Текст книги "Дорога домой"
Автор книги: Мери Каммингс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Из дома выволокли мужчину лет тридцати, бросили на колени. Руки связывать не стали, но окружившие его бойцы держали наготове автоматы, и было ясно, что стоит ему шевельнуться – и он упадет, прошитый сразу несколькими очередями.
Подошел Смайти с ружьем в руках.
– Из дробовика, гад, стрелял! Если бы не Лесли, это все бы у тебя сейчас в затылке было, – указал на борт грузовика, на котором дробь, выбив щепки, оставила светлые пятна.
– Чувствую я, тебя лучше в друзьях иметь, чем во врагах! – глядя на нее, с уважительной усмешкой покачал головой Лео. Обернулся к Джерико: – Представляешь, я ничего не заметил. Увидел только, как она на тебя прыгнула; выстрел – вы оба упали, и она тебя собой закрывает!
– Собой закрывает, – медленно, чуть ли не по слогам повторил Джерико. – А ты говорил…
– Ну… – Лео, вроде как извиняясь, пожал плечами.
Лесли переводила взгляд с одного на другого: о чем это они?!
– Ой, Лесли! – воскликнул сзади Пит. Она обернулась – он только что подъехал на квадроцикле и теперь растерянно смотрел на нее. – У тебя вся спина разворочена, ты что же, не чувствуешь?!
Разворочена оказалась не спина, а лишь жилетка – в момент выстрела она неудачно вспарусила и была в нескольких местах разорвана дробью. Сняв ее, Лесли взглянула на торчавшие клочья кожи. Промедли она долю секунды – и вся эта дробь сейчас была бы в ее теле.
– Каюк жилеточке, – прокомментировал Лео.
– Я починю, – подала голос забытая всеми старуха – она сидела на земле, привалившись к мотоциклу Джерико и прижимая к себе внучку.
– Что? – Лео обернулся к ней.
– Я зашью, – умоляюще повторила женщина, – я умею!
Лесли вопросительно взглянула на Джерико.
– Ладно, забирай их! – махнул тот рукой и ухмыльнулся: – Но смотри, чтобы каша завтра вкусная была, – сам приду пробовать!
– А с ним что делать? – Лео указал на все еще стоявшего на коленях мужчину.
Джерико, поморщившись, качнул головой. Лео подошел к пленному и деловито пустил ему пулю в лоб.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
В Логово они вернулись еще засветло. Лесли сразу забрала старуху и девочку и повела в лазарет. На остальных пленниц не оглядывалась – помочь им она не могла.
Старуха по пути настороженно озиралась, девочка тоже – без страха, скорее, с любопытством. С первого взгляда было ясно, что из нее вырастет настоящая красавица, да и сейчас она была хорошенькая, как кукла: с нежным овальным личиком, огромными темно-голубыми глазами и пепельно-белокурыми волосами, завивающимися в крупные локоны.
– Как тебя хоть зовут-то? – спросила Лесли.
– Эми, – ответила вместо нее старуха. – Эми ее зовут. Она дочка моего сына, в августе четыре года будет, как его в живых нет, и, главное, погиб-то не из-за чего – с крыши упал. Три дня потом промучался – ни руки, ни ноги не двигались…
У Лесли не было ни малейшего желания все это слушать, но и оборвать старуху язык не поворачивался. Поэтому по пути к лазарету она успела выслушать и историю про то, как умирал старухин сын, и как в ту же зиму простудилась и умерла невестка, и – в дополнение – как пять лет назад умер старухин муж, мистер Таубман – то есть второй муж, первый умер еще на втором году после Перемены.
Добравшись до лазарета, Лесли завела бабушку с внучкой в кабинет, сказала:
– Вы здесь подождите, а я пока с жильем для вас разберусь, – оставила их, вышла. Бесконечные «умер», «умерла», «умер» рефреном звенели в ушах.
Рядом с лазаретом нашлась свободная комната с двумя кроватями, Лесли взяла у Пита ключ, потребовала постельное белье – он махнул рукой вглубь склада:
– Возьми сама, справа, у окна!
Самому ему было не до того – он распределял по стеллажам привезенную добычу. Похвастался серебряной вазочкой, которую Лесли заметила еще в Хоупленде:
– Смотри, какая красота! Джерико отдам – он такие вещи любит!
– Красивая, – кивнула Лесли.
– Я скоро на кухню пойду, с продуктами разбираться – если хочешь, могу прихватить твою бабульку, показать ей, где там и что, – неуверенно улыбнулся: – Эй, ты чего такая кислая? Случилось что-то?
– Да нет, – с кривой улыбкой мотнула она головой. – Меня просто укачало на обратном пути – до сих пор в себя прийти не могу. Только Джерико не говори.
Пит понимающе покивал:
– Да, с непривычки на мотоцикле сильно растрясти может!
Миссис Таубман известие о том, что Пит покажет ей сейчас кухню, вовсе не обрадовало.
– А как же Эми?! – воскликнула она испуганно.
– А Эми останется здесь, я ей пока объясню ее ежедневные обязанности. И, миссис Таубман, пожалуйста, заплетите ей волосы – в косы или еще как-нибудь – чтобы не ходила с распущенными.
– Не хочу, – вмешалась девочка. – Я не люблю косы! – сердито сдвинула бровки. – Ба, ну скажи ты ей!
Как Лесли ни сочувствовала им обеим, но подобные капризы следовало пресекать на корню.
– Другой вариант – постричься, – обернулась она к Эми. – Коротко. Ты этого хочешь?
– Нет, нет, ну что вы! – Миссис Таубман схватила внучку и прижала к себе. – Мы сейчас заплетем, заплетем!
– Вот и хорошо, – кивнула Лесли. Должна же старуха сама понимать, что распущенные волосы, да еще такие красивые, привлекают мужчин, как мед пчелу, и кое-кто из них может не посчитаться с тем, что девочке нет и двенадцати! Поэтому лучше, чтобы она выглядела как можно более по детски и не обращала на себя внимание.
К себе в комнату Лесли попала, когда уже стемнело. Не снимая ботинок, рухнула на кровать и уткнулась лицом в подушку. Может быть, если бы ей удалось заплакать, то стало бы легче. Но слез не было.
Были взгляды девушек, когда она уводила прочь миссис Таубман и Эми – казалось, они до сих пор прожигают ей спину. Был растерзанный поселок, рыдающий на земле связанный мужчина, крик «Сури, Сури!» – и отброшенные в пыль часы с кукушкой…
Долго ли она так лежала, Лесли не знала, но вскочила от стука. Проверила лицо – глаза сухие – и только потом открыла дверь.
– Привет, ну как ты? – с порога спросил Пит.
– Нормально.
– Я твою эту… миссис Таубман обратно отправил. Сегодня девчонки уже ужин сварганили, так что пусть завтра с утра начинает. Все ей объяснил, показал…
– Спасибо. Заходи, чего ты на пороге стоишь? – было ясно, что у Пита на уме что-то еще – только для того, чтобы сказать про старуху, он бы приходить не стал.
– Да нет, я… слушай, ты сегодня в штаб собираешься? – выпазил он.
– Вообще-то нет. А что?
– Вот и хорошо, не ходи.
Лесли вопросительно приподняла бровь. Пит неловко пожал плечами:
– Мы там сейчас праздновать будем. То есть… в смысле с новенькими девчонками… И если ты не вовремя припрешься, Джери может разозлиться, – он болезненно поморщился: – Ну… в общем, сама понимаешь – ссориться-то вам ни к чему!
– Понимаю, – кивнула она и сумела улыбнуться. – Не бойся, не приду.
– Вот и хорошо! – на физиономии Пита прочиталось явное облегчение. – Тогда я пошел.
К штабу Лесли все-таки пришла. Примерно через час неслышной тенью проскользнула вдоль домов на противоположной стороне площади.
«Празднование» было в самом разгаре – окна на всех трех этажах горели яркими огнями, некоторые были распахнуты настежь. Даже с другого конца площади можно было различить пьяные возгласы, смех и женский визг. Вот кто-то забренчал на банджо, из окна вылетел кувшин и с треском раскололся о камень.
Дальше Лесли смотреть не стала – прошла дальше, углубилась в проход между домами и, никого по дороге не встретив, добралась до ангара.
Обычное место сержанта Калвера, низкая табуретка на колесах, была пуста. Лесли остановилась, растерянно оглядываясь – но тут что-то зашоркало в темном углу, где стоял бронетранспортер, и оттуда появился сержант.
Подковылял, опираясь на костыли – Лесли заметила, что на левую ногу он еще кое-как ступает, а на правую нет, – спросил:
– Чего надо?
Она сглотнула – все, что сегодня произошло, комом встало в горле, не давая вымолвить ни слова. Зажмурилась, уткнулась лицом ему в грудь и наконец-то заплакала. Точнее, разревелась в голос, всхлипывая и не пытаясь сдержаться.
– Ну чего ты… – сказал сержант Калвер – и больше ничего не говорил, просто погладил теплой ладонью по затылку.
Прошло несколько минут, прежде чем Лесли оторвалась от него и вытерла рукавом залитое слезами лицо; буркнула:
– Извините… – стыд от того, что она так расклеилась, мешался с облегчением, словно вскрылся и вытек гноем давно мозживший нарыв.
Сержант тяжело присел на край стола.
– Что стряслось?
– Сегодня на поселок ездили, – со слез все еще хрипло объяснила Лесли. – Ну и… у меня за эти годы чего только не бывало, и убивать приходилось, но тут… девочки эти… они же… – стиснула зубы, голос сорвался.
– А ты говоришь, цивилизация, – мрачно скривился сержант. – Бандиты – они бандиты и есть, а никакая не цивилизация. Жируют, паразитируют на поселках на этих, чуть что не так… сама видела, а ведь это еще цветочки! Когда я только сюда попал, в одном поселке люди дань не захотели платить, так там чуть не через одного мужчин постреляли – и это после того, как они уже оружие сложили!
– Джери говорит, что издержки неизбежны, – вспомнила Лесли один из разговоров с Джерико, – но зато…
– Что – зато? – взорвался сержант. – Издержки… мать их! Да никогда у нас в Штатах такого не было, чтобы со свободными людьми как со скотиной обращались и последнее отбирали! А Джери этот твой – добря-як, – последнее слово он протянул с непередаваемой злой иронией. – Перед тем, как прострелить мне ноги, целую бутылку самогона выдал – сказал, вместо наркоза. И стрелял аккуратно.
– Зачем?! – опешила Лесли. – Зачем он…
– Я бежать пытался. Дважды. Первый раз поймали – он меня пальцем не тронул, еще посмеялся, что недалеко я уйти успел – они меня и вправду почти у самого Логова схватили. Но предупредил, что если я еще раз попробую, то он сделает так, чтобы я больше никогда бегать не смог. Вот и… сделал, – сержант нагнулся и стянул с ноги сапог с подрезанным голенищем, показывая изуродованную, бугрящуюся шрамами щиколотку. Лесли с одного взгляда поняла, что исправить тут уже ничего нельзя.
Он тоже посмотрел на свою ногу и поднял глаза.
– Ладно, чего пришла-то?
– Выпить, – она отцепила от пояса флягу, поставила на стол. – Чтобы не одной.
– Застукать могут, – сказал сержант, но прозвучало это не как отказ.
Лесли покачала головой.
– Им сейчас не до того, они в штабе новых девушек… пробуют.
Несколько секунд он испытующе присматривался к ней, потом вздохнул:
– Ладно, только ты сама сходи за закуской, – кивнул куда-то в темноту, – за перегородкой в холодильнике колбаса и хлеб есть.
На перегородку из гофрированного алюминиевого листа Лесли наткнулась почти сразу. На ощупь обогнула ее и в свете прорезанного в стене ангара оконца увидела то, что служило сержанту Калверу жилищем – узенькую клетушку, где с трудом помещались накрытая одеялом кровать, тумбочка и маленький холодильник.
Холодильнику она позавидовала – в лазарете бы такой не помешал! – взяла из него краюху хлеба и полкруга колбасы и вернулась к столу. Там за это время появились две блестящих металлических плошечки размером чуть меньше стакана, налитые до половины самогоном.
– Этот твой сегодня прислал, – сообщил сержант, принимая колбасу. – Тоже, небось, из того поселка.
Ножом рассек хлеб и колбасу на ломти, поднял плошечку:
– Ну… – они оба выпили.
От самогона внутри стало жарко, и Лесли побыстрей заела его хлебом. Сержант тоже положил колбасу на хлеб и откусил сразу чуть ли не треть. Продолжая жевать, налил по второй порции, спросил:
– Так это из-за него ты напиться решила? Из-за Джерико своего?
– Ну хватит уже, а? – не выдержала она. Передразнила: – «Этот твой, этот твой»… Да не мой он! И меня не спрашивали, когда сюда привезли!
– Тогда что ты здесь делаешь? – в упор спросил сержант.
– Людей лечу! Выживаю! Приспосабливаюсь к обстоятельствам! Какой ответ вам больше нравится – тот и правильным будет.
– И долго ты собираешься так… приспосабливаться?
– А вот это уже мое дело! И вообще – чему эти вопросы? Или вы предлагаете мне вместе бежать?
– Да нет, – покачал головой сержант, – я свое уже отбегался, – глаза его вспыхнули яростью: – Но мне тошно думать, что когда сотни мотоциклистов двинутся на Лоридейл, среди них будут обученные тобой люди. А может, и ты сама!
– При чем тут Лоридейл, до него же отсюда тысяча миль!
– Такая структура, как здешняя, обязательно должна развиваться и расширяться; остановка, стагнация – все, конец ей. Ты думаешь, для чего Хефе четвертый отряд создает? Он на север тянется – планирует там еще одну базу сделать, еще одно Логово. И поселки вокруг обирать начать.
– На севере? Где?
– В Колорадо.
У Лесли эти слова отозвались пробежавшим по спине неприятным холодком: в Колорадо ведь и дядя Мартин живет, и малыш Джимми, и «женский» поселок тоже там…
– Откуда вы знаете?!
Сержант Калвер пару секунд поколебался, но потом ответил просто и веско:
– Знаю…
К себе в комнату Лесли вернулась незадолго до рассвета; захлопнула за собой дверь и, не раздеваясь, растянулась на кровати. Голова слегка кружилась – выпила она изрядно, – но сна не было ни в одном глазу.
Сержант так и не сказал, откуда он знает планы Джерико – он вообще о них больше не говорил. Рассказывал про Лоридейл – про саму базу, про фермы, одна за другой вырастающие вокруг нее, про рыбачий поселок на Миссури – когда-то, до Перемены, люди боролись с засильем в реке карпов, теперь же эта неприхотливая и быстро размножающаяся рыба стала для них истинным благословением.
Как раз перед тем, как сержант собрался в эту злосчастную поездку, в Лоридейле открылась школа – нельзя же, чтобы дети росли неграмотными! И церковь своя есть, и раз в месяц проходят ярмарки – туда не только с окрестных ферм люди приезжают, но и из поселков, некоторые аж за пятьдесят миль добираются…
И за всем этим рассказом стояло невысказанное вслух – то, что понимали они оба: если Джерико создаст в Колорадо второе Логово, то еще через несколько лет его мотоциклисты доберутся до границ Лоридейла…
Разбудил Лесли стук в дверь. Еще полусонная, она открыла, даже не спрашивая, кто там, и увидела Честера с Бобером; оба паренька сияли:
– Здравствуйте, миссис Лесли! – бодро начал Честер. – Сегодня каша на завтрак вку-усная – хотите, Бобер вам принесет? А то скоро не останется, ребята по второй миске берут!
– Хочу, – кивнула она. На самом деле есть ей не хотелось, но как не попробовать стряпню миссис Таубман?!
– Беги! – обернувшись, приказал Честер и, когда Бобер затопал по коридору, спросил подлизным тоном: – А мы сегодня… это самое… за травами поедем?
– Если ничего не случится, то в воскресенье поедем, – пообещала Лесли.
Каша действительно оказалась великолепная: с сытным запахом, хорошо распаренная и в меру подсоленная; в ней попадались волоконца мяса и стружки жареного лука – словом, все вместе было необыкновенно вкусно. Лесли сама не заметила, как съела целую миску, и пожалела, что нет добавки.
Хотела отнести каши и Джерико – пусть попробует, но, выйдя на крыльцо, увидела Пита – небритый и взъерошенный, он брел в сторону склада.
– Эй, привет! – окликнула она его. – Ты сейчас из штаба? Не знаешь, Джерико уже встал?
Он подошел, ухватился за столбик перил и взглянул на нее – сам бледный, глаза красные.
– Не знаю, – голос его звучал хрипло и невнятно. – Мы вчера здорово выпили… я прямо за столом отключился, вот только сейчас в себя пришел. Слушай, у тебя от головы ничего нет?
– Идем в лазарет, дам, – кивнула Лесли и спустилась с крыльца. – Так ты Джерико с утра не видел? А то я ему каши хочу отнести…
Она знала, что Пит, как и многие блондины, легко краснеет от волнения, но не подозревала, что он способен так же быстро позеленеть.
– Ты… – начал он и, не договорив, рванулся за угол дома. Оттуда послышались звуки, будто кого-то (понятно, кого!) стошнило.
Вернулся он через минуту, лицо по-прежнему сохраняло зеленоватый оттенок, буркнул:
– О еде со мной лучше не надо.
Лесли наконец сообразила, что Джерико, возможно, пребывает в таком же состоянии и предлагать его сейчас кашу будет по меньшей мере бестактно.
В субботу на площади перед штабом, как всегда, вспыхнули костры – обитатели Логова собрались, чтобы послушать традиционную речь Хефе. Лесли вышла вместе со всей «свитой», присела неподалеку от золоченого кресла. К ее удивлению, традиция была нарушена – первым встал и заговорил не Джерико, а Лео.
– Друзья мои! – зычный голос его прозвучал на всю площадь. – Я не мастер говорить речи, но сегодня Хефе попросил меня выступить. Потому что произошло нечто, что я видел своими глазами и обязан рассказать вам…
Чувствительный пинок в спину заставил Лесли обернуться:
– Иди к нему! – шепотом приказал Динеро. Она удивленно оглянулась на Джерико – перехватив ее взгляд, тот подмигнул и тоже кивнул на Лео.
Делать нечего, она встала и подошла. Лео обнял ее за плечи – высоченный, как башня – и выдвинул вперед.
– Все вы хорошо знаете Лесли – и как врача, и как человека, который учит вас драться и побеждать. Но не все еще знают, что позавчера, в Хоупленде, она спасла жизнь самому ХЕФЕ!
На секунду на площади воцарилась тишина: люди переваривали услышанное – но уже в следующий миг разразились приветственными воплями и свистом.
Лео поднял руку – толпа стихла.
– Сейчас я расскажу вам, как это случилось…
В его изложении все происшедшее выглядело весьма героически. Оказывается, она не только первой заметила человека, который целился Хефе в спину, но и, рискуя жизнью, закрыла его от заряда дроби собственным телом. То, что на самом деле она просто рухнула на Джерико, сбивая его с ног, при этом чуть не вышибла из него дух, упомянуто не было.
– …За то, что сделала Лесли, нет и не может быть достойной награды! – заключил Лео – толпа в очередной раз взорвалась криками и свистом. Лесли чувствовала себя не в своей тарелке и надеялась, что это славословие скоро кончится.
– Да, Лео прав – о награде тут речи не идет, – это сказал уже Джерико; Лесли обернулась – он стоял рядом. Обнял ее, притянул к себе и улыбнулся. – И все же я хочу, чтобы ты приняла от меня этот подарок, – достал из-за пазухи и продемонстрировал всем подвеску на крученой золотой цепочке – усыпанную сверкающими камешками многолучевую звезду размером с ромашку. – Носи его с гордостью, как орден!
Повернул Лесли лицом к себе, надел ей на шею цепочку и поцеловал.
Толпа радостно засвистела и зааплодировала, сама же Лесли с трудом подавила желание отстраниться – целуя ее, Джерико неудачно задел звезду, и острый луч больно кольнул кожу.
ЧАСТЬ II
СОЛДАТСКАЯ ДОРОГА ДОМОЙ
«Мы не выбираем времена. Мы можем только решать, как жить в те времена, которые выбрали нас.»
Джон Р. Р. Толкиен «Властелин Колец»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Не прошло и месяца, как Лесли убедилась, что сержант Калвер не ошибался в отношении планов Хефе.
В тот день Джерико в очередной раз пригласил ее на завтрак. Когда она пришла, он уже сидел за столом; приветственно махнул рукой:
– Заходи! У меня к тебе дело, но сначала поешь.
– Какое дело?! – насторожилась Лесли.
– У Лео омлет сегодня получился просто отпадный, – безмятежно сообщил Джерико, выкладывая ей в тарелку оставшийся кусок. – Ветчины хочешь?
– Хочу, – вздохнула она – пока он сам не пожелает сказать, о чем речь, из него слова не вытянешь. Правда, судя по его хорошему настроению, ни о какой неприятности речи не шло.
Отпластав ломоть розовой домашней ветчины, он положил ей его на тарелку, и, потянувшись вперед, бесцеремонно распахнул ворот ее куртки. Коснулся пальцами звезды на крученой цепочке.
– Носишь?
– Угу, – кивнула Лесли.
Она и правда носила его подарок все время, снимала лишь в постели и в лесу – неровен час, зацепится за ветку и потеряется. Обида была бы страшная: Джерико эта блестящая бесполезная штучка нравилась куда больше, чем ей самой.
О деле он заговорил, лишь когда они принялись за кофе – спросил внезапно:
– Слушай, ты Колорадо хорошо знаешь?
– Да, – не задумываясь, ответила Лесли и лишь потом насторожилась: чего это он вдруг?
– И поселки тамошние знаешь?
– Ну… в общем… некоторые…
Джерико рассмеялся:
– Да ладно тебе, не жмись! Я понимаю, что для маркетира свои угодья выдавать – нож острый, но мне действительно нужна твоя помощь, – заговорил уже всерьез: – Мне нужен поселок в Колорадо, где я мог бы основать второе Логово.
– Второе Логово? – внешне немного удивившись, переспросила Лесли. – Зачем? И почему именно в Колорадо?
Голова ее лихорадочно работала: как быть, что делать? Стоило себе представить, как мотоциклисты забрасывают в фургон юную охотницу Гарриэт, как гоняются за ее подругами… хотя, насколько она знает Дженет и ее воспитанниц, без боя те не сдадутся, и многие, очень многие могут погибнуть… А дядя Мартин… в его поселке люди по весне и так впроголодь живут, куда им еще дань платить!
– Потому что там и Канзас близко, и Вайоминг, и Аризона, – объяснял тем временем Джерико. – Мы это все с ребятами осенью обсуждали, когда тебя еще здесь не было, и решили, что Колорадо подходит лучше всего. Так вот, мне нужен поселок, который сможет прокормить сотню человек – хотя бы первое время, пока мы не начнем с окрестных поселений дань получать. И чтобы рядом обязательно была асфальтовая дорога – чтобы грузовики могли пройти.
Сказать, что ничего подходящего она не припоминает – он не поверит, да еще разозлится…
– А почему ты не хочешь обосноваться в Форт-Бенсоне? – спросила Лесли, больше чтобы выиграть время.
– Ты же знаешь, что там воды нет! – нетерпеливо ответил Джерико.
И тут ее осенило.
– Пожалуй, я могу предложить тебе один поселок, – медленно начала она. – Даже не поселок – городок, он еще с до-Перемены стоит. К нему ведет асфальтовая дорога, вокруг – защищенная от ветра долина. Жители сеют пшеницу и кукурузу, разводят овец, лошади у них тоже есть.
«А кроме того, оттуда добрых триста миль и до „„женского“ поселка“ и до дяди Мартина!» – добавила она про себя, вслух же, чтобы ее предложение выглядело еще заманчивее, сказала:
– И кроме того, если ты завоюешь его, о тебе будут слагать легенды по всей Америке!
– Почему?! – похоже, Джерико здорово заинтересовался.
– Помнишь, давным-давно ты рассказывал о Городе-Откуда-Не-Возвращаются?
– Ты что, хочешь сказать… Но это же сказка, легенда!
Лесли покачала головой:
– Нет, Джери, это не легенда. Проклятый Город – это вполне реальное место, мне довелось там побывать… живой я выбралась, надо сказать, чудом.
– Они что, убивают всех чужаков?
– Не просто убивают. Когда к ним приходят чужаки, они считают, что это пища, посланная Господом.
До Джерико дошло быстро:
– Ты хочешь сказать, что они их… едят?!!
– Да, Джери. Ты бы видел, как они смотрели на меня! – Лесли аж передернуло. – У них даже оружия почти нет – их защищает тайна. Для них очень важно, чтобы никто не узнал, где находится их город. За мной, когда я вырвалась, послали охотников – один из них мне все это и рассказал… перед смертью. И о «посланной Господом пище», и о том как, убив чужаков, они устраивают после этого праздник с танцами. Накрывают на площади столы, священник благословляет трапезу… Точнее, благословлял – сомневаюсь, что они нашли себе нового.
– Ты что, его?..
– Да.
– Как же ты вообще спаслась?! Погоди, не рассказывай – я Лео хочу позвать, чтобы он тоже послушал, – он выскочил из комнаты, а Лесли откинулась на спинку кресла, вспоминая…
Впереди на фоне гор обрисовалась островерхая колокольня, потом стали видны и отдельные дома. Еще через пару миль по обе стороны дороги потянулись возделанные поля – пшеница, картофель; участок чего-то ярко-зеленого… И ни одного человека – ни в поле, ни на дороге, ни впереди, на фоне домов!
Что бы это значило? Может, сегодня воскресенье – святой для здешних жителей день, когда положено молиться в церкви или наоборот, сидеть дома? Если так, то не повезло, придется прийти снова завтра. Но прежде Лесли хотела пройтись по городу, найти кого-то, с кем можно поговорить, и убедиться, что это действительно так.
Они с Джедаем (в те времена он еще не пришел в себя, был безмолвным, послушным и мало что соображал) дошли до входа в поселок; слева и справа потянулись дома, не новые, но и не полуразрушенные – за ними явно кто-то следил и ремонтировал. Во дворах – ни бурьяна, ни травы, кое-где в окнах видны занавески… но люди, где же люди?! Как тихо!..
Лесли постепенно становилось не по себе. Может, сюда налетела какая-то банда и всех перебила… или увела с собой? Но зачем?
До церкви оставалось ярдов сто. Она решила дойти туда, заглянуть внутрь – и, если никого не найдет и там, побыстрее уносить ноги. Казалось, ее беспокойство передалось и Джедаю – хотя он размеренно топал рядом, но то и дело с недоуменно сдвинутыми бровями поглядывал по сторонам.
Наконец они добрались до центральной площади. Круглая, ярдов сорок в диаметре, в отличие от дороги она была покрыта не асфальтом, а низкой полувытоптанной травкой. Посредине возвышалось странное сооружение, напоминающее арку из грубо обделанного известняка.
Дойдя до нее, Лесли придержала Джедая за руку, сказала:
– Стой здесь и жди! – Сбросила к его ногам свой вещмешок и уже сделала пару шагов к церкви, когда внезапно над ее головой оглушительно ударил колокол.
Она невольно вскинула голову вверх, к колокольне. Опустила ее – и увидела людей. Казалось, они появились сразу отовсюду – из церкви и из-за росших по ее сторонам кустов сирени, из ближайших домов и проулков. Старые и молодые, мужчины и женщины – все молча шли к площади и так же молча останавливались, огораживая ее, словно цепью, а колокол бил и бил, пока вдруг не затих так же внезапно, как и зазвучал.
– Я… – неуверенно сказала Лесли, – я… пришла торговать.
Слова ее, казалось, упали в пространство, лишь где-то за спиной послышался короткий смешок.
Несмотря на теплую погоду, ей стало холодно. Конечно, возможно, этим людям нужны только ее вещи, рюкзак… конечно…
Прижавшись спиной к арке, она судорожно оглядывалась. Многие из горожан держали в руках дубинки и палки, кое-кто – ножи. Огнестрельное оружие было лишь у двоих – допотопный револьвер у высокого худого старика справа от нее и дробовик-бокфлинт [8] 8
Бокфлинт – двустволка с вертикальным расположением стволов.
[Закрыть] у стоявшего на ступенях церкви краснолицего мужчины с воротничком священника.
Смотрели они на нее без злости – скорее, с любопытством. Одна старуха с висящими по обе стороны сморщенного лица седыми космами даже смеялась, беззубый рот кривился черным провалом.
Вдруг она подалась вперед и вскрикнула.
– Вот они!
Лесли обернулась – как раз вовремя, чтобы увидеть, как людское кольцо разомкнулось и на площадь вступили трое мужчин. Все трое молодые, крепкие и загорелые, одеты они были только в шорты, на ногах – мокасины. Один держал в руке охотничий нож с длинным лезвием, другой – обрывок железной цепи, третий – небольшой топорик.
– Давай, Джорди, не зевай! – пронзительно расхохоталась старуха. – Смотри, какой здоровяк попался – сегодня у нас будет славный обед!
«Неужели это правда?!» – мелькнуло в голове у Лесли, следом накатила волна ужаса – такого, какого она еще в жизни не испытывала.
Накатила – и схлынула, унеся с собой и все остальные эмоции. Не осталось ни страха, ни даже удивления; в голове припевом боевого горна зазвучали слова сержанта Калвера: «Пока у тебя есть хоть какой-то шанс – действуй!» Похоже, перед тем, как убить ее, эти сволочи хотят развлечься – что ж, это развлечение они надолго запомнят.
Мужчины медленно приближались, расходясь и охватывая ее полукругом; средний побрякивал цепью. До них оставалось еще шагов тридцать.
Лесли тоже шагнула вперед, делая вид, что испуганно оглядывается. Свисавший на ремне с ее пояса арбалет выглядел не слишком опасным, тем не менее вся надежда сейчас была именно на него.
Глаза ее то и дело возвращались к точке на бедре наступавшего слева парня – туда, куда должна была попасть стрела. Нужно подпустить его шагов на восемь, иначе можно промахнуться – стрелять придется навскидку.
Священник, если он не идиот, дробовиком не воспользуется – ведь разлетом дроби заденет и тех, кто стоит на другой стороне площади; старик же с его костлявыми руками едва ли может быть хорошим стрелком.
Она мельком оглянулась на Джедая – тот с отрешенно-тупым видом стоял перед аркой. Бедняга, он даже не понимает, что происходит! Снова взглянула на противников – рано, пусть подойдут ближе… еще ближе… Сейчас!
Лесли вскинула арбалет, и тетива еле слышно тенькнула, отправляя стрелу в цель. Уронив топорик, парень схватился за бедро, руки его мгновенно окрасились кровью…
И в этот момент остальные двое бросились в атаку.
Еле увернувшись от удара цепью, Лесли сжалась в комок и метнулась вправо, на ходу выхватила нож и распрямилась, как пружина, целясь в живот мужчине с цепью – но тот вильнул вбок, и вместо того, чтобы вонзиться по самую рукоять, лезвие лишь царапнуло его.
– Джорди! – тонко и испуганно вскрикнул раненый парень. Мужчина с цепью отскочил назад и обернулся – зато другой, с ножом, пригнувшись, бросился на Лесли.
Она увернулась, пнула его в колено и хотела полоснуть по шее – но от внезапного удара цепью ее нож выскользнул из руки и отлетел далеко в сторону.
– Все, Лу, добивай сам! – крикнул мужчина с цепью и бросился к раненому. Держась за бедро обеими руками, тот корчился на земле – на самом деле он был уже не жилец, хотя никто из горожан, ни даже он сам еще об этом не знал.
Парень с ножом, усмехаясь, перебросил свое оружие из руки в руку. Уже по этому движению было понятно, что с ножом он управляться умеет. Тем не менее, будь они один на один, Лесли бы наверняка с ним справилась – но не сейчас, когда в любую секунду и с любой стороны на нее мог наброситься еще кто-нибудь.
Она отступила на шаг и быстро оглянулась – позади была арка и… Джедай. Он по-прежнему стоял неподвижной глыбой, за все это время так и не сдвинувшись с места. Мелькнула страшная в своей простоте и цинизме мысль – он здоровенный, такого с одного удара не завалишь. Это даст ей время – те несколько секунд, которые нужны, чтобы перезарядить арбалет…
Ее противник снова неуловимо-быстрым движением перебросил в правую руку нож, взмахнул им, целясь ей в лицо, но Лесли, пропустив клинок над головой, откатилась кувырком назад, мимо Джедая, к арке. Прижалась к ней спиной и выхватила из-за пояса стрелу.
По сторонам она не смотрела, только на арбалет. Вставить стрелу в желобок, рвануть рычаг, чтобы тетива легла на выступ – сколько раз ее руки уже проделывали эти привычные действия! Но сейчас любая небрежность могла стоить жизни.
Хриплый вскрик, хруст – и следом стон, почти вой; он раздался со всех сторон одновременно, словно окружавшая ее толпа горожан превратилась в единый организм. Лесли вскочила, вскидывая арбалет, и огляделась – как раз вовремя, чтобы увидеть, как парень в шортах оседает к ногам Джедая.
