Текст книги "Империя соблазна (ЛП)"

Автор книги: Мила Финелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– У меня нет никаких болезней.

Взгляд, который она мне бросила, заставил бы яйца более слабого мужчины заползти обратно в его тело. – Это ты знаешь.

– Я регулярно сдаю анализы, – сказал я ей, и это не ложь. – И я чист.

– Ну, я тоже. Рада, что мы это прояснили. – Она пододвинула ко мне пустую чашку и встала. – Спасибо за кофе. Мне пора идти на работу.

– Прежде чем ты уйдешь, где твой список?

– Какой список?

– Из вещей, которые нужны для винодельни.

Она барабанила пальцами по мрамору, раздражение сквозило в каждой черте ее высокого тела. – Вито, ты упомянул об этом только вчера днем. У меня еще не было времени написать.

Теперь мне стало любопытно. Что делала Мэгги после того, как закончила работу в виноградниках? Она выходила куда-нибудь вечером? Встречалась с друзьями? Ходила на свидания? – Почему нет? Ты что-то еще делала вчера вечером?

Она издала резкий смешок. – Как будто это ваше дело, дон Д'Агостино.

Я замер. Она раньше не обращалась ко мне по почтительному обращению, а эти слова на ее губах...

Желание пронзило меня, словно лезвие, быстрое и острое, и я изо всех сил стараюсь сосредоточиться. Стоп. Она вне зоны доступа. Сейчас не время погружаться в то, чего у меня больше никогда не будет.

Как будто ее умный рот обхватил мой член.

– Ответь на вопрос, – приказал я, мой акцент стал сильнее. Когда я возбуждаюсь, мой язык с трудом выговаривает английские слоги и слова. Мне интересно, заметила ли она.

– Я спала, на самом деле. Я знаю, тебе трудно это вспомнить, но я работаю на улице весь день, и это физически изматывает. Поэтому обычно я иду домой и расслабляюсь, ем, может быть, выпиваю бокал вина и засыпаю.

Ох уж этот колючий, пламенный настрой. Почему он мне так нравится?

Мне нужно чем-то заняться, и я отношу пустые чашки в раковину. – Я внесу в список – нанять больше помощников для тебя.

– Мне сейчас не нужна дополнительная помощь. Дополнительные руки пригодятся летом и осенью. Разве твое исследование винодельческих предприятий не охватывало это?

Повернувшись, я прислонился к раковине и скрестил руки на груди. – Я знаю, что тебе нравится спорить со мной, но я могу быть очень полезен.

– Я уверена, тебе нравится так думать.

Я решил оставить вопрос о винодельне. Она не готова сотрудничать со мной в вопросах ее укрепления, и это нормально. Майкл уже пришел и предоставил мне список вещей, которые нужно либо отремонтировать, либо заменить. – Спасибо, что позволила моему брату остаться у тебя.

Вставая, она поправила зимнюю шапку и поплотнее заправила под нее волосы. – Пожалуйста. Хотя я правда не понимаю, почему он не может переночевать у тебя на диване пару ночей.

– Мы уже немного вышли из стадии “развалки на диване” в нашей жизни. И я не думаю, что ты будешь часто его видеть, учитывая, что у вас противоположные графики.

– Он сказал, что он веселый брат.

Я чуть глаза не закатил. Маз был о себе высокого мнения. Всегда был. – Это может быть правдой, если тебе нравится тусоваться и трахаться всю ночь напролет.

– Маз – тусовщик?

Кока-кола, выпивка и французские модели были нашей обычной рутиной в те одинокие ночи на яхте. Я не думал, что Мэгги захочет слышать о тех днях, поэтому я пожал плечами и поправил очки повыше на переносице. – Не волнуйся. У него есть девушка в Риме. Так что здесь он не слишком оторвется от рук.

– Как долго он пробудет?

– Недолго. Несколько недель. Может быть, месяц. Достаточно, чтобы стабилизировать кухню и помочь пережить зимние события. Тебе нужно будет нанять кого-то, чтобы заменить его.

– Я внесу это в список для своего нового босса. – Она одарила меня улыбкой, полной зубов. Как акула. Madonna, эта женщина. Мне не терпелось положить ее на колено и отшлепать.

Прочистив горло, я решил вернуться к винодельне. И ей действительно не понравятся эти новости. – У меня сегодня днем встреча с Брюсом. Я подумал, что тебе следует знать.

Она остановилась, натягивая пальто. Теперь она настороже, с подозрением разглядывая меня. – О чем?

– Я приглашаю известного энолога. Его зовут Карло Леони. Завтра у него встреча с Брюсом, чтобы начать изучать, чем вы здесь занимаетесь. Я хотел сегодня предупредить Брюса.

Она не двигалась, не реагировала, просто смотрела на меня своими большими, проникновенными глазами. Я ждал взрыва, гнева и сарказма. Но ничего не произошло. Секунды тянулись, и я даже не уверен, дышит ли она.

Это меня беспокоит.

– Он не виноградарь, – быстро добавил я. – Карло не собирается наступать тебе на ноги.

Повернувшись к окнам, она с трудом сглотнула. – Много громких слов ты там выучил. Молодец, Вито.

– Конечно, ты можешь присоединиться к нам.

– Ого, спасибо, – ее голос звучал тихо.

Затылок напрягся, и мне все равно на внезапное давление в груди. Я борюсь с желанием обнять ее и прижать к себе, сказать, что все будет хорошо. Убедить ее, что я не злодей, которым она меня рисовала, по крайней мере, не в том, что касается винодельни. Я добился успеха не просто так, и я мог бы сделать ее жизнь намного проще, если бы она только доверилась мне. Неважно какой ценой, я обеспечу лучшее для этого места, для нее.

Больше всего я не хотел, чтобы она была побеждена. Я хотел, чтобы она боролась со мной, сводила меня с ума тем, что вылетало из ее рта. Я хочу ее огня и ее духа, уверенной в себе лисицы, которая купила мне выпить и позволила мне отвести ее в мою комнату. Женщина, которая почти сломала мой член своей звездной пиздой и жадным ртом.

– Мэгги, – я направился к ней.

– Мне нужно идти. – Она говорила быстро, словно ей не терпелось уйти от меня. – Во сколько завтра встреча с Карло?

– Час дня.

– Отлично. Увидимся. – Она практически кинулась к дверной ручке.

– Мэгги, подожди.

– Дела, босс. – И она вышла за дверь.

Я позволил ей уйти.

Она приедет в себя, как только встретит Карло. Сертифицированный гений, он был признан спасителем многих виноделен в моей стране, и его услуги были очень востребованы. Я заплатил чертовски много, чтобы он приехал сюда в такой короткий срок, и он приедет, чтобы дать совет о том, как улучшить ситуацию здесь, а не отнять у кого-то работу. Он будет приезжать время от времени в течение нескольких месяцев, изучая и узнавая, прежде чем давать рекомендации. Это хорошо.

Я вернулся к машине для приготовления капучино и занялся приготовлением еще одного напитка. Мне нужно идти на работу. У меня длинный список дел на сегодня, и я не могу беспокоиться о чувствах Мэгги по поводу моих решений.

– Он такой холодный. Как робот.

Моя единственная девушка, Симона, сказала это обо мне, когда мне было семнадцать. Она говорила обо мне своим друзьям, полагая, что никто не слышит, но мой отец прослушивал ее мобильный. Ему не нравилась Симона и ее семья, и он знал, что она просто использует меня из-за моей фамилии. Я утверждал, что мы влюблены, но он с радостью доказал мне, что я не прав.

Но я не мог изменить себя, даже если бы захотел. Я был таким – отстраненным и осторожным – почти с рождения. Подрастая, Энцо принял на себя большую часть издевательств нашего отца, чтобы щадить меня, оставив меня наблюдать и жить в страхе. Боясь, что однажды это могу быть я.

Энцо был склонен к вспышкам гнева и сопротивлению, поэтому я быстро научился действовать наоборот – сдерживать свои эмоции, запирать и прятать. Это означало, что мой отец игнорировал меня, что было тем, что я предпочитал. До Симоны.

– Никогда не показывай женщине, что ты заботишься о ней, – сказал мой отец. – Они только используют это против тебя. Они как яд, Вито.

В глубине души я знал, что это неправда. Моя мать не была ядом. Она была милой и доброй, слишком доброй для мира с моим отцом. Он заставил ее страдать за эту сладость, пока она не смогла больше выдерживать боль.

Облокотившись на стойку, я отодвинул все это и начал читать свою электронную почту. Находясь вдали от Торонто, я замедлил свои строительные проекты. Была заявка на правительственное здание, которое нужно подкорректировать, и два контракта на новые объекты недвижимости, которые нужно рассмотреть. Я заплатил команде юристов дома, и они были чертовски проницательны, но последнее слово всегда оставалось за мной.

Стук в заднюю дверь заставил меня поднять глаза. На заднем крыльце стояла группа мужчин, несущих ящики с инструментами и защитную пленку. Это был Джон, подрядчик, с которым я вчера кратко встречался. Я написал Томмазо, чтобы тот привел парней, чтобы они присматривали за ними. У меня в коттедже было припрятано несколько пистолетов для безопасности, но я не хочу рисковать.

Затем я подошел и открыл дверь, впуская их. Трое мужчин, все в строительных ботинках и поясах с инструментами, вошли внутрь, и я внимательно их оценил, пока Джон пожимал мне руку. Каждый мужчина был крупным и мускулистым, покрытым татуировками, но ничего подозрительного или угрожающего.

– Мы построили это место, мистер Д'Агостино, – сказал Джон. – Поэтому снос этой стены не займет много времени. Потом мы все залатаем и исчезнем из виду, прежде чем вы успеете опомниться.

– Спасибо. Я был бы признателен.

Молча, трое поднялись по ступенькам и принялись за работу. Мои люди прибыли через несколько секунд, и я решил тоже приняться за работу.

Мэгги

В подвале церкви пахло плесенью и горелым кофе.

Я не была сторонником религии, поэтому не проводила много времени в таких местах. Но мой брат нашел собрание Анонимных Игроков сегодня днем в городе в часе езды и попросил меня поехать с ним. Я хотела его подбодрить, поэтому согласилась. В качестве бонуса эта поездка увела меня от винодельни.

Я скрестила ноги и убила время на телефоне. Сегодня встреча была закрытой, а это означало, что присутствовать и участвовать могли только те, у кого были проблемы с зависимостью. Поэтому я сидела в коридоре, ожидая, когда она закончится. Имея в запасе время, я сделала то, чему раньше сопротивлялась.

Я поискала в интернете информацию о Вито Д'Агостино.

За исключением... ничего не было.

Ни слова, ни шёпота. Никаких фотографий или ссылок, упоминающих его имя. Я добавила – Торонто в поиск, но это не помогло. Затем я добавила – мафия. Ничего. Это было похоже на то, что этот человек был призраком.

Затем я поискала Массимо Д’Агостино. Были упоминания в нескольких разных ресторанах, все на итальянском, но без фотографий. Как звали старшего брата? Что-то с E. Энрико? Нет, Энцо.

Я напечатала его имя.

Появилась фотография очень красивого пожилого мужчины. Выражение лица было ровным и почти сердитым, он стоял рядом со своей женой, Джианной Манчини, которая была дизайнером мужской одежды. Черт. Эти двое хорошо смотрелись вместе. Хотя я не могу увидеть большого сходства между Энцо и Вито.

Двери в конференц-зал резко открылись, и я быстро спрятала свой экран, хотя мне нечего стыдиться. Люди, почти все молодые люди, просачивались через двери в зал. Майки наконец появился, болтая и смеясь с парнем своего возраста. Они оба похлопали по рукам и пообещали поддерживать связь.

Когда мы остались одни, я спросила: – Как все прошло? Кажется, ты нашел друга.

– Да, он классный. И встреча прошла не так плохо, как я ожидал.

Слава богу. Это дало мне надежду, что он будет придерживаться этого надолго. – Может, нам заказать блины? Я видела закусочную за углом.

Наши родители готовили блины на ужин, когда у Майки или меня был плохой день. Моя мама утверждала, что это была лучшая еда для утешения, и пока никто не доказал, что она ошибалась.

– Хорошая идея.

– Круто. – Мы пошли к лестнице. – Тогда ты можешь рассказать мне о встрече.

– Это анонимно, тупица. Это значит, что я ничего не могу тебе сказать.

– Даже если я не знаю, о ком ты говоришь?

– Да. Людям нужно знать, что то, что они говорят в комнате, останется в комнате.

Думаю, я это знала – я же смотрела телевизор, в конце концов – но я не ожидала, что Майки будет таким приверженцем правил. – Ты же знаешь, я никому не скажу.

Мы поднялись по ступенькам, я поднялась первой. – Это не главное, – сказал мой брат. – И не усложняй мне задачу еще больше, чем она уже есть.

– Ладно, ладно. Извини.

Когда мы сели и заказали блины, я изучаю его. Он выглядел... сегодня лучше. Менее уставшим. – Как думаешь, эти встречи помогут? – спросила я.

Он отпил воды. – Да, да. Было странно говорить о маме, папе и винодельне. Но когда я услышал другие истории, стало легче. И это помогло мне увидеть, что я не одинок, если это имеет смысл.

– Хорошо. Я очень рада, Майки.

– Послушай, я должен тебе еще кое-что сказать.

Я остановилась, складывая бумажную обертку для трубочки. О, боже. Что теперь? – Пожалуйста, не надо. Потому что я, честно говоря, больше не выдержу плохих новостей.

– Это то, что ты должна знать. Я скрывал это от тебя, потому что он попросил меня об этом, но это неправильно. Ты должна знать.

– Кто он?

– Вито.

Я бросила бумажную обертку и крепко сложила руки. Вот ублюдок. Он доверил Майки свой секрет, пытаясь удержать меня в стороне. Ну, я не собиралась это допустить. – Давай послушаем.

– Он не женат.

Мой мозг спотыкается и путается, пытаясь понять смысл услышанных мной слов. – Подожди. Ты хочешь сказать, что Вито не женат?

– Правильно.

Я сделала глубокий вдох и постаралась не швырнуть стол или два. Я не могла здесь потерять голову. – Он что, разведен? Вдовец? Зачем еще ему носить кольцо?

Майки поморщился и потер затылок, это была его причуда, когда он не хотел мне ничего говорить. – Выкладывай, – сказала я. – Очевидно, что ты знаешь.

Медленно мой брат потянулся через стол и начал убирать мой нож для масла из зоны досягаемости. Я нахмурилась и схватила столовый прибор. – Ты не смешной. Просто скажи мне уже.

– Он носит кольцо в качестве защиты от женщин, которые могут захотеть отношений с ним.

Я возмущенно фыркнула. – И он думает, что я хочу с ним отношений? Боже, какое у этого мужчины эго. Какой же он мудак.

Майки протянул мне ладони. – Нет, не думает. Я сказал ему, что ты против отношений, насколько это вообще возможно. Но он не хотел, чтобы ты знала о кольце, потому что сказал, что так будет проще, если между вами будут только деловые отношения.

Строго по делу. Это включало в себя тонкий флирт со мной? Заставлял меня завтракать с ним?

Господи, как я ненавижу этого человека.

Теперь, когда я об этом думаю, Вито не носил кольцо, когда он впервые открыл дверь этим утром. Но он, должно быть, надел его, когда поднялся наверх, чтобы сменить рубашку, потому что я определенно помнила, что видела кольцо, когда он вытирал руки полотенцем.

Интересно. Надел ли он фальшивое обручальное кольцо, чтобы отпугнуть меня... или напомнить себе, что его нужно держать в штанах? Из-за его реакции после собрания персонала, когда я коснулась его воротника и прошептала ему на ухо? Это не была реакция человека, которого интересовал – сугубо бизнес.

Вито не женат. Ого. Я смотрела через переднее стекло закусочной и позволила этому впитаться. По крайней мере, чувство вины за то, что я другая женщина, исчезло.

– Ты что, злишься? – спросил Майки, когда нам принесли блины.

– Нет. Я и так знала, что он полный отстой. Это только подтвердило это.

– Вот тебе, дорогая, – сказала наша официантка, ставя передо мной тарелку шоколадных блинчиков. – И все мужики полны дерьма.

– Эй! – сказал мой брат, когда она ушла. – Я сижу прямо здесь.

– Да, но ты тоже полон дерьма, – сказала я ему. – Еще какие-нибудь секреты у тебя есть?

– Нет, это последний. – Майки начал энергично резать блины. – Ты ведь не скажешь ему, что я тебе сказал, правда?

– Неа.

– Правда? Ты же не бросишь ему это в лицо, когда увидишь его в следующий раз?

Я съела кусочек маслянистого, пышного блина. – Нет, у нас чисто деловой подход, помнишь? И я не хочу, чтобы Вито думал, что я по нему тоскую. Он хочет притвориться, что он женат? Ладно. Больше ему сил.

– Тебе действительно все равно?

– Мне действительно все равно. У меня есть более веские причины ненавидеть Вито, чем эта.

Майки усмехнулся. – Без сомнения. Но я говорю, что мы выжмем из него каждую копейку, которую он готов потратить на винодельню. Мы должны просить обо всем, понимаешь? Орошение, которое ты хотела сделать, солнечные батареи, еще один гостевой домик. Посмотрим, насколько он готов вложиться.

Больше денег означало больше ниточек. Но я не хотела лопнуть пузырь Майки, поэтому сменила тему. – Ты знаешь, что он пригласит энолога, чтобы проконсультироваться с нами?

Майки полил еще сиропом свою недоеденную стопку. – Нет, но разве это плохо?

– Не знаю, что может рассказать нам эксперт из Италии о наших региональных винах, но конечно. Почему нет?

– Не заводись. Я думаю, что Вито имеет добрые намерения. И он действительно хочет улучшить ситуацию.

– Ну, может быть, винодельне и не нужны такие улучшения, – проворчала я.

– Или, может быть, ты не можешь быть беспристрастной ни в чем из того, что он предлагает.

Я разорвала кусок бекона пополам и бросила его через кабинку в него.

Вито

Я не привык к тишине.

Я стоял на террасе, потягивая капучино и глядя на виноградник. На рассвете было несколько птиц, но других звуков не было. Ни движения, ни гудков. Только тишина и покой. В этом смысле это было похоже на яхту, за исключением того, что я не качался постоянно взад и вперед.

Мы с Мазом вчера поздно легли спать, пили и болтали. Я был удивлен, как сильно я скучал по брату. Странно провести четыре года вместе, запертые на лодке, а потом не видеться с ним, разве что раз или два в год. Энцо довольно много путешествовал с Джией, поэтому я встречался с ним чаще. И мы часто соприкасались по деловым вопросам. Маз был более отстраненным, в другом мире от моего. Моя сестра была такой же. Она жила своей жизнью в Лондоне, хотя мы много переписывались.

Но не было смысла сентиментальничать из-за того, что я не мог изменить, поэтому я отбросил все это в сторону. Мне нужно многое пережить сегодня перед встречей с Карло и Брюсом сегодня днем. У меня нет времени на...

Томмазо внезапно появился из-за кустов, выражение его лица было мрачным. Он был растрепан, волосы растрепались, словно он только что вылез из постели, и он поспешил к коттеджу. Я мгновенно насторожился. – Что случилось?

– Гаэтано ушел вчера вечером. – Он поднялся по ступенькам и остановился передо мной, тяжело дыша. – Он не вернулся.

Я махнул ему рукой, чтобы он вошел, а затем закрыл за нами дверь. – Что, черт возьми, ты имеешь в виду, говоря, что он не вернулся?

– Он ушел около десяти. Сказал, что идет в бар за городом. Мы не придали этому значения и легли спать. Но машины все еще нет, и он не отвечает на звонки по мобильному.

Я поднял свой телефон с мраморного острова и разблокировал его. Я дважды пытался дозвониться до Гаэтано, но каждый раз он переходил на голосовую почту. – Может быть, он пошел домой с женщиной, – предположил я, мои мысли лихорадочно метались.

– Нет, – покачал головой Томмазо. – Даже если бы он это сделал, он бы не остался на всю ночь. Мы никогда так не делаем, Дон Д'Агостино.

Это было правдой. Мужчины в моем мире знали, что лучше не засыпать в постели незнакомой женщины. Это делало тебя уязвимым. – Какого хрена ты отпустил его одного?

– Мы не думали, что нас здесь кто-то знает. Почему что-то плохое должно произойти в этом маленьком городке?

Я потер глаза под очками. – Нам нужно найти этот бар. Ты знаешь, где он?

– Я не спрашивал ни названия, ни где он находится.

Черт возьми. Я тут же набрал номер Майкла, и он взял трубку на четвертом гудке. – Привет, Вито. Все в порядке?

– Приходи в коттедж. Мне нужна твоя помощь.

9

...

Вито

Пока мы ждали Майкла, я поднялся принять душ и одеться. Я пропустил бритье, надел джинсы и свитер и спустился вниз как раз в тот момент, когда появился старший брат Фиорентино.

Томмазо и Чезаре были у кухонного острова, их брови были нахмурены от беспокойства, и Майкл закрыл за собой дверь. – Эй. Что происходит?

Я сунул пистолет за пояс джинсов и махнул рукой своим людям. – Пошли. По дороге объясню.

– Что-то не так? – Майкл колебался, когда мы все пошли к двери. – Зачем ты носишь пистолет?

Я держал дверь открытой и ничего не говорил. После того, как Майкл вышел на террасу, я запер за нами дверь коттеджа и положил ключ в карман. – Нам нужно торопиться, capisce?

– Вито... – сказал Майкл, игнорируя мои приказы.

Я схватил его за плечо, сжал крепко, чтобы доказать свою правоту. – Не задавай вопросов, пока мы не сядем в машину, – повторил я. Его кожа побледнела, но он кивнул. Я понял, почему он мог волноваться, поэтому добавил: – Это не из-за тебя. Пошли.

Мы вчетвером пошли к внедорожнику, припаркованному на парковке винодельни. Томмазо сел за руль, Чезаре – спереди, а мы с Майклом устроились на задних сиденьях. Когда двери закрылись, я сказал: – Один из моих охранников пропал. Он вчера вечером отправился в бар за городом. Мне нужно, чтобы ты указал нам, куда он мог пойти.

– О. – Майкл заметно расслабился. – Ладно. Есть несколько забегаловок, куда ходят люди. Дальше от города есть два стрип-клуба. Есть идеи, в каком направлении он пошел? Это может помочь.

– Стрип-клубы, – сказал Чезаре. – Надо начать оттуда.

– Поехали, – приказал я. – Майкл, направь его.

Никто больше не разговаривал, пока Майкл давал Томмазо указания, как выбраться из города. Я надеялся, что мы слишком бурно реагируем. Как и сказал Томмазо, мы не были здесь знакомыми лицами. Не было никаких оснований думать, что есть какая-то опасность. Бенетти заверил меня, что все идет гладко, так что здесь мы будем в безопасности.

Первый клуб был пуст, парковка пуста. Чтобы убедиться, мы проехали по окрестностям, проверяя машину Гаэтано, но не увидели ее. По пути мы прошли мимо двух упомянутых Майклом дайв-баров, но машины не видно.

До второго стрип-клуба мы добирались всего несколько минут, но мой мозг все время крутил варианты. Одна из моих плохих привычек, любил говорить Энцо, – слишком много думать. Это хорошо для консильери, но боссу нужно принимать быстрые и точные решения. Время стало роскошью, которую я больше не могу себе позволить, как и предупреждал мой брат перед моим отъездом в Торонто.

Стоянка у второго стрип-клуба не была пустой. Большой черный внедорожник покоился сзади, возле участка леса. – Вот машина. Подъезжай сюда.

– Cazzo! – пробормотал Томмазо себе под нос и въехал на стоянку.

Я осмотрел окрестности через окна. Никого не было. Это была ловушка? Где, черт возьми, Гаэтано?

Мои мышцы напряглись, мое тело насторожилось, когда Томмазо припарковал машину. Я вытащил пистолет из-за пояса. – Оставайся здесь, – сказал я Майклу и вышел. Томмазо и Чезаре были рядом со мной, когда мы все осторожно направились к припаркованному внедорожнику.

– Может быть, тебе тоже стоит подождать в машине, – тихо сказал мне Томмазо. – Пока мы не узнаем, что это безопасно.

Я не стал отвечать. Гаэтано был моей ответственностью, и я помогу его найти. Я попробовал открыть пассажирскую дверь и обнаружил, что она заперта. – Эта сторона открыта?

– Нет.

Мы заглянули через тонированные окна и лобовое стекло. Машина казалась пустой. Это подтвердилось через три минуты, когда Чезаре взломал ее. Никаких следов Гаэтано в машине не было, как и никаких признаков борьбы. – Начинай звонить ему на мобильный.

Томмазо вытащил свой телефон, пока я ходил, осматривая территорию. Никаких царапин, никакой крови. Никаких гильз. Это странно. Может быть, Гаэтано действительно пошел домой с…

Где-то вдалеке раздался гул. Мы все замерли, прислушиваясь. – Лес, – сказал я, бросившись к деревьям. – Сюда, Томмазо!

Я пошёл на шум, двигаясь осторожно, чтобы всё ещё слышать. Остальные двое были позади меня, делая то же самое. Я двинулся вправо, когда Томмазо позвонил в третий раз. Я надеялся, что кто-то выбросил сюда телефон Гаэтано, что это не то, чего я боялся.

Мое внимание привлекла большая неподвижная фигура на земле. Где-то под ней жужжал мобильный телефон.

Гаэтано. И он мертв.

– Ублюдок! – зарычал я и опустил пистолет.

– Madre di dio, – выругался Чезаре, когда мы втроем окружили тело.

Гаэтано был застрелен один раз в лоб. Казнен здесь, в лесу. В одиночестве.

Рядом хрустнули листья.

Мы все трое направили свои пистолеты на внезапный шум. Майкл поднял руки, его глаза округлились от ужаса. – Не стреляйте в меня. Я просто... О, Боже. Он мертв?

– Тебе сказали ждать в машине, – рявкнул я. – Иди, Майкл.

– Подожди, извини. Я хотел помочь тебе поискать. Он был здесь всю ночь?

Томмазо нашел мобильный Гаэтано и передал его мне. – Код – его день рождения, – сказал мне мой охранник. – Семнадцатое февраля.

Я разблокировал телефон и начал искать хоть какую-то зацепку относительно того, кто это сделал. От нас был шквал пропущенных звонков, плюс непрочитанные текстовые сообщения от Томмазо. Больше ничего примечательного.

– Думаешь, это был Бенетти? – спросил Чезаре. – В отместку за то, что я здесь.

Я сразу понял, что это не Лука. – Нет. Он не рискнул бы воевать с нами.

Я проверил фотографии на телефоне Гаэтано. Конечно, там было видео с прошлой ночи. Я нажал на воспроизведение, и стало очевидно, что Гаэтано находится в VIP-комнате клуба. Пара сисек заполнила камеру, когда девушка танцевала ему на коленях, трясь бедрами у него на коленях. Угол переместился к ее лицу, где она улыбнулась ему, затем снова к ее сиськам. На заднем плане играла музыка, поэтому я не мог слышать, что говорилось, но звучало так, будто он называл ее – Терри.

– Эй, это Тэмми, – сказал Майкл через мое плечо.

Мы трое посмотрели на него. – Ты ее знаешь? – спросил я по-английски.

– Конечно. Я не завсегдатай, но я хожу с мальчиками время от времени. Плюс, я ходил в школу с младшей сестрой Тэмми.

– Фамилия?

– Бруно.

– Ты знаешь, где она живет? – Когда Майкл покачал головой, я приказал Чезаре начать поиски девушки. – Но сначала нам нужно разобраться с его телом.

– Блядь, – Томмазо потер голову.

Точно. Но мы не могли его здесь оставить и не могли привлечь полицию.

– Копать холодную землю – это муторно, – рассеянно сказал Чезаре, печатая что-то на своем телефоне.

Томмазо ударил Чезаре по затылку. – Прояви уважение, stronzo.

Я положил руки на бедра и уставился на своего бывшего охранника. Я чертовски ненавидел, когда мои люди умирали. Это была жизнь, на которую мы подписались, и мы знали риски, но это не означало, что я был беспечным по отношению к смерти. Гаэтано было около сорока, cugino, мой кузен, как Чезаре и Томмазо. В этом не было ничего необычного. 'Ндрангета оставалась тайной, потому что мы все были семьей – в буквальном смысле. Мы доверяли только тем, кто был одной крови, и никто никогда не выдавал свою семью.

И один из членов нашей семьи убит.

– Что мы будем с ним делать? – спросил Чезаре на нашем родном языке.

Томмазо многозначительно поднял брови. – На винодельне есть землеройное оборудование, не так ли?

Я тут же отбросил это. Я не могу похоронить человека на территории Мэгги. – Это не вариант. Не на винодельне. – Я посмотрел на Майкла. – Как далеко находится океан?

– Около двух часов до побережья, – ответил он. – Почему ты спрашиваешь?

Я проигнорировал вопрос и посмотрел на часы. Черт, будет тесно. И мне нужно будет арендовать лодку. – Давайте погрузим его тело во внедорожник, – сказал я своим людям. – Мы высадим Майкла, а потом разберемся с этим. – По-английски я спросил Майкла: – Во сколько открывается это место?

– Четыре, я думаю.

Чезаре прокрутил на телефоне. – Он прав. И они закрываются в два.

Я проверил видеоштамп на видео Гаэтано. 1:36 утра – Мы вернемся после того, как они откроются, чтобы найти эту женщину и посмотреть, есть ли у них записи с камер наблюдения. Давай сначала разберемся с нашим cugino.

Томмазо обыскал карманы Гаэтано и нашел брелок от внедорожника. – Я отвезу его обратно на винодельню.

Я положил руку ему на плечо. Двое мужчин были близки. – Grazie, Tommaso. – Я сказал Майклу: – Открой багажник припаркованного внедорожника, того, которым управлял Гаэтано. Он не заперт.

– Зачем? – Смущение на лице Майкла сменилось ужасом, и он отступил на шаг, подняв ладони вверх. – Подожди, ты же не посадишь его в машину, да? Тебе нужно вызвать полицию, да? Его отвезут в похоронное бюро и похоронят на кладбище, да? Мы не…

– Майкл. – Он затих от моего резкого тона. – Мы разберемся с этим по-своему, capisce? Никакой полиции, никакого кладбища.

– Где вы собираетесь его похоронить?

Я подавил раздраженный вздох. – Лучше тебе не знать. А теперь иди. Делай, как я говорю, и не задавай вопросов. И не говори ни единой чертовой душе, что ты видел здесь сегодня.

– О, боже. О, боже. Ладно.

Майкл повернулся и споткнулся, затем поспешил обратно тем же путем, которым мы пришли. Томмазо двинулся к ногам Гаэтано. – Он хороший парень. Он мог бы нам пригодиться в Торонто.

– Его сестра отрежет мне яйца, если я попытаюсь, – сухо сказал я. – Давай сделаем это. Мне нужно быть на встрече к часу дня.

Томмазо и Чезаре подняли по одной онемевшей ноге и начали тащить тело Гаэтано из леса. Пока мы тащились обратно к машине, я позвонил в Торонто и сказал им прислать сегодня больше людей. Нам нужно убить того, кто ответственен за смерть Гаэтано, – быстро и мучительно. Затем я организовал самолет, чтобы забрать моих людей обратно домой.

В SUV мы втроем подняли тяжелый труп в багажник, пока Майкл смотрел, его кожа была бледной. Как только Гаэтано оказался внутри, Томмазо отправился в винодельню. Чезаре сел за руль SUV, поэтому я жестом пригласил Майкла сесть. – Andiamo. Поехали.

Я видел, как его горло работало, когда он сглатывал, но он повиновался и скользнул на заднее сиденье. Я последовал за ним, затем разблокировал свой телефон и нажал несколько кнопок. На другом конце провода раздался один звонок, прежде чем глубокий голос ответил. – Какого хрена тебе теперь надо?

– Это визит вежливости.

Бенетти стал серьезным. – О?

– Нашел одного из моих людей в лесу за стрип-клубом, казненным. Я разбираюсь с тем, кто несет за это ответственность.

Он помолчал секунду. – Какой клуб?

– Искры.

– Я знаю. Безобидный хозяин. Хорошо относится к девушкам, клиенты его любят. Не могу себе представить, чтобы он убрал одного из ваших мужчин.

Если бы он это сделал, я бы сжег это место дотла. Вместе с ним. И Бенетти не мог меня остановить. – Это может быть так, но я собираюсь это выяснить.

– Когда ты приехал из Торонто, за тобой следовали враги?

Я смотрел в окно на проходящие улицы. Я не любил строить догадки, я предпочитал факты. – Кажется маловероятным. Кто-нибудь здесь на тебя разозлился?

– Нет.

– Ты уверен?

– Да, но я позвоню ребятам и скажу им, чтобы они покопались.

– Спасибо.

– Д'Агостино. – Он помолчал. – Я старался не привлекать к себе внимания. Не опустошай этот город.

– Я не могу ничего обещать. – Я отключился и постучал мобильным телефоном по колену. Больше мужчин – больше жилья. Взглянув на брата Мэгги, я сказал: – Майкл, мне нужно…