Текст книги "Истинные боги"

Автор книги: Михаил Старинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

– То есть через некоторое время мы объявляем об официальном начале подготовки к рейду, под эгидой Храма?

– Да.

– Спуск на планету?

– Абсолютно легальный. После ликвидации научного центра Земной Федерации, вся планета, кроме зоны, закрепленной за будущим маяком, приобретает статус международной свободной зоны, открытой для всех желающих.

– Искренне надеюсь, что святыня не лежит около маяка, – негромко произнес невидимый собеседник. – Заявка на посещение?

– Должным образом оформлена и давно отправлена.

– Но ведь ответа пока нет?

– Здесь мы не ждем неприятностей. У Земной Федерации нет никакого законного повода препятствовать подобным изысканиям.

Невидимый собеседник хмыкнул.

– Это не совсем так… Если где-то рядом внезапно разгорится военный конфликт, то вся зона автоматически выпадает из-под действия законов мирного времени. Тогда мы не получим разрешения.

– Но и никто другой тоже, это патовое положение. А ты действительно веришь, что дарроны могут пойти на такое? – спросила Святейшая после некоторого раздумья. – Что говорят твои агенты?

– Пока сложно делать выводы, данные отрывочные и далеко не полные. Скажем так: после выборов – точно нет. А сейчас… сейчас я не могу дать тебе точный ответ. Но их флот обязательно будет стоять на дальнем подходе, это неизбежно. А когда два военных флота стоят напротив друг друга, всякое может произойти. Поэтому я и хочу заранее постараться учесть все возможные варианты.

Святейшая развела руками.

– Мы не можем ждать, точное время находки определено в тексте. Как только будет получен сигнал от Помощника, первый корабль сразу опустится на планету и его команда займется поиском. А когда жезл будет обнаружен, то настанет наша очередь. Мы, все семеро, будем во втором корабле. Я хочу, чтобы честь увидеть святыню первыми принадлежала всему Анклаву.

– Это если все пройдет гладко. А если нет?

Святейшая вздохнула.

– Здесь я пасую, это не моя компетенция. Ты облечен Храмом соответствующим доверием и можешь предпринимать любые шаги, не противоречащие канонам. Какими бы неприятными для нас они не оказались.

– Хорошо. Тогда я готовлю еще два корабля и заранее прошу твоего благословления, – голос внезапно стал твердым и жестким.

– На что? – Святейшая попыталась сделать вид, что не понимает. Она пристально посмотрела в угол, где пряталась невидимая камера, явно не желая продолжать мысль. Однако ее собеседник был не из тех, кто играет в подобные игры.

– На то, чтобы когда настанет час, мы смогли разбудить Спящих Сестер. По моему мнению, необходимость в этом может наступить очень скоро. А если учесть все варианты, то другого выхода у нас, боюсь и не будет. Я, во всяком случае, его не вижу.

Святейшая, хотя и ждала в глубине души подобного заявления, невольно отшатнулась.

– Неужели нельзя обойтись без этого? Ты… ты ведь не хуже меня понимаешь, какую силу мы выпустим наружу. И чем это может закончиться. В прошлый раз, чтобы усыпить их, пришлось пойти на такие жертвы… Нет, своей рукой я никогда не открою врата Хранилища!

– Я ничего не могу обещать заранее. Но я должен иметь на руках все козыри.

– Но я не могу… – Святейшая беспомощно старалась найти аргументы против, в глубине души понимая, что собеседник прав.

– Ты хочешь, чтобы я обратился напрямую к Анклаву? Через твою голову? Мне не хотелось бы предпринимать подобные действия, но я буду вынужден сделать это, – безжалостно продолжил собеседник. – Это мой долг, какие бы отношения нас не связывали.

Наступило напряженное молчание.

– Ты… – начала Святейшая и замолчала. Бессмысленно гневаться на того, кто так же, как и она, всей душой и жизнью предан родной планете и заботится только о ее благе. И бессмысленно лгать самой себе, ведь она уже приняла решение и оно, к ее искреннему ужасу, единственно возможное. – Что же, возможно ты и прав. Но учти, Анклав вправе принять подобное решение только единогласно.

– Или одна Святейшая, взяв всю ответственность на себя, – все также безжалостно закончил собеседник. – Если сочтет, что нашей вере грозит смертельная опасность. Вот почему я жду решения именно от тебя и именно сейчас. Ты не вправе перекладывать ответственность на других. Пришло время решать и решать придется тебе. Одной. И здесь ни я, ни кто-то другой, не сможет тебе помочь.

4

Колобок долго и со вкусом разглядывал Хара. А потом даже не поленился встать и обойти его кругом.

– Я был прав, – удовлетворенно произнес он, садясь на свое место. – Молодой и приятный на вид. Симпатичный. Во всяком случае, первое впечатление ты производишь именно такое, – поправился он. – Садись. Как говаривали раньше, в ногах правды нет.

Шеф очень любил блеснуть в разговоре старинными речениями, это был его конек. По правде говоря, Хар не всегда схватывал суть очередной начальственной реплики – бывало, что смысл так и оставался для него темным. Однако он никогда не признавал себя побежденным и в подобных, совсем нередких случаях пытался угадать значение по контексту. Не всегда, но частенько ему это удавалось.

Хар медленно и осторожно опустился в раскрывшееся ему навстречу кресло. Теперь он был высоким и худым молодым человеком, с несколько мрачноватым для своего возраста выражением лица. Он старался не делать резких движений. Времени после операции прошло совсем немного и организм, несмотря на то, что процедура давно уже стала для него привычной, не успел придти в норму. Все мышцы сильно болели.

– Усвоил материал? – тем же довольным тоном спросил шеф.

Хар аккуратно кивнул.

– Но не буду врать, что все полностью понял. И желательно поскорее получить побольше конкретики, особенно насчет моей прямой задачи.

– Немного потерпи. Давай сначала пройдемся по ареалу твоих будущих действий. Здесь сплошная геополитика, юноша, – Колобок важно поднял вверх палец. – Даже более взрослые люди, чем ты, мало что в ней понимают. Только такие старые и прожженные волки, как я.

– Валяйте, – равнодушно ответил Хар.

– Что за обращение к старшему по званию?

– Я теперь штатский.

Колобок сделал значительную паузу и невозмутимо продолжил уже другим, лекторским тоном:

– После первого, исторического раздела пространства между всеми заинтересованными расами, Земная Федерация, как ты знаешь, оказалась лишенной нескольких интересных векторов. Впрочем, как и все остальные, абсолютно довольных в таких делах никогда не бывает. После серии дьявольски сложных и запутанных взаимообменов мы наконец получили практически все, что хотели. В том числе, дарроны уступили нам некий кусок пространства. Думаю, ты уже догадался, что именно туда скоро прямиком и отправишься. Они конечно тоже получили от нас кое-что взамен, даже чуть больше по размерам, но в другом секторе. Кроме очевидной пользы для всех, появился прецедент первого прямого договора между нашими цивилизациями. Очень важный прецедент.

– А почему маяк решили ставить именно на этой планете? – не совсем тактично перебил шефа Хар. – В системе есть еще несколько мест, ничуть не хуже. Я просмотрел звездные карты, по-моему, это не самое оптимальное решение.

– Думаю, ты ошибаешься. Во-первых, планета кислородная, хоть это и не так важно. Главное другое, там есть налаженная инфраструктура. Чего не видно на твоих звездных картах. Кольцо на орбите и база внизу. Посадочная площадка, склады и довольно благоустроенные помещения для персонала.

– Что может быть в такой глуши? – Хар едва заметно зевнул. – Нуль-лаборатория?

– Почти угадал. Центр генетических исследований.

– Ясно, – скривился Хар.

– После принятия федерального закона о снижении требований по безопасности для подобного рода изысканий, появилась возможность перевести его поближе к метрополии. Так не пропадать же добру. Поэтому маяк и решили поставить именно там.

– Наши мудрецы! – фыркнул Хар. – Вот уж разродились. Хорош закон, ничего не скажешь. До первой серьезной утечки.

– Не сотрясай зря воздух, – спокойно ответил Колобок. – Не нравится – займись политической деятельностью сам. Может, повезет. Будешь тогда заседать в Совете и учить других уму разуму. А пока ты работаешь в другом месте и всякого рода утечки, между прочим, твоя прямая забота.

Хар промолчал. Шеф был прав, да он и сам не любил пустой говорильни.

– Регламентные исследования там остановлены, лаборатории, согласно последнему отчету, уже законсервированы. Остался минимум персонала, они готовят оборудование и контейнеры с образцами для отправки на новое место.

Он неожиданно замолчал. Хар осторожно приподнял голову.

– Однако к соседям… не так давно начали поступать некие данные, что там творится что-то неладное. Так, кое-какие настораживающие мелочи, довольно смутные.

Шеф выразительно пошевелил пальцами.

– Поэтому они решили, разумеется, очень аккуратно, немного притормозить эвакуацию, надеясь прояснить ситуацию.

Хар несколько оживился.

– Источнику можно верить?

– Вполне.

– Любопытно. Кто же может быть заказчиком? Это довольно узкая область и вроде не сулит больших дивидендов.

– Пока не совсем ясно, материалы у аналитиков. Думаю, что к твоему отлету ответ будет готов. Но если исходить из используемых материалов, то основной заказчик должен находиться за пределами земной Федерации.

Шеф опять немного помолчал, а потом неожиданно спросил:

– Твое мнение о Светлом… Вам ведь приходилось работать вместе? В двух словах.

Хар ненадолго задумался.

– Надежен, хорошая реакция. Редко ошибается. Не гений, но достаточно умен. Дисциплинирован, в меру.

На этих словах Колобок хмыкнул.

– Надежен, – упрямо повторил Хар. – А в чем дело?

– В том, что он находился неподалеку, по другим делам. Я снабдил его кое-каким оборудованием и попросил заглянуть туда. Составить мнение. Это было около месяца назад. Все.

– Что значит все?

– Ни слуху, ни духу. Пропал. Исчез. Но отчет отправить успел.

Хар пожал плечами.

– Это невозможно, он не мальчик.

– Оказалось, возможно. С планеты он точно вылетел, дальше – туман.

– У него что, не было автокомма? – Хар недоверчиво сощурился.

Колобок ничего не ответил, лишь досадливо мотнул плечом.

– Отчет подтвердил ваши данные?

– Об этом позже.

Хар задумался, прикрыв глаза.

– Как его звали? – спросил он после непродолжительного молчания.

Шеф бросил на него вопросительный взгляд:

– Это важно?

– Для меня – да.

Поколебавшись, Колобок все же ответил:

– Малковский. Роберт Малковский.

Хар еще немного помолчал, а потом негромко произнес:

– Я запомню. Я очень хорошо запомню.

Шеф скорчил неодобрительную гримасу, потом прикрыл глаза и нарочито подражая Хару, негромко забубнил:

– Антиквар. Очень опытен, но плохо управляем. Упрям, не любит признавать ошибки. Злопамятен и мстителен, что нередко мешает делу.

Хар пожал плечами.

– А если я просто не люблю, когда с нашей Конторой начинают шутить такие шутки?

Однако видя, что шеф действительно немного рассержен, он, чтобы чуть умаслить его, решил выдать кое-что из неприкосновенного запаса. Тщательно заученную, но от этого не ставшую более понятной реплику.

– Беспощаден к врагам рейха…

Колобок сразу открыл глаза и расцвел в недолгой, скупой улыбке. Однако очень быстро его лицо приняло прежнее кисловатое выражение.

– Пожалуйста, постарайся на этот раз не отвлекаться. На первом и главном месте должно стоять дело. Как и всегда, между прочим. Все остальное советую напрочь выбросить из головы.

– Будут еще пожелания? – бросил Хар для проформы.

Колобок недовольно посмотрел на него.

– Ты уже давно не ребенок. Решишь сам, на месте.

– Ясно. А что маяк?

– Работы идут полным ходом. Строители недавно закончили первое кольцо реакторов, начали второе и скоро должны приступить к монтажу самого излучателя. Они сильно недовольны проволочкой. По правилам, пока ген-центр не эвакуирован полностью, нельзя на полную мощность включать штатные топливные блоки. А для них это большая потеря времени.

Он откашлялся.

– Теперь еще кое-что. До недавних пор это направление было ничем не примечательным, но после открытия залежей в Скоплении ситуация здорово изменилась. Конечно, Земная Федерация предоставляет навигационные услуги всем, на равноправной основе. Но когда трафик напряженный, преимущество имеют корабли владельца транспортной сети. Это азы. Поэтому попытаться перекроить статус-кво хочется многим.

– Почти понял.

– Очень многим, заметь. Плюс еще всякие пустяки, просто для полного счастья. Любители половить рыбку в мутной воде, самозваные астроархеологи.

– Гробокопатели? – скривился Хар. – Да уж, спасибо. Их разве еще не запретили?

– Не к чему придраться. Организация официально зарегистрирована, имеет соответствующую лицензию. Служба охраны уже два раза выставляла их из террапространства планеты.

– Так в чем проблема? Пусть выставят и в третий.

– После того, как ген-центр будет ликвидирован, – терпеливо произнес Колобок, – по существующим правилам общая недоступность с планеты снимается. У маяка стандартная охранная зона, все остальное – на общих основаниях. Встал в очередь, получил разрешение и давай. А они в этой очереди одни из первых, можешь не сомневаться.

– Мне как всегда везет. Небось и очередь не маленькая. Что они там ищут? – поинтересовался из вежливости Хар. – Сокровища Странников?

– С первого раза и в яблочко. Помнишь, что я говорил о важном преценденде? – невозмутимо продолжил Колобок. – Так вот, все достигнутое с таким трудом нашими дипломатами может пойти насмарку.

– Странно, но почему-то меня это нисколько не удивляет, – тихонько вставил Хар.

– Помолчи.

Шеф поколдовал у кодированного пульта и Хар увидел изображение небольшого резного жезла, из незнакомого материала, похожего на темное полированное дерево. Жезл, богато инкрустированный драгоценными камнями, медленно поворачивался в воздухе, сверкая красивыми резными гранями.

– Знаешь, что это такое?

– Не имею ни малейшего понятия. На непросвещенный взгляд, какой-то жезл или посох. Только небольшой.

– Плохо, юноша. Это главная религиозная святыня марканов. Вернее, одна из двух. Второй почти такой же, если не считать незначительной разницы в резьбе. Незначительной разумеется для нас, а не для марканов.

Хар послушно оглядел святыню еще раз.

– Изящная вещица и довольно красивая, – резюмировал он. – Не отказался бы иметь такую в домашнем музее.

– Не кощунствуй. Само изображение и то достаточно редкое. Вообще-то он должен постоянно находиться в специальном футляре. Вроде египетской мумии.

– А если без?

– Без футляра нельзя. Почему – не знаю, любая религия достаточно сложная штука. Но без футляра – только освященные копии.

– А это что, не копия? Неужели настоящий? – Хар широко раскрыл глаза и даже немного привстал.

Колобок сурово посмотрел на него и пожал плечами.

– Приходится верить на слово. Исследовать их запрещено, а доступ к святыням имеют только семь высших иерархинь и то по великим праздникам. Простым верующим разрешено созерцать изредка и только голокопии. Как ты думаешь, можно в таких условиях всерьез говорить о подлинности?

Хар осторожно пожал плечами.

– Я не специалист. А откуда они вообще взялись?

– Их разбросал Творец при сотворении мира. Как семена.

Хар, на этот раз уже с абсолютно искренним удивлением, воззрился на Колобка.

– Это не шутка?

– Какая к черту шутка! Так гласит одна из их основных религиозных догм. Творец оставил в разных местах то ли девять, то ли семь этих жезлов, не помню. В общем, священное число. Скорее семь, они же семипалые. Когда они их все найдут и поместят в Центральный Храм, на специально предназначенное для этого место, что-то там произойдет. Наверное, наступит конец света.

– Что за ерунда…

Колобок тоже пожал плечами.

– А чем это хуже христианского Армагеддона? Можешь оставаться агностиком, но пожалуйста, уважай чувства верующих. К тому же инопланетных.

– Обещаю. И много они уже успели найти? А то мне как-то стало не по себе.

– Успокойся, пока только два. Да и куда им спешить? Любая религия старается оттянуть свой конец, а не приблизить его.

– Тогда ладно.

– Оба сыграли очень важную роль. Первая находка помогла объединить все население планеты в единое государство, сломив сопротивление соперничающих кланов. А второй жезл нашли на естественном спутнике, освятив тем самым выход в космос. На планете тогда было очень много недовольных, но после находки они естественно поутихли. Забыл тебе сказать, что тот участок, который нам отдали дарроны, вроде бы спорный. Догадываешься теперь, кто на него претендовал? И кто в твоей очереди один из первых?

Хар присвистнул.

– Вы полагаете, что сейчас как раз настало время для третьей находки? И она вполне может оказаться где-нибудь вблизи маяка?

– Растешь на глазах. Именно так утверждают прогностики, а я привык доверять специалистам.

Колобок немного помолчал, внимательно глядя на Хара.

– Представь, что марканы с помпой обнаружат свой жезл именно на этой чертовой планете, – размеренно сказал он. – То, что шуму будет немало, это ладно. Но может разгореться и немалый конфликт.

– Конфликт из-за религиозной святыни? По-моему, это маловероятно, – пожал плечами Хар.

– Ты ошибаешься. Дарроны с марканами до сих пор на ножах. В их системах еще живы те, кто участвовал в инциденте, который едва не закончился крупным столкновением. Так что этот участок играет еще и роль своеобразного буфера. Сейчас у них нет прямой границы, их разделяем мы.

– Все равно как-то не верится.

– Не спеши. Во-первых, эта находка говорит о правильности избранного выхода в дальний космос. Ведь оппозиция по-прежнему велика: расходы огромны и пока, естественно, не окупаются. Во-вторых, эта штука здорово оживит интерес к религии. Ксеношок вызвал довольно противоречивые тенденции в обществе, такой поток чуждой информации, ломающей привычные представления о мире, не мог не сказаться и на традиционных культах. Находка напомнит об извечных ценностях и послужит цементированию общества. И в-третьих, она подтвердит права марканов на участок, из-за которого они спорят с дарронами.

Хар ненадолго задумался.

– Пожалуй…

– Так что их плюсы лежат на поверхности, как и наши минусы. Дарроны уже довели до всеобщего сведения, разумеется неофициально, что в случае появления любого марканского корабля в их бывшем владении, да еще с подобной миссией, они расторгают договор с нами и будут рассматривать происшедшее как вторжение в свое суверенное пространство, со всеми вытекающими последствиями. Разумеется, перед выборами ни одна из групп не заявит ничего другого. Так что Федерация окажется в самой сердцевине конфликта. За вынужденный нейтралитет нас будут поливать грязью с обеих сторон. Хуже положения не придумать. К тому же становится совершенной реальной угроза лишиться нового, очень важного маяка.

– Серьезное дело. А если бы они не уступили нам тогда этот кусок пространства?

Колобок качнул головой.

– Если бы, да кабы… Нулевики постоянно твердят о своих успехах. На последнем отчете Совету, когда шла очередная дележка пирога, их главный утверждал, что они стоят на пороге эпохального открытия. Возможно, скоро маяки станут вообще не нужны, кто знает? Однако эти великие умы стоят на пороге уже лет тридцать и пока ни с места.

Хар хмыкнул.

– А потеря данного сектора здорово осложнит нам жизнь. Вместо прямых рейсов придется закладывать обходные, а это огромные средства, выброшенные впустую. Экономика Федерации – это не шутка. Вот такие пироги, юноша.

И шеф снова принял гордый и довольный вид.

ГЛАВА 3

1

Просторный прозрачный лифт, похожий на огромный бутон экзотического цветка плавно, без толчков, долетел до самого последнего или первого, смотря откуда считать, уровня и бесшумно остановился. Едва видимая, искрящаяся золотистым роем крохотных насекомых, слегка колышущаяся стенка впереди медленно растаяла и они не спеша вышли наружу. Кроме них в лифте никого не было.

Пройдя вперед по широкой, выложенной мозаичным камнем дорожке, они вышли на небольшую тихую площадь и остановились у невысокого ажурного бортика. Сейчас они находились на самом верхнем этаже смотровой палубы, кольцом огибающей прозрачную вогнутую стену. Далекий и невидимый потолок совершенно терялся в сплетении густой пышной зелени.

Эвелин осторожно наклонилась и сразу почувствовала мягкое, но упругое прикосновение страхующего поля. На первый взгляд вид был достаточно тривиальным. Далеко внизу, в самом центре многоэтажного разноцветья тихо журчал многочисленными, прихотливо изогнутыми струями красивый и сложный фонтан. Пышная зелень, запахи цветов и мелодичное пение птиц вызывали иллюзию уютного отеля, расположившегося где-нибудь на экзотическом курортном побережье благоустроенной планеты. Но стоило присмотреться повнимательнее…

В космической архитектуре до сих пор упорно конкурировали между собой адепты двух основных школ. Первые, ретрограды, руководствовались лозунгом "везде, как дома" и старались сохранить на космических станциях привычное земное окружение. Разумеется, с поправкой на меняющийся, и иногда довольно неожиданно, суммарный вектор установок искусственного тяготения.

Революционеры, напротив, частенько доводили до абсурда свой призыв "открой глаза". Эвелин поежилась, вспомнив, как впервые оказалась на модерновой космостанции за пределами солнечной системы, во время одной из школьных экскурсий. Хотя их и предупредили заранее, ощущение одиноко стоящей на такой непрочной, на первый взгляд, полупрозрачной плите, в центре огромного угольного мешка с редкими огоньками звезд вокруг, было настолько сильным, что намертво врезалось в память. Она отчетливо помнила эту ужасную картину до сих пор.

На лайнере же, насколько она успела заметить, праздновала победу чистая эклектика, если можно было так назвать смелую и творческую смесь обоих направлений. Представители обеих школ отвергли бы ее с негодованием. К счастью, в данном случае их никто не спрашивал и коктейль получился вкусным и интересным. Эвелин с любопытством оглядывалась вокруг.

На другом конце площадки оживленно беседовали несколько молодых мужчин и женщин, в ярких модных накидках из глазастых, смешно перемигивающихся перьев. Прямо за их спинами, на фоне иссиня черного неба сияла россыпь крупных разноцветных звезд. Несмотря на яркое освещение, изображение за стеной было очень отчетливым и от этого казалось неестественным. Эвелин подумала, что наверное это тоже какой-то оптический трюк. Больше вокруг никого не было. Лайнер был так велик, что несмотря на то, что на нем по традиции не осталось ни одной свободной каюты, казалось, что он совершенно пуст.

Отец ласково обнял Эвелин за плечи.

– Ну, вот и началось наше путешествие. Ты довольна?

– Очень. Я так тебе благодарна, па.

Фонтан внизу зажурчал сильнее, невольно привлекая внимание, а потом негромко и мелодично запел. Из слабо светящихся разноцветных струй, усыпанных сверкающей пылью, постепенно начали выстраиваться сложные красивые фигуры. Их формы незаметно менялись, плавно перетекая из одной в другую.

– Тебя провожали только подруги. А где же ребята?

– Кто где, – пожала плечами Эвелин. – Так случайно получилось. Ричард и Хасимото не смогли выбраться, да я и не особо настаивала. У них сейчас конец практики в университете, самая запарка. Им бы пришлось лететь полночи, так что обменялись прощальными приветами по комму. Петр еще на прошлой неделе засел в своей лаборатории и как обычно, отключил связь. Этот затворник скорее всего даже не догадывается, что я улетела. А Луис и сам сейчас в дальнем космосе, на одной из колоний. Может, столкнемся с ним на какой-нибудь стоянке. Смотри, как здорово!

Она опять наклонилась, всматриваясь в очередную композицию. Теперь струи опали вниз и спокойная прозрачная вода тихо стекала с больших, покрытых оранжевым мхом ступенчатых камней. Над фонтаном постепенно вставала пастельных тонов радуга, как-будто сотканная из пучка невесомых нитей.

– А Паоло? – мягко спросил отец, видя, что Эвелин не склонна продолжать.

Дочь поморщилась, но ничего не ответила.

– Я что-то давно его не видел. Вы что, поссорились?

– Не совсем.

– Мне казалось, что у вас что-то серьезное, – осторожно заметил отец.

– Мне тоже, – ответила Эвелин, немного помолчав. – Но оказалось – нет. Он хотел придти на причал, но я сама не позволила.

Отец теснее прижал ее к себе.

– Жаль, Эви. Ты же знаешь, я на тебя не давлю. Но ты теперь моя единственная надежда. Кэт меня, увы, совсем разочаровала. Они с мужем отъявленные эгоисты и заняты только собой, все никак не налюбуются друг на друга. Совсем не думают о пожеланиях несостоявшегося деда…

Эвелин рассмеялась.

– Ты не справедлив, па. Алексей пока просто не может. Ведь врачи предупреждали… Ты ворчишь, а он тогда чудом остался жив.

– Не защищай их, пожалуйста, – махнул рукой отец. – Я знаю, что говорю. Состояние мужа для Кэт просто предлог, они и до этого вели себя точно также. А мне ужасно хочется поскорее увидеть внука, или внучку. А еще лучше сразу обоих.

– Прости, па, – Эвелин потерлась о него щекой. – Не сложилось. Мне тоже жаль, но это совсем не тот человек. Лучше понять это раньше, чем позже, ведь так?

– Решать тебе, ты давно уже взрослая. Смотри, вон идет мама.

Эвелин подняла голову и увидела мать, появившуюся из раскрывшегося бутона очередного лифта. На ней было новое, очень красивое платье, с накидкой из лазурной пены. Одежда и украшения ей, как всегда, очень шли. Она быстро огляделась по сторонам и заметив их, улыбнулась и махнула рукой.

– Обещаю, что когда это случится, ты узнаешь первым, – быстро прошептала Эвелин на ухо отцу. – Даже раньше мамы.

– Что вы там все шепчетесь? – подозрительно спросила подошедшая мать. Отец обнял ее другой рукой, и они простояли некоторое время втроем в тесном объятии. Потом жена осторожно освободилась.

– Это какой-то очередной заговор, Эрик? – спросила она с легкой укоризной. – Не успели отчалить, как вы сразу сбежали от меня.

– Нет, милая, – отец нежно чмокнул ее в щеку. – Но даже в самой дружной семье бывают секреты.

Он озорно подмигнул Эвелин. Та не выдержала и прыснула. Мать покачала головой.

– Да ну вас. Я пойду в гравипарк. А вы можете продолжать секретничать, сколько влезет. Никак не можете наговориться, да? Когда надоест, приходите. Я вас жду, слышите? Мне тоже скучно одной.

Она повернулась и грациозной походкой пошла обратно к лифтовым шахтам.

– Что будем делать? – обратился Пауэлл к дочери. – Побродим еще немного?

– Ага, – сразу согласилась Эвелин. – Тут полно всяких ужасно интересных закоулков. Одну меня туда ни за что не пустят, а вот с тобой… Смотри, это наверное к тебе.

Пауэлл раньше дочери заметил неспешно приближающегося к ним безукоризненно одетого молодого мужчину, который еще издали начал вежливо улыбаться. Остановившись, он склонился в почтительном поклоне.

– Мистер Пауэлл… Мисс Эвелин. Меня зовут Хосе Гонзалес, я представляю на лайнере компанию-владельца. Мы горды тем, что вы выбрали для отдыха именно наш маршрут. Командир корабля выражает вам свое искреннее уважение и хочет засвидетельствовать его лично, в удобное для вас время.

– Большое спасибо, сеньор Гонзалес. – Пауэлл вежливо поклонился в ответ. – Мы очень благодарны за приглашение. Думаю, что командир занят гораздо больше нас, поэтому прошу вас передать ему, чтобы время он назначил сам. Свяжитесь с моим секретарем.

– Непременно, – мужчина расплылся в довольной улыбке. – У вас есть какие-либо пожелания, мистер Пауэлл?

Эвелин незаметно ткнула отца кулачком в бок. Тот улыбнулся.

– Видите ли, моя дочь очень любопытный человек. Не могли бы вы…

– Конечно, конечно, – представитель не дал ему договорить. – Вот специальный пропуск, дающий практически полный доступ ко всем помещениям лайнера. Можете осматривать все, что пожелаете.

И он протянул на ладони сверкающую сложным голографическим узором карточку-ключ.

– Позволю себе на прощание заметить, что мисс Пауэлл вряд ли сильно нуждается в подобном пропуске. Кто же осмелится ее остановить? Ее красота – самый лучший пропуск в мире.

Он опять склонился в почтительном поклоне и быстро удалился.

– Получила? – довольным тоном сказал отец.

– Низкий льстец, – с деланным гневом заявила Эвелин, с любопытством рассматривая красивую именную карточку. – Вот возьму и действительно заберусь куда-нибудь, куда уж совсем нельзя.

– Только не в ка-реактор.

– Мм… В оружейный склад! Капитан этого конечно не потерпит, и меня сразу посадят на гауптвахту. Пусть тогда этот тип поизвивается перед мамой. Она ему задаст!

2

– Очень интересно, у меня даже весь сон пропал, – подумав, дипломатично произнес Хар. – А где этот жезл может быть, если конечно эта штука уже там?

– Думаю, там. Отвечаю – где угодно. Предыдущий был обнаружен на одной из лун метрополии, в довольно пустынной местности, в самой сердцевине огромного валуна. А первый – на их родной планете, на дне глубокого горного озера. Еще вопросы?

Хар промолчал. Вся эта длинная и нудная преамбула, если говорить честно, ему не совсем понравилась. Шеф явно прятал за спиной что-то совсем другое. Грязное и очень опасное. Хар немного подумал и решил не торопить события и для разнообразия еще немного поинтересоваться таинственными жезлами.

– А как они их вообще находят? – произнес он в меру заинтересованным тоном. – Почему все вдруг решили, что он должен быть именно на этой планете? Они же не шарят наобум?

– Конечно, нет. Это довольно запутанная история. В принципе, все места, где должны находиться эти жезлы, описаны в древних священных текстах. Но языки давно мертвы, а все тексты закодированы. Расшифровка идет много столетий, существует несколько конкурирующих школ. Естественно, что полученные тексты допускают множество толкований. Одно из них вроде указывает на похожую планету. У меня есть копии всех переводов, можешь сам посмотреть на досуге. Но толку от этого чуть, в них сам черт голову сломит.

Хар осторожно потянулся.

– Тогда понятно, почему они нашли только два.

– Теперь у них есть Помощник. Это такой специальный прибор, второй жезл они нашли с его помощью. Раз в цикл, по-нашему это немного больше двадцати лет, этот жезл вроде издает какой-то особый сигнал. И его можно засечь этим прибором, если находиться не слишком далеко. Мы, конечно, постараемся снабдить тебя таким-же, не знаю, правда, будет ли от этого хоть какой-то толк.

– Пока сигнала не было?

– Нет.

– А когда ждут?

– Скоро.

Хар покачал головой.

– Что-то уж слишком здорово все вяжется, одно к одному. Не похоже на случайность. Значит, для всех, кроме марканов, очень желательно, чтобы на планете ничего не оказалось?

– Да.

– К чему тогда плодить сложности? Можно начать глобальный поиск, быстро обнаружить жезл и торжественно вручить его владельцам. Тогда дарроны лишаются повода вмешаться. А разве марканы не скажут нам спасибо? Может, даже орден дадут. И на радостях навсегда откажутся от планеты.