Текст книги "Дорога домой"

Автор книги: Мери Каммингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Разбудило наутро Лесли громкое брямканье, словно где-то за окном колотили железом о железо. Впрочем, продлилось это лишь несколько секунд, и вновь наступила тишина.

Лесли встала и выглянула в окно – уже рассвело; пахло утренней сыростью, хотя день обещал быть солнечным.

Она умылась и надела собственную одежду, привычную, как вторая кожа. Попыталась хоть кое-как, пятерней, привести в порядок волосы – и тут в дверь постучали. Точнее, поскреблись, именно так можно было назвать этот тихий и вежливый звук.

Лесли приоткрыла дверь – в проеме обрисовались улыбающиеся физиономии охранников.

– Доброе утро, мэм, – сказал тот из них, что был на вид постарше – именно он вчера спросил, пора ли уже держать Юло. – Бобер сейчас на кухню пойдет, за кофе. Вы, наверное, тоже горяченького не прочь выпить?

– Да, не откажусь.

– Бобер – это он, – охранник ткнул пальцем в своего напарника, парнишку лет восемнадцати с облупившимся носом – тот заулыбался еще пуще, показывая торчащие передние зубы, которым наверняка и был обязан прозвищем, – а я – Честер.

– Я – Лесли.

– Да, мы знаем, – Честер нетерпеливо пнул своего напарника – иди, мол, уже! – а сам продолжил светскую беседу: – Нам Хефе вчера сказал, что вы у нас будете инструктором по военному делу, – в любопытных глазах так и читалось: «Неужто правда?!» – Еще он велел вам сказать, чтобы вы после второго колокола в штаб пришли.

– Это когда?

– Часа через полтора примерно. Если вам что-нибудь понадобится – проводить куда-то или принести чего, – вы только скажите. Мы здесь, на крылечке будем.

Кофе оказался ячменный. Лесли поняла это по запаху, едва Бобер, вбежав в комнату, поставил на стол большую глиняную кружку. Потряс в воздухе рукой:

– Горячий, зараза! – обернулся к Лесли: – На кухне еще каша была, но я подумал, вы такую не захотите. Подгорела, – выразительно скривился и помотал головой, – аж на улице воняет. Зато вот, – достал из-за пазухи ломоть серого, посыпанного крупной солью и жареным луком хлеба. – Будете?

– Буду, – кивнула Лесли. – У меня еще мясо осталось – вчера вечером Джерико… то есть Хефе принес, – выложила себе на хлеб кусок крольчатины потолще, остальное протянула пареньку. – Хочешь?..

Судя по тому, как он сглотнул слюну, подобные яства рядовым бойцам доставались нечасто.

– Ага… – потянулся тоже взять кусок, но Лесли сунула ему в руки всю миску:

– Бери-бери. Вам с Честером на двоих.

Бобер схватил угощение и чуть ли не вприпрыжку поскакал в коридор, уже оттуда донеслось:

– Спасибо!

«Вторым колоколом» оказалось такое же брямканье, как то, что разбудило Лесли. Едва оно прозвучало, как голос Честера из-за двери сообщил:

– Мэм, пора идти в штаб. Мэм, вы слышите?

– Слышу! – буркнула она, завязывая шнурки.

Тем же порядком: она впереди, двое охранников сзади, – ни разу не сбившись с пути, Лесли проследовала к зданию с башенками. Часовые, как и вчера, пропустили ее беспрепятственно.

– Направо, по коридору, вторая дверь, – подсказал Честер.

В комнате, за большим, рассчитанным человек на двенадцать овальным столом сидели пятеро: Джерико, Лео, Пит, Смайти и болезненно-полный немолодой мужчина, которого она видела в первый день на площади.

– Привет! – неуверенно сказала Лесли.

– А, вот и ты! – Джерико вскочил и, по-хозяйски обняв ее за плечи, подвел к столу. Повел рукой: – Ну, Пита, Смайти и тем более меня, – он усмехнулся, – ты знаешь. Смайти у нас главнокомандующий, все бойцы под его началом. Лео – моя правая рука, он обеспечивает мою безопасность… и вообще безопасность Логова. Майор Мерфи, – толстяк с недовольно-скептической миной на физиономии кивнул, – наш главный инженер. Именно благодаря ему у нас и свет есть, и вода в кране…

Дверь открылась, и в комнату вошел смуглый, похожий на мексиканца мужчина с усиками – он тоже был в первый день в свите Хефе. В руке он – Лесли в первый момент не поверила своим глазам – нес ее арбалет!

– А это Динеро, – объяснил Джерико; бросил ему: – Опоздал!

Тот с извиняющимся видом пожал плечами и занял место за столом; арбалет положил перед собой.

– Динеро у нас ведает людьми, – продолжал Джерико. – Кто чем занят, кто, когда и откуда пришел – всех помнит. Все мы вместе – штаб Логова, или, как его еще называют, внутренний круг. С этого дня в него входишь и ты, – выдвинул Лесли вперед. – Прошу любить и жаловать – Лесли Брин, врач Логова. Кроме того, она будет тренировать бойцов. Садись.

Она села на свободный стул рядом с Питом. Джерико вернулся в золоченое кресло во главе стола – такое же, как она видела на площади – и кивнул:

– У кого есть вопросы – пожалуйста.

– Вы действительно врач? – с вежливым удивлением спросил майор Мерфи.

– Ну… в общем, да, – Лесли пожала плечами.

– Не скромничай! – вмешался Джерико. – Я до сих пор помню, как ты ловко ногу Питу вправила!

– А где вы учились? – не отставал толстяк.

– Моя мама была врачом на военной базе Форт-Бенсон. Она меня и научила. Операцию на сердце я, конечно, сделать не возьмусь, но раны, переломы, простуды всякие лечу неплохо. И травы лечебные знаю.

Непонятно, был майор удовлетворен ее объяснением или нет, но вопросов больше не задавал. Зато задал Динеро – подтолкнув к Лесли арбалет, поинтересовался:

– Это ваш?

– Да.

– Можете показать, как им пользуются?

– Да, конечно.

Она взяла арбалет, с облегчением почувствовав в руке его привычную тяжесть. Не дожидаясь просьбы, Динеро положил на стол стрелу.

Заряжала Лесли нарочно медленно, чтобы он успел рассмотреть и как вставляют в желобок стрелу, и как натягивают тетиву. Закончив, сказала:

– Дальше – как обычное ружье. Можно с упором в плечо стрелять, можно просто вот так… – вытянула над столом руку с арбалетом, даже не увидела – почувствовала, как напрягся Лео, и нажала на спуск. Стрела с тихим стуком вонзилась в маленькое, с ноготь, пятнышко облупившейся краски на оконной раме в десятке шагов от нее.

– Ого! – обернувшись туда, заметил майор.

Только теперь Лесли позволила себе посмотреть на Лео и уловила быстрый обмен взглядами между ним и Джерико – тот словно безмолвно упрекнул в чем-то своего ординарца.

Динеро сходил за стрелой – выдернув ее, коснулся пальцем оставшейся в дереве отметки и прищелкнул языком:

– Здорово!

Вернулся и выложил на стол еще одну вещь – маленький нож Лесли, тот самый, с помощью которого она чуть не освободилась.

– А это? Я пробовал так, – зажал рукоятку большим и указательным пальцами, – неудобно!

Ножом этим, выменянным ею в одном из поселков, действительно нужно было уметь пользоваться. Обоюдоострое лезвие, по форме похожее на половинку ивового листа – всего дюйм в ширину и два с половиной в длину – у основания было зажато медной оковкой-гардой, которая плавно сужалась в шейку толщиной в кончик мизинца, а затем снова расширялась в Т-образную рукоятку.

Лесли взяла нож как положено: шейка пропущена между большим и указательным пальцами, рукоятка зажата в кулаке. В таком положении лезвие, опираясь оковкой на основания пальцев, становилось как бы продолжением кулака. Сделала пару быстрых взмахов, пояснила:

– Лучше резать, а не острием бить.

– Вот оно что! – Динеро уважительно приподнял бровь.

Остальные члены «внутреннего круга» тоже подсунулись поближе, разглядывая крошку-нож. Лесли разжала кулак, показывая правильный захват, и снова сжала; положила свободную руку на арбалет и обернулась к Джерико:

– Я могу забрать свои вещи?

Тот после секундной паузы кивнул.

Она подтянула арбалет к себе, сказала, ни к кому конкретно не адресуясь:

– Еще нож был и зажигалка. И подсумок со стрелами.

Подсумок Динеро тут же достал из кармана.

– Остальное у Пита возьми – и нож, и зажигалку, и все, что тебе надо, – сказал Джерико. Обвел присутствующих глазами: – Ну, что у нас еще?

Больше ее никто ни о чем не спрашивал, члены штаба занялись решением повседневных проблем. Лесли молчала и слушала, из их реплик и замечаний все лучше представляя себе жизнь этого «островка цивилизации», как вчера высокопарно поименовал Логово Джерико.

Больше всего шишек посыпалось на беднягу Пита – он сообщил, что крупы и овощей осталось мало, так что пора ехать за данью. На это Смайти ехидно заметил, что если бы поварихи не переводили зря продукты – вон, опять кашу сожгли, есть невозможно, – то и крупы хватало бы на дольше.

Пит попытался отбиться, напомнив, что если девчонки по полночи, как он выразился, «валандаются» с парнями – то понятно, что потом утром они как сонные мухи. Вмешался Динеро, заявив, что с этим ничего не поделаешь – парням тоже нужно где-то выпускать пар.

В конце концов было решено, что в поселок – тот, что на юге, в излучине: сейчас его очередь платить дань – поедут бойцы из первого отряда. Послезавтра, с двумя грузовиками. И с ними Пит, чтобы на месте разобраться, что к чему.

Следующим выступил майор Мерфи – ему требовались люди для починки ограды. Смайти немедленно откликнулся, напомнив, что у майора есть свой штат ремонтников, а бойцы – это не чернорабочие, которыми можно затыкать любую дыру…

Джерико сидел на своем месте во главе стола, закинув сцепленные руки за голову, и молча, казалось, лениво прислушивался; лишь порой отпускал реплики вроде: «Ладно, Смайти, не зарывайся – сам знаешь, что надо!» С ним никто не пытался спорить – стоило ему в нескольких словах высказаться, и вскоре являлось на свет конкретное решение.

Наконец, решив вопрос с отправкой двух грузовиков в Карлсбад[5]5
  Карлсбад – город на юге штата Нью-Мексико.


[Закрыть] – на окраине города, в подвале торгового центра разведчики обнаружили несколько коробок электролампочек и, по их выражению, «еще навалом всяких электрических штуковин», – Джерико прихлопнул ладонью по столу:

– Народ, мы что – на такие мелочи должны время тратить? По-моему, вы это все в рабочем порядке между собой решить можете! – ухмыльнулся: – Смайти, а ты не жмоться попусту, сам же знаешь: если бойцы при деле, то и каша меньше подгорает! Ну, у кого еще что есть?

– Мне нужно помещение под лазарет, – неуверенно сказала Лесли – не сочтет ли он и это «мелочью»? Так и оказалось:

– Решишь с Питом, в рабочем порядке, – бросил Джерико. Обвел глазами присутствующих: – Ну что – все, наконец? Тогда все свободны! Лесли, ты останься.

Пит выходил последним. Уже в дверях оглянулся, словно хотел что-то спросить, но потом передумал и вышел.

– Сядь ближе, – буркнул Джерико. – Что я, через всю комнату орать должен?

Лесли покорно пересела на стул рядом с ним.

– Ты как – насчет Сола не передумала? – тем же недовольным тоном спросил он.

– Нет.

– И ты уверена, что сможешь его одолеть?

– Да.

В этом она и впрямь не сомневалась: пусть Сол и сильнее физически, но едва ли у него за плечами столько схваток не на жизнь, а на смерть, сколько у нее.

– Ладно, – поджав губы, кивнул Джерико. – В субботу я представлю тебя людям. После этого ты можешь вызвать Сола на поединок – я попросил Пита, он вечером объяснит тебе всю процедуру.

– Поединок? – удивленно переспросила Лесли.

– Да. Тебя что-то не устраивает?

– Нет, но… я должна буду объяснить, почему я его вызвала?

– Нет. Ты вызываешь, он принимает вызов. Или не принимает – тогда уходит из Логова. Но Сол не уйдет, не тот он человек. В воскресенье – сам поединок, – взгляд Джерико стал жестким и испытующим. – Ну что – проблема решена?

– Да. Спасибо.

– Не благодари, – сердито отмахнулся он. – После того, что ты рассказала, мне на него смотреть тошно! – подался вперед, глаза сверкнули: – Никто – слышишь, никто! – не вправе посягать на мою девушку!

«Твою девушку?!» – так и подмывало переспросить Лесли, но вместо этого она лишь скромно потупилась. Хочет он считать ее своей девушкой – пусть считает.

Пока он к ней явно расположен, и это его отношение нужно ценить и беречь. А значит, гладить его по шерстке, ни в коем случае не спорить – разве что слегка, чтобы он потом мог почувствовать себя победителем – смотреть по сторонам и держать ухо востро, до тех пор, пока она не изучит это место получше и не решит, что делать дальше…

– Ну что? – теплая рука ласково обхватила ее ладонь, и Лесли подняла глаза, вглядываясь в лицо Джерико. От его недавней злости не осталось и следа, он улыбался – так задорно и весело, что трудно было не улыбнуться в ответ. – Надеюсь, ты не забыла, что я обещал тебе сегодня показать Логово?

– Когда я впервые сюда пришел, здесь жили всего восемнадцать человек, – на ходу рассказывал Джерико. – Не жили – прозябали, чуть от голода не мерли – места здесь такие, что ничего толком не растет. В гараже – два грузовика полураскуроченных, третий кое-как еще дышал…

Да, ему и впрямь было чем похвастаться: теперь в гараже Логова стояли шесть грузовиков, два пикапа и дюжина квадроциклов. Еще один пикап был «в работе»: недавно его приволокли на буксире из соседнего городка, и механики, вытащив из него все внутренности, колдовали над ним. Начальник гаража Гальегос, коренастый мексиканец с обветренным лицом, утверждал, что через месяц машина будет бегать как новенькая.

Но больше всего Джерико гордился своими мотоциклами – именно они делали его армию столь мобильной и боеспособной. Когда он только пришел в Рио-Лобо, их было здесь всего тринадцать, теперь же больше двухсот – по одному на бойца и еще десятка полтора в резерве.

Они стояли в отдельном ангаре, именуемом конюшней. Внутри он действительно был похож на конюшню: два ряда небольших отсеков – «стойл», проход между ними, и в каждом отсеке «железный конь» – ухоженный, яркий и блестящий.

– Вот этот – мой, – зайдя в один из отсеков, Джерико с любовью похлопал по седлу темно-красный мотоцикл с серебряными молниями на боковых щитках и черным кожаным сиденьем. – Я тебя на нем еще покатаю – поймешь, какой это кайф! А вон тот, – кивнул на противоположную сторону, где стоял черный мотоцикл с такими же серебряными молниями, – Лео.

Из дальнего конца прохода донеслись голоса и смех.

– А там что? – обернулась Лесли.

Джерико рассмеялся.

– Пойдем, покажу!

Еще на полпути она почувствовала запах краски и, добравшись до конца прохода, увидела его источник. В большой светлой комнате на полу, окруженный разноцветными банками, сидел смуглокожий парнишка лет пятнадцати и, высунув от усердия кончик языка, кисточкой разрисовывал передний щиток мотоцикла.

– Привет, Чабби, – весело сказал Джерико.

– Хефе! – вскакивая, восторженно выдохнул парнишка. Двое сидевших в углу за столом парней постарше тоже вскочили.

– Сиди, сиди! – Джерико похлопал его по плечу, махнул парням: – Привет! – и обернулся к Лесли. – Чабби у нас настоящий художник! Смотри!

Щиток, судя по всему, уже почти законченный, действительно выглядел на произведение искусства: на темно-зеленом фоне извивались языки пламени – оранжевые с алыми прожилками. Было ясно, что когда он займет свое место на стоявшем в углу мотоцикле, то будет казаться, что пламя от ветра отклоняется назад и словно обтекает машину.

– Класс! – от души похвалила Лесли.

– Это я сам придумал! – сияя, объяснил Чабби. – Мне только немного Байкер подсказал.

– Здорово! – покачал головой Джерико. – Думаю, ребятам понравится, многие такой узор захотят, – обернулся к ребятам у стены, кивнул на мотоцикл: – Твой, Лэнси?

– Да, – встрепенулся один из них.

– Значит, ты у нас теперь настоящий боец! Ну, поздравляю!

– Спасибо, Хефе! – парень смотрел на своего вождя с таким обожанием, что, казалось, прикажи тот ему сейчас броситься в огонь – и он с радостью это сделает.

– Ладно, не буду вам мешать, – улыбнулся Джерико. – Пойдем! – обняв Лесли за плечи, повел к выходу.

– Видела бы ты, какими эти мотоциклы были, когда к нам попали, – сказал он уже на улице. – Сплошная ржавчина, без слез смотреть невозможно! А теперь – зверь-машины, с пол-оборота заводятся. Наши разведчики, если где-то мотоцикл найдут, сразу хватают и сюда везут; один аж из самого Остина приволокли. А здесь уже Байкер их в работу берет. Это мастера моего так зовут – Байкер, – пояснил Джерико, – с мотоциклами он просто кудесник, любую развалину до ума доведет! Сейчас мы к нему и идем. Характер у него жуткий, но специалист… – закатил глаза к небу и прищелкнул языком. – Ничего не попишешь, приходится многое спускать.

Обиталищем Байкеру служил алюминиевый ангар с бетонным полом. На подвеске, ярко освещая середину ангара, горели лампы дневного света, но углы терялись в тени. Все помещение было уставлено длинными, грубо сколоченными из досок низкими столами, на которых поодиночке и грудами лежали куски автомобильных капотов, колеса от мотоциклов, провода, коробки и всевозможные непонятные детали. У стены на полу стояли две эмалированные ванны – оттуда доносился резкий неприятный запах.

В углу грудились старые мотоциклы, их было не меньше десятка – ржавые, с рваными сиденьями; у некоторых не хватало колес.

На ярко освещенном пятачке посреди ангара стоял еще один мотоцикл. Перед ним на низкой табуреточке сидел мужчина в клетчатой рубашке и, согнувшись, ковырялся в колесе, видна была лишь спина и неровно постриженные седоватые волосы на затылке.

Шагов он не мог не слышать, но и ухом не повел, пока Джерико, подойдя к нему совсем близко, не сказал:

– Эй… привет!

Только тогда мужчина поднял голову и, не вставая, одним толчком развернулся к Хефе всем телом.

В первый миг Лесли заметила лишь, что табуретка у него на колесиках, оценила – удобно! – и только потом взглянула в лицо. Подумала: «Чего он так на меня уставился?» – и тут поняла, что сквозь морщины и покрывавшую подбородок неопрятную щетину мало-помалу проступают знакомые черты сержанта Калвера.

Как, откуда, почему?! Она бросила взгляд на руку мужчины – двух пальцев, мизинца и безымянного, не хватало! – и снова уставилась ему в лицо, не веря своим глазам, но с каждой секундой все отчетливее осознавая, что это действительно он – человек, которого она знала с детства, ее учитель и друг.

– Ты с ним знакома? – спросил Джерико.

Лесли уже хотела воскликнуть: «Да, конечно!» – но сержант опередил ее, внезапно хрипло буркнув:

– Каша сгорела! – держась за мотоцикл, он с трудом встал и потянулся за прислоненными к столу костылями; на ходу бросил на нее взгляд – острый, жесткий и несомненно предостерегающий.

– Что? – удивленно переспросил Джерико.

Сержант оперся на костыли и выпрямился.

– Каша, говорю, подгорела сегодня. Мне Чабби принес – дерьмо дерьмом. Я эту кукурузную замазку и без того терпеть не могу…

– Да подожди ты со своей кашей! – перебил его Джерико и снова обернулся к Лесли: – Так ты его знаешь?

– Нет. А должна?

– Так он же из твоего Форт-Бенсона!

– Я… – начал было сержант, но Джерико, не спуская глаз с Лесли, оборвал его взмахом руки.

Она сделала вид, что вглядывается, и помотала головой:

– Не, я его не помню. У нас же там больше тысячи человек было – и на самой базе человек семьсот, и еще беженцы, – пожала плечами, словно извиняясь. – Не помню.

– Опять вы за свое, – сумел наконец вклиниться сержант Калвер. – Я же говорю, я из Лоридейла. Из Лоридейла, что в Южной Дакоте, а вовсе не из какого-то там Форт-Бенсона.

– Ну что ж, Лоридейл так Лоридейл, – Джерико добродушно усмехнулся: – Ладно, я распоряжусь, чтобы тебе вечером мяса побольше нажарили.

– Мясо – это хорошо, – согласился сержант. Смерил взглядом Лесли. – Это кто у тебя – новая повариха? Я мясо хорошо прожаренное люблю, чтобы с корочкой!

– Нет, это Лесли. Она теперь у нас врачом будет.

– Вот как?

– Да, – кивнул Джерико. Взял Лесли за руку: – Ну что, пойдем?!

– Погоди секунду, – она не в силах была вот так, просто, взять и уйти отсюда. Обернулась к сержанту. – Э-э-э… что у вас с ногами?

– Да… бежал неудачно, – хмуро ухмыльнулся тот, бросил на Джерико короткий взгляд, словно призывая тоже посмеяться им обоим понятной шутке.

– Болит?

– Бывает. Особенно к непогоде.

– Ну, заходите ко мне послезавтра в лазарет – я вам настойку от боли сделаю.

– Мисс, я из этого ангара почти не выхожу. Мне пару дюжин шагов пройти – уже передышка нужна, а вы говорите – лазарет!

– Ладно, сама зайду, – пообещала Лесли.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Друзья мои! Вот и опять наступил субботний вечер, и я с радостью…

Субботняя речь Хефе являлась освященной временем традицией Логова. Вечером, у костра, он рассказывал о том, что важного произошло на этом «островке цивилизации» за неделю – хвалил отличившихся, пенял виноватым, делился планами и идеями. Собравшаяся на площади толпа встречала его слова аплодисментами и свистом, восторженным гулом и смехом.

Обстановка на площади была самая неформальная – горели костры, кое-кто жарил на огне куски мяса и ломти хлеба, из рук в руки переходили фляжки с самогоном.

Все это Лесли уже видела в тот вечер, когда ее, измученную и избитую, в мокрой и грязной одежде привезли сюда. Теперь же, спустя неделю, она наблюдала это зрелище совсем с другой стороны – сидя вместе с другими членами внутреннего круга у большого костра, рядом с золоченым креслом Хефе. И талию ее обвивал пояс, пряжкой которому служил бронзовый нетопырь с желтыми камешками-глазами.

Всего неделя прошла – семь дней. А кажется – куда больше…

…Место для лазарета проблемой не стало – Пит предложил выбрать любое пустующее помещение в здании, где находился склад. А поскольку пустовало оно едва ли не на три четверти, то выбор у Лесли был.

В конце концов она остановилась на трех идущих подряд комнатах, имеющих как выход в коридор, так и дверь в соседнее помещение. В средней решила устроить кабинет, в правой – палату на трех больных (при необходимости туда можно было поставить еще пару кроватей), а в левой – аптеку, где она могла бы хранить лекарства, сушить травы и делать отвары.

Пока что там было почти пусто – на столе стояла походная бензиновая плита, три маленькие кастрюльки и с десяток разнокалиберных бутылок. Еще Пит выделил ей пузырек с марганцовкой, десяток оставшихся еще с прежних времен бинтов в упаковке и флягу с самогоном. Этим запас лекарств на его складе исчерпывался.

Зато ножи он выдал без разговоров: один обычный, в ножнах и два небольших узких ножа с острыми кончиками – Лесли подумала, что если их как следует наточить, то они сойдут за скальпели.

Оставался вопрос с лекарствами. Марганцовка, конечно, вещь хорошая, но чтобы лечить людей, этого определенно мало. Поэтому уже во вторник утром Лесли, никем не приглашенная, явилась к Джерико. Конечно, она помнила, как вывел его из себя непрошенный визит девушки в коричневом платье – но дело есть дело.

Лео перехватил ее перед дверью апартаментов Джерико – выскочил из соседней комнаты и преградил путь.

– Чего надо? Хефе тебя не звал!

– Я хочу в лес за лекарственными травами съездить, – не чинясь, объяснила она. – Нужно, чтобы он квадроцикл разрешил взять. Большой, четырехместный.

– Ну… – Лео пару секунд поколебался и отступил в сторону. – Проходи.

Джерико завтракал – один. Лесли чуть ли не с порога начала излагать свою проблему, но он весело махнул рукой:

– Куда ты так торопишься? Раз пришла – попей со мной кофе! – кивнул Лео: – Организуй там пока все!

Задержал он ее минут на сорок – расспрашивал о местах, где ей довелось побывать: что там выращивают, чем торгуют, вообще что есть интересного. Зато когда Лесли вышла на крыльцо, красно-черный квадроцикл уже ждал ее. Честер, сидя на водительском месте, сиял:

– Садитесь! Лео разрешил нам его брать, сколько нужно!

Вот так и получилось, что и этот день, и два последующих она провела в лесу, широкой полосой протянувшемся вдоль предгорий к северу от Логова. Собирала все, что попадалось на глаза: позднюю ежевику и бизонью ягоду, полынь и мяту, корневища аира и цикория, можжевеловые шишки и ромашку – конечно же, ромашку. При виде ее желто-зеленых сердцевинок у Лесли сердце забилось сильнее, и не столько потому, что это неприхотливое растеньице было почти универсальным лечебным средством – и обеззараживающим, и противовоспалительным, и успокаивающим, – но потому, что из ромашки можно было сварить обезболивающий отвар, повод для новой встречи с Байкером – сержантом Калвером.

Ей мучительно хотелось снова увидеть его. И не только потому, что он наверняка знал – не мог не знать! – куда исчезли люди из Форт-Бенсона, но и потому, что сержант Калвер был и оставался для Лесли частицей дома, другом и учителем, человеком, которого она уважала и которому полностью доверяла.

Почему сержант солгал Джерико, она не знала – что страшного в том, что он из Форт-Бенсона?! – просто, как само собой разумеющееся, поддержала его ложь и сделала бы это снова. Но теперь в результате не могла просто так взять и зайти к нему – узнав об этом, Джерико наверняка спросил бы, зачем она приходила к человеку, с которым, по ее словам, не знакома.

Поэтому пришлось ждать почти целую неделю, и только в пятницу, приготовив полдюжины разных отваров и настоек, в том числе и обезболивающий отвар, Лесли перелила его в бутылку и уже на законном основании пошла в ангар.

Она боялась, что Честер и Бобер увяжутся за ней внутрь, и не знала, как этого избежать. Но когда ребятки поняли, что она идет в ангар, то разом притормозили, и Честер сказал, опасливо косясь на вход:

– Мы… это… тут посидим, снаружи – ладно?

– Ладно, – с облегчением кивнула Лесли.

Сержант Калвер, как и в прошлый раз, сидел на табуреточке, согнувшись к мотоциклу. И, как и в прошлый раз, ничем не показал, что заметил ее присутствие.

Лишь когда Лесли, подойдя почти вплотную, полушепотом сказала: «Привет!» – буркнул, не оборачиваясь:

– Ну привет, коли не шутишь, – и только потом развернулся к ней лицом.

У Лесли перехватило горло, захотелось броситься к нему, обнять, прижаться лицом к груди и зареветь, как маленькой, засыпать вопросами – где, что, откуда?! И мама, мама – где она, что с ней?!

Но спросила она совсем не то, что собиралась:

– Как вы узнали, что это я? – чуть не добавила по старой привычке «сэр».

– Банка[6]6
  Банка (жарг.) – глушитель мотоцикла.


[Закрыть] у меня – как зеркало, – похлопал сержант по блестящей детали рядом с колесом. – Я вижу все, что за спиной.

– Я… вот, лекарство принесла.

– Думаешь, поможет? – невесело усмехнулся он.

– Да, оно помогает, точно… я хорошо умею из трав отвары делать.

– Ну, поставь там, – махнул рукой на стол сбоку.

– Нужно разводить в воде, – заторопилась объяснить Лесли, – столовую ложку на стакан. И пить утром и вечером, – поставила бутылку на стол и обернулась – сержант Калвер пристально и изучающе смотрел на нее.

– Я… – начала было она, но он перебил:

– Хефе – это тот самый парень, с которым ты тогда сбежала?

– Да.

– Я пока тебя с ним не увидел, сомневался – он или не он… И ты что – так всю дорогу с ним и была?

– Нет. Я только в прошлую субботу узнала, что он жив.

– Как же так получилось?

– Долгая история…

– Да мы вроде никуда не торопимся, – парировал сержант Калвер. Перехватил ее взгляд на вход и добавил: – И сюда никто не придет, я их приучил, что если кто непрошенным явится – ну, кроме Гальегоса и этих, из начальства – то запросто может гайкой в лоб получить, – кивнул на сложенные кучкой на полу ржавые гайки размером с вишню. – Так что давай, начинай, – в голосе его прозвучали знакомые Лесли с детства командные нотки, и она послушно начала рассказывать:

– Мы с ним только зиму вместе и прожили – на ранчо в Аризоне. Весной он с ребятами ушел торговать. Я тоже хотела пойти, но к тому времени была уже беременна. В октябре у меня ребенок родился, девочка. И в тот же день умерла. А через пару недель ребята вернулись – без Джери, сказали, что он погиб в Нью-Мексико. Я решила вернуться в Форт-Бенсон, но когда пришла, там уже никого не было. Ну вот… Я искала – долго искала, ходила на север, в Вайоминг… Потом ушла на юг, перезимовала – вернулась и снова искала. Вайоминг весь обошла, Небраску…

Если бы сержант Калвер смотрел на нее хоть чуточку подружелюбнее, то и говорить было бы легче. Но сейчас от его пристального взгляда возникало ощущение, будто он не верит ни одному ее слову и рассматривает ее с настороженным любопытством, словно заползшее в ангар непонятное насекомое.

Запнувшись на полуслове, Лесли взмолилась полушепотом:

– Ну пожалуйста – где наши, где все?

– Я же сказал – в Лоридейле, – неохотно ответил сержант.

– А где этот Лоридейл?!

– В Южной Дакоте. Ты давай, рассказывай – моя очередь потом будет.

– А чего еще рассказывать? – внезапно сердито сорвалась она. – С тех пор я ходила, торговала всякой всячиной, травы собирала, людей лечила – жить-то надо! В прошлый четверг на границе Колорадо его люди меня захватили и сюда привезли. Вот и вся история.

– Силком?

– Что?

– Силком, говорю, привезли?

– Да.

– То-то он с тобой обращается, как если бы ты была его… подружкой, – усмехнулся сержант.

– Да. Обращается, – от злости и обиды у Лесли на глаза навернулась слезы: ну почему, почему он считает, что она лжет? Стиснув зубы, она немного помолчала, прежде чем продолжить, но не помогло – голос все равно предательски дрогнул: – Меня… меня два дня связанную в кузове везли. Не кормили, не поили. Уже перед самым Логовом я сбежать попыталась – одного парня убила, еще одного порезала, но остальные меня снова скрутили и сюда привезли. А Джерико – он меня узнал и… и обрадовался. Даже про парня убитого ни слова не сказал. И на следующий день мне работу предложил.

– Какую?

– Людей лечить. И еще – бойцов его обучать.

– Чему обучать?

– А тому, чему вы меня учили – драться! – против ее воли, эти слова прозвучали как вызов. Сержант дернулся и оторопело взглянул на нее, словно не в силах поверить тому, что услышал.

Несколько секунд они смотрели друг на друга в упор. Сержант Калвер первым отвел взгляд – опустил голову и вздохнул:

– Ладно. Тебе пора. Если кто спросит – скажешь, что принесла лекарство и заболталась. Что я тебе о прежних временах рассказывал – о том, как люди раньше жили… о кино.

– Но… вы мне так ничего не рассказали… – растерянно напомнила Лесли. – Ваша же очередь теперь! – сама поняла, что это звучит глупо и по-детски.

– Через неделю заходи, тогда и поговорим, – отрезал сержант. – Не надо, чтобы нас часто вместе видели.

Она сделала несколько шагов к выходу – чувство было такое, будто ей плюнули в лицо и даже утереться не дают, – когда он окликнул ее:

– Эй! – чуть помедлил, будто сомневаясь, говорить или нет. – Ты… будь поосторожнее.

– В каком смысле?

– Во всех, – отрывисто и непонятно объяснил сержант. – Ладно, ступай, – в голосе его снова прозвучали командные нотки.

– Эй, не спи! – легкий пинок в спину оторвал Лесли от неприятных воспоминаний. – Сейчас он тебя представлять будет!

Она встала и шагнула к Джерико, остановившись у него за правым плечом.

– …Еще одна хорошая новость, – сказал тот, – у нас в Логове теперь есть свой врач – и такой, о котором можно только мечтать, – оглянулся; отступив на шаг, приобнял Лесли и выдвинул вперед. – Это Лесли Брин. Я знаю ее уже много лет как отличного врача и просто как хорошего человека. Так что – прошу любить и жаловать! – взял ее руку, вскинул вверх – толпа на площади отозвалась гулом, кое-кто даже захлопал в ладоши. – Да, забыл сказать: помимо того, что Лесли врач, она будет вашим инструктором по военному делу. Поверьте, у нее есть чему поучиться – боец она, каких мало. При случае расспросите Пита, может, он вам расскажет, как она ему когда-то в бою жизнь спасла.