Текст книги "Русская Америка. Сухой закон 3 (СИ)"

Автор книги: Михаил Дорохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Понимаю, – кивнул друг.

Уже несколько месяцев я заставляю его штудировать лучшие источники по экономике. И он демонстрирует ощутимый прогресс. А я делаю вид, что тоже это изучаю. Иначе будет слишком подозрительно. Успехи Громов делает значительные. Это всё у него в крови. Ни дать ни взять – будущая акула биржи.

– Короче, мы должны быть готовы к запуску «во всеоружии»…

– Много работы, – сурово проговорил друг.

– Очень много. Но, поверь, это того сто́ит! И не забудь, копии документов должны быть у меня уже к возвращению…

– Когда возвращаетесь?

– До штата Мэн не так далеко. Я не знаю, насколько затянутся переговоры с тамошним начальником береговой охраны. Позвоню, как буду собираться обратно. Со мной едет Соломон. Оставлю его разбираться в Портленде с поставками из Европы.

– Всё будет идти морем через Портленд?

– Я уверен, что не всё так просто. Думаю, есть ещё несколько мест, куда уходит вся контрабанда. Её обычно перегружают в море. В порты приходят уже «чистые» судна…

* * *

На следующий день

Путешествие в удобном и продуманном до мелочей купе на двоих было весьма приятным. Я с удовольствием сидел напротив окна на обитом бордовым бархатом диване и потягивал чай с корицей. Тепло, хорошо, мерный перестук колёс и лёгкое покачивание вагона настраивали на сентиментальный лад. Всегда любил поезда. Особенно если едешь с комфортом. Хотя после пребывания в распределительной тюрьме, я, наверное, и обычным вагоном бы остался доволен. Не то что люксом, в котором мы ехали вместе с Соломоном Михайловичем.

В соседних купе ехали четверо моих подчинённых. И возглавлял всех Молотов. Грозного вида казак ехал вместе с верным Матвеем. И ещё пара людей, которых капитан Синицын выделил для охраны Соломона, пока он будет в Портленде организовывать все наши дела с местными, после моего отъезда.

Раздался стук в дверь, и следом в неё заглянул официант. В проходе вагона перед ним стоял столик на колёсиках.

– Ваш ужин, джентльмены!

За спиной парня в накрахмаленной рубашке и жилетке маячил в своём чёрном костюме Матвей, держа руку за пазухой. Предосторожности после всех последних событий.

На столик выставили яства.

– Чем я могу быть ещё Вам полезен? – вежливо осведомился официант.

– Ничего не надо. Спасибо, – ответил я после отрицательного жеста Соломона и положил на поднос долларовую купюру.

С небольшим поклоном довольный паренёк исчез, закрыв за собою дверь.

– Ну вот мы и одни. В тишине, – произнёс Соломон, вглядываясь в проносящиеся за окном виды.

Сейчас мы ехали вдоль берега. Небольшой участок уже после Портсмута. Вдалеке за окном, в поздних сумерках, тяжёлые чёрные волны медленно и неумолимо вздымались пенными гребнями, накатывая на узкую полоску берега.

– Как ещё раз зовут этого начальника береговой охраны? – сморщился Соломон, открывая свою записную книжку.

– Грейс МакКой. Он уже восемь лет на этой должности в Портленде, – ответил я.

– Вполне достаточно, чтобы выстроить нужную сеть, – хмыкнул аптекарь.

– Согласен. «Наки» уже позвонил ему и предупредил о нашем приезде. Нас будут ждать на вокзале.

– Предпочитаю перемещаться на своём авто…

– Я тоже. Матвей арендовал для нас автомобили. Агентство пригонит их к вокзалу. Мы поедем за людьми МакКоя на своих машинах.

– Не боитесь, что он сочтёт это знаком недоверия?

– Мы с ним не детей крестить собрались. А вести совместный бизнес. Это Америка. О каком доверии может идти речь, да ещё и с контрабандистами? – пожал я плечами, – Лучший вариант укрепления отношений, это регулярные выплаты и растущие объёмы поставок.

Соломон усмехнулся:

– Вы, как всегда, правы, Алексей… Откуда будет идти товар?

– Из Ирландии и Франции в первую очередь.

– Думаю, нужно ставить в приоритет Ирландию, – заметил старик.

– Не соглашусь, – улыбнулся я.

– Почему? – удивлённо вскинул седые брови аптекарь.

– Вы рассуждаете так, ибо уже привыкли, что лучший товар для бутлегеров – виски. Что-то покрепче. Но это можно найти и здесь, на месте.

Соломон пристально воззрился на меня, а затем снял свои очки и начал протирать их платком. Морщинки вокруг его глаз треснули. Старик тихонько смеялся:

– И у вас есть такой источник поставок внутри страны?

– Будет.

– Не хотите делиться со мной?

– Не хочу сглазить, – уклончиво ответил я, не рассказывая ему про Кентукки и Блум, – Но запомните главное, наш приоритет, это Франция.

– Вина?

– Именно. Они исчезнут из предложения очень быстро. И я намерен этому поспособствовать в самое ближайшее время. Вина будет всё меньше внутри страны. А требоваться будет всё больше. И, кстати, виски от контрабандистов сейчас растёт в цене из-за Сухого закона. Наценки за риск и прочая-прочая… Сколько, по-вашему, мы будем отдавать за один ящик ирландского виски Грейсу МакКою?

– Около тридцати долларов.

– Это в Нью-Йорке. А здесь без особых «пошлин» тридцать пять. И в Нью-Йорке цена тоже вырастет и сравняется со здешней, поверьте. И будет ещё повышаться. Франция же ищет сейчас новые рынки сбыта и восстанавливает экономику после войны. Ящик дорогого хорошего вина будет прибывать сюда «в чёрную» по пятьдесят баксов. А уходить в четыре-пять раз дороже. И даже больше. Если будет расходиться ингредиентом и заканчиваться быстро…

– Вы хотите открыть ещё клубы? – удивился Соломон.

– Естественно. И при этом стать поставщиком в другие клубы. По всему востоку. Сейчас это пустая ниша. Везде кроме Атлантик-Сити.

Аптекарь погладил бородку и нахмурился:

– И какой объём нам нужен от МакКоя?

– Посмотрим на месте по условиям. Но он будет расти, пока не наладим собственные поставки.

Брови старика снова полезли на лоб:

– Свои?

– Да. Портов на востоке много. И не все они под дельцами вроде Наки Джонсона или МакКоя, – ухмыльнулся я.

– Но для этого…

– Вы совершенно верно подумали, Соломон Михайлович!

– Франция?

– Париж ждёт нас. Не сегодня и не завтра. Но придётся ехать во Францию. А точнее, не в саму столицу, а к виноградникам Бордо и Прованса. Теперь понимаете, почему я взял вас?

Аптекарь медленно захлопал в ладоши:

– Браво, Алексей!

– Да, Соломон Михайлович. Мы достаточно долго общаемся, и я знаю, что вы очень хорошо разбираетесь в винах. Мы найдём поставщиков, которые захотят работать с нами напрямую. Но это – в будущем. А пока: Грейс МакКой и поставки из Франции. Виски тоже берите, но немного, чтобы поддерживать его интерес на перспективу.

– Я запомнил.

– Вот и отлично!

Старик посмотрел на закрытую дверь и посерьёзнел:

– Пока мы одни и можно спокойно всё обсудить, я бы хотел задать вам один вопрос, Алексей. Вы уж простите старика, но мне и жить-то не так много. Своё я отбоялся. Поэтому могу спрашивать кое-какие вещи напрямую…

Я нахмурился. Не нравится мне этот «заход». Но всё же ответил:

– Задавайте.

– Видите ли, я встречался недавно с Лаки Лучано и Мейером Лански. По моим, кхм, «аптекарским» делам. И вот такое дело, они обсуждали давний инцидент, который случился несколько месяцев назад…

– Какой же? – спросил я, уже догадываясь, о чём будет дальше говорить старик.

– Как-то раз их склад ограбили. Трое молодых парней. Они надели платки, и их лиц не было видно. Но охранники были уверены, что налётчики были молоды. И говорили со странным акцентом. Так вот, эти грабители забрали всего лишь один грузовик с виски. За ними погнались. Водителя и пару людей Лучано убили. Грузовик пропал. Но вот что интересно. В этот же момент у вас с друзьями появились деньги. Я не придал этому значению. Больно дерзкий был налёт. Но после всех последних событий, в которых вы участвовали, понял, что если кто и мог решиться на такой безумный поступок и поставить всё на карту – то только один знакомый мне молодой человек… И больно много странных совпадений. Акцент, время и прочее…

Взгляд Соломона внимательно просверлил меня.

Аптекарь совершенно точно описал наше с парнями самое первое дело, с которого мы получили стартовый капитал. И сейчас сидел напротив меня в купе поезда между Портсмутом и Портлендом, ожидая ответа…

Глава 12

Соленый бриз океана

22 января 1920 года. Кафе «Палермо», Маленькая Италия, Нью-Йорк

Лучано отряхнул пальто от тяжёлого, мокрого снега и вошёл в пустое кафе. Чарли отдал верхнюю одежду услужливо протянувшему руку громиле, выскочившему из гардеробной. Приосанился и провёл ладонью по набриолиненным волосам. А затем прошёл в зал, посреди которого сидел только один человек.

Массерия с усмешкой наблюдал за гостем. Как только молодой гангстер подошёл к столику, он поднялся со своего места и широко расставил руки:

– Чарли! Я уже думал, ты не придёшь, мальчик мой!

Джо троекратно обнял Лучано, словно был его дядюшкой или, по крайней мере, близким другом.

– Присаживайся! Кофе?

– Пожалуй, – кивнул Чарли.

Если раньше он чувствовал себя напряжённым, то теперь ощущение опасности полностью захлестнуло его. Лучано почувствовал себя так, словно кролика запустили в клетку с волком. Но видимо, сегодня волк был сытым…

Бармен тут же начал варить кофе, а «Босс» подался вперёд и скрестил пальцы, унизанные дорогими перстнями:

– Я слышал, что Соколов уже вышел из тюрьмы. Твои люди плохо постарались!

Лучано стиснул зубы:

– Этот Алекс полон сюрпризов.

– Ну да. Голыми руками прикончить трёх убийц. А перед этим шлёпнуть всю банду Норд-Сайд в Чикаго. Интересный персонаж… – Джо хлопнул широкой ладонью по столику, – Мы его недооценили. Я думал, что ему активно помогает Ротштейн. Но по всему выходит, что он справляется сам. И до меня дошли слухи, что он якшается с Наки Джонсоном из Атлантик-Сити. Знаешь, чем сейчас занимается Соколов?

– Нет, – помотал головой Чарли.

– Он едет на поезде в Портленд.

– Зачем? – удивился Лучано.

– Затем, что скоро в северные штаты хлынет поток алкоголя из Европы, и Соколов получил какой-то выход на порты в штате Мэн. Уверен, без Наки тут не обошлось.

Лучано удивился:

– Но у него хорошие договорённости с Ротштейном.

– Правильно. Теперь подумай, мальчик мой, зачем этому русскому дополнительный приток товара?

– Он расширяется, – тут же сообразил Чарли.

– Именно, – кивнул Массерия.

– Но чтобы всё это контролировать – нужно много людей, – возразил Лучано.

– А в чём проблема? – усмехнулся Джо.

– Проблема в том, где взять хороших бойцов и верных капо! – ответил Лучано и отпил кофе из поданной ему чашки.

– Это проблема для Ротштейна. И поэтому он собирает под своё крыло всех подряд. Греков, ирландцев, итальянцев, таких как ты. Или евреев, как твой дружок Мейер Лански, – поморщился «Босс», – А Соколов, похоже, действует как и мы. Когда нам нужно больше верных людей – что мы делаем, Чарли?

Лучано нахмурился. Массерия молчал и ждал. Наконец, Чарли ответил:

– Мы пишем весточку на родину…

– Вот именно! И к нам идут люди медзоджорно![1] – Джо сложил пальцы щепоткой и потряс ими в воздухе! Наш благословенный юг, Чарли! Наш медзоджорно! С Сицилии… Из Палермо, из Неаполя.

– А у Соколова его мигранты… – дополнил Чарли, помрачнев.

– Вот именно. И львиная доля этих людей воевала. Им сложнее здесь зацепиться, чем нам, потому что мы здесь – давно, а они – нет. Мы расслаблены, а они готовы рвать и драться за своё место. И они собираются вокруг Соколова. Ты в курсе, что этот русский открывает детские сады? Не удивлюсь, если он и школы начнёт строить. Уже вторая суповая кухня откроется на этой неделе. Прямо в этих кухнях его люди вербуют новых бойцов и работников на его предприятия. Шоферов, которые везут его алкоголь.

– Мы делаем также! – возразил Лучано.

– Нет! – громко прервал его Массерия, – Я живу на свете не первый год. И не думай, что я не вижу многих вещей. Я – Джо «Босс» Массерия. Я продаю алкоголь, оружие и многое другое. Меня боятся и поэтому уважают. Мы держим всех вот тут, – Джо показал здоровенный кулак, – А Соколов действует по-другому. Он медленно строит своё «маленькое государство». Бронкс превратится в крепость, где каждый будет ему докладывать все новости. И это проблема. Когда начнётся война между нами и Ротштейном, Торрио и прочими – без чего мы не справимся?

– Без денег.

– Без людей, Чарли. А Соколов отсидится в своей «крепости». Ты и шагу не сможешь ступить там. Тебя просто скинут в Гудзон ночью с «бетонными башмаками» на ногах. И ни один свидетель из Бронкса не расскажет об этом, даже если видел это вот так близко, – Массерия помахал перстнями перед лицом, – Потому что Соколов будет центром, опорой для этих людей. Даже хуже, Чарли. Он станет СИМВОЛОМ. Это страшнее всего для нас. Поэтому я и говорю, что его нужно давить в зародыше. Он играет вдолгую! И у нас мало таких людей, как у него.

– Мои парни способны на многое! – вспылил Чарли.

– Но они – непрофессиональные воины, и их опыт – опыт налётов и диверсий, максимум! Десять человек Соколова перебили банду Норд-Сайд за один вечер. И я уверен, что он в этот момент сидел и пил виски так, как мы сейчас с тобою этот прекрасный кофе. Он пил виски со своими дружками Торрио и Ротштейном, пока зачищали Северный Чикаго. И ты там был, Чарли! Сидел с этим русским рядом. Ты сам всё знаешь. Они перебили ирландцев в Бронксе. Потом постреляли подпольщиков из Чикаго. А до этого уничтожили Виктора Горского, с которым мы могли договориться и подмять под себя Бронкс, оперевшись на его людей и не тратя много ресурсов. Соколов – это заноза. Очень большая заноза, которая перерастёт в гангрену.

– И что нам тогда делать? – протянул Лучано.

– Во-первых, надо не «потерять» нашего свидетеля. Пока не очнулся этот шериф Бронкса Джон Фэллон. Это создает дополнительные проблемы для Соколова. Он под подозрением полиции. Так пусть и дальше остаётся там. Во-вторых, надо сделать так, чтобы между этим русским и Ротштейном пробежала тень! Понимаешь, о чём я говорю, Чарли?

– Да, понимаю, – ушёл в свои мысли Лучано.

– Не переживай из-за этого. Ты думаешь, что Ротштейн тебя не кинет при необходимости? Пока ты выгоден и приносишь деньги – он тебе улыбается. Но если нужно будет выбирать: ты или важное большое дело… Я уверен, он сделает выбор не в твою пользу.

Лучано задумался. И вспомнил избитую на всех языках мира фразу, что судят по себе. Он прекрасно знал, что Массерия жаден и не считается ни с чем. Но Чарли уже влез в это дело по уши. И назад дороги не было. Он всегда стремился к собственному подпольному бизнесу. Арнольд Ротштейн ввёл его в высокие криминальные круги, подсказывал. Но и брал свой немаленький процент. Однако «Мозг» никогда не лез во внутренние дела. А Джо «Босс» будет вмешиваться. В этом Лучано был уверен.

Внезапно молодого итальянца охватила злоба. Он с удовольствием бы сейчас выпустил несколько пуль в ухмыляющееся лицо Массерии. Но злиться стоило только на себя. За то, что пришёл сюда две недели назад. Не посоветовавшись с Мейером, своим другом с юношества.

Лучано собрался с мыслями и подавил свои чувства:

– Почему просто не устранить Соколова. Прямо на улице. Бах! – Чарли сделал вид, что стреляет, – И дело в шляпе.

– Потому что в таком случае Бронкс останется без головы. Ротштейн сразу постарается его захватить, и его подручные Сооклова знают. И ведут с ним дела. Так что у Арнольда будет преимущество. А нас осудят остальные боссы, потому что не хотят нашего усиления в Нью-Йорке. Или ты думаешь, что сможешь всё оставить втайне? Рано или поздно, всё тайное становится явным, Чарли.

Джо оторвал от грозди виноградину и бросил её себе в рот:

– Но на всякий случай, Чарли, нам надо иметь этот вариант в запасе. Я сведу тебя с одним очень интересным молодым человеком. Он появился здесь недавно и уже делает успехи в доках, выполняя кое-какие поручения. Поистине у него нет тормозов, Чарли. Настоящий калабриец!

– И кто он?

– Мои люди познакомят вас. Его зовут Альберто Анастасио…

* * *

Поезд Нью-Йорк – Портленд. Тот же день.

Вопрос повис в воздухе. Глаза старого «аптекаря» неотрывно наблюдали за мной. Я выдержал взгляд и улыбнулся:

– Конкретнее, Соломон Михайлович. Вы же сами сказали, что «своё отбоялись» в этой жизни…

Старик усмехнулся:

– Мне кажется, между налётом на склад Чарли Лучано и вашим внезапным обогащением есть прямая связь. Когда я занял вам деньги, то это вряд ли бы привело к такому старту, даже если бы вы мгновенно купили алкоголь и продали сразу в Вирджинии. Хоть дважды! Да ещё и дополнительные траты, когда Виктора Громова ранили. Лучано не нашёл грабителей, потому что не понимал – где надо искать.

– И что вы будете делать, если узнаете всё как было?

– Ничего. Мне просто нужно понимать – как вести себя с нашими «партнёрами» в дальнейшем. Чтобы не сболтнуть лишнего.

– О, поверьте, я вас знаю чуть меньше полугода, но уверен, что вы взвешиваете каждое слово, – откинулся я на спинку дивана.

– И всё же?

– Хм… Это был я. Остальных, кто был со мной – это не касается. Ответственность за налёт на мне. И мы говорим об этом сейчас только один раз. Больше я не хочу ничего слышать о той ситуации. И надеюсь, больше не услышу ни от одного источника. В противном случае, сами понимаете, я задумаюсь и сделаю не очень хорошие выводы. Более того, давайте договоримся о следующем: то, что не касается темы нашего общего бизнеса или общих проблем – больше никогда не станет предметом разговора между нами. Договорились, Соломон Михайлович?

Аптекарь торопливо кивнул и потянулся за кофе.

– Вот и отлично, – резюмировал я, – Скоро мы прибудем в Портленд. Там наши головы должны быть заняты исключительно делом. Я полагаюсь на ваше чутьё и осторожность. И когда уеду, хочу, чтобы всё было «настроено» так же хорошо, как и в Чикаго.

– Я приложу все усилия, Алексей.

– Не сомневаюсь…

Через два часа поезд достиг вокзала Портленда. Старинное большое красивое здание из жёлтого кирпича венчалось красночерепичной крышей, над которой ввысь уходила башня с часами-курантами. Она была похожа на донжон средневековой крепости. Да и сам вокзал напоминал внешне центральные жилые дома замков позднего Северного Возрождения.

Собственно, это было одно из первых крупных зданий в городе. Сам Портленд давно называли город-порт. Гигантские терминалы, большие склады обусловили и то, что Портленд, фактически был одним из самых серьёзных железнодорожных узлов Штатов. Здесь даже в небольших городках появятся музеи железных дорог в будущем. А во второй половине – конце двадцатого века здесь появятся заводы-гиганты, производящие оружие, микросхемы и прочая-прочая.

Наша «делегация» прошла через тяжёлые резные двери и оказалась в просторном холле вокзала. Через пару секунд к нам двинулись двое мужчин в тёмных пальто и шляпах. У одного через всё лицо шёл шрам, словно от режущего удара ножом. Да и в целом оба были не похожи на сотрудников береговой охраны. Скорее, на местных мафиози.

– Мистер Соколов? – обратились они к Соломону.

Тот усмехнулся и указал на меня:

– Знакомьтесь, господа, мистер Алекс Соколов, – намеренно произнёс на американский манер моё имя аптекарь.

Оба мужчины слегка замешкались из-за своей промашки и удивлённо уставились на меня. Ну да. Слишком молод, по их мнению, для статуса теневого дельца, с которым напрямую будет говорить коррумпированный начальник береговой охраны.

– Прошу прощения, – сказал высокий брюнет, пока его напарник со шрамом внимательно изучал меня, – Меня зовут Тим Шелли, а это мой друг, Клеменсо Соррентино. Прошу за нами. Мы покажем дорогу в отель. Добро пожаловать в Портленд!

Мы вышли из здания вокзала. Матвей покрутил головой и нашёл два авто, стоя́щих отдельно на парковке. Около них дежурили молодые парни с картонной табличкой, отплясывая на льду и пытаясь таким образом согреться. На картонке было написано: «Аренда. Нью-Йорк. 20:00. Макс Вольф».

При аренде Матвей не стал указывать ни название компании, ни наши фамилии. Только время прибытия поезда из Нью-Йорка и подставное имя. Умно. Учится на ходу.

Погрузившись в авто и выдав паренькам чек, подписанный Виктором Громовым, которого не было в нашей делегации, мы двинулись за тёмно-зелёным «Мерседесом» гангстеров. Ещё одно отличие их от «береговиков». Те вряд ли могли бы себе позволить вот так раскатывать на дорогих авто.

* * *

23 января 1920 года. «Порт Портленд». 9.00.

Порт гудел как муравейник. Крики мастеровых на экстренной упаковке, и рабочих, заводящих с натугой большие тележки на платформы, которые кранами переносились на суда. Чайки, крутящиеся над рыболовецкими траулерами, пристающими на отдельные места в дальнем конце порта. Приёмщики, прячущие носы от морозного океанского бриза в поднятые воротники своих курток и пытающиеся не потерять накладные, пришпиленные к планшетам. Ветер сорвал с кого-то из грузчиков кепку, и она покатилась по бетонным плитам прямо под колёса нашего Форда, завернувшего за здание администрации порта.

Чуть проехав вглубь, мы остановились там же, где запарковался «Мерседес» Тима и Клеменсо. Поднялись по железной лестнице на второй этаж над складами и вошли в небольшой, но тёплый кабинет, заставленный шкафами с бумагами. Нам навстречу поднялись двое людей. Один в костюме, гладковыбритый, поджарый и высокий, с завитыми усами. Второй, чуть грузный, в коричневом дорогом пальто и шляпе. Смуглый, с чёрными пышными усами. Итальянец. Очевидно, посетитель.

– Что же, жаль… Я надеюсь, мы всё-таки придём к соглашению, мистер МакКой, – раздражённо обратился итальянец к начальнику береговой охраны и, не пожимая ему руку, поднял слегка шляпу.

Он прошёл мимо, мазнув по мне недобрым взглядом. И захлопнул за собою дверь, впустив сквозняк. Неприятный тип.

– Приветствую вас, джентльмены! – протянул руку хозяин кабинета, – Грейс МакКой.

Я пожал её, отметив обнажившиеся часы стоимостью с пол-автомобиля, которые совсем не вязались с интерьером кабинета, и представился:

– Алексей Соколов.

Соломон тоже представился, а я обвёл рукой шкафы с бумагами:

– Уютно здесь. Предпочитаете работать «на месте»?

МакКой усмехнулся и ответил:

– Вроде того. Мне нравится всё контролировать самому и видеть всё своими глазами.

– Похвальный подход, – кивнул я, – Но у всех стен есть уши.

– Поэтому я предлагаю нам всем отправиться на небольшую прогулку.

И Грейс принялся надевать своё пальто, подбитое тонким мехом. Снаружи ткань была плотной от ветра и влажного воздуха. А внутри подбой сохранял тепло. Самое то для очень нестандартного местного климата даже по меркам восточного побережья.

Новый компаньон закрыл за собою кабинет, и мы спустились в доки. Прошли их насквозь. Везде с Грейсом здоровались проходящие работяги. В глазах некоторых я видел страх, в других уважение, кто-то даже был рад. Интересный персонаж этот МакКой. И явно не так прост, чем старался казаться. Оба гангстера – подручных шли чуть позади. МакКой сделал им знак, и они остались на пристенке. А мы с Соломоном зашагали по длинному волнорезу к широкому белоснежному маяку. Вокруг дороги к нему тянулись нагромождения больших камней. Волны бились в них, изредка окатывая нас брызгами. Чайки кружились вокруг, оглашая небесную высь своими насмешливыми криками.

Не доходя до маяка Грейс остановился. Шум прибоя был очень силён. Начальник береговой охраны подошёл ближе и произнёс:

– Здесь нас не услышит ни одна живая душа. Посмотрите, джентльмены – какой тут вид!

И он с гордостью окинул рукой простор вокруг. По обе стороны от нас уходили пристани с судами. Там суетились, как муравьи, сотни людей. Но ветер полностью заглушал шум порта. А за его зданиями виднелись вытянутые красные и жёлтые дома Портленда. Городок, словно чужой в этом мире, ярким пятном зацепился за полоску берега между тёмно-зелёными волнами и белым зимним небом.

– Действительно, красиво, – ответил я, не спеша осматривая всё вокруг и вдыхая полной грудью солёный морской воздух.

Надо ценить такие моменты. Как мне говорил в детстве один умный человек. Холодно тебе? Расправь плечи и впусти мороз в себя. Не только в лёгкие. Во всё тело. Почувствуй. Глубоко вздохни и получи удовольствие. То же самое и с ветром, с теплом солнца. Люди так зависимы от тепла. Они стремятся к нему, тогда как природа даёт столько разных источников для отдыха. Надо только принимать их всё.

Верно это или нет, но мне подобное как минимум помогало осознать красоту окружающего мира даже в холоде, пронизывающем ветре или промозглом ливне. А сейчас… Мне дарован шанс прожить ещё одну жизнь. Надо хвататься за каждый её приятный момент.

– Вижу, что вам понравилось, – самодовольно усмехнулся МакКой, будто это он сам всё здесь построил.

– Давайте к делу, джентльмены, – подал голос Соломон, кутаясь в своё пальто. Аптекарь, в отличие от нас, стремился быстрее вернуться в тепло.

– Что вам требуется? Наки сказал, что с вами можно иметь дело. И положиться на ваше слово. Слово сейчас – очень дорогая вещь. Но я хотел бы, чтобы оно было подкреплено звонкой монетой, – ухмыльнулся Грейс.

– Нам нужны виски и вино.

– Сколько?

– Пятьсот ящиков ирландского виски в месяц…

МакКой разочарованно сморщился.

– … И три тысячи ящиков вина из Франции для начала. Дальше – нужно будет больше, – закончил я.

Грейс даже не стал скрывать своего удивления. А я добавил:

– У вас есть источники, которые могут дать такой поток товара?

МакКой поразмыслил:

– Найдутся. Но вино будет дороже, чем виски.

– Треть должна быть из конкретных регионов Франции. Вы работаете со складами, или с частниками? – уточнил я.

Начальник береговой охраны посмотрел на меня впервые без улыбки и очень пристально:

– Со складами. Это не проблема. Но за ящик хорошей марки я возьму в среднем шестьдесят баксов. И мне нужно понимать: кто будет осуществлять заказы и определять марки?

– За процесс на месте будет отвечать Соломон, он очень хорошо в этом разбирается. А по поводу цены. Вы сами сказали, что для вас это не проблема. Но накинули десять долларов за ящик. Это перебор для «хороших компаньонов от Наки».

– Мне всё равно придётся проделать некоторую работу там – «на том берегу», – МакКой махнул в сторону океана, намекая на Европу.

– Вашим людям, – поправил его я, – Которые всё равно выполняют поиск товара. Для них это рутинный процесс.

– Пятьдесят семь.

– Пятьдесят, и ни долларом больше. Если я доеду до Канады, то куплю всё по этой цене.

– И потратитесь на доставку.

– Со своими собственными грузовиками? Ну обойдётся на бакс дороже с ящика. И всё. Я предлагаю реальную большую сделку, которая позволит всем хорошо заработать.

МакКой задумался. Он не видел, как Соломон усмехнулся, бросив украдкой на меня взгляд. Видно, оценил моё подросшее умение торговаться. И передо мной стоял ирландец. Итальянская или еврейская мафия бы билась до последнего в торгах. Эти любят «рубить шашкой».

– Пятьдесят два.

– По рукам.

Мы пожали друг другу руки, и каждый остался доволен. Я несколько лукавил, когда говорил, что из Канады мне будет проще. Ведь мой бизнес сейчас строился с опорой не на склады, а на логистику. Мне приходилось выстраивать это с Виктором, используя любое «свободное» время. Грузовики возили все по стране сразу от точки покупки до места продажи. Гаражи в Нью-Йорке и Балтиморе превратились в центры, где машины только проходили обслуживание и поддержку. Поэтому я всегда искал самый краткий маршрут поставок. Короче маршруты – больше рейсов. Больше рейсов – больше денежного выхлопа и меньше соотношение затрат с доходами.

Таким образом, если ко мне на мои предприятия нагрянет полиция, то она останется ни с чем. Только в Чикаго подпольные бары являлись местом сосредоточения продукта. Но если накрыть там один, то это грозило штрафом, и не вскрывало путь к возможному складу. А Фэллон, который наступает мне на пятки – не имеет силы в Чикаго.

Это было непросто, а сеть поставок постоянно росла, поэтому нужен был ещё один, а лучше два надёжных помощника. Соломон отлично настраивал всё на местах. Рост дохода с наших точек в Чикаго это доказывал. Но ему в силу возраста уже не хватало энергии реагировать на изменения с той скоростью, с которой это было нужно мне. Его роль – организовать. А вот толковые исполнители нужны везде. Выражаясь языком двадцать первого века, мне требовалась поддержка и кризис-менеджеры. И вот этих людей следовало ещё найти. Проблема даже не в умениях, а в том, чтобы эти люди были «своими в доску», верными и преданными моей организации.

Склады всё равно появятся, чтобы «спасать» возможное обрушение логистической цепочки, а также для работы «на запас». Но их следовало выносить подальше от официальных предприятий, которые принадлежали моей «Соколов и Ко». Аунего отлично подошёл бы под это дело. Но там плотно сидели Проповедник со своей сектой и покрывающий его Билл Хотфилд.

На обратном пути от маяка я задал МакКою вопрос:

– Всё будет разгружаться прямо тут? Куда направлять наши машины?

– Я всё расскажу подробнее. Нет, не здесь. В порту вы не найдёте ни одного ящика с алкоголем, – усмехнулся он, – Моя «империя» вся там!

И он махнул рукой в сторону океана. А затем пояснил:

– Перегрузка происходит далеко отсюда в море…

– … А баркасами всё доставляется в мелкие рыбацкие деревни? – закончил я.

– Всё так! С полицией я в «хороших ладах», – подчеркнул эту фразу Грейс, – Но зачем гневить федеральных агентов, которые уже приезжали с проверками в порты? К ним ещё предстоит найти «подход». Бюро расследований набрало много новых людей для того, чтобы они работали конкретно по Акту Волстеда и искали алкоголь. Они все не местные. Так что я держусь от них подальше. Пусть даже все имена агентов в Портленде мне уже известны. И за ними присматривают мои люди…

– Не боитесь сближаться с ними? – спросил я.

– Главное, найти железный компромат и поймать агента на крючок! – рассмеялся МакКой. Это люди из плоти и крови. Со своими желаниями и амбициями. Требуется хороший ключик! – ухмыльнулся МакКой.

Мы попрощались уже в доках, и я отвёл Соломона в сторону:

– Вы явно озабочены, Алексей, – заметил проницательный старик.

– Да. Вся эта мнимая бравада и весёлость МакКоя – только ширма. Постарайтесь разузнать о нём как можно больше. О его делах и контактах. Я пришлю ещё людей. И обязательно узнайте – что за итальянец приходил к нему перед нашим визитом?

– Хотите понять, кто может быть возможным конкурентом в Портленде? – понимающе кивнул Соломон.

– Именно. Город для нас совершенно новый. Нужна вся информация. Даже та, что кажется несущественной.

– Я понял вас. Сделаю всё в лучшем виде.

– Сейчас позвоню Виктору, и поедем в отель.

Я отпустил старика, который уже мелко стучал зубами от холода, и пошёл в сопровождении Матвея в административную часть порта. Там быстро отыскал на улице телефонную будку и дождался, пока меня свяжут с моим офисом в Бронксе.

– Я еду обратно. Что там с бумагами по радиоприёмникам?

– Всё готово для подписания. У меня есть новость, – раздался голос Громова.