Текст книги "Товарищ Гроза. Книга Первая (СИ)"

Автор книги: Милослав Князев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Глава 31. Украли палатку

Глава 31. Украли палатку

На тот склад, на который я намеревался попасть, заглянув по пути на хутор, нам так зайти и не довелось. Савелий Петрович откуда-то точно знал, что там уже давно хозяйничают немцы. Вообще-то опыт ограбления и таких складов у меня уже был, но в данном случае оно того не стоило. Просто потому, что это были те склады, на которых хранились боеприпасы и прочее крупногабаритное оружие, которое в быту или в отряде не используешь и которому сложно найти применение в небольших операциях.

Конечно, лишить всего этого немцев тоже было бы весьма полезно, но и рисковать лишний раз не хотелось. А для прокачки кармана я и просто металлолома по пути насобираю. Что, кстати, регулярно и делаю – после первых найденных танков мне подобные попадались не то чтобы часто, но всё-таки бывало. Как и любая другая брошенная битая техника, мимо которой я точно не проходил. Просто брал в инвентарь и практически сразу забывал, так как ничем полезным не являлось. Немцы, конечно тоже битую технику собирают, но не всегда успевают. Такая достаётся мне.

Когда заходил к Савелию, у меня ведь была ещё одна цель, кроме как проведать старого знакомого. Продукты имеют свойство заканчиваться, а из трофеев, на данный момент добытых, как раз именно продуктов питания было меньше всего. Вот и возникла идея поторговать с другими хуторянами.

В данном случае даже спрашивать не пришлось – Савелий Петрович взял эту миссию на себя. Прекрасно знал всех своих соседей, кто чем живёт и кому что больше всего надо. Я сам в торговле вообще не участвовал – просто заранее вынимал из пространственного кармана в полуторку всё, что тот перечислял. Подъезжали, торговали, перекидывали один груз местным, другой – обратно в грузовик и уезжали. Немного отъехав в сторону, всё это перекидывалось уже в пространственный карман, то есть не приходилось демонстрировать ни его, ни рассказывать о путешественнике во времени. Так-то я давно привык и совсем не против, но на такие рассказы обычно слишком много времени тратится.

Тут была несколько иная проблема: торговые товары не засчитывались Системой ни как трофей, ни как мародёрка, ни как собственно произведённое, поэтому могли помещаться исключительно в основное пространство кармана. А там сейчас и так немалую часть занимало имущество семьи штабс-капитана и пожертвованные им продукты для общего котла дивизии.

Не исключено, что на следующих уровнях будет предложен торговец, и тогда смогу возить хоть эшелонами, хоть контейнеровозами, но пока – вот так. С другой стороны, не так уж много пространства занимает, тем более расходуемый материал.

Где‑то читал – то ли историческую байку, то ли исторический факт. Какой‑то древнегреческий философ, будучи рабом‑носильщиком, первым схватил самую тяжёлую корзину с хлебом. Хлеб быстро закончился, все остальные рабы тащили дальше свои менее тяжёлые корзины, а он шёл налегке. Скорее всего, байка, потому что никто бы не позволил рабу, да ещё и носильщику, идти налегке.

Так и мой карман будет заполняться быстрее, чем мы съедим всё это продовольствие. Ну а ещё мы отдавали по объёмам всегда больше, чем получали, – следовательно, место в кармане вырастало быстрее, чем заполнялось.

Кроме продовольствия я был не против выменять у местных хуторян и ещё кое‑что. Казалось бы, что можно найти интересного в деревне? Вроде как и ничего, но на самом деле это не так.

Я строю себе бытовку, которая давно из времянки начала превращаться в переносную квартиру со всеми удобствами. А в квартире необходима мебель. У меня уже есть специалист, который этим занимается: его изделия получаются гораздо лучше того, что могут предложить в деревне. Многое уже сделано – не только книжные полки, ради которых он и был приглашён в нашу дивизию, но и большая двуспальная кровать.

А на кровать нужны бельё и всё прочее необходимое. И вот тут как раз деревенские могут посоперничать с городскими. Да, армейского постельного белья со складов у меня и так завались, но это не совсем то, чего бы хотелось – особенно когда кровать двуспальная. Да и матрас нужен: не из панцирных же кроватей пружины на неё брать?

Как раз тут удалось отхватить огромную перину, плюс подушки, пуховое одеяло и несколько вышитых комплектов белья.

Сильно подозреваю, что я переплатил. Но мне было как‑то безразлично – тем более что половину платы потребовали именно деньгами, а конкретно советскими рублями. Вот где народ верит в советскую власть!

Правда, рублей у меня почти не было: основная часть из бандитской кассы досталась Савелию Петровичу. Пришлось выменивать уже у него – вернее, он разрешил мне взять нужную сумму, а потом мы как‑нибудь сочтёмся.

Знакомить Савелия Петровича с бойцами дивизии стали, сильно отойдя от схрона на болотах. И тут я понял, что совершил большую ошибку. Ну, может и не большую, но всё равно ошибку. На фига это надо было делать? Узнают, где находится схрон? А как? Не по звёздам же вычислят. Там бы было намного удобнее, да и безопаснее. Но раз получилось так, значит так – прошлое не изменить – придётся работать с тем, что есть.

Как я и предполагал, бойцы бывшего царского офицера приняли без энтузиазма. Это ещё мягко говоря. А ведь ко мне в дивизию шли далеко не самые типичные и точно не идейные. Те как раз в первую очередь стремились прорваться к нашим. Но всё равно каждый человек живёт в своём времени и не может быть свободен от него.

Савелий Петрович в этом отчасти был сам виноват. Вернее, я не совсем правильно выразился, но приди он в дивизию тогда, когда я его звал в первый раз, получилось бы сильно иначе. Он бы был тут свой, а все новые, приходящие после, вынуждены подчиняться уже установленным правилам. А теперь таким пришедшим позже других был он сам.

Понятно, я не стал вытаскивать их всей толпой и зачитывать новый приказ перед строем. Так бы мог случиться и общий бунт. Другое дело – по одному или небольшими группами. То есть в том же ритме, в каком мы обычно передвигаемся. Легче всего восприняли новое пополнение специалисты. Оно и понятно, так как на них это практически никак не должно было отразиться. Зато остальные были в большей или меньшей степени недовольны.

Пришлось вести разъяснительную работу и мне самому. В первую очередь перечислил видных государственных деятелей СССР, которые как раз и были из бывших царских офицеров:

Сергей Сергеевич Каменев – командир полка царской армии в Первой мировой войне, член Революционного военного совета, главнокомандующий Красной Армией, Герой Советского Союза.

Фёдор Иванович Толбухин – штабс-капитан царской армии, руководил войсками СССР в Сталинграде, освобождал от немцев Югославию, Румынию, Болгарию, Венгрию и Австрию.

Александр Михайлович Василевский – в царской армии дослужился до уровня штабс-капитана, принимал участие в Брусиловском прорыве. Во время войны с гитлеровской Германией ему как опытному командиру доставалось проведение сложнейших операций. После войны стал военным министром СССР.

Иван Христофорович Баграмян – в царской армии был прапорщиком, маршал СССР и дважды Герой Советского Союза. Во время войны 1941–1945 годов командовал фронтами, был одним из разработчиков плана операции «Багратион», потом брал Кёнигсберг.

Да, я готовился к испытанию и изучал историю. В основном места боевых действий и соответствующие события. Но мимо видных советских военных и политических деятелей тоже пройти не получится. Конечно, не старался всех их запомнить, но какое-то количество само в голове отложилось. Вот и смог перечислить буквально наизусть.

Заметил, что на меня как-то странно смотрят. И что я не так сказал? Не сразу, но всё-таки дошло. Для меня ведь всё прошлое, даже то, что для них будущее, вот я и перечислял заслуги, не делая разницы по времени. Получается, и немного будущего рассказал. Не знаю, как по мне, так даже лучше и более убедительно получилось.

– А ведь это только те, кто достигли заметных высот, – закончил речь я. – Те, которые просто так и остались обычными командирами, в исторических хрониках не значатся, и их не просто сотни, а даже тысячи.

– Так их проверили, – крикнул кто-то из бойцов.

– Проверили, говоришь? – усмехнулся я. – Где ты столько проверяльщиков найдёшь?

– А сколько надо-то? – удивился боец. – Много и не надо.

– Ну да, много не надо, – согласился я. – Одних только царских генералов пришло в РККА больше нескольких сотен. Представляешь, генералы, перешедшие в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию абсолютно добровольно, сотнями? Ну так вот, этих генералов, возможно, даже и проверили. А что до остальных офицеров, которые переходили тысячами или даже десятками тысяч? Как ты их всех проверишь?

Тот боец не нашёл, что ответить. Остальные тоже молчали. Я же продолжил:

– Но это мы оставим на совести командования Рабоче-Крестьянской Красной Армии. В нашей же дивизии с проверкой строго. Компетентные органы не дремлют. И дивизионный комиссар свой имеется, и особист в её же лице. Вот она и проверила. Или вы сомневаетесь в компетентности товарища Орловой?

Если кто и сомневался, то вслух об этом говорить не стал. Девушка успела поставить себя перед всем отрядом, её уважали и даже несколько опасались. Хотя бюрократов везде опасаются. И правильно делают!

– Ну и я тоже проверил, – добавил от себя. – Уж поверьте, в будущем все предатели и те, кто работал на немцев, прекрасно известны. И не сомневайтесь, если бы у Савелия Петровича были тёмные пятна в биографии – я бы об этом знал.

Не стал рассказывать о том, что сам этих списков не читал, а даже если бы и читал, всех не запомнил. Да и зачем рассказывать, если никто не спрашивает?

Вообще в Рабоче-Крестьянской Красной Армии бывших царских офицеров было много, и никаких проблем в связи с этим не возникало. Разве что совсем неадекватные на них болезненно реагировали. Так в чём же проблема в данном конкретном случае?

А тут есть один нюанс. Все эти офицеры и генералы добровольно вступили в ряды Красной Армии ещё до Гражданской войны, или во время неё, или во время интервенции. То есть сделали свой выбор в трудные для страны времена. Кто-то скажет, что и сейчас они трудные. Это действительно так, но сейчас это пока не ощущается, поэтому и отношение совсем другое.

Лично меня всегда удивляло, почему та самая интервенция, по сути, событие, равное ещё одной мировой войне, когда практически весь мир навалился на ослабленную Россию, чтобы её ещё раз разрушить, мировой войной не называется. Хотя на самом деле всё просто и понятно. В двух официальных мировых войнах Запад где формально, а где и реально одержал победу. Есть чем хвастаться или даже гордиться. А тут напали всем скопом и огребли по полной. Называть такое мировой войной как-то не очень, потому что окажешься среди проигравших. Вот и выбрали нейтральное слово «интервенция». Ну да, в очередной раз попытались устроить в России переворот, не получилось, что ж, бывает. Зачем такое мировой войной называть?

А ещё меня сильно удивляет отношение к тем белым, которые воевали на стороне интервентов. Имею в виду отношение, которое к ним в моё время. Взять того же Колчака – тот же Власов, только в тысячу раз хуже. Власова хоть в плен взяли, а этот сам продаваться побежал.

Не раз об этом говорил и ещё не раз повторю. Именно их я считаю самыми главными врагами, а не тех, кто воевал против советской власти в Гражданской войне. Там всё понятно – две стороны, у каждой из которых правда своя. Кто победил, тот и оказался более прав. Но и проигравший не является совсем уж мразью, потому как искренне воевал за благо той же самой страны. А с теми, кто перешёл потом на сторону интервентов, всё ясно и понятно. Предатели, и никак иначе.

Поэтому я эту нелюдь везде и всегда только власовцами и называю. И сейчас, и в двадцать первом веке. Ущербные умом пусть не соглашаются.

Савелий Петрович нашёл оригинальный способ поднять свой авторитет в моей дивизии. Сдал ещё один схрон. На этот раз не бандитов или контрабандистов, а кого-то со времён той самой интервенции. Да, не золото Колчака, но тоже ценных вещей по местным меркам там хватало. А поскольку каждому в дивизии положена доля в трофеях, все бойцы могли себе что-нибудь выбрать.

Правда, я заранее предупредил, что выдано им это будет только по окончании боевых действий, когда мы расстанемся. Вне лимита мне не жалко, а вот захламлять основное пространство кармана как-то не хочется. Для каждого был сколочен крупный ящик или скорее загон из грубо остроганных досок, а кое-где вообще из жердей, и помещён во вне лимит. Оказалось, что при некотором умственном усилии я мог помещать предмет именно в такой конкретный ящик, если очень на нём сосредотачивался. Поэтому после раздела трофеев доля каждого отправлялась туда до лучших времён. Вернуться ли они к своим или отправиться со мной в будущее – вещи каждого будут при нём. Обязательно верну.

На самом деле даже такой загон не сильно нужен. Я бы мог сваливать всё просто в кучу, а потом этой кучей всем пакетом и вытянуть. Но ящик как-то надёжней, тем более Любовь Орлова, которая вообще в пространственных карманах ничего не смыслит, дала мне замечательную идею, как их легко отличать друг от друга. Ну, если вдруг возникнут сомнения. Просто в каждый ящик накидать маленьких записок с именем владельца. Несколько сотен вполне хватит. Возникли сомнения? Вытянул одну из таких записок, прочитал имя и убедился, что не забыл, чей ящик где лежит.

Вообще-то у неё к личному делу каждого бойца прилагался список вещей, которые хранятся у того в трофейном ящике. Любой мог прийти и поинтересоваться, что у него там есть, если вдруг забыл. Ну или если вдруг что-то появилось без его ведома. А такое тоже могло быть. Это уже я мог добавить от себя что-то мне совершенно ненужное. Это когда много всего одинакового попадалось. Например, те же керосиновые лампы с первого склада я не мог там перекинуть с одного места на другое, но если вдруг что-то подобное попадётся ещё раз, могу сразу раскидать по ящикам. Мне не жалко, а людям пригодится.

У Орловой у самой был такой же контейнер, только получше сбитый и побольше. Она там хранила всякие крупногабаритные вещи, а также то, что вроде как и не нужно, но выбросить жалко. Кто знает, что тебе в будущем пригодится. Я-то знаю, что в нашем времени точно не пригодится, но если хочет – пусть берёт.

Естественно, Савелий Петрович проделал этот трюк не без моего ведома. Сначала рассказал о том схроне, о котором на самом деле не очень-то и знал – скорее подтверждённые слухи, чем точная информация. Вот и предложил проверить. Я, понятно, не имел ничего против. Хотя лично для меня ничего полезного не нашлось. Но пусть у других будет. Просто барахло, которое не получилось утащить за границу, поэтому и прикопали в надежде когда-нибудь вернуться. В первом схроне на болотах всё было намного интереснее и богаче.

Как я заметил ещё при нашей первой встрече, Савелий Петрович был не так прост. Умел находить общий язык с очень разными людьми. И на своей новой должности именно этим и занимался. Знакомить его с составом по одному или небольшими группами было не только моей инициативой – он сам так попросил. Результат был виден: взаимоотношения постепенно налаживались.

О том, что о подходящих к концу запасах продуктов позаботился именно наш новый офицер, я в отряде рассказал. Тоже моя маленькая ошибка, так как не брал с собой никого из свидетелей. Вообще-то один свидетель всё же был – наш снайпер. Он очень часто выпускался ещё до подходов к хутору или деревне и там караулил. Но именно Андрей Волков в нашей дивизии – самый неразговорчивый. К распространению слухов не склонен.

Сам Андрей Волков принял нового командира без вопросов. Наш снайпер вообще просто плечами пожал: раз шаман сказал, что так надо, значит, так и надо. Ну и фамилия свою роль сыграла – волк с медведем общий язык в данном случае нашли. И нет, наш таёжник вовсе не был совсем дикарём и прекрасно понимал, что фамилии у нас – это не личная заслуга, а в самом лучшем случае кого-то из далёких предков. Но заслуги предка для таких народов тоже значение имеют.

Мнение снайпера, как оказалось, имеет немалое значение в моей дивизии. Волков успел за сравнительно небольшой срок приобрести среди бойцов немалый авторитет, хотя, казалось бы, почти ни с кем не общался.

Как оказалось, наш таёжник не такой уж и неразговорчивый. О том, кто дивизию продуктами питания снабжает, всем рассказал. Правда, там говорилось о мудрости молодого шамана, а Савелий Петрович мне только помогал, но тоже плюс к его репутации.

Ещё я устроил несколько показательных стрельб с его участием. Чему он сам был крайне недоволен. Считал бесполезной тратой патронов. И то, что я пообещал, что именно у него с патронами проблем никогда не будет, всё равно его мнения не изменило. С другой стороны, раз шаман велел, значит, надо делать.

Так неспешно наши дни и тянулись. Небольшой переход или переезд, выбор места, после чего вынимаю людей из пространственного кармана, обустраиваем лагерь, отдыхаем, занимаемся делами, потом опять идём куда-то дальше. Ещё сильно задерживали графики дежурств, когда надо было точно знать, кто из бойцов недавно бодрствовал, а кто, наоборот, только что проснулся. Неудобно? Ну да, только переться всей толпой было бы ещё неудобнее и сильно опаснее. Вот во время одного из таких неспешных переходов на немцев и наткнулся.

На эту палатку я вышел совершенно случайно. Ну да, имею возможность вытащить из пространственного кармана готовый к бою отряд, веду себя куда смелее. Когда есть возможность, вообще на полуторке передвигаюсь. Если же иду пешком, то чаще всего не один, а в сопровождении Андрея Волкова. Он чаще всего передвигается немного в стороне и страхует. Пока в таких переходах прикрывать меня огнём ни разу не понадобилось, но уже несколько раз предупреждал о находящихся впереди немцах.

В этот раз я их сам заметил. Немецкий грузовик и бронеавтомобиль Sd.Kfz. 222 – германский лёгкий разведывательный бронеавтомобиль с двухсантиметровой пушкой KwK 30 и пулемётом MG-34, просто стоят днём в стороне от дороги. Но явно не брошенные. И нет, это не я такой специалист, который сходу на глаз определяет немецкую военную технику. Мне позже объяснили бывшие пленные специалисты, которые как раз и занимались её ремонтом.

При этом солдат вермахта рядом не наблюдается. Зато наблюдается большая палатка, в которой, видимо, они все и находятся. Осторожно подошёл, приоткрыл полог и заглянул внутрь, готовый в любой момент сбежать в пространственный карман, чтобы схватить там оружие и вернуться. Да и мой снайпер готов прикрыть.

Не понадобилось. Шесть человек спят. В одежде. Все вдрызг пьяные. Об этом говорили не только позы, но и весьма характерный запах. Можно брать в плен тёпленькими в весьма комфортных условиях. И тут я вспомнил анекдот про Шерлока Холмса и, самое главное, обещание, которое дал себе: при случае пошутить с палаткой.

Однако полностью расслабляться тоже не стоит. Вызвал бойцов и жестами приказал соблюдать тишину. Также указал на палатку – держать её под прицелом. Никто не стал задавать глупых вопросов. У нас всё давно оговорено. Потом просто забрал в инвентарь грузовик, броневик, некоторые разбросанные вещи и только в последнюю очередь палатку.

Шутка, считай, удалась, можно уходить. Но я решил не останавливаться на достигнутом. Под прикрытием бойцов осторожно подходил к каждому немцу и аккуратными прикосновениями забирал в инвентарь всю одежду. Решил не быть совсем уж зверем и на каждом оставил только бельё.

Возникла идея добавить к получившейся композиции кого-нибудь из уже имеющихся у меня в инвентаре пленных немцев. Однако пришлось отказаться. Те, даже если брались в плен спящими, при переносе обязательно проснуться. Вдрызг пьяных, насколько я помню, там не было. Очень жаль, получилось бы ещё более забавная шутка. Но и так неплохо.

Представляю, как они проснутся и обнаружат отсутствие вообще всего: одежды, ранцев, палатки, техники. Следователи всё поймут без какой‑либо чертовщины: «Шнапс!» Однако даже они не смогут ответить на вопрос, куда всё это подевалось. Потерять что‑то одно – запросто. Но чтобы всё вместе – такое ни шнапсом, ни армейским бардаком не объяснить.

Потом уже на привале, рассказал бойцам, участвовавшим в последней операции, что мы вообще сделали и для чего. Анекдот про Холмса тоже рассказал. Эта выходка не только подняла боевой дух наших бойцов, но и должна показать немцам, что даже в тылу они не застрахованы от неожиданностей. Так-то к выстрелу из кустов, как от партизан, так и от мирных жителей, они более чем готовы. А попробуй подготовься к моему нездоровому юмору. Особенно понравилось Орловой. Записала всё в дневник боевых действий. Рапорт с указанием захваченного имущества тоже составила.

Я был прав: шутка при наличии аудитории гораздо интереснее и смешнее. Ну и, самое главное, выполнил данное себе обещание – это тоже немаловажно. Я вообще имею склонность выполнять все обещания – какими бы странными или даже абсурдными они ни были. Замечал этот свой недостаток ещё в прошлой жизни, то есть в двадцать первом веке. А сейчас эта склонность вообще гипертрофировалась и распространяется даже на реально абсурдные шутки. С другой стороны, не вижу в этом ничего плохого: везде и всегда надо оставаться собой.

Надо сказать, что над шуткой с украденной палаткой посмеялись все, но не все были с ней одинаково согласны. Поскольку никто моего командирского решения не оспаривал, то выслушать чужие мнения я был готов. Вот их и высказывали, о том что немцев нужно было просто уничтожить.

– А зачем? – спросил я.

– Как зачем?! – не понял боец, который больше всех переживал по этому поводу. – Они же враги! Фашисты! Их нужно убивать!

– Всё просто, – начал объяснять я. – Зачем уничтожать, если они теперь и так выйдут из строя? Мало того, лягут грузом на немецкую экономику. Без одежды, без техники, без документов – они временно небоеспособны. Пока их переоденут, пока выдадут новое снаряжение, пока разберутся, что произошло…

– Но они же всё равно вернутся в часть! – прервал меня боец.

– Вернутся, – согласился я. – Только представь, как они будут рассказывать своим комрадам о том, как их обокрали. Как они проснулись без одежды, без техники, без всего. Это будет ходить по их частям как байка, только вот в этой байке мы будем выглядеть не как обычные партизаны, а как нечистая сила, в которую поверить проще, чем в путешественника во времени.

Сам при этом покосился на Андрея Волкова, который считает меня шаманом. Тоже ведь аналог если не нечистой силы, то чего-то ей родственного. Не все со мной в конце концов согласились, но саму мысль поняли и приняли. Рассказывать свои предположения, про то, что этих теперь за потерю военной техники и пьянство обратно в строй не отправят, не стал. Их ведь как-то наказать надо. Даже если это будет ускоренный военно-полевой суд с расстрелом, то тоже какие-то ресурсы отнимет. А уж если в тюрьму посадят то вообще хорошо.