Текст книги "Товарищ Гроза. Книга Первая (СИ)"

Автор книги: Милослав Князев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Глава 17. Наивный арийский мальчик

Глава 17. Наивный арийский мальчик

Если верить теории некоего Лизуна, то есть Резуна, Советский Союз сам планировал напасть на Германию, просто немножко не успел. Для того военные склады и расположили так близко к границе. Ну так вот, этот склад абсолютно не соответствовал данной теории, так как не был предназначен для снабжения наступающей армии. От слова совсем.

Нет, некоторые вещи для таких целей тоже пригодились бы, но основное содержимое точно нет. Например, огромное количество шинелей, телогреек и прочего зимнего обмундирования. Для блицкрига летом это как-то не то. Летнее обмундирование тоже имелось в наличии, но гораздо меньше. Что логично, сейчас лето, и оно больше расходуется, а зимнее просто лежит.

Много всяких расходников и бытовых вещей – того, что нужно каждый день, но без чего прекрасно можно обойтись при наступлении. Например, посуда всякая разная: от кастрюль и поварёшек до тарелок, ложек и вилок. В столовой военного городка вещь абсолютно необходимая, а при наступлении солдаты из котелков прекрасно поедят. А вот полевых кухонь, которые в таких условиях очень бы даже пригодились, наоборот, почему-то нет. Нашёл несколько крупных котлов, которые забрал (я вообще всё забрал), а полевых кухонь, которые искал специально, не было.

Или вот ещё – чуть ли нескончаемые ряды керосиновых ламп, о которых уже говорил. Вещь, несомненно, нужная и полезная. А в землянке так вообще прекрасно себя будет чувствовать. Но опять же при обороне, а не при наступлении.

Также здесь были обнаружены огромные запасы постельных принадлежностей – матрасы, подушки, одеяла, которые совершенно неуместны в условиях быстрого продвижения войск. Нашёл множество банных принадлежностей – вёдра, тазы, веники, которые никак не вписывались в концепцию наступательной операции. А ещё склад был буквально забит уборочным инвентарём – мётлами, вёдрами, швабрами для мытья полов, которые в условиях наступления абсолютно бесполезны.

Ещё одна причина, по которой такой склад либо бесполезен, либо как минимум неудобен при ведении наступательных боевых действий – его расположение. Ну да, близко к границе, и что? Несмотря на близость к этим самым границам, он находится в откровенной глуши. Именно поэтому я могу тут гулять и никого не встретить. Удобно, чтобы снабжать летние военные лагеря, но не наступающую армию.

Вот вы представьте: по лесным дорогам сначала тащиться куда-то назад, пока не выйдешь на центральную трассу, и только оттуда идти в наступление. Чушь ведь полная!

А ещё его разглагольствование о том, что была полностью уничтожена старая линия обороны. Ну да была и что? Как будто хоть кто-нибудь, хоть где-нибудь, хоть когда-нибудь делал иначе. Невзирая на политический строй и прочие особенности. Вон страны варшавского договора присоединились к НАТО, что сразу же произошло? Старые натовские базы позакрывались, были снесены, распроданы или просто заброшенные. Потому что больше не нужны. И это чисто экономически не учитывая политику

Вот и тут точно так же. Ни одно государство не станет держать две линии обороны – экономически не потянет. Даже такое богатое, как Россия. Зачем же уничтожать старую линию обороны, если она уже и так построена? А вот тут уже политика: демонстрация того, что мы сюда пришли всерьёз и надолго – а именно навсегда. И старая линия обороны нам просто больше не нужна. Вот её демонстративно и уничтожили.

Повторюсь: так делали все и всегда, а не только товарищ Сталин. Да и демонстративно её далеко не везде уничтожали. Там, где можно, разбирали на материалы, чтобы их использовать в других местах. Экономика – она такая: ничего зря не пропадает.

А ещё армия со всеми складами и прочим имуществом прямо на границе нужна не для того, чтобы воевать, а, как это ни парадоксально, наоборот – чтобы не воевать. Смотри: какие мы сильные, не лезь!

И опять же политика. Пообещали, что чужой земли не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим. Значит, надо эти вершки охранять. Буквально! Прямо на границе, чтобы точно уж не отдать. И, самое главное, никто особо не верил, что Германия, и так уже ведущая войну на западе и в Африке, нападёт ещё и на Советский Союз. Не идиоты же они!

Зачем тогда Резун это всё писал, если проверяется элементарной логикой и здравым смыслом? А кому беглый разведчик в Англии нужен? Да, пошумели в прессе сразу после предательства, выдали полагающиеся сребреники, а дальше жить-то на что-то надо. Вот и испробовал себя в литературе.

Неожиданно оказался талантливым сказочником. Реально талантливым. Ведь большая часть его книг состоит исключительно из перечисления дивизий, имён командиров, мест дислокации, подотчётного имущества и так далее, и так далее, и так далее. Чтобы заставить такое читать, тут не просто талант, тут талантище нужен!

Сам я понял, что он врёт, примерно в девяностых. Так получилось, что тогда интересовался танковой тематикой и одновременно читал его книжонку про танки и мемуары Гудериана. Вернее, наоборот: в первую очередь Гудериана, а уже потом Резуна. Когда они оба рассказывают буквально одно и то же слово в слово, но при этом сильно по-разному интерпретируют, кому верить?

Нет, если бы Гудериан вещал о превосходстве арийской расы, тогда да, можно усомниться. Но он почему-то в своих мемуарах в основном про танки рассказывает. И даже в двадцать первом веке остаётся непререкаемым авторитетом. Ведь даже тогда танки продолжают использовать в основном так, как когда-то он насочинял.

Ну а дальше работал простой принцип: кто тебе поверит, однажды солгавший? Любые факты, излагаемые Резуном, подвергались осмыслению, и сразу было видно, что он даже если не врёт, то сильно передёргивает. Как и сейчас, рассматривая брошенный склад, точно такой, о каких он тоже расписывал, я понимаю, что дело очень сильно в другом.

Да и сам Гитлер не очень-то рвался воевать ещё и с Советской Россией. Не считал нас сильными, но всё равно не рвался. Только от его желаний уже ничего не зависело. Англичан он боялся гораздо сильнее, чем русских. Это несмотря на то, что с ними уже официально воевал. Надо было продемонстрировать, что выполняет взятые на себя обязательства.

План англосаксов был очень простой. Привести к власти в Германии вот такого вот лидера. Его руками уничтожить или максимально ослабить Советский Союз, причём не СССР конкретно, а Россию вообще, какой бы она ни была. А потом уже прийти в Европу в качестве освободителей и уничтожить его самого. Заодно избавиться и от конкурента в виде Германии.

Если кто-то думает, что Гитлер был наивным дурачком, который этого не понимал, то нет. Наивным, пожалуй, был, а дурачком – точно нет. Так почему тогда согласился? Тут всё просто: если выбор между тем, чтобы вообще никогда и никак не прийти к власти, или прийти с кучей невыполнимых обязательств, то большинство политиков выберут второй вариант. Да что там большинство, все!!! А дальше – что будет, то будет. Это особенно заметно в моё время, и точно так же было всегда.

А ещё он просто рассчитывал соскочить. У него даже шансы кое-какие имелись. В случае победы, разумеется. Повоевать немножко с русскими, усилиться за счёт наших ресурсов, закрепиться, а уже потом разговаривать с англичанами на равных.

К тому же он просто верил, что в Америке демократия, поэтому она никогда с Германией воевать не станет. Причём тут демократия и война с Германией? Тоже всё просто. Какая самая большая этническая группа в США даже в двадцать первом веке? Многие тут же вспомнят неких мифических афроамериканцев.

Ну, во-первых, нет. А во-вторых, я не про расу, а про национальность спрашивал. У тех, как и у европейцев, своих национальностей ничуть не меньше. Как и непримиримых противоречий между ними, вплоть до абсолютной ненависти. То есть всё как у цивилизованных людей.

Самая большая этническая группа в США – это немцы. Те, которые до сих пор не до конца ассимилировались и всё ещё помнят, что они немцы. В середине двадцатого века таких помнящих было ещё больше.

Ведь не просто так американцы сразу после начала войны с Японией собрали всех своих граждан японского происхождения и увезли в концлагеря. То есть даже если он сам давно американец, но у него там дедушка или прадедушка был японцем – всё равно в концлагерь. После начала войны с Германией по отношению к немцам ничего подобного не было. Попробуй посади в концлагерь половину страны – посмотрим, что у тебя получится. Это только наивные сказочки про Сталина и Берию рассказывать можно, на практике не выйдет.

Да, на бытовом уровне некоторые личности могли что-то там высказать своему соседу-немцу. Но с соседями это и без всяких войн на каждом шагу происходит. Просто ещё один дополнительный повод поругаться, не более.

Вот Гитлер и не сомневался, что они с Германией воевать не станут. Да, войну объявят, да выкатят кучу ультиматумов, да побренчат оружием и даже немножко постреляют. Но на этом всё. С Фатерлендом всерьёз воевать не будут.

Как в таких случаях говорят: наивный чукотский мальчик. Ну, или не чукотский, а арийский – что в данном случае равнозначно. А ведь Гитлер реально верил в демократию. Что неудивительно – сам ведь к власти пришёл исключительно демократическим путём. Мало того, он единственный из мировых лидеров, который честно выполнил все до единого предвыборные обещания. Вот я и говорю: наивный арийский мальчик.

И мне с этим наивным мальчиком теперь воевать. Идеалисты очень часто бывают опасными противниками. В первую очередь в силу своей абсолютной непредсказуемости. Казалось бы, должно быть наоборот – они предсказуемы в силу того, что всегда действуют в соответствии со своими идеалами. И это действительно так, но другие политики обычно судят исключительно по себе. «Мало ли чего он там обещал, всё равно сделает как надо». А он вдруг неожиданно выполняет свои обещания. Все вокруг в шоке.

Всё вышеперечисленное я своей спутнице рассказывать не стал. Да и слишком развёрнутый бы получился рассказ – пришлось бы объяснять, кто такой Резун, что это у него за книги и много-много-много чего другого.

Но некоторые вещи про наивного идеалиста Гитлера всё-таки рассказал. Понимать, что главный враг – не он, а считающиеся на данный момент союзниками англосаксы, жизненно необходимо. Забавно было называть его наивным чукотским мальчиком. А ещё было интересно, как местные на такие мои высказывания отреагируют. Любовь Орлова – не совсем типичный представитель своего времени. Но именно поэтому я с ней могу довольно откровенно разговаривать. А заодно немного репетировать свои речи перед тем, как стану всё то же самое, пусть и в урезанном виде, озвучивать остальным.

От идеи переночевать прямо на складе пришлось отказаться. Какая-никакая крыша над головой, и место оборудованное есть, и буржуйку можно вернуть и затопить, если вдруг понадобится. И даже в случае чего тут оборону держать можно. Вот это и было самым главным недостатком данного места. Если вдруг понадобится держать оборону, то сам уже отсюда никуда не сбежишь. А много ли вдвоём наобороняешь?

Спутницу в случае чего я в пространственный карман в любой момент спрячу, но сам-то никуда не денусь. Время там не идёт, вернее снаружи, пока я там, и это нельзя ни в коем случае забывать. Места для привала, ночёвки или любого другого времяпрепровождения необходимо выбирать с таким расчётом, чтобы можно было сбежать сразу в нескольких направлениях. А этот склад находился как бы в тупике. Нет, по лесу-то можно куда-нибудь свалить, но если тебя заблокируют внутри, то уже всё.

Лучше потратить время на поиск идеального места, чем потом жалеть об ошибке. Даже временное убежище должно соответствовать строгим критериям безопасности. Ну или хоть каким-то. Поэтому сначала отошли немного назад по дороге, ведущей к складам, затем свернули в лес, потом, немного поблуждав, нашли там подходящую поляну. Вернее, я отходил, сворачивал и находил поляну. Спутницу в реальный мир вернул только когда выбрал место.

После того как обустроили новый лагерь, я вспомнил про недавно найденные гантели и гири. Выбрал одну из пудовых и попробовал несколько раз поднять, выжать, даже подкинуть и поймать. Да, с пятёркой в силе она оказалась не такой уж и тяжёлой – откровенно лёгкой! Изобразил ещё несколько упражнений.

Да, я помню, что обещал себе начать серьёзно качать силу, чтобы поднять её уровень хотя бы до шестёрки. Но сейчас занимался вовсе не этим, а откровенно красовался перед девушкой. А качать буду потом – в инвентаре, чтобы никто не видел. Не то чтобы стесняюсь, но… Ладно, да, действительно стесняюсь.

Там нужно будет очень серьёзно заниматься. С единицы до двойки уровень поднять совсем просто. С двойки до тройки тоже не сильно трудно: многие пробовали и отчитывались – по их словам, вообще не проблема. А вот дальше уже намного сложнее. Даже до четвёрки, которая у меня уже была раньше (и при которой я не был особо сильным), нужно приложить уже очень-очень серьёзные усилия. Для пятёрки, которую я получил автоматом, правильно вложив призовые очки характеристик, вообще нужно заниматься с фанатизмом. А чтобы перейти с пятёрки на шестёрку, даже трудно представить, что необходимо делать.

И это ещё Система даёт как бы поблажку на первый раз. Неважно, что ты качаешь – с единицы до двойки или с девятки до десятки: первый раз всегда ощутимо проще, чем дальше. Осталось надеяться, что у меня и будет этот первый раз – я ведь очки не в силу вкладывал, хоть и получил пятёрку.

Если кто-то думает, что, получив такую информацию, я сразу же не загорелся поднять свою выносливость, то он ошибается. Естественно, загорелся: с девятки на десятку вообще невероятно трудно что-либо поднять, даже когда Система даёт тебе поблажку. Однако всё не так просто. Бросился искать нужные методики, но ничего хорошего так и не нашёл.

Силу качать люди неплохо научились. А также всё систематизировали и разложили по полочкам. Ведь там всё очень просто: и в килограммах измерить, и в объёме бицепса. С выносливостью намного сложнее – как померить, так и понять, что вообще нужно делать, чтобы её прокачать. Нет, литературы нашлось немало, но вся она рассчитана на начальный уровень. Для запредельной выносливости, которая мне и нужна, не нашёл ничего.

Кроме того, чтобы организовать у себя в инвентаре отдельный уголок, где буду заниматься спортом и качать силу, я решил тут ещё и небольшой порядок навести.

Не знаю, реальный ли это исторический факт или просто историческая байка, но о Петре Первом говорят, будто бы он, несмотря на свой высокий рост, не любил помещения с высокими потолками. И не просто не любил – приказывал там натягивать из ткани фальшивые потолки.

Да мне, в принципе, и не так важно, было это или не было. Понравилась сама идея. На складе мы добыли огромное количество и разных тканей, и брезента, и самого обыкновенного постельного белья. Чем я, собственно, и воспользовался.

Стелил на полу простыню, переводил её в стазис и поднимал примерно на два с половиной или чуть больше метров. И так – внахлёст, пока не перегородил на два этажа всё помещение пространственного кармана. Сразу стало намного лучше: и пленных немцев не видно, и вообще как-то привычнее. Даже начал понимать Петра Первого.

И нет, обзор это мне в случае чего не загораживает. Во-первых, всегда могу отодвинуть часть сложенных внахлёст простыней и открыть таким образом второй этаж. Во-вторых, мне и рассматривать всё лично глазами не обязательно: то, что лежит в инвентаре, я прекрасно и так чувствую. Вот для внелимитного пространства – да, нужно напрягать разум. Для основного пространства тоже, но не так сильно.

В голову пришла ещё одна интересная идея. Выпрыгнул из инвентаря в обычное пространство, а потом вернулся обратно, представляя, что попаду на второй этаж. Ничего не получилось. Любой другой предмет я вообще без проблем могу переместить в любую произвольную точку, а себя почему-то не получается – только строго на пол. Зато хоть в этих пределах – в любое место.

На самом деле не так страшно. Сколочу обычную лестницу, отодвину одну простыню и поставлю там. Тоже будет двухэтажное пространство – просто надо подниматься самому, а не перемещаться телепортацией.

А ещё можно попробовать комбинировать: например, закрепить пару полотен на разной высоте, чтобы получились импровизированные «этажи» с зонами хранения. Тогда даже без лестницы будет удобнее распределять вещи. Правда, придётся тщательно просчитывать нагрузку – не хотелось бы, чтобы вся эта конструкция вдруг рухнула.

Хотя, чего это я? Опять забыл, что на предметы в стазисе вообще невозможно никак физически воздействовать. Перемещать с места на место, используя функционал самого инвентаря, могу – но больше ничего. По этим простыням теперь хоть из главного калибра линкоров пали – ничего им не сделается. Жаль, работает это исключительно внутри инвентаря: снаружи таким способом себе броню не организуешь.

Немного напрягся, нашёл во вне лимите одну из лестниц, что использовалась на складах, и перенёс в основное пространство. Отодвинул одну из простыней и приставил туда. А над многоэтажностью и пролётами я потом подумаю. Особенно когда прокачаю размеры инвентаря.

Да и вообще, стоит поразмыслить, как ещё можно оптимизировать это пространство. Сейчас оно напоминает склад с хаотично развешанными вещами – не самое эффективное использование. Может, стоит разделить его на зоны: «жилую» часть, склад боеприпасов, тренировочный зал, склад продуктов питания, хранилище трофеев… Хотя пока ресурсов на такую перепланировку маловато, особенно боеприпасов и продовольствия. Зато есть куда расти.

Глава 18. Хутор контрабандиста

Глава 18. Хутор контрабандиста

Почти сразу после складов мы вышли на лесной хутор. Это если считать по пройденному пути, а так на выбранной поляне провели около суток. Я занимался сортировкой нажитого непосильного труда. В основном виртуально, но некоторые вещи вытаскивал и изучал, так сказать, вручную. Ещё мы наконец-то прилично оделись. Решили не отрываться от коллектива и выбрать военную форму. Я взял форму простого красноармейца, а Любови Орловой приглянулась женская форма командира.

Так бы я прошёл мимо того хутора, но с продуктами беда – их нужно где-то добывать. Почему бы не обменять у хуторян, тем более что добра теперь навалом, причём того, которого не жалко.

Хозяин – мужчина в возрасте, жена заметно помоложе, дочь лет тринадцати и совсем мелкий пацан. Вот и все обитатели хутора.

Представившийся просто Савелий Петрович Медведев хозяин сразу заговорил с нами на белорусском. Даже моих скромных познаний хватало, чтобы понять – это не его родной язык. Говорит с заметным русским акцентом. Но раз ему хочется прикидываться местным, то пускай – мне не трудно. Тем более он не возражал против моего русского языка.

Его жена Анна Николаевна встретила нас настороженно, но вежливо. Татьяна Савельевна, их дочь, с любопытством разглядывала нас из-за материнской юбки. А маленький Пётр Савельевич прятался за отцовскими штанами, изредка выглядывая оттуда.

Торговать сразу согласился. Он даже знал, что это за склады, которые я недавно ограбил, а также точно знал, что там есть. Выдал целый список того, чего ему бы хотелось получить в обмен на продукты, причём обмен сильно не в мою пользу. Но мы с ним оба знали, что у меня это всё взято бесплатно, поэтому и жалеть не буду.

Поначалу он думал, что имущество спрятано в лесу и за ним ещё придётся идти, но когда увидел, как вещи просто возникают из воздуха, не удивился. Вернее, я не совсем правильно выразился: удивиться-то он удивился, но в глазах загорелся какой-то непонятный азарт. Мол, я тоже так хочу.

Пришлось в очередной раз рассказывать, что я путешественник во времени. И, к его большому разочарованию, нет, товара из будущего у меня не было. Типа контрабанда во времени строго запрещена. А вот тут как-то странно – почему-то сразу же безоговорочно поверил.

Мне шли мешки с продуктами, а ему – всякое разное военное имущество. Там было не оружие, а в основном кровати, одеяла, вёдра, посуда и много ещё чего. Я не собирался интересоваться, зачем ему всё это в таких количествах нужно. Соотношение было примерно один к десяти. Как по мне, вполне справедливая цена.

Мне было не жалко, причём не только по перечисленным причинам, а ещё по одной, не очевидной для местных. Торговля – это не трофей и не мародёрство. Всё это я мог забрать исключительно в основную часть пространственного кармана. А место там пока далеко не резиновое. Зато, отдавая десяток мешков из вне лимита, я автоматически увеличивал основное пространство на эти самые десять мешков и мог спокойно уложить туда выторгованное продовольствие. Да и вообще место увеличивалось.

– Пулемёт ты мне, конечно же, не продашь? – после завершения основной сделки спросил хуторянин.

– Тяжело в деревне без пулемёта, – кивнул я.

Тот признался, что таки да, тяжело. Ага, на этот раз с еврейским акцентом и тоже ненастоящим.

– Почему же не продам? – пожал плечами я в ответ. – На тех складах, понятно, оружия не было, но имеются свои запасы. Против немецкого оружия, надеюсь, ничего не имеешь?

– Не имею, – пожал плечами он.

Патронов много предложить не мог, но мы сговорились. Оказалось, что патроны ему не так важны, как сам ствол. Тоже понятно: мне в бою может патронов не хватить, а в мирной жизни они почти не нужны и при этом их достать куда проще. Особенно когда живёшь там, где проходили бои.

Затем у меня появилась догадка. Спросил, зачем ему пулемёт – бандиты достали? Оказалось, да, достали. Раньше именно его не трогали, опасались. А теперь уже нет никакой гарантии.

– А не покажешь ли, где эти ваши бандиты обитают? – спросил я.

– Зачем тебе? – удивился он.

– Ну как зачем, бандитов грабить – самое оно. У них наверняка тоже много всякого интересного будет. Не как в этих складах, но зато разнообразнее.

Тот в принципе был не против, если мы решим проблему местных с бандитами. Правда, сильно сомневался, что такое у нас получится. И это после того, как я уже продемонстрировал свой пространственный карман и его возможности.

Не только я просёк, что хозяин хутора из бывших. Ага, простой белорусский хуторянин, который толком на местном языке не говорит и представляет всех своих домочадцев, даже маленького мальчика, исключительно по имени-отчеству. Любовь Орлова поняла это даже раньше. Решила поговорить с ним о новой политике партии. Нашей партии. В общем, рассказала про то, что Россия превыше всего.

Ну и про Федерацию, Союз, Царства и так далее. А также про Первую Краснознамённую и тоже так далее дивизию. Почему-то на местных особенно действует последнее: даже Орда! Тут тот не просто согласился, а даже решил пойти с нами. Нет, не с немцами воевать, а с бандитами. Типа всё равно не найдём.

– Тогда пошли, – предложил я.

– Что, так и отправитесь на болото на ночь глядя? – хитро усмехнулся Савелий Петрович.

– Какое ещё на ночь глядя? Полдень же совсем недавно был, – возмутился я.

– Ну да, полдень, – согласился он. – Так и бандиты не рядом с моим домом живут. До них ещё дойти надо. Оставайтесь, про будущее расскажете, переночуете, а с утречка и пойдём.

Это я уже привык шататься по лесам вообще в любое время, в крайнем случае переночую прямо у себя в скрытом пространстве. Любовь Орлову, опять же, могу там спрятать и вытащить только тогда, когда понадобится. Сейчас же планировался поход с проводником, а это уже совсем другой расклад. Пришлось соглашаться, тем более переночевать в нормальных условиях – многого стоит. Да и нормальный ужин с завтраком тоже нужно учитывать, накормят же нас хозяева.

Проговорили практически весь оставшийся день. Вернее, говорил в основном я, хозяева только вопросы задавали. Да и Любовь Орлова от них не сильно отставала. Тем более что она уже немного меня знала и примерно представляла, что лучше спрашивать. Даже не заметил, как рассказал гораздо больше, чем планировал. Хитрый хуторянин задавал очень-очень интересные наводящие вопросы. Как оказалось, благодаря своей военной профессии.

Савелий перестал прикидываться то ли белорусом, то ли евреем ещё когда за пулемёт торговались. А сейчас рассказал о себе. Бывший царский офицер, штабс-капитан, служил в контрразведке во время Первой мировой. Семьёй обзавёлся уже сильно позже. И вот теперь живёт здесь, на одиноком лесном хуторе. И нет, даже особо не скрывается от советской власти, просто живёт никому не нужный.

Председатель ближайшего колхоза прекрасно осведомлён, кто тут есть и чем они дышат. Да по сути никому эти бывшие и не нужны. Разве что сами во власть полезут, тогда да. Зачем тогда прикидывается, да ещё так неумело? Сам не знает, просто давно уже привык. Можно сказать, хобби у него такое.

Ещё он был первым из местных, кто не спросил про коммунизм. С другой стороны, а со многими ли из бывших мне доводилось беседовать? Из дворян только Любовь Орлова, но она не показатель. Выросла уже в Советском Союзе и, несмотря на воспитание матери, тоже прикована к галере своего времени. А Савелия Петровича коммунизм не интересовал. Как бы не интересовал, при этом сумел и о нём узнать, и много ещё о чём.

Ну да, контрразведчик, а они спрашивать умеют в силу своей должности. Так наводящими вопросами из меня вытянул гораздо больше, не только чем я хотел рассказать, но даже чем сам это заметил.

Был ли я на него за это зол или хотя бы в обиде? Нет, ничуть. Сам не собирался ни от кого скрывать, что являюсь путешественником во времени, а также ничего о нашем будущем тоже. Другое дело – не каждому расскажешь, потому что просто не поймут. Ну а тем, кто способен понять и принять, ну или просто способен вот так это из меня хитрыми вопросами выведать, то почему бы и нет.

А ещё заметил, что Савелия больше интересовала даже не эта война, а что будет после неё. Поскольку тема интересна и мне самому, то и особых вопросов задавать не надо – сам расскажу. Особенно если будет благодарный слушатель, который поверит в то, что главные враги не немцы, а англичане с американцами. Да и вся Европа в целом.

И про попытку украсть нашу победу, и про холодную войну, и про подлости и гадости, которые они совершали буквально каждый день. Так-то они такие же гадости и по отношении друг другу не стеснялись совершать, но это как раз в духе европейцев. Они всегда чего-то такого ждут от соседа и всегда готовы к этому. А если пропустил, то сам и виноват. Проблема русских в том, что мы к такому не готовы. Вернее, очень готовы, но когда речь идёт о враге, а вот от союзника или друга не ждём, даже от временного союзника. В результате всегда на это попадаемся.

Менталитет называется, который формируется веками, а то и тысячелетиями. В Европе жить было настолько тесно, что с донжона баронского замка можно было рассмотреть такой же замок соседа. И даже если этот сосед – твой лучший друг, союзник и родственник, он же твой основной конкурент. Если вдруг у него пойдут плохо дела, значит, они пойдут хорошо у тебя. Вот и гадили друг другу по любому поводу и без. А если этого соседа совсем не станет, то тебе вообще будет легче дышать. Поэтому такого союзника предать – милое дело.

У нас же было всё сильно иначе. Соседей или мало, или очень мало. С вершины башни такого не увидишь, до него порой несколько дней добираться нужно. И если такого соседа не станет, тебе будет не к кому в случае чего бежать за помощью. Поэтому враг он и есть враг, но от друга и союзника ударов не ждёшь. И мы такое предательство всегда воспринимали очень болезненно и никогда не прощали. К сожалению, тут я вру – всегда прощали и всегда потом за это дорого платили.

Моим рассказам верили. А с чего бы им не верить? Враг потому и называется врагом, что настолько плох сам по себе, что о нём врать и не надо – хватит правды. Это о себе власти приврать всегда готовы, какие они хорошие, но опять же народ сильно не обманешь – он-то здесь и сейчас живёт, поэтому перестараешься – сразу поймёт. А враг где-то там, далеко – о нём ври что хочешь, но именно о нём и не надо. Как кто-то очень точно сказал после развала Советского Союза: половина того, что нам рассказывали о коммунизме, оказалось ложью, зато абсолютно всё, что нам рассказывали о капитализме, оказалось правдой.

Постепенно я начал замечать неожиданный эффект от наших разговоров. Ни Савелий, ни Любовь Орлова не испытывали никакой любви ни к большевикам, ни к Советскому Союзу вообще. Учитывая их социальное происхождение, это неудивительно. Но после моих рассказов они, чем дальше, тем больше, становились на сторону СССР – даже без всяких «Россия превыше всего», а СССР – это тоже Россия. Просто потому, что все вокруг ещё хуже.

С другой стороны, эффект не такой уж и неожиданный. Сколько ни агитируй скептически настроенного человека, скорее всего, у тебя ничего не получится. Мало того, он ещё более скептически станет относиться к тому, за что ты агитируешь. Если же не ты ему рассказываешь, а он у тебя спрашивает, эффект может быть противоположным. Вот примерно так и получилось.

Понятно, что разговаривали не только о политике. О быте даже больше. Мне вдруг вспомнился фото-мем, где Черчилль дарит товарищу Сталину айфон последней модели. Так-то Черчилль был большим любителем сигар и подарил Сталину продолговатый портсигар именно для них. Но внешне, особенно на фотографии, он ничем не отличим от современного телефона в чехле.

Вот и решил рассказать анекдот про мобильные телефоны и посмотреть, как местные на это отреагируют. Понять-то в любом случае не поймут, но зато будет повод объяснить, что это вообще такое. Для разнообразия немножко переиначил, подогнав его даже не к этому времени, а к ещё более далёкому прошлому:

Путешествует некий дворянин. Едет на дилижансе из Санкт-Петербурга в Москву. Остановился на придорожном постоялом дворе, пообедал и, как водится, решил посетить уборную. Только туда зашёл, как услышал голос из соседней кабинки:

– Добрый день, милостивый государь!

Так-то он не являлся большим любителем бесед в уборных, да и не для таких целей они предназначены. Но и не ответить как-то невежливо.

– Здравствуйте, сударь, – всё же ответил он.

– Позвольте спросить, как ваши дела? – послышался следующий вопрос.

– Дела вполне недурно идут.

– Если не секрет, сударь, скажите, куда вы едете?

– Нет, сударь, не секрет. Я еду по делам в Москву.

И вдруг из соседней кабинки послышался тот же голос:

– Покорнейше прошу прощения, сударь, но я вам потом перезвоню, а то тут какой-то идиот в соседней кабинке на мои вам вопросы отвечает.

Получилось настолько хорошо, что я даже сам засмеялся. Вот только я один и засмеялся, все остальные молчали. Да, понятно, стиль общения и многие другие мелочи из конца девятнадцатого – начала двадцатого века я, скорее всего, сильно переврал. Только юмор был вовсе не в них, а в самом телефоне. Вот и пришлось объяснять, что это вообще такое.