Текст книги "Фактор Z (сборник) (СИ)"

Автор книги: Милослав Князев

Соавторы: авторов Коллектив,Дмитрий Козлов,Ирина Соколова,Антон Текшин,Сергей Фомичев,Григорий Дондин,Максим Тихомиров,Максим Черепанов,Элона Демидова,Денис Лукашевич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)

– Вика, солнышко. Успокойся, что случилось?

– Сереженька, милый, я дозвонилась. Понимаешь, линия перегружена, я с трудом дозвонилась. Бабушка… Она скреблась во входную дверь, и я открыла… Господи, Сережа, ты бы ее видел… – голос девушки потонул в слезах и стенаниях.

– Вика, где она сейчас?

– Я не знаю… она… она пошла, точнее поползла, на кухню. Я…

Обрыв связи, короткие гудки.

Что дальше? Нужно найти маму. Нет, никакая она не мама – она просто труп, живой, ходячий, но труп.

Натянув валявшиеся возле кровати брюки, держа трубку у уха и периодически пытаясь дозвониться до Вики, я двинулся к выходу из комнаты. В голове возникла мысль вооружиться, но было просто нечем. Ножи на кухне, а огнестрельного оружия не держал, знал бы, хотя бы битой обзавелся!

«…В данный момент сеть перегружена, попробуйте позвонить позднее…»

Я бросил бесполезный телефон в карман брюк и вышел в зал. Нажал на выключатель и в ту же секунду комнату озарил яркий свет. Мама сидела в своем любимом кресле и читала книгу. Как будто все было как всегда, только книга у нее была закрыта и заляпана гадкими, мерзкими, похожими на слизь, разводами, да голова лежала на правом плече, а из пустых, безумно глубоких глазниц на меня смотрела пустота. Неожиданно потемневший хрящ, весь изъеденный червями, который раньше был носом пришел в движение: труп снова втянул в себя порцию воздуха и произнес на выдохе:

– С-е-е-а, я-а в-у-а-с – она протянула руки в мою сторону, но вставать не спешила. Она будто приглашала: «Твоя мама вернулась, сынуля, иди сюда, я расскажу тебе сказку».

Меня скрутил спазм, я забежал обратно в свою комнату и тут уже не стал себя сдерживать – меня вывернуло наизнанку. К черту, и так вся квартира пропахла ее зловонием, а следы которые она оставляла своей разлагающейся плотью загадили все полы. Моей блевотине тут будет самое место.

Как она видит? Как она пришла сюда? Зачем?

Я прочистил горло и снова вышел в зал. Мама все также сидела, будто погруженная в чтение.

– Ну, здравствуй, мама! Зачем ты здесь? Зачем ты вернулась?

– Я-а суч-а-а-а

– Ты скучала? Господи, мама, ты умерла больше двух месяцев назад! Ты не можешь скучать! Ты ничего не можешь! Тебя тут не должно быть! Зачем ты пришла, зачем?

Меня обуяли странные чувства – с одной стороны моя мечта исполнилась, передо мной сидела моя родная мамулечка, или хотя бы то, что было раньше ею, а с другой – я желал вовсе не этого. Дело живых – скорбеть по усопшим, а мертвых – лежать в могилах. Я просто… делал свое дело, если так можно выразиться. Ей же тут совсем не место.

Инструменты, они лежали на антресолях в коридоре. Я знаю, что должен сейчас сделать. Несколько шагов через зал – я, как можно тише, прошел мимо ожившего трупа. Она никак не реагировала, казалось, просто забыла о моем существовании. Я быстро сбегал на кухню за табуреткой и достал инструмент. Вернулся обратно в зал и подошел к маминому креслу. Все без изменений. Я замахнулся топором, намереваясь перерубить этому существу шею.

– Прощай, мама. Надеюсь навсегда.

Владимир Ивакин

АНАСТАСИЯ

Анастасия – «возвращенная к жизни»

– Уже неделю продолжаются вспышки заболеваний в разных уголках планеты. До сих пор не удается отследить все источники распространения вируса, так что мы не можем спрогнозировать заранее следующий город, где инфекция проявит себя. Власти просят людей быть предельно осторожными и действовать согласно инструкции, которую…

Резкий крик, донёсшийся с улицы, заполнил всю комнату, заглушив слова диктора. Мысль о том, что его дочь в опасности, заставила Сергея моментально вскочить с дивана и одним прыжком перелететь комнату, чтобы сразу же распахнуть дверь, ведущую во двор. Там, во дворе, его жена, с дочерью на руках, прижалась к забору, в самом углу сада. Девочка вцепилась в мать и плакала, глядя на незнакомца, медленно приближающегося к ним. Сгорбленный мужчина, в грязной, окровавленной рубашке, шел неуверенной походкой, наступая на одну ногу, а вторую как бы подтаскивая к первой. Анастасия повернулась к нему спиной, закрыв свою дочь от опасности. Незнакомец издал низкий, протяжный рев, который вывел Сергея из ступора и заставил действовать. Он схватил лежащую на траве лопату и побежал к мертвяку. Удар, обрушившийся сверху, раздробил зомби череп. Сергей с отвращением откинул свое импровизированное оружие, и подхватил Анастасию, которая уже была без чувств – зомби успел полоснуть её спину.

– Папа, спаси нас. – Прошептала Сергею дочка и закрыла глаза. На руке у нее были видны маленькие кровавые следы – мать, от страха, впилась своими ногтями в ребенка, защищая его ценой своей жизни.

Через час они воскреснут, но уже в виде ходячих мертвецов, думал Сергей, я должен уничтожить их пока не поздно. Это больше не те люди, которых я знал и любил. Воспоминания, чувства, всё, что делало их людьми – этого больше нет, они умерли, а мне осталось лишь уничтожить их тела, пустые оболочки, терзаемые вечным голодом. Я справлюсь, разведу костер и сожгу их. Но вдруг это не конец? Вдруг найдется способ возвратить их к нормальной жизни? Надежда, она всегда умирает последней. Решено, я перенесу тела в подвал, там они не причинят никому вреда.

Сергей управился за полчаса. Он очистил подвал, убрав оттуда все, что могло нанести ранения бесцельно бродящим зомби, а так же налил воды в бочку. Ему было неизвестно, пьют ли зомби воду, или получают жидкость только из тел своих жертв. Затем он аккуратно спустил жена и дочку в их, как он надеялся временное, прибежище, закрыл люк и поспешил позаботиться о своей безопасности – забрался на крышу дома.

Только стоя наверху Сергей полностью осознал, что произошло. Их больше нет. Эта мысль буквально подкосила его. Он хотел чем-то заняться, постараться забыться, но делать на крыше было абсолютно нечего. Тогда Сергей начал вспоминать. Еще вчера они были все вместе, дочка показывала сценки, над которыми они с Анастасией громко смеялись, а в конце выступления дружно аплодировали. По вечерам вся семья смотрела фильмы, которые казались дочурке слишком скучными, и она засыпала, но зато утром никто не мог отвертеться от просмотра мультиков. Воспоминания шли одно за другим, и каждое из них Сергей прокручивал у себя в голове по два раза, сначала таким, каким оно было на самом деле, а затем все то же самое, только с одним лишь Сергеем, без жены, без дочки.

Двое суток провел он на крыше, пока военные, квартал за кварталом, очищали город от мертвецов. Все было привлечено для этого: сверху город просматривался вертолетами, на больших площадях танки давили столпотворения ходячих трупов, а в узких переулках небольшие роботы с установленными на них камерами осматривали территорию, прежде чем солдаты врывались в бой. А Сергей все отсиживался на крыше, без воды и еды, его беспокоила лишь одна мысль – их больше нет.

По окончанию операции, военные покинули город, оставив после себя укреплённые пункты и патрули, чтобы не допустить новой вспышки инфекции. Со страхом Сергей кинулся к люку, ведущему в подвал. Из темноты на него смотрело четыре пустых глаза, и четыре руки пытались дотянуться до него. Он вздохнул с облегчением.

Подгоняемый голодом Сергей опустошил весь холодильник и все шкафчики, только тогда ему показалось, что он наелся. А как же жена и дочь? Им ведь тоже нужна еда. Куплю сырое мясо, решил Сергей, сейчас оно должно прийтись им по вкусу. По пути в магазин он видел груженые машины, многие люди спешили убраться из города. Те же, кто оставался здесь, заколачивали окна, укрепляли заборы, некоторые даже рыли рвы вокруг своих домов и устанавливали разного рода ловушки и капканы. В магазине была огромная очередь, оставшиеся продукты уныло смотрели с опустошенных полок, все запасались провизией. Приехав домой, Сергей снял качели своей дочери – доску с прикрепленными по бокам веревками. Он положил на сиденье купленные куски мяса и стал аккуратно опускать их в подвал, будто на лифте. Обе женщины сразу же припали к полу, согнувшись в неестественных позах, и начали обнюхивать лужу крови, капающей с качелей. Раздался громкий рев, а затем они устремили свои белые глаза на Сергея, и опять стали бессмысленно тянуться к нему руками, безуспешно пытаясь схватить его. Мясо их не интересовало. Возможно, подумал Сергей, им нужна только живая пища, ведь зомби движет ярость. В тот же вечер он съездил за курицей. Бедное животное с кудахтаньем полетело в темноту подвала, послышался удар, а затем звук лапок шлепающих по бетонному полу. Курица забилась в дальний угол, а зомби не обращали на нее никакого внимания, им был интересен лишь человек, стоящий над люком.

Сергея охватывали самые разные чувства. Он винил себя в том, что был слишком далеко во время нападения. Будь он там, с ними, зомби и близко бы не подошел к его семье. Злился на жизнь, которая моментально забрала все что у него было, называл ее несправедливой, приговаривал, что лучше бы умер сам, вместо них. Он ходил из комнаты в комнату, смотрел фотографии в альбомах, и снова продолжал бессмысленно бродить по дому, время от времени заглядывая в подвал. Я сам стал похож на зомби, думал Сергей, и это верно, без них я не могу жить по-настоящему.

Спустя пару дней зомби так исхудали, что одежда с них свисала, а сами они перестали тянуться к Сергею, только лежали на полу и издавали жалкий рев, больше похожий на хрип. Это все изменения в организме, думал Сергей, чертов вирус требует слишком много энергии, для того чтобы перестроить человеческое тело, не удивительно, что зомби постоянно голодны. Если так будет продолжаться, то через пару дней они умрут, перестанут существовать даже таким жалким образом. Не зная, что делать, он рухнул на диван, включил телевизор и стал бессмысленно смотреть сквозь него.

– Мы прерываемся на срочный выпуск новостей. Спустя одиннадцать суток после первой вспышки инфекции, наши ученые научились синтезировать стабильное противовирусное средство. Оно успело пройти ряд испытаний на зараженных и подтвердило свою эффективность. Лекарство уже поставлено на конвейер, и завтра в некоторых городах появятся пункты выдачи. Получить его вы сможете…

Радость мгновенно заполнила сердце Сергея. А ведь знал, что все обойдется, подумал он, завтра утром поеду по указанному адресу. Если бы тогда я не перетащил их в подвал, если бы поступил согласно инструкции. Нет, лучше не думать об этом, я надеялся и не зря, они будут живы. Только бы им хватило сил продержаться еще день без пищи.

Сергей не мог дождаться будильника, и когда тот прозвенел, он уже находился перед нужным зданием. Было очень рано, так что пункт выдачи еще не открылся. Сергей сел на ступеньки и стал ждать. Минут двадцать спустя подъехала военная грузовая машина, из нее вылезло несколько солдат, в обмундировании и при оружии. Открылась дверь здания, и оттуда вышел мужчина в докторском халате.

– Заносите, заносите! – Он махнул рукой солдатам, и те стали разгружать грузовик. Доктор посмотрел на Сергея. – К сожалению поставки лекарства пока еще очень малы и на всех его не хватит. Я понимаю, вы хотите скорее вернуть своих близких к прежней жизни, но подождите еще несколько дней. Партия, которая пришла сегодня, уже расписана, каждый шприц оттуда имеет своего пациента. Это не мое решение, поймите, так решило правительство. Эти лекарства отправятся к людям, которые имеют огромное значение для нашей страны в данной, осложнившейся, обстановке. Эти люди держат все на плаву, без них ситуация усугубится в разы. Что же касается вас, то уже через неделю сюда придет еще одна партия, и вы сможете получить лекарство. Ваши близкие будут спасены. Еще раз прошу вас понять и подождать неделю.

– Но я не могу ждать, они умрут от голода. Дайте мне два шприца.

– Никак не могу, все они приписаны, а больше у меня нет. Приходите через неделю, тогда…

– Я же сказал, через неделю их уже не будет, они не едят, им не нужно ничего, кроме живого человека.

– То, что они едят только живых, я знаю, и это огромный плюс, нам не обязательно с ними бороться, можно просто выждать. Что же касается ваших близких – в любом случае кто-то умрет, простите, ничем не могу вам помочь.

Доктор зашел внутрь здания, Сергей тут же бросился за ним, но двое солдат оттолкнули его и пригрозили оружием. Раздавленный он вернулся домой. Что же делать, думал Сергей, неделю они точно не протянут. Может ночью пролезть на склад лекарств? Там куча военных, они меня точно заметят. Но как же, ведь должен быть выход, надо их чем-нибудь накормить. Но чем? Нет, ты же не пойдешь на это, убийство не выход. Но иначе умрет твоя дочка и жена. Ты должен спасти их любой ценой, любой.

Вечером Сергей ждал гостя – у его знакомого полгода назад была обнаружена опухоль. В любом случае жить ему осталось недолго, думал Сергей, пытаясь хоть как-то себя утешить. После ужина он подведет гостя к люку, и вонзит нож ему в спину. Скинуть его живым в подвал недопустимо, ведь зомби обессилили, и, наверняка, они не выиграют эту схватку, а главное, убив своего друга собственноручно, Сергей возьмет этот грех на себя. Он готов сделать все, лишь бы его жена и дочь выжили.

Раздался звонок, Сергей встретил гостя и провел его в столовую к ужину. Весь вечер знакомый благодарил Сергея, говорил, что ему не хватает общения, и что Сергей просто спаситель.

– Ты знаешь, мне осталось немного, и я пытаюсь поймать каждый момент жизни. Эх, почему не нашли средство что бы спасти меня? Сейчас даже зомби вылечивают. Эта несправедливость гложет мою душу, я задаюсь вопросом: почему именно я? Но как только ловлю себя на таких мыслях, стараюсь забыть обо всем и наслаждаться жизнью. Зачем тратить время на глупые вопросы? Я благодарю Бога за каждый день, дарованный мне свыше.

Сергей побледнел, и тихо произнес:

– Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Он провел гостя в соседнюю комнату, и поставил его прямо перед крышкой люка, попросив закрыть глаза. Затем он открыл подвал, встал рядом с другом и положил свою руку ему на плечо.

– Не открывай глаза. Скажи, ты можешь оказать мне услугу?

– Я сделаю для тебя все, мой друг.

– Открой глаза.

Гость открыл глаза и устремил свой взгляд в подвал. Там было темно, и только свет из комнаты выхватывал небольшой площади квадрат, на котором лежали две женщины. Они медленно повернули свои головы и так же, лежа, начали слабо выть. Через несколько секунд гость прошептал:

– Это твоя семья? Мне очень жаль их, надеюсь, новое лекарство поможет. А чем могу помочь я?

– Вот адрес. Получи через неделю две вакцины. А это ключи от дома. После того, как получишь лекарство, езжай сразу же сюда и спаси их.

– Хорошо, я все сделаю, но что ты?

– Скажи моей семье, что я ушел добровольцем в отряды борцов с зомби, что бы защищать другие семьи, и что уже вряд ли вернусь. Передай им, что я очень сильно их люблю, так люблю, что готов отдать им свою жизнь. А теперь, пожалуйста, уходи, я хочу побыть один. И большое тебе спасибо.

Сергей выпроводил гостя, и подошел к столу, где стояли чашки с еще не успевшим остыть чаем. Он прошел к бару и достал закупоренные бутылки, которые они с Анастасией привезли из своих поездок по миру. Сергей пил и пил, пока в какой-то момент не решил, что уже достаточно. Он медленно встал из-за стола, и неуверенными шагами добрался в соседнюю комнату, прямо к открытому люку.

– Я вас очень люблю. – Прошептал Сергей и провалился в темноту подвала.

Ирина Соколова

БРАТЬЯ НАШИ МЕРТВЫЕ

(х__х)

…Ыыыы. Ыыыым. Ммммы. Мозгыыыы. Ммозги. Мозги вкуснннны.

Темммно. Мррак. Хыррр… Хыррашо. Но тесннно.

Ыррр. Мозги. Шаги. Шаги-мозги. Сюда идут мозги. Мммм-ням.

Гррр. Хрррусь. Свет, уууу. Свет фууу. Мммрак и мозги – хорррошо.

Сел. Сижу. На полу. Вокруг щепки. Комната. Дом. А в доме – вкусные теплые мозги. Шаги близко. Ням.

Дверь скрипит. Ммммм, свежие теплые мозги. Мозгоносец. И еще один, постарше. И еще, совсем молодой.

– Андрюша, оно на нас смотрит.

– Сейчас, мам. Не волнуйся.

Мммммозги! Ням, мням! И вдруг – щелк. Мозгоносец чем-то щелкнул. И у меня что‑то щелкнуло. Эти мозги нельзя есть. Но почему?

– Андрей, дай мне, я тоже хочу!

– Отстань, Светка! Мам, скажи ей, что это мой зомби!

Эти мозги нельзя есть. Эти мозги – хозяин.

– Эй, зомби! Вставай!

Щелк! И мне очень хочется встать. И я встаю.

(х__х)

– Смотри сюда, зомби. И запоминай. Я – твой хозяин. Ясно? Кивни, если ясно.

Киваю. Мне все ясно. Хозяин. Но маленькие мозги ведь можно? Они вкусные.

– Ты будешь делать то, что я скажу. Ясно?

Снова киваю.

– Твой зомби тупой. Когда я вырасту, у меня будет в сто раз умнее. И говорить будет.

– Завянь, Светка. Я его настраиваю. Не мешай, когда я учу зомби.

– Светочка, солнышко, иди поиграй, – говорит старший мозгоносец. Мелкий уходит, топая ногами. Ноги тоже вкусные, но мозги лучше.

Хлопает дверь.

– Смотри на меня. Кто твой хозяин?

Тыкаю пальцем.

– Андрюша, когда будет время, надо будет научить его манерам.

– Погоди, мам, сначала самое главное.

– Ну хотя бы чтобы слюни на ковер не пускал. И вообще, мне не нравится, как он на меня пялится.

– Он думает, ты еда.

– Я – еда?! Андрей, давай его вернем!

– Мам, все нормально. Слушай, зомби. Хозяина есть нельзя. Понял?

Киваю. Это было ясно уже тогда, когда щелкнуло.

– А это мама. Усек?

– Мммы.

– Видишь, мам, никакой он не тупой! Маму тоже есть нельзя.

Уууууу.

– Нечего тут, не разжалобишь. И Светку нельзя. Ту мелкую заразу, которая только что убежала, тоже есть нельзя, понял?

– Андрей, как ты говоришь про свою сестру!

– Мам, ему так понятнее.

Уууу. Ууууууууу, грррыыы. Как плохо. Никого нельзя есть. Ни сочные ноги, ни сладкие молодые мозги. Ууууууу, злые. Жадный хозяин.

– Видишь вот эту штуку?

Штука фу. Серая и блестит. С пупырышками. Такие штуки твердые и невкусные.

– Ыыыы.

– Так вот, эта штука может сделать тебе очень плохо, если не будешь слушаться. Понятно?

– Ыыыы.

– Будем считать, что это «да». А как ты будешь говорить «нет»?

Я подумал.

– Гррр.

– Ну вот и отлично. Видишь, мам, с ним уже можно общаться.

– Главное, чтобы без неприятностей.

И она мотает головой.

– Ну что ты, от него будет только польза. Эй, зомби, пойдем, будешь посуду мыть.

(х__х)

Вода. Горячая. Пена, пузырьки. Гремит посуда.

Я знаю, что нужно делать. Губка. Средство. Кап. Жамк-жамк. И мыть. Я знаю. Откуда?

– Ну вот, мам, теперь у тебя будет помощник по дому. Удобно!

– Как бы он мне не перебил все тарелки…

– Пффф, не беспокойся. Он будет очень аккуратным. Ведь я ему сказал быть аккуратным. Правда, зомби?

– Ыыыы.

Ыыыы. Я раньше мыл посуду. Когда? Не помню.

– В брошюре «Домашний любимец» говорится, что зомби с легкостью делают все, что умели при жизни. Некоторых даже можно научить новому. Так что ты давай ему простые задания.

Мама снова болтает головой.

– Гляди, как он хорошо посуду перемыл!

Я стою возле раковины. С пальцев капает пена. Посуда чистая. Я все сделал, Хозяин.

– А теперь за ним полы перемывать, – бурчит Мама. Я смотрю под ноги.

– Так он и это может. А не может – научим. Правда, зомби? Улыбнись!

Я сначала не понимаю. Потом что-то ворочается у меня в мозгах. Надо же, у меня тоже есть мозги. Интересно, их можно есть?

– Я говорю, улыбнись, зомби! Ты же рад жить и работать у нас?

Улыбнись. Как это? Что-то с лицом. Точно не то, что делает сейчас Хозяин. А что тогда? Кажется, вспомнил!

Вбегает Мелкая Зараза. Хватает чистую невкусную вилку.

– Твой зомби тупой! Тупой дохлый труп!

И втыкает вилку мне в руку. Странно. Ведь раньше было не так. Когда втыкают что‑то в руку, должно быть как-то не так.

– Ан-ндрюша, скажи ему, чтобы перестал улыбаться, – говорит Мама и бухается на стул.

(х__х)

– Светка, дура! Ты что наделала? Ты мне зомби поцарапала! И маму чуть не довела!

– Ууууу, он тупоооой! – воет Мелкая Зараза. По лицу у нее течет вода. Она хочет помыть посуду?

– Сама ты тупая! Ты чего хотела добиться? Ему так не больно.

– Ууууу, я тоже хочу зомби! И чтобы говорил! Всегда только Андрею все!

Она неплохо воет. Но хуже меня. Может, ее научить?

– Света… ох… ты ведешь себя… ох… отвратительно, – Мама машет бумажкой у себя перед лицом. Ничего не понимаю. Мозгоносцы странные, когда живые. А когда нет – мертвые и вкусные. И нестранные.

– Мам, может тебе нашатырю? Светка, заглохни, вали к себе в комнату!

– Никуда я не пойдуууу!

– Зомби, принеси нашатырь!

Что это? И где?

– Он не знает… ох… где аптечка. Андрюша… ох… миленький, вытащи из него вилку. Ох… и выкини.

– Сейчас, только лучше не смотри.

Мама отворачивается. Чммммок!

– Ну вот и все. Можешь повернуться. Умолкни, Светка!

– УУУУ! Я обидела зомби, теперь он меня съест!

– Андрюша, ох… давай его вернем…

– Его не возьмут с дырками от вилок. Все эта мелкая зараза!

– УУУУУУУУ, надо было в сердце!

– Ну, может, ох… они не заметят. Дырочки маленькие, не видны совсем…

– Мама, ты не понимаешь, они все проверяют!

– УУУУУУУУУУУ!

– ЫЫЫЫЫММГРАРРРРГХХХХ!

Все стихли. Я улыбаюсь. Общаться – это хорошо.

– Андрюша, я его боюсь, – шепчет Мама.

Мелкая Зараза икает. И пялится на меня.

– Андрюша, он опасен. Он же нас сожрет! Он даже улыбается как маньяк! Нет, я не вынесу!

– Зомби, не улыбайся.

Я морщу лицо, как Хозяин. А он тогда весь белеет и тоже пялится.

– Андрюша, давай его вывезем куда-нибудь на пустырь… или на кладбище… там ему самое место.

– Ты что, он же станет бродить. Задерет кого-нибудь. Его пристрелят, а потом будут разбираться, чей, откуда. А найдут – в тюрьму посадят.

– Так мы, может, сами его тогда..? У тебя же есть пульт…

– Мам, – шипит хозяин, – ты хоть помнишь, сколько этот трупешник стоил? Я не собираюсь его уничтожить в первый же день просто из-за того, что ему вздумалось повыть! Зомби поддаются дрессировке. Смотри! Эй, ты!

Он наставляет на меня серую блестящую Штуку.

– Ты себя плохо ведешь! Я не говорил тебе реветь, а ты заревел. За плохое поведение наказывают.

Щелк! И я вспомнил, как должно быть, когда тебя протыкают вилкой.

– Уууугггрррааааарррррыыыыыыу! – не надо, Хозяин, я буду послушным!

– Андрюша, хватит, ему больно!

– Нет, не хватит! Он еще не понял!

– Уууу… уууурррыыыууу… у-у-у-у… гррррхррррр-кх-кх…

Мелкая Зараза выхватывает Штуку у Хозяина.

Щелк!

И хорошо.

Не больно.

– Ты очень, очень злой человек, Андрей, – тихо говорит она.

Хозяин забирает у Мелкой свою страшную Штуку.

– Сама в него вилку воткнула, а теперь еще возникает. Я для тебя же стараюсь. Учу зомби, чтобы он тебя не сожрал.

– Андрюшенька, но ведь он сразу тебя понял, как только ты нажал на кнопку. Правда, зомби? Ты ведь все понял? Ты ведь будешь слушаться?

– Ыыыы! – я киваю, киваю, киваю. Я буду слушаться, умная Мама! Я буду хорошим!

– Видишь, Андрюша, он все понял!

– Ладно. Хватит. Понял – отлично. Вставай, зомби.

Я вскакиваю.

– Сейчас уже поздно. Все устали и идут спать. Ты будешь спать в моей комнате. А утром пойдешь со мной в школу. Ясно? И без фокусов. Непослушным зомби часто бывает очень больно.

(х__х)

Больно. Мне еще больно. Я немного дрожу. И даже дырки от вилки чувствуются.

Хозяин лежит на кровати и дышит. В других комнатах Мама и Мелкая Зараза тоже лежат и дышат. А я просто лежу. И глаза открыты. Как им не скучно просто лежать и дышать?

Встаю. Думаю. Хозяин не разрешал вставать. Но и не запрещал. А вдруг он заметит, что я отошел, и снова возьмет Штуку? Нет. Лучше лягу.

Лежу. Мозги. Мозги есть, а есть нельзя. А если забрать Штуку у Хозяина, тогда он будет хозяином? Нет, лучше думать о другом.

О чем думать? Думать тяжело. Для этого нужны мозги. У меня есть мозги, но они не для этого. А для чего?

Все-таки встаю. Тихо-тихо выхожу из комнаты. Слышу только, как они все дышат. А я не дышу.

Коридор. Окно. Ковер. Фотография. Разные вещи. Я знаю, как они называются, хотя раньше не был в этом доме. Я очнулся сегодня в темном ящике и узнал, что у меня есть Хозяин, а у него – Мама и Мелкая Зараза. Но откуда тогда берутся эти слова? Откуда память о том, как улыбаться?

Захожу в правую дверь. Игрушки, одежда висит, где попало. Сопит Мелкая.

Поднимаю с пола куклу. Я раньше не видел эту куклу, но слово пришло ко мне. И на кухне Хозяин сказал: «Зомби с легкостью делают все, что умели при жизни». При жизни. У меня была жизнь? Я сам был мозгоносцем… человеком?

Зараза ворочается. Я подхожу ближе. Даже если у нее есть вилка, я не боюсь. Боюсь я только Штуки.

Зараза открывает глаза. Сначала пугается, но не кричит. Отодвигается к стене. Садится.

– Зачем ты пришел, зомби?

Даже если бы мог говорить, не знал бы, что ответить.

– А если Андрей узнает, что ты бродишь без разрешения?

– Гррр.

– Лучше иди отсюда. Я не скажу. Когда Андрей злится, мне тоже обычно достается.

– Мырргггыы, – сочувствую. Если у него и для Заразы есть своя Штука…

Ухожу, закрываю дверь. Комната Хозяина. Ложусь на пол, на свою подстилку. И до солнца смотрю на тень люстры. И думаю о жизни и памяти.

(х__х)

Утром мозгоносцы очень медленные. Общаться у них не получается. Волочат ноги и бурчат. Ищут что-то и бросают, так и не найдя. Зовут меня и приказывают помочь. Я помогаю, а им уже не надо.

Потом они ускоряются и начинают носиться и кричать. Особенно хозяин. Мелкая рычит, Мама гремит на кухне. Мама хорошая. Дала мне кусок мяса. Сижу в углу, возле батареи и жую.

– Андрюша, когда будет время, отучи его, пожалуйста, чавкать.

– Если тебе мешает, могу отправить его в коридор.

– А коридор потом ты будешь мыть?

– Мам, не заводись.

Мелкая втыкает ложку в густую манку. Она любит что-нибудь куда-нибудь втыкать.

– А пусть садится за стол. Будет смотреть на нас и учиться. И чавкать перестанет.

Мама и Хозяин странно смотрят на нее. Я молчу и жую.

Мясо вкусное. Коровка. Кровка-коровка. Кровка коровки течет по подбородку. И по локтям. И капает на футболку. Ммням! Как тут не чавкать? Жаль, правда, что ноги, а не мозги, и коровка, а не…

– Эй, зомби!

Встаю. Когда Хозяин говорит, лучше встать.

– Садись за стол. Мелкая, дай ему тарелку. Видишь, зомби, ты сидишь за столом. А это значит, что нужно вести себя прилично.

– Ыыыы.

– А прилично – это значит не чавкать и кровью не ляпать. Понял?

– Ыыыы.

– Клади мясо на тарелку. Хорошо. Раз тебя научили мыть посуду, значит, вилкой и ножом ты умеешь пользоваться. На, приступай.

Я смотрю на Хозяина. На вилку. На Маму и Мелкую Заразу. Они ждут.

Да, меня научили мыть посуду. А вилкой… как же, вспомнил!

Беру вилку и втыкаю себе в руку.

Улыбаюсь.

Они молчат.

– Не знаю, как вы, дети, а я уже не хочу есть.

Мама ставит свою тарелку в раковину. Смотрю на Хозяина. Помыть посуду?

– Светка, я когда-нибудь тебя убью, – тихо говорит он.

Значит, у него точно есть Штука для Мелкой Заразы. Да и для Мамы, наверно.

– А я что? Он сам! Тупой твой зомби!

– Са-а-ам? А кто его этому научил?!

– Дети, не кричите!

Мелкая Зараза снова убегает из кухни:

– Тупой! Тупой!

Хозяин бросает тапок ей вслед. Я поднимаюсь, приношу ему тапок.

– Мам, отвернись.

Чммммок!

– Доедай свое мясо, зомби. Учить тебя будем вечером.

(х__х)

Стоим в прихожей.

– Эй, зомби! Вот это портфели. Мой и Светкин. Мы идем в школу, а ты несешь наши портфели. Несешь аккуратно и не роняешь. Ясно?

– Ыыыы.

Что неясного?

– Людей жрать нельзя. От меня не отходить. Если что-то случится, нас защищать, но людей жрать нельзя. Усек?

– Грррыыыы.

– Я не понял, да или нет?

– Ыыыы.

Жадность твоя не знает границ, Хозяин. Сколько в мире мозгоносцев! Одним меньше – какая разница?

– В школе будешь вести себя тихо. Ничего без моего разрешения не делать. Иначе так подключу, даже «Ы» свое забудешь. Ясно? Ы или гр?

– Ыыыы.

– Хорошо. Тогда идем.

– Андрюша, только осторожно, я тебя прошу! Светочка, сменку взяла?

– Взяла, мам, зомби несет. Пока!

Улица. Шумно. Машины. Люди. Зомби кое-где. Идут себе и даже не смотрят на Хозяина. Как у них получается?

Солнце. Если бы не солнце, было бы даже приятно. И интересно. Столько новых-старых слов! Автобус, мотоцикл, дерево, переход, собака, голуби, старушки…

Всю дорогу Хозяин и Мелкая Зараза общаются. Это они умеют. Громко так. Другие мозгоносцы на них оглядываются. Тоже так хотят, наверное.

Вокруг все больше детей. Кого ведет мама, кому несет портфель зомби.

– Эй, зомби! Смотри, это школа. Я пойду внутрь, а ты будешь в зомбятнике. На большой перемене я зайду тебя проведать, а после уроков мы пойдем домой. Пока меня не будет, молчи и с другими зомби не дерись.

– Ыыыы.

– Ы так ы.

(х__х)

– Здравствуйте, Павел Степанович!

– Привет, Лукьянов! Кого это ты привел?

– Сестру. Только она вытянулась и посинела чуток.

– Ой, шутник! Новый зомби?

– Ага. Мама на пятнадцать лет подарила!

– Ничего себе, какие нынче детям подарки делают… – бурчит Павел Степанович. – Ну что, заводи, коли не шутишь. Кабинка сорок восемь за ним будет.

Деревянное стойло, ряды дверок с номерами. Ключ звенит на колечке в руке Хозяина. Шурх-шурх – замок открыт.

– Заходи. И чтобы вел себя хорошо.

– Ыыыы.

Дверь закрывается. Шурх-шурх.

Тут хорошо. Темно, прохладно. Хозяин не разрешал сесть, поэтому стою.

Паук. Еще паук. Они быстро бегают. И ножки у них.

Мокрицы. Тоже ползают. Двухвостки и жучки такие черненькие, не знаю, как называются. Сыро. Темно и хорошо.

– Ыыыыауыыыа!

Под потолком моей кабинки – щель. А в этой щели вытянутое синюшное лицо с бледными глазами. И пальцы с грязными ногтями вцепились в край стенки.

– Ууууыррргрыыа!

Это тоже зомби! В зомбятнике – зомби, и даже не один. Ему что, не сказали вести себя тихо?

– Грррыыыымммуыыы!

Сейчас придет Хозяин и научит его вести себя тихо. Меня же научил.

– Мммыырррууыггрры!

Что он хочет этим сказать?

– Эй, кто там раздухарился? – это Павел Степанович. – Если кто-то не заткнется, весь зомбятник волной шарахну! Кто хочет, чтобы было больно?

Больно?! Нет, не надо!

– Гррр, – еле слышно бурчу я другому зомби.

Тот обрадовался, думает, я с ним общаться решил. Еще громче воет. А сейчас нас могут шарахнуть, и будет больно. А Хозяин запретил драться с другими зомби. Что делать?

– Ыыыуауыыы! – ревет соседний зомби. Другие тоже начинают порявкивать.

– Считаю до трех! – говорит Павел Степанович.

Три – это, кажется, очень мало!

– Раз!

Зомби воет.

– Два!

А стена хлипкая…

– Три!

Хррясь! Стена проламывается в кабинку соседнего зомби, он падает и замолкает под ней. Это ведь не драка, правда?

Шаги. Павел Степанович пришел проверять.

– Что тут происходит?

Я молчу. Мне сказали вести себя тихо – я и веду.

– Уыыыыыууууу… – прочухался соседний зомби. Надо было сильнее стену вышибать.

– Это ты опять ревел, сорок семь? Тебе не объяснили, что надо молчать в тряпочку?

Шурх-шурх ключом.

Ревун поднимается, и стенка переваливается на меня. Павел Степанович открывает дверь.

– Так ты еще и к другим вламываешься? Ну все, сорок семь, надоело! Доложу твоей хозяйке!