Текст книги "И пришел доктор..."

Автор книги: Михаил Орловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 44 КАК СТАТЬ АДМИРАЛОМ

Капитан I ранга – это звание, а адмирал – номенклатура.

Из разговора с адмиралом

Чтобы вот так вот, спокойно ездить, принимать курсовые задачи и пробовать молодую клубничку, надо стать хотя бы самым морским моряком на море. А чтобы стать самым морским моряком на море, надо залезть в шкуру кого-то вроде злодея или даже негодяя. Зачастую, именно негодяям, в наши дни, открыт прямой путь в высшие эшелоны власти.

Чтобы стать самым морским моряком на море, вовсе не надо «пахать» с утра до вечера, как проклятый, или учить специальность круглосуточно. Нет необходимости и трудиться напропалую, изо всех сил. И иметь отца адмирала также не обязательно (правда, честно говоря, положив руку на сердце, лишним это никогда не бывает). Ничего этого не требуется.

Достаточно лишь жениться удачно на красавице. И тогда пойдут звания в рост не по дням, а по часам. Точнее по минутам. По минутам, которые жена начнёт проводить с весомыми товарищами. Весомыми не в смысле их телесной массы, а в смысле имеющими весомые посты и должности.

Или вот, ещё более удачный и короткий вариант – это систематически делать мелкие пакости или запороть какое-нибудь крупное дело. И тогда, будьте покойны, Вас поставят подальше от моря и всего, что с ним связано. А экипаж откажется от такого человека и попытается выпихнуть его с лодки. А куда ты такого отщепенца денешь? Только на повышение или учёбу. А после учёбы классность увеличивается и опять получается карьерный рост. Только так.

Жил у нас в базе один капитан N-го ранга по автомобильной фамилии Фаркоп. И захотелось ему, ни больше, ни меньше, стать адмиралом. Скромное желание. Но, чтобы стать адмиралом, надо встать на соответствующую должность. А чтобы встать на соответствующую должность, надо иметь хоть один выход в море на лодке. Хоть один! Однако у Фаркопа таковых не имелось, поскольку сидел он длительное время в тылу, точно крыса в ржавом загашнике.

Деваться некуда: тыловик пошёл на железо. Не знаю, с какими чувствами, но пошёл. Тяжело ему, бедолаге, было. С титаническим трудом, словно жирный боров на льду, поднялся он по трапу. Выдохнул грузно. Но дальше трудностей только прибавлялось. В корпус Фаркоп залез уже со скрипом и лязгом. То есть я хотел сказать, что спускался будущий адмирал с некоторыми трудностями.

Во-первых, для тех, кто не ступал на атомную лодку и вряд ли когда-то ступит: дырка, в которую надо спуститься, довольно узкая (кто сомневается, милости прошу в глобальную Сеть, там есть все необходимые фотоснимки). А Фаркоп в то время уже был откормлен не на шутку. Его пупок уверенно удалялся от позвоночника, хвостик стремительно приближался к тазу, а сам он ежегодно округлялся.

Во-вторых, в первый раз на субмарине очень тяжело ориентироваться, тем более, если ты про эту самую субмарину ни разу, ни единого грамма, не прочёл, пусть, даже, хоть какой-нибудь умной технической литературы. Единственно знакомую вещь увидел кандидат в адмиралы – отличную противопожарную систему «ЛОХ», о которой знает и ребёнок (даже Вы, уважаемый читатель, ни разу не побывав на военном море, и то слышали о данной системе, могу поспорить).

Узнал Фаркоп её лишь потому, как в институте получил отработку по этой самой теме, и ему пришлось открывать литературу ДСП (для служебного пользования) и штудировать различные умные книжки, типа «РБЖ 82-го года выпуска» и прочие интересные вещи. Тут, чтобы хоть как-то блеснуть умом, без пяти минут адмирал стал вслух оглашать все характеристики «ЛОХа» и инструкцию по её использованию, чем убил целых двадцать минут рабочего времени. Исчерпав тот незначительный запас знаний, который залежался в его лёгкой по весу черепушке, он двинулся дальше, в центральный отсек.

В центральном отсеке двоечник, на секунду, задержался у бака, наполненного чистой питьевой водой. На баке крупным шрифтом неизвестным автором была выгранена окаймлённая рамкой надпись:

НЕ ПЛЮЙ В КОЛОДЕЦ, А ТО ПОЛУЧИШЬ В ДЫШЛО

Прочитав данную догму внимательно, кандидат в адмиралы шмыгнул носом и своим круглым задом занял место командира лодки

Между прочим, по морскому этикету место командира лодки никто не может занимать, даже сам Верховный Славнокомандующий с Царём-Черномордом вместе взятые. А вот Фаркоп смог, демонстративно плюхнув свою пятую точку в чёрное кожаное командирское кресло.

Разместилась по периметру вся команда. Задраили внешние люки и отсечные переборки. Продулись. Всё было как обычно. Только у командира корабля от затылка до пяток пробежали букашки, и сильно зажгло под ложечкой. Командир подумал, что это ему почудилось… Но на всякий случай решил перекреститься, хоть и в Бога не верил. В отсеке воцарилась тишина. Подводники готовились к выходу в море.

Фаркоп схватил в руки штурвал, вздохнул полной грудью и, как заправский капитан, по громкой связи вскрикнул: «Полный вперёд!». Закрутились мощные лопасти винтов, содрогнулись синие воды Баренцева моря, и лодка пошла вперёд…

Когда лодка идёт вперёд – зрелище неописуемое. Точно скальпель режет она своим носом толщу вод солёного моря, а винты создают поистине колоссальные вихревые потоки. Бурление вокруг стоит ошарашивающее. Будто целая скала сдвинулась с насиженного места. Со стороны на это посмотреть стоит. Но, только со стороны.

Итак, лодка, управляемая «заправским капитаном», пройдя 25 метров (или 82 фута, если кто привык в этих единицах) и достигнув края глади, с успехом выпрыгнула на каменистый берег, так как будущий адмирал совсем забыл отойти от пирса. Мелочь, а всё же немного неприятно. Всколыхнувшись от такой неудачи, Фаркоп стал судорожно искать какой-нибудь тормоз или что-нибудь отдалённо на него похожее. Он давил на все имеющиеся кнопки, дёргал упругие рычаги и повизгивал в рупор, как будто его собираются резать зубчатым кинжалом, с последующим прижиганием ран, чтобы не умер от потери крови. В центральном отсеке всё, что могло упасть, послушно повалилось на пол. Мирно стоявший бак с питьевой водой разлился и, тяжело грохоча, подкатился к ногам капитана N-ro ранга, подставив под обзор лишь часть выграненной надписи: «Получишь в дышло». Фаркоп, не зная, что «дышло» значит «грудная клетка с двумя лёгкими и мечевидным отростком в придачу», хмуро покосился. Лодка, не в силах больше бороздить берег, встала.

В сложившейся суете никто так и не понял, каким образом из атомохода удалось вылететь ракете. Или это главный моряк её запустил, или удар о берег спровоцировал «побег» оружия, но людям, наблюдавшим всё такое чудачество в непосредственной близости на берегу, подобные подробности были не особо интересны. Они, как олимпийские чемпионы, схватили «руки в ноги» и помчались так быстро, что ни одна собака их догнать не сумела.

Единственное, мне немного обидно, что в столь звёздный час рядом отсутствовали независимые наблюдатели, иначе в книге «Рекордов Гиннеса», в разделе «Запредельные возможности человечества», прибавились бы фамилии отечественных быстроногих мореплавателей. Как бы то ни было, а ракета, пролетев через штаб эскадры, молча плюхнулась в сопки…

Фаркопа назначили на желаемую должность в самые короткие сроки. Звание он также получил, но «слава» его единственного выхода в море обрела статус бессмертной и прожила ещё не одну тысячу полярных дней и ночей.

ГЛАВА 45 ИМПОРТНЫЙ ГОРОД-2

Киев брал.

Казань брал.

Шпака не брал.

Из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию»

Да, немало дней и ночей прошло с тех времён, как лодкой берег бороздили. А данный случай становления адмирала Фаркопа действительно стал известен далеко за пределами нашего ЗАТО. Даже один из моих медицинских товарищей узнал о нём раньше, чем мы успели об этом ему рассказать. Земля-то круглая.

Служил этот самый товарищ или, правильнее сказать однокурсник, в маленьком, крайне схожем с нашим, городке – Железножопеньске. Как и у всех городов подобной категории, у схожего городка тоже имелось второе название – Северогорск-7. И в таком незабываемом месте также имелась специфика деревни: все друг друга знают, и между собой туго-натуго белыми нитками повязаны.

Всё началось с того, с чего обычно на Флоте всё и начинается: по нашему товарищу издали наказательный приказ (то есть объявили письменный выговор). Взяли – и издали. Чтобы жизнь клубникой не казалась и сливки не чудились. Очнувшись от потрясения, товарищ понял, что не желает видеть неудовлетворительную запись в личном деле. Не найдя поддержки в вышестоящем военном начальстве, он был вынужден обратиться в морскую прокуратуру. За справедливой помощью. С верой в лучшее.

Спустя пару дней вызвал друга моего, вышеобсужденного, прокурорский работник: для уточнения некоторых деталей по существу заявления. Долго беседовали они, как о законных актах в частности, так и о жизни в целом. В итоге, товарищу нашему сообщили: «Первое – ты сначала послужи, а потом жалуйся; и второе – таких жалоб много (!). Вот ежели бы ты написал, что кто-то где-то чего-то у кого-то безвозмездно взял и не вернул… Вот это да! А так… Не мозоль глаза, пожалуйста». Жаль только, не уточнил страж военных законов, на какую сумму должна состояться кража, чтобы на неё отреагировали? Триста рублей? Два евро? Мильон японских йен? Как оказалось, однозначно больше полусотни тысяч зелёных денюжек….

Есть на море такие атомоходы «Акулы». Они, пожалуй, самые большие лодки во всём мире. По международной классификации их относят к классу «Typhoon». В длину эта боевая двухкорпусная машина легко укладывается в парочку футбольных полей, а на её корпусе может спокойно развернуться автомобиль «КАМАЗ». Прошу Вас отметить, что я имел в виду не автомобиль завода «КАМАЗ», коим является легковушка «Ока», а сам «КАМАЗ», который представляет семейство грузовиков.

Такое вот это невероятное чудо, ТАПРК СН (Тяжёлый Атомный Подводный Ракетный Крейсер Стратегического Назначения) «Акула». Весьма убойная сила. Кроме того, данные машины не только самые большие, но и в тоже время самые боенесущие. Всякого оружия там столько, что даже Колумбийская мафия отдыхает, если вообще можно провести такое сравнение.

Кроме оружия, экипажа и командира на этих атомоходах есть много чего полезного. А раз много чего полезного есть, то и вынести что-нибудь будет совсем незаметно. Именно так и решил один капитан I ранга (сокращённо капраз), когда приехал субботним днём в базу, чтобы забрать для личного пользования несколько корабельных насосов, вышеуказанно обозначенной стоимости. На кой счёт ему сдались эти насосы – мало кому известно. Может, он решил Гольфстрим с их помощью поближе перенести, может Суэцкий канал осушить, мы не знаем. Капитан I ранга дальнейшими планами на этот счёт не поделился.

Взял капраз корабельные насосы фактически без помех, если не считать матроса, сделавшего ему замечание, что это воровство в особо крупных размерах. На данную критику снизу Расхититель социалистической (так как насосы остались ещё со времён Советского Союза) собственности, шмыгнул правой ноздрёй, сказав волшебное слово: «ША!» и удалился с гордоподнятым видом.

Матрос кричал: «Стойте! Стойте!», но насосы уверенно уплывали. Тогда он вскинул приклад к плечу, прицелился, вытер вспотевший лоб и спустил курок. Автомат молчал. Ещё раз. Тишина. Ещё и ещё, но без толку. Боец всё жал на курок, но слышал лишь глухой звук опускающегося бойка. Все его действия происходили рефлекторно, так как он прекрасно знал, что патроны уже два года как никому не выдавали. А мерзавец стабильно удалялся.

Процесс самовыноса госсобственности видели ещё несколько человек, а с ними и дежурные по контрольно-пропускным пунктам и ещё кто-то. Видели, но одни скромно отвели глаза и промолчали, другие – моргнули на пятнадцать минут и ничего не заметили. Как и положено, и те, и другие в ближайшем будущем вспоминать про ту субботу не хотели. И не пытались.

С момента вывоза прошло несколько дней. Начались обычные трудовые будни, и наверху решили разбираться по поводу пропажи водооткачивающих агрегатов. Добрые люди сообщили, куда надо, и разбор, конечно же, начался с обращения в вышеупомянутую прокуратуру. Прокуратура, не будь дура, после недолгих и достаточно нехитрых вычислений, вызвала виновника – того самого капраза; юного матроса, поскольку он, типа, оказался единственным свидетелем, и старшего человека с лодки.

Пришли они втроём на ковролин. Матрос подтянут, старший побрит, капраз разболтан. «Единственный» свидетель однозначно даёт показания не в пользу обвиняемого:

– Ну, как же, товарищ капитан первого ранга, вы же мне ещё «ША!» сказали, – членораздельно произнёс он, умолчав, что его палец шестнадцать раз нажал на гашетку.

Последний, капитан I ранга по документам, ворюга – по фактам, естественно, всё отрицает, бросая в сторону матроса гневные, многообещающие искры. Завязывается непродолжительный спор. Обвинения, отрицания, доказательства, отсутствие полноценного алиби. До мордобоя не доходит, но уровень гула растёт ежеминутно, будто гипертонический криз. Постепенно переходят на личности, с вспоминанием всевозможных матерей и иных нецензурных выражений.

И тут следователь, с высоты прожитых на флоте лет, сумел-таки разрубить такой сложный морской узел всего одним-единственным вопросом:

– А Вы можете пропавшие насосы списать? – как бы наивно поинтересовался он, сиюсекундно уняв пыл спорящих.

С лодки, с большой паузой и немного пошатнувшись, словно после удара кувалдой весом в центнер, промямлили:

– М… можем, при си… сильном желании, – мысли путаются с негодованием.

– Ну, дык, списывайте, а мы Вам в этом активно посодействуем. И помните, в случае успеха вас ждёт награда, а другие варианты… а другие варианты неприемлемы…

На складе уже ждали насосы-невидимки с актами о списании. Их приняли в полной комплектации…

Поэтому все и задаются таким странным вопросом: «Какая сумма удовлетворит морских охранников законов, чтобы они взялись за работу? Какая?!».

Вот и мне интересно.

ГЛАВА 46 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ДОКТОР

Смерть для того поставлена в конце жизни, дабы удобнее было к ней подготовиться.

Козьма Прутков

А ещё мне много чего интересно. Интересно, почему планет в нашей Галактике – десять, а не больше или меньше? Как изначально выглядела Библия и была ли она вообще? Интересно, есть ли загробная жизнь или так называют параллельное измерение? И, наконец, интересно, кому всё-таки Бог сказал: «Да будет свет!»?

Возвращаясь на Землю, мне интересно, например, как можно к человеку по-скотски относиться? Взять – и день ему испортить? Или не день испортить, а какой-нибудь важный документ у него потерять? Или не потерять, а что-нибудь в нём напутать, чтобы он всё равно сделался непригодным для своего хозяина. Причём, напутать не из чувства мести и не прихоти ради, а просто так. Форсмажорно.

Самое главное в подобной ситуации, чтобы на все эти махинации нашёлся добрый человек, который непременно знал, как с подобным бороться или хотя бы мог срочно поправить случившееся. И тогда всё будет в ажуре.

Есть на нашем белом свете универсальный врач. Это не врач широкого профиля и не профессор Гарвардского или Кембриджского университета. И даже не почётный академик медицинских наук, хотя он, при большом желании, тоже мог бы им стать, пусти его только на флот. Нет. Таким важным специалистом является обычный военно-морской доктор. В этом я могу Вас смело заверить. Заверить я Вас могу смело вовсе не потому, что имею желание провести наглядную рекламную акцию нашим восьмерым товарищам, или раскрутить Военно-медицинскую академию, которую и так весь Мир знает. Совсем нет. Просто я привожу лишь голые, никаким одеялом неприкрытые, факты. История, свидетелем которой стал я лично, лишний раз доказывает это.

Случается, что люди умирают. Рано или поздно, в расцвете сил или на закате, но смерть неизбежна. В смерти есть естественный ход событий. Кто-то ищет здесь глубокий философский смысл, а кто-то просто переживает и сочувствует. Кто-то зарабатывает на этом приличные деньги и спит себе спокойно. И души умерших его никак не беспокоят.

Говоря про деньги, я не имел в виду различного рода похоронные бюро, с их астрономическими ценами, хотя их, можно было бы тоже раскулачить, в одну из самых первых очередей. Я имею в виду различного рода шарлатанов, обещавших родственникам умерших вернуть этих самых умерших обратно к жизни насущной.

Речь идёт об обманщике по потусторонней фамилии Могильный (или Гробовой?), который и «воскрешал» усопших. За определённую плату. Нам, здравомыслящим людям, ясно и понятно, что реинкарнация обратно – бред чистой воды, лохотрон на все 100 %.

А теперь представьте какую-нибудь мать, у которой в наше мирное, невоенное время, убили сына в первом или втором классе. Убили прямо в школе, во время светлого праздника «Дня мира и знаний», предварительно промучив трое суток без еды, питья и спанья. Представили. А теперь умножьте эту самую мать на несколько сотен. Сколько матерей получается? То-то. В таком, крайне тяжёлом, нет, чудовищном состоянии, вполне обосновано, что человек теряет некоторую часть действительности и готов на что угодно, лишь бы ещё раз увидеть своё любимое, с таким трудом рожденное и выращенное чадо. Этим и пользуются отдельные «одарённые» личности и, как оказалось, весьма умело. Настала бы воля справедливого правосудия, то таких бы личностей стреляли бы из самых разнообразных видов оружия. Как говорится, без суда и следствия.

Но не об этом я задумал написать Вам. Не хотелось мне касаться столь грустной темы «нажива на несчастных». Правда и глаза закрывать на происходящее, как у нас часто делают, я тоже не собираюсь. Может, остерегу кого. Хоть не от смерти, но от нечистых людишек избавиться помогу. В хорошем смысле.

Так вот, про смерть значит. Кого-то эта участь постигает раньше его времени, а кого-то позже. Так и у нас, раньше времени, не успев как следует подготовиться, скоропостижно ушёл один положительный офицер III ранга. Скончался, не удосужившись отметить свой сорокапятилетний юбилей. Поскольку сам он, как и большинство подводников, был неместный, то приехал забирать положительного моряка его отец, 1937 года рождения, как единственный близкий и родной сердцу человек.

Хоронить детей – незавидная участь. Никому не пожелаешь. Флагманский доктор ярко себе это представлял, поэтому, встретив отца, он сделал его пребывание минимально болезненным, всюду поддерживая морально и помогая физически. Следовал за ним везде, будто тень.

Сначала всё шло, как по маслу. Оформили медицинскую справку, сделали похоронные документы на транспортировку тела и вместе с флагманским врачом поехали они в Северогорск за свидетельством о смерти. На этот счёт у военных на весь флот только в Северогорске контора имеется.

Пришли мужчины в отдел ЗАГС (только в нашем Царстве один и тот же отдел может и семьи создавать, и на тот свет отправлять). Сдали паспорт сына, паспорт отца (чтоб свидетельство ему выдали) и справку о смерти. Всё, как положено.

Пока готовились документы, флагманский с отцом пошли на набережную Кольского залива, полюбоваться недавно закончившейся полярной ночью. Вы, возможно, спросите, как можно любоваться тем, что уже, хоть и недавно, но закончилось. А я Вам отвечу: можно. И ещё как!

После полярной ночи, во время которой солнца просто не видно в поле зрения, даже если Вы залезете на самую отдалённую от уровня моря возвышенность Кольского полуострова, наша греющая звезда торжественно появляется в небе. Она держится там некоторое время, как бы перекатываясь с одной сопки на другую. Солнце катится несколько величественно, показывая себя во всей красе. Яркие лучи его пронизывают ещё морозный воздух, словно говоря: «Моё время наступает». Смотришь на всё это светопредставление, и дух захватывает: ощущение, что вот сейчас жёлтый круг докатится до моря и утонет в нём, предварительно вскипятив несколько триллионов тонн холодно-солёной воды. Красота внеземная!

Однако, не только появление первой звезды Галактики красит закончившуюся полярную ночь. Вся природа: деревья, камни, почва, жадно ловя первые лучи столь долго пропадающего Солнца, оживают будто в сказке. Они начинают шевелиться и создавать свой собственный природный круговорот. Их цвет меняется, поры раскрываются, и они широко зевают. Они вдыхают первый ласковый свет.

Понаблюдав за тем, как скользит по Земле наше общее Светило, флагманский и отец умершего офицера, в положенный час, вернулись обратно. Пока доктор вытирал у порога ноги, отец уже успел зайти в кабинет за документами. Спустя шестнадцать секунд он вернулся обратно. Только теперь несчастный выглядел ещё бледнее, нежели ранее. Черты лица резко заострились, в движениях стал ощущаться сугубый конфуз. Даже сложилось некое впечатление, что волосы его поседели ещё крепче, чем час назад.

Дойдя до старого ноющего стула, одиноко прозябающего в приёмной, отец присел в оцепенении. Флагманский, очнувшись от собственных мыслей, услышав жалобный скрип мебели, сразу кинулся к поседевшему: «Что случилось, Виктор Степанович?!». А Виктор Степанович, в ответ как-то беспомощно глянув мимо собеседника, лишь молча протянул документы и затих. При первом взгляде на бумаги медик сразу обнаружил: паспорт отца обрезан и в нём прямоугольная синяя печать «УМЕР». Умер – и точка. И свидетельство о смерти на него выписано соответственно.

А дело в том, что в ЗАГСе глянули на удостоверения личности и решили: «Человек тридцать седьмого года должен покинуть нас раньше человека шестидесятых». Решили, и всё тут. Просим забирать ваши бумажки.

Состояние шока родителя, незаконно зачисленного в ряды потустороннего мира, было вполне объяснимым. Мало того, что потерял единственного сына, так ещё и рисковал не успеть на поезд, отправлявшийся через полтора часа от Мурманска. А путь лежал не близкий, и без документов данный процесс был абсолютно неосуществим. Кто же повезёт человека, которого нет в живых, да ещё и с «Грузом 200» на борту?

Видавший виды флагманский специалист, вздохнув полной грудью и расправив свои альвеолы, успокоительно произнёс: «Не волнуйтесь, сейчас всё поправим». За час доктор успел сделать отцу новый документ и, запрыгнув в автомобиль, усадил отца на заднее за водителем сиденье (как известно, самое безопасное место). Утопив педаль в пол, Флагманский за 17 минут домчался до вокзала, выйдя пару раз в лобовую атаку на встречную автомобильному движению полосу. Машина, как современный истребитель, летела по магистрали, ловко маневрируя между «кукурузниками». За три минуты до отправления отец переступил порог вагона нужного ему поезда.

На прощание Степаныч крепко накрепко пожал руку флагманскому и обнял его, будто родного сына: «Николай Филиппович, с Вами хоть сегодня в разведку. Спасибо». И поехал с этого моря в совершенно другой край. Другой край нашего необъятного Царства-государства.