Текст книги "Каньон убийств"

Автор книги: Мэг Гардинер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Я же говорил, что мы вернемся.

Один на одного. Неплохо.

Джесси отъехал к открытому пространству позади машин. Толстяк весил, наверное, фунтов двести пятьдесят, но мышцы у него подходили под определение «картофельное пюре».

– Положение твое серьезное, хвастунишка.

«Не такое оно уж и серьезное, – подумал Джесси. – Еще несколько футов, и у меня появится свобода действий; к тому же попаду в поле зрения кассирши в магазине».

На стоянку въехал «корвет». Из машины вышел Мики Яго. Джесси ощутил нечто вроде вибрации, которую вызывает в атмосфере звук полицейского свистка, болезненной, как удары электричества. Яго медленно направился к инвалидной коляске. Ветер шевелил белокурые волосы.

– Куда-нибудь собираешься? – спросил он у Джесси.

Глава 16

Звонок Джесси застал меня за мойкой холодильника.

– Эв, мне нужна помощь, – сказал он слабым голосом.

– Что случилось?

– О, дерьмо…

Я сильно сжала трубку.

– Где ты?

– Рядом.

Я бросила телефон на стол и выскочила из дома. «Ауди» стоял поперек дороги. Подбежав к машине, я заглянула в салон.

– Боже милостивый, да ты весь в крови.

– Тебе придется вытащить коляску, у меня повреждена рука. – Джесси поморщился.

Раны покрывали не только его руки, но и лицо.

– Ты упал, – предположила я.

– Я повстречался с Мики Яго.

У меня перехватило дыхание. Во мне слились два чувства – боязнь и гнев.

– У тебя сломана рука?

– Нет. Но при подъеме тяжестей типа коляски возникает чертовская боль.

Я извлекла из машины инвалидную коляску, и Джесси с огромным трудом переместился в нее. Задев рукой дверцу, он выругался сквозь зубы. Правое запястье опухло. По меньшей мере вывих.

– Как же ты доехал?

– С ветерком.

Джесси попробовал управлять коляской левой рукой, но сумел лишь повернуть ее вправо. С досады он закрыл глаза и пару раз вздохнул.

– Придется поработать тебе.

У коляски не было ручек для того, чтобы кто-то толкал ее сзади. Предполагалось, что инвалид будет сам передвигаться в ней, крутя ободы колес. Я взялась за низкую спинку сиденья и покатила Джесси к дому.

– Так что же случилось?

– Яго организовал мне торжественную встречу у магазина. Все по первому разряду: черные одежды, жидкая бороденка. Автомобиль «мерседес»-внедорожник.

Я сразу отвезла Джесси в ванную комнату. Пока он умывался, я достала перекись водорода и марлевые тампоны. Белая рубашка Джесси была покрыта грязью и еще чем-то.

– Что это такое?

– Молоко и помидоры. Толстяк Атли набросился на меня, когда я швырнул в него свои покупки.

Я осторожно начала накладывать ему повязку, используя пластырь.

– Атли набросился на тебя?

– Думаю, я нанес ему серьезное телесное повреждение либо мускусной дыней, либо бутылкой с отбеливателем.

Повязка легла на рану. Джесси вздрогнул.

– Поедем в пункт первой помощи. Пусть там посмотрят твое запястье.

– Я не намерен ночевать в «неотложке».

– А что, если вывих?

– Ничего подобного нет.

«Откуда ты знаешь! – подумала я. – Ты похож на человека, упавшего с лошади».

Я пригладила ему волосы, убрала те, которые упали на лицо, и осмотрела царапины на щеке и лбу. Он положил мою руку к себе на колени.

– Эван, я не стеклянный. – В электрическом освещении его глаза казались ярко-голубыми. – Я повредил запястье не потому, что ударился о землю, а потому, что врезал Атли по морде.

– И сколько раз? – спросила я, посмотрев ему в глаза.

Джесси чуть улыбнулся.

– Один. Он сам нарвался на мой кулак. – На лице Джесси появилось спокойное выражение. – В ответ он меня сильно толкнул и наверняка опрокинул бы, но сзади стоял Яго. Эта белокурая бестия и сбросила меня на землю. – Голос Джесси ослабел. – Яго наступил мне ногой на одну руку, а Атли придавил коленом другую. Таким образом они распяли меня.

У меня засосало под ложечкой, когда я представила себе Джесси, распластанного на асфальте.

– Что им надо? – спросила я.

– Давай выйдем отсюда.

Он вновь попытался управлять коляской с помощью левой руки, но лишь повернулся лицом к ванне и выругался. Я отвезла его в гостиную. На кухне я раскрошила в мешочке несколько кубиков льда и принесла примочку Джесси.

Он обернул мешочек вокруг запястья.

– О'кей, все замечательно. В любом случае утром мне на физиотерапию – вот и попрошу врача посмотреть, что с запястьем.

Я промолчала: конечно, физиотерапевт не хирург, но лучше он, чем никто. О рентгене я тоже не заикнулась.

– Чего они хотят? – повторила я вопрос.

– Денег.

– Сколько?

– Двести тысяч долларов.

Я вытаращила глаза:

– Бог мой!

– Они хотят получить деньги в течение сорока восьми часов.

У меня подкосились ноги, и я опустилась на диван. Перед глазами у меня пошли круги.

– Но почему?

– Потому что они вымогатели, Эван. Это их основное занятие.

– Ты должен заявить в полицию.

– Я заявил. После того как Яго и Атли уехали, меня увидел на парковке служащий супермаркета. Он-то и вызвал копов. – Джесси провел пальцами по волосам. – Но лейтенант Роум считает, что я замешан в махинациях Брэнда, и воспримет требование Яго как элементарную разборку между подельниками.

Ветер за окном набирал силу. Стало слышно, как шуршит кустарник. У меня появилось предчувствие беды.

– А если ты не найдешь денег? Тогда что?

Джесси поправил мешочек со льдом на правом запястье и ничего не ответил. От страха у меня пересохло в горле.

– Что тогда? – переспросила я. – Если ты им не заплатишь, то они расскажут мне что-то ужасное про тебя?

– Никакого ужаса нет.

У меня засосало под ложечкой.

– Джесси, никакие сведения о тебе шоком для меня не станут и от тебя не оттолкнут.

– Ты мне доверяешь?

– Да.

– В таком случае продолжай это делать.

Мы внимательно посмотрели друг на друга.

– Хорошо – сказала я.

– Они не уточняли последствий. Они лишь сказали, что это мне не понравится.

Я встала с дивана. Нервы у меня были на взводе. Мне хотелось кусать мебель и процарапывать ногтями дырки в стенах. Я безостановочно засновала по комнате.

– Но почему ты? Почему именно сейчас?

– Яго считает, что я ему должен.

– Повтори то, что он сказал.

– Он сказал, что хочет получить обратно свои деньги. И если он не может получить их от Брэнда, то получит от меня.

– Ну и ну. – Я развела руками. – Его деньги?!

– Очевидно, да. И это наталкивает меня на мысль, что Брэнд у Яго в долгу.

– Двести тысяч долларов?

– Возможно.

– Но почему они хотят получить эти деньги с тебя? Какое ты имеешь к ним отношение?

– Не знаю. Я получил компенсацию от «Мако», у меня есть дом, который можно заложить, портфель ценных бумаг, которые можно выгодно продать…

– Только не за сорок восемь часов.

– Разумеется. Впрочем, делать этого я не собираюсь в любом случае.

С желудком у меня творилось что-то невообразимое.

– Мне почему-то кажется, они и не рассчитывают на то, что ты уложишься в срок.

– А это значит, что они собираются нанести мне еще один удар. Более болезненный.

– Бог мой, Джесси, что ты им ответил?

– Послал их в жопу.

Я напряглась, ожидая кульминации рассказа.

– Яго сказал, что я скоро получу от него весточку. Атли сетовал на то, что я разбил ему очки и повредил лицо, он назвал меня негодяем, но Яго сохранял спокойствие. Он просто каблуком мне на руку и ушел.

Я слышала, как тяжело Джесси дышит, но не прерывала рассказа.

– Атли поднялся с колен и принялся топтать мои покупки. А когда он тоже пошел прочь, я крикнул ему вдогонку: «Эй, дырка от задницы, ты забыл кое-что».

– Ну?

– Тогда Атли вернулся.

– Ну и?..

– И я обрызгал его «Рейдом». Как таракана.

Джесси испытывал смущение всякий раз, когда мне приходилось помогать ему в чем-либо. Выдавливать зубную пасту на его щетку. Снимать с него носки. Снимать с него джинсы. Везти его в ванную комнату. Он чувствовал себя… инвалидом. Инвалидом по-настоящему.

Все это мы, разумеется, уже проходили. В тот день, когда его выписали из больницы, мы поехали пообедать. В ресторане он внимательно посмотрел на меня через стол и спросил:

– Так мы собираемся заниматься этим?

– Под словом «это», как я понимаю, ты имеешь в виду…

– Секс. Мы с тобой…

На него падал солнечный свет. Я посмотрела в его голубые глаза, на его красивое лицо. За какие-то несколько месяцев с этого лица сошли все краски молодости.

– Соитие – это реальность жизни номер один. Ходить я не могу и не знаю, смогу ли когда-нибудь. Если это слишком много…

Я встала, перегнулась через стол и поцеловала его. При этом мною владело такое чувство, словно я сошла с ума и кинулась в пропасть. Задетая мной тарелка упала на пол и разбилась. Я хотела Джесси несмотря ни на что.

– У меня дома, – сказала я.

Потом он сидел на краю моей кровати и расстегивал мне блузку.

– Я должен сказать, Эван. У меня частичное повреждение позвоночника. Это не самое плохое, что могло случиться, но у меня все равно целый букет недугов. Мои движения и ощущения ограничены. Мышечная спастичность. Кишечная, мочеиспускательная и половая дисфункции.

– Я знаю, что мы больше не в Канзасе, Тото.

– И мы давно проехали нашу остановку.

У меня задрожали колени.

– И где же мы сейчас находимся?

Он обнял меня за талию:

– Ложись, давай выясним.

Я дала Джесси немного ибупрофена, заменила мешочек со льдом и помогла забраться на кровать. Но лечь рядом с ним я не могла. Я была в ярости, поэтому ушла в гостиную. Там я поставила «Матрицу», налила себе вина и разложила на кофейном столике распечатки файлов с мини-диска. Мне хотелось внимательно изучить имеющиеся у нас данные.

Я внимательно рассматривала распечатки. Информация шла в первую очередь с файлов «Мако», но были и архивные материалы банков по счетам «ФБ энтерпрайсиз» Брэнда. Диск был персонифицированным отчетом о финансовых операциях Брэнда.

Я просмотрела список компаний и фондов спекулятивного капитала, в которые «Мако» делала инвестиции. Мы все искали там упоминание фирмы «Файердог». Но в благотворительные фонды делала инвестиции и «Мако». Эти инвестиции были перечислены в списке.

У меня перехватило дыхание.

Вот оно. «Сегвей». На счет Брэнда на Багамах из фонда под названием «Сегвей» было переведено две тысячи долларов, а позднее столько же было переведено вместе с фиктивной инвестицией «Файердог» в полмиллиона долларов на счет Брэнда на Каймановых островах.

Двести тысяч долларов. Брэнд снял двести тысяч кусков со счета «Сегвей».

И до меня наконец дошло. В «Билтмор» Брэнд ездил не за мини-диском. Он ездил туда с совершенно иной целью. Мики застиг его там врасплох. Мини-диск был счетом Яго, предъявленным Франклину Брэнду. Яго требовал вернуть деньги, которые Брэнд у него взял.

Брэнд – мошенник. Брэнд проводил денежные операции как базарный шулер – фокус с тремя картами. Франклин Хитрец Брэнд – идиот, ограбивший «Сегвей». Он «пощипал» жулье из высшей лиги. И теперь это жулье жаждало расквитаться с ним.

Но у Брэнда денег нет, и жулье решило получить их с Джесси.

Зыбучий песок. Мы погружались в зыбучий песок.

Когда зазвонил телефон, Джесси спал, накрытый с головой моим стеганым одеялом. Я взяла трубку на ночном столике.

Матушка Джесси закашлялась и щелкнула зажигалкой, прикуривая сигарету.

– Мой сын у вас?

– Подождите секундочку, Пэтси, – сказала я. – Сейчас я его разбужу.

– Не нужно, просто передай ему, что мне не понравилась его шутка.

– Извините?

– Если бы мне с самого утра понадобился мусор, я пошла бы и заглянула в свое ведро.

– Пэтси, я вас не понимаю.

– Полагаю, ты тоже находишь выходку забавной.

Джесси вытянул руку из-под одеяла. Я передала ему трубку.

– Мамуля, что случилось?

Голос у него спросонья скрипел, что, несомненно, создало у Пэтси Блэкберн соответствующий образ сына в моей кровати. Хотелось надеяться, что сей образ не даст ей повода принять рюмашку, прежде чем пойти на работу. Нет, скорее всего она вынет бутылку водки из-под водительского сиденья и выпьет по дороге.

– Нет, я этого не делал… Ни за что не стал бы делать, – говорил Джесси. – Мамуля, дай-ка я проверю… Нет, клянусь тебе, это точно…

Он вылез из-под одеяла. Выражение на лице было таким, какое возникает при встрече с налоговой службой.

– Эван никакого отношения к этому не имеет. Не важно, похоже на нее или нет. Этого просто не может быть. Послушай, у меня некоторое время назад начались проблемы с компьютером. Кто-то постоянно причиняет мне беспокойство. Это… Нет. Я не хочу разговаривать с папой. Послушай, позволь мне… – Он зажмурился. – Здравствуй, папа. Это какая-то злая шутка. Я к ней никакого отношения не имею… Нет, это не она. Клянусь, как перед Богом… Сейчас любой может цифровым способом так подправить изображение, что оно будет выглядеть как… Да, объясняю, почему я так уверен. У Эван на спине нет никакой татуировки в виде головы дьявола.

Я передумала. Бутылка водки требовалась не Пэтси, а мне.

Я нервно ходила туда и обратно у своего письменного стола.

– Это отвратительно.

Сообщение по электронной почте пришло как родителям Джесси, так и мне. И одному Богу известно, кому еще. Пришло оно с адресом, включающим приглашение к совокуплению. Сообщение содержало картинку и текст: «Идем на холостяцкую вечеринку».

– Это возмутительно. Это мерзкая клевета. – Я ткнула пальцем в компьютер. – У меня никогда не было такой огромной задницы.

Джесси, склонив набок голову, смотрел на экран. Я шлепнула его по плечу.

– Нет, конечно же, нет, – подтвердил он. – Твоя задница совершенна, размер оптимальный. У тебя задница-образец, по которому измеряют все остальные задницы. А это…

У женщины на фотографии было мое лицо. С тем же хмурым взглядом, который был на моей фотографии в водительском удостоверении. Собачий ошейник с шипами, сапоги до бедер и голые ляжки, обращенные в сторону объектива, принадлежали кому-то другому.

Джесси провел рукой по голове. Правое запястье, казалось, стало более гибким и меньше болело, чем вчера. А может быть, просто внимание Джесси целиком переключилось на новую проблему.

– Это Атли отомстил мне за то, что я обрызгал его «Рейдом».

– И Мики Яго. Они хотят показать тебе, что способны сделать с тобой все, что угодно, – добавила я. – Как нам окоротить их?

В комнату, предварительно постучав, вошла Никки. Ее полные губы были плотно сжаты.

– О Боже, ты видела послание по электронной почте! – догадалась я.

– Карл видел. Он сейчас промывает глаза над раковиной.

Глава 17

Мой электронный почтовый ящик ломился от посланий. На автоответчике беспрестанно мигала лампочка, сигнализируя о сообщениях.

Брайен выразил общее мнение: «Пусть Джесси держит наготове капсулу с цианистым калием. Это избавит меня от необходимости убить его».

Я ответила всем, даже визжащим и плачущим. Последним человеком, которому я позвонила, была Харли Даусон.

– Прими совет, – сказала Харли. – Никогда не позволяй мужчине хранить негативы твоих фотографий.

– Это фальсификация, и не смей мне ничего говорить о татуировке. Я не в настроении.

– Можно догадаться.

– Харли, люди, которые смонтировали эту гадость, имеют прямое отношение к Брэнду и «Мако».

На конце телефонного провода – мертвая тишина.

– И это не выстрел вслепую, – добавила я.

– Брэнд и «Мако». Нет. Ты мечешь гранаты вслепую.

– Послушай, Харли…

– Нет, это ты послушай. Я говорила с Джорджем Руденски и знаю, что ты была в «Мако» и обвиняла там всех и вся. Угрожая, что Кенни пойдет – как это ты сказала? – пойдет вместе с Брэндом…

– Именно так и сказал мне Брэнд.

В голосе Харли послышались гневные нотки.

– Подобные утверждения могут тебе дорого обойтись.

– Почему? Неужели Кенни столь опасен?

– Не придуривайся. Ты выдвигаешь клеветническое обвинение, и делаешь это в присутствии адвоката Кенни.

– Это предостережение, Харли. В данном случае я прошу твоей помощи. Ты знаешь, что Кенни… сошел с дистанции. Кроме того, он был другом Франклина Брэнда. Ему не нравится Джесси. А теперь скажи, кто из нас делает поспешные выводы?

Она заговорила голосом уставшего человека:

– Эван, успокойся. Не дави на «Мако».

– Почему?

– Нарвешься на крупные неприятности. Уж поверь мне.

Джесси было отпущено сорок восемь часов. Теперь осталось тридцать пять. Что я могла поделать? Обращение в полицию сейчас, когда они так странно оценивают обстановку, ничего не даст. Ах, если бы Крис Рэмси был жив.

Крис занимался этим делом с самого начала. Он расследовал обстоятельства наезда и бегства с места происшествия. Джесси дал мне копию полицейского протокола. Я листала бумаги и видела, с каким вниманием Крис относился к каждой мелочи, а порой давал весьма проницательные оценки.

Перевернув очередную страницу, я натолкнулась на сведения, которые раньше ускользали от моего внимания. Оказывается, в деле имелся свидетель.

Свидетель не самого наезда, а его последствий. Это был некий Стью Пайл, водопроводчик. Он вспомнил, что его обогнал «БМВ» Брэнда неподалеку от места ДТП.

Я отыскала показания Пайла. Он не мог сказать точно, какого пола был водитель, и, уж конечно, не заметил, был ли в машине пассажир. Прошло три года. Стоило ли теперь копаться в его памяти?

Номер его телефона я обнаружила в «Желтых страницах»: «Пайл, водопроводные работы».

– Опять про ДТП! Я уже счет потерял допросам в полиции по этому поводу. – Он говорил так, словно жевал что-то тягучее. – Если вы желаете поговорить на эту тему, вам придется компенсировать мне среднюю почасовую плату.

От охватившей меня досады я чуть не зарычала:

– Привозите свой чемоданчик с инструментами. Мне нужно уплотнить соединение труб под раковиной на кухне.

Когда он приехал, у меня в доме были Никки и Tea. Tea ползала по ковру и подбирала крошки печенья. Мы поспорили с Никки относительно того, каков объем пивного живота у Пайла и насколько низко будут спущены штаны. Я поставила на то, что штаны будут спущены до самых ягодиц.

– Это вы мисс Делани?

Какой-то момент я не могла вымолвить ни слова. Тело водопроводчика напоминало кусок сочного мяса. Бицепсы под рубашкой только что не пульсировали. Розовые щеки источали аромат мускусного лосьона после бритья. Никки торжествующе подняла бровь и заморозила улыбку.

– Раковина вон там, – показала я.

Пайл понес чемоданчике инструментами на кухню. Бедра у него были подобны древесным стволам. Он присел у раковины на корточки и провел рукой по водосточной трубе:

– По-моему, она сухая.

– Хорошо. А теперь о Франклине Брэнде.

Пайл посмотрел на меня через плечо. Синяя рубашка выпорхнула из джинсов и обнажила волосатую спину.

– Я думал об этом.

– Прекрасно. Мне хочется спросить вас о пассажире в «БМВ».

Пайл держал в руке гаечный ключ. Никки подвинулась ко мне.

– Я выехал по вашему вызову для того, чтобы осмотреть раковину. О моей памяти речи не было. Стало быть, работу памяти следует оплатить. – Он выпрямился и повернулся ко мне.

Я нахмурилась:

– А как насчет гражданского долга?

– Гражданский долг из меня вышибли копы.

– Значит, вы хотите, чтобы я заплатила вам за то, что вы видели три года назад и о чем уже неоднократно рассказывали в полиции?

– Я прочитал в газете, что водителя выпустили под залог. Двести пятьдесят кусков. Вокруг этого дела крутится много денег. Почему это адвокат и поручитель должны получить все, а очевидец ничего? – Пайл заправил рубашку в штаны. – Назовите свою цену.

– Просто не верится.

– Вы хотите узнать, копы хотят узнать, водитель захочет узнать.

– Копам ваше поведение не понравится.

– Пусть и они назовут свою цену. Может, я от этого и впрямь стану хорошим свидетелем. Свидетелем то ли обвинения, то ли защиты.

– Убирайтесь отсюда! – воскликнула я.

– Я даю вам право первой покупки. Только потому, что вы такая привлекательная.

Он поднял ящик с инструментами.

Я показала на дверь:

– Вон!

– Много теряешь, красотка.

– Я так не думаю. Ваша задница заслуживает хорошей трепки.

После полудня я, пребывая в сильной тревоге, решила пробежаться. Над зелеными горами простиралось безупречно голубое небо. Возвращаясь через Олд-Мишн, я услышала звуки органа и решила сделать крюк, чтобы зайти в церковь и послушать музыку. Порой фуга Баха способна придать тебе ту силу духа, в который ты так нуждаешься.

Выходя из церкви, я столкнулась с мужчиной в сером костюме.

– Мисс Делани? Дейл ван Хьюсен, ФБР.

Голос напоминал командный тон командира, проводящего строевые занятия с солдатами. Костюм явно великоват, словно агенту хотелось казаться внушительнее, чем он был на самом деле.

Я спустилась по лестнице.

Ван Хьюсен последовал за мной.

– Тренировочный костюм в церкви? Никогда не думал, что пот и святая вода совместимы.

– Чем могу служить? – спросила я.

Он показал рукой на испанский фонтан, и мы сели на лавочку рядом.

– Правила игры такие, – произнес агент. – Я задаю вопросы и получаю полные ответы, после чего вы со спокойной душой и чистой совестью отправляетесь домой. Согласны?

В мшистом фонтане журчала вода. Среди плавающих листьев лилий сновали карпы.

– К чему этот допрос, мистер ван Хьюсен?

– Агент ван Хьюсен. – Он выставил напоказ манжеты рубашки. – Я должен повторить правила игры? Вы производите впечатление разумной женщины, и мне показалось, что вам повторять не нужно.

У него было барсучье лицо, непривлекательное, даже отталкивающее. Я шестым чувством уловила высокий настойчивый звук – звук, предупреждающий об опасности. Один внутренний голос посоветовал мне бежать, другой – утопить агента в фонтане, третий – скрестить шпаги.

– Как давно вы знакомы с Джесси Мэтью Блэкберном?

«Внимание».

– Три года и три месяца. Вы осведомляетесь или проверяете?

– Насколько хорошо вы его знаете?

– Шутить изволите?

– Что?

– Вам должно быть известно, что мы обручены.

– Вам не кажется, что он слишком богат для человека, которому нет еще и тридцати?

Я промолчала.

– Не это ли обстоятельство вас соблазнило?

Я чуть не рассмеялась.

– Деньги Джесси вложены в дом и инвестиционные фонды открытого типа. Равно как в долгосрочное страхование от нетрудоспособности.

– Понятно. Он предупреждал вас, чтобы вы не говорили со мной?

– Нет.

Он наклонился вперед и зажал руки между колен.

– Дело в том, что у меня возникает ощущение, будто вы пытаетесь защитить его.

– Вы правы. Если бы вы объяснили, почему пристаете ко мне с вопросами, я беспокоилась бы меньше.

– Честный гражданин не должен нервничать в беседе с агентом ФБР.

– О, пожалуйста.

Он стряхнул с брюк пылинки и выпрямил отутюженную стрелку.

– Я уверен: мистер Блэкберн предупредил вас о необходимости следить за своими словами, и напомнил, чтобы вы его не подводили.

– Это возмутительно.

– Вы знали его сообщников до ДТП?

– Сообщников?

– Это означает «напарников».

– Я знаю, что это значит.

Мне был так же известен третий синоним – «соучастники преступления».

– С кем он дружил? С Сандовалями?

– Да, конечно.

– Чем они занимались?

– Плавали, ездили на велосипедах, бегали.

– Еще чем-нибудь?

– Пиво пили.

– Никто из них в то время состоятельным не был?

– Не был.

– Были ли у мистера Блэкберна какие-либо источники дохода помимо зарплаты?

Агент явно подозревал, что Джесси и братья Сандоваль были замешаны в махинациях Брэнда.

– Он подрабатывал во время каникул, для того чтобы платить за учебу в юридической школе. Кроме того, он за полставки убирал территорию этой самой школы.

– Значит, папочка его образование не оплачивал?

Я снова услышала назойливый звук, предупреждающий об опасности, только теперь он был слегка приглушен шумом ярости.

– Отец Джесси торгует канцелярскими принадлежностями. У него нет средств на оплату чего бы то ни было, кроме предметов первой необходимости.

– Поэтому его сыну захотелось стать адвокатом? Чтобы разбогатеть?

– А вы сами юрист?

– Нет. Я дипломированный бухгалтер.

Бухгалтер. Человек, который зарабатывает на жизнь тем, что складывает цифры. Человек, самой большой мечтой которого является довести единицу до уровня десятка. Куда он гнет?

Агент вынул блокнот и начал листать его.

– Одновременно с Блэкберном Адам Сандоваль учился в Калифорнийском технологическом, правильно? Он когда-нибудь работал в ЛРД?

– Что это?

– Лаборатория реактивного движения. Адам Сандоваль работал там?

– Не знаю.

– Это лаборатория НАСА. Если он имел доступ к государственным компьютерным системам, то вы обязаны сказать мне об этом.

У меня зачесался язык сказать: «Спросите у него самого». Грубость, возможно, осадила бы ретивого агента. Но я сдержалась, боясь повредить Джесси и Адаму.

– Почему вы пытались оказать давление на Стью Пайла?

«Водопроводчик!»

– Я оказывала давление?

– Но вы заплатили ему за то, чтобы он приехал к вам.

Я почувствовала, как у меня нагревается затылок.

– Он так вам сказал? Похоже, это вы ему хорошо заплатили. Он выставляет свои показания на аукцион.

– Свидетельские показания по поводу чего?

– По поводу женщины в «БМВ».

– Ага. – Он полистал блокнот. – У вас есть предположение, кто она?

Я решила, что не нанесу никому никакого вреда, если честно отвечу на вопрос:

– Мери Васкес Дайамонд.

Он заглянул в блокнот и кивнул.

– Если Пайл действительно спекулирует своими показаниями, то ничего не добьется. У нас есть данные из другого источника. В тот вечер, когда произошло интересующее нас дорожно-транспортное происшествие, Мери Васкес Дайамонд действительно была с Брэндом. – Он достал из кармана пиджака три фотографии и протянул мне. – Вы узнаете кого-нибудь?

Девушка с коротко стриженными волосами, Ател и Мики Яго.

Мне показалось, что волосы на затылке начинают тлеть.

– Эти двое, – указала я, – напали на Джесси. А девушка… У меня нет доказательств, но я предполагаю, что именно она украла мою сумочку в отеле. Почему вы меня спрашиваете?

– Мистер Блэкберн или Адам Сандоваль никогда не говорили вам об электронных грабителях?

– Нет, – ответила я и, подумав, кивнула на фотографии. – Так называются эти ребята?

– Да. Они грабят людей электронным способом. Шантажируют через компьютер.

– Они потребовали у Джесси двести тысяч долларов. Он сообщил об этом в полицию.

– В чем суть шантажа?

Бац! Я угодила в расставленную ловушку. Агент с трудом сохранил серьезное выражение лица.

– Так вот почему вы меня допрашиваете. Потому что они избили Джесси.

Ван Хьюсен убрал фотографии в карман.

– Мики Яго возглавлял банду наркоторговцев в Лос-Анджелесе, он снабжал марихуаной богатых студентов. Атли раньше работал на Внутреннюю налоговую службу США, Яго совратил его с пути истинного. Черри Лопес – подружка Яго. Искусная воровка, действующая в киберпространстве, и не только. Особая примета: татуировка в виде змеи либо компьютерного кабеля. Наколка образует сплошную линию от головы до пятки.

– До пятки?

Я вспомнила женщину, которая сидела на балконе у Кенни.

– Вы видела такую татуировку? – уцепился агент.

Я неопределенно пожала плечами.

– Шантажисты полагают, что Блэкберн – сообщник Брэнда. Брэнд, возможно, присвоил их деньги, поэтому Яго требует, чтобы Блэкберн вернул украденное.

– Но Джесси никого не грабил!

Агент недоверчиво посмотрел на меня:

– Что вам известно о смерфинге?

– О чем, простите? О гномах?

Вместо ответа агент встал. Беседа была окончена.

– Подождите. Так что насчет шантажистов?

– Теперь они перешли на метод сдирания кожи с людей постепенно, по одному слою за раз. Буду рад, если вы с бойфрендом не имеете к ним никакого отношения.