Текст книги "Товарищ Гроза. Книга Первая (СИ)"

Автор книги: Милослав Князев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

– В темноте справишься? – спросил я его в конце.

Он чуть приподнял винтовку, словно демонстрируя её как гарантию успеха, и спокойно кивнул. В тусклом свете луны его глаза казались двумя тёмными провалами, но в них читалась непоколебимая уверенность. Хотя, неуверенным я его и не видел ни разу.

– Справлюсь, шаман, – просто ответил он.

Не стал сомневаться в его словах. Уже один раз проверено: когда брали железнодорожников, снайпер не подвёл. Там, правда, было кое‑какое освещение, а до цели оставалось всего пара десятков метров. Сейчас расстояние куда больше. Но если он говорит, что справится, значит, так и есть.

Всё это время разведчики на меня косились; на их лицах читалось: «Как мы вообще на это подписались?» Но, тем не менее, отступать уже никуда не собирались. Их перешёптывания то и дело прерывались резкими взглядами в мою сторону – мол, ну и куда ты нас ведёшь?

Аэродром оказался крошечным – пара символических взлётно‑посадочных полос, едва различимых в ночной темноте, и несколько ангаров (или как там называется место парковки самолёта с насыпями, но без крыши), притулившихся у самого леса. Самолёты на нём тоже были не самыми большими – то ли посыльные, то ли разведчики, или что‑то в этом роде. Ещё было несколько транспортов, но на ночь остался из них только один. Вот именно на него я и нацелился.

А на чём вы предлагаете вывозить целую группу? А ведь я им ещё собирался скинуть своего пленного немецкого офицера. Раз уж не расстрелял после допроса, то куда‑то деть надо. Или обоих отдать? Правда, второй офицер – только по погонам, а на деле – стройбат. Или у немцев ремонтников иначе называют? Да я хоть всех отдам – чего они место в инвентаре зря занимают?

Всё прошло по намеченной мной схеме. Правда, с одним небольшим сбоем. К счастью, он на результат не повлиял. Вначале подполз к часовым. Земля была холодной и влажной, плюс запах прелой листвы. Каждый шаг приходилось выверять: хруст ветки или шорох травы могли всё испортить. До первого часового добрался незаметно – тот даже не успел вскрикнуть, исчезнув в пространственном кармане. Второй был чуть настороженнее: вдруг замер, вслушиваясь в ночную тишину, но и он не успел поднять тревогу.

Потом просто ходил и собирал всех остальных. Мне даже к бодрствующим главное подойти на расстояние вытянутой руки – потом будет поздно. Со спящими – тем более без проблем. И вот тут произошла неожиданность: в самый неподходящий момент ожила Система.

Внимание: восприятие достигло следующего значения.

Восприятие: 9.

Повышение характеристики – это, конечно, очень приятно, но также очень не вовремя. Даже несмотря на то, что это вторая моя девятка. Отмахнулся от системного сообщения. Позже посмотрю более внимательно, заодно и обдумаю, как и почему мне это дали. Если жив останусь. Хотя чего это я – конечно, останусь!

Самолёты были забраны в последнюю очередь – даже тот, на котором планировалось улетать разведчикам. Они‑то улетят, а мне пространственный карман качать тоже надо. Забрал его во вне лимит и сразу вынул; основное пространство резко скакнуло вширь. Уже не так заметно, учитывая, что оно у меня постоянно растёт, но всё равно приятно. Даже следующий условный уровень инвентаря не выскочил, хотя транспортник совсем не маленький.

А ещё на аэродроме, как и положено, присутствовало своё ПВО. Правда, почему‑то не родное немецкое, а из захваченных у нас трофеев: всё та же полуторка, а на ней станок со счётверёнными «Максимами». Видимо, посчитали, что для такого маленького захолустного аэродромчика хватит и зенитных пулемётов обычного калибра. Я бы, конечно, предпочёл какую‑нибудь немецкую скорострелку калибром побольше, а ещё лучше – их знаменитую «Ахт‑Ант». Но за неимением придётся пользоваться «Максимами».

Не то чтобы у меня было по кому с неё стрелять: воздушных целей я вообще пока не опасаюсь. В случае чего – все в пространственный карман, а уж в одиночку затеряться от наблюдателя с небес – дело нехитрое. Просто из зенитки восемьдесят восьмого калибра можно остановить кого угодно. Сейчас вообще не существует наземных целей, с которыми бы она не справилась. Даже тяжёлые советские танки КВ и ИС она берёт – вроде бы только она и берёт. Зачем же она тогда мне? Да не очень‑то и надо – просто хочу, чтобы была в личной коллекции.

Правда, четвёрка «Максимов» в этом смысле гораздо практичнее. Из них можно встретить не какой‑то мифический «Тигр», а вполне себе немецкую пехоту, которая за мной, не исключено, будет ещё не раз гоняться. Тачанка с одним «Максимом» до сих пор – очень серьёзный аргумент. У меня же до этого момента было не менее эффективное вооружение: самодельный пулемётный станок, на который установлены два трофейных немецких пулемёта MG. Зато теперь будет аж полуторка с четвёркой легендарных «Максимов».

Правда, полуторка есть и так – другая, и место занимать целыми двумя в основном пространстве не хочется. Так в чём проблема? Отправил вначале всё во вне лимит, а потом станок с «Максимами» вытащил и положил уже в обычное общее пространство. Мне ведь не гонять на ней, а стрелять с заранее подготовленной позиции – что гораздо лучше, чем с кузова полуторки.

Трофеи, добытые на аэродроме, могут стать неожиданным козырем в моих будущих операциях – особенно если удастся правильно их использовать. Тем более что тут кроме нескольких мелких самолётиков ещё и бочки с горючим имелись. То есть чем заправлять, если найду, кто на этом сможет летать.

Что касается зенитной установки, надо будет позже отдать механикам. Пусть разберутся. А что, если зенитка не предназначена для стрельбы прямой наводкой? Примерно как их собственная самоделка оказалась не предназначенной для стрельбы в зенит.

Глядя на то, как готовят к отлёту самолёт, мне в голову пришла великолепная идея. Жаль, что только сейчас – и уже нет времени для её осуществления. Хлопнул себя рукой по лбу: какое «нет времени»?! Пора бы привыкнуть, что время – это тот ресурс, который у меня теперь всегда с собой. В буквальном смысле в кармане.

Переместился в пространственный карман и занялся там делом. Взял картон, разложил на столе Любови Орловой и принялся вырезать трафареты нужных букв. Главное – не поцарапать стол, а то ей сильно не понравится. С буковками было покончено довольно быстро. Теперь самое главное – символ нашей дивизии.

Так‑то тоже ничего сложного: не просто же так Система признала у меня навык гравёра аж на втором уровне. Что‑что, а трафарет вырезать могу без каких‑либо проблем. Тем более что эскиз как раз для чего‑то подобного давно имею. Вот его и вырезал. На самом деле времени потратил даже меньше, чем ожидалось. Захотелось проверить качество, но потом передумал. И так сойдёт, не для себя же делаю.

Пока возился с трафаретами, вспомнил про системное сообщение. И ещё раз его рассмотрел:

Внимание: восприятие достигло следующего значения.

Восприятие: 9.

Что интересно, это сообщение отличается от того, которое было однажды раньше. В прошлый раз силу мне Система подняла, если не ошибаюсь, «по совокупности характеристик». А тут просто признала факт, что данная характеристика у меня уже выше, чем была раньше.

Вообще‑то восприятие у меня и так не слабое, а тут ещё плюс один. С другой стороны, если задуматься, не так уж удивительно. Я тут прямо с первого дня по ночам да по лесам шарился – причём одновременно ночью в лесу. До этого почему‑то думал, что как раз моя восьмёрка в восприятии и позволяет мне вообще там хоть что‑то видеть. По факту это действительно так, но ведь чем чаще используешь, тем больше тренируешь. И не только зрение, но и слух, обоняние, и вообще ощущение пространства вокруг себя – как ночью, так и днём.

Кстати, это заметил не только я, но и Андрей Волков. Правда, он моё такое ощущение пространства считает чем‑то само собой разумеющимся. «Какой же я шаман, если так не могу?» Моё ночное зрение он тоже воспринимает как что‑то естественное. Единственное – ворчит, что тихо передвигаться по лесу не умею. На что я ему как‑то заявил, что шаман – не охотник, и нам как бы и не положено. Как ни странно, согласился. Но всё равно ворчит.

Тут есть ещё один момент. Давно замечено, что первый раз Система позволяет прокачать любую характеристику довольно легко. Причём неважно – с единицы до двойки или с восьмёрки до девятки. Вернее, я не так выразился: не легко, просто намного легче, чем это будет дальше. Вот я себе восприятие и прокачал – даже сам, не прилагая к этому дополнительных усилий.

Вот силу – там да, регулярно качаю, а результат пока скромный. Так‑то я её увеличение чувствую, но Система пока ничего не признала. Осталось надеяться, что и там в скором времени сдвинется с мёртвой точки.

Кстати, а как выглядят мои характеристики? Давно туда не заглядывал – просто нужды не было. А сейчас, в связи с увеличением восприятия, можно и посмотреть:

Имя: Гроза Иван Александрович (не отображается)

Уровень: Без уровня

Здоровье: 10

Живучесть: 10

Сила: 5

Выносливость: 9

Ловкость: 6

Гибкость: 7

Интеллект: 5

Восприятие: 9

Инвентарь (Пространственный карман):

Уровень: 3 (развернуть)

Навыки: (развернуть)

Ну да, две десятки и две девятки смотрятся приятно. На их фоне сила с интеллектом подкачали. Даже не пошутишь, что «сила есть – ума не надо». Ни того ни другого нет.

В реальный мир я вернулся не с трафаретами, а со стремянкой и банкой краски. Уж чего‑чего, а краски на самом первом складе было с избытком – и почти на любой вкус. Пока закрашивал немецкие кресты на хвосте и крыльях самолёта, все смотрели с явным одобрением. Сами, конечно, не додумались – но только потому, что всё делалось в спешке: главное – к своим перебраться, а там уж закрасят.

Однако когда я начал по бортам с обеих сторон трафаретами выписывать ровненькую, красивенькую надпись, все стали присматриваться, пытаясь угадать, что же там будет. А чего тут угадывать? «Первая Краснознамённая Партизанская Дивизия Имени Товарища Грозного, Ивана Василича». Ну и как завершающий штрих – символ нашей дивизии: профиль Ивана Грозного.

Правда, царь у меня получился больше всего похожим на того Ивана Грозного, который менял профессию. Я об этом вроде уже рассказывал. Во‑первых, прижизненных портретов – да ещё настолько хороших, чтобы по ним можно было опознать человека на улице, – до наших дней не дошло. И точно никто не знает, как на самом деле выглядел Иван Васильевич. Во‑вторых, любой мой современник у себя в голове нарисует именно такой портрет, если при нём сказать «Иван Грозный». Ладно, любой мой современник и соотечественник, который смотрел фильм «Иван Васильевич меняет профессию».

Сейчас, в сорок первом году, у людей вообще нет никакого точного представления… Хотя… Как раз недавно должен был выйти фильм – или он во время войны будет снят? В любом случае моя дивизия – значит, и Грозного рисую именно я, как его себе представляю.

Зачем я вообще устроил этот цирк с трафаретами? Да ещё на самолёте, который всего один раз перелетит ночью через границу? Нет, точно не для того, чтобы запугать немцев, которые всё равно этого не увидят. Скорее – застолбить территорию. Показать советскому руководству, что я сам по себе, а не их подчинённый.

Пока делал надпись по борту, краем глаза – а вернее, краем уха – следил за реакцией окружающих. Наши‑то, понятно, уже привычные к тому, что их дивизия называется именем царя. А вот реакция разведчиков была забавной. И это при том, что я им уже говорил, как мы называемся.

Капитан Громов почесал затылок, глядя на мои художества, а потом просто махнул рукой.

– Ну да, – сказал он, – с такой маркировкой лететь всё‑таки лучше, чем с немецкими крестами.

Подготовленный к полёту транспорт забили под завязку. В том числе и пленными немецкими пилотами, взятыми тут же на аэродроме. Мне они и на фиг не нужны, а вот командованию могут пригодиться. Самое главное – у немцев их теперь точно не будет. А пилот – товар хоть и массовый, но всё же штучный: быстро нового не подготовишь.

А ведь это я погрузил только офицерский состав. Простых солдат или механиков там не было. Да и не все офицеры поместились – младшие так и остались у меня в пространственном кармане. А у меня там ещё и пленные с нескольких прошлых акций.

Что с ними делать? Не знаю. Скорее всего, их ждёт та же судьба, что и охрану лагеря военнопленных. Да, пространственный карман растёт, и места там всё больше, но и мои потребности тоже растут. Имущество прибавляется, количество народа в дивизии увеличивается, баня, строящаяся бытовка – и всё это нужно где‑то хранить.

Попытаться кого‑нибудь из них нанять? Да тех же механиков – пусть уже мне технику ремонтируют. Если честно, нет ни малейшего желания. Ни я им доверять никогда не буду, ни они мне – чего бы я им ни понаобещал. Лучше среди наших военнопленных клич кликнуть. Мебельщика же с гравёром нашёл – так и авиамехаников найду. Как‑никак это более распространённая на войне профессия.

С сомнением посмотрел на оставшееся свободное место в самолёте – вернее, на его отсутствие. И всё же решил вызвать тех бойцов, в которых немного сомневался. Вернее, сомневался даже не в них, а в том, вступили бы они в мой партизанский отряд, если бы имели какой‑то другой выбор. Вот этот самый выбор решил им и предложить.

Вызвал из пространственного кармана четырёх бойцов, которых встретил вместе с шаманом – вернее, с Андреем Волковым, который считает шаманом меня. Объяснил им ситуацию. А заодно и капитану Громову: мол, у этих даже свои солдатские книжки остались. И именно он загорелся взять таких бойцов обратно на большую землю. Я его даже понимаю: такие свидетели лишними не будут. А то, что они понарасскажут обо мне и моей партизанской дивизии – гораздо больше, чем успел узнать сам командир разведчиков, – меня сильно не волновало. Пускай рассказывают.

Из всей четвёрки полететь согласились только двое. Очень хорошо – значит, в остальных двух я буду куда больше уверен.

У меня ещё семнадцать человек есть – те, что вместе с дезертирами были. Они присоединились ко мне только на временной основе. Их бы тоже неплохо куда‑нибудь сплавить, но в самолёт точно не поместятся. Даже предлагать не стал.

Да я их почти нигде из пространственного кармана не вытаскиваю. Обмундированием и оружием снабдил – на том и хватит. Не тратить же мне на них и так небольшой запас продовольствия. Так что для них всё путешествие окажется очень коротким, сколько бы я сам ни шатался. Вот как к нашим выйду – так всех сразу и вытащу.

Командир разведки ещё раз предложил мне лететь с ними. Я ещё раз отказался. Предложил ждать новостей в эфире. Любовь Орлова передала большой запечатанный пакет с уже накопившимися рапортами о подвигах нашей дивизии. И нет, это было не её самоуправство – я заранее предупредил.

Они улетели, а я пошёл в сторону Минска.

К читателям:

Первая книга цикла «Товарищ Гроза» закончена. Вторая, естественно, будет! И не после какого-нибудь новогоднего перерыва, а буквально уже сегодня. Прямо сейчас занимаюсь редактированием черновика первой главы. Через полчаса, максимум через час её выложу. Или уже выложил, если вы начали читать чуть позже.