Текст книги "Наследник"

Автор книги: Михаил Попов

– Будете еще заказывать? – Проворковала официантка, низко склонившись над нашим столиком. Глубокое декольте замерло прямо напротив моего носа, открывая взгляду упругие молочно-белые полушария, довольно неплохого размера. Я сглотнул. – Может быть еще пива?

– Д-да, – заикаясь выдавил я. – Еще по кружечке…

– Слюни подотри. – Прошипела моя загадочная знакомая едва официантка отошла. – Неужели тебе нравится эта вульгарная корова?

Не отвечая, я смотрел на удаляющуюся к стойке бара фигуру. А она и, правда, ничего. Может закрутить интрижку?

– Да в ней ничего кроме сисек нет. – Не унималась девушка. – И ноги кривые!

– Цыц! – Осадил ее Гимель. – Не твое дело. Лучше поведай, откуда ты взялась, такая красивая.

Девушка открыла рот, но появление официантки с пивом заставило ее осечься. Высокая шапка пены качнулась, когда кружка аккуратно коснулась стола прямо передо мной. Многообещающе облизнув полные алые губы, официантка подмигнула и умчалась выполнять другие заказы.

– Везет тебе. – Завистливо вздохнул Гимель. – Такая цыпочка!..

Незнакомка презрительно фыркнула, заставив черта вспомнить о себе.

– И так. – Повернулся к ней Гимель. – Кто ты?

– Меня зовут Лилит. – Просто ответила девушка.

– Кто?!

Интересно, это я воскликнул от удивления или Гимель?

Глава 17

– Кто-кто? – Глупо открыв рот, переспросил черт.

– Лилит. – Она откровенно наслаждалась произведенным впечатлением. – Просто Лилит.

Едва не подавившись пивом, я во все глаза рассматривал девушку. Неужели это и есть та самая Лилит. Самая первая женщина. Сотворенная наравне с Адамом из глины, и отказавшаяся преклониться перед мужем. За это и проклятая.

По-видимому, этот вопрос мучил не только меня.

– Та самая Лилит?! – Ошарашено спросил Гимель. – Первая?…

Лилит весело рассмеялась.

– Лилит. Но не «та самая». «Та самая» моя пра-пра, и еще много раз прабабка… А я, стало быть, столько же раз праправнучка.

Гимель шумно выдохнул. Не глядя ухватив запотевшую кружку с оседающей шапкой пены, черт сделал несколько жадных глотков. Невесомые пузырьки пены остались таять под носом.

– Не слыхал, что и дочка у нее есть. А тут на тебе – праправнучка!

– Много кто не слыхал. – Улыбнулась Лилит. – А я – вот она!

– Дела-а… – Выдохнул Гимель, чем-то неуловимо напомнив Грязнулю. – А каким ветром в наши края занесло?

Лилит смущенно тряхнула роскошной гривой огненно-рыжих волос. Казалось, на голове полыхнула вспышка огня.

– А на него посмотреть. – Негромко сказала девушка, кивнув в мою сторону. Похоже, сегодня мне все-таки суждено захлебнутся пивом. – Куда ни сунься, все разговоры только о нем.

– И поэтому подставила его перед двумя мордоворотами. – Закончил Гимель за нее.

И без того красные щеки Лилит полыхнули от возмущения.

– Должна же я была убедиться, что не ошиблась!

Да уж, подумал я, похоже, просто спросить она не догадалась.

– Убедилась? – Язвительно усмехнулся Гимель.

Кивнув, Лилит с вызовом посмотрела на черта. В зеленых глазах прыгали веселые бесенята.

– Убедилась. Ты хоть знаешь, кого он там положил?

Глотнув пива, Гимель пожал плечами.

– Какого-то местного громилу… Менеджер не уточнял.

– Ха! Громилу! Ха'Криста он распылил. Почище крематория сработал!

Гимель уважительно посмотрел на меня. Смутившись, я уткнулся в недопитую кружку.

– Ну, ты даешь, брателла! Не ошибся в тебе пахан.

Мне стало неловко. Решительно отставив пиво на центр стола, достал сигарету из пачки Гимеля, закурил.

– Может поведаете, чем прославился этот Ха'Крист?

– Не Ха'Крист, а Ха'Крист. – Поправила меня Лилит. – Ну да ты вряд ли расслышишь разницу… неважно. Ха'Крист довольно известная личность, в определенных кругах. Мало кто рискнул бы даже слово ему поперек сказать. Один из сильнейших колдунов Пекельного разлома. А ты его словно младенца… Вот он теперь побесится!

– Но я же его…

Лилит беспечно отмахнулась.

– Это же Ад, забыл? Здесь либо бессмертные, либо мертвые. Воплотится через несколько дней, и всего делов.

У меня аж камень с души упал. Еще не хватало – чувствовать себя убийцей. Но где-то в самом дальнем и темном уголке души шевельнулось острое сожаление. Отгоняя глупые мысли, я вернулся к пиву.

Задумчиво потягивая пиво, я украдкой, скашивая глаза поверх кружки, рассматривал Лилит. Красивая. Очень красивая. Безумный каскад огненно-рыжих волос, ярко-зеленые, словно два изумруда, глаза, мягкие полные губы, жемчуг зубов… Я даже перестал обращать внимание на красную кожу. Чувствуя на себе мой взгляд, Лилит рассеянным жестом поправила непослушную челку.

– Послушай, – обратился я к ней, немного робко. – А твоя кожа…

– Кожа? – Не понимающе переспросила она и перевела взгляд на свои руки. – Ах, это…

В следующее мгновение ее кожа приобрела нормальный, вполне человеческий цвет. Разве что чуть бледновата, но это скорее от контраста с рыжими волосами. Да еще на носу проступили озорные веснушки.

– Так лучше? – Я кивнул, и Лилит пояснила. – Мне показалось, что красная смотрится лучше.

– Это в кого ж ты такая рыжая? – Усмехнулся Гимель. – прапрабабка твоя, если верить рассказам, вроде брюнетка жгучая?

– А я в прапрадеда. По бабкиным рассказам он был огромного роста, весь увитый могучими мышцами и постоянно погруженный в думы о высоком. От него и рыжие волосы, и зеленые глаза… Кстати, бабка говорила, что он и по сей день на земле живет. Вот бы с ним встретиться!

Лилит улыбнулась мне так светло и чисто, что я мигом забыл обо всех бедах. Вот это девушка!

– Может за знакомство коньячку? – Неожиданно предложил Гимель.

Лилит согласилась, я тоже.

Разлив принесенный услужливой официанточкой коньяк по пузатым бокалам, Гимель подмигнул.

– За нас с вами!

Бокалы весело звякнули. Выпив коньяк залпом, как и я, Лилит задорно передернула плечами. Крупная высокая грудь, прикрытая лишь тоненькой футболочкой, безо всяких там лифчиков, плавно колыхнулась, надолго притягивая мой взгляд. Наблюдавшая за нами официантка завистливо охнула. Уставившись на соблазнительные полушария, я надолго потерял способность осознанно мыслить.

– А что вы так тихо сидите? – Полюбопытствовала новая знакомая. – Ведете секретные переговоры?

Она хихикнула, и так подмигнула, что я едва не опрокинул кружку с пивом прямо на колени.

– Да вот, понимаешь, говорит, не любит громкую музыку. – Сокрушенно вздохнул Гимель. – Я уговаривал его, да все без толку.

Лилит заглянула мне в лицо, забавно наморщила носик, от чего веснушки запрыгали как живые.

– Совсем-совсем не любишь?

– Не-а.

– Значит, и танцевать не любишь?

– Не люблю… Да и не умею. – Смущенно признался я.

Она весело рассмеялась закинув голову, в полутьме блеснули ровные жемчужные зубки, а копна волос качнулась как пламя на сильном ветру. Под моим удивленным взглядом она встала, подошла к барменше и о чем-то негромко попросила. Та согласно кивнула, подошла к стоявшему в дальнем углу стойки музыкальному центру, и пощелкала кнопками. Большие колонки, развешанные по краям зала, ожили, наполняя помещение чарующими звуками медленной мелодии Джо Дассена.

– Думаю, против такой музыки ты ничего не имеешь против? – Мягким голосом спросила Лилит.

Она настойчиво потянула меня за руку. Сопротивляться в такой ситуации было глупо. Заливаясь краской, я последовал за ней в центр зала, свободный от столиков.

Руки девушки плавно опустились на мои плечи. Мне не оставалось ничего, кроме как взять ее за талию.

– Не бойся, – шепнула она мне. – Я буду вести. Ты просто двигайся вместе со мной. В этом нет ничего страшного.

Я кивнул. Дрожащие руки сжали гибкое тело. Лилит наморщилась.

– Раздавишь ведь! – Укорила она.

Ее глаза скользили по моему лицу, заставляя щеки пытать еще ярче. Я потупил взгляд, который тут же уткнулся в два упругих мячика, туго натягивающие футболку. Тонкая ткань отчетливо обрисовала напрягшиеся столбики сосков. Окончательно смутившись, я решил смотреть прямо в глаза. Плывя по волнам музыки, я ощущал, что все глубже и глубже тону в бездонном зеленом омуте этих глаз.

– Предлагаю выпить за танец! – Провозгласил Гимель, когда закончившаяся музыка, вернула нас за столик.

Я торопливо подхватил протянутый мне бокал.

Голова трещала, грозя лопнуть от любого движения. Вкус во рту был таким, словно там ночевала рота ОМОНа. Я со стоном открыл глаза. Комната покачнулась, норовя уехать куда-то в бок. Стиснув зубы до боли в скулах, я справился с приступом рвоты. Но глаза все же закрыл.

– Грязнуля… – Сорвался с моих губ жалобный стон. – Невид… Воды…

Не прошло и минуты, как я пил восхитительную холодную воду. Лишь укоризненный взгляд Грязнули немного портил все наслаждение.

– Уф-ф. – Довольно выдохнул я, утирая губы. – Как я дома-то оказался?

– Как-как… – Голос Грязнули прямо-таки сочился ядом. – На хребте этой рыжей бесстыдницы! Ишь, чего удумала – все пыталась к тебе под бок спать завалится. Насилу выпроводил.

Сказать, что первым моим желанием было придушить этого мохнатого гада, значит, ничего не сказать. Одно только воспоминание о колышащейся от каждого движения груди, заставляло бросаться на стену. Подумать только, если бы не этот плюшевый коврик, я мог бы проснуться в ласковых объятиях Лилит! Ну, Грязнуля, я тебе это припомню. Как говорится: весна придет, и все всплывет…

Решительно откинув одеяло, я ойкнул и запахнулся обратно.

– А кто меня раздевал?

Казалось, кота хватит апоплексический удар, настолько он пылал нравственным возмущением.

– Да все бесстыдница эта, когда потащила тебя в ванную отмокать. Не успел я отвернуться, как она уже на защелку закрылась. Часа два тебя отмачивала. Потом в комнату притащила и на диван бросила. Но тут уж я был на стороже. Как была с мокрыми волосами, так я ее и выпроводил.

Так она еще и с мокрыми волосами была! Какой я дурак! Надо ж было так нажраться – ну совсем ничего не помню.

– А чего она там со мной делала? – Не надеясь на ответ, все же спросил я кота.

– Что я тебе соглядатай что ли? – Возмутился Грязнуля. – Я не подслушивал!

Глядя в его честные до невозможности глаза, я в этом усомнился, но доказать… Эх, полжизни бы отдал за воспоминания. Ладно, может еще сведет судьба с рыжеволосой красавицей, у нее и спрошу. А может и… Мысль была настолько возбуждающей, что я предпочел прогнать ее из головы.

– Я в Аду побывал. – Счел я необходимым пояснить свое поведение коту. – Там и познакомились.

– Это я и так понял. – Фыркнул зловредный кошак. – Где ты еще мог с этой вертихвосткой снюхаться? Ну бестия, вся в бабку пошла!

– Ты… ее знаешь?!

– Доводилось встречать. – Ухмыльнулся неведомым воспоминаниям кот. – Правда, я больше был знаком с ее бабкой… Но эта недалеко от нее ушла. Как говорится яблочко от яблони недалеко…

Невид раскрыв рот наблюдал за нашей перебранкой. Пару раз домовой пытался вставить словечко, но каждый раз строгий взгляд кота его останавливал. Пожалуй, надо будет порасспросить маленького проныру. Ни в жисть не поверю, что он удержался и не заглянул в ванную ни глазком.

Телефонный звонок громыхнул почище Иерихонских труб. Я поморщился – в голове и так черте что, а тут еще этот трезвон.

– Слушаю.

– Привет, Максим. Не разбудила?

Все мысли о Лилит, словно корова языком слизнула.

– Нет, что ты, Наденька, я давно уже бодрствую. Сижу у телефона с раннего утра в надежде – вдруг позвонишь. – С придыханием проворковал я в трубку.

Надюха рассмеялась.

– Ты все такой же. Слушай, я вот чего звоню, погода сегодня – класс! Может, смотаемся куда-нибудь?

С трудом сдерживая рвущийся из груди вопль, я как можно спокойнее произнес:

– Отчего не смотаться. Я сегодня свободен аки… аки… В общем, можешь мной располагать.

– Сколько тебе нужно времени на сборы?

– А это, смотря куда мы направимся.

– Значит так, можно за город – покупаться, а можно просто погулять.

Погулять, прикинул я, это от силы часа три… ну четыре. А вот за город – как минимум на весь день до позднего вечера. Одним выстрелом двух зайцев – и с Надюхой подольше побуду, старые чувства и все такое, и от Грязнули отдохну.

– Давай за город. – Выбрал я. – Мне на сборы полчаса… нет, лучше сорок минут. Договорились?

– Отлично. – Обрадовалась Надька. – Через сорок минут я за тобой захожу. Все, чао.

Я повесил трубку, из которой уже раздавались частые гудки. Несмотря на тяжелое похмелье, жизнь вдруг показалась прекрасной. Ангелы, черти, и волхвы мигом отступили на второй план, давая дорогу более важным вещам, как то: что с собой взять, с чего вдруг Надюхе пришла такая мысль, и где, черт побери, мои плавки!

– Невид, – Жалобно попросил я домового. – Будь добр, сообрази кофе.

– А поесть?

Эх, знал бы добряк Невид, задавая этот вопрос, каких усилий мне стоило сдержать рвущийся на него взглянуть, желудок. Сглотнув подкативший к горлу ком, я постарался улыбнуться:

– Спасибо за предложение, но я бы выпил крепкого кофе… А еще лучше пивка.

Не веря своему счастью, я нежился в лучах жаркого солнца, привольно развалившись на широком покрывале, ощущая всей кожей присутствие рядом моей Наденьки. Пляж, выбранный нами для принятия солнечных и водных процедур, был довольно безлюден. Может, сказывалась его удаленность от основного пляжа, а может, не последнюю роль сыграл будний день. Как бы то ни было, но кроме нас на пляже присутствовали лишь бабушка с двумя шебутными внуками. Но и они, судя по всему, намеревались вскоре уйти. Вот оно настоящее счастье: зеркальная гладь озера, жгучие солнечные лучи и любимая девушка рядом. Еще бы, для фона, спокойную музычку. Что-нибудь из классики – Моцарт например, или Бетховен… Какие там у нас еще есть композиторы?

– Слушай, Максим, – Окликнула меня Надежда, с увлечением разгадывающая купленный по дороге кроссворд. – Птица способная снести яйцо весом до полутора килограмм, шесть букв.

– Штраус. – Буркнул я увлеченный своими мыслями раньше, чем успел понять, что же сказал.

Последовавший следом за короткой паузой взрыв хохота, заставил бабку вздрогнуть и настороженно покосится в нашу сторону.

– Так вот почему он такие медленные вальсы писал. – В промежутке между двумя приступами смеха, выдавила Надька.

– Шутка старая, – отсмеявшись, подвела итог Надька, утирая выступившие слезы, – Но как вовремя!

Поставив ладонь козырьком, я с удовольствием смотрел на ее раскрасневшееся от смеха лицо, узенькую полоску купальника, рельефно обтягивающую небольшую грудь, короткие взъерошенные волосы… Господи, как же хочется схватить, прижать к себе эти хрупкие плечи, покрыть поцелуями лицо и никогда не отпускать. Видимо все это промелькнуло в моем взгляде, потому что лицо Нади вмиг стало серьезным.

– Не надо, Максим. – Едва слышно произнесла она умоляюще. – Не надо, прошу тебя… Я еще ни к чему не готова… Пусть все идет своим чередом.

– Пусть. – Согласился я, но не удержался и негромко процитировал:

 
– Давай забудем, о том, что было
Давай вернемся к самому истоку
Житейское море нам путь размыло,
Но мы отыщем другую дорогу.
 
 
Давай с Тобой окунемся в радость
Забудем ссоры, былой, ненастье
Забудем все. О плохом не надо
Сейчас мы вместе – вот наше счастье.
 
 
Давай обманем злодейку разлуку
Назло всем бедам любовь разбудим
Поверь, сегодня, сердечка стуку
И больше с Тобой разлучаться не будем.
 
 
Согласна ли Ты, дай ответ, дорогая
Решайся скорее – я жду не дождусь.
Когда же сердце Твое оттает
Ты только шепни и я сразу вернусь.
 

Надя отвернулась, избегая встречаться со мной взглядом.

– Твое?

Говорить не хотелось. Я кивнул, даже не задумываясь, что она этого не видит. Она и не увидела, но женское чутье подсказало правильно.

– Запишешь потом мне слова?

Я снова кивнул. Молчание затягивалось. Не желая долго грустить, Надюха решительно тряхнула головой.

– Айда купаться! Кто последний добежит до воды, тот проиграл!

Последние слова, она выкрикнула уже приближаясь к колышущейся кромке воды. Я бросился следом, глубоко увязая в обжигающем ступни песке. Прыжок, перед глазами мелькнула хрустальная гладь, в следующий миг расколовшаяся мириадами брызг принимая меня в объятия. Холодная вода обожгла разогретое солнечными лучами тело. Отфыркиваясь как тюлень, я вынырнул на поверхность.

– Проиграл, проиграл. – Смеялась Надежда, показывая мне язык. Достигнув раньше меня воды, она, тем не менее, зашла только по пояс, так и не решаясь окунуться. Сложив ладонь лодочкой, я с силой ударил вперед, едва касаясь поверхности воды. Туча брызг окатила взвизгнувшую от неожиданности девушку.

– Ах, так!!!

И великая водная битва, так и не вошедшая впоследствии в анналы истории, началась.

Глава 18

Спустя полчаса, усталые, но довольные, мы лежали на большом цветастом покрывале, подставляя мокрые спины жарким лучам солнца. Бабки с внуками и след простыл, поэтому ни один посторонний звук не нарушал нашего единения с природой.

Наверное, впервые за последние дни я позволил себе полностью расслабиться и не думать о проблемах. Да и какие это, если разобраться, проблемы? Что одни, что другие предлагают если не мировое господство, то, по крайней мере, безбедное существование и обеспеченную старость. Ну и что с того, что придется перед кем-то спину гнуть? А сейчас я что, этого не делаю? Да и кто этого не делает? Мое финансовое положение уже давно наводит на мысли что нужно что-то менять. Вот и поменяю. Во всяком случае, не придется перебиваться от зарплаты до зарплаты, выкраивать по копейке на апгрейд компа и выбирать между проездом в автобусе и бутылкой пива. И уж точно не придется в отчаянии рвать на себе волосы, подсчитывая какой подарок я смогу купить девушке на сэкономленные копейки. А совесть… Да пошла она подальше! Думаю, и дед бы меня понял. Не одобрил бы, но понял. А понять, это значит на половину простить. Да и гордость запихну подальше, в то самое место, куда не светит солнце, зато заглядывает палец проктолога.

Память услужливо напомнила о грешнике, искупающем свой грех в туалете адского казино – уподобляться ему?! Да и что с того? – подумал я со злостью. – Зато сейчас гордости на десятерых хватит, а в холодильнике – мышь повесилась. Тоже мне испанский гранд – нищий, но гордый.

– Надюх, а Надюх, – Окликнул я загорающую рядом девушку. Она лениво повернула голову в мою сторону. – Слушай, Надюх, а ты бы согласилась владеть всем миром? Встать над законами?

– А зачем? – Удивление в ее голосе было неподдельным и искренним.

– Ну, как же? – Удивился в ответ я. – Делай что хочешь, никто тебе не указ… Даже деньги не нужны – все что захочешь, будет твоим.

Надя несколько минут думала, прикрыв глаза, затем решительно мотнула головой.

– Нет. Не хочу. При такой жизни не будет ни любви, ни друзей… Только завистники и подхалимы. Чем такая жизнь, уж лучше сразу камень на шею и в омут… А с чего тебе пришла в голову такая мысль?

– Да так… Книжку одну читаю… Там главному герою предложили выбор между властью над людьми и властью над душами.

– И что он?

– Пока не знаю – не дочитал.

Надя опустила голову на скрещенные руки. Закрывая глаза, она попросила:

– Дашь потом почитать? А то прямо заинтриговал.

Да уж… Самому бы дочитать… Интересно, а что бы она ответила, встань такой вопрос перед ней? Наверное, то же самое. Уж настолько-то я ее знаю.

Солнечные лучи как руки умелого массажиста проникали под кожу, размягчали мышцы, расплавляли мозги и нагоняли ленивую дрему. Бороться со сном не хотелось. Прикрыв глаза, я позволил себе погрузится в ласковые волны грез.

Дождь беспрерывно барабанил по крыше с самого раннего утра. А что поделать – лето закончилось. Завтра меня заберут в город, а послезавтра придется идти в ненавистную школу, волоча за собой тяжеленный портфель. Грустно глядя на струящиеся по оконному стеклу ручейки, я поежился – последние дни выдались на редкость холодными. Только и спасала, топимая дедом почти круглосуточно, печка.

– Максимка, иди-ка сюды. – Донесся с печной лежанки голос деда.

Обезьяной, вскарабкавшись по невысокой лесенке, я с удовольствием прижался к теплым, покрытым известью и белилами, кирпичам. Маленькая, рассчитанная на одного человека лежанка, вкусно пахла сушеными травами и кисловатыми ржаными сухарями.

– Вот что, Максимка. – Улыбнувшись в бороду, произнес дед. – Хочу поговорить с тобой. Как мужчина с мужчиной… Я ведь, сам видишь, год от года не молодею… Когда-то и помереть придется…

– Деда, ты чего? – Удивился я. – Ты у меня еще не старый!

– Не старый… – Эхом повторил мои слова дед. – Эх, Максимка, в твоем возрасте о смерти не думают, а мне пора уж… Да убери глаза с мокрого места. Не собираюсь я пока помирать. Я тебе о будущем толкую. Нескоро то будет.

– А зачем тогда сейчас об этом говорить? – Плаксиво спросил я, надувая губы.

– А затем, что бы разговор этот вспомнился тебе, когда время придет. Ну да, ты главное слушай. Жизнь, она ведь так устроена, Максимка, что приходится делать выбор. И не всегда этот выбор приятен. Главное не ошибиться, особенно когда от этого выбора будет зависеть вся оставшаяся жизнь.

– И что делать? Как не ошибиться?

– Не может тут быть одного совета. Кажный раз, все будет по-разному… Здесь учись слушать сердце. Оно не обманет.

Подумав над тем, что сказал дед, я серьезно кивнул.

– Тогда я буду всегда представлять, что бы ты, деда, сделал на моем месте.

– Ох, Максимка, – покачал головой дед. – А откуда ты знаешь, что я принял бы правильное решение? Мое решение, оно ведь только для меня может быть подходящим. А для тебя наоборот… Нет, Максимка, хотелось бы мне, что б ты по моим стопам пошел, но не дам я тебе такого совета. Ты сам должен выбирать свой жизненный путь. Знай главное: что бы ты ни решил, это твой выбор, за который я тебя похвалю. Пусть он будет не тем, что хотел бы я, но твое самостоятельное решение должно заслуживать уважения. Понял меня?

– Да, деда. Ты никогда не говоришь что я не прав. Вот бы еще мама так думала. А то она всегда говорит, что я делаю как труднее, а ее советы как сделать легче, не слушаю…

Дед рассмеялся, привлек меня к своей груди и крепко обнял.

– Эх, Максимка, Максимка… И угораздило тебя, в меня уродится… Я тоже легких путей не выбирал… Но кто сказал, что трудные правильней? Слушай свое сердце, Максим.

– Я хочу быть похожим на тебя, деда.

Дед отстранился и очень серьезно заглянул в мои глаза.

– Ох, Максимка, чует сердце, не врешь… Не хочу я тебе жизни подобной моей.

– Почему?

– Не приведи боги, тебе то узнать… Но чует сердце…

– Что чует?

– А то и чует, что ты, постреленышь, по моим стопам пойдешь… Тогда-то и вспомнишь эту беседу.

– Деда, а зачем ты всегда столько рассказываешь, если не хочешь, чтобы я по твоим стопам пошел?

– А что бы ты, постреленышь, оказался готов, коли, повторить мой путь соберешься… – Рассмеялся дед, прижимая меня к своей старческой, но неимоверно широкой груди.

– Максим, Максим… – Вторгся в сон настойчивый голос Нади. – Просыпайся, Максим!

Промаргиваясь после сна, я поднял голову, бросая на нее вопросительный взгляд.

– Максим, ты дурак или как? Кто спит на пляже? Ты же сгорел!

И подтверждая свои слова, опустила ладошку на мою спину. Черт бы побрал женскую логику – неужели одних слов мало? Прикосновение прохладной ладони, подбросило меня на добрых два метра, заставляя заорать благим матом.

– Вот видишь. – С каким-то садистским удовлетворением, констатировала Надежда.

Первые несколько секунд я смотрел на экспериментатаршу звериным взглядом, но видя на ее лице неподдельное сострадание, махнул рукой. И расхохотался. Надюха, не понимая причины моего смеха, смотрела на меня как на полного идиота. Только длинные ресницы порхали часто-часто. Как бабочки.

– Ладно, – отсмеявшись выдавил я. – Все равно домой пора собираться.

– Может, искупнемся на дорожку?

– Я – пас. А ты если хочешь, купайся. А я тем временем вещи соберу.

Дорога назад обернулась сущим адом. Сгоревшая на солнце спина немилосердно саднила. Тоненькая хлопковая футболка, казалась сшитой из наждачной шкурки. Но апофеозом была короткая, но крайне неприятная поездка в переполненном автобусе. Казалось, каждый входящий и выходящий считал своим гражданским долгом толкнуть меня в спину. Шипя, словно разъяренный кот, я с трудом сдерживал рвущиеся с языка слова «благодарности» отдельным, особенно активным пассажирам.

– Сметаной надо бы смазать. – Посоветовал Невид, едва увидел мою красную, почти бордовую спину. – Верное средство. Или простоквашей… да только где ее взять? Вот помню мне отец рассказывал…

И домовой начал вспоминать рассказ отца о том, как делали простоквашу в деревне.

Не слушая его монотонное бухтение, я, морщась, прилег на диван – на живот – и закрыл глаза. Всего несколько секунд понадобилось, чтобы отчетливо представить саднящую спину. И еще пара минут, что бы исправить пылающую ярко-алым ауру на более естественный цвет.

– Так-то лучше, – вздохнул я облегченно, едва неприятные ощущения испарились как ночной морок. – Мне кажется, я снова люблю жизнь!

– А чего же сразу так не сделал? – Удивился простодушный Невид.

– Балда. – Ответил за меня кот. – Тогда пришлось бы объяснять этой девчонке, что произошло. А она, наверняка, растрепала б половине города. Тогда прощай спокойная жизнь! Хорошо еще она про ламию не расспрашивает.

– Кхм. – Я смущенно кашлянул. – Вообще-то она собиралась это сделать… на пляже. И я предпочел…

Грязнуля внимательно посмотрел мне в лицо, словно ища подтверждения словам. В глазах кота мелькнули странные искорки.

– Смотри, Макс. Привыкнуть к этому легко. Начинаешь с мелочей, а там не далеко и до чего похуже скатится. Осторожнее с этим.

– Я ж не из корысти. Зачем ей помнить такое? – Защищаясь, воскликнул я и покраснел. А Грязнуля не так уж и не прав. Мне действительно понравилось манипулировать памятью. Понравилось ощущение могущества, осознание себя выше простых двуногих… Я отвел взгляд и тихонько прошептал. – Извини. Ты прав, привыкнуть легко… Я постараюсь не пользоваться этим без великой нужды.

Кот одобрительно сощурился.

Остаток вечера я промаялся блаженным бездельем. Посмотрел пару стареньких советских комедий, а когда начались ненавистные мне сериалы и телешоу, со спокойной душой выключил телик и врубил комп. Пробежав взглядом по директориям на диске, остановил свой выбор на папке «games». Давненько я не брал в руки шашек!..

Напрягать голову хитроумными квестами и сложными стратегиями было лень, поэтому курсор мыши без колебаний остановился на «DOOM2». То, что мне сейчас надо – замочить сотню другую монстров.

Но игра не задалась. Плюнув на убеждения, после того как очередной монстр завалил меня в пятый раз, быстренько отстучал на клавиатуре два коротеньких кода и без оглядки бросился вперед, не обращая внимания на исходящих злобой демонов. А чего обращать на них внимание, если включено бессмертие и нескончаемый боезапас?! Однако в таком виде игра наскучила еще быстрее.

Оставив надежду развлечь себя играми – ну не пасьянс же раскладывать! – щелкнул по иконке соединения с интернетом. Модем негромко отщелкал положенное количество раз и на мониторе появилась черная полоска файервола – я в сети.

Быстренько просмотрев пару форумов и не найдя ничего интересного, я вызвал почтовую программу и погрузился в чтение почты. Как всегда львиную долю сообщений составлял спам – назойливая реклама совершенно ненужных мне товаров. Но одно сообщение привлекло внимание необычным адресом: [email protected]. В теме письма одно слово: «Приветики!!!» Что ж, посмотрим…

«Приветики, Макс!!! Как головка – не бо-бо?:) Жаль настырный котяра не дал мне прикорнуть рядом с тобой. Ну да у нас еще все впереди;) Кстати, не против если я как-нибудь забегу в гости? В общем пиши, не забывай. Твоя Лилит.»

Я присвистнул. Эта красотка не просто меня не забыла, но и хочет забежать в гости! Да и фраза насчет всего впереди… Скорей бы она зашла! Вот только куда кота сплавить?

В эту ночь мне снилась Лилит. Проснувшись, я не смог вспомнить сон. Но, судя по некоторым признакам, он был не совсем приличен… Точнее – совсем неприличен.

Пробуждение было внезапным. Словно толкнуло изнутри неведомой рукой. И в тот миг, когда я открыл совершенно не сонные глаза, квартиру огласил неприятный, режущий уши звук.

– Опять эта беспутная. – Вздохнул Грязнуля прежде чем я осознал что противное дребезжание является дверным звонком.

Наскоро натянув треники с отвислыми коленями, я пригладил растопыренной пятерней растрепанные со сна волосы. Общий вид это не улучшило, но дома я, в конце концов, или где?

Открыв дверь, все же пришлось пожалеть, что с недостаточной верой отнесся к словам кота. Видно у мохнатого и впрямь способности чуять нездешних… м-м-м… существ. Кому же охота в таком виде представать перед самой красивой девушкой, что довелось когда-либо встречать?

– Привет. – Скромно потупив глазки, поздоровалась Лилит.

– А… Э… У… – И я завершил этот содержательный монолог энергичным кивком.

– Можно? – Спросила Лилит, кивая на дверь.

– А! Да-да, конечно-конечно… Проходи-проходи… – Запутавшись в словах и мыслях, я посторонился, давая дорогу.

Лилит пошла в прихожую, быстренько скинула босоножки и бросила на меня вопросительный взгляд.

– П-проходи. – Невесть от чего заикаясь, выдавил я. – Только у меня немного не прибрано…

Но Лилит уже входила в комнату.

– Опять ты. – Фыркнул Грязнуля. – Глаза твои бесстыжие!

– А ты все также галантен. – Улыбнулась Лилит, пропуская мимо ушей брюзжание. – Я не к тебе пришла. Так что можешь до поры не упражняться в колкостях.

Кот не удостоил ее ответом, сверкнул глазами и опустил голову на лапы – досыпать. Однако острые ушки настороженно развернулись в сторону гостьи. Лилит мгновенно забыв о его присутствии, скромно присела на краешек дивана.

– Чаю? Кофе? – Немного запоздало осведомился я.

Лилит помотала головой.

– А покрепче… ничего?

– Ну… Водка есть! – Вспомнил я о давней заначке. – Только закусить, пожалуй, нечем…

– Эх, холостяк, холостяк. Что бы ты без меня делал? – Весело рассмеялась Лилит.

Из небольшой, но как оказалось вместительной сумочки, на свет появилась небольшая упаковка ветчины, полпалки колбасы, баночка селедочного масла и пакетик растворимого сока.

– Помочь, или сам сообразишь? – Снова засмеялась красавица, видя на моем лице растерянность и изумление. – Расслабься. Когда я тебя бесчувственного по квартире таскала, выкроила момент в холодильник заглянуть. Как я справедливо рассудила, выпить ты ее не успел. Пошли, горе ты, луковое… Рюмки-то хоть достань.

Не прошло и пяти минут, как мы довольно удобно расположились на диване, разместив на табуретке бутылку, пару рюмок и нехитрую закуску. Для кувшина с соком места не хватило, но ему нашлось место на подоконнике. Я с удовольствием понаблюдал как ловко Лилит справилась с приготовлением бутербродов. У меня они вечно выходили похожими на борца Сумо – такие же толстые и полновесные. Приготовленные же ее руками, скорее можно было сравнить с балеринами – тоненькие, изящные и до безумия лакомые.