Текст книги "Проклятые доспехи"

Автор книги: Михаил Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– Хорошо. – Сенегард кивнул. – Мы займёмся твоей раной, но позже.

– Конечно, – девушка тряхнула рыжими волосами. – Правда, я не могу сражаться. Только если кинжалом.

– Этого не потребуется. Орманар, – Сенегард обратился к волшебнику. – Можешь их как-нибудь отвлечь?

– Э-э… вообще-то не знаю, – неуверенно протянул маг. – У меня осталось не так много склянок. Надо подумать.

– Делай это побыстрее, пока они что-нибудь не придумали. И ещё: нам надо бы захватить одного живьём.

– Понимаю, – кивнул Орманар. – Ладно, я могу устроить дым.

– Дым? – переспросил Сенегард. – Но мы же тогда ничего не увидим.

– Ах да, верно, – согласился волшебник. – Ну, тогда я не знаю. У меня остались только три огненных и два фосфорных шара.

– Давай их сюда, – велел эльф, подумав секунду.

Два он взял себе, два протянул баргустанцу, последний вернул Орманару.

– Вбегаем и швыряем их в оборотней, – сказал он, поворачиваясь лицом ко входу в пещеру. – Вперёд!

Втроём они помчались по коридору и, вбежав в пещеру, бросили оставшиеся склянки в ликантропов. Те попытались увернуться, и одному это даже удалось. Панцирь эльфа царапнула выпущенная кем-то из оборотней стрела. Сенегард выхватил меч, Шолли-Стром секиру, а Орманар спустил тетиву арбалета. Риния тоже выстрелила из лука, а затем выхватила из ножен меч. Завязалась новая схватка. Легко расправившись с объятыми пламенем оборотнями, товарищи сцепились с оставшимися противниками. На каждого пришлось по два ликантропа. Сенегард выбил оружие у одного и парировал удар другого. Враг сделал ложный выпад и едва не задел эльфа клинком, но тот вовремя отклонился, правда, при этом потерял равновесие, и оборотень бросился на него, надеясь сбить с ног. Сенегард упал на пол прежде, чем подоспел его противник, и рубанул ликантропа по ногам. Тот с воплем рухнул, и эльф прикончил его ударом меча по шее. Поднявшись, он огляделся и увидел, что второй оглушённый им оборотень всё ещё не пришёл в себя. «Отлично, – подумал Сенегард. – Его и допросим». Он кинулся на помощь Ринии, которая была ранена в плечо, но продолжала отбиваться от двух ликантропов. Сенегард пронзил одного из них ударом сзади, а другой едва успел обернуться, как эльф снёс ему голову.

Тем временем Орманар зарубил одного из оборотней, но другой рассёк магу лицо и сбил с ног. Волшебник быстро прошептал заклинание, и ликантроп затряс головой, пытаясь сбросить с глаз на секунду возникшую пелену. Орманар воспользовался этим, чтобы подняться. Оборотень пришёл в себя и набросился на мага, тот подставил под удар клинок, затем перешёл в наступление, посылая меч снизу. Ликантроп ловко отвёл оружие Орманара в сторону и ударил волшебника эфесом в лицо. Тот покачнулся, но успел выпалить короткое заклинание, на мгновение сковавшее оборотня. Маг тут же выбросил руку с клинком вперёд и поразил противника в глаз.

Шолли-Стром к тому времени разделался с обоими напавшими на него ликантропами, хоть и получил два ранения: одно в руку, а другое в бедро. Но оба они были не более чем порезами.

– Итак, – сказал Сенегард, обведя взглядом поле боя и убедившись, что больше опасности ждать неоткуда, – мы победили, и у нас есть пленник, – он указал на лежавшего без сознания оборотня. – Я специально пока не стал убивать его. Шолли-Стром, помоги мне связать его, – с этими словами эльф снял со стены висевшую там верёвку.

Баргустанец подошёл к ликантропу, присел и перевернул на спину. Внезапно оборотень открыл глаза и что было сил вцепился зубами в руку Шолли-Строма. Тот, вскрикнув от неожиданности, резко вырвал руку и ударил ликантропа с размаху, так что оборотень ударился головой об пол.

– О, нет, только не это! – воскликнул Орманар, подскакивая к баргустанцу. – Покажи! – он схватил его руку. – Он тебя укусил!

– Ну и что? Пустяки, заживёт, – беззаботно ответил Шолли-Стром и вдруг побледнел. До него дошёл смысл случившегося.

– Проклятье! – вырвалось у него. – Неужели?.. Но он ведь сейчас человек. Я хочу сказать…

– Это неважно, – перебил его Орманар. – Если до восхода второй полной луны мы не введём тебе кровь вампира, ты обречён.

– Но… где мы её возьмём? – ошеломлённо спросил Шолли-Стром, разглядывая прокушенную руку.

– Не имею представления, – признался маг. – Но, кажется, Малдония считается страной, где этих тварей больше всего. Думаю, Айвонир знает, где их можно найти.

– Тогда давайте скорее найдём его проклятые записи и двинем обратно! – завопил баргустанец. – Но сначала я прикончу этого мерзавца, – с этими словами он выхватил секиру, собираясь раскроить укусившему его оборотню голову.

– Постой! – Сенегард схватил его за руку. – Сначала допросим его.

– Но потом?..

– Делай с ним, что хочешь, – кивнул эльф.

Шолли-Стром мрачно улыбнулся.

– Но сначала помоги мне его связать. Думаю, после твоего удара он ещё не пришёл в себя.

– Двину ещё разок для верности, – баргустанец размахнулся и впечатал кулак в лицо неподвижно лежавшего оборотня. – Теперь давай.

Вдвоём с эльфом они надёжно связали ликантропа.

– Надо привести его в чувство, – проговорил Сенегард, затем, обратившись ко всем остальным, добавил: – Обыщите пока здесь всё. Может быть, его помощь нам и не понадобится.

Пока его спутники вытаскивали ящики, перерывали шкафы и потрошили сундуки, Сенегард пытался вернуть пленнику сознание. Наконец, ему это удалось.

– Привет, – сказал он, когда оборотень открыл глаза и тупо уставился на него. – Надо поговорить.

Ликантроп усмехнулся. Похоже, он начал приходить в себя.

– Мне нужно узнать одну вещь, – сказал Сенегард, не обращая на это внимания. – И тебе лучше рассказать мне всё по-хорошему. Потому что иначе я буду отрезать от тебя по кусочку, пока ты не превратишься в гору окровавленного мяса. – При этих словах ликантроп напрягся, но продолжал делать вид, что нисколько не испугался.

– Итак, – Сенегард провёл лезвием меча по шее пленника, – где записи, похищенные из замка герцога Вебертрейка? Ты знаешь, о чем я говорю.

Оборотень отвернулся.

– Они здесь? – спросил эльф.

Ликантроп молчал, опустив глаза.

– Нашли что-нибудь? – Сенегард повернулся к своим спутникам.

– Ничего похожего, – отозвался Орманар, просматривая какие-то бумаги.

– Когда закончите искать, скажите, – попросил эльф, затем снова повернулся к пленнику: – Спрашиваю ещё раз, а я этого не люблю, – клинок плотнее прижался к шее оборотня. – Где записи, похищенные у колдуна по имени Айвонир?

– Вы меня отпустите? – выдавил из себя ликантроп.

– Конечно, – легко соврал Сенегард. – Нам нужны только они.

– Тогда развяжите, – потребовал оборотень.

– Ты не в том положении, чтобы о чем-то просить, – заметил Сенегард. Отвечай на вопрос и не заставляй нас ждать.

– Ладно, – проговорил ликантроп, пару секунд подумав. – Они у Лауды.

– Кто это?

– Хозяин Беллофрейна, – последовал ответ.

– А это кто? – Сенегард начал терять терпение.

– Сын Вебертрейка, разумеется, – ответил оборотень. – Вы что, даже этого не знаете? – он усмехнулся.

– Лауда вампир? – спросил Сенегард, не обращая на это внимания.

– Конечно, вампир.

– И где его найти?

– На кладбище.

– На каком? – Сенегард приблизил конец меча к лицу оборотня. – Я что, должен каждое слово из тебя вытягивать? Сейчас отрежу тебе уши и посмотрю, не станешь ли ты разговорчивей.

– На погосте Малофрейна, – быстро ответил ликантроп, сглотнув. – Это недалеко от замка Вебертрейка, уверен, герцог знает дорогу.

– Значит, говоришь, Лауда?

Оборотень кивнул.

– А фамилия?

– Не знаю. Клянусь!

– Ладно, – эльф задумчиво покачал клинком. – И записи у него?

– Точно, он их сразу забрал.

– В могиле, стало быть?

– Конечно, а то где же?

– Ну хорошо. – Сенегард опустил меч, и ликантроп улыбнулся. – Шолли-Стром, он твой, – окликнул эльф баргустанца. Тот обернулся и сразу же подошёл, доставая из чехла секиру.

– Но ты же обещал! – запротестовал оборотень. – Я сказал всё, что ты хотел знать.

– И больше нам не нужен, – отозвался эльф, отходя.

Шолли-Стром крякнул и поднял секиру над головой. В устремлённых на сверкающее лезвие глазах оборотня застыл ужас. Раздался тихий свист, влажный хруст, а затем баргустанец распрямился и принялся вытирать с оружия кровь.

– Мы всё обыскали, – сказал Орманар, стараясь не смотреть в ту сторону. – Здесь записей нет.

– Значит, ликантроп не соврал. Скорее всего, – Сенегард убрал меч в ножны, – нужно ехать обратно в замок, и побыстрее. Шолли-Строму необходима кровь вампира, а нам – Хозяин Беллофрейна, сын Вебертрейка. Оборотень сказал, что записи Айвонира в могиле его Хозяина.

– Кого? – переспросила Риния.

– Того, кто сделал его вампиром, – пояснил Сенегард, затем перевёл взгляд на Орманара. – Хозяина зовут Лауда. Надеюсь, это имя окажется на одном из надгробий. Оборотень сказал, что вампир прячется на погосте неподалёку от Архольда. Сколько у Шолли– Строма времени? – добавил он.

– Вообще, два месяца, – ответил Орманар, взглянув на баргустанца. – После этого изменение станет необратимым. Но отрава уже проникла в его кровь, и в ближайшее полнолуние он станет зверем.

– Тогда нужно торопиться. – Сенегард направился к выходу из пещеры. – Кроме того, мы должны как можно скорее покинуть логово: неизвестно, сколько здесь живёт оборотней. Возможно, скоро сюда прибудут ещё ликантропы.

Все последовали за ним. Вскоре отряд выбрался на поверхность. Там их поджидали Кафангер и Холигард.

– Ну что, нашли? – спросили они хором.

– Пока нет, – ответил Сенегард. – Расскажу всё по дороге. Сейчас нужно торопиться обратно в замок Архольд.

Отыскав лошадей, путники двинулись в обратный путь. Шолли-Стром озабоченно разглядывал свою руку.

– Время от времени, особенно с нарождением луны, тебя начнёт лихорадить, – говорил ему Орманар. – Потом ты не будешь помнить, что говорил или делал. Так что старайся никуда не уходить, чтобы мы могли присматривать за тобой.

Баргустанец послушно кивал.

– Это начнётся ещё не скоро, – постарался утешить его Орманар. – Возможно, мы успеем добраться до замка раньше.

– Хорошо бы, – проговорил Шолли-Стром угрюмо. – Проклятая тварь! – Он обернулся в сторону оставшегося позади логова. – Надо было не убивать его сразу. Заставить помучаться, – баргустанец сжал кулаки.

– Не думай об этом, – сказал Орманар. – Скоро всё образуется.

– Ладно. – Шолли-Стром кивнул. – Как-нибудь дотерплю.

– Вот и отлично. – Орманар попытался выдавить улыбку.

Отряд двинулся обратно тем же путём, каким приехал. Теперь они уже знали дорогу, кроме того, путь был расчищен ими самими. Поэтому все надеялись, что возвращение займёт меньше времени.

ГЛАВА 13
Невеста

Повозка выглядела богато: малиновый верх был обит телячьей кожей, чтобы защитить сидевших внутри от дождя, дверцы украшали резьба и позолота, а окованные широкими железными обручами колёса могли выдержать не одну сотню миль – такой транспорт делали в Нордоре, стране, расположенной к юго– востоку от Холодного моря, на границе с Малдонией, по одной из дорог которой и мчалась эта прекрасная карета Впереди ехали два всадника, и столько же – позади. Все они были одеты в темно-зелёное, из-под плащей виднелись чешуйчатые панцири. Остроконечные шлемы украшали белые конские хвосты, а руки воины держали на эфесах коротких, но тяжёлых мечей. Рядом с кучером лежал заряженный арбалет.

Кавалькада пронеслась мимо сверкавшего подобно зеркалу озера, обогнула редкий лесок и устремилась к сосновому бору, вековечные деревья которого медленно раскачивались на холодном ветру, почти всё время гуляющему по Малдонии.

Через некоторое время небо затянули тяжёлые, полные дождя тучи, стало темно, и путники в карете почувствовали себя неуютно. Одного из них звали Рубан, другого Нагир. Они исполняли обязанности личных телохранителей принцессы Нордора и верховной жрицы Жарбада, Маиранны, напротив которой сидели.

Путешествие по Малдонии длилось уже восемь дней, и никто, кроме неё, не знал, куда держит путь кавалькада. Кучер получал указания примерно каждые двадцать миль.

Сосны обступили дорогу, и стало темно. Со всех сторон пахло сыростью и гнилью. Постепенно лес становился всё гуще, зелёные мохнатые ветки свисали, отягощённые влагой, они почти касались крыши повозки, иные даже задевали её, и тогда сидевшим внутри казалось, будто кто-то скребётся, пытаясь добраться до них.

Когда раздался пронзительный свист, а затем послышались тревожные выкрики всадников, Рубан, мгновенно обнажив меч, высунулся из кареты и увидел, как мимо него пронеслась лошадь, на шее которой лежал один из четырёх сопровождавших принцессу воинов. Из его спины торчала короткая арбалетная стрела. Телохранитель разглядел в зарослях лучников, некоторые из них сидели на нижних ветках деревьев. Кучер с гиканьем нахлёстывал лошадей, два всадника остались позади – они сцепились с тремя или четырьмя мечниками. Затем лошадь одного из них, кажется, стреножили, и она упала, придавив седока. Больше Рубан ничего не успел разглядеть, потому что карета накренилась и начала медленно валиться набок. Нагир прокричал что-то о том, что перебита упряжь, а потом некоторое время были слышны только треск и оглушительное ржание запутавшихся лошадей. Рубан почувствовал в животе резкую обжигающую боль, посмотрел вниз и увидел, что его почти насквозь пронзил деревянный обломок – кажется, это была часть дверцы. Кровь медленно проступала из-под одежды и растекалась по позолоте. В висках у Рубана застучало, словно там была птица, которая вдруг захотела выбраться наружу. Перед глазами поплыла мутная пелена, сердце будто обожгло кипятком, и он ощутил во всем теле пронизывающий холод. Подняв глаза, он увидел в разломе лицо разбойника – тот внимательно шарил по внутренностям кареты глазами, будто искал что-то. По Рубану он только скользнул взглядом, словно тот уже был мёртв. Хотя, по большому счёту, так оно и было. Последним усилием воли телохранитель сжал пальцы и обнаружил, что меч по-прежнему в его руке. Точный выпад, и лезвие вошло в глазницу врага! Выдох, который Рубан потратил на этот удар, стал последним – его сердце, уже разорванное болью от раны, наконец остановилось.

Мельница возвышалась над ржаным полем словно четырёхрукий великан, борющийся с ветром. Затянутое белёсой мглой небо казалось унылым и печальным, а видневшийся у горизонта хвойный лес походил на щербатую спину дракона.

– Что же ты ни разу ко мне в гости не пришла? – говорил Аниеро тоненькой белокурой девушке, стоявшей перед ним, сцепив ладони, и глядевшей на росший возле дороги куст ракиты. – Ты ведь моя невеста. В конце месяца будет наша свадьба.

– Да я даже не знаю, где ты живёшь, – отвечала Девушка, вскидывая на него большие ясные глаза.

Жених этот появился у неё только этой весной, он приехал из какой-то далёкой деревни и привёз с собой много золота, шелка, украшений и прочих товаров, какими обычно промышляют купцы. Только в здешних местах торговые караваны встретишь не часто – разбойники грабят и убивают людей на дороге, ведущей через лес, а другой поблизости нет. Однако Аниеро никого не боялся, ездил свободно, иногда появлялся в деревне даже вечером. Только никто не знал, где он живёт. Поговаривали, будто у старого Руладо, построившего свою избу на отшибе, у самой реки.

– Дом мой в лесу, – ответил Аниеро. – Только тебе самой дороги не найти. А вот в конце недели я пришлю тебе своего пса, Магона. Ты иди за ним следом, и он тебя приведёт.

– Страшно мне одной по лесу ходить, – покачала головой девушка. – А вдруг я встречу разбойников?

– Не бойся, там, где я живу, их нет. Иначе как бы я к тебе ездил чуть не каждый день? – Аниеро протянул руку и взял её ладонь в свою. – Я уже пригласил своих друзей, поэтому ты должна прийти. Ну, Класпина, будь умницей. Ты же не хочешь, чтобы я выглядел глупо? – Аниеро ласково улыбнулся. – Представь, что подумают мои друзья, если ты не придёшь. Они решат, что ты меня не любишь.

– Ну хорошо, – согласилась девушка. – Только я всё равно буду бояться.

– Магон защитит тебя. Так я буду ждать тебя. – Аниеро крепко сжал ладонь девушки и легко вскочил в седло серого в яблоках скакуна. – Теперь прощай, мне пора, – он направился со двора. – Я люблю тебя!

Девушка смущённо улыбнулась, провожая его взглядом.

– Смотри, Класпина, не забудь! – крикнул ей Аниеро, когда выезжал за ворота. – В конце недели!

Она кивнула и нерешительно помахала ему рукой.

Костёр едва теплился, несмотря на то что ночь выдалась сырая и холодная. Угли мерцали подобно глазам саламандры, и оттого всё вокруг казалось ещё чернее.

Айвонир сидел на стволе поваленного грозой дерева, закутавшись в плащ, и молчал, глядя на то, как тлеют потрескавшиеся от медленного жара ветки. Драфтер лежал поодаль и, закинув руки за голову, глядел на звезды, едва различимые на мглистом небе Малдонии.

– Сколько дней мы в пути – не сосчитать, – сказал он немного погодя, переворачиваясь на бок и ложась лицом к костру. – А скоро ли вернёмся, неизвестно. На этот раз, во всяком случае, всё должно пройти спокойно: нам нужно только встретиться с принцессой Маиранной и взять у неё колечко с Праховым Камнем. Ей тут, пожалуй, мороки даже больше, чем нам, поскольку мы и так, считай, всё время в дороге, а ей пришлось ехать сюда из самого Нордора. Вроде бы и не далеко, а если подумать, то разве что только за месяц и обернёшься. Нам ещё повезло, что герцог Вебертрейк приходится ей кузеном, а то не видать бы нам Прахового Камня. Или самим пришлось бы в Нордор ехать, а ведь это недели две пути будет.

– Да, завтра встретимся с принцессой в деревне Сосновая Падь, и на этом сбор ингредиентов будет закончен, – отозвался Айвонир. – Надеюсь, она прибудет вовремя.

Когда на улице послышался громкий хриплый лай, Класпина вздрогнула.

– Кажется, это за тобой! – крикнул ей отец, выглянув в окно. – Ну и псина! – добавил он, покачав головой. – Никогда таких не видывал.

Класпина вышла на крыльцо и увидела огромного чёрного кобеля, гладкого и блестящего, с налитыми кровью глазами. На шее у него виднелся широкий кожаный ошейник с двумя железными кольцами, чтобы продевать через них цепь.

– Здравствуй, Магон, – проговорила девушка, с ужасом глядя на зверя, которого дал ей в провожатые жених. Тот ощерился и попятился к воротам, словно приглашая её следовать за ним.

– Ну, с ним тебе никто не страшен, – подбодрил её отец. – Ступай, а к вечеру возвращайся.

Класпина спустилась по ступенькам и сделала несколько шагов по направлению к псу. Тот сразу же развернулся и потрусил вперёд, указывая дорогу.

Пока они шли вдоль поля по дороге, встречавшиеся односельчане в страхе шарахались от них, издалека здороваясь с Класпиной, и громко спрашивали, откуда она взяла такое чудовище. Спустя некоторое время последний плетень остался позади, и начался хвойный лес, из-за которого деревню и прозвали Сосновой Падью.

Идти пришлось долго, мили три или четыре, а затем собака свернула с дороги, и Класпине пришлось пробираться вслед за ней по узким и извилистым тропкам. Чтобы не заблудиться, она время от времени ломала тонкие ветки попадавшихся изредка рябин, осин и берёз. Наконец, когда солнце уже миновало зенит, Магон вывел её на большую поляну, вокруг которой деревья были вырублены, а из их стволов, судя по всему, и был сложен стоявший посередине двухэтажный дом.

Он был тёмный, а небольшие окна закрывали плотные ставни. Вдоль покатой крыши шёл гребень, грубо вырезанный в виде драконьих и волчьих голов. Класпина обошла дом кругом и обнаружила два крыльца – одно с южной стороны, другое с северной. Перед последним Магон остановился и принялся лаять. Через некоторое время дверь отворилась, и на пороге показалась согбенная старуха в каких-то темных лохмотьях. Она щурила подслеповатые глаза и мяла в руках какую-то тряпку.

– Чего тебе? – спросила она наконец и спустя мгновение добавила: – Неужто невеста?

– Да, – кивнула девушка. – Мне Аниеро, жених мой, велел прийти сегодня к нему в гости и прислал в проводники Магона. – Класпина указала на сидевшего подле крыльца пса.

– О, боги! – покачала головой старуха. – Что же это творится-то, а? За смертью ты пришла, дитя, – добавила она, обращаясь к пошатнувшейся от неожиданности Класпине. – Жених твой – разбойник! – старуха перешла на хриплый шёпот. – Он и его шайка грабят и убивают людей по всей округе, а тебя они хотят принести в жертву своему грязному богу Парготу. Так уж у них заведено: каждые три месяца поливать его алтарь кровью девственницы. Сейчас твоего Аниеро нет дома. Он с остальными ушёл на дело, да, видно, что-то их задержало, потому что к твоему приходу обещал вернуться. Однако ж идти назад тебе нельзя: можешь их встретить.

– Что же мне делать? – Во время рассказа старухи У Класпины внутри всё похолодело, и теперь она стояла как вкопанная. Казалось, нет никакой надежды на спасение и смерть скоро придёт за ней.

– Я тебя спрячу, – сказала старуха, пожевав сухими сморщенными губами. – Иди за мной, – она повернулась и скрылась в доме. – Боюсь только, как бы тебя не выдал Магон, – донёсся до Класпины её скрипучий голос.

Девушка огляделась. Вокруг качались и скрипели сосны, отовсюду тянуло сыростью и гнилью. Теперь это место напомнило ей могилу. Такой же запах был, когда хоронили её мать. Много лет назад…

Класпина быстро поднялась по ступенькам и вгляделась в темноту. Свет проникал только сквозь щели в ставнях и раскрытую дверь, поэтому внутри царил полумрак. Посреди большой комнаты стоял длинный стол, а возле него – старуха, походившая на огромный замшелый камень.

– Иди сюда, – позвала она, махнув крючковатой рукой. – Можно было бы посадить тебя в подпол, но если они вернутся с добычей, то полезут туда прятать. Так что лучше посиди здесь, – она указала на несколько больших винных бочек, составленных в дальнем углу комнаты.

Старуха помогла ей забраться в одну из них и накрыла крышкой.

– Спасибо, – только успела сказать ей Класпина.

– Ничего, дочка, – отозвалась старуха. – Не думай, что мне здесь сладко живётся.

Девушка обнаружила в одной из стен круглое отверстие, через которое раньше наливали вино, и, прильнув к нему, увидела, как старуха пересекла комнату и закрыла дверь, а затем начала подниматься по узкой скрипучей лестнице на второй этаж, тихо бормоча себе что-то под нос.

Обломки кареты лежали возле кузницы. Высокий мускулистый человек в кожаном фартуке деловито разбирал их и делил на две кучи: в одну складывал дерево, а в другую – железо.

Айвонир остановил лошадь, спешился и подошёл ближе.

– На этой карете королевский герб Нордора, – сказал он. – Почему она разбита?

– А кто ж это знает, господин? – ответил кузнец неприязненно взглянув на чужака. – Мы нашли её милях в двух отсюда на дороге, перевёрнутую. Лошади разбежались, а может, увели их. У нас много нынче разбойников развелось, так что неудивительно. Вон какая позолота богатая. Могли и прельститься.

– А те, кто в ней ехал? – спросил Айвонир. – Где они?

– Кучера убили, – ответил кузнец. Он продолжал работать и говорил, не поднимая глаз. – И ещё нескольких. Они то ли охранниками были, то ли ещё кем. Теперь не поймёшь: раздели их чуть не донага, всё забрали. Одного, что в карете ехал, доской проткнуло, от того, видать, и помер. А другого зарубили, да так, что лица не видно. Крови кругом было – не передать. Мы её песком закидали, а мертвецов перевезли в деревню, похоронить. Значит, господин, говоришь, герб королевский?

– А женщина? – проговорил Айвонир, игнорируя вопрос. – Там была женщина?

– Нет, мы не ведали, – покачал головой кузнец. – Да только если она жива осталась, то разбойники её, скорее всего, с собой забрали.

– А женские вещи?

Кузнец поднял глаза на Айвонира и, помолчав секунду, сказал:

– Да, были какие-то платья. Хорошие. Мы отнесли их в храм. Странно, что разбойники их не забрали.

– Ты знаешь, где их найти можно? – спросил Айвонир.

– Платья?

– Грабителей.

Кузнец усмехнулся, а потом нахмурился.

– О чем ты, добрый человек? Я с ними не знаюсь. Да будь нам ведомо, где их логово, давно бы уже всей Деревней собрались и разорили б гадючье гнездо. Никакого покоя нет от них уже который месяц.

Айвонир молча повернулся и отошёл. Когда они с Драфтером отъехали немного, он сказал:

– Он врёт. Зачем бы кузнецу шляться по дороге, если только он не знал, что там можно найти?

– Что будем делать?

– Наведаемся к нему ночью. Впрочем, он, возможно, сам приведёт нас к логову. После того как я проявил интерес к карете, он наверняка захочет увидеться со своими подельниками. Кроме того, теперь он знает, что погибли члены королевской семьи. Нордор объявит на убийц охоту. Это ничего, что здесь Малдония. Армия Нордора сильнее, и король Хагвар не станет спрашивать согласия на то, чтобы его солдаты прочесали этот лес. Меня удивляет только, что кузнец признался насчёт принцессы. Мог бы сказать, что её вовсе не было.

– Если он понял, что вам известно, кто ехал в карете, то весьма разумно ничего не скрывать, – возразил Драфтер. – Вернее, скрывать как можно меньше. Тогда всё будет более походить на правду.

– Пожалуй, ты прав, – согласился Айвонир. – Теперь найдём где остановиться, а вечером устроим нашему новому знакомому засаду. Думаю, всё же лучше поговорить с ним напрямик, иначе он может успеть предупредить своих дружков. А мне бы хотелось устроить им сюрприз.

– Как вы думаете, господин, принцесса ещё жива? – спросил Драфтер.

– Какая разница? – отозвался Айвонир. – Нам нужно только кольцо с Праховым Камнем.

Когда Класпина услышала снаружи голоса, её сердце превратилось в крохотный комочек страха. На какое-то мгновение девушке показалось, что она сейчас умрёт, даже голову сжало так, что в глазах потемнело.

Разбойники ввалились в дом шумной толпой и сразу запалили факелы, отчего по комнате разлился густой запах смолы.

– Клади сюда! – раздался крик, и Класпина узнала голос Аниеро.

Она прильнула к отверстию в стене и увидела толпу вооружённых мужчин. Все они что-то несли: некоторые убитых товарищей, другие добычу, а двое держали под руки женщину, на голову которой был надет мешок. По приказу Аниеро, который, как поняла Класпина, был у них главарём, разбойники побросали мешки с награбленным и опустили на пол трупы. В это время вошли ещё несколько человек.

– Мы привязали коней, – сказал один из них, потирая руки. – Продать можно будет на следующей неделе – в Ялгааде будет ярмарка.

– А что с этой? – кивнул другой на женщину. – Зачем мы её притащили?

– Я же сказал, – отозвался Аниеро. – Её карета выглядела здорово, значит, она из богатой семьи. Возьмём выкуп. Надо только спросить, кто её родители, – с этими словами он дал знак державшим женщину бандитам снять мешок.

Те со смехом подчинились, и Класпина увидела прекрасное лицо с точёными чертами, обрамлённое густыми темными волосами, сильно растрепавшимися.

– Ну, – протянул Аниеро, становясь перед ней и вытягивая из-за пояса нож. – Кто заплатит нам за тебя выкуп, красавица? Или ты хочешь, чтобы мы оставили тебя себе? – С этими словами он приблизился и, подцепив лезвием платье, разрезал его у женщины на груди. Класпина с удивлением увидела на белоснежной коже чёрный рисунок татуировки. Кажется, она изображала оплетавших череп змей.

– О нет! – воскликнул Аниеро, отшатнувшись. – Великий Паргот! Это знак Жарбада!

– Именно так, грязный ублюдок! – процедила женщина, усмехнувшись. – Вы подняли руку на Верховную Жрицу, так что считайте оставшиеся вам дни, – она ощерилась в злорадной усмешке, глаза её метали молнии.

Бандиты зашумели.

– Тихо! – оборвал их Аниеро. На лбу у него выступил пот, Класпина видела, как блестят в красноватом свете факелов крупные капли. – Сегодня мы принесём Парготу очередную жертву, и он защитит нас, – объявил Аниеро, обводя взглядом своих подельников. – У нас тоже есть покровитель, не забывайте.

Класпина с ужасом поняла, что, говоря о жертве, он имеет в виду её.

– Положите её на стол, – велел Аниеро, указав на жрицу, и, когда бандиты, поколебавшись мгновение, подчинились, он разрезал на ней платье, сдёрнул его и велел принести топоры. – Держите её крепче и заткните ей рот, – предупредил он сообщников. – Может, она умеет колдовать.

Когда вернулись те, кто ходил за топорами, Аниеро всем роздал по тесаку и сказал:

– Рубите её, братцы, да помельче.

– Всё забрызгаем, – заметил кто-то. – И сами замараемся.

– Ерунда! – отрезал Аниеро. – Не до нежностей, – и с этими словами он размахнулся и первым опустил топор. Лезвие пришлось на горло, но не перебило шею совсем, а завязло. Кровь полилась толчками, заливая стол и пол. Класпина зажала рот ладонями, чтобы не закричать, но не могла оторваться от страшного зрелища.

Бандиты, увидев, что их главарь нанёс первый удар, подняли топоры и принялись за работу. Через пару минут их с ног до головы покрывала блестящая кровь, а в комнате стоял сладковатый приторный запах, который, смешиваясь с копотью факелов, становился тошнотворным. Аниеро отбросил отрубленную руку и хотел было приниматься за ногу, над которой уже трудились двое его подельников, как вдруг на мёртвом пальце сверкнул золотой ободок, и он наклонился, чтобы посмотреть, что это такое. При этом его залитое кровью лицо оказалось так близко от бочки, где пряталась Класпина, что она отпрянула от отверстия в страхе, что он её заметит.

– Славное колечко, – пробормотал Аниеро. – Подарю своей невесте. Кстати, что-то долго она не идёт, – с этими словами он стал снимать кольцо, но окровавленные руки скользили. Он со злобой выругался и ударил по пальцу топором. Тот подскочил и упал на крышку бочки, в которой сидела Класпина. Девушка услышала, как он ударился о доски.

– Что за!.. – воскликнул Аниеро, осматривая пол вокруг себя. – Куда он делся?

Тут его позвал один из разбойников.

– Ты говорил, что пошлёшь за своей невестой Магона, однако он здесь, а её нет.

– То есть как это здесь? – удивился Аниеро, поднимаясь. – Пойдём посмотрим, – с этими словами он пересёк комнату и вышел на крыльцо. Послышался обрадованный лай.

– Пария! – крикнул Аниеро, возвращаясь. – Где эта старая карга?

По лестнице спустилась старуха, неся перед собой масляный светильник.

– Сегодня сюда не приходила ли девушка? – спросил он. – Её должен был привести Магон.

– Нет, – ответила старуха, покачав головой. – Никто не приходил.

– Значит, она передумала, – проговорил Аниеро, возвращаясь в комнату. Затем, постояв немного в задумчивости, добавил: – Тогда и колечко не к спеху. Эй, парни! – крикнул он товарищам. – Тащите эту падаль во двор. Киннер, принеси из подвала лопаты – надо закопать эту стерву.

Класпина тем временем, преодолев отвращение и страх, приподняла крышку и наклонила её так, чтобы палец скатился в бочку, где она сидела. Когда он упал к ней на колени, девушка едва не вскрикнула, но сдержалась. Она завернула палец в платок и спрятала в карман, сама ещё толком не зная, зачем, но чувствуя, что так нужно. Ведь иначе от этой бедной женщины не останется и следа. А это несправедливо. Хоть она и была колдуньей или кем там ещё. А всё-таки странно, что Аниеро так испугался этого рисунка у неё на груди. А вот порубить её не побоялся. Айвонир и Драфтер остановились возле ограды – густого плетня из лозняка. В доме кузнеца всё ещё горел свет и время от времени двигались какие-то тени.