Текст книги "Нежный призрак и другие истории (ЛП)"
Автор книги: Мэри Уилкинс-Фримен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
A Gentle Ghost and other stories
by
Mary Eleanor Wilkins Freeman
СОДЕРЖАНИЕ
ВЕТЕР В РОЗОВОМ КУСТЕ
НЕЖНЫЙ ПРИЗРАК
ТЕНЬ НА СТЕНЕ
ОТГОРОЖЕННАЯ СПАЛЬНЯ В КОНЦЕ КОРИДОРА
ЮГО-ЗАПАДНАЯ КОМНАТА
СИРЕНЕВАЯ СИМФОНИЯ
МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА В ДВЕРНОМ ПРОЕМЕ
ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОСТЬ
ЛУЭЛЛА МИЛЛЕР
ДАЛЕКАЯ МЕЛОДИЯ
НЕФРИТОВЫЙ БРАСЛЕТ
ОДИНОКИЙ ПРИЗРАК
ПУСТЫРЬ
ПРИЗМА
САЙЛЕНС
ВЕТЕР В РОЗОВОМ КУСТЕ
В Форт-Виллидж нет железнодорожной станции, поскольку он находится на другой стороне реки от Портер-Фолл, и до него можно добраться только через брод, который и дал ему свое название, или паромом.
Паром ждал, когда Ребекка Флинт сойдет с поезда, с сумкой и корзинкой для завтрака. Когда она и ее скромный багаж были благополучно погружены, она сидела спокойно, выпрямившись, на пароме, быстро и плавно пересекавшем поток. На его борту находился конь, запряженный в легкую коляску; он беспокойно бил копытом о палубу. Его хозяин стоял рядом и настороженно наблюдал за ним, хотя жующий конь видом своим скорее напоминал корову. Рядом с Ребеккой сидела женщина приблизительно ее возраста, посматривавшая на нее с любопытством; рядом с ней стоял ее муж, невысокий и полный. Ребекка не обращала на них внимания. Она была высокой и бледной, напоминающей старую деву, и, одновременно, матрону. Она придерживала свою шаль, завернутую в холщовый мешок, возле своего левого бедра, словно это был ее ребенок. На лице ее читалось недовольство жизнью, – но это было недовольство матери своим непослушным ребенком, а не восприятие ее как подавляющей судьбы.
Женщина, сидевшая рядом, продолжала смотреть на нее; она выглядела глуповатой, а чрезмерное любопытство только подчеркивало это впечатление. Глаза ее блестели, на щеках время от времени проступали розовые пятна; она открывала рот, пытаясь заговорить, суетилась. Наконец, больше она терпеть не могла, и смело обратилась к Ребекке.
– Прекрасный день, – сказала она.
Ребекка холодно посмотрела на нее и кивнула.
– Да, очень, – согласилась она.
– Вы издалека?
– Я приехала из Мичигана.
– Ах! – с благоговением произнесла женщина. – Это очень далеко, – заметила она.
– Да, – ответила Ребекка.
Тем не менее, женщина не отставала; возможно, она твердо решила что-то узнать, поскольку внешность Ребекки ее, по всей видимости, сильно заинтересовала.
– Это очень далеко, чтобы приехать сюда, оставив семью, – с незамысловатой хитростью произнесла она.
– У меня нет семьи, которую пришлось оставить, – коротко ответила Ребекка.
– Значит, вы не...
– И не собираюсь.
– Ах! – сказала женщина.
Ребекка смотрела на реку, прямо перед собой.
Плыть было долго. Неожиданно для себя, Ребекка почувствовала желание поговорить. Она повернулась к женщине и спросила, не знает ли та вдову Джона Дента, живущую в Форт-Виллидж.
– Ее муж скончался около трех лет назад, – добавила она.
Женщина вздрогнула. Побледнела, потом покраснела; бросила странный взгляд на мужа, флегматично смотревшего на женщин.
– Да, наверное, знаю, – наконец, пробормотала женщина.
– Дело в том, что его первой женой была моя сестра, – произнесла Ребекка с видом человека, сообщающего что-то очень важное.
– Ваша сестра? – тихо сказала женщина. Она с выражением ужаса и сомнения взглянула на мужа; тот отрицательно покачал головой.
– Я собираюсь навестить ее и забрать домой свою племянницу Агнес, – сказала Ребекка.
Женщина так сильно вздрогнула, что это нельзя было не заметить.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Нет, ничего, – ответила женщина, глядя на мужа, покачивавшего головой, словно китайский болванчик.
– Моя племянница болеет? – с подозрением спросила Ребекка.
– Нет, она не больна, – быстро ответил женщина, и, казалось, затаила дыхание.
– Вы давно ее видели?
– Дайте подумать... Я давно ее не видела, – сказала женщина и снова затаила дыхание.
– Она должна вырасти очень красивой, если пойдет в мою сестру. Моя сестра была очень красивой женщиной, – задумчиво произнесла Ребекка.
– Да, я думаю, она выросла красивой, – дрожащим голосом ответила женщина.
– А что за женщина, его вторая жена?
Женщина взглянула на мужа, тот ответил ей предостерегающим взглядом. Она некоторое время продолжала смотреть на него, а затем, прерывающимся голосом, ответила:
– Я... полагаю, она хорошая женщина... Я... не знаю... Я... Наверное, да. Я не часто ее вижу.
– Мне было немного обидно, что Джон женился так быстро, – сказала Ребекка, – но, полагаю, ему нужна была хозяйка в доме, а Агнес требовалась забота. Я не могла забрать ее, когда сестра умерла. Мне нужно было заботиться о нашей матери, кроме того, я преподавала в школе. Теперь мама умерла, а полгода назад скончался мой дядя, оставив мне небольшое наследство; я уволилась из школы, и приехала за Агнес. Думаю, она будет рада уехать со мной, пусть даже ее мачеха и хорошая женщина, и заботится о ней должным образом.
Мужчина очень сурово взглянул на свою жену, о чем-то предупреждая ее этим взглядом.
– Думаю, да, – сказала та.
– Джон всегда писал, что она красивая женщина, – сказала Ребекка.
Паром заскрежетал днищем по песку.
Вдова Джона Дента послала лошадь с повозкой навстречу своей невестке. Когда женщина и ее муж шли по дороге, – вскоре их в коляске обогнала Ребекка, – она укоризненно произнесла:
– Наверное, мне следовало ей все рассказать, Томас.
– Пусть она сама обо всем узнает, – ответил мужчина. – Не следует обжигать пальцы о чужой пудинг, Мэри.
– Думаешь, она узнает? – спросила женщина с дрожью в голосе.
– Узнает! – отозвался муж с легким презрением. – Если там есть, что узнавать.
– Ах, Томас, говорят...
– Господи, неужели ты не поняла, что говорят, в основном, ложь?
– Но если это правда, а она окажется женщиной нервной, то может испугаться настолько, что попросту сойдет с ума, – сказала его жена, с беспокойством глядя на стройную фигуру Ребекки в повозке, скрывающейся за гребнем холма.
– Разум, который легко расстроить, немногого стоит, – заявил муж. – Лучше держись от этого подальше, Мэри.
Ребекка, тем временем, ехала в коляске рядом со светловолосым мальчиком, который, как она поняла, был не очень умен. Она задала ему вопрос, но он не обратил на это внимания. Она повторила свой вопрос, – он ответил рассеянным, бессвязным бормотанием. Тогда она оставила его в покое, убедившись, что он, по крайней мере, знает дорогу.
Они проехали около полумили, миновали деревенскую площадь, затем – небольшое расстояние, когда мальчик внезапно остановился перед красивым домом. Это был дом старой постройки, осовремененный, маленький и белый, с крышей, выступающей над лужайкой, изогнутый буквой L. Он имел мансарды, эркер, резные перила на крыльце и дубовые двери.
– Это – дом Джона Дента? – спросила Ребекка.
Мальчик был скуп на слова, как философ. Его ответ заключался в том, что он, бросив вожжи на спину лошади, соскочил с коляски и отправился к ее багажному отделению. Ребекка сошла и пошла к дому. Его белые стены блестели; жалюзи были безупречно зелеными; газон – гладко подстрижен, подобно бархату, и украшен клумбами с яркими цветами.
«Я всегда знала, что Джон Дент – состоятельный человек, – спокойно размышляла Ребекка. – Полагаю, Агнес жилось здесь неплохо. У меня достаточно средств, но нужно позаботиться о ее обучении».
Мальчик тащил ее багаж по гравийной дорожке, но, прежде чем он успел добраться до ступенек крыльца, – дом стоял на террасе, – входная дверь распахнулась и появилась светловолосая, полная, красивая женщина. Приподняв черную шелковую юбку, так что стали видны оборки накрахмаленной вышивки, она ждала Ребекку. Она безмятежно улыбалась, ее розовое, с двойным подбородком, лицо, округлилось, на нем образовались ямочки, но ее голубые глаза смотрели оценивающе и настороженно.
– Мисс Флинт, я полагаю, – сказала она.
– Да, мадам, – ответила Ребекка, с недоумением отметив странное смешанное выражение страха и вызова на лице женщины.
– Ваше письмо пришло только сегодня утром, – произнесла миссис Дент ровным голосом. Ее полное лицо было равномерно розовым, но в голубых глазах, подобных глазам фарфоровой куклы, что-то таилось.
– Я думала, вы его вообще не получили, – сказала Ребекка. – И не стала дожидаться ответа. Я полагала, что смогу пожить у вас некоторое время, не слишком вас обременяя, поскольку когда-то Джон написал мне о своих обстоятельствах; но когда, совершенно неожиданно, получила наследство, то решила забрать Агнес. Полагаю, вы не станете ее удерживать. Вы же знаете, что в наших с ней венах течет одна кровь, а вам она не родственница, хотя вы, возможно, и привязались к ней. Я видела ее портрет, какая она милая девушка; Джон всегда говорил, что она похожа на свою мать, а Грейс была красивой женщиной, и я говорю это вовсе не потому, что она была моя сестра.
Ребекка прервалась и с изумлением и тревогой посмотрела на стоявшую перед ней женщину. Та стояла, онемев, задыхаясь, прижав руку к сердцу; губы ее слегка приоткрылись в жуткой гримасе, в которую превратилась улыбка.
– Вам плохо?! – воскликнула Ребекка, подходя ближе. – Вам не принести воды?
Миссис Дент с трудом приходила в себя.
– Ничего страшного, – сказала она. – Такое со мной случается... иногда. Все в порядке. Не желаете войти, мисс Флинт?
Пока она говорила, красивый темно-розовый цвет залил ее лицо, ее голубые глаза стали непрозрачными, по-прежнему что-то скрывая в своей глубине.
Ребекка последовала за хозяйкой; мальчик, молча ожидавший ее, последовал за ней с багажом в руках. Но прежде, чем она вошли в дверь, она увидела нечто странное. На верхней террасе, рос большой розовый куст, а на нем, несмотря на окончание сезона, цвела маленькая, алая, совершенной формы роза.
Ребекка взглянула на нее; хозяйка резким движением вытянула руку.
– Не смейте срывать эту розу! – воскликнула она.
Ребекка с достоинством выпрямилась.
– У меня нет привычки срывать чужие розы без разрешения, – сказала она.
Когда Ребекка заговорила, она вдруг вздрогнула и забыла о своем негодовании, поскольку случилось нечто непонятное. Розовый куст внезапно заволновался, словно от порыва ветра, хотя день был на удивление тихим. Ни один лист гортензии, росшей на террасе рядом с розой, не пошевелился.
– Что за... – начала Ребекка, но осеклась, взглянув на лицо женщины. Казалось, та отчаянным усилием воли старается сохранить что-то в тайне.
– Входите же! – произнесла она резким тоном, казалось, происходившим из глубины ее груди без вмешательства органов речи. – Входите в дом. Мне здесь становится холодно.
– Что заставляет этот розовый куст шевелиться, если нет ветра? – решительно спросила Ребекка, несмотря на смутный страх.
– Я ничего не вижу, – спокойно ответила женщина. Когда она говорила, куст, действительно, оставался неподвижен.
– Это был порыв ветра, – заявила Ребекка.
– Возможно, – сказала миссис Дент. – Я не могу объяснить всего, что происходит на улице. У меня слишком много дел.
Она произнесла это уверенно, с ноткой презрения, бросив вызывающий взгляд сначала на куст, потом – на Ребекку. Затем вошла в дом.
«Как странно», – подумала Ребекка, но последовала за ней. Следом вошел мальчик с багажом.
Ее окружил интерьер, броский, и в то же время элегантный, – по ее мнению. Брюссельские ковры, кружевные занавески, блестящая обивка и полированное дерево.
– У вас очень мило, – заметила Ребекка, когда немного привыкла к своему новому окружению, и обе женщины сели за чайный столик.
Миссис Дент взглянула на посеребренный сервиз.
– Да, конечно, – ответила она.
– У вас все новое? – нерешительно осведомилась Ребекка, с ревностью подумав о свадебных подарках покойной сестре.
– Да, – ответила миссис Дент, – мне не нужны вещи умерших. У меня имелось достаточно собственных денег, так что в этом смысле я ничем не обязана Джону. Все старые вещи я выставила на аукцион. Они почти ничего не принесли.
– Полагаю, вы что-нибудь оставили для Агнес. Когда она вырастет, ей захочется иметь вещи ее бедной матери, – с негодованием заметила Ребекка.
Голубые глаза миссис Дент с вызовом взглянули на нее.
– На чердаке осталось кое-что, – сказала она.
– Скорее всего, она их оценит по достоинству, – заметила Ребекка. Сказав так, она взглянула в окно. – Разве ей не пора возвратиться домой? – спросила она.
– Чаще всего, она возвращается именно в это время, – небрежно ответила миссис Дент, – но когда отправляется к Эдди Слокам, иногда непредсказуемо задерживается.
– Эдди Слокам – ее близкая подруга?
– Самая близкая.
– Возможно, мы сможем приглашать ее посещать Агнес, когда она будет жить у меня, – задумчиво произнесла Ребекка. – Наверное, Агнес поначалу будет скучать по вашему дому.
– Скорее всего, так и будет, – ответила миссис Дент.
– Она называет вас мамой? – спросила Ребекка.
– Нет, она зовет меня тетей Эмелин, – ответила женщина. – Когда, вы сказали, вы собираетесь вернуться домой?
– Примерно через неделю. Если она успеет собраться, – ответила Ребекка, сопровождая свои слова удивленным взглядом.
Она подумала, что после такого вопроса вряд ли задержится хотя бы на день.
– Ну, если уж на то пошло, – сказала миссис Дент, – то нет никакой разницы, готова она или нет. Вы можете вернуться домой, когда захотите, а она приедет попозже.
– Одна?
– Почему бы и нет? Она уже вполне взрослая девочка.
– Моя племянница вернется домой вместе со мной, я не вернусь без нее; но если мне нельзя будет пожить здесь, в доме, который когда-то был домом ее матери и моей сестры, я остановлюсь где-нибудь еще, – сказала Ребекка.
– О, пожалуйста, вы можете оставаться здесь, сколько захотите, – отозвалась миссис Дент.
– А вот и она сама! – воскликнула Ребекка ликующим голосом. Вряд ли кто-то мог даже представить себе, как ей хотелось увидеть племянницу.
– Она вернулась быстрее, чем я ожидала, – произнесла миссис Дент, и снова странно, почти незаметно, изменилось выражение ее лица, после чего оно снова стало бесстрастным.
Ребекка смотрела на дверь, ожидая, когда та откроется.
– Где же Агнес? – спросила она через некоторое время.
– Наверное, задержалась, чтобы поправить шляпку, – предположила миссис Дент.
Ребекка ждала.
– Почему она не идет? Не может же она столько времени поправлять шляпку?
Вместо ответа, миссис Дент поднялась, подошла к двери и резким движением распахнула ее.
– Агнес! – позвала она. – Агнес! – Затем повернулась и взглянула на Ребекку. – Ее там нет.
– Я видела, как она проходила мимо окна, – сказала Ребекка в замешательстве.
– Вы, наверное, ошиблись.
– Нет, это была она, – настаивала Ребекка.
– Это не могла быть она.
– Я в этом уверена. Сначала я увидела тень на потолке, потом – ее отражение вон там, – она указала на зеркало, висевшее напротив, – а затем – она прошла за окном.
– Какой вы увидели ее в зеркале?
– Маленькая, со светлыми волосами, обрамляющими лоб.
– Вы не могли видеть ее.
– Разве это не было похоже на Агнес?
– Похоже, но, конечно, вы ее не видели. Вы так много думаете о ней, что вам просто показалось, будто вы ее видели.
– Это вы так думаете.
– Мне тоже показалось, будто я увидела кого-то за окном, но я тоже, должно быть, ошиблась. Если бы это была она, она непременно вошла бы в дом. Но я знаю, что она все еще гостит у Эдди Слокам.
Когда Ребекка легла спать, Агнес еще не вернулась. Ребекка решила, что будет ожидать ее возвращения, но она очень устала, а кроме того, полагала, что ведет себя глупо. Миссис Дент предположила, что Агнес отправилась вместе с Эдди Слокам на церковную вечеринку. Когда Ребекка предложила послать кого-нибудь сказать ей, чтобы она поскорее возвращалась, поскольку приехала ее тетя, миссис Дент многозначительно улыбнулась.
– Полагаю, вы не настолько наивны, чтобы полагать, будто молодая девушка охотно оставит общество, в котором присутствуют молодые люди, ради встречи с тетей, – сказала она.
– Агнес еще слишком молода, – с негодованием заметила Ребекка.
– Ей шестнадцать, – ответила миссис Дент, – и ей пора бы уже обращать внимание на молодых людей.
– Ей еще нужно окончить школу, и я заберу ее оттуда, прежде чем она начнет думать о мальчиках, – заявила Ребекка.
– Посмотрим, – рассмеялась женщина.
После того, как Ребекка легла спать, она долго не могла заснуть, прислушиваясь к девичьему смеху и голосам молодых людей под окном.
На следующее утро она проснулась рано. Миссис Дент, не державшая слуг, деловито готовила завтрак.
– Разве Агнес не помогает вам с завтраком? – спросила Ребекка.
– Нет, я все делаю сама, – коротко ответила миссис Дент.
– В котором часу она вернулась?
– Она не вернулась.
– Что?
– Она не вернулась. Она осталась у Эдди. Она часто так делает.
– Не предупредив вас?
– О, она знала, что я не буду волноваться.
– Когда же она вернется?
– Думаю, что скоро.
Ребекке было не по себе, но она старалась скрыть это, поскольку не понимала причины своего беспокойства. Одна молодая девушка заночевала в гостях у другой – что могло быть в этом тревожного? Но она едва прикоснулась к завтраку. После этого она вышла на маленькую террасу, хотя хозяйка постаралась ее остановить.
– Почему бы вам не погулять по другую сторону дома? Там открывается очень красивый вид на реку, – сказала она.
– Пожалуй, я лучше погуляю здесь, – ответила Ребекка. Она намеревалась следить за дорогой, не возвращается ли девушка.
Вскоре Ребекка ворвалась в гостиную, а после – на кухню, где готовила миссис Дент.
– Розовый куст! – воскликнула она.
Миссис Дент обернулась и взглянула на нее.
– Что с ним такое?
– Он колышется.
– Ну и что?
– Сегодня утром совершенно нет ветра.
Миссис Дент отвернулась, совершенно неподражаемым жестом светловолосой головы.
– Если вы думаете, что я стану тратить время на такие глупости, как... – начала она, но Ребекка прервала ее вскриком, бросившись к двери.
– Агнес вернулась! – воскликнула она. Она широко распахнула дверь и, как ни странно, ворвавшийся ветерок разметал её седые волосы; с шорохом со стола слетела бумага, но никого не было видно.
– Здесь никого нет, – сказала Ребекка.
Она тупо посмотрела на женщину, с глухим стуком опустившую скалку на тесто.
– Я ничего не слышала, – спокойно отозвалась та.
– Я ВИДЕЛА, КАК КТО-ТО ПРОШЕЛ ЗА ОКНОМ!
– Наверное, вы снова ошиблись.
– Я ЗНАЮ, что кого-то видела.
– Вы никого видеть не могли. Пожалуйста, закройте дверь.
Ребекка закрыла дверь. Села у окна и выглянула в осенний дворик, через который к кухонной двери пролегала небольшая тропинка.
– Почему здесь так сильно пахнет розой? – вскоре спросила она.
– Я не чувствую никакого запаха, кроме мускатных орехов.
– Это не мускатные орехи.
– Я больше ничего не чувствую.
– Как вы думаете, где сейчас Агнес?
– Возможно, они с Эдди на пароме отправились в Портер-Фолл. Они часто так делают. У Эдди там живет тетя и кузен, очень симпатичный молодой человек.
– Вы полагаете, они отправились туда?
– Может быть. Я бы не удивилась.
– Когда она должна вернуться?
– О, не раньше полудня.
Ребекка ждала, призвав на помощь все свое терпение. Она продолжала успокаивать себя, убеждая в том, что все происходящее – вполне естественно, что другая женщина ничего с этим поделать не может, но она решила, что если Агнес в этот день не вернется, за ней следует послать.
Когда наступило четыре часа, она решительно поднялась. Она украдкой бросала взгляд на часы, стоявшие на каминной полке в гостиной, и сама отсчитывала время. Она сказала себе, что если Агнес не появится дома к этому времени, – она потребует, чтобы за ней послали. Она встала, подошла и остановилась около миссис Дент, которая оторвалась от шитья и холодно взглянула на нее.
– Я ждала, сколько могла, – сказала она. – Я приехала из Мичигана, чтобы увидеть дочь своей сестры и забрать ее с собой. Я здесь со вчерашнего вечера – двадцать четыре часа – и до сих пор не увидела ее. Но теперь я собираюсь это сделать. Я хочу, чтобы за ней послали.
Миссис Дент отложила шитье и поднялась.
– Я вас нисколько не виню, – сказала она. – Ей давно бы пора вернуться домой. Я сейчас же схожу за ней сама.
Ребекка вздохнула с облегчением. Она не понимала, чего боялась или подозревала, но знала, что ведет себя если не и враждебно, то с очевидным недоверием, и почувствовала облегчение.
– Я была бы вам очень благодарна, – сказала она и вернулась к своему креслу. Миссис Дент взяла шаль и маленький белый шейный платок. – Я бы не стала вас беспокоить, но мне кажется, что я не могу больше ждать, – извиняющимся тоном заметила она.
– О, это вовсе не проблема, – сказала миссис Дент, выходя. – Я ни в чем вас не обвиняю, вы ждали очень долго.
Ребекка сидела у окна и, затаив дыхание, смотрела на миссис Дент, в одиночестве шедшую через двор. Она подбежала к двери и снова обратила внимание на шевелящийся розовый куст, хотя ветра не было.
– Где она?
Миссис Дент натужно рассмеялась, поднимаясь по ступенькам на террасу.
– Девушки останутся девушками, – ответила она. – Они с Эдди уехали в Линкольн. У Эдди есть дядя, он проводник поезда; он живет в этом городе, у него есть возможность отвезти их туда, и они собираются остаться у тети Эдди – Маргарет, на несколько дней. Миссис Слокам сказала, что у Агнес не было времени прийти и спросить вас перед отъездом, но она взяла на себя смелость заверить, что все будет в полном порядке...
– Почему же она не пришла сама и не сказала вам об этом? – Ребекка была рассержена, но не подозрительна. Она не видела причин даже для гнева.
– О, у нее дерматит. Она пришла бы, как только сняла воспаление. Она слышала, что у меня гости, и ей не хотелось показываться с такими руками. Она лечит их серными спичками.
– Вы говорите, Агнес уехала на несколько дней? – спросила Ребекка.
– Да, до четверга. Так сказала миссис Слокам.
– Как далеко отсюда до Линкольна?
– Около пятидесяти миль. Она получит настоящее удовольствие. Сестра миссис Слокам – очень милая женщина.
– Это очень долго; мне нужно возвращаться домой.
– Если вам срочно требуется уехать, уезжайте. Я соберу и отправлю ее к вам, как только она появится, – сказала миссис Дент.
– Я могу подождать еще, – мрачно отозвалась Ребекка.
Обе женщины снова сели, и миссис Дент взялась за шитье.
– Могу я что-нибудь поделать? – наконец, с отчаянием спросила Ребекка. – Если бы я тоже могла немного пошить...
Миссис Дент быстро встала и достала из шкафа рубашку.
– Вот, – сказала она, – можете пришить тесьму к этой ночной рубашке. Я собиралась сделать это сама, но вы вполне можете меня заменить. Она возьмет ее, и еще одну рубашку, с собой, когда будет уезжать. Я не хочу отпускать ее без хорошего белья.
Ребекка схватила маленькую рубашку и лихорадочно принялась за шитье.
В полночь она проснулась от глубокого сна и с минуту лежала, пытаясь собраться с мыслями и объяснить себе, что она слышит. Наконец, она обнаружила, что это были звуки популярной в то время «Девичьей молитвы», исполняемой на пианино, доносившиеся из гостиной внизу. Она вскочила, накинула шаль поверх ночной рубашки и, дрожа, поспешила вниз. В гостиной никого не было, пианино молчало. Она побежала к спальне миссис Дент и с истеричными нотами в голосе закричала:
– Эмелин! Эмелин!
– Что случилось? – осведомилась миссис Дент.
– Кто... кто играл «Девичью молитву» на пианино в гостиной?
– Я ничего не слышала.
– Там кто-то был.
– Я никого не слышала.
– Говорю вам, там кто-то был. Но... СЕЙЧАС ТАМ НИКОГО НЕТ.
– Я никого не слышала.
– Кто-то играл на пианино «Девичью молитву». Агнес вернулась? Я ХОЧУ ЗНАТЬ.
– Разумеется, Агнес не вернулась, – ответила миссис Дент. – Вы совсем сошли с ума от беспокойства? Последний паром от Портер-Фолл пришел вечером. И, конечно, она не приехала на нем.
– Я слышала...
– Вам просто приснилось.
– Я не спала.
Ребекка вернулась в свою комнату; лампа горела у нее до самого утра.
На следующее утро она бросала на миссис Дент настороженные, взволнованные взгляды. По временам она открывала рот, словно желая что-то сказать, затем хмурилась и крепко сжимала губы. После завтрака она поднялась наверх, и вскоре спустилась, с пальто и шляпкой.
– Эмелин, – сказала она, – я хочу знать, где живут Слокамы.
Миссис Дент бросила на нее долгий странный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Она допивала кофе.
– Зачем? – спросила она.
– Я схожу к ним и узнаю, не получали ли они весточки от их дочери и Агнес с того времени, как девушки уехали. Мне не нравится то, что я слышала ночью.
– Вам это, скорее всего, приснилось.
– Это не имеет значения. Играет ли Агнес на пианино «Девичью молитву»? Я хочу знать.
– Даже если и так, то – что? Кажется, да, немного играет. Не знаю. Во всяком случае, она не стала бы играть ночью.
– Но я сама слышала, как кто-то играл. И мне не нравится, когда происходит что-либо подобное. Я не суеверна, но мне это не нравится. Где живут Слокамы? Я собираюсь сходить к ним.
– Идите по дороге, через мост, мимо старой мельницы, затем поверните налево, – это единственный дом на расстоянии в полмили. Вы не пройдете мимо. На нем флюгер – корабль с наполненными ветром парусами.
– Я иду. Я очень волнуюсь.
Ребекка вернулась спустя почти два часа. Ее щеки были покрыты красными пятнами. Она была очень встревожена.
– Я нашла этот дом, – сказала она. – В нем нет ни души. Что-то случилось.
– Что могло случиться?
– Я не знаю. Что-нибудь. Прошлая ночь – это было предупреждение. В доме не было ни души. Они отправились в Линкольн.
– Там не было никого, чтобы спросить? – поинтересовалась миссис Дент с едва скрываемым беспокойством.
– Я спросила женщину, живущую около поворота дороги. Она совершенно глухая. Вы должны ее знать. Она прислушивалась, когда я кричала ей, спрашивая, где живут Слокамы, а потом ответила: «Миссис Смит здесь не живет». Больше я никого не видела, там больше нет домов. Как вы думаете, что это может значить?
– Не думаю, чтобы это что-то значило, – холодно ответила миссис Дент. – Мистер Слокам – проводник на железной дороге, он наверняка уехал, а миссис Слокам часто выходит пораньше, чтобы провести день с сестрой в Портер-Фолл. Она отсутствует дома даже чаще, чем Эдди.
– Вы полагаете, ничего не случилось? – спросила Ребекка, сомневаясь в разумности этого вопроса.
– Господи, конечно, нет!
Ребекка поднялась наверх, чтобы положить пальто и шляпку. Но тут же вернулась.
– Кто бы в моей комнате? – воскликнула она. Ее лицо было серым, как пепел.
Миссис Дент побледнела.
– Что вы имеете в виду? – медленно произнесла она.
– Когда я поднялась наверх, то обнаружила на кровати маленькую ночную рубашку Агнес. Она была... РАЗЛОЖЕНА. А на груди лежала маленькая красная роза. Эмелин, в чем дело? Эмелин, что происходит? О!
Миссис Дент судорожно хватала губами воздух. Вцепилась в спинку стула. Ребекка, дрожа так, что едва держалась на ногах, принесла ей воды.
Миссис Дент, немного придя в себя, взглянула на нее глазами, в которых читалась странная смесь ужаса и неприязни.
– Что вы имеете в виду, говоря так? – спросила она.
– Только то, что сказала.
– Чепуха. Вы просто сами положила ее таким образом.
– Я положила ее в ящик комода.
– Этого не может быть.
– Кто сорвал красную розу?
– Взгляните на куст, – коротко ответила миссис Дент.
Ребекка с удивлением посмотрела на нее и поспешно вышла из комнаты. Когда она вернулась, то казалась еще более удивленной. Она тут же поспешила наверх, а затем снова спустилась, пошатываясь, держась за перила лестницы.
– Я хочу знать, что все это значит, – требовательным тоном произнесла она.
– Что – все это?
– Розовый бутон на кусте, но из моей комнаты он исчез! Это что, дом с привидениями?
– Я ничего не желаю слышать о доме с привидениями. Я не верю в подобные вещи. Вы с ума сошли? – Миссис Дент говорила с нарастающей силой. На ее щеки вернулся румянец.
– Нет, – коротко ответила Ребекка. – Я еще не сошла с ума, но сойду, если так будет продолжаться. Я собираюсь выяснить, где Агнес, еще до наступления ночи.
Миссис Дент взглянула на нее.
– Что вы собираетесь делать?
– Я поеду в Линкольн.
На полном лице миссис Дент появилась торжествующая улыбка.
– Вы не сможете, – сказала она, – нет поездов.
– Нет поездов?
– Нет. Дневных поездов от Фолл до Линкольна нет.
– В таком случае, вечером я опять пойду к Слокамам.
Однако Ребекке не удалось сходить к Слокамам. Хлынул такой ливень, что даже ее решимость была поколеблена, поскольку она взяла с собой только самые хорошие свои платья. Вечером пришло письмо из городка в Мичигане, откуда она уехала неделю назад. Письмо было от ее кузины, одинокой женщины, приехавшей присмотреть за домом в ее отсутствие. Это было пространное, неинтересное письмо; в нем говорилось, главным образом, о том, что кузина скучает по Ребекке, надеется, что в местах, куда та уехала, погода хорошая, и она не заболеет; о том, что у нее поселилась ее подруга, миссис Гринуэй, с того времени, как она почувствовала себя в доме одиноко; она надеялась, что Ребекка не станет против этого возражать, хотя было совершенно непонятно, почему перед этим говорилось об одиночестве. Кузина была болезненно щепетильна, и этим, по всей видимости, объяснялось ее письмо. Ребекка улыбалась, читая его, но тут взгляд ее упал на постскриптум. Он был написан другим почерком, как кажется, миссис Ханной Гринуэй, сообщавшей, что кузина упала с лестницы, когда спускалась в подвал, и сломала бедро; ее состояние внушает серьезные опасения; она умоляла Ребекку немедленно вернуться, поскольку сама она страдает ревматизмом и не может должным образом ухаживать за подругой, а пригласить сиделку она не в состоянии.
Ребекка взглянула на миссис Дент, принесшую ей письмо довольно поздно; была половина десятого, она уже поднялась к себе, собираясь ложиться.
– Как оно к вам попало? – спросила она.
– Его принес мистер Эмблкром, – был ответ.
– Кто это?
– Почтмейстер. Он часто приносит письма, пришедшие с последней почтой. Он знает, что мне некого за ними послать. Он захватил и ваше письмо. Он сказал, что они с женой плыли вместе с вами на пароме.
