Текст книги "Светлейший князь 4 (СИ)"

Автор книги: Михаил Шерр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

А это уже очень существенно, наши орудия труда, одежда и обувь, одни прорезиненные вещи чего стоят, великолепная бумага, которая на голову лучше китайской и многое другое. Птичка на хвосте принесла нам большую благодарность от ханских жен за знакомство с предметами женской гигиены. Оно было организовано год назад Машенькой, когда наши доктора ездили в Кобдо давить начавшуюся эпидемию кори.

Так что я лично серьезно надеялся что эта наша мягкая сила сработает и Лонгин сумеет договориться с монголами.

Глава 25

Мягкая сила конечно работала, это было видно по тому как в Кобдо развернулся Ванча, который везде был желанным гостем. В итоге нашему алтайцу удалось протоптать тропку в Урумчи, куда он и направил свои стопы в тот же день когда Лонгин отправился в наши пределы.

По мнению Лонгина, всё это время хан ждал какого-то сообщения из Пекина и стойко «оборонялся» от наседающих со всех сторон родственников и местной знати, которые уже открыто требовали союза с нами.

Но вести кулуарные разговоры и даже откровенные переговоры хан Лонгину и Ванче не мешал. Дошло до того, что Лонгин встретился с командиром маньчжурского гарнизона в Кобдо и тот откровенно назвал цену их измены и откровенно рассказал какого известия ждет хан.

– Оказывается среди маньчжуров много недовольных Хэшэнем. Одним не нравится его уже запредельная коррупция, другие просто им обижены. Особенно те, кого он наказывает, посылая в дальние гарнизоны и на не нужные войны, например с Непалом. Сейчас это все резко обострилось, когда всесильный фаворит начал плясать под дудку иезуитов. Европейские инструкторы откровенно и нагло оттеснили от командования маньчжурских генералов и готовят несколько знаменных частей как они считают нужным. Среди маньчжуров распространено мнение что наше оружие, а самое главное духи и огнедышащие драконы, которые на нашей стороне, делают нас непобедимыми и мы сможем уничтожить любую армию.

Лонгин начал излагать прописные истины, армия которая не верит в себя обречена на поражение даже с противником многократно уступающим в численности и военная история знает массу подобных примеров.

– В знаменных частях стянутых в провинцию Гансу для участия в новом карательном походе на запад, – продолжал тем временем свой рассказ Лонгин, – оказались почти все маньчжуры участвовавшие в походе Чжан Цзинбао и они распространяли панические настроения. Иезуиты об этом донесли Хэшэню и он по их требованию пресек эти разговоры, казнив несколько человек.

Лонгин рассказывал не торопливо и я четко начинал понимать картину которую он рисовал.

– Кто такие иезуиты мы, Григорий Иванович, хорошо знаем. Люди они очень умные и беспринципные у которых нет никаких ограничителей в достижении их целей. Какую-то информацию о нас и нашем оружие они сумели собрать и даже предположили что такое наши огнедышащие драконы.

– Надо полагать, что задуманная операция против нас это ход конем, который может позволить им восстановить орден, – предположил я. – А кто-то из привлеченных европейцев вполне может быть знаком с опытами братьев Монгольфье и наслышан о полете во Львове, где шар поднимался под действием огня горелки.

– Я тоже так думаю. Подтверждением этого служит то, что иезуиты сами настояли о переносе похода на год. Они решили, что подготовка полков «нового строя» не достаточна.

Я не вольно улыбнулся, услышав про полки «нового строя». Надо же Лонгин выразился так же как и я. Хорошо, что он не видел мою улыбку и мне не пришлось объясняться.

– Мало этого в Европу посланы гонцы и к следующей весне карательная армия будет усилена каким-то количеством европейских наемников.

– Да, противник у нас серьёзный. И что, все это ты узнал в Кобдо? Интересно бы знать кто источник твоей информации.

– Потерпите, Григорий Иванович, всему своё время. Сначала про наши дела с ханом. Так вот хан симпатизировал недовольным Хэшэнем и ждал весточки от своих единомышленников. Против императорского фаворита устроился заговор. Они желают поражения своей армии чтобы обвинить в нем Хэшэня и устранить его. Какое-то известие из Гансу хан получил, потому что открытым текстом сказал мне, что он и его монголы не будут воевать против нас. А чтобы это не выглядело предательством, хан предложил нам внезапно как бы напасть на Кобдо.

– Так, интересно получается, мы первыми начинаем войну с маньчжурами. Что-то мне в этом не нравится, – я внимательно прислушался к самому себе, но товарищ Нострадамус молчал. – А что например делать с сотней маньчжуров стоящих в Кобдо?

– Ничего. Их командир то же участник заговора и они сдадутся нам без сопротивления. И я полагаю кто-то из них даже будет нам помогать.

– Интересные расклады, – я недоверчиво покачал головой. – Даже с трудом верится. Давай-ка расскажи мне про источник информации о положении дел в Гансу и особенно иезуитах.

– Так тут и рассказывать нечего. Это всё наш уважаемый господин Адаров. Представьте моё изумление, когда позавчера передо мной представ его гонец. Он прибыл в Кобдо вместе с посланцем от заговорщиков.

От такой новости я в буквальном смысле потерял дар речи, чего чего, а такого я не ожидал.

– И что он еще передал? – выдавил я из себя после того как справился со своими эмоциями.

– Первую задачу за них выполнили сами иезуиты. Поход Хешеня будет не раньше конца следующей весны. Да и забыл еще сказать, есть вероятность, что он сам будет в нем участвовать.

– А вторая задача?

– Здесь сложнее. С другом детства Клеопатры они контакт установили. Но он с огнем играет, в частности участвует в заговоре. Поэтому Семен и послал своего гонца вместе с посланцем заговорщиков. Этот европеец не один, их как минимум трое. Они хотят похитить останки Клеопатры с её камеристкой и бежать к нам.

– Хорошо, будем надеяться, что у них всё получится. Помочь мы всё равно им ни чем не можем. Главное теперь мы знаем, что у нас есть почти год на подготовку, – Лонгин хитро заулыбался и я понял, что он еще что-то приберег, так сказать на закуску. – Хватит хитро улыбаться, выкладывай всё до конца.

– В заговоре участвуют и маньчжуры Урумчи. На переговоры с ними Ванча и поехал. Он кстати уверен в успехе и собирается еще и установить контакт с Кашгаром.

– Планы конечно грандиозные, не боишься провала?

– Вы знаете, Григорий Иванович, не боюсь. Можно сказать полностью уверен в успехе.

– Хорошо, готов к полету на дирижабле или еще здесь есть дела?

– Никаких и лететь готов.

К вечеру мы были в Усинске. Лонгин еще раз все рассказал Ерофею, графу Казимиру и Андрею. Я молча сидел в стороночке и слушал еще раз его рассказ. Вопросов они по сравнению со мной задали целую кучу, так как подробно о миссии Лонгина и Семена знал только Ерофей.

О второй задаче своего подчиненного Лонгин кстати не сказал ни слова. Надо полагать он решил, что береженого Бог бережет. В чем я кстати в ним был полностью согласен.

Уже наступал вечер когда заметно уставший Лонгин закончил отвечать на вопросы наших военных руководителей. Итог взялся подвести заметно повеселевший Ерофей.

– Итак, товарищи, можно почти со сто процентной уверенностью говорить, что у нас есть еще несколько месяцев для подготовки к новой войне с Китаем. К осени наш воздушный флот судя по всему будет полностью готов к участию в боях, – Ерофей посмотрел на меня, ожидая подтверждения своих слов.

– Бес сомнения, – подтвердил я слова слова Ерофея.

– Считаю, – продолжил Ерофей, – нам надо разработать планы взятия под контроль Кобдо и Урумчи. План по Урумчи конечно предварительный, его надо будет уточнить после получения известий от Ванчи и не откладывая это дело, в долгий ящик осуществить их. На то, что бы закрепиться, особенно в Урумчи, времени много уйдет. А опираясь на такую тыловую базу, мы я думаю, смело можем вступать с бой с наступающими китайцами.

На том и порешили, Главному Штабу было поручено в течении двух недель разработать план двух операций: захват Кобдо и Урумчи, а остальным продолжить подготовку к будущим походам.

Моей персональной задачей было скорейшее завершение ходовых испытаний второго «Орла» м постановка его в строй.

Стрелковых бойниц на этих дирижаблях было ровно тридцать и поэтому стрелковая команда была более многочисленная и бомболюков было два, а не один, как на «Стрижах». Поэтому с комплектацией боевых команд мне пришлось повозиться, но к концу ходовых испытаний нового корабля все проблемы были решены.

Как мы и договаривались, Главный Штаб через две недели представил предварительный план операций по захвату Кобдо и Урумчи. В захвате Урумчи основной ударной силой должны будут стать наши дирижабли, на которых будет переброшен десант для внезапной атаки. Но как это будет на деле зависело от успеха миссии Ванчи.

А Кобдо планировалось захватить лихим каваллерийском броском нашей гвардии при поддержки тувинцев.

Вскоре после возвращения Лонгина, наша разведка стала докладывать о резком усилении монгольских пограничных караулов со стороны Улясутая и начавшихся коротких рейдов в наши пределы при появлении в небе дирижаблей, судя по всему с целью слежки за ними.

Лонгину я приказал взять как минимум двухнедельный отпуск и наконец-то отдохнуть от забот и тревог в кругу семьи.

Тридцать первого июля неожиданно пришел из Минусинска внеплановое послание из Петербурга. Оно было коротким, но тревожным и очень информативным для нас.

Какие-то люди набирают в Европе наемников чтобы повоевать где-то за морями, предположительно в Китае.

Когда Панкрат навещал сестру, он оставил её мужу очень значительную сумму денег на случай каких-нибудь форс-мажоров. Такая вот ситуация и сложилась.

Во всем что рассказал Лонгин, я подверг сомнению только возможность осуществления плана иезуитов привлечь европейских наёмников в столь короткие сроки. Все таки на дворе 18-ый век и рекордные переходы из Китая в Европу за три-четыре месяца впереди, но за пять месяцев это уже вполне реально.

Подвергать сомнению полученную из Питера информацию я не стал. Просто напросто надо внести поправку в сведения полученные Лонгином, иезуиты скорее всего сразу же решили привлечь наемников и они возможно уже прибывают в Китай.

Да, это конечно ситуацию резко осложняет, несколько тысяч наемников из стран Старого Света, хорошо обученных и вооруженных современным европейским оружием, сила серьёзная и при определенном раскладе имеющая шансы одолеть нас.

Например навязать нам сражение в условиях когда мы не сможем использовать наше преимущество в дальности стрельбы и поддержку дирижаблей.

Для этого для начала нас надо выманить как можно дальше от Тувы, а затем… А затем осуществить задуманный Хэшэнем или иезуитами план.

Если мы начнем открыто действовать уже сейчас, то скорее всего Хэшэнь изменит свои планы и соберет действительно огромную армию, Цинская Империя еще может тряхнуть стариной и начнет наступление на нас традиционным маршрутом – через Внутреннюю Монголию и Улясутай.

Безжалостные и жестокие властелины Поднебесной еще могут быть и абсолютно не чувствительными к огромным потерям своих войск и ценой десятков тысяч дойдут до наших пределов.

Мы конечно можем встретить наступающую армию в нескольких сотнях километров от наших границ и устроить подлинное сафари, расстреливая их как в тире. Но как отдавать приказ устраивать такую бойню, я лично не представляю.

Да оно собственно любое наше сражение с китайцами это по сути сафари, кроме варианта когда мы окажемся на расстоянии выстрела их оружия или например дело дойдет до контактного боя. Но тут у нас шансов может не оказаться, маньчжуры и те же монголы достаточно серьезные воины и вполне могут одолеть нас, особенно при поддержке европейцев и подавляющем численном превосходстве.

Ночь на первое августа выдалась беспокойной, заснуть мне не удалось несмотря ни на какие ухищрения. Машенька как назло сегодня осталась дежурить в госпитале, накануне у неё было сразу двое тяжелых родов. Я в этом деле уже ни чем не мог помочь своим докторам, супруга как врач например в акушерстве и педиатрии на голову превосходила меня.

На рассвете я встал и пошел на утреннюю прогулку. Прохор как безмолвная тень шел сзади. Дойдя до берега Уса, я увидел стоящего как изваяние Ерофея.

– Доброе утро, Григорий Иванович, – поприветствовал меня Ерофей. – Вам я вижу тоже не спится.

– Да уж тут какой сон, Ерофей Кузьмич. Думы такие в голове, что… – я махнул рукой.

– Куда не кинь – всюду клин, – Ерофей махнул рукой. – Идеальный вариант замириться с китайцами по настоящему, даже возможно и какую-нибудь дань платить. Главное не участвовать в сомнительных военных компаниях за тридевять земель.

– А как мы можем без этого обойтись, – усмехнулся я. – Это было условиям окончания предыдущей войны. Если уж на то пошло, то нам изначально не надо было встревать в тувинские дела. А уж когда мы в это дело влезли вопрос столкновения с Китаем стал делом времени.

– Твоя правда, Григорий Иванович. Нечего голову пеплом посыпать, надо теперь думать как из этого всего выпутаться.

К завтраку из госпиталя вернулась Машенька и мы в гордом одиночестве отправились в столовую, детей дома не было, Иван был на авиазаводе, а остальные с дядей Тимофеем отправились на экскурсию на Мирский хребет.

Мы уже собрались вставать из-за стола когда за окном раздался голос веселый Лонгина, он спрашивал где я.

«Ванча», – подумал я и не ошибся.

На самом деле вернулся не Ванча, а очередной доверенный человек Лонгина. Сам алтаец отправился дальше в Кашгар. О результатах своих переговоров он составил секретное донесение, зашифровал его и оно то и было доставлено господину Лонгину лично в руки.

Донесение пришло несколько часов назад, но Лонгин решил сначала расшифровать его и лишь потом представить его мне.

Машенька молча тут же быстро вышла из столовой и я услышал её распоряжение отданное Прохору.

– Прохор, голубчик, встань на караул около дверей и никого не подпускай, когда в столовую зайдет господин Лонгин, – охранять подступы к окнам Лонгин уже успел приказать своим людям.

Он давно уже ни где не ходил один. Его всегда сопровождало минимум двое его людей. Это был мой приказ отданный несколько лет назад после двух нападений на него.

Хотя оба раза это было в Туве, но я, да и все остальные, хорошо помнил то страшное нападение на меня. Ничего подобного и близко в долине больше не было, но слов из песни не выкинешь. А террористическая тропка она такая, ступишь на неё и уже не сойдешь. Если пробовали это дело в Туве, то вопрос времени когда будет проба пера и в долине.

– Простите, Григорий Иванович, сразу же не доложил. Решил сначала расшифровать. А в этом деле помощников у меня не имеется.

Лонгин протянул мне донесение Ванчи, его расшифровку и шифровальную таблицу на случай если я решу проверить.

Я отложил в сторону само донесение, таблицу и по диагонали пробежался по тексту расшифровку. Подробно в деталях мы будем его изучать в секретной комнате Главного Штаба, а сейчас мне нужно понять его суть – каков результат миссии Ванчи в далеком Урумчи.

Донесение было достаточно большим. Сначала Ванча обрисовал ситуацию в Урумчи и местные расклады, затем написал о результатах своих переговоров и в конце сделал выводы и внес предложения по ведению будущей компании.

Предложение Ванчи от плана разработанного Главным Штабом принципиально отличалось только сроками, а не самими действиями. Он предложил действовать тоньше и хитрее и активным действиям перейти когда армия Хэшэня выступит в поход и нам поступит его приказ-предложение присоединиться к нему.