Текст книги "Псих. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Маздай Дед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 49 страниц)

   Что ж, мы выяснили, как непрам удалось застать форпост врасплох. Сейчас растянем антенну и свяжемся с пятым форпостом, пусть знают об опасности:

   – Форпост пять. Форпост пять. Вызывает Псих, как слышите?

   – Слышим приемлемо, – донёсся из динамика голос, искаженный атмосферными помехами. – Как обстановка? Прием.

   – Форпост три уничтожен, группа уничтожена, виллы на берегу уничтожены. Люди захвачены в плен. У противника замечены невидимки. Прием.

   – Невидимки? – не верит, судя по голосу.

   Он что, не понимает, что с таким не шутят?

   – Как это установлено? Прием.

   – При просмотре записи с камер видеонаблюдения. Заметить можно только при движении и на близком расстоянии. Мы идём по следу полона. Конец связи.

   – Удачи вам, – донеслось из динамика, перед тем как я отключил рацию.

   Всё, теперь сворачиваемся и идем искать невольников.

   След, оставленный многолюдной толпой, было трудно не заметить. Даже когда песчаный пляж сменился галечным, все равно, можно было идти по следу. То тут, то там попадались кусочки ткани, пуговицы, расческа, духи. Похоже, что кто-то оставил нам след из "хлебных крошек".

   Галька сменилась валунами, пришлось покинуть машину и продолжить путь пешком. Хорошо, что на планете нет приливов. На мокрых камнях, давно бы голову расшиб. И так два раза чуть не упал. Как они тут людей вели?

   Хотя, местами попадалась кровь. А вот и кто-то лежит. Я подошел поближе и увидел то, что некогда было красивой девушкой. Теперь же платье порвано, из тела вырваны куски плоти. За что её так? Осмотр показал, что девушка упала с камня и сломала ногу. Видимо, после этого непры отдали её на съедение гончим. Рациональные ребята, прямо фашисты.

   Рядом с девушкой лежала сумочка. Я поднял её и заглянул внутрь. Там оказалась только губная помада и телефон. Вот кто оставлял нам "хлебные крошки", выходит, теперь будет сложнее отыскать похищенных.

   Пока мы шли дальше, я размышлял о том, кем была та девушка. Одета стильно, но не броско, украшений минимум, губы не надуты ботексом, нет той кричащей роскоши вроде: "Эй, смотрите, я богат!". Да и мышление другое, думала не только о себе, стараясь оставить подсказки, которые помогут спасти остальных. Эскорт-услуги с уклоном в телохранители? Скорее всего, так и есть.

   Размышления о человеческих судьбах были прерваны каким-то не то стуком, не то щелканьем.

   – Что это щелка...

   – Сзади!

   Еле успел увернуться, и жало огромного скорпиона пронеслось мимо моей головы. Скорпион снова попытался меня ужалить, но я схватил его за хвост и держал крепко, несмотря на попытки твари освободиться. Обе мои руки заняты, Кира не может стрелять, так как я стою на линии огня. Ну, он сам напросился. Я крутнулся на месте и приложил скорпиона о камень с размаху. Раздался треск хитина, тварь извернулась и попыталась достать меня клешнями. И я ещё раз шваркнул скорпиона о камни. В панцире появилась видимая трещина, и теперь скорпион был между мной и Кирой, поэтому она спокойно всадила очередь ему в голову. Тварь издохла, но стала агонизировать, дергаясь еще сильнее, чем раньше. Я не стал дожидаться, когда она меня ужалит, а размахнулся и выбросил насекомое – да-да членистоногое – прочь.

   – Фух, это что-то новенькое. Я таких не видела.

   – А, по-моему, это был просто скорпион. Очень большой, да, но не изменённый.

   – Нам только изменённых не хватало, – передёрнулась Кира, – и вообще не люблю скорпионов.

   – Я, вообще-то, тоже скорпион.

   – Здесь земной гороскоп не работает. Здесь ты саблезубый тигр. Так что никуда ты от меня не денешься! – ещё и язык показала, вредина.

   – Хулиганка!

   – Сам такой!

   Дальше мы шли, внимательно прислушиваясь. Если тут такие обычные скорпионы, то во что они превратятся после того, как над ними поработают непры? Даже и думать не хочу. Нечего им делать на нашем материке. Чего им вообще в своем мире не сиделось? Захватчики хреновы. Припёрлись, понимаешь, а мне теперь по скалам ползать, ожидая, что они еще придумают. Всех поубиваю, к едрене фене.

   Опять чуть не упал. Да, на двух ногах по камням неудобно, а на четырех лапах не получается. Задние куда длинней передних. Я как-то попробовал, так Кира полдня ухахатывалась, а потом еще две недели припоминала. Да неужели, пришли?

   Впереди была небольшая, метров сто в высоту, гора. А в ней пещера, в неё-то и вели следы.

   – Заходим. Как можно тише.

   Через узкий проход мы попали в большой грот и притаились за камнем, чтобы осмотреться. Грот имел выход к морю, вода заполняла половину его площади, значит, лодки заплывали прямо сюда. Было темно, ночное зрение, конечно, у меня лучше, чем у человека, но невидимки... Может они отсюда ушли? Вижу клетки, в которых сидят люди, какие-то мешки, сундуки, а вот непров нигде не видать, как и тварей. Что же, подойдём поближе.

   Когда мы приблизились достаточно, чтобы нас увидели, люди загомонили. Кто-то грозил всеми мыслимыми и немыслимыми карами, за то, что мы не уберегли его светлость от непров, кто-то просил помощи, воды, еды и так далее, нужное подчеркнуть. Лишь один паренек в поварском колпаке сказал то, что я хотел, а точнее очень не хотел, услышать.

   – Невидимки здесь!

   Черт бы их побрал. Неужели нельзя без них обойтись? Где же они?

   Рядом хрустнул камешек, я обернулся и увидел мутный силуэт, замахивающийся на меня. Перехватил его руку, вторую, рядом защелкал винторез Киры. Несколько пуль попали по броне невидимки, урона не нанесли, но невидимость пропала, и я смог его осмотреть. Обычный непр, только одет в кожаную броню с кольчужными и металлическими вставками, вооружен не то кинжалами, не то стилетами. А еще он очень быстро двигался, отчего Кира не могла в него попасть.

   Патовая ситуация. Руки непра я отпустить не могу, от Киры помощи не жди, ей самой помочь надо. Хотя, зачем мне руки?! Я вцепился клыками в горло непра, солёный вкус крови, хлынувшей из раны, пробудил звериные инстинкты, и я вырвал кусок плоти из шеи непра.

   Кира перезаряжала винторез, и второй непр пошел в атаку. Я рванул с места, накачивая энергией символы скорости, и с разгона впечатал непра в стену грота. Убить не убил, но оглушил, после в упор разнес его голову из ВАЛа.

   – Ну и шустрый гад. Был, – Кира подошла ко мне. – Ой, у тебя кровь.

   – Это не моя...

   – Что такое? – Киру насторожила моя пауза.

   – Я от непра кусок откусил... И проглотил.

   – Вкусно?

   – Не знаю, не помню. Блин, тебе лишь бы пожрать.

   – Да ну тебя.

   – Эй! А ну-ка выпустили меня немедленно! – о, очнулись гаврики.

   – Это кто там такой дерзкий? – мои горящие глаза и окровавленная морда заставили людей отпрянуть. – Что ж ты им не дерзил? Язык в жопу и заткнулся, а как оказался в безопасности разкукарекался.

   – Да я тебя в такую дыру законопачу, что ты там каждый день у параши кукарекать будешь!

   Дурачок, не понимает, что Земля со всеми его "страшными знакомыми" осталась за тысячи парсек. Даже немного жаль его. Вру, не жаль. Он продолжал выкрикивать угрозы, но я не стал его слушать, а просто расхохотался.

   – Смешно, смешно, – проговорил я, вытирая несуществующие слезы смеха. – Петросян твоя фамилия? Всё, дядя, вокзал уехал. Земля осталась далеко-о-о. И в данном случае ты просто придурок в клетке. Может мне тебя здесь оставить? Хотя нет, я тебя просто пристрелю, что бы не мучился. Уверен, никто тебя жалеть не будет. Ты ведь многих тут достал?

   Как я и думал, никто за него не вступился. Может и вправду пристрелить мудака, а то будет гадости делать? Кстати, о мудаках.

   – А где Хасоев и Мажор?

   – Хасоева на лодку погрузили.

   – А Мажор? Петя Пуговкин, – пришлось пояснить, не все знают его позывной.

   – Дестроера тоже забрали. – да, сам он себя называет "Дестроером".

   – Так, перед тем как вас выпустить, я должен узнать одну вещь. Вас просто посадили в клетки или перед этим что-то сделали? Поили или кормили чем-то, что-то рисовали или выжигали на коже?

   – Всех заклеймили, – сказал один парень и повернулся ко мне спиной, чтобы я мог увидеть клеймо у него на шее. – Это плохо?

   – Очень. Когда на волка ставят такое клеймо, он превращается в адскую гончую.

   – Мы тоже в монстров превратимся?

   – Не хочу!

   – Что делать?!

   Да, зря я это сказал, теперь надо как-то панику унять.

   – Тихо! Спокойно! – да где уж там: если стадо понесло, хрен его остановишь, посему я достал револьвер и выстрелил вверх, прокричав: – Тихо! Будем выпускать вас по одному и срезать клеймо. Может тогда пронесёт.

   Всего в клетках оказалось шестьдесят два человека. На то, чтобы всех освободить, ушло почти четыре часа. После ещё два часа пробирались по камням, а потом за пять рейсов переправили всех в поселок. Уже по темноте люди расходились по уцелевшим домам, а мы отъехали подальше от всего этого бедлама.

   На следующий день похоронили убитых, привели в порядок один из домов. Все остальные провоняли трупным запахом так, что в них невозможно было находиться. Ещё пара типов попробовала качать права, пришлось воспитывать. Одному сломал нос, другому – руку. Может, срастётся правильно, и он не будет таким криворуким. Вот как можно было сломать молоток? Не ручку, а саму железку.

   К вечеру послышался звук моторов. Сам Куратор прибыл во главе своей многочисленной армии. Ну и замечательно, теперь это его геморрой.

   Глава 3

   – Помнится мне, ты говорил, что у нас одиннадцать единиц бронетехники? – мы зашли в штабную палатку.

   – Ну?

   – Гну! Знаешь, сколько я насчитал спорткаров?

   – И сколько?

   – Пятнадцать! И это только на одной вилле.

   – И что с того?

   – А еще у берега стоят три яхты. При этом у нас нет ни одного боевого корабля.

   – И нафига они нам?

   – У тебя в голове мозги или кю? Непры морем пришли, морем ушли, а мы ничего сделать не можем.

   – Ну, иди, реквизируй и лови. Я-то тут при чем?

   – Яхта, это конечно хорошо, но...

   – Начинается...

   – Надо ей вооружить, снимаем башню с танка, ставим на яхту, получаем крейсер. Или эсминец, или как его там...

   – Какую башню с танка? Зенитки за глаза хватит.

   – Если зенитки, то три.

   – Одну!

   – Три! Или я сейчас восстание подниму, скажу всем, что ты ресурсы на оборону зажимаешь и оружием приторговываешь.

   – Две! И какое еще восстание? Какое оружие?

   – Три! А восстание в самый раз будет. На Земле-то какой год? Семнадцатый. Г'еволюция, товаг'ищи, это вам не это!

   – Две зенитки и миномёт.

   – Две зенитки, миномёт и четыре КПВТ. Вот, у меня и чертежик имеется. – Я выложил на стол листок из блокнота.

   – Это что за каракули? Что это за треугольник?

   – Это, – я повернул листок к себе, дабы самому разглядеть, что же я накалякал: – Это корабль.

   – А эти черточки?

   – Это зенитки.

   – А что ж ты мне про танковую башню втирал, если ты тут зенитки намалевал?

   – Проси больше, получишь что надо. И еще б людей мне. Расчёты зениток, минометчик, снайпер, моторист и негр, который умрет первым.

   – Какой негр?

   – Который умрет первым.

   – Всё! Пошел к черту! Мне некогда!

   Некогда ему, можно подумать, я тут для себя стараюсь.

   Яхту у владельца пришлось отбирать с боем. До чего же люди неблагодарные существа. Три дня назад умолял его из клетки выпустить, а теперь упёрся. Как будто я в увеселительный круиз собрался. Пришлось предложить честный обмен: он отдаёт мне яхту, а я оставляю его в живых. Хотя если дела и дальше так пойдут, то я точно кого-нибудь пристрелю.

   – Всё. Яхта реквизирована на нужды революции. И скажи спасибо, что обошлось без расстрела эксплуататоров.

   Через два дня прибыли зенитки и прочее вооружение. И моя команда: восемь зенитчиков, миномётчик, снайпер, моторист, радист и кок. Итого с нами пятнадцать человек.

   – Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Йо-хо-хо и бутылка рома! Айда, ребята, приведем это корыто в надлежащий вид.

   Работа кипела, и постепенно пижонское судно становилось боевым кораблем. Белый цвет сменился серым, на носу и корме встали зенитки, миномёт на верхней палубе, по два пулемета с каждого борта, а бассейн стал крюйт-камерой. Появились мачты с антеннами, пандус для УАЗа. Пока я не собирался брать машину, но в планах у меня сходить в разведку на другой материк, а там автомобиль пригодится. Ещё я смешал пыль из магических кристаллов с краской и нанес изнутри на корпус символ защиты от огня и бронесимвол.

   – Что это ты тут делаешь?

   Один из зенитчиков стоял с банкой краски на носу корабля, а секунду назад он висел, свесившись за борт.

   – Ничего!

   – Точно ничего? – Я качнулся в сторону и посмотрел, что же он там делал. – Чёрная Жимчужина? Через "Е", грамотей, исправляй.

   Через полчаса я вернулся проверить, что же он там написал. Мать моя женщина, надеюсь со стрельбой у него лучше, чем с правописанием...

   – Какая "жимчужена"? От слова "контужена"? Жемчужина! Сначала "Е", потом "И", а не наоборот! Якорь тебе в задницу!

   С третьей попытки у него, всё же, вышло. Мы нашли три бутылки шампанского с непроизносимым названием. Да и на вкус оно – две мы выпили – кислятина страшная, испортилось наверно. Последнюю бутылку мы разбили о борт. Бывший владелец яхты почему-то упал в обморок, как увидел это.

   ***

   Говорят, что не бывает кошек зелёного цвета. Врут! Только на нашем корабле их целых две.

   – ИК! Буэ! – прощай, завтрак, передавай привет Посейдону. – Шампанское палёное, видимо. Буэ.

   Морская наука познается быстро, так что теперь блюём только с подветренной стороны. Вот уж не думал, что окажусь подвержен морской болезни. И вроде волнение не большое, даже ветра почти нет, но вот...

   Я снова перегнулся через борт, вызывая Ихтиандра, но тут почувствовал, что кто-то схватил меня за ноги. В следующую секунду я уже летел за борт.

   – Стоп машина! Тревога! Капитан за бортом! – командовала Кира, как будто это не она только что выкинула меня за борт.

   И что на неё нашло? Кира размахнулась спасательным кругом и... Она точно меня убить решила. Круг конечно пробковый, но пробка, всё равно, дерево, а получить в лоб тяжелой деревяшкой не очень-то приятно. Аж искры из глаз полетели.

   – И зачем? – спросил я, когда меня втянули на борт.

   – Вылечить хотела. Подумала, может, получится, как с моей боязнью полетов.

   Всё ясно – это месть. Она же обещала придумать что-то поинтереснее. Я отряхнулся от воды, и капли полетели во все стороны.

   – Эй, меня-то не надо мочить!

   – Может тебя тоже искупать? Тебе же тоже не хорошо.

   – Со мной всё в порядке! – по зеленой морде не скажешь. – Не подходи, укушу!

   Я просто махнул рукой и пошел в каюту сушиться. Скучно на борту, вот и мается дурью, как-никак три дня уже ждём. Если сегодня непры не появятся, то пойдём к берегу, а то меня или утопят или что похуже.

   До обеда не было ничего и никого, но ближе к вечеру вперёдсмотрящий что-то увидел:

   – Воздух! Три цели!

   Ура, хоть что-то. Я взял бинокль и поднес его к глазам.

   – Это мега-нетопыри, – сообщил я команде. – Плюются какой-то гадостью, так что близко не подпускаем. Зенитку не применяем, бьем из автоматов по крыльям. Как только твари окажутся в воде, они больше не опасны.

   Снайпер решил повыделываться, и разнес башку твари с дальней дистанции.

   – Молодец! Нарекаю тебя "Чингачгук". Сокращённо – Гук.

   Ну не запоминаю я имена! Поэтому и раздаю всем клички. Так минометчик, который оказался ещё и подрывником, стал Бабахом, радист – Морзе, а два зенитчика – Лёлек и Болек. Остальных пока звали "Эй, ты, иди сюда". Иногда с фамилией – "Эй, ты. Да, ты, который думает что не ты".

   Твари попали под автоматный огонь и попадали в воду, истошно вопя. С воды они не взлетят, так что пусть барахтаются. А нам следует отправиться в ту сторону, откуда они прилетели. Они, явно, взлетели с корабля непров. До противоположного берега, более трёх тысяч километров.

   – Приготовится к бою! Полный вперёд! Курс на ост! Поднять "Весёлого Роджера"!

   А вот флага у нас нет, хреновые из нас пираты. Что это было под водой?

   – Кракен по правому борту! – донёсся голос вперёдсмотрящего.

   Что? Опять? Я не хочу летать!

   – У кого подствольники?

   А подствольников-то и нет ни у кого. А тварь-то уже близко, ну и скорость у него под водой. Уже и щупальца тянет, пощупать хочет. И эта тварь побольше той, с которой я сталкивался на третьей АЗ.

   – Гранаты в воду! Из автоматов не стрелять! Это бесполезно. Из зениток по телу, из пулемётов по щупальцам. Огонь!

   Пули и снаряды вырвали куски плоти из тела твари, одно щупальце осталось плавать на поверхности воды, но сам монстр скрылся в глубине.

   – Кира, командуй. А я за гранатомётом.

   Мой ГМ-94 и ВОГи остались в каюте, а как показала практика, это оружие эффективно против Кракена-Ктулху. Я спустился в каюту, забрал гранатомет и сумку с ВОГами. Удар по борту корабля от неожиданности сбил меня с ног. Я быстро поднялся и побежал на палубу.

   На первый взгляд разрушений не было, но в щупальцах трепыхался Болек. Я прицелился из гранатомета в присоску и выстрелил. Старый прием сработал, щупальце в месте попадания измочалило, и Болек полетел в воду.

   – Отсечь огнем тварь! Спасти матроса Болека!

   Снаряды зенитки забили по воде, заставляя тварь вновь уйти на глубину. Пока установилось затишье, мы перезарядили всё оружие и достали Болека из воды. А тварь не появлялась.

   – Ушел?

   – Нет, Болек, так легко ты от него не отделаешься. Ты ему понравился.

   – А может, скормим Болека, и он от нас отстанет? – предложил кто-то, чем вызвал смех команды.

   – Отставить ржач! Готовимся. Он нас в покое не оставит.

   Удар в днище корабля показал, что я был прав. Все повалились на палубу, а из-за бортов показались щупальца гигантского осьминога. Все открыли огонь, не дожидаясь команды. Я подскочил к пулемету и стал перебивать очередями щупальца. Кира последовала моему примеру, и вскоре щупальца вновь скрылись под водой.

   Я вглядывался в воду, ничего не видно, только чернильное пятно расплывается по поверхности воды. А тварь вдруг выскочила по ходу корабля и рухнула на нос. Корма ощутимо поднялась над водой, по палубе поехали плохо закрепленные предметы. Осьминог разинул пасть. Вот это мясорубка!

   – Накормим яблочками гада! Гранаты в пасть!

   В пасть твари полетели лимонки, а Лелек подскочил к зенитке и длинной очередью согнал монстра с корабля. Осьминог скрылся под водой, на этот раз окончательно. Всплывший пузырь от взрыва и покрасневшая вода не оставляли сомнений.

   – А теперь объясним непрам, что не хорошо оставлять своих питомцев без присмотра!

   – ДА!

   Мы продолжили свой путь, готовясь к новому бою. Все орудия заряжены, ошмётки твари выброшены в море, не хватало еще поскользнуться во время боя.

   Солнышко светит, свежий ветерок, тихо урчат дизеля. Красота! Даже морская болезнь отступила.

   – Корабль слева по борту!

   И что там у нас? Я посмотрел в бинокль. Какой-то металлический обломок, которому придали обтекаемую форму, на верхней палубе непры, парусов нет, весёл тоже. И как они двигаются? Я присмотрелся и увидел толстые канаты, ведущие от носа корабля вниз под воду. Надеюсь, их не еще один Кракен тянет?

   – Как приблизимся, – я подошел к Лёлеку и Болеку, – влепите перед их кораблем. Их кто-то тянет, – а теперь очередь снайпера: – А ты, Гук, отстреливай тех, кто в балахонах и с черными рожами. Других пока не трогай, мы их в плен возьмем.

   Коротко рявкнула зенитка, перед кораблем непров всплыли кверху брюхом три крупные рыбы. Тут же забила ПТРС Чингачгука.

   – На абордаж! Покажем этим сухопутным крысам, кто на море хозяин!

   И как только мы поравнялись, я первым прыгнул на палубу корабля непров. Один особо борзый непр попытался схватить какую-то железку, но я ударил его молнией и показал кулак. Магов обычные непры боялись, потому сразу притихли. Я оставил их под наблюдением двух матросов, а мы с Кирой спустились на нижнюю палубу, через открытый люк.

   Внизу жутко воняло, монстры в клетках набрасывались на решетки, стараясь разогнуть прутья. Сложно представить, что раньше это было человеком. Кожа стала напоминать чешую, ногти на руках превратились в длинные костяные шипы, безгубый рот пугал тонкими острыми зубами. У некоторых можно было увидеть рога на голове, шипы на спине или и то, и другое разом.

   – Привет, Мажор, – в таком плаще может ходить только он, так как имидж – всё, жара – ничто. – Как дела?

   Тварь начала расшатывать решетку, пытаясь добраться до меня.

   – А где твой друг? У меня к вам есть одно важное дело. Но сначала надо вернуть тебе человеческий облик, а то так не интересно.

   Тварь взвыла, следом за ней стали выть другие. Находиться внизу стало невыносимо. Я мельком оглядел имущество непров: книги, клейма, кристаллы, и пошёл наверх.

   – Цепляем это корыто и идём домой!

   Надеюсь, не заблудимся, штурмана-то у нас нет.

   ***

   И всё-таки мы заблудились, вышли к берегу, но увидели не песок, а скалы. Пришлось идти вдоль берега на юг. После двух часов хода показался поселок. Виллы разобрали по камешку, а на их месте вырастал форт. Повсюду суетились люди, машины везли бревна для стены.

   Стена представляла собой кирпичные башни с бревнами в промежутках. Несколько башен уже были готовы, и на их вершинах можно было увидеть КПВТ или АГС. Шустро они. Как говорится: "Хочешь жить – умей вертеться".

   К берегу подходили очень осторожно, не хватало еще сесть на мель. Когда до берега оставалось метров пятьдесят, в нашу сторону направился катер. Куратор явился. Любопытный.

   – Что за корыто?

   Он из принципа не здоровается?

   – Сам ты корыто! Мы на нашей "Чёрной Жемчужине" победили самого Кракена! А ты, за неуважение к моему кораблю сейчас отправишься кормить акул! Амёба сухопутная!

   – А если серьезно?

   – А если серьезно, то я несколько дней ни над кем не издевался, терпи!

   – То есть над ними, – он обвел рукой мою команду, – ты не подшучиваешь?

   – Нет! Мне с ними еще жить и ходить по морям, грабить корабли и захватывать портовые городки!

   – А я?

   – А ты начальство, тебя нельзя не подкалывать. Забирай пленных. Может, что выведаешь.

   – Пленные?

   – Ага. На том корыте на палубе пленные непры. Не маги, а обычные. А внизу клетки со снорками и кровососами.

   – С кем?

   – Люди там бывшие. Валить я их не стал, они, все равно, в клетках. Можно попробовать срезать клеймо, вдруг снова людьми станут. С адскими гончими же вышло.

   – И со слонопотамом.

   – Да? А про него ты мне не говорил. Всё, забирай это корыто и вали отсюда. Я отдохнуть хочу. – Я повернулся к своей команде. – Парни, вы все отлично потрудились, ну а теперь, все на берег! По кабакам и борделям! А подожди, вот ещё что, – я остановил Куратора, собравшегося перейти на борт катера.

   – Что?

   – Каперское свидетельство выпиши, а то тормознет рыбнадзор, а у меня из документов только усы, лапы и хвост. Оштрафуют.

   – Да ну тебя...

   – И где моя мороженка?

   – Какая еще мороженка?

   – Помнишь, как я из-за тебя мороженое уронил? Ты мне так и не компенсировал.

   – Знаешь что? Иди-ка ты к черту.

   Глава 4

   Три дня нам никто не мешал. Команда на берегу, Куратор там же. Но всё хорошее заканчивается. Обычно раньше, чем хотелось. Началась подготовка к походу на второй материк: грузили боеприпасы, топливо, воду, провизию. Взяли на борт два гидроцикла, может быть пригодятся, и УАЗ. Пока его грузили, сначала чуть не посадили корабль на мель, а потом чуть не утопили машину. Боюсь представить, как мы будем выгружать его по прибытию.

   А еще, поскольку корабли непров были металлическими, мы содрали с другой яхты радар и поставили его на наш корабль. Теперь о приближении непров мы узнаем заранее. Вообще, их корабль выглядел, как будто бы его сделали из обломка большего корабля: внутри находились переборки, в которых когда-то были двери. Хотя, если брать во внимание нашу находку в горах, это мог быть обломок не обычного корабля, а космического, очень уж легким и прочным оказался металл корпуса.

   Стоит сказать, что непры подкинули еще загадок. Как выяснилось при вскрытии непров воинов и ассасинов, это те невидимки, они отличались от обычных непров, захваченных нами вместе с кораблем. Отличия внешне были почти не заметны: цвет кожи, форма ушей и глаз, а вот внутренние. Например, рёбра воинов срослись, образуя прочный панцирь вроде черепашьего, а ассасины имели другое строение ног, позволяющее им совершать молниеносные рывки. И еще и те и другие не имели половых органов, в отличие от непров магов и обычных. И за все время мы не видели ни одной женщины-непра.

   Всё это мне поведал Куратор, когда пришел выгонять нас в море. Мол, мы тут дурака валяем, пока все вкалывают. Да что бы он без нас делал! Ну и хрен с ним, собственно, мне его рожа тоже надоела, а посмотреть, что на том берегу, хочется. Выходим в море!

   – Отдать носовые и кормовые! Поднять якорь! Паруса! Поднять! – Ну, подумаешь, нет у нас парусов, а какая разница.

   – Поднять "Безумного Роджера". – Прозвучал чей-то голос.

   Безумного? Я посмотрел на вершину мачты. Вот засранцы! На мачте развевалось черное полотнище с белыми костями и черепом. Саблезубым черепом.

   ***

   – Из-за острова на стрежень, на простор речной волны! Выплывают расписныя острогрудыя чялны! На переднем Стенька Разин со своей младой княжной! Он за борт её бросает! Опца-дрица! Ой-ой-ой!

   Кажется, если я не прекращу петь, то за борт выкинут меня. Но что еще делать? Двое суток позади, двое впереди, идем крейсерским экономичным ходом в двадцать узлов. Ничего не происходит. НИ-ЧЕ-ГО! Горизонт чист, экран радара пуст. Вот и пою, а что слуха нет, так зато громко.

   – Бешеный ветер рвет...

   – Хватит! – Да у нас тут бунт! Ну, Гук, погоди. – Уши вянут уже.

   – Скучно! Сам знаешь.

   – Скучно ему. В трюме крысы бегают, а на корабле два кошака скучают.

   – Пари! Если поймаю крысу, то пою, сколько захочу!

   – Повышаю ставки! Если съешь, то я с тобой дуэтом спою.

   – Лелек, разбей. – Ну-ну, Гук, никто тебя за язык не тянул.

   Я спустился в трюм, и вправду, крысиным пометом пахнет. Вместе с яхтой притащили что ли? Шуршат по углам. Редиски. Мне за ними гонятся не с руки, размеры слишком разные, в щели я за ними не пролезу, а стрелять – неспортивно. Значит, будем лупить молниями.

   – Этот корабль слишком мал для нас двоих. – Я выставил указательные пальцы, изображая револьверы, и пошел по трюму, широко расставив ноги, подражая ковбоям в вестернах. – Бах! – Первый грызун, не вовремя вылезший из укрытия, пал, пораженный молнией.

   Разговор шел об одной крысе, но мне понравилось. Да и не люблю я этих голохвостых вредителей. То, что они съедают, это каплю в море, не жалко. Но вот, то, что они гадят там, где едят, совсем как люди, бесит жутко. За следующие пятнадцать минут еще три крысы попали под удар. Теперь хватит. Я забрал всех грызунов и пошел на палубу.

   – Что? Не вышло? – Я держал крыс за хвосты рукой, заведенной за спину, и Гук их не видел. – Ну, зато тихо будет.

   – Будешь? – Я сунул пучок грызунов под нос нашему снайперу. – Я с запасом взял.

   – Ты еще должен их съесть.

   – Да легко! – Я взял одну крысу в пасть и откусил ей голову. – Точно не хочешь? Ну, как знаешь. – Я вытряхнул за борт внутренности и закинул в рот оставшуюся тушку, а хвост втянул, как макаронину.

   – ФУ! – Гука перекосило.

   – Сам ты фу! Мясо же! Рыба уже надоела.

   – Это кому моя рыба надоела? – Сзади приближалась Кира с удочкой. Весь путь она развлекалась рыбной ловлей, а весь улов шел на камбуз, чтобы не тратить свои продукты. Рыба здесь вкусная, не отравленная химикалиями, но не двое же суток подряд.

   – Мне надоела. Мяса хочу, я же не дельфин.

   – Я тоже хочу, но оно про запас.

   – А я нашел то, которое не про запас. – Я протянул одну крысу Кире. – Будешь?

   – Давай.

   – Да вы что? Издеваетесь? – Гука еще сильнее перекосило, когда Кира отгрызла голову крысе.

   – Зря ты отказываешься, вкусно же! А если ты съешь крысу, то тебе не придется петь со мной дуэтом. Можешь даже приготовить.

   Гук усиленно замотал головой. Зря он так, его же укачает, вон позеленел уже. Придется выбросить оставшихся за борт. Я размахнулся и почти уже выбросил их, но Кира схватила меня за руку.

   – Если сам не будешь, мне отдай. – Она забрала оставшиеся тушки и направилась на корму продолжать рыбачить.

   Гук позеленел еще сильнее, рванул к борту и, перегнувшись через него, отправил свой завтрак к Посейдону.

   – Вы оба психи!

   – Псих только он. – Донесся с кормы голос Киры.

   – Гук, слушай мою команду! Песню! Запе-вай! Дайте ром! Хой! Хой!

   Теперь мы пели на два голоса. А куда ему деваться, спор есть спор. Перепели все песни на морскую тему, которые я знал. В конце концов, Гук охрип, а в одиночку уже не интересно. Отложим на завтра, надеюсь, голос к нему вернется. Начинало темнеть, а ночная вахта сегодня не моя, так что я отправился в каюту.

   Среди ночи меня разбудил стук в дверь.

   – Да?

   – Псих, на радаре отметка, в тридцати милях, приближается.

   – Иду.

   Я встал и начал собираться. В обязательном порядке разбудил Киру, а то опять будет ворчать, что все интересное прошло мимо неё. А в том, что будет интересно, я уверен. До берега далеко, значит, это точно непры плывут.

   – Далеко еще? – Я спросил у несущего ночную вахту Бабаха.

   – Двадцать миль.

   – Объявляй тревогу.

   Несколько раз взвыл ревун, команда забегала по палубе, зенитчики занимали места у орудий, заряжали и проверяли их.

   – Ночью из миномета попадешь по кораблю?

   – Да я по спичечному коробку попаду!

   – Ну-ну, хвастун. Иди к бабахалке своей. Как приблизимся одну мину перед кораблем, одну на палубу. Потом сюда вернешься.

   Снарядов к зенитке мы потратили уже много, а из миномета еще ни разу не стреляли, так что пусть Бабах постреляет, пленные нам не нужны, девать их не куда, а палуба у прошлого их корыта была толстая, такую легкой осколочной миной не взять, значит ценности не пострадают. А у штурвала я сам постою.

   Я перекинул рукоятку регулятора оборотов в крайнее положение, дизеля зарычали и корабль рванул вперёд, набирая свои тридцать пять узлов полного хода. Очень шустрый кораблик нам достался. Корабль непров стал виден невооруженным глазом, я выкрутил штурвал, разворачивая корабль, и сбросил обороты, уравнивая скорость.

   Тут же наверху один за другим прозвучало два хлопка, и мины со свистом обрушились на вражеское судно.

   Бабах вернулся к штурвалу, а я пошел на палубу, готовиться к абордажу.