолосый паренёк.
– Да, слушаю тебя.
– Бери коня, иль если задержимся, то ничего не получится.
– Ты Хвата сын?
Тот согласно кивнул головой, а я бегом направился за конём.
Ясину я приметил издали, ещё не разглядел, а уже почувствовал.
Мы с пареньком стояли на опушке леса, Ясина и двое мужчин, один из них был Хват, проезжали мимо на конях. Я не мог отвести взгляд, пытаясь запомнить всё, чтоб помнить потом.
Всё такая же хрупкая, в мужской одежде, на голове белый полог с голубенькой лентой очелья. Я смотрел впитывая, с силой сжав зубы, чтобы не позвать, не выкрикнуть имя любимой. Проводив её взглядом, а они скрылись в лесу, я так и стоял, молчал.
– На коня и за мной, – произнёс мальчишка.
Я мгновенно так и сделал, паренёк повел меня в лес. Там мы вскоре вновь остановились, и спустившись с коней, направились в лесную чащу. Там мы встали так, чтоб нас было не видно, ну а мы видели, всё на поляне.
А там Яся стояла и что-то говорила Хвату, и даже ветер донёс до меня её голосок.
– Хват, эту возьмём…
– Да, Ясина…
Всё такая же легкая, воздушная и голосок её, такой нежный и певучий. Любимая моя, как же я хочу увидеть твои глаза и улыбку.
Смотрю и глаз не могу оторвать и вдруг вижу, как она поворачивает в мою сторону голову, и смотрит. Я дернулся и даже руку поднял, потянулся к ней. Ясина, отвернулась, сделала несколько шагов к своей лошади, и прислонилась лбом к её брюху.
Мне подумалось ей плохо, я помню, как на мою худенькую былинку нападала слабость. Но Ясина вновь отошла от коня, взяв себя в руки, запрыгнула на коня и громко, поражая меня, прокричала:
– Уходим.
Я смотрел, как они уходят и тут же направился за ними, провожая до кромки леса.
Яся возвращалась в город, и находилась у ворот, только в этот момент я повернулся к сыну Хвата.
– Благодарю, передай и отцу благодарность.
Малец махнул головой, принимая мою благодарность, развернул коня и направился в город. А я остался, смотрел на ворота, и думал. Думал о Ясе, мне было важно, что она счастлива. А я только буду рад её счастью и ничем не наврежу.
Вечером этого дня я встретился с Рёриком, тот известил меня, что из-за свадьбы хочет перенести нападение на словен на весну. Он удивил меня, ведь ему не терпелось быстрее завоевать Новый город. Но я не против, если он так решил, так тому и быть.
Свадьба Рерика и княжны кривичей состоится в последние дни, листопада[1] в Ладоге, и я конечно поеду, уважить друга и подтвердить союз с кривичами.
[1] Листопад– месяц октябрь.
Глава 43 Встреча двух сердец
Последние дни серпеня, Плесков – поселение гётов.
ЯСИНА
День, а потом и второй прошли, как Рерик вошел в город. Как я не пыталась принять, что он станет моим мужем, но таки не смогла. Для меня не существовало других мужчин, окромя Сверра, я с трудом сдерживала себя. Мне хотелось упасть на колени и выть, рвать на себе волосы. Оказалось, это сильнее меня, воли уж совсем не хватало.
Со мной случилось страшное, я больше ничего не хотела, в этом мире. Просыпаться утром и знать, что каждый день приближает меня к свадьбе, к тому, что Рёрик станет моим мужем, и овладеет мной в первую нашу ночь. Мне стало настолько невмоготу, что это отвернуло меня от жизни. Потухла я, как внутренне, так и внешне. Никаких прекрас мне не нужно было, ни рассветов, ни закатов.
Я подолгу сидела в своей комнате, и почти перестала есть. Хват решил немного расшевелить меня, запросил сделать для своих детей, той самой натирки, что давал нам Эльрик в походе. Я рассказала ему, что смогу такую сделать.
– Ясина, ты потом в Ладогу уйдёшь, когда ещё сделаешь.
– В лес надо идти за кореньями, может потом Хват?
– Нет, потом не до этого будет, подготовка к свадьбе пойдёт.
– Хорошо, сейчас соберусь, – отказать я не могла, близким людям.
Мы направились в лес, не выбирала, лишь последовала за Хватом. Я смотрела в сторону приближающегося леса, боль разливалась в груди. Медленно проехав по лугу, мы направились дальше.
Там спустившись с коня, на опушке, взялась выбирать нужные кусты, для выкопки кореньев.
– Хват, эту возьмём, и вот эти два. И вот тот куст под калиной.
– Да, Ясина…
Почему, я не знаю. Но внезапно на меня опустилось тепло и спокойствие. Я стала всматриваться в лесную чащу, будто там кто есть. Меня тянула пойти в ту сторону, будто там что-то важное, главное даже в моей жизни.
Чтобы сдержать себя, я отошла к своей лошади, и прислонилась лбом к её боку.
– Не могу, не могу…
Повторяла я про себя, пытаясь совладать с собой.
– Больно, как же больно.
Сжав зубы, я запрыгнула на коня и громко прокричала:
– Уходим.
Подъезжая к воротам в город, вновь обернулась и посмотрела на оставшийся за спиной лес.
Я приняла решение, и отступать не буду. Да, мне придётся нелегко и я дорого заплачу за него. Но по другому, жить дальше не смогу, не получится у меня.
Мне нужно встретиться со Сверром, в последний раз. Посмотреть на него, прикоснуться, попросить его хоть иногда приходить в Ладогу. Мне нужно знать, что он счастлив и здоров.
Минуло ещё три дня и Плесков опустел, варяги и Рёрик ушли в Ладогу.
То что я задумала было невероятным, никто и никогда наверно не поймёт меня. Ну и пусть, разве это важно когда любишь. Для меня главное, чтобы понял он, главное, чтобы он не осудил.
Через восемь дней после ухода Рёрика из города, и я ушла из Плескова. В этот раз я ускользнула не замеченная ни кем, ни отцом, ни Хватом, даже стражники на воротах не заметили моего ухода.
Я шла по лесу, держа одной рукой коня за уздечку. Совсем недалеко мне осталось до поселения гётов, уже завтра по утру буду стоять под воротами. А сейчас я шла по знакомым местам, вот ручей возле которого я бежала тогда, испытывая страх, быть осуждённой Сверром. Перед глазами вновь лицо конунга, тогда давно…
Намочив ладонь в прохладной воде журчавшего ручья, протираю лицо.
Медленно иду по лесу, под ногами шелестят жёлтые и красные листья, теплый серпень в этом году. Я думаю о предстоящей встрече, не могу себе представить, как войду к нему в дом, что скажу и как к этому отнесётся жена Сверра. Как на меня посмотрит сам конунг, волосы мои за лето и осень отросли немного, и я заплела их в короткую косу, подвязав кожаным ремешком.
Перед глазами. старая ветхая избушка, та самая…
Глаза начинают слезится, когда вспоминаю, как когда-то давно моя голова лежала на груди Сверра. Сколько мне было тогда, пять, пять лет всего…
Стреножив коня, отпускаю его пастись на маленькой опушке поблизости. А сама захожу в старую избушку, осмотревшись вижу в темноте лежанку, пытаюсь обойти её. В углу сажусь на корточки, молча сижу, опустив голову.
Сколько так проходит времени я не знаю, оно для меня видимо замерло.
Но вдруг дверь скрипнула и я резко вскинула голову, пытаясь увидеть кто там.
На пороге в светлом пятне проёма, стоял он.
Мне показалось, что это моё виденье, и его нет там на самом деле.
Он стоял не шевелился, а я уже не сомневалась, мне это кажется.
И тут вдруг из его руки упало две подстреленные птицы, вызвав шум, в этой оглушающей тишине.
Я моргнула, а Сверр дёрнулся всем телом.
– Яся…
– Сверр…
Это было тихо, на выдохе.
Я поднялась на ноги, смотрела не моргая на него.
Он сделал шаг ко мне, и я ему навстречу. А потом мы, оба сорвались на бег, и в следующий миг, уж стояли рядом.
Мои глаза встретились с его глазами, и я не могла оторваться. Тонула в этой теплоте, его омуты затягивали меня в свою бездну и не отпускали. Глубоко вздохнув утонула в любимом, в голове помутилось и я схватилась за его руку, зажав в кулаке рукав его рубахи.
– Сверр, – вырывается у меня.
– Ясина, моя Ясина, – отвечает он мне.
От этого моя, у меня теряются все ориентиры, и я качнувшись прижимаюсь к нему. И чувствую, как в его груди грохочет сердце. Он одной рукой проводит по моему лицу и замирает, прижав ладонь к моей щеке, нежно её поглаживая.
Мои руки сами тянутся к нему, и я обнимаю его, и не могу отпустить.
– Ясечка моя, девочка моя…
Он шепчет мне в висок, и от этого теплого дыхания, у меня начинает всё трястись внутри. Руки трясутся, и Сверр берёт одну в свою большую и горячую руку.
– Тебе холодно? – любимый прижимает мою ладошку к губам.
Я молчу, мне страшно, ведь не знаю, что Сверр думает.
Рука конунга, ложится мне на спину, и прижимает меня к нему. А я теряюсь, плавлюсь…
Ещё никогда я не была так близко с мужчиной, не было у меня таких объятий и никогда у меня не было таких ощущений. Ноги перестали меня слушаться, они тряслись. Сердечко в груди трепетало, а голова совсем перестала думать, будто морок на меня нашёл. Я даже не почувствовала, как с головы упал покров.
Вновь смотрю в любимые глаза, Сверр тоже смотрит на меня.
А дальше я просто закрыла глаза и тут же почувствовала теплоту на своих глазах.
Это были прикосновения его губ.
Наверно я не дышала, потому, как завороженно впитывала ощущение от его прикосновений. Они как тёплая и радостная волна накрыли меня с головой. Больше уже ничего не существовало, мир померк, остались только мы, двое.
А когда губы любимого, усилили натиск и захватили мои в сладкий плен, я не сдержалась.
– Сверр, сверр…
Я повторяла, и он ловил мои тихие слова, своими губами.
– Аааа, – я не стерпела и стон сорвался с моих губ.
– Моя, нежа моя…
Он обхватил меня своими сильными руками и прижал к себе, а я от нахлынувших чувств только тихо открывала рот и хватала им воздух.
– Любый мой, любый…
Я уткнувшись лицом ему в рубаху на груди, повторяла эти слова без остановки. В ответ Сверр поднял одной рукой моё лицо и вновь захватил мои губы, в плен своих губ, жарко обдавая своим дыханием.
Закрываю глаза и погружаюсь в тягучее, медовое марево, каждое движение и каждое дыхание моего любого для меня, как радость, как потреба. Они мне нужны, они мне необходимы.
Я уже ничего не понимаю, потерявшись от ощущений, когда губы его прикасаются к моей шее, оставляя на ней ожоги. Они горят, и я вся горю.
– Ооо Яся, сладость моя.
На миг открыв глаза, встречаюсь взглядом со Сверром, и вижу, что и они покрыты маревом. То марево и я ощущаю, и впитываю его.
Наше дыхание сплетается в одно, и усиливается, мы уже дышим, как единое целое. Руки Сверра ласкают мне спину, а я не сдерживаясь целую, подтянувшись, Сверра в подбородок, и чувствую как от моего прикосновения, по телу его проходит судорога.
– Ясечка, не могу…Ты моя, любая…
От его слов моя голова кружится, и с губ вновь срывается стон. А конунг сильнее притягивает меня к себе, тяжело дышит. Рука нежно гладит моё плечо, и оттуда опускается мне на грудь. Прикосновения и ощущения разливающиеся по моему телу, так невероятны и остры.
Но мне нравится и я прикрыв глаза, погружаюсь в них.
А пальцы Сверра просто, нежно прикасаются через ткань, к острым пикам сосков, кружат вокруг и ласкают. Мне же это непривычно и остро ощутимо.
– Ааа, – выдыхаю и хватаюсь за руку любимого.
– Ясечка, прости, что пугаю. Ты жизнь моя, моё желание. Прости, прости…
И я от этих слов совсем теряюсь, внутри всё трепещет.
Сверр поднимает меня на руки и шагнув пару раз, укладывает на лежанку. Обе его руки придерживают меня, одна под плечами, вторая под головой.
– Сверр, я так скучала.
– Скучала? – он смотрит мне в глаза.
– Я так ждала нашей встречи…
Сверр вновь целует меня, спускается по шее, вновь туда, где всё горит и пылает. И я прогибаюсь вперед, пытаясь ловить эти ощущения. Сверр чуть отогнув ворот моей рубахи, и прикасается губами к холмику.
– Яся, любая…
Сверр продолжил меня ласкать, дарить негу желания. И я утонула в этих ласках, и своем желание. Приподняв меня он стянул с меня рубаху, а затем и свою скинул с себя.
Я в этот миг распахнула глаза, напугавшись своей наготы, прикрыла рукой грудь. Но нежные поцелую, и громкое дыхание любимого, тут же вновь заставили бурлить мою кровь.
Ласки и горячее дыхание, всё как водоворот захватило меня.
Он потянулся ко мне, я потянулась к нему. Прикосновения были ласковыми, Сверр поцеловал, мои волосы. Поцелуй был лёгкий, как прикосновение ветра.
– Сверр, – я посмотрела ему в глаза.
– Моя нежная, теперь уж не расстанемся.
Он обнял меня, заключаю в теплые объятия, рукой гладил по голове. И я в ответ плотнее прижалась к его груди. По телу варяга пробежала дрожь, он взял обеими руками моё лицо и немного приподнял:
– Ты меня не бойся Ясина, я тебя не обижу, моя жизнь вся для тебя.
Он стал склоняться к моему лицу, я почувствовала его дыхание на лице.
А потом он коснулся моих губ, легко и быстро, а потом отпрянул. Я не сразу поняла, что он смотрит на меня, настолько пелена ощущений помутила разум.
– Любый мой – я вновь потянулась к нему.
– Маленькая не бойся, не обижу.
– Поцелуй меня, – я просила.
Он в ответ прижал меня плотнее, я слышала стук его сердца и частое, глубокое дыхание. Моё дыхание сбилось, а он не прерывал поцелуй. Как же сладко, когда любимый целует…
Мне нужно вдохнуть воздуха, я приоткрываю губы, и конунг начинает ласкать меня языком, сначала губы полизывая, потом прикасаясь к языку.
Невероятный танец, ласкающий и нежный. И я лечу куда-то к небесам, вместе с любимым, лечу.
Серпень, поселение гётов – листопад, Ладога.
СВЕРР
Когда я уходил из Плескова, надежд на встречу не оставалось. Я потерял Ясину навсегда, она любила другого и потому, куда мне встревать. Лишь хочу потом позже разузнать счастлива ли она со своим мужем. Тогда и приму решение, остаться ли в землях кривичей, иль вернуться в Гётеланд.
В один из дней, чтобы хоть как-то подстегнуть время, а его я подгонял как мог, отправился я на охоту. Подстрелив пару диких уток, уж решил возвращаться. Шел по лесу, по берегу ручья, вспоминая как несколько лет назад я искал здесь убежавшую Ясю, какой же испуганной нашёл я её тогда.
Продолжив путь дальше, вижу перед глазами, стоит старая ветхая избушка, та самая…
Вспоминаю, как когда-то давно светлая голова, моей девочки лежала на моей груди. Сколько ей было тогда, пять, пять лет всего…
Меня потянуло туда, будто кто поманил.
И я открыл дверь и замер на пороге.
Внутри в углу, в темноте, там, куда попал свет от открытой мной двери сидела Яся.
Мне показалось, что это моё виденье, и её нет там на самом деле.
И тут вдруг из моей руки упало две подстреленные птицы, вызвав шум, в этой оглушающей тишине, и я дёрнулся всем телом.
– Яся…
– Сверр…
Это было тихо, на выдохе.
Я сделал шаг к Ясине, она мне навстречу. А потом мы, оба сорвались на бег, и в следующий миг, уж стояли рядом.
Мои глаза встретились с её глазами, и мы не могли оторваться. Кажется я сошёл с ума, это было сильнее меня. Я не мог сдержать себя, будто дорвался до воды в сильную жару. И пил, впитывал в себя каждое прикосновение, каждый её стон.
Моя нежная девочка, мой нежный цветочек.
Как же я хотел, чтобы эти мгновения не заканчивались никогда.
Первый поцелуй, наш первый с Ясиной поцелуй. Мне не верилось в происходящее настолько, что я постоянно прикасался к Ясе, пытаясь осознать. что она со мной.
В моих мыслях, я говорил себе:
" Я люблю тебя девочка моя, любимая Ясечка. Будешь моей женой, сейчас пойдём со мной, объявлю о сватовстве и по осени поженимся. Больше не отпущу тебя не на миг, со мной будешь жить до свадьбы".
Я подтянул её к себе.
– Моя, нежа моя, – целовал, в этот раз уже с жаждой, и только она могла утолить эту жаждой.
Прижал плотнее к себе, от чего дышать стало тяжелее. Губы от напора заболели, стон с её губ сорвался внезапно, отчего внутри все затряслось…
Я вновь прижимаю любимую к себе, целую, зацеловываю её лицо, шею, руки, грудь. Я медленно поднимаю её рубаху. Рука скользит по бедру, и она вздрагивает.
– Маленькая, не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого.
Поднимаю на руки и сделав пару шагов, укладываю её на лежанку. Укладываюсь рядом на бок, и вновь набрасываюсь на любимые губы с поцелуями. Моя рука скользит по плечу и спускается ниже. Губы прикасаются к нежной шеи, целую и ласкаю и схожу с ума
Рукой ласкаю грудь, обхватываю через ткань. Ели сдерживаю себя, лаская и целуя, мою любимую.
Стаскиваю с себя рубаху, и вижу как глаза моей Яси впиваются в мою грудь, она смотрит на воронов. Когда-то давно один из стариков годи, нанёс мне юнцу, этот рисунок на кожу. Он тогда сказал, птицы моя судьба.
Я молчу, наклоняюсь и прошу:
– Посмотри на меня, открой глазки.
Яся слышит и выплывая из пелены неги, смотрит.
Её взгляд доводит меня до умопомрачения, до сумасшествия. И все я уже не могу оторваться от любимой, это становится сильнее меня. Прикасаюсь губами, к нежной белой коже её грудей.
– Ааа, – стон сорвался с её губ, улетел к верхушкам деревьев.
Нет, это невозможно, это невероятно, это прекрасно. Остановиться я уже не могу, нас двоих уносит водоворот. Тот что уносит женщину и мужчину, тот что зарождает новую жизнь.
Я понимал, что не здесь это должно было случиться, а после свадебного обряда, на красивом свадебном ложе. Там, а не сейчас…
Но остановится я больше не мог, то что случится, останется между нами. А потом уж свадьба, потом уж всё решим…
Меня трясет, спина выгибается дугой, слышу, как с надрывом дышит Яся.
– Ааа, прошу, – я ловлю её всхлипы своими губами.
– Да, девочка, да, да – теперь уже сам издаю стон.
И я взрываюсь, искры из глаз, переворачивая небу и землю.
– Ты моя, и ты так красива, – шепчу на ухо.
– Ясечка, я всегда буду тебя любить, – прошептал.
Мне так не хотелось причинять боль любимой, но природа нас такими создала.
– Прости, – я сорвался на хрип, задрожав всем телом.
– Ааа, больно, – Яся закусила губку.
Медленно, я продолжил движение, Яся немного постанывала, а я пытался не причинить ей излишней боли, а после опустился рядом, сбоку.
Обхватил одной рукой успокаивая, поглаживая ей спинку и плечо. Наши головы соприкасались, наши сердца стучали вместе. Мне всё ещё не верилось, что любимая рядом. Почему – то вернулся испуг, что вновь её потеряю, что упорхнёт моя голубка. Только бы не напугалась, моей страсти, моего жара, и потому попросил.
– Прости, маленькая, я не хотел твоей боли.
– Сверр, так и должно быть.
– Яся, ты не бойся, я беречь тебя буду и всё для тебя сделаю.
Тихонько и нежно обнял Ясинку мою, губами прикоснулся к её глазам, на одной была слезинка, я стер её губами.
Мы лежали, слушая дыхание друг друга. Мы лежали обнявшись, смотрели в небо, через дырявую крышу избушки.
