Текст книги "Игры богов"

Автор книги: Мэри Филлипс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

38

Афродита паковала вещи. Она понятия не имела, куда ей надо направляться, но оставаться в умирающем мире не было смысла. Из этого мира неизбежно должна была уйти красота, а Афродита любила все красивое. Красота была ее слабостью: в конце концов, она богиня любви и красоты!

Она знала, что будет скучать по своей комнате, по всем этим розам, изящным безделушкам, кровати в форме лебедя и симпатичным зеркалам. Возможно, она также будет скучать по своей планете. Это было весьма чувственное место, в котором можно было отыскать так много приятного. Их новое пристанище вряд ли будет таким же приятным, ведь им придется создавать планету без солнца. У смертных была одна поговорка, которую Афродита просто обожала: «Все, что тебе нужно, – это любовь». Но, к сожалению, в реальности все было не так – хоть она и ни за что не призналась бы в этом вслух. Если бы ей позволили самолично создать мир, секс там был бы ошеломительно прекрасным – как и все остальное. Но кто сможет разглядеть красоту без света? Свет был не по части Афродиты – для этого нужен был Аполлон. Свет означал тепло, а какая красота в том, что созданные ею существа целую вечность будут заниматься мрачным сексом в темноте и холоде? Афродите хотелось плакать. Ну где же Аполлон?

Она с усиленной энергией принялась укладывать пожитки. Сентиментальные размышления об Аполлоне запросто могли вызвать у нее неприятное чувство, что она плохо с ним обращалась, а ей не нравились неприятные чувства. Не для этого она была создана. Тем более что подготовка к переезду шла без сучка без задоринки – почти все ее вещи были настолько тонкими, что складывались до небольшого объема и легко помещались даже в небольшую сумку. Впрочем, с обувью дело обстояло хуже. Афродита знала, что куда бы их ни забросила судьба, там ей понадобится большое количество обуви: она просто отказалась бы отправиться в место, где можно обойтись одной или двумя парами туфлей.

Открылась дверь. Афродита подняла глаза, охваченная глупой надеждой, что это Аполлон, но увидела всего лишь Эроса.

– О, это ты? – проговорила она.

– Мама, ты в порядке? – опросив Эрос..

– Ну конечно, я в порядке, – ответила Афродита, еще быстрее складывая вещи.

Эрос сел на хвост кровати-лебедя. На нем была невыглаженная рубашка, сегодня его волос явно не касалась расческа.

– Мама, ты не должна терять надежду, – сказал он.

– Ничего я не теряю, – сердито проговорила Афродита. – Кто говорит, что я теряю надежду? Я просто готовлюсь к худшему.

С этими словами она засунула в сапоги до бедер стопку нижнего белья и положила их на дно очередного чемодана.

– С Аполлоном все будет хорошо, – сказал Эрос. – Артемида отыщет его.

– Ясное дело, что отыщет, – согласилась. Афродита. – Артемида – великая охотница. Она отыщет что угодно.

– Как жаль, что она выбежала из дому, не сказав, куда направляется!

– Я уверена, у нее были на то свои причины… Пожалуйста, достань из-под кровати одну из коробок с секс-игрушками.

Эрос заглянул под кровать и вытащил один из двух одинаковых прозрачных ящиков.

– Так с тобой точно все хорошо? – спросил он.

– Точно, – ответила Афродита, высыпая все содержимое ящика в чемодан.

– И ты полна надежды?

– Переполнена ею.

Должно быть, во время падения включился один из вибраторов: чемодан зажужжал и задрожал. Афродита стала рыться в нем, отыскивая виновника шума.

– Дело в том… – начал Эрос.

– В чем же дело? Ага, вот он!

Афродита наконец выключила непокорное устройство.

– Дело в том, – повторил Эрос, – что я, как бы это сказать, уже почти потерял надежду.

Афродита положила вибратор:

– Что-что? Эрос, ну почему ты не сказал это сразу?

Отставив чемодан, она села на кровати рядом с сыном и прижала его голову к плечу.

– Сынок, ты же знаешь, что все будет хорошо, – проговорила она.

– Но ведь ты тоже собираешь вещи, – заметил Эрос.

– Дорогой, я – совсем другое дело, – ответила Афродита. – Любой другой на моем месте был бы счастлив бежать в чем есть, но многие из этих вещей – эксклюзивные. Если я собираю вещи, это еще не значит, что нам надо готовиться к отъезду – я просто хочу быть ко всему готовой, вот и все. И я всего лишь приземленная стерва – это известно всем. Зачем брать с меня пример? Кстати, никому не рассказывай, что я тебя обнимала.

– Хорошо, – сказал Эрос ей в ключицу. – Но знаешь, мама, я думаю, что на этот раз все не обойдется. В прошлом ничего подобного не происходило. Аполлон нужен нам: мы не сможем без него.

– Мы все друг другу нужны. Я нужна для того, чтобы мы хорошо выглядели: так смертным есть к чему стремиться. Артемида нужна, чтобы шляться бог знает где – тогда смертным кажется, что она занята делом. А ты нужен нам для веры.

– Но я ни во что не верю! – заявил Эрос.

– Если ты не веришь, то все мы – и подавно, – сказала Афродита. – Столько богов не было в доме со времени последнего юбилея Зевса, и вот они все бегают по зданию, как безголовые куры. О боже, какая ужасная мысль! Они бегают, как сперматозоиды в поисках яйцеклетки, а ведь ты единственный, у кого есть какой-никакой опыт в этой области – ты один умеешь верить в выдумку. Поэтому выходи в коридор и начинай уговаривать всех встречных, что мы отыщем Аполлона и все пойдет как надо. Это поможет нам занять всех до тех пор, пока…

– До каких пор, мама?

– До тех пор, пока все не образуется или я не буду готова к отъезду. Эрос, мы же боги. Мы что-нибудь придумаем, даже если эта задумка придется нам не по душе. Так было всегда.

Эрос расправил плечи и кивнул.

– Да, ты права, – произнес он.

Сразу после этого дверь открылась, и вошел Гермес.

– А что, в этом доме больше не стучат перед тем, как войти? – пробурчала Афродита.

– Пойдемте-ка все вниз, – сказал Гермес. – Мне только что звонила Артемида.

39

Обратный путь выдался невеселым. Получив назад все, о чем она могла мечтать, Элис теперь с ужасом думала о том, что ей придется вновь потерять все это. В соответствии с прецедентом, установленным Орфеем, Нила заставили идти впереди и предупредили, что если он хоть раз оглянется и посмотрит на нее, ее навсегда отошлют назад в нижний мир. Поэтому всю первую половину дороги – от дворца Аида и Персефоны до подземной станции, с которой отправлялись поезда в мир мертвых, – Элис почти ничего не говорила, лишь иногда произносила «Я здесь». Она боялась, что, если они разговорятся, Нил обо всем забудет и посмотрит на нее. Вместо этого Элис не сводила глаз с его затылка – любимого затылка. Ее взгляду открывались темные волосы над гладко выбритой розовой шеей, покрытой веснушками, а ниже – голубой халат, накинутый, как это ни странно, поверх свитера и спортивных штанов.

Но когда вокруг них сомкнулась тьма туннеля, Элис стало страшно, и она не выдержала.

– Не оборачивайся, – начала она. – Артемида, я очень вам благодарна, но я все равно хочу знать, что будет дальше. У меня же больше нет тела – я что, буду привидением?

– Не переживай, – ответила Артемида. – Афродита обо всем позаботится.

– Афродита?

– Да. Наверное, она сделает тебя покрасивее, чем ты есть, но в целом она неплохо умеет делать тела. Именно она создала ту самую Елену, о которой до сих пор ходят легенды.

– Это все замечательно, – сказала Элис, – но мне кажется, что я не нравлюсь Афродите.

– Когда она закончит работать над тобой, так оно и будет, – заверила ее Артемида.

– А вы уверены, что она согласится? – с тревогой спросил Нил, словно прочитав мысли Элис. – Я думал, что мы все должны беречь силу – особенно теперь, когда солнце погасло.

– Теперь все будет хорошо, – заявила Артемида.

– Но как? Наступает конец света, мы так и не разбудили Аполлона…

– Доверьтесь мне.

Некоторое время они шли молча.

– Не оборачивайся, – вновь сказала Элис. – Но как я могу вдруг объявиться среди живых? Все мои знакомые знают, что я умерла… Меня же похоронили?

– Вообще-то меня никто не приглашал на похороны, – сообщил Нил Артемиде, – но я уверен, что тело Элис было похоронено, как полагается. И дело не только в этом – о ее смерти писали во всех газетах. Все-таки ее убило молнией! В газете была фотография, и теперь все знают, кто такая Элис и что она умерла.

– Вот и хорошо, – заметила Артемида.

– Но мы же не можем просто оживить ее.

– Можем, и мы это сделаем, – сказала Артемида.

– Но ведь…

– Я же сказала, доверьтесь мне!

Когда они достигли конца туннеля, Элис разнервничалась так сильно, что даже не могла говорить. Лишь время от времени она выдавливала из себя «Я здесь», мучимая страхом, что Нил обернется, чтобы убедиться в том, что она никуда не делась.

Они выбрались на платформу. Глядя прямо перед собой из боязни нечаянно обернуться, Нил прошел сквозь стену, отделяющую обычную станцию метро от платформы для мертвых. Света по-прежнему не было, но даже тени показались Элис какими-то знакомыми: несомненно, она уже бывала здесь. У нее потеплело на душе.

– Мы уже дошли? Я могу на нее посмотреть? – спросил Нил.

Боль и желание, чувствовавшиеся в его голосе, поразили Элис в самое сердце.

– Я бы этого пока не делала, – предостерегла его Артемида. – Я не знаю, где находятся врата, поэтому лучше дождаться, пока мы выйдем из подземки.

Они начали долгий подъем по ступенькам – вместе и в то же время порознь.

Только после того как они прошли турникеты и выбрались сквозь решетку на улицу, Элис поверила, что все это происходит на самом деле и что ей действительно предоставлена в жизни вторая попытка. Нил наконец-то повернулся и посмотрел на нее. Его лицо озарилось радостью, они бросились в объятия друг другу, но пролетели насквозь и дружно повалились на обледенелую мостовую – лишь для того, чтобы со смехом вскочить на ноги, вновь встретиться глазами и так застыть.

– Ты ничуть не изменился, – прошептала Элис, покачав головой. – Такой же, какой был.

– Ну ладно, признания потом, – прервала их Артемида. – У нас мало времени. Надо вернуться в квартиру Нила и забрать тела.

– Тела? – переспросила Элис.

– Я все объясню по дороге, – сказал Нил.

Он стал рассказывать ей о том, что произошло с Аполлоном и с солнцем. Сначала Элис пыталась слушать его – несомненно, все это было очень важно, – но значение слов ускользало от нее. Как потрескавшаяся земля под ливнем, она впитывала чудесные очертания лица Нила, оживленное выражение его глаз (да, да, именно оживленное – в нижнем мире это слово было совершенно неуместным), то, как напрягалась и расслаблялась его кожа, когда он говорил, каждый его волосок, каждую пору на его коже – все то, что она пыталась представить себе, влача унылое существование в нижнем мире. Элис обратила внимание, что Нил несколько удивленно смотрит на нее, и подумала, не отразились ли все эти мысли на ее лице.

– Нил, я больше не могу ждать, – перебила она его. – Я должна наконец-то сказать, что люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

– Все это очень мило, но поторопитесь, – сказала Артемида.

Они быстро шли за ней по мрачным переулкам, мимо дешевых магазинчиков, прятавшихся за сверкающим фасадом Лондона. Оранжевый неоновый свет фонарей отражался от металлических ставней магазинов и забегаловок, которые должны были защищать их от мародеров. Ветер носил по улицам разноцветный мусор, словно перекати-поле. Но Элис казалось, что более великолепного зрелища она не видела никогда.

– Я и забыла, – сказала она Нилу, – как много здесь заведений, которые торгуют едой. Все эти супермаркеты, рестораны, продуктовые лавки… В нижнем мире никто ничего не ест. Там есть несколько баров – в одном из них я работала, – но эти места предназначены только для общения. Еды там нет – за исключением гранатов, которые растут во дворце, – а пьют мертвые только воду из реки забвения Леты. А здесь повсюду продается еда. Жаль, что я не могу чего-нибудь съесть или хотя бы понюхать. Если бы ты знал, как я скучала по всему этому! Я почти забыла, что это такое – есть.

– Как приятно слышать твой голос! – сообщил Нил.

– Мне кажется, что я не разговаривала много лет, – отозвалась девушка. – Нет, конечно же, я говорила, но только с незнакомыми людьми. А главное, я не общалась с тобой.

– Но тебя не было не так уж долго, – заметил Нил.

– Мертвое время, – не оборачиваясь, проговорила Артемида.

– Что это значит? – спросила Элис. – Гермес что-то об этом говорил, но я его не поняла.

– Время внизу течет быстрее, чем наверху, – сообщила Артемида.

– А как долго я была мертва?

– Двадцать шесть дней, – ответил Нил.

– Двадцать шесть дней? – переспросила Элис.

– А тебе как показалось? – поинтересовался Нил. Помолчав, Элис еле слышно произнесла:

– Я думала, что прошло уже несколько лет.

– И все это время ты была там совсем одна? – ужаснулся Нил. – Бедняжка! Наверное, ты все еще не пришла в себя от потрясения.

– Главное, что она вернулась, – заметила Артемида. – А вот и дом! Надеюсь, что ни ты, ни Аполлон не замерзли насмерть.

40

Лишь вернувшись в свое тело, Нил почувствовал, как похолодало вокруг. Но, взглянув на часы, он увидел, что после их ухода в подземный мир прошло лишь несколько минут.

– Сколько у нас времени? – спросил он у Артемиды.

– Время теперь течет как обычно, так что немного.

С этими словами Артемида развернулась и торопливо вышла из комнаты.

Тем временем Элис разглядывала спальню с таким видом, словно никогда здесь раньше не бывала.

– Мне и впрямь кажется, что прошло несколько лет, – сказала она. – Я совсем забыла, как выглядит твоя комната – а ведь я была здесь лишь несколько недель назад. Даже не верится…

Вошла Артемида. Неподвижное тело Аполлона свисало с ее плеча, как свернутый тяжелый ковер.

– Пойдем, нам надо спешить, – произнесла она.

– Куда мы идем? – спросила Элис.

– На Трафальгарскую площадь.

– Но зачем нам Трафальгарская площадь? – удивился Нил.

– Там сейчас все.

– Кто это «все»?

– Все, – повторила Артемида. – Пошли.

Нил натянул поверх того, в чем он был, еще пару теплых свитеров и пальто. Еще несколько шерстяных вещей он засунул в сумку.

– Зачем это все? – спросила Элис.

– Для тебя, – ответил Нил. – Для твоего нового тела.

Они улыбнулись друг другу.

– Эй вы там, бросайте любоваться друг другом и поторапливайтесь! – подогнала их Артемида. – Мы все знаем, что у вас любовь, но, если вы еще не заметили, наступает конец света.

Она с высокомерным видом вышла в коридор, но немного смазала общее впечатление тем, что стукнула безвольно свисающую голову Аполлона о дверной косяк.

– Ну же, идем! – крикнула она снаружи.

Нил снова был в своем теле, а потому двигался теперь намного медленнее. Элис, как и раньше, легко скользила над мостовой, ничего не ощущая, а Артемида, как богиня-охотница, вышагивала уверенной поступью даже со своей тяжелой ношей, но Нил постоянно скользил и падал. Кроме того, ему было холодно. Положение усугублялось тем, что из-за пробок и всеобщей паники общественный транспорт не ходил, и даже такси невозможно было поймать. Выбора не было: им пришлось пройти пешком весь путь от Хэкни до центра Лондона. С каждой минутой становилось все холоднее. Впрочем, Нил и Элис были не против задержки – она позволила им хоть немного наверстать упущенное за последние четыре недели (или несколько лет, как казалось Элис) перед тем, как приступать к важнейшей задаче спасения мира. Несмотря на это, Нилу пришло в голову, что было бы лучше преодолеть расстояние до Трафальгарской площади в мертвом времени.

– Я понимаю, как это все неприятно, – сказала Артемида, – и вижу, что ты замерз, но мне нужны были ваши с Аполлоном тела. Я хотела бы разбудить Аполлона прямо в твоей квартире, но для этого у меня пока еще недостаточно силы.

– Что значит «пока еще»? – переспросил Нил. – Я думал, что вы все время слабеете.

– Уже нет, – ответила Артемида.

Они услышали, что Трафальгарская площадь уже недалеко, задолго до того, как вышли на нее. Сначала шум тысяч голосов казался лишь сердитым жужжанием, дополняемым характерным для современного Лондона боем барабанов, в которые стучали белые люди с дредами на голове. Нил уже почти валился с ног от изнеможения: он более двух часов шел по скользкой земле при лютом морозе. Все его силы уходили на то, чтобы просто поддерживать температуру тела.

– Когда Аполлон проснется и увидит, что произошло с миром без него, он возгордится до невозможности, – сказала Артемида, переложив тело брата с одного плеча на другое. – Я заранее знаю, что он обставит все с наибольшим драматизмом. Если бы в коме лежала я, возможно, последствия не были бы такими очевидными, но поверьте: мир пострадал бы почти столь же сильно.

– Например? – спросил Нил.

– Приливы и отливы вышли бы из-под контроля, – ответила Артемида. – Приливы очень важны – спросите у Посейдона. Нарушился бы месячный цикл, по улицам бродили бы дикие животные… А еще люди повсюду занимались бы сексом.

– Просто ужас, – проговорил Нил, а Элис покраснела.

До сих пор улицы города были практически пусты, но когда они вышли на Сен-Мартин-лейн, то увидели край толпы, собравшейся на Трафальгарской площади. Они шли туда не одни, но даже если другие опоздавшие, закутанные в плотные куртки, пальто, теплые шарфы и шапки, и обратили внимание на прекрасную женщину, которая без видимых усилий несла на плече тело крупного мужчины, они не подали виду. Похоже, за последние несколько часов люди почти утратили способность удивляться.

– Отлично, – произнесла Артемида, завидев скопление смертных, которые в ее глазах были лишь чем-то вроде термитов в термитнике. – Чем больше свидетелей, тем лучше. Направо, нам надо добраться до колонны.

– Мы не сможем пройти сквозь такую плотную толпу, – заметил Нил.

– Ох уж это неверие! – воскликнула Артемида и небрежно помахала свободной рукой. Толпа перед ней стала расступаться, при этом люди, казалось, сами не понимали, что делают.

– Наверное, так Красное море расступилось перед Моисеем, – сказала Элис.

Артемида поморщилось:

– Пожалуйста, не надо больше этих ссылок на Библию. Это они у нас все позаимствовали, а не наоборот.

Они продолжили свой путь по проходу, который вел сквозь толпу к колонне адмирала Нельсона.

– Запомни, – обратилась Артемида к Элис, – Нила они видят, а тебя – нет.

– Да, я пом… – начала Элис, но осеклась. – Это же моя двоюродная сестра! Нил, это моя сестра Эмма. Что она здесь делает? Артемида, я могу поговорить с ней? Ну пожалуйста!

Артемида покачала головой:

– Она тебя не видит. Пошли, у нас мало времени.

– Вон уборщица из моего бывшего агентства, – указала Элис на кого-то в толпе. – А вот и начальник агентства!

– Элис здесь знают все, – сообщила Артемида. – Или лично, или по фотографиям в газетах, или по выпускам новостей. Гермес постарался на славу.

– Гермес? – переспросил Нил.

– Да, это он их всех собрал. Вот зачем я звонила ему из дворца.

– О боже! – воскликнула Элис, останавливаясь. – Это же мои родители! Артемида, ну позвольте мне поговорить с ними! Нил меня видит, и они смогут. Вы можете сделать так, чтобы они меня увидели?

– Нет, Элис, позже, – ответила Артемида. – Прояви терпение. И оставь, если можно, эти обращения «О боже!».

– Мама! – замахала рукой Элис. – Папа! Это я, Элис!

Родители девушки стояли всего лишь в паре шагов от нее, но так и не обернулись на крик. Мать показалась Элис какой-то худой и изнуренной, ее осунувшееся лицо было укутано шарфом. Отец стоял, обняв жену за плечи, словно защищая ее от холода и прочих несчастий.

– Жаль, что я не могу сказать им, что у меня все хорошо, – пробормотала Элис.

– Осталось недолго, – сказала Артемида. – Ну вот, пришли.

Они вышли на середину площади, к известной во всем мире высокой колонне, окруженной огромными львами. В полумраке казалось, что от фигур зверей исходит скрытая угроза. Вокруг колонны было установлено ограждение, сдерживающее толпу. За ограждением Элис увидела всех богов, живущих в доме, в котором она работала уборщицей, а также несколько незнакомых лиц, которые, тем не менее, держались с характерной для богов уверенностью. Артемида провела Нила и Элис через проход в ограждении и закрыла его за ними.

– Добрый день, – обратилась Элис к богам, но те никак не отреагировали.

– Они тоже меня не видят? – спросила девушка у Артемиды.

– Видят, просто им нет дела до тебя, – ответила та.

Затем Артемида осторожно уложила тело Аполлона на ступеньку перед колонной. Афродита подбежала первой, за ней, как подобает верному мужу, подошел Гефест. Афродита опустилась на колени перед телом любовника.

– Как ты? – спросила она.

Аполлон не шевелился.

– Артемида, где он был? Где ты его нашла? – допытывались Афродита.

– Знаешь, мама, может показаться, что ты чувствуешь за собой вину, – заметил подошедший Эрос.

– Опять ты со своей виной! – рассердилась Афродита. – Я вижу, ты стал прежним.

И тут все боги заговорили одновременно.

– Ты собираешься сделать что-то такое, что поможет ему? – спросила у Артемиды Деметра. – Что ты будешь делать?

– Стой и смотри, – был ответ.

– Привет, ребята, – обратился Арес к Элис и Нилу. – Рад видеть вас снова вместе. После той ссоры я подумал, что зашел слишком далеко.

– Не страшно, мы в порядке, – ответил Нил.

– Ну как, хорошо отдохнула? – спросил Арес у Элис.

– Не очень.

– Ну ничего, хоть какое-то разнообразие, – произнес Арес. – У меня вот никак не получается отдохнуть. Куда бы ни поехал, там обязательно начинается война, и мне опять приходится работать, работать, работать…

– Я вижу, ты все же нашла свою уборщицу, – сказал Гермес Артемвде. – Как дела там, внизу? Я рад, что вы все вернулись целыми да невредимыми.

– Ты же видишь, что уборщицу пока нельзя назвать целой и невредимой, – ответила Артемида. – Сначала надо выбраться из этой передряги, а потом я должна буду вернуть ей тело.

– А как Аид с Персефоной? – спросил Гермес.

– Они не захотели приходить.

– А Цербер?

– Я сразилась с ним и победила, – рассказала Артемида. – Я обменяла его на девушку.

Бровь Гермеса удивленно взлетела вверх.

– Неплохо, – сказал он.

– Твой герой очень помог мне, – добавила Артемида.

– Я все еще не в своем уме? – произнес Зевс, не обращаясь пик кому конкретно.

– Да, дорогой, – ответила Гера, крепко держа его под руку.

– Минутку, разве я не убил эту девчонку? – спросил Зевс. – Может, мне убить ее еще раз?

– Одного раза вполне достаточно, – сказала Гера.

– Артемида, – заявила Афина, – я настоятельно рекомендую тебе откорректировать те ориентированные на внешний эффект проявления силы, к которым ты склоняешься, обеспечив их максимальную точность и таким образом многократно усилив их…

– Афина, все в порядке, – прервала этот поток Артемида. – Я знаю, что делаю.

– Никто не хочет выпить? – спросил Дионис.

– Я хочу, – ответила Артемида.

– Ты?!

– Думаю, сейчас мне это необходимо, – Артемида взяла бутылку из рук Диониса и сделала большой глоток. – Ну что ж, я готова. Начнем.

Артемида взобралась по ступенькам к подножию колонны Нельсона и знаком показала Элис и Нилу следовать за ней.

– Вы двое в меня верите, ведь так? – спросила она.

– Ну конечно! – ответила Элис.

– И вы еще спрашиваете?! – воскликнул Нил. – После всего, что произошло, я верю в вас безоговорочно.

Артемида вдохнула силу их веры, словно это был чистый кислород из баллона. Затем она обратилась к толпе:

– Смертные!

Она не повышала голос, и тем не менее все собравшееся на площади людское море отчетливо ее услышало. На нее смотрели тысячи и тысячи глаз. Артемида подумала, что стоило надеть по этому случаю что-нибудь более нарядное, чем старый тренировочный костюм, но было уже слишком поздно переживать из-за этого. Кроме того, такая мысль наверняка пришла бы в голову Афродите, а значит, была недостойной Артемиды.

– Настали смутные времена, – сказала она толпе. – Вашего солнца больше нет, и мир погрузился в темноту и холод. Я уверена, вам кажется, что пришел ваш последний день.

По толпе пронесся громкий ропот, но Артемида подняла руку, и все замолчали.

– Возможно, это и в самом деле конец света, а возможно, и нет, – продолжала она. – Все зависит от вас.

Теперь возроптали боги, которым больше нравилось думать, что решения подобного масштаба могут принимать только они.

– Замолчите! – шикнула Артемида своим родственникам. – Я знаю, что делаю!

Затем она вновь обратилась к толпе:

– Повторяю: все зависит только от вас. Выбор за вами. Вы должны решить, будете ли вы верить.

– Верить во что? – крикнул кто-то в толпе.

– Я верю лишь в то, что вижу, – выкрикнул другой, – а вижу я немного!

– Где солнце? – раздался третий голос.

Собравшиеся подхватили этот вопрос, словно боевой клич.

– Где солн-це? – стали скандировать смертные. – Где солнце? Где солн-це?

Артемида вновь подняла руку, и на площади опять воцарилось молчание.

– Сейчас Нил вам все объяснит, – сказала она.

– Я?! – испуганно вскричал Нил.

– Что еще за Нил? – крикнули в толпе.

– Ну давай же! – подстегнула его Артемида. – Расскажи о том, что произошло. Меня они не станут слушать.

– Но как… Я не могу… – смутился Нил.

– Все ты можешь, – оборвала его Артемида. – Ты прирожденный проповедник.

– Я? Проповедник? Артемида, вы же знаете, как я не люблю все это!

– Вот именно! Знаешь, до встречи с тобой я, как и все другие боги, думала, что мы теряем силу потому, что стареем.

– А разве не так? – спросила Элис.

– Нет, – ответила Артемида. – Нил, ты первый догадался, что мы теряем силу не потому, что стареем, а потому, что в нас больше никто не верит.

– Неужели вы этого не знали? – удивился Нил.

– Возможно, Афина и пыталась донести эту мысль до нас, – призналась Артемида, – но она всегда изъясняется так туманно… Ну да дело не в этом. Поскольку правду знаешь ты один – а ведь ты ни за что не поверил бы в нас, если бы не все эти события, – ты идеально подходишь для того, чтобы заставить смертных вновь поверить в нас. Мне нет смысла утверждать, что я богиня, – мне никто не поверит. Это должен сказать смертный, то есть ты.

– Я не могу, – заикался Нил. – Я не умею говорить на людях – у меня не та внешность. И потом, тут тысячи людей. И послушайте, что они говорят!

Толпа скандировала: «Что еще за Нил? Что еще за Нил?»

– Поверь, я сделаю все, что зависит от меня, – сказала Артемида. – Но сначала ты должен рассказать им про Элис. Ты был с ней, когда она погибла, и мы вместе вывели ее из нижнего мира.

– Но… – вновь начал Нил.

– Нил, ты же герой! – оборвала его Артемида. – Делай то, что должен!

– Нил, ну пожалуйста! – подбодрила его Элис. – Сделай это.

– Ладно, я постараюсь, – внезапно согласился молодой человек.

– Ты просто прелесть, – сказала Элис. – Я всегда это знала.

Нил повернулся лицом к толпе и сглотнул слюну. Внизу яблоку негде было упасть от собравшихся людей, и все они были несчастны. Нил почувствовал, что весь дрожит, а его ладони, несмотря на холод, покрылись потом.

– Привет, – произнес он. – Я тот самый «что еще за Нил».

По толпе пронесся смешок. Скандирование стихло.

– Вы меня не знаете, – продолжал Нил, – но зато вы знаете мою подругу Элис.

Элис что-то прошептала.

– Да, мою девушку Элис, – повторил Нил и улыбнулся ей – или, как виделось толпе, пустому месту. – Элис Джой Малхолланд, она умерла несколько недель назад от удара молнии.

Его слова разносились по толпе так же легко, как речь Артемиды до этого. Он коротко взглянул на Артемиду, и на сосредоточенном лице богини на миг появилась ободряющая улыбка.

– Я был рядом с ней, когда она умерла, – сказал Нил. – Это был самый черный день в моей жизни.

Нил заметил родителей Элис в первом ряду собравшихся. Мать девушки всхлипывала, прижавшись щекой к плечу отца.

– Я любил ее всем сердцем, но знал, что никогда больше ее не увижу.

Народ стоял неподвижно, внимательно слушая его. Смолк даже барабанный бой.

– Однако оказалось, что я ошибался, – продолжал Нил.

– О чем ты говоришь? – выкрикнул какой-то мужчина.

– Он хочет сказать, что увидит ее на небесах! – ответил другой.

– Мы все умрем! – завопил третий.

Раздался визг, и те, кто стоял в центре толпы, начали пятиться назад. Шум нарастал лавинообразно и вскоре охватил всю площадь.

– Бежим! – во весь голос завопил кто-то.

– Куда? – закричали ему в ответ.

– Нет! – замахал рукой Нил. – Стойте! Я не это имел в виду. Пожалуйста, успокойтесь! Послушайте меня! Мы не умрем, во всяком случае пока.

За его спиной Артемида изо всех сил пыталась утихомирить толпу. В конце концов люди замолчали и теперь стояли с застывшим на лицах недоумением.

– Прошу прощения, я не великий мастер говорить, – сказал Нил. – Но, пожалуйста, останьтесь и выслушайте меня до конца. Когда я сказал, что ошибался, думая, что никогда больше ее не увижу, я имел в виду, что нам суждено было встретиться опять. Это произошло сегодня. После обеда, когда погасло солнце, мы с Артемидой – женщиной, которую вы видите перед собой, – отправились в подземный мир. Мир мертвых, преисподнюю – не знаю, как еще его назвать. Я понимаю, что вы мне не верите – еще недавно я бы и сам в это не поверил. Я отправился искать Элис и нашел ее. А потом мы вернулись обратно. Вы ее не видите, но сейчас она стоит рядом со мной.

Нил улыбнулся Элис, и девушка подарила ему ответную улыбку. Но собравшиеся на площади люди отнюдь не улыбались.

– Е-рун-да! Е-рун-да! – стали скандировать они. – Где солнце? Где солн-це? Что еще за Нил?

– Я знаю, что в это трудно поверить, – прогремел над площадью голос Нила, – но подумайте сами. Кто еще вчера мог представить себе, что у нас заберут солнце? Все на свете идет не так, как мы думали. Я хочу сказать вам, что боги существуют – настоящие боги, они живут на земле среди нас. Я познакомился с ними, и вы тоже можете их видеть – это те самые люди, которые сейчас стоят перед вами. Доверьтесь мне и поверьте в них. Они вернули мне Элис, а скоро они вернут нам солнце.

Раздался свист и возгласы неодобрения. Вновь застучали барабаны – еще более агрессивно, чем раньше, – а в сторону колонны полетели монеты и пустые бутылки.

– Отлично сработано, Нил, – произнесла Артемида. – Ты молодец!

– Отлично? – переспросил Нил. – Наверное, вы шутите? Да вы посмотрите на них!

В считанных сантиметрах от его лба пролетела банка с пивом.

– Можешь отойти назад, – сказала Артемида, – теперь моя очередь. Надеюсь, что у меня хватит силы.

Она обратилась к толпе:

– То, что вы сейчас услышали, – правда. Элис здесь, среди нас.

Сделав шаг вперед, она протянула руку к тому месту, где стояла Элис. Некоторое время толпа продолжала свистеть, но потом все разом замолчали.

Артемида повернулась к Элис:

– Теперь они тебя видят.

– А слышат? – спросила Элис.

– Да.

– Мама! – крикнула девушка. – Папа! Все хорошо! Я вернулась, я живая! И я люблю вас!

Толпа взорвалась криками. Друзья и родственники Элис стали приближаться к ограждению, сквозь слезы повторяя ее имя, а все остальные зааплодировали и одобрительно закричали.