Текст книги "Сентиментальные разведчики (По следам Святогора - 1 или Авантюрное танго - 1)"

Автор книги: Михаил Огарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

Серж добродушно засмеялся и очень привычным жестом нажал на кнопку. Дверь растворилась в стене, пропуская нас в зыбкую темноту.

– Нет, как раз вот этого мужичка я поставить на место и не могу, – (в его голосе, однако, не слышалось беспокойства по данному поводу). Приходится находить некое подобие общего языка. Кроме того, он ведь атаман и возглавляет неплохую ватагу!

– Он такой сильный?

– Он – самый сильный по моим прикидкам... среди нормальных, конечно. Но Тит еще и сражаться умеет, а не просто махать железом. Я не уверен, что одолею его в единоборстве, но он еще менее уверен в обратном.

О, Всевышний, да минует нас чаша сия! Только встречи с Титом нам и не хватает. А вот насчет погоды я ошиблась – прохлада и густой мрак...

Неизвестно откуда тянуло свежестью – сырой и в то же время ароматной, словно где-то среди лугов, скрытое душистыми цветами и высокими, пряно пахнущими травами, затаилось тихое озеро. Если оно и было, то в его водах должны отражаться странные звезды этого мира. Яркая точка далеко на севере, причудливое созвездие, напоминающее ковш, другие серебряные узоры и своеобразные очертания... Мелковатые и плохо различимые, они не могли сравниться с красотой и блеском пылающего ночного неба в центре Галактики, но именно от них исходила та магия Далекого Космоса, которая извечно тянула в дорогу наше беспокойное племя. Меня снова, как и в первый день, охватило невыразимое волнение, похожее на безотчетный страх того древнего человека, который впервые вышел на берег океана и, оглядывая с высокой скалы безбрежное водное пространство, озаренное последними лучами заходящего солнца, почуял своим звериным чутьем животного и малыми зачатками получеловеческой души всю слабость и незащищенность обжитого им мирка. А сейчас то же самое понимала и я, потому что, и в самом деле, находилась на крайних границах Цивилизации. Я не удержалась и произнесла последние слова вслух, а в ответ на вопросительный взгляд Сержа попыталась передать ему свое впечатление, хотя и понимала, что оно вполне тривиальное и действует лишь на человека с воображением. Серж согласился со мною и, показывая пальцем куда-то в далекую черноту, начал перечислять планеты этой системы с красивыми древними названиями "Меркурий", "Венера", "Марс"... Затем он неожиданно рассмеялся, пояснив, что представил, как будет себя вести богатырь Тит, если окажется на моей гипотетической скале: "Запрокинув голову, он сладко зевнет, а потом почешет пузо и отправится мирно спать... И безо всяких там мыслей о бренности плоти и хрупкости существования – вида большого количества воды или небесных светлячков для этого явно недостаточно. Он же человек без воображения! Вот если бы его уложить в дубовый гроб и заколотить гвоздями – тогда другое дело..."

– Как Святогора? – медленно спросила я и поежилась. – Живого, здорового, полного сил... Какая страшная легенда!

– Вы с ней знакомы? – немного удивленно произнес Серж. – Странно... как, впрочем, и сама легенда. Святогор-то лег в гроб сам, причем с явным удовольствием! Позвольте, как это там... Вот:

Опустился в него да Святогор-великан,

Святогору гроб да понравился,

Да в длину по мере, в ширину как раз.

Говорит Святогор да таковы слова:

– Ай же ты, Илья, да мой меньший брат!

Ты возьми-ка крышечку дубовую,

Ты покрой-ка меня да с головушкой,

Полежу я в гробу, полюбуюся...

Говорит ему Илья да таковы слова:

– Ай же ты, названный да мой старший брат!

Ты игру затеял нехорошую,

Нехорошую игру да небывалую!

Не могу я твово наказу выполнить,

И тебе так шутить не советую!

Святогор Илью да не послушался.

Он поднял ту крышку да с сырой земли,

Опустил ее на гроб ровно-ровненько.

Тут сошлись края и срослись совсем,

Даже щелочки не осталося...

– Я слышала другой вариант, прозаический, – авторитетно заявила я. Там оставшаяся щелочка сыграла большую роль!

– Она упоминается и здесь, – подтвердил рыцарь, – дальше, безо всякого перехода. Расхождения начинаются потом. По одной версии Святогор хотел передать Илье всю свою силу, а по другой – дохнуть на "меньшого брата" мертвым духом. Правда, не по злобе и коварству, а лишь в порыве отчаяния.

– Ну да, знаем мы это порыв, – пробормотала я. – "Жаль, что не получилось, но попробовать стоило..." Вообще-то, бред невероятный – не знаю, что и подумать!

– Толкований эта легенда имела изрядно, – (наконец-то Серж решился взять меня под руку, а я обернула к нему свою мордочку и обратилась в слух). – По одному из них под образом Святогора подразумевались княжеские дружины, которые не могли справиться с неуловимым врагом, однако становились все многочисленнее. Народ уже не мог прокормить это бесполезное воинство и удовлетворить все его немалые прихоти и, в конце концов, выразил во многих своих песнях и былинах недвусмысленное желание "похоронить" своих защитничков навсегда. По другой версии осуждалась как раз излишняя исполинская сила, не имевшая ни цели, ни способа применения – недаром народный любимец богатырь Илья Иванович отказывается принять губительную мощь от "старшего брата". Есть и мнение, что в легенде чуть ли не предсказана трагическая судьба и крах всего человечества, если оно будет безрассудно стремиться к любому Абсолюту и замкнется само на себя – и так далее. Хотя, скорее всего, перед нами просто поэзия, вольная и причудливая фантазия сказителей безо всяких хитростей и подковырок.

– Откуда ты все это знаешь? – поинтересовалась я медовым голоском, раздумывая, не прижать ли мне руку рыцаря к своей талии. Он ответил не сразу:

– Мне посчастливилось найти "компакт-библиотеку" с архивным отделом. Там очень многое сохранилось. Огромный материал, но собранный беспорядочно и совершенно не систематизированный. Если пытаться на его основе выстроить мало-мальски правдоподобную историю развития общества на этой планете ничего не получится. Даже не разберешь, где настоящие факты, а где фактологические вымыслы. Я, например, не разобрался, хотя имею представление о методах исследования.

– Ну, с нашей легендой все вроде бы ясно – чистый фольклор! Одна фразочка чего стоит: "Полежу я в гробу, полюбуюся..." Кошмар да и только, поежилась я.

– Да, здесь спорить не о чем. А как быть в других случаях, когда в литературный переплет вкраплена определенная информация, от которой уже можно отталкиваться историку? Сопоставить не с чем, подтвердить или опровергнуть – тоже...

– Приведи пример, – попросила я и добавила: – Только чего-нибудь повеселее...

Серж искоса глянул на меня, чему-то усмехнулся, словно вспомнил именно такой фрагмент, а затем вытянул вперед правую руку и громко провозгласил: "Никомед Четвертый Филопатор, царь Вифинии. 89-й год до нашей эры!

Не раз царь Вифинии вспоминал о годах, проведенных в Капуе! Туда Никомед Филопатор был послан своим отцом Никомедом Третьим Эвергетом с целью обучения различным наукам, ибо Рим недаром считался самой культурной и просвещенной страной Запада, а Капуя была одним из богатейших городов, уступавшим, может быть, только самому Риму. Она славилась своими школами (в том числе, и гладиаторскими), а также многочисленными лавками, где продавали всевозможные предметы роскоши.

Никомед регулярно писал отцу о своих феноменальных успехах (не уточняя, правда, в какой именно области) и в каждом письме постоянно просил денег, которые он тратил на модные одежды и духи, и которых ему катастрофически не хватало. Царевич завивался у лучшего парикмахера в городе, покупал самые современные, а соответственно, и самые дорогие наряды. Кроме того, он начал писать стихи, подражая, естественно, Гомеру. Самому Никомеду эти стихи очень нравились, но когда он пробовал читать их своим друзьям, то они (невежды, ничего не понимающие в высокой поэзии!) неизменно разражались гомерическим хохотом. Это сильно уязвляло самолюбие будущего царя, однако его утешало то обстоятельство, что великих не сразу оценивают по достоинству.

Да, деньки, незаметно пролетевшие в Капуе, были лучшими в его жизни! Единственно, чего страстно желал тогда Никомед, – это воссесть на вифинский престол. И что же? Сейчас он сидит на этом самом престоле, а его теперешнее положение унизительно, больше того – смешно! Вифинская знать его ненавидит, хотя и прячет свою ненависть под улыбкой. Того и гляди, насыплют яду в бокал, как пергамскому властителю Атталу Филометру, или просто прирежут, как Пруссия! Чтобы обезопасить себя от покушений, пришлось утроить охрану, и теперь священную особу царя охраняют уже свыше пятисот человек. Потом пришлось ввести должность главного отведывателя блюд, а чтобы этого обжору не подкупили, Никомед, недолго думая, назначил ему жалованье в 6000 статеров. Мало кто из придворных получал столько же! Впрочем, деньги выплачивались нерегулярно – царская казна пустовала, а сборщики налогов вместо того, чтобы набивать ее золотом, набивали свою мошну. И звонкую монету приходилось занимать у ростовщиков. А занимал Никомед много и поэтому за короткий срок задолжал проклятым процентщикам огромную сумму пять миллионов статеров! Хорошо еще, что долги выплачивал пока Рим. И за эту услугу, (и еще за многие другие) приходилось рассчитываться, хотя и не статерами. Рим никогда и ничего не делал даром, и царь это прекрасно знал.

Никомед вздохнул и подумал о Мании Аквилии (напыщенный индюк, возомнивший себя новым Сципионом!) Теперь он столь часто наведывается в Никомедию, как будто Вифиния уже является римской провинцией, а он назначен в ней претором! Вот и сегодня Маний Аквилий прибыл с очередной просьбой, больше похожей на приказ. На сей раз "просили" уменьшить пошлины на римские товары, и он, Никомед, великий государственный муж и политик, не посмел отказать этому наглому патрицию, потому как понимал, что удержится на троне только располагая поддержкой Рима (хотя уменьшение пошлин наверняка вызовет новые волнения в народе...) О, эта вечно всем недовольная чернь! А ему придется топить очередной бунт в крови опять же при помощи легионов трижды ненавистного ему Рима, который здесь и олицетворяет Маний Аквилий, этот лощеный боров, это ничтожество! Да поразит его молниями Юпитер-Зевс!

Ну, а может быть, не стоит исходить желчью? В конце концов, какая-то власть в Вифинии у него же осталась! Когда он скромно едете по улицам Никомедии в сопровождении сотни телохранителей, народ кричит: "Да здравствует Никомед Четвертый Филопатор, Великий, Добрый и Справедливый!" Правда, иногда в толпе выкрикивают и еще кое-что, но он, царь, старается не замечать этих грубых и стилистически плохо оформленных выпадов... Стихи, написанные им в редкие минуты отдыха от государственных дел, столь же прекрасны, как "Илиада" божественного Гомера. Во всяком случае, так утверждают придворные. Его двор – самый блестящий и пышный двор Азии (как говорят опять те же самые придворные). Ах, у него положительно нет оснований быть недовольным!"

Серж декламировал отлично. Я с удовольствием слушала, а когда он закончил, то, смеясь, зааплодировала, сразу вспомнив папиного зама Коревича с очень похожим имечком и характером. Однако пришлось указать, что налет литературщины в повествовании более, чем очевиден. Рыцарь сразу же согласился со мной, но заметил, что не пересказывал, а именно цитировал наизусть безупречно оформленный документ – присутствовал и номер, и код, и система тройной защиты от уничтожения. Не было только индекса группы материалов, в которую входил этот маленький кристаллик информации. И таких псевдоисторических откровений, перелицованных в серьезные справки, в найденной библиотеке было гораздо больше, чем простых и точных сведений.

– Это говорит о явной тенденциозности составителя, – подумав, сказала я. – Или даже о намерении приготовить спланированную "дезу" в будущее. Если хорошенько рассчитать перспективу...

– ...простите, что перебиваю: а стоит ли? – едва заметно улыбнулся Серж.

Мне стало неловко – в самом деле, пошла вещать, как на официальном совещании! Не хватает только подчеркнутой жестикуляции да строгого костюма с узеньким галстучком...

Я затормозила и вынудила рыцаря повернуться ко мне лицом – пусть не забывает, что выгляжу я все-таки не как сухарь-плесневая корочка, а как очень даже сдобная булочка, просто выражаюсь несколько интеллигентно, да и то не всегда. Разумеется, отвечая Сержу, я не перешла на уличный лексикон, а лишь разнообразила свои интонации. Кажется, меня все получилось, потому что рыцарь вновь завладел моим локотком. Этого показалось мало, и я решила как следует споткнуться, что и выполнила очень натурально. Сержу пришлось поддержать меня за талию – возражений на это не последовало. Хотя бы потому, что у притворщицы перехватило дыхание.

– Итак, мы пришли к соглашению, что специального обмана не было, подытожил рыцарь, – и в моих руках оказалась лишь часть уцелевших документов.

– Уг-гу, – с готовностью согласилась я и запела другую песню: – А еще в твоих руках в данный момент и "мисс Эльза"! Представляю, что стало бы с бедным платьицем да и вообще со мною, свались я в ту канавку... Вы мой спаситель, Серж!

Это было уже верхом кокетства – оставалось только по-детски разватрулить губки. Я не собиралась переходить к откровенному заигрыванию со своим кавалером, но мне доставляло большое удовольствие слегка его раззадоривать. Небось, он истомился тут без достойного женского общества, бедняга... Ах, да – у него же была "верная ученица"! Надеюсь, что ему успела осточертеть роль наставника королевской особы, и он воспользуется случаем и просто поухаживает за бедной одинокой разведчицей...

Хотя, что я знаю об их настоящих отношениях? Ничего.

Вот уж воистину ночью не следует упоминать ни мифического дьявола, ни вполне реальную возможную соперницу! Едва Серж помог мне обогнуть еще одну обширную лужу, предупредительно завладев и второй моей рукой, как из-за деревьев послышался веселый смех, и навстречу нам – буквально лоб в лоб! вышли Роман и Малинка.

Понятия не имею, что именно усвоила Младшая Королевна из уроков по этикету да и велись ли таковые вообще, однако увиденное мною называлось: "Хоть и Манькой меня кличут, и в деревне я живу, но сойду за городскую – ты получче погляди!" Мне так захотелось выдать вслух этот ехидный образец древнейшего славянского фольклора, что я еле-еле сдержалась. Может быть, потому, что явственно заметила, как у Сержа начала отклеиваться нижняя челюсть. Нельзя, конечно, утверждать, что ихнее Королевское Высочество и мой младший братик так уж откровенно терлись друг о дружку бедрами, однако их ноги были сдвинуты весьма плотно для первого свидания. При этом своей левой рукой Малинка обвивала Романово предплечье, как вьюнок-вредитель, а в правой держала длинный стебелек цветка с белыми лепестками и желтым сердечком, очевидно, полученный в презент. Время от времени она его очень старательно нюхала, а в промежутках между этим занятием обстреливала взглядами Ромку и скалила в улыбочке зубки. Встреча двух пар обещала быть весьма романтической...

Я покосилась на Сержа, но, похоже, он уже пришел в себя, ибо вернул кусалку на место, а затем я вновь ощутила тяжесть его руки на своей талии. Что ж, если позволительно ясновельможным особам, то и мне можно поддержать рыцаря в его начинании. Для этого я очень медленно обхватила себя крест-накрест ладонями за плечи, а потом так же медленно опустила левую вниз до встречи с пальцами Сержа и осторожно их прижала. Не знаю, на что я надеялась, но если позлить Малинку, то ничего не получилось. Или девочка не приняла моего вызова, или вправду была чересчур наивна. Она уставилась глазищами сначала на Сержа, потом на меня и просияла, словно целый вечер мечтала увидеть нас именно в такой позе. А Серж был огорчен, я это чувствовала, и прикосновение к моему телу не очень-то его возбуждало. Оставалось надеяться, что он поймет, как похожа простота поведения Малинки на бесхитростные подскоки щенка при встрече с хозяином, к которому он испытывает чувство обычной привязанности...

Неловко потоптавшись на месте и перекинувшись парой общих фраз, мы как-то незаметно двинулись дальше, образовав небольшую кучку – шеренги не получилось. Мне было не слишком удобно шествовать позади Ромы, сбиваясь с шага и наступая ему на пятки всякий раз, когда он оборачивался, чтобы одарить Малинку очень заинтересованным взглядом и получить в ответ радостное оживление на ее лице. Явное удовольствие, которое он от этого имел, я тут же портила, показывая язык. Избавиться от вида моего длинного розового болтальника он не мог, поскольку с его пассией я шла рядом. Что же касается Сержа, то он сохранял бесстрастный вид, словно игривое настроение молодежи его совершенно не увлекало. А ведь и верно: он старше меня лет на десять и, стало быть, ему под сорок...

Направление в нашей бестолковой прогулке держал Роман, а когда я попыталась выяснить, куда мы все так дружно топаем, то демонстративно не получила ответа. Как и следовало ожидать, общительность проявила Младшая Королевна – оказалось, она давно хотела "посмотреть какую-нибудь летающую машину изнутри", что ей и было обещано. "В половине второго ночи?" зловеще каркнула я обещателю в самое ухо, для чего пришлось вытянуть шею и подпрыгнуть. Осуществив этот рискованный маневр, я тотчас осмотрительно присела и вовремя, ибо от меня отмахнулись. В общем-то, время для экскурсии выбрали правильно: все, кроме охраны, спали, и можно было без помех ознакомиться с планетолетом. Если, конечно, наша гостья собиралась смотреть на него, а не на красивых офицеров...

Уфф! Наконец-то, они удалились, и я снова осталась с Сержем наедине. Мы развернулись и побрели назад к Станции. Рыцарь молчал, сосредоточенно о чем-то размышляя, а я, запрокинув голову и вглядываясь в запыленное звездами небо, просто шла рядом, ни о чем особо не думая. В этом не было вызова или манерности – просто я действительно немного устала.

Серж проснулся почти у самого здания, обратил внимание на мой безмятежный вид и решил, что я встала в позу и обиделась. Он принялся очень искренне извиняться за свое, как он выразился, "временное выпадение из реальности". Извинений мне, в принципе, не требовалось, однако я не преминула поинтересоваться причиной "выпадения". Серж замялся и начал подбирать нужные выражения, путаясь в неопределенных междометиях и вводных словах. Видя его абсолютную неподготовленность, я сжалилась и заявила, что готова не только снять свой неудобный вопрос, но и выслушать таковой от него – и даже, может быть, ответить. Мой намек был понят, хотя и без особой радости.

– Вы имеете ввиду то...

– ...что вертелось у тебя на языке, – торопливо подтвердила я. Помнишь, ты сказал, что меня в чем-то подозреваешь?

– Хорошо, я спрошу, – вздохнул Серж, – хотя ответа, конечно, не получу. Я хотел бы знать, когда вы посещали эту планету в последний раз.

Что-что-что? Может, я ослышалась, и мне повторят?

Серж правильно оценил выражение моего лица и повторил. Слово в слово.

Состояние крайнего изумления у меня отнюдь не перешло в фазу понимания. Одно это должно было служить любителю загадывать загадки достаточным ответом, однако я принялась сбивчиво и многословно объяснять, что мы здесь впервые и что вообще узнали о существовании этой планеты всего лишь несколько месяцев назад... Меня очень вежливо перебили.

– Прошу прощения, – вкрадчиво и с какими-то заговорщицкими интонациями проговорил Серж, – но я не сомневаюсь, что ваши родственники действительно здесь впервые. Меня интересует, когда тут бывали лично вы!

"Лично я"? Так. Ничего не понимаю.

– Откуда такие сведения? – эти слова я процедила по слогам, напряженно глядя перед собой, а затем внезапно повернулась к Сержу лицом: – Извольте объясниться, рыцарь, вопрос слишком странен!

Он не уклонился от моего взгляда; я же попыталась воспользоваться удобным случаем и снова его "прочесть". Сразу уловила уже знакомую "волну", подключилась, смягчила свои эмоции, но – увы – не открыла ничего нового. В основном, то же ровное спокойствие и полный самоконтроль... разве что добавилась не отмеченная ранее настороженность. Ладно, важно и это. Итак, у него, в самом деле, имеются против меня очень странные подозрения. Откуда? Это необходимо выяснить сейчас же!

– Ах, Сережа! – пожаловалась я и вздохнула. – Неужели тебе не надоело весь вечер меня дразнить?

Никакой логики в этом пассаже не было, правды – тоже. В который раз пришлось пожалеть о неумении выразить мимикой любопытство и законное нетерпение, поэтому я просто нервно дернула себя за прядь волос и очень нервно топнула ногой. Не сложнее же этот парень профессионалов "Элиты"!

Оказалось, сложнее.

– Да не дразню я вас вовсе, мисс Эльза! – взволнованно воскликнул Серж и очень взволнованно всплеснул руками. – Я сам в совершенном недоумении и надеялся получить от вас некоторые разъяснения. Но посудите сами! В фамильный Замок-Дворец Рэчери не может войти никто из посторонних – в том числе, и сами витязи, как это ни парадоксально звучит. Да-да, все они верные и бесстрашные охотники Династии, начиная от легендарного Рыжего Харриса и до нынешних Вадима Стэплтона и Авеля Птицелова (больше известного под кличкой "Ястреб"), не были там ни разу! Их, видите ли, не приглашают... Витязи живут рядом с Замком в небольшом городке, с ними общаются немногочисленные придворные и челядь, которые, наоборот, находятся во Дворце постоянно, не имея права его надолго покидать. Разве что в сопровождении какой-нибудь важной особы – для дела...

– Как эта невзрачная девушка, которая была с Малинкой во время торжественного завтрака сегодня утром? – спросила я. Серж многозначительно хмыкнул:

– Девушка? Ну что же, ради приличия можно называть ее и так... "Девушку" зовут – используя дворцовое обращение – мадемуазель Ольда Ласкэ и нынче она играет роль личного секретаря Младшей Королевны. Ума не приложу, для чего Малинке понадобился секретарь... Возможно, на присутствии Ольды настоял Мстислав или кто-нибудь из царедворцев. Она знает семь языков и может быть переводчиком.

(Ах, милый Серж, да за одну эту подробность тебя стоит крепко поцеловать – и отнюдь не в щечку! Что ж, предупрежу наших, пусть будут поосторожнее с этой незаметной серой мышкой).

– Однако ты не очень-то уважительно к ней относишься, – заметила я. К моему удивлению, рыцарь довольно откровенно выругался:

– Кой там черт "уважительно"! Интриганка... столько крови мне в свое время попортила! Вот – наконец-то сподобился лицезреть ее воочию.

Подумав, я решила пока ничего не уточнять и вернулась к оставленной теме, заявив:

– Странное складывается положение! Очень обидное для витязей! Служишьслужишь верой и правдой, а тебя и на порог хозяйского дома не пускают. Если только традиция...

– Вот именно – традиция! – подтвердил Серж, проведя пальцем в воздухе длинную горизонтальную черту. – И мне не известны случаи ее нарушения. А теперь представьте: в мою комнату приходит Малинка, вежливо здоровается да с таким уважением, которого я не видел с того дня, когда обучил ее пользоваться космической связью. Далее, после нескольких ничего не значащих фраз, она осторожно начинает интересоваться вами, говорит, что видела, как мы беседовали после обеда в коридоре...

– Это когда я просвещала тебя насчет современной моды и при том непринужденно размахивала ручкой и шевелила ножкой? – невольно рассмеялась я. – И твоя воспитанница, наверное, решила, что мы давно и очень близко знакомы!

– Очевидно, да, – кивнул Серж. – А потом Малинка просит передать госпоже Эльзе фон Хетцен приглашение посетить Замок Династии в удобное для нее время. "И ты приезжай, конечно", – поспешно добавила она мне. Понимаете? Вас приглашают персонально, а меня – в качестве бесплатного приложения к вам, хотя я знаком с Младшей Королевной больше десяти лет, а вы – один неполный день!

– Понятно. И ты подумал...

– Да ничего я тогда еще не подумал, уважаемая мисс Эльза! Я просто поинтересовался, а чем вызвано столь лестное для нас всех сообщение? И получил немедленный ответ, что, мол, таково желание Старшей Королевны! И это был первый случай за все время, когда Малинка совершенно обдуманно мне солгала. Я даже и не представлял, что она на это способна!

Так... Насчет предупреждения о неприметной серой крыске-секретарше я, кажется, опоздала. Наша фамилия раскрыта, и это неприятно. Но откуда нам было знать, что простоватая с виду девка знает столько языков, в том числе, и третий основной язык "Союза-Содружества Звездных Систем", на котором мы порой переговаривались? Эх, Ладвин, Ладвин! Столько лет прожил здесь, а так толком ни в чем не разобрался...

– Значит, приглашение исходит от самой Малинки? – уточнила я, испытывая большое желание немедленно разыскать и ее, и эту Ольду, и наорать на них как следует. Серж снова кивнул – на сей раз с очень недовольным видом:

– Несомненно. Причем на свой страх и риск, без какой-либо санкции Дворца. Она не приучена к коварству и интригам, и поэтому, попав в неловкое положение и не желая обидеть меня (хотя в результате обидела гораздо больше), присоединила впопыхах мое имя к вашему. Она даже не подумала, что произойдет, если я, так ненавидимый всеми витязями, воспользуюсь ее ошибкой и с помпой прибуду в Замок Рэчери, куда им самим доступа нет! Кстати, мисс Эльза, – спохватился Серж, – то, что я вам сообщил, должно остаться между нами. Я надеюсь на ваш такт и... и все остальное. Если о приглашении узнают, ну, например, богатыри – у меня могут быть неприятности. Ненужные осложнения.

Ишь, ты – "осложнения"! Враг витязей станет и врагом богатырей... нет, это, скорее, похоже на крах независимого авторитета. А о конфиденциальности, вообще-то, предупреждают до, а не после предоставления сведений, и я сейчас могу считать себя свободной от навязываемых мне обязательств! Но это я, конечно, так – просто выпендриваюсь.

– Мог бы и не говорить! – возмущенно фыркнула я. – За кого ты меня принимаешь? Но... но главное мне все-таки непонятно.

– Да, необходимо закончить, – согласился Серж и, очевидно, в знак признательности к моему благородству очень смело обнял меня за плечи. Оставался один вопрос, который необходимо было задать Младшей Королевне, и я его задал...

– Действующие лица находились в том же положении, что и мы сейчас? осведомилась я. – Обстановка тесноты и полного доверия?

– О, нет, – живо возразил Серж, – нюанс был в том, что мы глядели друг другу в глаза... вот так!

С этими словами он лихо меня крутанул – я вошла в вираж и очутилась в его объятиях. Не дав мне опомниться и поразмыслить о приличиях, рыцарь использовал драматический эффект:

– "А почему Ваше Высочество сами не поставят в известность госпожу фон Хетцен о том, что ей выпала невероятная удача?" – спросил я с наибольшим сарказмом. И знаете, что услышал в ответ? После пяти секунд растерянности, после десяти секунд мучительных раздумий об очередном вранье, после двадцати секунд всех прочих колебаний, я услышал отчаянное и совершенно невероятное для Малинки признание: "Я ее боюсь!" Клянусь честью, я ничего более поразительного в жизни не слышал! Вот теперь и настала очередь для слов: "И я подумал..."

– Ох, Сереженька, какой ты, оказывается, интересный и загадочный мужчина! – вздохнула я и, протянув руку, с удовольствием взъерошила его мягкие курчавые волосы. – То ты предстаешь передо мною в обличье конспиратора, то дипломата, а то – опытного, нежного соблазнителя. Я не знаю, кто ты на самом деле, и не всегда понимаю скрытого смысла твоих слов. Поверь, я никогда здесь раньше не была. А что касается подробных объяснений... Они будут, но разреши – немного позже. Мне еще нужно капельку времени, чтобы во всем разобраться. Понимаешь, тебе, наверное, кажется, что ты сконструировал очень сложную, но вполне законченную ситуацию, а для меня она представляется пока в виде известной детской шутки: "Когда под водой начался пожар, горящие льдинки рассказывали полицейским, что видели незнакомого поджигателя – он был у них в гостях, в трауре, в подпитии и в маске..." Самое смешное, что я, кажется, сразу бы все поняла, если только могла сообразить...

– ...какие меры были приняты полицией? – в тон мне отреагировал Серж.

– Нет. Сообразить, кто поджигатель – то бишь, "Незнакомец в маске".

– И это мои слова, значит, полны скрытого смысла?! – возмущенно возопил рыцарь. – Мои, а не ваши? Сдается мне, мисс Эльза, это вы потешаетесь надо мной и с превеликой радостью! Скажите же хоть что-нибудь более-менее понятное для несчастного конспиратора, дипломата и соблазнителя!

– Немного позже, – твердо повторила я и слегка уперлась ладонью в его широченную грудь. – Я тоже клянусь... клянусь честью, что уже в ближайшие часы смогу полностью удовлетворить твое любопытство. А пока... Если помнишь, мы сегодня виделись только во время обеда, который прошел без гостей. Но сначала был званный торжественный завтрак, после которого Младшая Королевна оказалась в шоковом состоянии, хотя этого никто тогда не заметил. Кроме "Незнакомца в маске". А виновницей шока Малинка считает сидевшую напротив некую мисс Эльзу... А мисс Эльза в это время сама вся тряслась от страха и ничего толком не могла – ни соображать, ни делать. А от нее, как ты уже знаешь, требовалось оказывать настойчивое внимание скользкому Мстиславу. Вот так-то, мой дорогой... соблазнитель. А теперь, пожалуйста... прошу тебя...

Серж неопределенно вздохнул, выдержал длинную паузу, а потом, как мне показалось, с неохотой разомкнул свои ручищи. Чуть отступив и украдкой оглядывая себя, где только удавалось, я решила, что попадаться на глаза родителю в таком платье сейчас не стоит, а то еще подумает, что меня всю ночь таскали по кустам. Правда, я могу его обрадовать, сочинив, что это делал разлюбезный Мстислав.

Серж принял мою реакцию на свой счет и счел ее отрицательной.

– Не понравилось? – спросил он нарочито двусмысленным тоном, стараясь перевести все в шутку. Пришлось его подбодрить и одновременно слегка уколоть.

– Сейчас – понравилось, – томно протянула я и грациозно, но не слишком откровенно потянулась. – А вот когда нас было четверо – нет. Тогда твоя рука была и грубой, и слишком тяжелой и, самое главное, – ей вовсе не хотелось находиться там, где она оказалась.

– Но я не собирался вас использовать, чтобы...

– А как это еще называется? – недовольно перебила я.

– Все получилось машинально, – твердо ответил он.

Ну что же, с таким разъяснением можно и согласиться. Однако я сочла полезным еще несколько секунд подержать рыцаря в некотором напряжении, а потом сжалилась и одарила его улыбкой прощения.