Текст книги "Проклятые доспехи"

Автор книги: Михаил Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

– Сначала нужно замести следы, – остановил его Сенегард.

– Верно, – кивнул Эингхейм.

Вдвоём с Орманаром они стёрли все признаки присутствия людей, оставленные между лесом и цитаделью.

– Теперь никто не поймёт, что мы здесь были и вошли внутрь, – удовлетворённо заметил Эингхейм и повёл отряд по многочисленным переходам, лестницам и залам крепости, к счастью, устроенным так, чтобы по ним спокойно могли передвигаться не только люди, но и лошади.

Постепенно они поднимались всё выше и выше, словно взбираясь на гору по дороге-серпантину. Подъем был долгим, плавным и почти незаметным, но стоило посмотреть в очередное окно, мимо которого проходил отряд, как становилось ясно, что земля остаётся всё дальше и дальше внизу.

– Отлично, – проговорил Шолли-Стром через некоторое время. – Мы сможем увидеть противника заранее.

– Совершенно верно, – согласился Эингхейм. – Прежде на самом верху башни постоянно дежурили Хранители, которые наблюдали за равниной, лесом и холмами. Поэтому мы всегда были заранее предупреждены о любой опасности. Однако в последний раз нам это не помогло, – добавил он печально. – Кочевников было слишком много, и цитадель не устояла.

Он толкнул массивную железную дверь, и, когда она со скрипом отворилась, взорам вошедших открылся огромный зал со сводчатым потолком и несколькими окнами, достаточно большими для того, чтобы пропускать солнечный свет.

– Мы находимся почти под куполом башни, – объявил Эингхейм. – Здесь можно отсидеться.

– Думаешь, нас не обнаружат? – спросил Беллофрейн с сомнением. – Я вообще-то имел в виду что– нибудь маленькое и потайное.

– Куда поместились бы девять человек с лошадьми? Не беспокойся, здесь есть всё, что нужно, – с этими словами Эингхейм подошёл к двери и нажал на косяке какую-то панель. Тотчас же раздался щелчок и низкое жужжание, а затем все увидели, как каменная плита, выдвинувшись из стены, закрыла снаружи вход в комнату. – Видишь? – сказал Хранитель гордо. – Для тех, кто не знаком с планом цитадели, здесь просто глухая стена. Кроме того, из этого зала есть несколько выходов. Они ведут в потайные коридоры, по которым можно проникнуть в разные помещения и на разные уровни крепости.

Беллофрейн слегка поклонился.

– Беру свои слова обратно, – сказал он, улыбнувшись. – Я не просто удовлетворён, но даже восхищён.

– Рад слышать, – ответил Эингхейм. – Хранители потратили не один десяток лет на строительство цитадели. Она росла столько же, сколько существовало Братство.

– Но почему вас так мало? – спросила Риния.

– Немногие готовы посвятить свою жизнь охране какой-то книги, – ответил Эингхейм, – тем более, если делать это нужно в столь отдалённом и холодном месте. У тех, кто вступает на этот нелёгкий путь, разные причины, но они должны быть достаточно вескими. Поэтому нас мало. Так было всегда, но мы не отступали. Башня должна была защитить нас, и мы строили её днём и ночью, торопясь возвести стены раньше, чем слуги Крайдер-Инга обнаружат, где хранится книга, в которую записана душа их повелителя.

– Сколько мы здесь пробудем? – спросил Доргель, подходя к окну и осторожно выглядывая наружу. – Ведь не можем же мы торчать здесь вечно?

– Это верно, – согласился Шолли-Стром. – Тем более что припасов у нас почти не осталось, а охотиться, как я понимаю, мы не можем. Иначе нас могут обнаружить.

– Именно так, – согласился Сенегард. – Но мы проведём здесь всего несколько дней. Кроме того, охотиться мы как раз будем. Но только сегодня. Так что возьми тех, у кого ещё остались арбалеты и стрелы, – сказал он Шолли-Строму. – И отправляйтесь в лес. Даю вам три часа.

Тот кивнул и в сопровождении двух человек направился к двери.

– Подожди, – окликнул его Эингхейм. – Я ведь закрыл нас, – с этими словами он подошёл к панели и нажал её. – Кроме того, вы не найдёте дорогу ни наружу, ни обратно, так что мне придётся пойти с вами. – Он, помедлив, повернулся к Сенегарду. – Насчёт книги…

– Оставь её здесь, – посоветовал тот. – Я не стану открывать, поверь.

Эингхейм колебался.

– Если бы я хотел это сделать, то давно убил бы тебя, – заметил Сенегард. – Впрочем, ты – Хранитель, тебе виднее. Я не уговариваю.

Кивнув, Эингхейм снял со спины рюкзак и поставил его у стены. Помедлив секунду, он сделал знак Шолли-Строму, и они вместе с остальными воинами вышли из комнаты.

Сенегард знал о том, какой колдун заключён в книге. Он неоднократно слышал легенды и рассказы о нем, и всегда они носили зловещий характер.

Крайдер-Инг был довольно известным некромантом, кроме того, он возглавлял культ поклонения Гремму – кровавому покровителю мести, одному из верховных божеств каргаданского пантеона. Жрецы совершали на его алтарях страшные приношения, держа в страхе и повиновении почти всё государство. Верховная власть смотрела на это сквозь пальцы, вероятно, опасаясь за своё благополучие. А может, потому, что жрецы не лезли в государственные дела, а народ был покорен воле и тех, и других.

Сенегард не знал, что Крайдер-Инга заключили в книгу, равно как и имени того, кто это сделал, но было ясно, что это должен был быть очень могущественный маг. Возможно, собрат по чёрному ремеслу, которому каргаданский маг перешёл дорогу, или один из жрецов, метивший на место главы культа. Впрочем, последнее маловероятно, ведь, по словам Эингхейма, служители Гремма старались освободить Крайдер-Инга и были в этом желании весьма упорны.

Сенегард не стал бы открывать фолиант, но ему было интересно ещё раз взглянуть на него. Поэтому он подошёл к оставленному Эингхеймом рюкзаку и, присев на корточки, открыл его. Книга была переплетена чёрной кожей, на обложке имелось золотое тиснение: магический знак, предупреждающий об опасности. Три бронзовые скобы с причудливыми замками не позволяли открыть её. Сенегард повертел книгу в руках и, хмыкнув, сунул обратно в рюкзак.

В этот момент с другого конца комнаты раздался возглас: Доргель указывал рукой на улицу, выглядывая через узкое окошко. Сенегард торопливо приблизился и, оттолкнув капитана в сторону, зашипел:

– Ты что делаешь?! Хочешь, чтобы нас заметили?

– Но посмотри сам: кочевники напали на наших людей!

Сенегард взглянул в окно и увидел, как Шолли– Стром, Эингхейм и ещё два воина один за другим вбегают в ворота цитадели, а их преследует конный отряд человек в тридцать. Ещё несколько кочевников лежали на снегу, пронзённые стрелами. Выругавшись, Сенегард приказал приготовиться на случай, если кочевникам удастся отыскать их убежище. Спуститься вниз и помочь Шолли-Строму и тем, кто отправился с ним, они не могли, поскольку не знали дороги через коридоры и переходы башни. Оставалось только сидеть, ждать и надеяться, что их товарищи уцелеют. Кроме того, кочевники теперь знали, где скрываются те, кого они ищут. Они спешились и ринулись внутрь цитадели, преследуя беглецов.

Прошло около четверти часа. Томительное ожидание тянулось, распаляя воображение воинов и изматывая нервы. Наконец за дверью послышался скрежет, она распахнулась, и на пороге показался Шолли– Стром, который на пару ещё с одним воином тащил Эингхейма. Тот был ранен: из груди у него торчал обломок стрелы, кровь заливала одежду и дымилась в морозном воздухе. Лицо у Хранителя было бледным, глаза закатились. Дыхание смерти уже овеяло его и сковывало тело и сознание льдом вечности. Его положили на пол и расступились. Сенегард присел рядом на корточки и осмотрел рану. Она, безусловно, была смертельной. Если вытащить стрелу, начнётся кровотечение, а если оставить, будет воспаление. Эингхейм нашёл глазами Сенегарда и протянул к нему руку. Схватив его за одежду, он притянул его к себе и, едва шевеля губами, заговорил:

– Ключ… На груди, под рубашкой… Возьми его. Я умираю, уже скоро. Нашему Братству пришёл конец. Теперь ты должен спасти книгу… Не позволяй им открыть её. Иначе… всё было… зря. – Его охватила агония, и через несколько секунд Эингхейм умер.

Сенегард закрыл ему глаза и, расстегнув ворот рубашки, нашарил толстый промасленный шнурок. На нем висел ключ: круглая палочка с многочисленными выступами и выемками. Видимо, она должна была открывать бронзовые скобы, закрывающие фолиант. Сенегард сунул ключ за пазуху и поднялся на ноги.

– Что насчёт кочевников? – спросил он Шолли– Строма. – Вам удалось уйти от них?

– Да, мы вовремя нырнули в какой-то потайной ход и закрыли за собой дверь, – ответил тот. – Но, полагаю, они всё ещё где-то рыщут.

– Несомненно, – согласился Сенегард, поднимая с пола рюкзак Эингхейма и взваливая его себе на спину. – Но в цитадели мы отсиживаться не можем. Теперь, когда они знают, что книга здесь, они приведут всех, кого смогут найти, и обшарят каждый закоулок. Возможно, прибудут даже колдуны, которые их наняли. Им не составит труда обнаружить нас. Нужно прорываться, пока их мало.

– Но нас-то всего восемь, – напомнила Риния.

– Однако они, вероятно, разбрелись по цитадели и ищут нас порознь, – ответил Сенегард, направляясь к выходу из комнаты. – Попробуем этим воспользоваться. Идёте.

Они вышли в коридор и прислушались. Было тихо, только ветер гулял по переходам башни, проникая внутрь через бойницы и пробоины. Медленно люди пошли вперёд, наугад выбирая дорогу, обречённые плутать так же, как и их преследователи. Это походило на путешествие по лабиринту, в котором на каждом шагу может поджидать опасность.

Первое столкновение произошло, когда они завернули в большой полутёмный зал с множеством ниш по обеим сторонам. Дюжина кочевников ринулась на них с воинственными криками, потрясая мечами. Несколько длинных толстых стрел, способных пробить практически любую кольчугу, просвистели над головами и, ударившись о каменные стены, посыпались на пол. Вскинув арбалеты, люди Сенегарда дали ответный залп, и трое нападавших упали, насквозь пронзённые короткими болтами. Завязалась схватка. Звон мечей разносился под сводами зала и усиливался эхом так, что казалось, будто сражаются целые армии. Сенегард отразил два удара, затем парировал атаку топором и, сделав короткий замах, подрубил одному из противников ногу чуть пониже колена, затем пронзил другого в области сердца и едва успел закрыть голову от удара железной палицы. Он сделал широкий выпад, и на пол упали дымящиеся внутренности поверженного кочевника. Беллофрейн размахивал эльфийским клинком, и тот с каждым удачным ударом разгорался всё ярче – свежая горячая кровь оживляла его память о былых временах, когда он участвовал в битвах с орками. Камень, вправленный в эфес, пульсировал зеленоватым огнём, и хищным огнём полыхал его истосковавшийся по сражениям клинок.

С кочевниками было покончено довольно быстро. Отряд Сенегарда потерял только одного человека, он был убит в самом конце схватки – его сокрушил вражеский топор, разрубив почти до самого пояса. Тело накрыли нашедшейся неподалёку портьерой и оставили на полу.

Из зала люди Сенегарда попали в длинный коридор, по спирали уходивший вниз. В нем царил полумрак, ибо в стенах не было ни окон, ни пробоин, только тщательно отполированная каменная кладка. Время от времени передвигаться приходилось на ощупь, Шолли-Стром даже несколько раз споткнулся и едва не полетел кубарем вниз.

Наконец, они вышли на среднего размера площадь, в центре которой имелась каменная стела, покрытая магическими рунами. Выглянув в узкое окно, Сенегард выяснил, что они прошли больше половины пути; до основания башни оставалось около пятнадцати этажей. В это время из ближайшего дома полетели стрелы, и Орманар схватился за руку – он был ранен.

– В укрытие! – крикнул Сенегард, и отряд бросился в выломанную дверь какой-то постройки, более всего напоминавшей конюшню.

– Там, по меньшей мере, пятеро лучников, – сказал Доргель. – Видишь, три стрелы упали в нескольких шагах от нас, одна убила Гарла, а четвертая ранила мага.

– Кто-нибудь может снять их отсюда? – обратился Сенегард к своим товарищам.

– Попробую, – отозвалась Риния, подходя к маленькому окошку и поднимая оружие.

Зазвенела тетива, и короткий тяжёлый болт устремился в сторону дома, где засели вражеские лучники. Негромкий вскрик оповестил о том, что он достиг своей цели.

– Молодец, Риния, – похвалил Сенегард. – А остальных?

– Теперь они будут прятаться, – ответила девушка. – Попробуйте ворваться к ним, а мы с Доргелем и Орманаром вас прикроем. Ты ещё можешь стрелять, маг?

– Конечно, – отозвался волшебник. – Ранение пустяковое, – он в этот момент как раз осматривал рану.

– Давайте, парни, – сказал Сенегард остальным. – Чем дольше мы здесь сидим, тем больше вероятность, что они успеют привести подмогу.

Они подождали, пока Риния, Орманар и Доргель с арбалетами займут свои места, и бросились наружу, устремившись к дому, где были кочевники. Те встретили их вялым залпом стрел, и тотчас же в воздухе просвистело несколько болтов, исчезнув в темных проёмах окон. Когда люди Сенегарда под его предводительством ворвались в дом, там был только один живой враг. Он успел сделать всего один выстрел прежде, чем секира Шолли-Строма поразила его, но стрела ударилась в косяк, не причинив никому вреда.

Через несколько минут отряд Сенегарда пересёк площадь и начал спускаться по узкой каменной лестнице. Этаж за этажом оставался позади, и они уже начали надеяться, что больше не встретят на своём пути кочевников, как вдруг прямо перед ними появилось человек пятнадцать с мечами в руках. Судя по всему, они не ожидали никого увидеть здесь, потому что на мгновение растерялись. Сенегард воспользовался этим замешательством, чтобы зарубить стоявшего ближе всего к нему воина, и атаковал следующего, который, впрочем, уже пришёл в себя и поднял оружие, чтобы защититься. Завязалась очередная схватка. Люди Сенегарда быстро оттеснили противников к стене, несмотря на то, что тех было больше. Видимо, близость выхода из башни придавала им сил. Когда с врагами было покончено, отряд Сенегарда сократился ещё на одного человека, а Беллофрейн был ранен в плечо. Теперь по лестницам и плавным спускам пробирались только шестеро. От охраны Беллофрейна остался только Доргель.

Шолли-Стром с тревогой думал о том, что их ждёт, если внизу к кочевникам уже подоспела подмога.

Однако, когда они вышли из ворот и их взорам открылась белоснежная равнина с темнеющим на горизонте лесом, поблизости не было никого, кроме оставленных кочевниками лошадей. Люди Сенегарда сменили на них своих отощавших жеребцов, переложив скудную поклажу, и пустились прочь от цитадели.

Через некоторое время Беллофрейн поравнялся с Сенегардом и сказал:

– Я только что видел крупную сову. Она перелетала с ветки на ветку и явно следила за нами, а затем поднялась в воздух и отправилась на северо-запад. Думаю, в ближайшее время стоит ждать гостей.

– С этой книгой одни неприятности, – проворчал один из воинов, слышавший их разговор. – Не надо было связываться с Эингхеймом, возможно, некоторые из нас до сих пор были бы живы. А теперь ещё неизвестно, уцелеем ли мы сами.

– Нужно прибавить ходу, – решил Сенегард. – Сбивайте всех сов, которых увидите! – крикнул он, обращаясь к остальным. – Мы должны оторваться.

К вечеру, однако, путь им преградил отряд всадников на огромных чёрных скакунах. Все они были одеты одинаково: в малиновые плащи и золочёные шлемы с зазубренными гребнями. Из-под тёплых курток виднелись добротные стальные доспехи. Руки всадники держали на эфесах длинных двуручных мечей, но не торопились их обнажать. Трое из них, впрочем, отличались от остальных. На них были длинные синие мантии, на головах – меховые шапки, а в руках они сжимали длинные посохи, на концах которых виднелись вправленные в серебро крупные осколки хрусталя.

Сенегард сделал своим людям знак остановиться. Он сразу признал в этой троице магов и понимал, что они не позволят его отряду так просто пройти мимо, а терять воинов в колдовской схватке ему не хотелось. Поэтому он выехал вперёд и громко поинтересовался, что от них хотят.

– Отдайте книгу, – ответил один из обладателей посохов. – Мы хорошо вам за неё заплатим. Триста золотых, – с этими словами он продемонстрировал увесистый позвякивающий кошель.

– Мне известно, что в ней, – ответил Сенегард, – так что едва ли вы её получите.

– Если бы ты знал, кто наш повелитель… – начал гневно один из магов, но Сенегард перебил его.

– Крайдер-Инг, некромант из Каргадана, – сказал он. – Именно поэтому я и не отдам вам книгу. И если вы не хотите умереть в этой снежной пустыне, пропустите нас.

– Ни за что! – ответил колдун презрительно. – Скорее, ты сам останешься здесь навсегда. В атаку! – С этими словами три мага подняли посохи и начали читать заклинания, а сопровождавшие их всадники обнажили мечи и поскакали навстречу людям Сенегарда.

Те приготовились отразить нападение. Просвистели последние болты, отскочив от доспехов рыцарей и не причинив им никакого вреда. Противники сошлись, и началась рубка. Воины колдунов с удивительной лёгкостью управлялись с тяжёлыми двуручными мечами, обрушивая на измотанных врагов сокрушительные удары. Тем временем Сенегард и Орманар сошлись с чародеями в магической схватке. Отразив выпущенные их посохами молнии при помощи огненных шаров, маг выпустил несколько светящихся петель и стреножил чёрных скакунов, заставив их упасть на снег. Колдуны едва успели спрыгнуть, прежде чем их придавило. Сенегард выехал вперёд, оставив сражавшихся воинов позади себя. Теперь он был лицом к лицу со слугами Крайдер-Инга. Те осыпали его градом огненных шаров, но он отразил их при помощи защитного поля и подъехал ещё ближе. Тогда они атаковали его коня, и им удалось опалить животному ноги. Обезумев от боли, жеребец встал на дыбы и сбросил своего седока на землю. Несколько молний взрыли снег вокруг упавшего Сенегарда, но он успел увернуться и послать в ответ несколько сумеречных облаков. Эта магия была незнакома колдунам, и, хотя двое из них избежали столкновения, бросившись на землю, один растерялся, и серый клубок окутал его, оплетая щупальцами и проникая в глубины сознания. Следующего мага Сенегард сжёг в тот момент, когда тот поднимался на ноги. Чародей вспыхнул зеленоватым пламенем, мгновенно охваченный им с головы до ног. Равнина огласилась его пронзительными предсмертными криками, затем он повалился на снег и затих, всё ещё пылая как факел. Последний маг пытался атаковать Сенегарда молниями, но на его лице было написано такое отчаяние, что сразу становилось ясно, что он сам не верит в свою победу. Под защитой волшебного щита, походившего на голубой диск прозрачного света, Сенегард приблизился к нему и зарубил.

Обернувшись, он увидел, что схватка воинов подходит к концу. Все они были пешими, упавшие или сбитые с коней, что стояли поодаль. На снегу лежало около десятка трупов рыцарей колдунов. Шолли– Стром и остальные спутники эльфа едва держались на ногах и в основном защищались, отступая перед сыпавшимися на них ударами. Беллофрейн заметно прихрамывал, а Риния зажимала рану на голове, её волосы были мокрыми от крови. Сенегард поспешил на помощь. Атаковав рыцарей с тыла, он зарубил двоих прежде, чем те успели понять, что к их врагам прибыло подкрепление. Схватка разгорелась с новым жаром. Когда всё закончилось, из всего отряда Сенегарда не получил ранение только он сам. У Орманара оказалась рассечена спина, а Доргель потерял два пальца на левой руке. Тяжело дыша, друзья сели на снег, переводя дух, окутанные облаками вырывавшегося изо ртов и ноздрей пара.

– Ну, вот и всё, – проговорил Шолли-Стром, разглядывая секиру, лезвие которой было сплошь покрыто зазубринами. – Надеюсь, больше никто не будет нас преследовать. Определённо, участвовать ещё в одной стычке я не в состоянии.

– Да, полагаю, на этом всё, – согласился Сенегард и вдруг вздрогнул. – Где книга?!

– Понятия не имею, – ответила Риния, снегом смывая с лица кровь. – Ты же возил её с собой.

– А мой конь? Куда он делся после того, как сбросил меня на землю?

– Может, убежал? – предположил Шолли-Стром, вставая на ноги и оглядываясь по сторонам. – А, нет, вон он, – с этими словами он показал в сторону, где виднелся конский силуэт. Жеребец, судя по всему, занимался тем, что лизал свои обожжённые ноги.

Сенегард приблизился к одной из лошадей, что принадлежали рыцарям магов, но та отпрянула от него с громким ржанием и оскалила зубы.

– Похоже, они натренированы подчиняться только своим хозяевам, – заметил Беллофрейн, покачав головой. – А наши лошадки слишком измотаны, чтобы кого-то догонять.

– Не до погонь сейчас, – проворчал Орманар, морщась от боли – Риния помогала ему снять пропитанную кровью куртку. – Я должен осмотреть ваши раны. И свои тоже.

– Может, он и не станет убегать, – предположил Шолли-Стром. – К тому же ему ноги обожгло.

– Вот именно поэтому он, вероятней всего, и взбесится, если попытаться его поймать, – проговорил Сенегард, следя за своим жеребцом.

– Попробуй прикончить его с помощью магии, – предложил Шолли-Стром.

– Слишком далеко, – ответил Сенегард. – К тому же у меня осталось не так уж много сил. Если я промахнусь, то едва ли смогу повторить попытку, а конь точно сбежит.

– Что же делать? – Беллофрейн, поморщившись, потрогал рану на ноге.

– Помогите мне снять доспехи, – сказал вдруг Сенегард, помолчав.

– Зачем? – удивился Шолли-Стром. – Вроде не жарко, – он невесело усмехнулся.

– Делай, что говорят.

– Ладно, ладно, – вдвоём с Беллофрейном они расстегнули на Сенегарде несколько ремней, и чёрный панцирь упал на снег.

– Пожалуй, надо будет их переделать, – заметил Сенегард, снимая поножи и наручни. – А то больно много времени уходит на то, чтобы их снять. Хорошо бы так: отстегнул пару замков, и доспехи с тебя падают.

Оставшись только в кожаных штанах и рубашке, Сенегард достал из кармана Шустаренгиль и, когда шарик вспыхнул колдовским светом, поднёс его к груди, а затем, прикрыв глаза, начал что-то быстро говорить, едва шевеля губами. Это был магический язык эльфов, и через несколько секунд Шустаренгиль подплыл к груди Сенегарда вплотную и словно всосался в него. Тотчас же тело Сенегарда начало меняться на глазах у его изумлённых и испуганных спутников: одежда словно вросла в кожу и покрылась золотистым пушистым мехом с мелкими темными пятнами, ноги укоротились и выгнулись в обратную сторону, торс вытянулся, а на руках появились крепкие чёрные изогнутые когти.

– Всемогущие боги! – выдохнул Шолли-Стром, когда Сенегард опустился на четвереньки, превратившись в огромного золотого леопарда с горящими жёлтыми глазами. – Этот фокус ты нам ещё не показывал.

Леопард сделал несколько шагов, словно пробуя себя в новой роли, затем перешёл на бег и через секунду ринулся через равнину по направлению к жеребцу. Тот учуял приближение зверя примерно за пятьдесят шагов, вскинул голову и, протяжно заржав, бросился прочь, взрывая копытами снег. Хищник летел за ним, лёгкий, словно тень, расстояние стремительно сокращалось. Прежде чем жертва и преследователь пропали из виду, Шолли-Стром, Беллофрейн, Орманар, Риния и Доргель увидели, как леопард метнулся к шее жеребца и повис на ней, вцепившись в плоть длинными клыками.

Сенегард появился через четверть часа. Он шёл, неся на спине рюкзак, в котором лежала книга с заключённым в страницы чародеем.

– Всё в порядке, – сказал он, надевая доспехи и убирая зажатый в кулаке Шустаренгиль. – Заодно и пообедал. Теперь – в путь. Осталось недолго, и, главное, ничто не должно нам помешать.

– Что значит пообедал? – спросила Риния, оторопев. – Ты что… ел сырое мясо?!

– Я бы не стал, но леопард его очень любит. – Сенегард поморщился. – Не думай, что мне понравилось.

Риния отвернулась, зажав рот рукой. Эльф едва заметно усмехнулся – его всегда удивляло то, что люди относительно спокойно убивают себе подобных, но при этом жалеют животных. Поистине, у человеческой расы странное представление о жестокости.

Он осмотрел забинтованные раны товарищей – пока его не было, Орманар не терял времени даром – и удовлетворённо кивнул.

– А теперь в путь, – повторил Сенегард, садясь в седло. – Мы не знаем, как идут дела в Земле Волка, а кому-то, возможно, нужна наша помощь.

– Без нас, конечно, не справятся, – буркнула Риния, чтобы задеть эльфа. Она злилась на него за то, что он так спокойно говорил о своей недавней страшной трапезе.

– Кто знает, – отозвался Сенегард, пришпорив коня. – В любом случае, там наши… друзья.

– Поздновато ты вспомнил о них, – шепнула девушка, надеясь, что эльф её не слышит.

Но Сенегард слышал, хоть и не подал виду.

– Поехали, – крикнул он. – Вперёд!

В этот миг небольшая палица, кувыркаясь в воздухе, ударила его по голове и выбила из седла.

Беллофрейн, Риния, Орманар и Доргель схватились за оружие и тут же замерли в изумлении: за их спинами стоял Шолли-Стром с двумя заряженными арбалетами в руках и недобро ухмылялся.

– Прошу прощения, – проговорил он негромко. – Но у меня немного другие планы. Видите ли, моим хозяевам не понравится, если книга останется у вас, так что будет лучше, если вы отдадите её мне, – баргустанец перевёл взгляд на Ринию. – Будь умницей, девочка, и дай мне книгу. Живо! – прикрикнул он, видя, что девушка колеблется. – Иначе я вас перестреляю и заберу фолиант сам.

– Стрел не хватит, – заметил Доргель.

– Ну, с троими я как-нибудь справлюсь, – усмехнулся Шолли-Стром.

– Ой ли? – спросил Беллофрейн.

Шолли-Стром направил арбалет на Ринию.

– Тащи сюда книгу, или я стреляю, – сказал он.

Девушка подошла к лошади Сенегарда и взглянула на лежавшего рядом эльфа. На голове у него зияла кровоточащая рана, снег вокруг был розовым. У Ринии глаза наполнились слезами. Стараясь больше не смотреть в сторону Сенегарда, она достала из седельной сумки книгу и вернулась к остальным.

– Молодец, – похвалил Шолли-Стром. – Теперь положи её на землю. Хорошо. Отойдите назад. Ещё! – Баргустанец угрожающе повёл арбалетами.

Когда Орманар, Беллофрейн, Риния и Доргель отступили на несколько шагов, Шолли-Стром подошёл к книге, присел, положил один арбалет на снег, поднял фолиант и, зажав его под мышкой, снова взял оружие.

– А теперь сними с Сенегарда ключ, – сказал он Ринии.

– Да пошёл ты! – выдохнула девушка.

– Очень жаль. – Шолли-Стром недобро улыбнулся и навёл на неё арбалет.

– Врассыпную! – крикнул Доргель, изо всех сил толкая Ринию. Девушка полетела в снег, тяжёлый болт просвистел в дюйме от её плеча, а Орманар, Беллофрейн и Доргель бросились в разные стороны. Шолли-Стром поднял второй арбалет, отчего книга упала на снег, и прицелился в мага, видимо, сочтя его самым опасным.

В этот миг его ударила в лоб небольшая булава. Баргустанец покачнулся, глаза его закатились, и он начал заваливаться на спину. Палец судорожно сжался, спустив тетиву, и болт улетел в небо.

Орманар, Беллофрейн и Риния, ещё толком не поняв, что случилось, бросились к Шолли-Строму, выхватывая оружие, но, когда они подбежали, баргустанец был уже не опасен: он лежал, раскинув руки, и изо лба хлестала кровь.

– Мёртв? – спросил Доргель, приставив на всякий случай клинок к шее поверженного.

Орманар приложил пальцы к артерии.

– Нет, – сказал он через несколько секунд. – Жив.

– Что вообще случилось? – спросил Беллофрейн.

Тут все заметили лежавшую в паре футов булаву и почти одновременно обернулись. На лицах друзей отразилась радость: держась за седло, возле своей лошади стоял Сенегард, зажимая рукой рану на голове.

– Не трогайте его! – крикнул он тихо. – Только свяжите.

Риния, Орманар и Беллофрейн бросились к нему, только Доргель, сделав над собой усилие, остался на всякий случай рядом с Шолли-Стромом.

Маг выхватил из сумки бинты и склянки с дезинфицирующими и целебными составами и, усадив эльфа, принялся обрабатывать рану.

– Что с ним? – спросил Сенегард, кивнув в сторону баргустанца.

– Жив пока, – сказал Беллофрейн.

– Нужно его допросить.

– Успеем. Сначала займёмся тобой.

– Череп цел? – спросил Сенегард Орманара. – Я чувствую себя так, словно мне вышибли мозги.

– Почти так и было, – усмехнулся волшебник, накладывая бинты. – Тебе повезло. Только не уверен, что ты сможешь ехать верхом.

– Ничего, оклемаюсь. Приведите в чувство Шолли– Строма.

Орманар в последний раз осмотрел повязку, дал Сенегарду выпить каких-то укрепляющих зелий и пошёл к баргустанцу. Тот по-прежнему был без сознания. Доргель уже успел связать ему руки и ноги. Маг остановил кровь, промыл рану и наложил повязки. Потом достал пузырёк с мелкими бурыми кристалликами, открыл и поднёс к носу Шолли-Строма. Баргустанец несколько секунд вдыхал шедший из склянки запах, потом его веки вздрогнули, голова дёрнулась, и он застонал. Ещё через пару мгновений он с трудом открыл глаза.

– Слышишь меня? – спросил волшебник.

Шолли-Стром посмотрел на него.

– Что это было? – спросил он едва слышно. – Колдовство?

– Нет, приятель. Ты плохо бросил булаву.

– Эльф?

Орманар кивнул.

– Проклятье! – баргустанец нервно рассмеялся. – Этот парень слишком живуч.

Маг обернулся и крикнул остальным, что Шолли-Стром очнулся. Когда Сенегард, Риния и Беллофрейн подошли, баргустанец скривился в ухмылке.

– Вот так обернулось, – сказал он, прикрыв на секунду глаза. – Хотите кое-что узнать, да?

– Именно так, – подтвердил Беллофрейн, садясь на корточки. – Будешь говорить?

– Почему нет? Разве мы не друзья? – Шолли– Стром рассмеялся и тут же сморщился от боли. – Ладно, кроме шуток. Я понимаю, что мне не жить, так что мог бы и не распускать язык, но ведь это ничего не изменит. Думаю, вы уже обо всем догадались.

– В общем-то, догадываться не о чём, – сказал Сенегард. – Ты сам себя выдал.

– Это верно. Но ждать было нечего. Я должен был отобрать у вас книгу.

– Ты из Каргадана?

– Нет, я родился в Баргустане. Попал к колдунам случайно, ещё в детстве. Мой отец служил наёмником в Гулиштане. Там я познакомился с культом Гремма и вступил в ряды его аколитов. Меня не обучали колдовству – я пошёл по другой части, военной. Был охранником пирамиды, сделал карьеру. Получил звание «посланника». Так в Каргадане называют аколитов, которые выполняют особо важные поручения жрецов. Когда отец решил вернуться в Баргустан, я остался. Он меня не неволил: на моей родине считают, что каждый сам выбирает себе дорогу. И вот я здесь. – Шолли-Стром замолчал, глядя в небо. – Могу я попросить воды?

Орманар поднес к его губам фляжку, и баргустанеп сделал пару маленьких глотков.

– Ты помог Ринии сбежать из Каргадана? – спросил Сенегард.

Шолли-Стром кивнул.

– Люди этого болвана Эристера слишком ретиво взялись за дело. Они не знали, что побег подстроен. Пришлось немного задержать их.

– А та сцена, которую ты разыграл в пустыне, когда мы думали, что освободили тебя?

Шолли-Стром улыбнулся.