Текст книги "Нескорая помощь или Как победить маразм"

Автор книги: Михаил Орловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Но тут я вспомнил, что наши больные пристают не по-мужскому.

– В чём пристают? – приостановил я свой пыл на первом шаге.

– Да одни дёргают, где хирург. Другие – когда поднимут. Третьи ещё чего-то хотят, – она сделала обречённый вдох. – Я и так еле двигаюсь. Последний день бы доработать.

– Ну, что ты. У нас в общественном транспорте тебе место удавятся уступить, а здесь – пенсионеры! Святые люди. Отдельная каста. Ладно, называй, кто приставал, сейчас всё уладим.

Сестра сказала. Я пошёл в смотровую. На входе чуть слышно обратился к пациентам цитатой из кинофильма «Джентльмены удачи». Да, да, я прямо так и сказал: «Порезать бы вас всех, да возиться неохота». Разумеется, глухонемые бабки услышали лишь последние два слова. В общем, я всё уладил. Уладил – здесь значит: выписал виноватых досрочно. На амбулаторное лечение.

– Действительно больные, – рассказывал я про них потом беременной медсестре.

– Спасибо, – осыпала она меня благодарностями, откидываясь в кресле назад, дабы уменьшить неприятные ощущения от тянущего вниз живота.

– Да на здоровье. Всё одно мест нет. Вон уже последнюю бабку в коридор положил.

– А-а-а, опять мест нет? – посочувствовала медсестра. – И в бюро разве не отзвонились?

– Что ты, – замахал я руками. – Пукина, наоборот, попросила побольше везти. Коридоры-то пусты. Да и свободных платных палат – тьма.

– Извините, а можно врача? – в проёме окна регистратуры замаячил мрачный женский силуэт.

Я переполз в коридор.

– Слушаю вас.

– Вы тут нашу бабушку уложили в проходе, – прямо начал силуэт. – А что, свободных мест нет?

– К сожалению, больница перегружена, – констатирую я. – Не заполнен исключительно коридор и…

Не люблю говорить про не бюджетные места.

– И?.. – поддержала дама.

Свет упал на лицо оппонента, и теперь мне видно, что это женщина.

– Ну, и коммерческие койки.

– Так что, вы предлагаете нам лечь в платную палату?

– Если вам противит положение у всех на виду, то да.

– Отлично, – радуется родственница, доставая диктофон. – Я на вас жалобу напишу, что вымогательством промышляете.

– Пишите, – спокойно парирую в ответ и удаляюсь прочь. Это раньше бы я брызгал слюной, доказывая факт непоступления ни копейки от дополнительных услуг больнички. Это раньше взывал бы к совести на предмет, какие все неблагодарные, вот так платят за здоровье, которое мы им пытаемся вернуть. Бесполезно. Нервные клетки важнее аргументов и споров. Иду в регистратуру, рассказываю коллективу про себя, «шантажиста».

– Да они лучше бы вам спасибо сказали, – негодует Вера Дивановна. – У вас же в приёмнике дольше двадцати минут никто не засиживается, настолько вы оперативно трудитесь.

– Да-а-а, это вам не Башня Смерти, где по четыре часа в приёмном покое кукуют, – поддержала вслед санитарка, имея в виду Больничку скорой помощи. – А с учётом грамотного лечения хоть благодарственный поклон вам уж могли бы сообразить.

– Я вас умоляю, – практически без интонации иронизирую я. – По моим нехитрым подсчётам, за три года службы в недрах ГБ мне пять раз выразили благодарность устно и два раза дали денежку, и это при полтиннике пациентов в день.

– О, кстати о благодарностях, – вмешалась медрегистратор Ирка, вводившая историю болезни в компьютер. – Можете пойти в сестринскую, кофе с печеньем и тортиком попить.

– А кто принёс? – не поверил я в подобную щедрость контингента.

– Да пациент, которого в реанимацию час назад подняли, скончался, – не отрываясь от компьютера, дочь вождя продолжала вводить документацию, хоть со стороны ощущалось, будто она надиктовывает себе увлекательный рассказик. – Вот после него такой джентльменский набор и остался.

– Ну, хоть какая-то благодарность, – «порадовался» я. – Пусть и посмертная.

И потом, после короткой паузы:

– И как меня сюда занесло?..

Отсупление второе А КТО У ВАС?

Кто на баночке сидел,

Кто на органы глядел.

Паша рдел,

Денис мечтал,

Старшина почти что спал.

Пара была вечером,

Резать было нечего.

За окном повисли звёзды,

И Луна, размер с пятак.

Тут сказал ребятам Павел

Просто так:

– У меня в портфеле дрель!

А у вас?

– У меня в грязи шинель!

А у вас?

– А у нас сегодня препод

Принимал вчера диплом.

Всех промучил очень долго,

А в итоге – вот, облом!

– Ну а мы сдавали таз!

А у вас?

– А у нас здесь был зачёт!

Вот!

– А у «мерса» у меня

Турбодизель, все дела!

А у ваших «жигулей»

Не хватает лошадей.

– Мы катались по Дворцовой,

Заезжали в Летний сад,

Маячок наш проблесковый,

Ну и препод – депутат!

– А у нас начкаф – атас —

Это раз!

Он охотился на льва —

Это два!

А, в-четвертых, наш куратор

Написала про червей,

Ведь она у нас биолог

И, конечно, всех умней!

С морга тут воскликнул Жора:

– Биолог – препод?

Что ж такого?

Вот у Сани, например,

Куратор – видный акушер!

А у Феди и двух Гог

Куратор – знатный уролог!

А у Пашки препод – с ЛОРов!

Начрук – биолог?

Что ж такого!

– Всех важней, – сказал Антон, —

Куратор – кожный врач при том,

Потому как люди все

Болеют часто ЗП-ПП.

И спросил Иван с натугой:

– Разве плохо быть хирургом?

Кто в кишках найдёт резон?

Дерматолог?.. Вряд ли он!

Акушер нам примет роды —

Это очень хорошо!

ЛОР прочистит нам проходы —

Это тоже хорошо.

Кожник лечит нас от сыпи,

Психиатр – от глупой мысли.

Темы разные нужны,

Специальности важны.

Пара была вечером,

Резать было некого.

Вызов № 72 ЭСКОРТ

В нашем Царстве каждый может

купить себе кусочек мигалки.

Из жизненных наблюдений

Низкие зарплаты, бесшабашность пациентов, безответственность Государства – всё надоело. За оголтелый труд хотелось денег. Много денег. Или хотя бы нормально поесть. Или детям сладости купить. Или ещё чего. В любом случае, ничем другим, кроме вышеперечисленного, я не могу объяснить реактивную работу мозга с вытекающими вслед лихими обстоятельствами.

Именно здесь вспоминается мне, как периодически, когда оказывалось мало вызовов, мы подрабатывали в альтернативном качестве. В качестве такси. Участвовали, так сказать, в развозке спешащего за временем населения. Происходило приблизительно так: мы надевали на себя шкуру экспресс-маршрутки и мчали людей в нужные места, если можно так сказать. А чего? Опаздывает, допустим, кто-нибудь в аэропорт. Пожалуйста. «Капустка» в карман, клиентик в кузов и вперёд. Включённая сирена с маячком, и хоть в час пик максимум тридцать минут из любой части города. Все довольны. Пассажир улетел. Аэрофлот никого не потерял. А мы вкусно поели. Ну, или безвкусно, просто достойный обед. Само по себе событие.

И телевизионщики нам тут нештатную бесплатную рекламу сварганили. Они показали (правда, всего единожды) в передаче «Невремя» новостной сюжет про подобные услуги со стороны «нескорой помощи» и даже прайс-лист огласили: «Четыре тысячи». Правда, сюжетик их, похоже, оказался заказан коллегами с платной подстанции, так как в конце передачи пояснили, что данная услуга недоступна на государственной «03», поскольку у них, типа, жёсткий контроль, линейные комиссии и прокуратура. Ну-ну. Скажите ещё, что налоговая проверяет.

– Засланцы! – кричал наш сильно картавый Прокопьич, фельдшер со стажем, когда начался следующий сюжет. – Клиентулу у нас уводят.

– И цены у них выше, – поддержал кто-то. – Мы-то за трёшку ездим.

– Дак это получается, что мы цены демпингуем! – блеснула знанием экономических терминов диспетчер, тоже смотревшая «Невремя».

– Демпинговали, – буркнул завподстанцией и постановил: – Ценник оглашён, так что трудимся по новым тарифам. Спасибо телевидению.

Окружающие довольно закачали головами и стали расходиться по своим делам.

– Кстати, – вновь обнаружил голос заведующий. – У других-то экстренных служб цены поболе наших.

Все недоумевающе остановились. Никому и в голову не могла прийти мысль о том, что они не одни в данной сфере услуг.

– А разве мы не монополисты? – воскликнула экономически грамотная диспетчер, женщина с высшим образованием.

– Нет, что вы, далеко нет, – возразил завподстанцией. – Не верите, вон телефон, можете позвонить, проверить.

«А почему бы и не позвонить?» – подумал коллектив и хором побежал к телефону. Назначили ответственное лицо. Включили громкую связь. Сначала набрали ближайших «коллег», «ноль два»:

– Ментработники слушают, – ответили на другом конце провода.

– Вы знаете, – выступило наше лицо издалека, – я тут могу на поезд опоздать.

– И что? – спросила трубка.

– Вот как бы мне того, – скромно продолжало сыпать намёками наше лицо.

– Ну, не тяните, – приказали в «02» и напрямую уточнили: – С мигалками, что ли, желаете? С ветерком?

– Ну да, с ними, не родимыми, – вздохнул проверяющий и после молниеносной паузы: – А сколько стоит?

– Шесть тысяч, – без обиняков выставили счёт ментработники.

– Ого! – подпрыгнуло ответственное. – А почему столь дорого? У медиков вон четыре.

– Дак у нас крыша круче. Не проверит никто, да и к трапу можем подвезти, – перечисляли дополнительные услуги Органы, под «трапом» подразумевая максимально близкую к посадочному месту выброску клиента.

– Так и мы… – чуть не проболталось лицо, говоря о доставке к трапу. Другие плюсы ментовозки оказались сильнее. – В смысле, я подумаю, спасибо. – И повесил трубку.

– Шесть тысяч, – огласил ответственный вслух и так всеми услышанную информацию.

– Звони теперь в МЧС, – предложил кто-то. – Ноль один.

Набрали нехитрый номер.

– Министерство чрезумопомрачительных ситуёвин, – после трёх длинных гудков ответили по ту сторону аппарата.

– Здравствуйте, – начал наш человек и уже не стал стесняться, – а почём стоит с мигалочкой в морской порт попасть?

– На теплоход, что ли, опаздываете? – некрасиво, вопросом на вопрос, запросили в «ноль один».

– Да, есть немножко, – признался человек.

– Восемь тыщ, – информировали в МЧС.

– Сколько? – Проверяющий аж подпрыгнул. – Восемь? А чё так дорого? Вон у ментработников – шесть.

– Ну, вы знаете, у нас очень много рекламы по телевидению. И в супермаркетах. И на билбордах. Пестрит просто. Вы, наверное, обратили внимание. Запатентованный знаменитый слоган: «Телефон нашей конторы ноль один, потому что мы первыми приходим на помощь!»

– Да, да, помню, – согласился наш человек, ярко вспоминая красочные вывески службы «01», которые нельзя было не приметить.

– Кроме того, у нас и катера быстроходные есть, – воодушевлённо продолжали агитацию. – Можем ваше судёнышко в пути нагнать без лишнего напряга.

– Катера?

– Да, катера. Такие, знаете, большие лодки с мотором. Ну что, адрес диктуете? – запросили МЧСники.

– Нет, спасибо, я лучше с медиками.

– Ну, смотрите. Как хотите, – несколько расстроились в трубке. – Только помните, что у медиков и ментиков машины маленькие, а у нас тяжёлые и громоздкие. Если что, можем и по головам. Точно не опоздаете.

– Я подумаю и перезвоню, – отказался наш работник и брякнул трубкой.

Прокатилась тишина. Звонящий обвёл всех взглядом, хоть и смотрел в пустоту.

– Спекулянты, – только и смог выговорить он.

Вызов № 73 ОСТОВ ЖИЗНИ

Позвоночник – это дерево, на котором,

будто листья, крепятся все органы и системы.

Авиценна (980-1037)

Слава богу, мне все распри насчёт дополнительного заработка посредством пациентского ресурса были малоинтересны. И дело не в том, что я умудрялся совмещать больничку, «скорую» и частную клинику. Нет. Даже при трёх работах медику не до шика. Скажу честно: меня кормили не мои врачебные работы. Нет. И не благодарственное печенье от пациентов. Как ни странно, но основной доход обеспечивался манипуляцией далеко не врачебного ранга. Иными словами, я занимался лечебным массажем, который и привёл меня к интересным медицинским выводам.

Массаж начинался как хобби. Затем я втянулся, купил себе складной стол и стал разъезжать по домам. Людям удобно, да и я в пробках не толкаюсь. Лечение происходило вечером, дабы пациент мог опосля отдохнуть от процедуры. Кроме того, есть такое понятие, как последействие массажа. Ну, допустим, вы попарились в сауне и сразу побежали на работу. Это одно. А вот если полежали – это совсем другое. Подобное последействие обычно около пятнадцати процентов от общей эффективности забирает. Нет, была у меня пара пациентов, которые с утра массироваться желали. После того как они весь день на работе носом клевали, сеансы оказались перенесены на более позднее время. Но вот что хочется отдельно отметить, так это то, что проблема со спиной (а в основном именно она приводит на массаж), так называемый остеохондроз, протекает бессимптомно и длительно о себе не напоминает. И здесь требуется рассказать пациенту, что важно заниматься спиной всегда.

Обратилась ко мне однажды пациентка Таня. Таня работала суперняней (два высших образования), и девушкой оказалась весьма положительной. Началась беседа с любимого медицинского вопроса:

– На что жалуемся? – поинтересовался я.

– Знаете, доктор, – начала Татьяна. – У меня ногу тянет и периодически по утрам пальцы там же немеют. Да и рука левая не поднимается.

«Корешковый синдром», – говорю. Классика жанра. Разумеется, порасспрашивал ещё. Посмотрел ногу. Снимки. «Хорошо», – говорю. Затем руку и спину. «Тоже хорошо», – повторяюсь. После чего заканчиваю осмотр.

– А чего там хорошего-то? – спрашивает няня.

– Да хорошо, что у меня такого нет, – бородато шучу в ответ. – А если серьёзно, то у вас достаточно выраженный остеохондроз позвоночника. Нужно спинкой-то заниматься.

– Хондроз? – переспрашивает Таня. – Что это?

– Расплата за прямохождение, – зрю в корень я. – Эволюционный процесс. Окостенение межпозвоночных дисков, вследствие чего зажимаются нервы и сосуды. А нервы от спины идут ко всем органам и тканям. Страдает весь организм. Я тут уже подумываю о докторской, ведь весьма многие заболевания идут от остеохондроза.

Тяжёлые инсульты, гипертония и даже проблемы с пищеварительной системой.

– Да ладно! Из-за какой-то спины столько проблем?

– Так точно. И не стоит недооценивать нозологию. Главная её опасность в том, что протекает хондроз бессимптомно. Пациента ничего не беспокоит в силу того, что межпозвоночный диск окостеневает медленно. А следовательно, нерв защемляется тоже не быстро. И первые проявления остеохондроза – далеко не боли в спине. Нет.

– А что? – поинтересовалась няня. – Какие ощущения?

– Первые проявления хондроза чаще всего либо головные боли, либо онемение и неприятности в руке или ноге, а иногда и несильное покалывание в области сердца. Так называемая межрёберная невралгия. И эти симптомы уже на средней стадии заболевания. Хотя болевой синдром – не показатель степени выраженности заболевания. Вот пришла ко мне пациентка с жалобой на голеностопные суставы, которые стали похожи на мячики. Ревматолог свою патологию исключил и послал её к хирургу. Хирург тоже ничего своего не нашёл и послал к ревматологу. В итоге вот порекомендовали меня. Диагноз напросился сам собой. Стали массировать. И «мячики» ушли.

– Как, только от массажа? – не поверила Татьяна.

– Нет, разумеется, – продолжаю разъяснительную беседу. – Лечение спины комплексное. Пять компонентов. Основное, конечно же, массаж. Затем – лечебная физкультура, ЛФК сокращённо. Раз-два в неделю. Бассейн – три занятия за тот же период. Зарядка утром и вечером. И последнее – жёсткая кровать.

– Жёсткая?

– Да, такая, как медицинская кушетка. Только не нужно ортопедических матрасов. Всё одно продавите со временем. Берёте мебельный щит, в магазине или от шкафа на работе можете оторвать, и сверху стелите тонкий матрац, толщиной три тире пять сантиметров.

– Так всё, что вы перечислили, не так уж и сложно выполнять! – изумляется простоте решения вопроса няня. – Тем более, зарядку и щит можно организовать бесплатно.

– Разумеется, несложно, – соглашаюсь я. – Только главное здесь – это системность выполнения. Нет системы, отсутствует и видимый результат. Ради справедливости могу рассказать про одного пациента по имени Александр, которой из-за хондроза не мог утром встать с постели, пока не выполнит несколько гимнастических упражнений. Конечно, там и спина трещала, и ноги немели. Я когда ему первые сеансы делал, он твердил, что у меня руки точно проволоки, настолько всё запущено было. Хотя первые сеансы я выполняю не сильно, дабы не навредить. Так вот, Саша честно и регулярно придерживался всех пяти пунктов. Хватило его лишь на полтора года. И это рекорд! Через указанное время он расцвёл, ожил и всё бросил. Разумеется, спустя полгода его повторно скрутило.

– Да-а, лень это главный бич в жизни нашего гражданина, – резюмировала мой рассказ Татьяна. В значение слова «бич» она вложила и английскую составляющую.

– Святая правда, – резюмирую в ответ. – Поэтому будем делать из вас человека. Значит, по сеансам. Массаж выполняется через день, два или три. Только вам десяти процедур не хватит. В подобном случае их требуется не менее шестнадцати. Постоянно борюсь по данному поводу с неврологами, которые всем подряд назначают по десять массажей. Ну нельзя же так. Должна быть какая-нибудь дозировка. Взять, для примеру, банальный бронхит. Лёгкую степень лечим неделю. А тяжёлую – минимум две, и то двумя антибиотиками. Так остеохондроз тоже имеет градацию. Одно дело, молодой человек пришёл, и совсем другое, если пациент оказался в возрасте. Так нет, всем по дюжине пишут.

– Понятно. Когда стартуем?..

Начали лечение. Спинка у Татьяны оказалась хуже, чем ожидалось. Но подобных пациентов я как раз и люблю. Дело в том, что чем сильнее хондроз, тем ярче эффект от массажа. Вот и суперняня уже после четвёртого сеанса крылышки расправила и, почуяв эффект от медицины, запросилась на иглоукалывание.

– А можно мне на иголки сходить? – прямо в глаза поинтересовалась она. – У нас на даче бурят принимает. Он и мануалку делает, и травами лечит.

– Иглоукалывание вещь положительная, – одобрительно киваю я. – Что ж не сходить? Сходите. Потом расскажете.

На следующий сеанс Таня пришла с повисшей рукой.

«What's happend?» – хотелось воскликнуть по-английски, чтобы случайно при аналогичной фразе «Что случилось?» на русском не проскочило какое-либо ругательство. Я лишь открыл от удивления рот, как няня, прочитав мои мысли, прокомментировала ситуацию.

– Пришла я, значит, на иглоукалывание, – повествует она. – Бурят меня посадил на табурет и полчаса массировал шейно-вортниковую зону. Сильно массировал, а иголки не сделал. А утром у меня рука отнялась.

– Передозировка, – констатировал я. – Тоже частый случай. Ведь чем отличается лекарство от яда? Правильно – дозой. Так же и массаж. Здесь не требуется фанатизма. Главное, правильность выполнения. Ну, что ж, придётся сначала вас восстанавливать.

Вызов № 74 ЕЩЁ ОДНА МЕТОДА

Нас всех губит отсутствие дерзости

в перспективном видении проблем.

Х/ф «Семнадцать мгновений весны»

Конечно, количество того или иного лечебного средства имеет самое прямое отношение к здоровью человека. Ведь неоднократно повторялись случаи, когда чересчур усердные массажисты ломали своим подопечным рёбра и даже позвоночник. Так что мера нужна везде. В любом, самом незначительном вопросе. Взять хоть кислород, столь необходимый нам для жизни. Если во вдыхаемом воздухе его окажется больше, чем обычно, людям точно не поздоровится. И так во всём. Однако бывают порой ситуации, когда лишь передозировка может раз и навсегда помочь нашему пациенту, и я сейчас не говорю об электрошоковой терапии.

Очередной уличный вызов на «03». Бригада с врачом и фельдшером оперативно собирается и едет по начертанному адресу. Прибыв на место и осмотрев клиента, асоциального элемента а-ля бомж, закемарившего на автобусной остановке, они его будят. Долго будят. Затем, путём расспроса и анамнеза, выясняют, что помощи медицинской ему не надо, а проблема лишь в заправке желудка. Фельдшер отзванивается по рации и получает свежий посыл к бабуле с головной болью. «Что-то знакомое, – думает фельдшер и тут же мочалит себя по лбу: – Это же постоянная клиентка».

– Виктор Степанович, – обращается он к врачу. – Купчинская, десять. Пациентка Дурикова.

– А-а-а, – протягивает доктор, который уже почти сел в машину. – Это та бабуленция, которая дёргает «скорую» по три раза в сутки, принимать лекарства отказывается, а участкового терапевта из поликлиники ей ждать целый день не хочется – ведь приедет «скорая» и быстро излечит всю её хворь?

– Да, она-она, – скороговоркой кивает фельдшер.

– М-м-м, – задумчиво чешет подбородок доктор. – Только я хочу сказать, не в этот раз. Нет уж, господа, мы попробуем другие источники целительства.

С этими словами врач выпрыгивает обратно и возвращается к остановке. Несостоявшийся клиент продолжает дремать, но просыпается буквально сразу после легкого сотрясения плечевого сустава.

Растормошив бомжа и поинтересовавшись, действительно ли он настолько категорично голоден, что готов на подвиги, доктор обещает накормить несчастного за крошечную услугу. После сего медики сажают «товарища» в машину и едут по зачитанному диспетчером до боли знакомому адресу. В пути следуют короткие инструкции. Рисуется нехитрый план действий. Незадолго до финиша врач расслабляется: механизм приведён в действие.

Итак, приехали. Высадились. Врач поднимается с бомжем на нужный этаж, ставит последнего (во всех смыслах) перед дверью, а сам спускается на несколько ступенек вниз. Бомж давит на звонок.

– Кто там? – интересуются за дверью.

Асоциал молчит. Через непродолжительное время он вновь теребит звоночек. Бабуля, насмотревшись в глазок, дверь открывать совсем не желает. Названивание продолжается ещё минут пять, но по ту сторону дураков нет. Доктор связывается по рации с подстанцией и заявляет, что бригада торчит у двери, звонит в чёртов звонок, слышит шевеления, но ни одна душа дверь не открывает. Диспетчер возмущённо набирает бабулин телефон и наезжает: «Вы там, женщина, уже совсем?» Мол, медики клюют в дверь, издеваются над звонком, а ей щеколду лень передвинуть. Меж тем бомж достойно следует инструкциям, продолжая терроризировать квартиру. Старушка мнётся, мечется меж дверью и телефоном, ужасаясь около первой и краснея от слов диспетчера у второго. Такое безобразие продолжается ещё минут пять. Пенсионерка вовсю идёт на износ, ведь челночный бег на дистанции «входная дверь – стационарный телефон» ей даётся нелегко. В итоге, вымотав себя морально и физически и напрочь забыв про головную боль, она сама набирает избитые «0» и «3». После категорически отменяет вызов. Через две минуты доктору по рации сообщают, что бабуля резко и бесповоротно поправилась. Можно ехать домой.

Дав знак бомжу, доктор достал из сумки литр молока с булкой.

– Заработал, – констатировал медик и вручил продукты оголодавшему помощнику.

Псевдодоктор взял провиант и, довольный, уселся на подоконник.

Медработники отправились домой, на подстанцию.

Вызов № 75 КАК ПОБЕДИТЬ МАРАЗМ

Пациент отказался от вскрытия.

Из выписного эпикриза

Разумеется, метод с использованием опустившейся, грязной и пахнущей личности, прозванный впоследствии как «медик на замену», вещь достаточно эффективная, но, к сожалению, отнюдь не панацейная. Через какое-то время клиент приходит в себя и вновь звонит эскулапикам. Вот как лечить подобное? Бомжа-то постоянно с собой таскать не будешь. Да и молоко нынче недёшево стоит. Нет. Здесь требуется что-то понадёжнее. Настолько надёжное, чтобы, как говорится, раз и навсегда. Как, например, способ, изобретённый нашим главным товарищем, академиком всей «скорой помощи» и смежных медпунктов, несравненным дядей Славой Здобриковым.

Утро на подстанции. Тишь да гладь. Пик ночных вызовов растворился в рассвете, а дневные пациенты пока ещё спят. Поэтому у медработников есть в запасе полтора-два часа, дабы прийти в себя, попить кофе и заполнить необходимую (для начальства) документацию. Дядя Слава только что отзавтракал и теперь решил хоть немного почитать. В коридоре, ведущем в комнату отдыха, он столкнулся с начальником. Лицо последнего оказалось одето в маску раздражения и бешенства.

– Забирай своего водилу-чертилу к ядрёной матери! А то я его ненароком прямо здесь введу в искусственную кому, – прорычал заведующий яростно.

– А в чём, собственно, дело? – удивился наш товарищ, которому только на работе не хватало маразматических проявлений.

– Собака криволапая. Что б ему столько жратвы в глотку засунули! – Завподстанцией уже начинал бурлить. – Ну кто его, дебилоида, просил?

Дядя Слава, отключивший головной мозг до начала первого вызова, постепенно начал сознавать, что речь идёт не о чём ином, как об аквариуме. И млад, и стар на подстанции знал, словно молитву, тот факт, что начальник Владислав Артурович является беспрецедентным фанатом-рыбочником. У него даже и фамилия соответствующая была – Карасёв. Исходя из оного, исключительно наивысшая каста медучреждения могла подойти к огромному столитровому аквариуму, стоявшему в просторной водительской кухне, и посыпать малую щепотку сухого корма. Придерживаясь самых строгих правил трясущегося поблизости заведующего, разумеется.

– Полбанки вбухал! Ну не затупок? – Карасёв перешёл на морскую терминологию. – Спрячьте его от меня подальше, не то вызывать «скорую» придётся к нам!

И начальник в десятый раз стал рассказывать всем желающим (а попутно и нежелающим), как нерадивый водитель чуть не уморил его ненаглядных жаброносцев, всыпав им половину банки сухого корма. Виновный, стоявший чуть поодаль в коридоре, пытался оправдываться, но меч правосудия хлестал жёстко. Очевидно, самого инцидента Карасёв не видел, но природным нюхом сразу догадался, как далёкий от ихтиологии подчинённый, вместо того чтобы двумя пальцами схватить щепотку, потряс над аквариумом целой банкой. Результат – это порядочный кусок слежавшихся циклопов и дафний, осуществивших массовое купание.

– Уйди гнида, а то зашибу! – не мог урезониться начальник, бросив вслед за криком пару молний в сторону водителя.

– Владислав Артурович, – невозмутимым голосом обратился к заведующему дядя Слава. – Ну что вы из-за мелочи орёте, как на пожаре? Максимум, что грозит вашим рыбкам, так это несварение. Сделайте клизму там или альмагельчиком попоите. Ситуация не критическая. А вот от ваших визгов невроз может накрыть всю подстанцию. И здесь, я вас уверяю, последствия будут более печальные.

Оставив заведующего с открытым (но молчащим) ртом, уставший Славик не стал дальше ожидать развития ситуации, а прямо пошёл к диспетчерской. Душа чуяла, первый вызов должен быть маразматическим. Так случалось всегда, когда утром разлетались крики Карасёва. Примета. Вот и сейчас академик сразу пошёл узнавать: кому уже там не терпится, дабы выложить все идиотские идеи на него.

В диспетчерской даже удивились.

– О-о-о, на ловца и зверь бежит, – радостно воскликнули коллеги. – Вячеслав Алексеевич, вам вызов. Наша постоянная клиентка с Космонавтов.

– С Космонавтов?

– Да, та пенсионерка, которая достала всех настолько, что даже родной сын из её «трёшки» сбежал.

– А-а-а, начинаю припоминать, – дядя Слава взял бланк вызова. – Я, похоже, у неё давно не был.

– Да. Целых две недели, – подтвердили в диспетчерской.

– Чё это? – с лёгким сарказмом удивился наш товарищ. – Откуда такой гуманизм?

– Интерны, – сухо констатировали коллеги, дав понять академику, что ничего личного. – Двухнедельный цикл. Как обычно. Их и посылали.

– Ясно, – выдохнул наш эскулап, выходя обратно в поисках водителя. Последний сидел на кресле вблизи пожарного крана, сливаясь с рядом стоявшим папоротником. Без прицельной концентрации взгляда обнаружить провинившегося антирыбочника не позволялось никоим образом.

– Антоныч? – голосом пошарил по коридору дядя Слава. – Где ты?

Кусты шевельнулись, и мимикренец Сергей Антонович отделился от растения. Взглянув на нашего товарища, он сразу понял, что больные зовут. Отлично. Значит, какое-то время не нужно будет прятаться от сумасшедшего заведующего и его маниакального желания кого-нибудь отпрепарировать. Проследовав за дядей Славой, водитель занял законное место за баранкой, и они тронулись в путь.

Разумеется, уже с порога бабка начала осыпать энцефалопатией. Она открыто выносила мозг и требовала вылечить её от всего. Академик тем не менее вёл себя спокойно, прописав нужные таблетки, и даже уколол требуемую магнезию. Не успел он ретироваться, как по рации поступил повторный вызов. Туда же. Благо отъехали всего три квартала. Ладно. Развернулись. Швартовый к подъезду. Чуть-чуть возмущённый дядя Слава держал звонок до самого открытия, но бабулька сделала святые глаза и уверенно заявила, что медиков она вызвала впервые. Вновь таблетки и любимая магнезия. Потом ещё. В итоге чашу терпения пересилило то, что за два часа наш академик трижды побывал у пенсионерки. На четвёртый визит Славик, давно вынашивавший свой план оздоровления хромого на голову населения, решил перейти к плану «Б». Сия метода, если помните, не только отличается неким радикализмом, но и имеет стойкий продолжительный эффект. Иными словами, переходя к неклассическому подходу в лечении, дядя Слава не без удовольствия достал заранее припрятанный волшебный шприц. Внутри поместились два старых, прекрасно работающих препарата. Аминазин и фуросемид. Иными словами, транквилизатор и мочегонка. Или, если не по-мудрёному, то вырубающее и писюняхи. В медицинском мире данная смесь получила тривиальное название: чистый сон младенца. Вот и дядя Слава сразу решил опробовать новый метод.

– Раздевайтесь, – отдал он вторую по любимости среди докторов фразу и набрал волшебный шприцик.

Ничего не подозревающая бабулька отработанным движением стащила не первой свежести труселя и пала навзничь попой вверх. Академик прицельным уколом проткнул дряблую кожу и с клиническим удовольствием проследил, как лечебная смесь исчезает в недрах правого полупопия.

– Всё, – констатировал он и направился к двери. – Не кашляйте.

Через полчаса старушку рубануло. По-чёрному рубануло. В течение трёх часов всё, что она способна была сделать, так это дотянуться трясущейся рукой до тумбочки, дабы хоть немного попить водички. Оклемавшись через указанное время, бабуля чувствовала себя, словно с похмелья. Голова кружилась, во рту сушило, и всё тело колыхало. Тем не менее она решила полностью излечиться от маразма и через три пятнадцать после инцидента вновь умудрилась набрать избитые «03». Дядя Слава ждал этого вызова. Искренне ждал, с нетерпением. Так ждут, наверное, любимую девушку на втором или третьем свидании, когда дело уже подходит к поцелуйчикам и обнимашечкам. Так и наш академик. Прибыв к старушке, он смастерил «сон младенца» и, бережно смазав полупопие, вонзил шприц внутримышечно.

Немного помявшись, он сунул руку в карман и, достав настойку чего-то, налил пенсионерке мензурочку. Последняя, удивившись столь заботливому доктору, хлопнула тинктуру и, жадно облизав губы, радостно заулыбалась.