Текст книги "Девушки для диктатуры сионизма"
Автор книги: Михаил Маковецкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)
Арабский мир – это конгломерат национально-религиозных общностей, больших или маленьких. Эти общности разделены на хамуллы, что можно перевести как «племя», «клан». Бедуины – кочевники. Их самоидентификация как члена хамуллы гораздо сильнее, чем членов национально-религиозной общности или, тем более, уммы. Хамулла бедуинов возглавляется шейхом, кочует по пустыне и может надеяться только на себя и на мудрое руководство своего шейха. Шейх должен доказать как свою преданность хамулле, так и способность защитить ее интересы. По приказу шейха, который это доказал, члены хамуллы, не минуты не раздумывая, лягут на пулемет. Происхождение различных бедуинских хамулл разное. К примеру, есть хамуллы, члены которых негры. Браки совершаются, как правило, внутри хамуллы, но бывают исключения. Женится на девушке из более уважаемой хамуллы почётно. Женится на девушке происходящей из хамуллы земледельцев ещё более почётно. Феллахи (земледельцы) стоят в табеле о рангах внутри Уммы (арабского мира) выше бедуинов (кочевников-скотоводов). Сунниты выше шиитов, и так далее, и тому подобное. Покорённые исламом народы не растворились друг в друге, а сохранили этническое самосознание, хотя и перешли на арабский язык и приняли мусульманство. Очень часто проявление национального самосознания покоренных народов находило выражение как религиозная ересь. Это можно проиллюстрировать на примере алавитов (Alawite).
До начала мусульманских завоеваний население Ближнего Востока в подавляющем большинстве составляли христианские народы. Одним из таких христианских государств было армянское Киликийское царство. Алавиты являются потомками населения этого государства. Начало Киликийского царства относят к 1080 году, а пало Киликийское царство в 1375 году под ударами мусульманских завоевателей. Уцелевшее в горных районах северо-западной Сирии и юго-западной Турции население в какой-то степени сохранило свою изначальную религию, которая претерпела лишь ограниченное воздействие ислама. В современной Сирии алавиты составляют 10–12 % населения и проживают, главным образом, в окрестностях Латакии. Они составляют также значительную часть населения в турецкой Александрете. В алавитизме можно обнаружить и следы древних доисламских культов Центральной Азии. В религиозной доктрине алавитов остаточный исмаилитский ислам сочетается с элементами древневосточных астральных культов и христианства. Алавиты почитают солнце, луну, верят в переселение душ, отмечают ряд христианских праздников, носят христианские имена. Алавиты верят также в божественную троицу, к ликам которой они относят имама Али, пророка Мухаммеда и Салмана аль-Фарси (один из сподвижников Мухаммеда).
За пределами Сирии алавитов не признают мусульманами, но в Сирии они считаются субобщиной шиитов, так как, согласно сирийской конституции, президентом страны может быть только мусульманин, и признание алавитов мусульманами открывает им дорогу к власти. В настоящее время алавиты являются, не смотря на свою относительную малочисленность, доминирующей этнической общностью Сирии, которая, как и любая другая мусульманская страна, является страной многонациональной. И нынешний руководитель Сирии, и его папа, предыдущий правитель этой страны, по национальности, а значит и по религиозной принадлежности, являются алавитами.
В многонациональной Турции официальная национальная политика строиться на том, что все граждане этой страны являются или турками или их разновидностью. К примеру, курды, населяющие восточную часть страны и составляющие треть населения Турции, по своему происхождению к туркам не имеют никакого отношения и считаются «горными турками». Алавиты составляют 20 % населения страны и являются подавляющим большинством населения провинции Анатолии и других юго-западных районов страны. Формально они мусульмане, но сунниты, составляющие большинство в Турции, относятся к алавитам крайне враждебно. Большинство алавитов относятся к суфийскому братству бекташи. Но это я уже капнул чересчур глубоко, а потому перейдем к другой теме. Относительно пропавшей дочери вашего друга.
Сначала несколько общих слов, посвященных данной проблематике. Рынок проституток в Израиле полностью покрывается поставками из европейских республик бывшего СССР. В этих странах низкий уровень жизни удивительно гармонично соединялся с обилием привлекательных женщин. Низким уровнем жизни могут похвастаться многие страны, в том числе и образовавшиеся после распада СССР, но кому может прийти голову шальная мысль лечь в кровать, к примеру, с грузинкой, да ещё платить за это деньги?
Поэтому посредники в Молдавии, Прибалтике или славянских республиках вербуют девушек и довозят их до Египта. Въезд в Египет не сопровождается сложностями с получением визы. Далее бедуины египетские переправляют девушек бедуинам израильским. Далее – последний посредник, и, наконец, родной публичный дом. Теперь несколько слов относительно того, какие политические реалии способствовали появлению бедуинского участка большого девичьего торгового пути из Пскова в евреи.
Бедуины – это кочевники, пастухи овец, живущие в пустыне. Оседлые бедуины – это дети кочевников в первом поколении. Пустыня для них – дом родной. В израильскую армию они призываются на добровольной основе. На практике это означает, что хамулла, шейх которой дал команду «стройся», призываются все члены хамуллы, а там где шейх дал команду «отставить», в израильскую армию никто не идет. В израильской армии они служат проводниками, пограничниками и в других местах, где нужно хорошо ориентироваться на местности. Хамуллы бедуинов не равноправны. Есть уважаемые, есть так себе, есть презираемые.
Арабы-земледельцы презирают всех бедуинов, считая, что бедуины – это переходная стадия между обезьяной и человеком. Отчасти они, вероятно, правы. Бедуины – это публика дикая, агрессивная и далекая от высот высокой образованности.
Граница между Египтом и Израилем, а также между Израилем и Иорданией была проведена первым премьер-министром Израиля, которого звали Давид Бен-Гурион, следующим образом. Были взяты карта, линейка и карандаш. В самой северной точке Красного моря карандашом был отмечен построенный в дальнейшем город-курорт Эйлат. Далее, при помощи все тех же карандаша и линейки, по карте были прочерчены две линии. Одна от Эйлата до Мертвого моря, другая от Эйлата, но уже до моря Средиземного. Эти линии на карте были превращены в границы Израиля с Иорданией и Египтом. Произошло это в ходе войсковой операции во время войны Израиля за независимость в 1949 году. Войсковая операция называлась (Увда), что в переводе с иврита означает «факт».
Маршруты кочующих в этих местах бедуинов Бен-Гуриона не интересовали совсем. В результате этого факта члены одних и тех же племён, в том числе племени Алузаел, стали гражданами Египта, Израиля или Иордании, в зависимости от того, где в это время они пасли своих коз и баранов. Племя Алузаел веками кочевало по ставшим египетским Синаю и ставшим израильским Негеву.
Египетские бедуины живут бедно, а задрипанное племя Алузаел тем более. Предложение шейха этого племени по имени Мансур, да прославит Аллах имя его во веки веков, было для них дорогам подарком. Мудрейший шейх Мансур возглавляет представителей племени Алузаель, проживающих в Израиле. Сопровождение девушек от каирского аэропорта до границы с Израилем – это дело хлопотное, но безопасное и хорошо оплачиваемое. Что-то нужно заплатить египетским пограничникам, но это святое. Мансур даже приобрел на свои деньги маленькую гостиницу в Каире. Вдали от центра города, но вблизи аэропорта. Для туристов такая гостиница не интересна, но для решения многих проблем, связанных с новой деятельностью клана Алузаел, она очень удобна. Гостиница оформлена как совместная собственность самых авторитетных представителей племени Алузаел, проживающих в Египте, и называется «Шейх Мансур».
Израильским гражданам приобретать недвижимость в Египте запрещено. Хотя праведный шейх Мансур – глава всего племени Алузаел, независимо от того, где его члены проживают. Это раньше часть племени, проживающего в Израиле, была мало почитаемой. Но сейчас, благодаря праведным деяниям шейха Мансура, Yes will bless his name Allah (да благословит его имя Аллах), наступили другие времена.
В связи со всем вышеизложенным между работниками отделения судебно-психиатрической экспертизы и шейхом Мансуром, по инициативе последнего, состоялась встреча. Шейх, в знак своего высоко расположения к людям, которые так бережно относятся к его психически заболевшему родственнику, решил оказать посильную помощь в деле поисков Наташи Пятоевой.
Если жилище англичанина – это крепость, которую он собирается оборонять, то жилище еврея – это потайное место, укрытое в складках местности и покрытое густыми зарослями, где резвятся декоративные собаки. Еврейское жилище, в идеале, стоит на склоне, имеет вход и выход на разных этажах, утопает в зелени, плавно переходит в окрестные валуны, растворяется в балконах и беседках, укрыто в глубине двора и плохо заметно с улицы из-за зелёной ограды. При этом крыша может упираться в землю, а верхней частью здания может быть прогулочный дворик с зарослями магнолий над супружеской спальней. Понятно, что таким жилищем обладают люди, не экономящие на еде, но именно такое жилище – идеал израильского уютного семейного гнездышка.
Бедуин не таков. Истинный сын пустыни чувствует себя защищенным, когда его окружает пустое до горизонта пространство. Случайное появление одинокого деревца рассматривается, как маневр врага, и немедленно съедается козами. Главный фактор, определяющий комфортность бедуинского жилища, – это наличие в нем загона для скота. Хотя в последние десятилетия тлетворное еврейское влияние разлагает дотоле простые и чистые бедуинские нравы. Это хорошо видно на примере жилища Мансура.
Глава племени Алузаел проживал в довольно большом доме, но над землей поднималось только три этажа. Как и в любом бедуинском жилище, в доме Мансура проживает большое количество людей и имеется несчитанное количество маленьких комнатёнок. Причем заходить во все части дома может только Мансур, все остальные обитатели, а это старики, женщины и дети, четко знают свое место. В доме Мансура, как и в доме любого склонного идти в ногу со временем шейха, присутствует бассейн. Одна стенка бассейна сделана из стекла, прозрачного только с одной, наружной по отношению к водоему, стороны. Содержимым бассейна можно любоваться из большой комнаты без окон, где Мансур принимает дорогих гостей. В данный момент дорогими гостями были Пятоев и Рабинович. Шпрехшталмейстер в это время с большим интересом наблюдал за убийством, разделкой и последующей кулинарной обработкой молодого барашка, которому предстояло быть съеденным Мансуром и его дорогими гостями. В то же самое время в бассейне плескались две белокожие пышнотелые барышни. При очень внимательном рассмотрении на них можно было заметить купальники. В целом атмосфера располагала к задушевной беседе.
Для начала поговорили о покойном барашке. Шейх Мансур счёл важным подчеркнуть, что, хотя бедуинская кухня в целом и бедновата, но баранину лучше бедуинов не готовит никто. Спорить с ним дорогие гости не стали, так их рты были заняты пережевыванием прошедшим кулинарную обработку на открытом огне останков покойного. Бедуинка с лошадиным лицом, естественно молча, накрывала на стол. В сторону бассейна с резвившимися там белокожими барышнями она старалась не смотреть. На вкус покойный оказался диво как хорош.
Идя на встречу с шейхом Мансуром, Пятоев особых иллюзий относительно того, что удастся узнать что-то новое, не питал. То, что ее переправили из Египта в Израиль по большому девичьему пути из Пскова в евреи, было понятно и так. Другого пути просто не существовало. И, скорее всего, лихие погонщики верблюдов из племени Алузаель, возглавляемые шейхом Мансуром, вряд ли что-то о ней вспомнят. Но он ошибся. В беседе с шейхом выяснилось, что в тот же день, когда Наташа была благополучно продана в публичный дом по вполне хорошей цене, она из этого публичного дома убежала, спрятавшись в кузове автомобиля. И не покидала этот кузов, пока машина не вернулась в бедуинскую деревню. Там Наталья была обнаружена и вновь предстала пред светлыми очами шейха Мансура. В беседе с шейхом она вела себя дерзко, чем снискала себе большие симпатии всего племени Алузаель. В представлении бедуинов, да и вообще всех арабов, чем женщина непокорнее, тем она боле страстная. А тот факт, что ей удалось убежать из публичного дома немедленно после прибытия туда, вызвал у бедуинов восторг. Кочевники бедуины с пренебрежением относятся к любым государственным институтам. Пробраться незамеченным, скрыться, убежать – для них это наиболее уважаемые поступки, которые может совершить человек.
– Как тебе удалось убежать? – спросил шейх Мансур исцарапанную белокожую девушку в порванной одежде.
– Я и от милиции убегала, – почему-то соврала Наташа, глядя шейху прямо в глаза, – а уж убежать от этих подонков для меня не представляет никаких трудностей.
– Ну и что ты собираешься делать дальше? – спросил ее выпускник университета имени Дружбы Народов, присутствующий при беседе в качестве переводчика. В этом качестве он был известен каждому, кому доводилось пройти по большому девичьему пути из Пскова в евреи.
– Буду ждать, пока мой папа не заберет меня отсюда, – ответила девушка.
– А что произойдет, если твоему папе кто-то попытается помешать? – спросил шейх Мансур, пытаясь скрыть улыбку.
– Того мой папа убьет, – удивленно пожав плечами, сказала Наташа. Ей казалось странным, что кто-то может не понимать столь очевидных вещей. – Однажды его уже судили за это судом офицерской чести.
– Скажи мне, деточка, – вновь спросил Наташу шейх Мансур, – а ты знаешь какой-нибудь язык кроме русского?
– В школе я учила английский, – вновь удивилась странному вопросу Наташа.
– Я тоже об этом подумал, – по-арабски сказал шейху Мансуру выпускник института Дружбы Народов, – Тогда, когда она рассказала о том, что убегала от милиции.
– Конечно, – согласился шейх Мансур.
– Послушай, Наташенька, – обратился к девушке переводчик бедуинской мафии, – ты успокойся. Мы тебя не вернем в публичный дом, и никто тебя здесь не обидит. Но при одном условии. Тебе придется все силы бросить на изучение арабского языка.
– Зачем? – не переставала удивляться Наташа.
– Для того чтобы нам не пришлось тебя обижать, – улыбнулся шейх Мансур, – я даже не буду тебе рассказывать, что может с тобой произойти, если мы поссоримся. Сама придумай какие-нибудь ужасы.
– А вы откуда знаете русский язык? – упавшим голосом спросила Наташа. Удивляться у нее уже не было сил.
– От верблюда, доченька, от верблюда, – рассмеялся шейх Мансур, протягивая стоявшему рядом верблюду кусок посыпанного солью хлеба, любимого лакомства этого животного.
После окончания беседы огромная бедуинка с лошадиным лицом отвела Наташу в одну из помещений внутри огромного дома. Там, вместе с еще одной женщиной, раздели Наташу, помыли ее в огромной ванне, внимательно ее осмотрели, и с тщательно смазала йодом каждую царапину. После чего отвели в какую-то комнату и уложили спать. Выспавшись, Наташа поела немного фруктов, стоявших в вазе на столе, сплела из простыни веревку, спустилась через окно и убежала.
Незаметно выбравшись из деревни, она пошла вдоль дороги, но, уже через несколько часов, почувствовала себя плохо. Стояла страшная жара. Нестерпимо хотелось пить. В неподвижном воздухе была взвешена мельчайшая пыль, которая проникала везде, обжигала легкие и хрустела на зубах. Идти по песку, в котором утопали ноги, было чрезвычайно тяжело. Через какое-то время Наташа присела отдохнуть, оперись рукой о землю, но тут же вскрикнула от боли, отдернув руку от раскаленной почвы. Для того, чтобы срезать путь, она отошла от дороги, и теперь поняла, что заблудилась. Какая-то огромная противная ящерица нахально потрогала Наташину ногу своим быстро выскакивающим изо рта языком и никак не среагировала на Наташин крик «Брысь проклятая!». Наташа поняла, что плачет, но слез почему-то не было. Неожиданно к ней подъехал огромный джип. Из машины выскочили двое смуглых молодых людей. Они, радостно улыбаясь, помогли Наташе встать, и повели ее к джипу. Один из них, более молодой, осторожно сжал рукой ее правую грудь. Вслед за этим другой сильно ткнул его кулаком в живот и, судя по интонации, грязно выругался, упоминая имя шейха Мансура.
– Тебя, судя по всему, исправит невозможно, – сказал ей шейх Мансур, после того как Наташу заставили выпить большое количество солоноватой воды, замазали белой мазью обожженные лицо и руки и закапали в воспаленные глаз какие-то капли. После всех этих манипуляций Наташа почувствовала себя гораздо лучше. Противная слабость прошла, а кожа лица и глаза перестали так болеть. – Дурная манера отовсюду убегать у тебя в крови. По этому поводу я хочу сказать тебе следующее. Если ты еще раз убежишь, и умрешь от обезвоживания или укуса тарантула раньше, чем мы тебя найдем, значит, тебе крупно повезло. Я, бедуинский шейх, в пустыне выживу при любых обстоятельствах. Ты, не спорю, красивая, но совершенно беспомощная в условиях пустыне европейская девчонка, умрешь в пустыне во время хамсина максимум через пять-шесть часов. За это время ты успеешь пройти максимум километров десять. Скорее всего, по кругу, так как ориентироваться на местности в пустыне ты не умеешь. Чтобы твои непокорные мозги окончательно встали на место, я могу показать тебе фильм, на котором подробно изображено то, что бывает с теми, на кого мы обижаемся. Хочешь?
– Не надо, я больше не убегу, – опустив голову, сказала Наташа – я там чуть не умерла от ужаса, когда меня чуть не ужалила огромная ящерица.
– Успокойся, – кусая губы, чтобы не рассмеяться, сказал шейх, – эти ящерицы очень любопытны и совершенно безобидны. Они питаются насекомыми.
Когда бедуинка вновь отвела Наташу в знакомое ей помещение с огромной ванной, она увидела там того самого молодого бедуина, который по-воровски бережно сжал ее грудь. Он заканчивал приваривать к окнам решетки. Наташа тихонько пошла к нему вплотную и легонько хлопнула по плечу. Когда тот обернулся, она влепила ему звонкую пощечину.
– Как гласит старинная русская мудрость, – сказал по тому поводу выпускник института Дружбы Народов, – любая инициатива наказуема. Именно этому парню пришла шальная мысль искать тебя там, где тебя нашли. Остальным не могло и в голову прийти, что кто-то будет убегать по песку, когда рядом есть дорога. А когда тебя нашли, ты уже была прилично обезвожена. Жить тебе оставалось максимум час. Так что эту пощечину он заработал честно.
Шейх Мустафа был очень умен и умел мыслить не стандартно. Поэтому он и стал шейхом. В клане была девочка-олигофренка, уход и забота о которой лежали на всей хамулле, но непосредственно и на нём. Мансур женился на ней. То есть в качестве мужа он обязался обеспечивать её материально и защищать её честь и достоинство до конца жизни. Он мог спать или не спать с ней, это никого не интересовало. Концепцию Фридриха Энгельса о том, что «die Familie ist eine Gruppe der Leute fhrend die gemeinsame Wirtschaft» (семья – это группа людей, ведущая совместное хозяйство), бедуинская мораль разделяет целиком и полностью. Мансур не прикасался к несчастному ребенку, но это было его личное дело. Но то, что он взял её под свою защиту, доказывало его высокие моральные качества и преданность членам хамуллы. Это оказало впечатление на всех членов хамуллы, так как ярко демонстрировало, что Мансур будет бороться за интересы каждого из членов племени, что для любого из членов хамуллы он готов пожертвовать своими личными интересами. Что, в конечном итоге, и сделало его шейхом. А для уважаемого шейха одной женой больше, одной женой меньше… На личную жизнь шейха Мансура брак с девочкой-олигофренкой не оказал сколько-нибудь заметного влияния.
Когда эта непокорная европейская девчонка сказала, что она собирается ждать своего отца, который приедет из России, найдет ее и заберет домой, а любого, кто станет на его пути, убьет и не поморщиться, то у шейха это вызвало улыбку.
– Этого никто не сможет сделать, – подумал он, – это невозможно.
Но когда ему сказали, что отец этой девчонки уже где-то рядом и ищет с ним встречи, то шейх Мансур решил, что девушка говорила правду. В том числе и относительно того, что любого, кто станет на его пути, ее папа убьет и не поморщиться. А потому лучше иметь его своим союзником, а не противником. А еще лучше использовать его в борьбе со своими врагами.
