Текст книги "Наследник"

Автор книги: Михаил Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

– Забавная выходит вечеринка. – Повторил я кодовую фразу, присаживаясь на пол рядом с Лилит. Правда, необходимости в этом не было, но что-то сказать было нужно, а ничего другого в голову не пришло. – Очень забавная. Обхохочешься!

– Ну, может быть все не так плохо? Нужно просто как следует подумать. Безвыходных ситуаций не бывает. – Лилит старалась меня приободрить, но дрожащий голос выдавал ее истинные чувства. Да и глаза были на мокром месте. – Вот увидишь, сейчас что-нибудь придумаем!

Я благодарно погладил ее по щеке, и заставил себя улыбнуться.

– Чудес не бывает. Но мужчина не меняет своих решений. Он идет навстречу судьбе.

Несмотря на весь пафос этих слов, Лилит отдернула руку, словно получив удар током. Тень разочарования на ее лице сменилась испугом.

– Но ведь они…

– Я постараюсь сделать все, что бы этого не произошло. – Твердо заверил я, честно говоря, даже не знаю – ее или себя. – Если бы мне на Надьку было наплевать, я бы этой каши не заварил.

Несколько мгновений Лилит молча рассматривала меня, а потом с сомнением в голосе произнесла:

– Знаешь, мне всегда нравились умные и симпатичные мужчины. Но чем больше я тебя узнаю, тем больше меня мучает вопрос: ты умный или просто симпатичный?

Пока я решал, как ответить на такой сомнительный комплимент, в окно ворвался не терпящий возражений голос волхва.

– Пять минут истекли, Максим. Твое слово?

Я снова подошел к окну, выглянул. Все оставалось по-прежнему: волхв, Андрей, и бьющаяся в его руках Надя. Все еще колеблясь, я начал подбирать нужные слова, но неожиданно вспомнил сегодняшний сон. Никогда не сдаваться, мало ли что может произойти! Эх, дед, оправдает ли сегодня себя твой совет?

– Вы все же готовы поверить моему слову? – Надеясь неизвестно на что, я старался выиграть хоть немного времени.

– На известных вам условиях. – Сухо ответил волхв. – Итак?

– Тогда, хотя бы скажите, что вы сделаете с ней, если я откажусь? Для конечного решения, хотелось бы аргумент повесомее пустых угроз.

Волхв смерил выпучившую от ужаса глаза девушку оценивающим взглядом. С моего места было видно плохо, но видимо в этом взгляде было нечто, что заставило ее замереть. Зачарованно и панически. Как кролик перед удавом.

– Убить, конечно же, не убьем – глупо. Но вот полностью стереть память, а то и повредить мозг – легко. Максим, вы с вашим гипертрофированным чувством ответственности, конечно же, взвалите этот груз на себя. Каково вам будет провести всю свою жизнь, рядом с пускающим слюни дебилом, живым напоминанием вашей глупости? – Видя, как на моих скулах заиграли желваки, он, с некоторой насмешкой, продолжил. – Увы, но обратить этот процесс вспять, будет не под силу никакой силе… уж простите за тавтологию.

Услышав такой приговор, Надя сдавленно пискнула, и с новой силой забилась в могучих руках Андрея. От бессилия у меня защемило сердце. Бедная моя птичка. В сети.

– Ну, и? – Поторопил волхв.

Смаргивая стоящие в глазах слезы, я, словно не слыша его, продолжал всматриваться в милое мне до боли лицо. Сможешь ли ты простить меня, моя девочка? Сможешь ли ты понять, то, ради чего я собираюсь принести тебя в жертву? А смогу ли я забыть это выражение твоих глаз? Этот всепоглощающий животный страх, перемешанный с недоумением – за что? О, Боги! Насколько мне было бы легче принести в жертву себя!

Вторя моим колебаниям, откуда-то из недр души, донесся вкрадчивый слащавый голосок, убеждающий меня, что это все глупости. Что я не должен так поступать, что нет на самом деле никакой цели, а есть лишь тщеславие. Что нужно забыть эту блажь, и скорее соглашаться с умными людьми. Что отказываться от такой вещи как дедов Дар – просто идиотизм! Тем более, совесть останется чиста – как никак, не для себя любимого отказался расстаться, а ради спасения безвинной души…

В тот момент, когда я уже почти было согласился с доводами рассудка, случилось то, чего не мог предвидеть ни я, ни волхв, ни те, кто все это спланировал. Изловчившись, Надя укусила зажимавшую рот ладонь. От неожиданности, Андрей ослабил захват, дав ей возможность вырваться.

Не медля ни секунды, Надя бросилась бежать. Перепуганная, непонимающая что происходит, она со всех ног бросилась в сторону от негостеприимного дома, к наглухо закрытым воротам. Опомнившийся Андрей бросился следом. Едва его грузная фигура промелькнула мимо окна, как я, не раздумывая, прыгнул вперед, нанося лучший в моей спортивной карьере, удар. Боль, в отбитой от соприкосновения чугунным виском подошве, остро отозвалась во всем теле. Не удержав равновесия, я кулем рухнул на мягкую землю. Однако и для Андрея мой удар не прошел даром. Покачнувшись, он вздрогнул всем телом, и медленно завалился на бок. Это дало Наде возможность выиграть несколько шагов.

Еще не придя в себя от столкновения с землей, я услышал, как волхв что-то быстро забормотал. Не обращая внимания, на трясущего головой как боксер после тяжелого нокаута, Андрея, я повернулся к волхву. Это все и сгубило. Огромная, бревноподобная рука, тараном врезалась в мою открытую спину. Уже теряя сознание, я успел увидеть, как волхв отпрянул в сторону от чего-то летящего ему прямо в лицо, как споткнулась и упала Надя, и свет померк.

Глава 35

Голова трещала, так, точно я целый день передразнивал дятла, стуча ей о стену. Видимо сказывалось неимоверное напряжение последних часов. Воспоминания об этих часах были отрывочны и никак не хотели складываться в упорядоченную картинку. Как мы выбрались с дачи волхвов, и добрались до квартиры бабы Яги, просто ума не приложу. Надя в сознание не приходила, у Лилит сломана нога, а я, после удара Андрея, был годен разве что на роль коврика у дверей. Если бы Лилит не достала неизвестно как утаенные от волхвов мешочки, подаренные бабой Ягой, и не заставила меня силой съесть одолень-травы, думаю далеко мы бы не ушли. Несколько сушеных травинок заметно взбодрили, придали сил. Но даже так, полкилометра до шоссе слились в моей голове в один непрекращающийся кошмар. Потом, вспоминается, как мы ловили попутку, как Лилит, с помощью щепотки дурман-травы, убедила водителя отвезти нас в город. Далее часовая тряска в кузове обшарпанного грузовика, косые взгляды любопытных старушек у подъезда… При воспоминании о старушках меня передернуло. Как еще никто из них не побежал милицию вызывать? Видок у нас с Лилит, после драки с волхвами, был еще тот, да еще тащим бесчувственное тело! В общем, более менее удалось очухаться только после третьей чашки фирменного бабыягиного чая.

Нужно было видеть ее лицо, когда, открыв дверь, она увидела нас в таком состоянии. Вот уж не думал, что баба Яга может быть такой заботливой! Осмотрев первым делом Надю и заверив, что мои опасения напрасны, она занялась сломанной ногой племянницы. Смазала какой-то пахучей, даже вонючей, мазью и умело наложила шину. Затем заставила выпить полную чашку некоего отвара, от которого лицо Лилит приняло такое выражение, что я просто не удержался от улыбки.

Я тоже подвергся быстрому осмотру, но так как никаких опасных для жизни повреждений обнаружено не было, мы втроем – Надя так и лежала без сознания – отправились на кухню пить чай.

– …Когда я очнулся, волхва и Андрея уже не было. В, доме тоже больше не обнаружилось ни одной живой души. Надя лежала без сознания… В общем, лоханулся, я по полной программе. – Подвел я итог рассказу и поболтал в кружке остатки чая. – У вас не найдется чего-нибудь выпить? Покрепче?

– Только кофе. Ничего более крепкого в доме не держу, и тебе не советую. – Категоричным тоном отрезала баба Яга. – Запомни, раз уж стал носителем Дара, таким как ты, алкоголь не просто вреден. Он – смерть. В первую очередь для окружающих.

Взгляд, которым она сопроводила эти слова, заставил меня вспомнить о наставлении Грязнули забыть о проклятиях. Толика здравого смысла в этом есть.

– Значит, последние слова Верховный произнести не успел? – Задумчиво проговорила баба Яга, моментально забыв о моей просьбе.

– Угу. – Ответила за меня Лилит. – Кто бы мог подумать, что этот гад таким вертким окажется! Сначала в доме меня обставил как девочку, а затем от ножа уклонился. Я ножом зайца на бегу бью, а тут старика не смогла!

В другой ситуации, я, может быть, и возмутился бы против подобной кровожадности, но сейчас был полностью солидарен с Лилит:

– Да и я мог бы его достать, если бы не этот телохран-неандерталец. И откуда только он его откопал? Нога до сих пор болит, а ему хоть бы хны! Да, у другого, от такого удара, голова мячиком бы скатилась!

Однако на бабу Ягу мое заявление впечатления не произвело.

– Не удивляйся. Если я права… Думается мне, что волхвам просто удалось каким-то образом разыскать потомка велетов. Раньше их много рождалось, только последние пару сотен лет не слышала я о них. А если он велетам родней приходиться, то ногой по голове его бить мало. Тут и кувалдой не обойдешься! Слыхал о велетах-то?

– Великаны такие были в легендах, вроде… – Пожал я плечами.

– В легендах! – Невесело усмехнулась баба Яга. – Не дай Род тем легендам заново повториться. Велеты – сыновья бога Волота. И, кроме того, что великанами были, еще и скудоумием отличались. На силу их перебили. Последних, помниться, кто-то из витязей князя Владимира истребил. Были среди них конечно и безвредные, даже хорошие… Да только кто разбираться будет? Боялись их сильно, вот и извели под корень… как думалось. А вот поди ж ты, сохранили кого-то волхвы, да знать на племя пустили.

Она глубоко задумалась. Я нетерпеливо заерзал – сиденье стула было мягким, но сейчас, мне казалось, что сижу на раскаленных углях. Баба Яга этого похоже не заметила.

– С Надей-то, что? – Решил я напомнить обо все еще нерешенной проблеме. – Когда она очнется?

– Ох, касатик, – встрепенувшись, жалостливо протянула баба Яга. – Есть у меня для тебя две новости: одна хорошая, другая плохая… С какой начать хочешь?

Сердце в моей груди затрепетало, как пламя спички на сильном ветру – того и гляди погаснет. Ладони стали влажными, а в горле наоборот, пересохло.

– Лучше с хорошей. – Осипшим голосом попросил я. Волхв был прав: если с Надей что-то случиться, я себе этого никогда не прощу.

– Очнется она завтра, в добром здравии, полностью забыв о том, что происходило на той злополучной даче…

От моего облегченного вздоха, казалось, задрожали стекла в окнах и задребезжал чайный сервиз на столе.

– Так какого!.. – Я проглотил крутящееся на языке слово, – вы меня пугаете так?!

– А вот это – вторая новость. – Было в ее скорбном голосе нечто, что заставило меня снова напрячься. – Хоть и не успел Верховный дочитать заклинание, но все ж начал. А это уже немало… Не буду я ходить вокруг да около, касатик, но считай, что не существует для тебя больше этой девушки.

– К-как не с-существует?

– Для тебя не существует. Забудь о ней. Для своего же блага забудь. То, что успел произнести Верховный, все же сработало. Не так как хотелось ему, но сработало. Как зелье отворотное. Только это уже никакими чарами не разрушишь. Будет она тебя теперь ненавидеть черной ненавистью. Все, что было меж вами хорошего, в ее душе теперь извратилось. И чем упорнее ты будешь пытаться ей об этом напомнить, тем сильнейшее вызовешь отторжение.

Сказать, что я был ошарашен этими словами, значит, ничего не сказать. Первые несколько секунд, я даже не мог говорить, только открывал рот как рыба выброшенная на берег. Хапнув стоящий рядом чайник, хлебнул прямо из носика, даже не замечая, что там кипяток. Вот уж действительно – забавная вышла вечеринка!

– Да не убивайся ты так! – Принялась увещевать баба Яга. – Радуйся, что она цела и невредима осталась! А то, что разлюбила… так мало ли девушек хороших на свете? На одной свет клином не сошелся! Правда, Лилитка?

Лилит, не принимавшая участия в беседе, маленькими глоточками пила чай, делая вид, что с интересом рассматривает рисунок на обоях. Услышав обращенный к ней вопрос тетки, она на миг отвлеклась от своего занятия, но ничего не сказав, снова отвернулась к стене.

– А хочешь, я тебе зелье отворотное сварю? – Бабе Яге так понравилась эта мысль, что она даже привстала. – А что? Забудешь ее и вся недолга! Необходимые ингредиенты у меня есть, прямо сейчас и сварю!

– Не надо. – Закрыв глаза, что бы ненароком не выкатилась слезинка, помотал головой я. Голос раздался сиплый, не мой. – Не надо. С сердечными делами я предпочитаю разбираться сам. Даже с такими…

Некоторое время я сидел так, с закрытыми глазами, прислушиваясь к щемящей в груди пустоте. Уловив мое настроение, баба Яга тоже замолчала и лишь изредка нарушала тишину сокрушенными вздохами. Перед моим внутренним взором, медленно сменяя друг друга, всплывали картины из прошлого. Вот, наша первая встреча. Спасаясь от пронизывающего до костей мороза, я стремительно несусь к подъезду, и неловко задеваю плечом, медленно бредущую по обледенелому асфальту, девушку. Рассыпаясь в извинениях, я бросаюсь помочь ей подняться, протягиваю руку… и застываю, наткнувшись на укоряющий взгляд серых глаз. Вместо того, что бы помочь, я, как идиот, стою и смотрю на подрумяненные морозом щечки. Смущенная моим восторженным взглядом, девушка отводит глаза…

Вот, я признаюсь в любви. С трудом удерживая купленную на всю зарплату огромную охапку роз, я сбивчиво что-то говорю, чуть морщась от боли в кровь исколотых руках. Надя безуспешно пытается сохранить серьезное выражение лица, но не выдерживает, отбирает у меня цветы, смазывает ссадины перекисью водорода и крепко целует в губы. В ее глазах я вижу красноречивый ответ.

Вот, мы словно сумасшедшие плещемся в озере. Я ныряю, и заплыв под водой сзади, неожиданно выскакиваю из воды и заключаю ее в объятия. Она громко смеется и шутливо отбивается…

– Согласна ли Ты, дай ответ, дорогая,

Решайся скорее – я жду не дождусь.

Когда ж наконец Твое сердце оттает,

Ты только шепни и я сразу вернусь…

– Не оттает, милок, не оттает. – Вторгся в мои воспоминания негромкий голос бабы Яги.

Я открыл глаза и недоуменно посмотрел на нее. Не сразу до меня дошло, что, задумавшись, я говорил в слух. Мне стало неловко. Однако, как ни странно, вместе с неловкостью пришло и некоторое облегчение. Как будто я выплакался всласть на плече хорошего друга.

– Ну, как, полегчало, родимый?

Я внимательно посмотрел на нее, подозревая, что дело не обошлось без некоторого вмешательства с ее стороны. Однако она ответила таким невинным взглядом, что я… только утвердился в своем подозрении.

– Да, спасибо. Все будет в порядке.

Солнце за окном медленно катилось к горизонту. Подходил к концу еще один день. Еще пара часов и сумерки, называемые в Питере ночью, опустятся на изнывающий от духоты город. Шумные улицы опустеют, замрут в ожидании нового дня. И только никогда не спящие памятники, которыми так богат город, будут молчаливо всматриваться в ведомые только им дали. Как много я бы отдал, что бы тоже стать памятником: без мятущейся души и ноющего от осколков любви сердца.

– Засиделся я у вас. – Виновато развел я руками. – Пора и честь знать. Тем более, что денек мне завтра предстоит… Даже думать не хочется.

– Все-таки пойдешь туда? – Осторожно спросила баба Яга. – Наперекор всему?

– Теперь точно пойду. Назло. Тем более, что то, что произошло, не должно быть напрасным. – Как можно тверже произнес я, и сразу же почувствовал, что не уверен в этом. Нечто в глубине меня запротестовало против этих слов. Меня вновь обозвали глупцом, и стали убеждать оставить Дар себе, расписывать преимущества такого поступка. С трудом перебарывая наваждение, я медленно повторил. – Пойду. И сделаю!

Нечто недовольно затихло, но я знал, что это не победа, а всего лишь короткая отсрочка. Главная битва еще впереди.

– Жаль, что я не смогу пойти с тобой. – С неприкрытой завистью сказала Лилит. – Похоже, там будет очень весело. И горячо. Проклятая нога!

Мысль иметь в таком деле напарницей Лилит, воодушевила меня.

– Слушай, я еще не очень восстановился, но думаю, на твою ногу у меня сил хватит. Завтра будешь как огурчик…

– Нет! Не смей! – Громыхнул голос бабы Яги.

Не ожидавшие с ее стороны такой реакции, мы с Лилит озадаченно переглянулись.

– Ногу ей я и сама вылечу. – Словно ни в чем ни бывало, прежним спокойным тоном, сказала баба Яга. – Пусть не так быстро, но все же вылечу. А вот ты поостерегись лишний раз волшбу применять.

– Почему? – Спросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.

– По кочану! Чем больше ты ей воспользуешься, тем труднее будет отказаться. И не говори, что ты этого не знаешь.

– А вам, откуда это известно? – Я постарался припомнить рассказывал ли об этом, но так и не вспомнил.

– Да уж известно. И не стоит труда догадаться, что завтра, тебе придется воспользоваться волшбой не раз. Так что, не стоит злоупотреблять.

– Одним разом больше, одним меньше… – Пожал я плечами.

– Как знать, – хитро прищурилась баба Яга, – может именно этот раз и окажется решающим.

Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться. Однако на Лилит было больно смотреть. Вспыхнувшая на ее лице радость, что отправится вместе со мной, сменилась глубоким унынием. Что бы хоть как-то приободрить ее, я перегнулся через стол, тихонечко, по-дружески, щелкнул по кончику носа и пообещал:

– Если вернусь, обязательно обо всем расскажу!

– Когда вернешься. – Поправила она меня, и глаза ее при этом были на редкость серьезными.

– Хорошо – когда. – Легко согласился я. – Тем более, можешь мне поверить, я помирать не тороплюсь…

Но она не приняла шутки. Огненно-рыжая челка упала со лба, скрывая от меня выражение ее глаз.

– Есть вещи похуже смерти… – Произнесено это было так тихо, что мне невольно пришлось напрячь слух. Однако что она имеет в виду, я уточнить не успел.

– Пожалуй, я тебя провожу. – Встряла в нашу беседу баба Яга и, не слушая моих возражений, пояснила. – Девочке лучше очнуться дома, а не здесь. С ней ты привлечешь лишнее внимание, а я глаза отведу. Да и кто знает, что тебя у дома ждет? Мало ли что. Не думаю, что при мне посмеют какую пакость сотворить. Вряд ли настолько обнаглели.

У меня на этот счет было свое мнение, но я благоразумно решил оставить его при себе.

Подхватив бесчувственную Надю на руки, я впервые в жизни помянул добрым словом ее страсть к вегетарианству и диетам.

– Ну, я готов.

– Максим!

Окрик Лилит застал меня уже в дверях. Обернувшись, я невольно залюбовался оранжевым пламенем обрамляющим чудесное личико. Только струящиеся по щекам слезы немного портили все дело. Осторожно, стараясь как можно меньше беспокоить поврежденную ногу, Лилит подошла ко мне и неожиданно крепко поцеловала в губы.

– Максим, ты только обязательно вернись. – Горячо прошептала она. – Что бы ни случилось, вернись! Я буду ждать…

Ее раскрасневшееся лицо было так близко, что я при желании мог бы сосчитать каждую веснушку на ее курносом носике.

– Вернусь… Только… Я ведь буду уже другим. У меня не будет дара, я не смогу, как в первый раз, посидеть с тобой в «Демонах Ада»…

– Если ты только захочешь, я смогу тебя туда проводить. – Ее мягкая, нежная ладошка коснулась моей запылавшей щеки. От этого прикосновения по всему телу разлилось приятное тепло. – А если не захочешь… Я могу воспользоваться Правом.

– Чем?

– Узнаешь. Когда… вернешься.

– Значит, все-таки узнаю. – Как можно мягче, улыбнулся ей я.

Она доверчиво заглянула в мои глаза, и ее лицо чуть посветлело.

– Возьми, это. – Она протянула мне тот самый мешочек бабы Яги. – Травы может и не пригодятся, но обереги… Кто знает!

Она сунула мешочек мне за пазуху, ибо руки у меня были заняты Надей. Я благодарно кивнул, и не удержался от вопроса:

– А я думал, что его волхвы отобрали. Где же ты его прятала, что они не нашли?

– Есть многое на свете друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам! – Она наставительно подняла вверх указательный пальчик.

– Ясно! Там же где и мавка пряники! – Я показал язык, и быстро сбежал по ступенькам, пока, задохнувшаяся от моей наглости Лилит, подбирала достойный ответ.

– Ну, вот вернешься, я тебе это припомню! – Донесся до меня ее голос.

Пока баба Яга ловила машину, я снова и снова прокручивал в памяти этот короткий разговор. Больше всего меня беспокоило то, с какой легкостью я смирился с потерей, да, да, именно потерей, Нади и угодил в ласковые сети Лилит. Хотя «угодил» не совсем правильное слово. Что из этого может получиться еще неизвестно. Слишком разными мы окажемся после моего возвращения. И это еще в том случае, если я смогу вернуться. Драка с волхвами более чем наглядно показала, каким образом обстоят дела. И если я не откажусь от этой затеи, то имею все шансы остаться без головы… Но Лилит боялась не только этого. Она боялась, что я не вернусь к ней. Я задумчиво посмотрел на бережно удерживаемую Надю. Странно, но я больше не ощущал в груди того сосущего чувства тоски, какое испытал, услышав правду из уст бабы Яги. Впрочем, тут как раз, полагаю, разгадка проста. Образовавшийся в моей душе вакуум, с жадностью набросился на предложенную Лилит замену. Пустота снова заполнилась. Вот только, не окажется ли это суррогатом любви?

И каким, черт побери, правом, собирается воспользоваться Лилит?

Этот вопрос я не преминул задать бабе Яге, когда мы сели в такси.

– Что такое ее Право? – переспросила баба Яга. – Вот, чертовка! Не ожидала я от нее такого! Это ж надо, так далеко зайти. И чем ты только ее так очаровал, касатик? Вот, бедовая девка!

– Э, стоп, тайм-аут. Что-то я ничего не понял, можно поконкретнее?

– А если поконкретнее, милок, – баба Яга тяжело вздохнула, – то эта бестия, ради тебя, готова отказаться от всего и стать простой смертной.

– Даже так? – Я поперхнулся от удивления. – Это и есть – Право?

– Это и есть. – Подтвердила баба Яга. – Слыхал, небось, от кого она род ведет, чье имя носит? Вот, та первая и получила это Право, теперь уже неизвестно за что. Правда, мало кто из их рода этим воспользовался, но факт, остается фактом: она может это сделать. Ты, касатик, подумай десять раз, прежде чем в Лилитку влюбляться. Право-то, ерунда, мелочь, куда как хуже, если ты сердце девчонке разобьешь. Не переживет ведь она этого. Такой уж уродилась. Ты, пока не будешь уверен в себе, не допускай ее близко, держи на расстоянии, пожалей девчонку.

Вот дела! Не ожидал я такого, честно, не ожидал. То, что Лилит ко мне неравнодушна, было заметно давно, но вот что б настолько… это просто не укладывалось у меня в голове. Такая красавица, и что она только во мне нашла?

Машина плавно затормозила возле моего подъезда. Я и не заметил, как мы доехали. Но баба Яга выходить не спешила. Внимательно оглядевшись, насколько это возможно не выходя из машины, она зачем-то принюхалась и неодобрительно сморщилась. Сначала я списал это на запах бензина в салоне, затем на свои носки, и только заметив краем глаза, мелькнувшую вдалеке физиономию Андрея, понял, в чем дело.

– Плохи твои дела, касатик. – Резюмировала баба Яга. – Из дома тебя выпускать явно не собираются. Ты уж завтра поостерегись.

Мы осторожно занесли Надю в квартиру и уложили в кровать. Причем баба Яга настояла, что бы я вышел из комнаты, когда она ее раздевала. Я особо и не спорил, уже почти смирившись с мыслью, что Нади для меня больше нет. Бросив последний взгляд на спящую девушку, мы вышли на лестницу.

– Может, зайдете кофейку выпить? – Предложил я.

– Некогда мне кофеи гонять, – заколебалась баба Яга, – да и тебе нужно отдохнуть, как следует. Но вот на котика твоего посмотреть я не откажусь.