Текст книги "Девственница мафиози (ЛП)"

Автор книги: Мила Финелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА ЧЕТЫРЕ

Эмма

Ох, черт возьми, нет. Этого точно не произойдёт.

Я отошла к противоположной стене и скрестила руки на груди.

– Ни в коем случае. Этот брак останется не консуммированным.

Он нахмурился и выдохнул, выражение его лица было раздраженным, как будто я была ребенком, который не хотел слушать доводы разума. Но я не сдвинусь с места.

Без предупреждения Бускетта развернулся и ударил стену. Дважды.

Моя рука взлетела, чтобы прикрыть рот. Что за черт...?

Кровь текла по его пальцам, раны на костяшках пальцев от более раннего времени теперь открыто кровоточили. Без объяснений он подошел к кровати и дернул верхнюю часть. Затем он осмотрел меня с ног до головы, осматривая. Я отступила на шаг.

Нагнувшись, он потер окровавленные костяшки пальцев о простыню. На ней осталось крошечное красное пятнышко.

О. Это было на самом деле очень умно. Хватило бы этого, чтобы обмануть...

Затем руки Бускетты потянулись к ремню. Пряжка звякнула, когда он расстегнул ее и разорвал джинсы. Я прохрипела:

– Ч-что ты делаешь?

– Я делаю то, что нужно сделать. Если только ты не хочешь мне помочь?

Он полез в трусы и вытащил очень большой пенис. Я увидела вспышку серебра, прежде чем быстро отвела глаза. —О, боже! Сначала предупреди девушку.

Он пробормотал что-то по-итальянски, и я услышала, как зашуршала его одежда. Я не смотрела. Это было похоже на вторжение в личную жизнь. Он...?

Затем он тихонько застонал, издав тихий эротический звук.

Святые угли, да, он... Он мастурбировал в одной комнате со мной. Что за фигня? Зачем? Как он вообще возбудился?

Вопросы бомбардировали мой мозг с бешеной скоростью. Джиа всегда говорила, что я слишком любопытна для собственного блага, но я была гордой ученым-ботаником. Любопытство пришло с территорией.

Затем я подумала о том пятне крови на простыне. Бускетта добавлял сперму на простынь, чтобы сделать это правдоподобно. Делал то, что нужно было сделать, как он сказал, чтобы Вирга подумал, что брак был консуммирован.

Ого, это было действительно очень умно.

Позади меня раздался еще один хрюкающий звук. Я уже видела, как мужчины мастурбируют на видео. Я знала, как это выглядит: поглаживания вверх и вниз, сильные пальцы, скользящие по чувствительной головке. Большинство итальянских мужчин не были обрезаны, а это означало, что крайняя плоть Джакомо могла бы предоставить небольшое количество естественной смазки.

И теперь я думала о его крайней плоти. Что со мной не так? Мне должно быть противно. Мне следует выбежать из комнаты.

Вместо этого моя кожа становилась горячей. Я слышала его тяжелое дыхание, звук ритмичного скольжения кожи по коже. Пряжка его ремня звенела от силы его движений, его кулак сильно поглаживал его ствол. Я чувствовала, как его возбуждение нарастало, его темп увеличивался, и мой рот пересыхал. Его мышцы были напряжены? Его вены на предплечье вздулись?

Я не удержалась и посмотрела.

Его глаза с тяжелыми веками были прикованы ко мне. Не к моей груди или моей заднице, а к моему лицу. Как будто он знал, что я украдкой посмотрю в какой-то момент, и он ждал, чтобы поймать меня.

Его губы изогнулись в удовлетворении, смягчив черты, и я почувствовала ответное напряжение в нижней части живота. О, это было неправильно на стольких уровнях.

Я повернулась к стене, извинения застряли у меня в горле.

Пружины матраса скрипнули, затем его дыхание сбилось. Я не двигалась, не моргала, пока длился момент, но я представляла, что происходит. Я представляла себе, как сперма покидает его ствол, как его голова откинута назад в экстазе, как мышцы сжимаются, когда он эякулирует. Гормоны, органы и нервы работают вместе, чтобы произвести величайший кайф, который когда-либо мог испытать человек.

Все мое тело покалывало.

– Теперь можешь повернуться.

Я медленно повернулась и увидела, как Бускетта застегивает ремень. Я не была уверна, что сказать. Хорошая работа?

Одной рукой он сорвал с кровати испачканную нижнюю простыню. – Пошли. – Он направился к двери, не дожидаясь, пока я последую за ним.

Я поспешила за ним. Я не знала, куда мы идем, но я ни за что не собираюсь останавливаться в этом гостиничном номере. К тому же у меня не было ни телефона, ни денег. Я бы рискнула на улицах Палермо с Бускеттой.

У двери он остановился и оглядел меня. Недовольство на его лице ясно дало понять, что я его чем-то разочаровала. – Постарайся выглядеть так, будто ты только что трахнулась со своим мужем.

– Что это значит? – Я уставилась на себя. Как я должна была выглядеть после того, как пересплю с ним? – Мне стоит испортить прическу?

Он снова тяжело вздохнул, покачал головой и рывком распахнул дверь. Как только мы вошли в другую комнату, Бускетта бросил простыню к ногам Вирги. – Вот тебе и доказательство.

Вирга ткнул в простыню носком ноги. – Это было быстро. Жаль ю жену, а, дон Бускетта?

Шутка про выносливость. Потрясающе. Думаю, сегодня мы проверили все банальные женоненавистнические пункты.

Бускетта и его человек уже вышли из двери, но я не двинулась с места. Я тихо сказала Вирге:

– Ты дал мне обещание. Я ожидаю, что ты сдержишь его и уберешьсвоих людей из моего дома в Торонто.

– Я не веду переговоров с женами, – презрительно усмехнулся Вирга, даже не потрудившись взглянуть на меня. – Ты можешь обратиться с этим вопросом к своему мужу, и он обсудит его со мной. Как принято.

Я услышала, как в холле зазвенел лифт. Черт. Мне нужно было выбраться из этого гостиничного номера, подальше от этого кошмара. – Этот разговор не окончен.

Когда я добралась до холла, двери лифта как раз закрывались. – Подожди! – Я помчалась по коридору. Рука метнулась, чтобы удержать металлические двери открытыми, и я бросилась внутрь. Другой мужчина, который пришел с Бускеттой, держал дверь. – Спасибо, – сказала я ему, когда двери закрылись.

– Prego (Пожалуйста), – сказал он с почтительным кивком. – Синьора Бускетта, приятно познакомиться. Я Франческо Дзаньоло, невероятно красивый друг и правая рука вашего мужа.

Бускетта что-то прорычал по-итальянски, но единственное слово, которое я уловила, было «свинья».

Я пожал руку Франческо. – Приятно познакомиться, синьор Дзаньоло.

– Пожалуйста, зовите меня Зани.

– Тогда ты должен называть меня Эммой.

Дон Бускетта хмыкнул. Я нахмурилась, хотя он меня и проигнорировал. Не очень-то он разговорчивый.

Пока лифт спускался, в кабине повисла неловкая тишина, пока я не выпалила:

– Я возвращаюсь в Торонто.

– Ты не уйдешь, пока не станет безопасно, – процедил Бускетта сквозь зубы. – И это последнее, что я хочу об этом слышать, capisce? (понятно?)

Затем двери открылись, и он проскочил через них, быстро войдя в вестибюль. Зани положил руку мне на поясницу и вывел меня через главный вход.

– Садись, – приказал Зани, указывая на седан, припаркованный на улице. Я могла видеть тело Бускетты на водительском сиденье.

– Это не обязательно. Я найду отель. Черт, у меня не было денег. Могу ли я уговорить своих сестер забронировать для меня номер, не объясняя, почему я в Палермо?

Уф. Наверное, нет.

– Тебе некуда идти. – Зани мягко повел меня к машине. – И тебе небезопасно оставаться здесь одной. Пойдем, Эмма. Давай, мы трое, разберемся с этим вместе.

Я не видела смысла спорить. Я не спала больше суток, и сегодня мне пришлось съесть только апельсин. По крайней мере, Зани поедет со мной. Он казался более дружелюбным и разумным, чем Бускетта. – Ладно, но это только потому, что я слишком устала, чтобы с тобой драться.

Зани открыл для меня заднюю дверь машины, и я скользнула внутрь. Бускетта смотрел прямо перед собой, его пальцы нетерпеливо барабанили по рулевому колесу. Его костяшки все еще кровоточили. Я уставилась на его большие руки, вспоминая, что он делал наверху. Я не думала, что когда-нибудь забуду это.

Когда Зани сел и закрыл дверь, Бускетта нажал на газ, и машина рванула с места. Я быстро пристегнулась, затем схватилась за кожаное сиденье под собой, когда машина вильнула и дернулась в пробке Палермо. – Ты можешь притормозить, пожалуйста? Более миллиона человек погибают каждый год в дорожно-транспортных происшествиях.

Бускетта ничего не сказал, но заговорил Зани.

– Тебе придется с этим разобраться, Мо. Ты готов потерять все? Ты готов начать войну? Потерять свою жизнь? Ее жизнь?

Бускетта просто перестроился, поэтому я ответила за нас обоих. – Мне не нужно здесь оставаться. Мы женаты. Этого достаточно.

– Я слышал, что сказал Вирга, – сказал Зани. – Этого недостаточно – и вы оба это знаете.

Ребенок.

Я проглотила панику, угрожающую захлестнуть меня. Потом я вспомнила, кто я, с кем я связана.

–Слушай, тебе нужно только привлечь моих зятьев. Они положат этому конец и поставят Виргу на место.

Бускетта не ответил, но его плечи оставались напряженными, пока он маневрировал в потоке машин.

Ответ Зани был терпеливым, но твердым. —Синьора, и Раваццани, и Д'Агостино, а также ваш отец, подчиняются дону Боргезе, который согласен с Виргой. Если мы не хотим полномасштабной войны, мы должны подчиняться решениям наших лидеров.

Вот что Вирга сказал в Торонто. Это и то, что он убьет моего отца.

– Блять,! – крикнул Бускетта и ударил ладонью по рулевому колесу. Затем он резко повернул, отбросив нас всех в сторону.

– Все будет не так уж плохо, – сказал Зани.

Бускетта что-то прорычал на сицилийском, и я уловила только слова «испугалась» и «мой член». Он говорил обо мне? Он говорил, что я испугалась его члена? Мне действительно нужно было выучить местный диалект.

Я знала, что я не сексуальна и не желанна. Мужчины никогда не замечали меня так, как моих сестер. И меня это устраивало. Я не пыталась никого впечатлить. Поступление в хорошую медицинскую школу и окончание ординатуры требовали от меня полной концентрации.

Это, и забота о моем умирающем отце. Вот почему мне нужно было быть в Торонто, а не здесь.

– Пожалуйста, дон Бускетта, – сказала я. – Мне важно вернуться в Торонто. Просто отвези меня в аэропорт.

– Я не отвезу тебя в аэропорт, – его голос был хриплым и резким.

– Почему нет?

– Ты знаешь почему.

– Нет, я действительно не понимаю. Это не имеет смысла. Ты ведешь себя так, как будто у нас нет выбора в том, что происходит.

– Потому что у нас нет выбора. По крайней мере, сейчас.

– Мо, что бы ты ни думал, – предупредил Зани на переднем сиденье, – не делай этого. Прими это и не борись с ним.

Я заметила вспышку мрачной улыбки на лице Бускетты.

– Но я люблю хорошую драку.

ГЛАВА ПЯТЬ

Джакомо

Не помню, чтобы я когда-либо был так зол в своей жизни. Мне хотелось что-то ударить. Кого-то. Что угодно.

Моя кожа гудела от потребности в насилии, как и перед тем, как я вышел на ринг. Вирга думал, что он меня побил. Он на самом деле считал, что я буду использовать аутсайдера – невинную женщину во всех отношениях – как рычаг в деловом споре. Только трус мог так поступить.

Мой отец поступил бы так же. Мой брат тоже.

Это был не я. Я бы выиграл эту битву по-своему. Я бы быстро положил конец этому браку и забрал бы торговлю наркотиками у Раваццани. Если это означало бы убить Виргу и взяться за всю Коза Ностру, пусть так и будет.

Мне просто нужно было сначала обеспечить безопасность Вивианы.

Я заехал на подъездную дорожку и подал знак охранникам. Они открыли тяжелые ворота, и я продолжил путь к гаражу.

Тяжёлое чувство поселилось в моём животе. Я ненавидел это место. Оно никогда не казалось мне моим домом. Призрак моего отца маячил здесь повсюду, с призрачными остатками его терроризирующего правления за каждым углом, вплоть до половиц, на которых он заставлял меня стоять на коленях.

«Оставайся там, пока не будешь готов проявить свое уважение, Джакомо».

Однажды я простоял на коленях двенадцать часов, описавшись в гордом неповиновении. Но я сломался задолго до него, не в силах больше выносить мучительную боль в моем одиннадцатилетнем теле. Я умолял его о прощении, как будто он знал, что я это сделаю.

В ответ он ударил меня по лицу и обозвал собакой. Затем он заставил меня вытереть мочу с пола моей рубашкой.

Но я выдержал. Я вытерпел все, что выдал мне старик, потому что если папа был сосредоточен на мне, то он не обращал внимания на мою младшую сестренку Вивиану.

Я вылез из машины и направился к двери. Пусть Зани разбирается с Эммой. Он все равно лучше ладил с людьми.

Сначала мне нужно было позвонить моей сестре. Милая и нежная душа, она не была достаточно сильна, чтобы выдержать жестокость нашего отца. В восемь лет она начала страдать от панических атак и ночных кошмаров. Когда ей было двенадцать, они стали хуже, и мой отец поговаривал о том, чтобы выдать ее замуж в тринадцать лет. Я не мог этого допустить, поэтому я инсценировал ее смерть и перевез ее в секретное учреждение в итальянской деревне. Годами все считали ее мертвой.

И каким-то образом Вирга раскрыл мой самый большой секрет.

На кухне я обнаружил Сэла, замешивающего хлеб. Запах розмарина и чеснока был знакомым и успокаивающим. – Дон Бускетта, – сказал пожилой мужчина, подняв глаза. – Зани не сообщил мне, что вы уже в пути.

Сэл был рядом с тех пор, как я себя помню. Он был солдатом моего отца, пока не потерял глаз, а выстрел практически не разрушил его колено. Вскоре после этого он стал разнорабочим, выполняя случайные работы в поместье без жалоб. Будучи мальчиком, я проводил с ним много времени, чтобы избежать отца и брата, поэтому было разумно привести Сэла в дом в качестве управляющего домом, когда я стал доном.

Это оказалось хорошим решением. Он был хорошим поваром, с ним было легко общаться, и он был, несомненно, преданным.

– Мы были слишком заняты, чтобы позвонить тебе, – сказал я. – Предупреждаю, моя новая жена уже на пути внутрь.

Руки Сэла застыли в тесте, губы его приоткрылись от удивления. – Ты сказал... жена? – Временно, Сэл. Не привязывайся.

В этот момент задняя дверь открылась, и Зани провел Эмму внутрь. Это был мой сигнал уйти. – Дай мне знать, когда ужин будет готов, – крикнул я по пути в дом.

Я пошел в свой скудный кабинет и закрыл тяжелую дверь. Бутылки со спиртным выстроились в ряд, терпеливо ожидая, чтобы принести утешение. Сначала мне пришлось смыть неприятный привкус последнего часа изо рта. Я был, мать его, женат – и на женщине, которую не знал. Я все еще не мог в это поверить.

Я опрокинул глоток ирландского виски, жжение пронзило мою грудь и опустилось в желудок. Мой отец и брат ненавидели это вещество, возможно, поэтому я заказал его ящиками. Взяв еще один стакан, я подошел к столу и снял трубку. Я набрал номер Вивианы.

Она ответила на третьем гудке. – Чао, Мо.

Звук ее голоса успокоил что-то внутри меня. Виви была в безопасности. И я бы сделал все, чтобы так и оставалось.

Я обнаружил, что улыбаюсь, несмотря на мой паршивый день.

– Ciao, sorellina. (Привет, сестренка) Я хотел проверить тебя.

– Ты только вчера проверял меня. А теперь у моей комнаты стоит дополнительный охранник. Стоит ли мне волноваться?

Я слышал, как в ее словах проступает тревога, и это меня опустошало. Я всю жизнь пытался ее уберечь, защитить от демонов моего мира. – Нет, конечно нет. Все в порядке.

– Ты бы так сказал, даже если бы это было неправдой.

– Мы же договорились, нет? Я же говорил, что буду честен, если тебе есть чего бояться. Тебе не нужно беспокоиться. Пока я следую приказам Вирги.

– Ты уверен?

– Да, конечно.

– Я не хочу потерять тебя, Мо.

– Хватит, – мягко сказал я. – Ты меня не потеряешь.

– Ты мой единственный оставшийся член семьи, Мо. Если мне нужно что-то знать, то скажи мне.

– Не о чем беспокоиться, – солгал я.

Она вздохнула в трубку.

– Я ненавижу что тебе нужно через это проходить. Я знаю, что ты никогда не хотел быть доном.

– Встречи и еще раз встречи, Виви, – сказал я. – Тысяча вопросов каждый день, на которые нужно ответить. Так много мыслей и разговоров.

Это рассмешило мою сестру. – Будь благодарен за встречи. Это лучше, чем, когда в тебя стреляют.

Мы поболтали еще несколько минут, но я не рассказал ей о своем браке. Это только расстроило бы ее и усилило бы ее беспокойство. Если бы она слишком разволновалась, санитары дали бы ей наркотики, а я знал, как она это ненавидела.

После того, как мы поговорили я пошел на кухню, готовый к ужину. Я почувствовал себя лучше после разговора с Вив, но это не означало, что она в безопасности. Мне не хотелось переводить ее в другое учреждение и заставлять ее расставаться с друзьями и медсестрами. В последний раз, когда мы это сделали, Вив не могла спать и значительно потеряла в весе. Она боялась, что мой отец обнаружит, что она жива.

Когда он умер, я умолял Вив переехать жить ко мне домой, но она отказалась. Она сказала, что с этим домом связано слишком много плохих воспоминаний. У меня тоже, но у меня не было выбора. Теперь я был доном Бускетта, и моя безопасность, по-видимому, была важнее моего спокойствия.

Из кухни донесся смех, и я нахмурился. Кому, черт возьми, должно быть так радостно? Когда я вошел, Зани и Эмма были в баре, пили вино, пока Сэл рубил травы на острове. Уютная сцена напрягла мои зубы.

Смех тут же стих в моем присутствии, и я почувствовал себя чужаком в собственном доме. Снова.

Обида царапала мои нервы, словно когти, выкапывая мою детскую неуверенность, и гнев бурлил в моей груди. Я не должен был чувствовать себя так. Она должна была чувствовать себя чужаком. Нежеланной и нелюбимой.

Моя кожа внезапно стала слишком стянутой, слишком горячей. Я не мог ясно мыслить. В долю секунды я принял решение. – Я ухожу.

Зани нахмурился, а Эмма вообще избегала смотреть на меня. Сэл отложил нож и вытер руки. – Я приготовил твою любимую капонату из баклажанов.

– Мо, – сказал Зани с ноткой неодобрения в голосе. – Как ты думаешь, это мудро, именно сегодня?

То есть он хотел, чтобы я сидел и нянчился с Эммой. У меня была какая-то брачная ночь. К черту это. Я бы намочил свой член, но с тем, кто действительно этого хотел.

– У меня есть планы, – солгал я, срывая оливку с острова и отправляя ее в рот.

– С кем? – спросил Зани.

– Тереза.

Эмма посмотрела на меня, явно понимая быстро говоривший итальянский. Хорошо. Я хотел, чтобы она знала, что я никогда не буду умолять ее о сексе. В Палермо было много женщин, которые мечтали, чтобы попробовать мой член.

Не то чтобы у меня были планы на Терезу, но она обычно находила для меня время, когда мне это было нужно.

– Ты женат, Джакомо. – Тон Сэла был полон неодобрения. —Ты предстал перед Богом и дал обеты.

Я фыркнул. – По принуждению. И скажи, мой отец или брат когда-нибудь соблюдали свои свадебные клятвы?

Ни у кого не было ответа на этот вопрос, потому что мы все знали правду. Они не соблюдали.

–Кого ты берешь с собой? – потребовал Зани. – Ты не можешь выйти один. Тебе нужна охрана.

– Единственная опасность для меня – это синие шары.

Я вышел из кухонной двери, и позднее солнце согрело мою кожу. Зани догнал меня, когда я скользнул на водительское сиденье своего седана. Я попытался закрыть перед ним дверь, но он протянул руку, чтобы остановить меня. Я посмотрел на него. – Che cazzo? (Какого черта?)

– Это ее первая ночь здесь, Мо, другая страна, другой дом, плюс еще странный муж. Ты трахнул ее в отеле час назад. Разве ты не должен остаться и попытаться…

Он покрутил рукой, подыскивая нужное слово. – Она невиновна во всем этом. По крайней мере, будь с ней любезен.

Милым? Я не мог быть к ней сегодня еще милее. – Я не трахал ее в том отеле. Я просто инсценировал это, чтобы казалось, что я это сделал. А Вирга хочет, чтобы я использовал ее как рычаг против ее семьи. Поверь, я делаю ей одолжение, игнорируя ее.

– Он действительно это сказал?

– Да, и пока я не узнаю, в какую игру играет Вирга, я к ней не подойду.

– Я думал, что цель – заключить мир.

Я покачал головой. – Я не думаю, что Вирга заинтересован в настоящем мире. Он хочет использовать меня и мою жену как пешки, чтобы получить больше власти для себя, чего я не позволю.

–Ты можешь довериться Раваццани, попросить его о помощи с Виргой. Мы могли бы переместить Вив…

Я его перебил. —Я не друг и не доверенное лицо Раваццани. И мне не нужна его помощь. Этот ублюдок украл наш бизнес, и я намерен его вернуть.

Зани задумался на секунду. – А что, если Эмма позвонит своей семье, чтобы спасти ее? У нее есть доступ к телефонам и интернету в доме.

Ответ был прост. – У Вирги есть что-то на Манчини, что-то, что заставило его отправить свою дочь замуж за незнакомца. Я не беспокоюсь, что она уйдет. Ее отец не может этого допустить.

–Да, но она продолжала говорить, что Вирга дал ей обещание. Может быть, он угрожал ее парню, чтобы добиться ее сотрудничества?

Сцена в спальне ранее отозвалась в моей голове. Она была шокирована, да, но не было отвращения. Я поймал ее взгляд на моем члене, ее грудь вздымалась, когда она наблюдала, как я дрочу, ее твердые соски торчали из-под ее рубашки и бюстгальтера. Услышав меня, она возбудилась. – Возможно, – допустил я. – Но разве она не была хорошей сестрой? Я не вижу, чтобы она пренебрегала правилам своего отца с парнем.

–На самом деле, я тоже. Она очень близка со своим отцом.

– Откуда ты это знаешь?

Зани не стал скрывать своего раздражения. – Потому что я потрудился поговорить с ней.

– Я, блядь, ненавижу разговаривать. – Я оттолкнул его, а затем захлопнул дверь. – К тому же, для этого у меня есть ты. Увидимся утром.