Текст книги "Империя соблазна (ЛП)"

Автор книги: Мила Финелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Интересно.

– Но… – Он проглатывает остаток предложения.

– Да?

– Слушай, я знаю, что вы двое переспали в казино. Я просто надеюсь, что ты здесь не из-за нее. Например, я знаю, что ты женат, но моя сестра под запретом.

Не знаю почему, но я признаюсь ее брату в правде. – Я не женат.

Его глаза широко раскрылись. – Что? Но ты носишь кольцо. Ты вдовец? О, боже. Мне так жаль...

Я поднимаю руку, чтобы остановить его бред. – Я никогда не был женат. Я ношу это кольцо в качестве защиты. От женщин, которые могут захотеть жениться на мне. Capisce?

– А, я понял. Но тебе не нужно носить его ради Мэгги. Она противница любых отношений.

Это сделало нас двоих. – Приятно знать, но я не собираюсь говорить ей, что кольцо поддельное. И я предлагаю тебе тоже этого не делать.

– Почему нет? Ей все равно, что ты одинок. Для нее важна только винодельня, и я думаю, можно с уверенностью сказать, что ты упустил все шансы с ней, подписав сегодня эти бумаги.

– Я не ищу с ней шанса, но я также не хочу объясняться или делиться своей личной жизнью. Мы должны придерживаться строгого бизнеса. Так будет проще для всех нас.

Майкл выдыхает, словно испытал облегчение. – Ладно, звучит хорошо.

Я хлопаю его по спине. – Я хочу, чтобы мои люди устроились, а тебе нужно организовать званый ужин.

На следующее утро, отчаянно желая выпить капучино, я беру одного из охранников и на рассвете еду в город.

Даже дома я спал мало. Мне трудно отключать мозг ночью, и спать допоздна оказалось невозможно. Это утро было хуже. С незнакомой обстановкой и без занавесок или жалюзи на окнах коттеджа я проснулся, как только вырвались на свободу фиолетовые струйки рассвета.

Дому нужны изменения, включая установку сигнализации. Я займусь этим сегодня.

Томмазо заезжает на парковку кафе.

– Хочешь, я пойду вместо тебя? – спросил Томмазо.

– Не обязательно. Я тебе что-нибудь принесу.

– Grazie,¹⁹ дон Д'Агостино. – Он закрывает глаза и откидывает голову на сиденье.

Я не чувствовал себя плохо, вытаскивая его из постели. Мои люди работают на меня, а не наоборот. Я выхожу из машины и застегиваю пальто, в слабой защите от холодного воздуха. Это помогает лишь немного. К счастью, кафе пустое, открывшись всего пять минут назад.

Молодая женщина за прилавком ставит поднос с круассанами на витрину. У нее темные волосы и кольцо в носу в одной ноздре. – Доброе утро. Чем я могу вам помочь?

– Buongiorno,²⁰– говорю я. – Можно мне капучино?

– Конечно. Маленький или большой?

– Большой.

– Это займет всего минуту. Вы хотите что-нибудь поесть?

Сняв перчатки, я смотрю на полупустую витрину. – У вас есть булочки?

– Ну, типа булочек с корицей?

Господи, нет. – Я возьму простые круассаны и бискотти, если у вас есть.

– Конечно, есть.

– Ладно! – раздался откуда-то женский голос.

Отойдя от стойки, я достаю свой мобильный и начинаю проверять сообщения. Несколько писем от партнеров за рубежом ожидают меня, поэтому я отвечаю по мере необходимости, быстро и эффективно. Они были из моих законных деловых интересов. Я не занимаюсь преступной деятельностью в электронном виде, за исключением специально зашифрованного ноутбука на даче. Энцо заплатил компьютерным хакерам целое состояние, чтобы гарантировать, что все наше оборудование останется в безопасности.

– Ну, привет. Ты ведь недавно в городе, да?

Я оборачиваюсь и вижу за стойкой женщину, вероятно, лет шестидесяти, с короткими седыми волосами. Она несет поднос с бискотти. Поскольку я не люблю отвечать на личные вопросы, я задаю один из своих собственных. – Я полагаю, вы владелец?

– О, ты итальянец. – Она заходит за витрину и задвигает туда поднос. – Кажется, это здесь входит в моду.

Имея в виду Бенетти и его команду. Я робко улыбаюсь. – Я слышал хорошие вещи о вашем городе.

– Вы остановились в гостевом доме, верно?

Похоже, слухи здесь распространяются быстро. Несомненно, все скоро узнают, что я главный на винограднике. – Есть ли здесь где-нибудь поблизости место, где можно купить эспрессо-машину?

– О, дорогой, – сказала пожилая женщина. – Мы купили свою в Олбани несколько лет назад. Но ты можешь зайти сюда, когда захочешь. У нас лучший кофе в городе.

Еще один пункт в моем списке покупок. – А как насчет декоратора или строительной компании? Есть ли у вас местные рекомендации?

Она прислонилась к стойке. – Не думаю, что Сальваторе понравится, если ты внесешь изменения в его гостевой дом. Или ты тоже покупаешь дом у реки?

Молодая девушка ставит на стойку две чашки. Нагнувшись, она находит внизу держатель для напитков и закрепляет в нем мои капучино. – Бабуля, ты задаешь слишком много вопросов. Это не твое дело.

– Я ничего не могу поделать с собой, – говорит ее бабушка. – Но ладно. Донна – лучший и единственный декоратор в Паесано. Но ее вкус склонен к вычурности, если вы понимаете, о чем я. Я думаю, что вы – полная противоположность.

Я киваю один раз. Это определенно правда.

Молодая женщина нажимает несколько кнопок на кассе. – Вэл наняла парня из города, и она, похоже, осталась довольна результатами. Вы можете спросить ее, кого она использовала. Сколько бискотти и круассанов?

– Четыре штуки, по желанию. А подрядчик?

– О, все используют Джона, – сказала пожилая женщина. – Он разумный и быстрый.

– Вы напишете мне его имя?

– Я сделаю тебе кое-что получше. Я дам тебе его номер. Он мой племянник.

Она пишет имя и номер на карточке и протягивает ее мне. Я кладу ее в карман, затем даю ей две пятидесятидолларовые купюры на завтрак. – Grazie, signora.

– Это очень великодушно с вашей стороны, мистер...?

– Д'Агостино.

– Приятно познакомиться, мистер Д'Агостино. Меня зовут Бев. Это моя внучка Сэм.

Я наклоняю голову, поднимая сумку и держатель для напитков. – Arrivederci.²¹

– Возвращайтесь в любое время.

Сев в машину, я отхлебнул капучино и набрал номер Бенетти. Он отвечает на третьем гудке. – Быстро – и это должно быть важно.

– Бенетти, в чем дело?

– У меня долгожданный медовый месяц, Д'Агостино. И мне не положено работать.

Я перехожу к сути. – Я беру на себя управление винодельней Fiorentino. Я подумал, что тебе следует знать.

– Подожди. – Послышался какой-то шум, и я услышал, как он сказал: – Fiore mio, я вернусь через минуту.

Еще больше шарканья, затем дверь закрывается. Его голос был глубоким и несчастным. – Скажи мне, почему ты захватываешь винодельню на моей территории.

– Я воспринимаю это как долг, возвращенный Майклом. Он проиграл мне кучу денег в покер в казино.

Он выдохнул. – Мэгги – одна из самых близких подруг Валентины. И ты обманываешь ее брата? Che cazzo?

– Я его не обманывал. Мальчик – дерьмовы игрок в карты. Это не моя вина, что он занял больше, чем мог вернуть. Мы оба знали, как это работает. Это даже не должно было быть обсуждением.

– Блядь, – пробормотал он. – Есть ли шанс, что я смогу тебя отговорить? Или предложить покрыть то, что Майкл потерял?

– Нет. Мне нужна винодельня.

– Почему? Их вино – дерьмо.

– Я думаю, я могу сделать его лучше. – У меня были некоторые идеи по этому поводу, но ни одна из них не понравилась бы Мэгги. Я с нетерпением жду этих разговоров.

– Возвращайся в Торонто! Ты здесь никому не нужен!

У этой девчонки есть огонь. Для такой юной особы она была смелой и уверенной. Бесстрашной, конечно. Мы трахались по всему номеру отеля во всех позах, в основном по ее просьбе.

– У окон, Вито. Пусть все смотрят на нас. Подумай, как они будут завидовать.

Голос Бенетти вытаскивает меня из воспоминаний. – Я предполагаю, что ты вернешься в Торонто.

Он не хочет, чтобы я или мои люди торчали поблизости, что имеет смысл. Но хотя это территория Бенетти, я не принимаю его приказов. – Да, через несколько недель. Сначала я хочу разобраться с винодельней.

– Конечно, ты вытворяешь эту хрень, когда меня нет в городе.

– Если бы ты был здесь, я бы все равно продолжил свои планы. – Я замолкаю. – Я не вторгаюсь. У меня и так достаточно дел в Торонто.

– И все же ты хочешь владеть винодельней в Паесано.

– Хорошая инвестиция, не правда ли?

– Нет. Они еле выживают.

Мне интересно, откуда он это знает. Может быть, его жена? – Как я уже сказал, я верю, что смогу это изменить.

– Без обид, но что ты знаешь об управлении винодельней?

– Наслаждайся своим медовым месяцем.

– Д'Агостино.

На другом конце провода повисает тишина, словно он размышляет. Наконец, он говорит: – Эта девушка много значит для моей жены, capisce? Поэтому я ожидаю, что ты будешь относиться к семье справедливо. Уважительно. И я также ожидаю, что ты уедешь к тому времени, как я вернусь в следующем месяце.

Мне не нравятся угрозы. – Или?

– Я благодарен за твою помощь, когда впервые приехал в Нью-Йорк. Но не ставь под угрозу наш союз, действуя глупо.

Около года назад я помог ему с одним из его кузенов, который сбежал во время наркоторговли. Взамен я взял часть казино. – Как я уже сказал, я остаюсь всего на несколько недель. У меня нет никаких планов на этот район, кроме винодельни.

– Проследи, чтобы так и оставалось. И вуаля. – Он отключается.

– Он зол? – Томмазо взглянул на меня. – Из-за того, что мы останемся?

– Осторожен, но этого следовало ожидать. Я бы чувствовал то же самое, если бы ситуация была обратной.

– Ну, в этих домиках чертовски холодно. Пожалуйста, скажите мне, что мы можем купить обогреватели сегодня.

Я делаю еще один глоток капучино. – Вместе с эспрессо-машиной, да. И я найму подрядчика, который внесет любые изменения, которые мы захотим.

– Я думал, ты сказал Бенетти, что мы не останемся.

– Мы не останемся. Но спальня размером со шкаф, и там нет никаких чертовых жалюзи.

– Видели бы вы эти крошечные кровати, – хихикнул Томмазо. – Гаэтано перевернулся посреди ночи и упал на пол. Я чуть не обмочился, так сильно я смеялся.

Я указал на напитки. – Отнеси им эти капучино и пирожные. Может, это поможет смягчить боль от размещения.

Мой телефон завибрировал. Подняв экран, я вижу имя младшего брата. – Алло, – ответил я.

– Ciao²², fratello! – Массимо был снаружи, на заднем плане доносится уличный шум. – Как Торонто?

– Я в Нью-Йорке, но там то же самое – чертовски холодно. Как ты? Как Рома? В ресторане к тебе относятся нормально?

– Я уволился.

Я закрываю глаза и молюсь о терпении. Это его третий ресторан за три месяца. Мой брат слишком импульсивен. Он никогда ничего не обдумывает. – Почему? Что случилось?

– Они не знают, что делают. А мне надоело резать лук, морковь и сельдерей. Целый день одно и тоже.

Я стучу пальцами по дверному косяку. – Маз, ты не можешь рассчитывать на то, что сразу же сможешь управлять собственным рестораном. Тебе нужно обучение.

– Это не дисциплина, Вито. Это насилие.

Энцо это не понравится. Когда два года назад он согласился позволить Массимо работать шеф-поваром, это было при условии, что Массимо сделает из этого серьезную карьеру. Уйти из 'ndrina было чертовски серьезным делом, к которому нельзя относиться легкомысленно. И Энцо смягчился только потому, что на этом настояла его жена. Маз, похоже, ничего из этого не понял.

– А как же наше обучение с Папой все эти годы? – спросил я. – Разве это не было насилием? Не будь таким слабаком. Тебе нужно это выдержать.

– Отвали, Вито. Я делаю это уже целую вечность! Попробуй резать овощи кубиками каждый день в течение двух лет и посмотри, как тебе понравится.

– Если бы это была работа, я бы ее делал и не жаловался.

– Да, ты всегда хороший и послушный брат, – усмехнулся он. – Извини, что я тебе позвонил. – Он отключился.

Я ударил кулаком по дверному косяку. – Merda!²³

– Маз ушел из другого места? – спросил Томмазо, когда мы свернули на длинную подъездную дорогу к винодельне.

– Да. И я не хочу, чтобы Энцо узнал, так что держи это при себе.

– Его вряд ли можно за это винить. Это большой шаг вниз для принца Д'Агостино.

– Но это шаг, который он выбрал. Ты делаешь выбор, ты с ним живешь.

Переезд в Торонто, вдали от семьи и всего привычного, был нелегким. Но мне не терпелось иметь что-то свое, что-то, что я мог бы контролировать, а не сидеть в тени брата.

Это был шанс, который я не мог упустить. Меня не воспитывали, чтобы быть Доном. Меня воспитывали, чтобы давать советы Дону. Большую часть своей жизни я был снаружи, заглядывая внутрь.

Пока я не уехал в Торонто.

Теперь у меня собственная власть, возможность создать прочное наследие. Но 'ndrina недостаточно. У самых успешных Донов были другие источники дохода, как у Энцо и его мошеннический бизнес. Фаусто Раваццани имел руки во всех видах глобальных операций. Даже у Джакомо Бускетты в Палермо были автосалоны. Недвижимость казалась мне хорошей инвестицией, способом сохранить свои деньги чистыми.

– Чтобы построить империю, нужно терпение, – напом инаю я себе.

Я не возражаю против ожидания. Терпение было моей единственной добродетелью.

5

...

Мэгги

Сообщение, набранное заглавными буквами, пришло, когда я умывалась.

Я СЛЫШАЛА О ВИНОДЕЛЬНЕ. Я ВЕРНУСЬ

Я ополоснула и промокнула кожу насухо. Затем я отправляю Вэл свое сообщение, написанное заглавными буквами.

НЕ СМЕЙ

У ВАС МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ

Через секунду звонит мой мобильный.

– Мне все равно, – говорит моя лучшая подруга. – Ты, должно быть, сошла с ума. Я должна быть там.

– Нет, ты должна быть с мужем. В Катандзаро. Наслаждаться своим запоздалым медовым месяцем. Если вернешься раньше, я больше никогда с тобой не заговорю.

– Мэгс, я могу нажать паузу на своем трехмесячном медовом месяце. Это винодельня твоей семьи! Не могу поверить, что Майки проиграл ее в покер.

Моя грудь сжимается, пустое и ноющее чувство вернулось снова. – Ну, да. Я тоже не могу.

– Типа, это в сто раз хуже, чем когда он исчез после смерти твоих родителей. Помнишь, как мы не слышали о нем два месяца?

Помню? Ужас тех восьми недель выжжен в моем мозгу. Не сказав мне ни слова, Майки отправился в Нью-Мексико, чтобы “найти себя”, а это означало принимать много аяуаски в пустыне. Моя тетя все еще жила здесь, помогая мне с винодельней, но я жутко волновалась. Мой брат иногда может быть незрелым придурком.

– Все равно, – отвечаю я ей. – Тебе не о чем беспокоиться. Я с этим справлюсь.

Наступает долгая пауза. – Что значит, ты справишься?

– Это значит, что я придумываю, как избавиться от Вито.

Она втягивает воздух, затем понижает голос до шепота. – Типа... убить его?

– Нет! – Затем мой ужас отступает, и я задумываюсь. – Если только... Как ты думаешь, я смогу найти кого-то, кто был бы готов...

– Мэгги! Господи. Даже не думай об этом. Я уже сидела в тюрьме и не хочу делать это снова.

Я иду в спальню и достаю одежду, чтобы собраться на день. – Ладно. Я его не убью. Но я превращу его жизнь в ад.

– Слушай, я знаю, это заманчиво, но он глава мафии. Ты не хочешь дразнить этого медведя, поверь мне. Это не те люди, с которыми мы привыкли иметь дело.

– Со мной все будет в порядке. Я не боюсь Вито Д'Агостино.

– Может, тебе стоит. Ты знала, что его брат тоже глава мафии? В Италии. И его прозвище – сумасшедший. Я его встречала, и он чертовски страшен.

Черт, я этого не знала. Но это не имеет значения. – Все, чего я хочу, это чтобы Вито вернул мне винодельню и забрал свою сексуальную задницу обратно в Канаду. Я не думаю, что это слишком много.

Я понимаю свою ошибку в тот момент, когда мой рот перестает двигаться.

Тупица! Зачем я вообще сказала, что Вито...

– Сексуальную? – почти крикнула она. – Ладно, чего ты мне не рассказываешь?

На самом деле много. Я притворяюсь дурочкой. – Ты его видела?

– Э, нет. Я имею в виду, что-то вроде того. На расстоянии, но я в основном видела боковую часть его головы.

– Он довольно горяч, Вэл. Не то чтобы меня это волновало.

– Конечно, конечно. – Она медлит. – Ты спала с ним?

Вэл знает меня слишком хорошо. И я ненавижу лгать ей. Но моя одноразовая связь с Вито уйдет со мной в могилу. Достаточно плохо, что мой брат знает. – Нет! Во-первых, он женат. Во-вторых, он слишком стар для меня. И, о, если кто забыл – он украл у нас винодельню.

– Ладно, ладно. Успокойся. Я только что получила предчувствие, но оно явно было неверным. Так что, расскажи мне, что ты планируешь. Может, Лука мог бы одолжить тебе…

– Ни за что. – Я перестаю завязывать шнурки на рабочих ботинках и выпрямляюсь. – Я не хочу впутывать ни тебя, ни твоего мужчину. Это мило с твоей стороны, что ты предлагаешь, но я ни у кого не буду занимать деньги. Особенно у своей лучшей подруги.

– Ну, это все равно не сработает. Лука только что сказал мне, что предложил отдать Вито деньги, а Вито сказал нет.

Вот мудак. Конечно, он отказался.

– Думаю, я останусь здесь на некоторое время. Нужно у бедиться, что мои инвестиции используются разумно.

– Он такой придурок, – говорю я и возвращаюсь к своим шнуркам.

– Хм. Может, это будет хорошо в долгосрочной перспективе. Как Лука и траттория.

Я хмурюсь, глядя в пол. – Вэл, он не фея мафии, которая платит за дерьмо издалека, как Лука. Вито теперь владеет большей частью винодельни. Майки и я вместе владеем только тридцатью процентами – и Вито хочет сменить название.

– Уф, – бормочет Вэл. – Это жестоко. Но, может быть, ты сможешь убедить его оставить это.

Мне придется. Потому что перспектива исчезновения винодельни Fiorentino навсегда для меня слишком ужасна. – Слушай, мне пора. Работа не ждет.

– Ладно, иди и ухаживай за своими лозами. Только постарайся не злить Вито. Я не хочу о тебе беспокоиться.

– Тебе не о чем беспокоиться. Я буду обращаться с ним так, как он того заслуживает.

– Блядь. Вот этого я и боюсь.

– Позже, детка! – Я отключаюсь и засовываю телефон в карман пальто.

Я люблю Вэл, и нет причин портить ей отпуск своими проблемами. Они с Лукой отвратительно счастливы вместе, и они заслуживают беспокоиться о себе, а не обо мне.

Несколько минут спустя, сжимая в руке в перчатке кружку горячего кофе, я выскальзываю из дома и закрываю дверь. Я так и не потрудилась ее запереть. Никто не вломился бы в дом моих родителей здесь, на территории винодельни. Даже если кто-то может беспрепятственно бродить по территории, все в городе знали, что внутри ничего ценного нет.

Холодный воздух хлещет меня по лицу, и я глубже зарываюсь в пальто. Январь в долине Гудзона не для слабонервных, особенно ранним утром. Но спать подольше нет возможности. Я встаю около пяти тридцати или шести каждый день – даже когда я задерживалась допоздна накануне. Я не сплю дольше семи часов с тех пор, как умерли мои родители.

Лозам все равно, устала ли я.

Каждый раз, когда я жаловалась на ранние утра, мой отец повторял эти слова. Я так сильно по нему скучаю. Ничего из этого беспорядка не случилось бы, если бы мои родители были здесь. К черту тех мотоциклистов, которые съехали с дороги на машину моего отца и заставили его врезаться в дерево.

Главное здание маячит впереди, темное и тихое. Майки и Селеста работали на мероприятии вчера вечером, так что я не ожидаю увидеть их в ближайшее время. Я не осталась, чтобы помочь. Мысль о том, чтобы улыбаться и разливать напитки, будучи вынужденной смотреть в лицо моего брата всю ночь, вызывает у меня желание совершить насилие. Я поговорю с Майки, но не раньше, чем успокоюсь.

Винодельня построена в форме подковы, со столовой и дегустационным залом на одном конце, а производственная зона и погреб на другом. Я направляюсь на кухню, чтобы поискать остатки вчерашнего кейтеринга. Я не была большим любителем завтраков. Я предпочитаю несколько поваляться в постеле и грибные пироги в любой день недели.

Наполнив тарелку вкусностями из гигантского холодильника, я сажусь за барную стойку и проверяю свой телефон, просматривая отчеты Брюса. Он был моим наставником с тех пор, как умер мой отец. После окончания средней школы Брюс был тем, кто вдохновил меня пойти на курсы виноградарства и провести летнюю стажировку на винограднике Лонг-Айленда. Он помог мне преодолеть страх перед попытками пойти по стопам отца. Я бы никогда не справилась с этой работой без него.

Как винодел, Брюс внимательно отслеживает процесс ферментации каждой дубовой бочки и стального резервуара. Большая часть урожая октября не будет готова к розливу до конца мая или начала июня, а темные красные вина будут готовы до августа или сентября. Но некоторые резервные вина были на двенадцатимесячном цикле. Брюс хотел попробовать несколько из них сегодня утром, Вот почему я остановилась поесть и не почистила зубы сегодня утром. Зубная паста изменит вкус вина.

Закончив есть, я выбрасываю тарелку и иду через пустое пространство, мои ботинки эхом стучат по старому деревянному полу. Когда я прохожу мимо ряда окон, я вижу снаружи мужчину. Я останавливаюсь и тянусь за телефоном в кармане куртки.

Это крупный мужчина, и он держит переноску для напитков и белый бумажный пакет, топая через имение к коттеджам. Он одет в пальто, очень похожее на то, что...

Вито появляется в нескольких шагах позади.

Черт возьми. Какого черта он тут делал в такую рань?

И почему они прошли мимо этого здания и попали на территорию?

Голова Вито высоко поднята, плечи отведены назад. Он ведет себя так, будто владеет этим местом. Что он технически и делает, но мне от этого не становилось легче.

Я открываю дверь на террасу и кричу: – Эй! Что ты делаешь? Мы не пускаем гостей на территорию так рано.

Они оба останавливаются и смотрят в мою сторону. Вито что-то пробормотал своему человеку, который кивает и идет дальше, в то время как его босс направляется в мою сторону.

Вито выглядит хорошо. Слишком хорошо. Отдохнувший и идеальный, как будто он не провел прошлую ночь, ворочаясь и слишком расстроенный, чтобы спать. Как будто на его совести нет кражи винодельни, которая не дает ему спать.

Я избегаю смотреть на толстые, покрытые полосами бедра, которые, как я знаю, скульптурные и твердые под всей его одеждой. Он женат! И мудак! Перестань на него смотреть. Я застегиваю пальто и надеваю перчатки, чувствуя, что мне нужно больше слоев, чтобы защитить себя, как бы нелепо это ни казалось.

– Я не гость, signorina, – были первые слова, вылетевшие из его уст. – Или ты забыла?

Я стискиваю челюсти, затем медленно заставляю себя расслабиться. – Куда идет твоя охрана? Почему вы оба здесь так рано?

– Разве твой брат тебе не сказал?

Еда, которую я съела, бурлит в моем желудке. Во рту внезапно пересохло, я сглатываю. – Сказал мне, что?

– Я живу на территории, в большом коттедже. Мои люди – в маленьких коттеджах.

Высокомерие этого человека. Абсолютная наглость. Теперь он хочет жить здесь?

Ненависть застревает у меня в горле, и я рявкаю: – Нет, не сказал.

Он наклоняет голову, холодно глядя на меня. – Ты против того, чтобы я остался здесь, или против моих людей? Или против всех нас?

Я не уверена и не хочу узнавать. Ради бога, почему Майки меня не предупредил? Я собираюсь задушить брата, на этот раз по-настоящему. – Вито, я не знаю, что ты пытаешься доказать, но ты не можешь здесь оставаться.

– Почему нет?

– Потому что мне это не нравится. Это работающая винодельня, а не какой-то гангстерский притон. И разве ты не беспокоишься о своей безопасности?

– Потому что кто-то здесь может попытаться убить меня? – Он отпивает кофе из своей чашки, не отрывая от меня взгляда. – Я думаю, мы оба знаем, что ты потерпишь неудачу, bella.

– Не называй меня так. Ты женат.

Щелкнув пальцами свободной руки, он сказал: – Итальянские мужчины называют каждую женщину bella. Это ничего не значит.

Кончики моих ушей горят от утреннего мороза. – Боже, как же мне хочется снова тебя ударить.

Мои слова, кажется, позабавили его, его губы слегка скривились в одну сторону. – Тогда, возможно, мне не следует говорить тебе, что я сегодня делаю улучшения в коттедже.

Я уставилась на него. Когда я собрала свои мысли из пылающего мусорного пожара, который был моей ненавистью к этому человеку, Я говорю: – Коттедж практически новый. Он не требует никаких улучшений.

– Я не буду делать ничего серьезного. – Он пожимает тяжелым плечом. – Только кофемашина и жалюзи.

За исключением того, что окна были намеренно пустыми, чтобы посетители могли наслаждаться всей красотой виноградника во время своего пребывания. По крайней мере, их можно убрать после того, как Вито вернется в Канаду. – Хорошо, но мы оставим кофемашину, когда ты уедешь.

На моем телефоне зазвонил будильник, напомнив мне о встрече с Брюсом. Я выключаю его, затем кладу телефон в карман куртки. – Мне пора. Оставайся в своем коттедже, не путайся под ногами.

– Снова собираешься мульчировать растения?

– Не то чтобы это тебе касалось, но сегодня утром я встречаюсь с нашим виноделом, чтобы продегустировать несколько резервных вин.

Он снова отпивает кофе, спокойно наблюдая за мной своими острыми глазами. – Это похоже на занятие и для владельца винодельни, верно?

Я уперлась пальцами ног в носки своих ботинок и всерьез задумалась, не пнуть ли его. – Нет, на самом деле. Хозяин должен вернуться в свой коттедж и сосредоточиться на своих делах, а не на чужих.

Это заставило его, этого разъяренного мужчину, поднять подбородок. – Я пойду с тобой. Показывай дорогу, красавица.

Я не стала его дожидаться. Я быстро зашагала к цеху переработки, надеясь потерять его по пути. Нержавеющие стальные чаны и ящики с пустыми бутылками молчат, когда я прохожу мимо. В чанах хранилось то, что станет нашими фирменными белыми винами, в то время как оборудование для розлива по бутылкам бездействовало на дальней стене. Это менее романтическая, практическая часть создания вина.

Все самое интересное находилось под землей.

Тяжелая металлическая дверь распахнулась, когда я потянула. Проходя, я не стала держать дверь открытой для кого-то еще. Пусть он сам разберется.

К сожалению, я услышала Вито прямо за своей спиной, когда спускалась по металлическим ступенькам.

Кирпич и камень заполнили мое поле зрения, когда я достигла земли, с рядами дубовых бочек, вытянутых под низкими арками. Прохладный и темный, подземный погреб был одной из моих любимых частей поместья. В 1960-х годах мой дед построил это место, чтобы хранить вино при постоянной температуре и вдали от солнечного света. Иногда мы сдавали погреб в аренду для частных ужинов и мероприятий.

Брюс стоял у дегустационного стола, бокалы для вина ждали на грубом дереве. – Эй, – сказал он, и я услышала его замешательство в этом единственном слове.

– Доброе утро. Это…

В типичном стиле альфа-самца Вито не стал дожидаться, пока я его представлю. Он подходит к Брюсу, протягивая руку. – Buongiorno. Я новый владелец, Вито Д'Агостионо.

Брюс с тревогой смотрит на меня, пожимая руку Вито. – Новый владелец?

– Это долгая история. – Я впиваюсь ногтями в ладони. – Но пока да. Похоже, винодельней владеет мистер Д'Агостино.

– Я не знаю, что сказать.

Вито похлопал Брюса по плечу. – Нет причин для беспокойства. Я хочу только лучшего для винодельни и ее сотрудников.

Нет, не хочешь . Потому что если бы ты хотел , ты бы вернул винодельню семье и уехал.

Конечно, я ничего этого вслух не произношу.

Вито продолжает – Сегодня на собрании мы расскажем об этом остальным сотрудникам.

Я сжимаю губы, потрясенная. Когда это было организовано? Они собирались включить меня? Боль, разочарование и гнев были моими постоянными спутниками в эти дни, но это все еще кольнуло. Еще одна тема, о которой нужно поговорить с братом.

И еще одна причина негодовать на Вито.

Я снимаю пальто и бросаю его на спинку стула. – Начнем?

Брюс кивает и поправляет очки. – Да, да. Signore Д'Агостино, мы рады, что вы присоединитесь к нам. Дайте мне знать, если у вас возникнут вопросы.

– Я не эксперт. – Вито скидывает с себя пальто, аккуратно повесив его на спинку стула. – Я с удовольствием понаблюдаю и научусь.

На мгновение я отвлекаюсь на его обтягивающий свитер и дизайнерские джинсы. Оба предмета дорогие, как я догадываюсь, и сидят на нем идеально. Без усилий. Как будто он вылез из кровати и надел это, но все равно выглядит съедобным. Это несправедливо.

Брюс заполняет временную тишину, обратившись к нашему новому владельцу. – Могу ли я спросить, signore, пьете ли вы вино и какие вина предпочитаете?

Я не хочу играть в игру – узнай-Вито. Я уже знала все, что мне нужно. – Мы не должны тратить время на…

– Брунелло, – говорит Вито, перебивая меня. – И Амароне.

– Два очень хороших варианта, – отвечает Брюс. – Я был в Валле-ди-Фумане семь или восемь лет назад. Такие замечательные вина в Вальполичелле.

– Да, я согласен. Я заказываю доставку всех моих любимых вещей в Торонто дважды в год.

– Я понимаю, почему. – Брюс указывает на ряды бочек. – Возможно, вам понравится наша Барбера. Она еще не готова к пробе, но она выдерживается в бочке из-под бурбона около пятисот дней.

Брови Вито слегка приподнялись. – Я удивлен, что вы выращиваете здесь виноград сорта Барбера. Я думал, что он в основном растет в Калифорнии и штате Вашингтон.

Я стараюсь не впечатлиться. Кто-то изучал. – Здесь слишком холодно, чтобы выращивать их, – говорю я. – Мы приобретаем их через торговлю с винодельней Вирджинии для нашего винограда Маркетт.

– Маркетт?

Негодование на урок образования обострило мой голос. – Гибридный вид, выведенный в Университете Миннесоты. Растения процветают в более холодном климате.

– Ах.

Брюс берет дело в свои руки, его тон более разумным, чем мой. – Это относительно новый сорт здесь, но Маркетт – двоюродный брат Фронтенака, из него делают среднетелое красное вино. Черные фрукты, более светлого цвета. Мы также используем его для розовых вин.

Вито обхватывает спинку стула руками и опирается на нее. – Хотите импортировать виноград сорта Барбера из Италии?

Мы с Брюсом обмениваемся взглядами. Ну какой болван скажет “нет”? Но мне не нужна помощь Вито. Ни в чем. – Нас вполне устраивает наше текущее соглашение.

– Но, может быть, мы могли бы это обсудить, – предлагает Брюс, его голова, несомненно, крутится вокруг возможностей смешивания и выдержки. – Это было бы, безусловно, уникально.

Вито смотрит на меня. – Какой еще виноград ты выращиваешь?

– Каберне Фран, Рислинг, Мерло и Каюга Уайт.

– Итак, пять разновидностей? Разве это не большая работа?

– Не для меня, – резко отвечаю я. Что он имеет в виду?

Он выпрямляется на стуле. – Начнем?

Брюс относит стакан к бочке у стены. Он поворачивает кран, и немного вина плеснулось в стакан, который он принес обратно на стол. Он повторяет это три раза, так что у всех было по стакану. – Это особый резерв Каберне Фран. – говорит он Вито – Оно выдерживалось в бочках пятнадцать месяцев. Мы пробуем его, чтобы понять, готово ли оно.

Я беру лист белой бумаги со стола и подношу к нему вино, чтобы изучить цвет. – Выглядит чистым.

Брюс делает то же самое. – Согласен. Ярче, чем в прошлый раз, когда мы проверяли.

Держа бокал за ножку, я взбалтываю вино, по кругу, наблюдая за красной жидкостью на краю чаши. Когда я уверена, что достаточно воздуха помогло вину дышать, я подношу нос в бокал и вдыхаю. – О, как приятно. – Я делаю паузу и снова вдыхаю, позволяя мозгу впитать ароматы. – Ежевика. Гвоздика. Черная малина.