Текст книги "ЯЗЫЧЕСКАЯ СВОБОДА"

Автор книги: Майкл Де Будион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 48 страниц)

3.

Теперь можно приблизительно определить куда доходили черные во время их продвижений на север. Сразу оговоримся, что никакого сплошного фронта кончено же не было, речь можно вести только об отдельных пеших группах, ибо ни черные, ни монголоиды, с которыми они по всей видимости контактировали в Средней Азии, не смогли к тому времени приручить лошадей (собственно черные не сделали этого до прихода белых во времена т. н. "великих географических открытий"). Территория современной Франции была ими пройдена полностью, более того, черные наверняка проникали даже в Британию, что доказывается опять-таки наличием там мегалитических сооружений, из которых самое знаменитое – Стоун-Хендж. Черные вряд ли планировали закрепляться на столь северных для них территориях, тем более что с 4500 года до н. э. климат стал холодать, а посему их продвижения имели целью не экспансию, а банальный поиск легкого пропитания, тогда ведь не было wellfare'ов, "армий спасения" и гуманитарных миссий ООН. А есть хотелось. Изучая концентрации оборонительных сооружений белых, можно заключить что было как минимум три черных потока. Первый через Гибралтар шел на Иберийский полуостров, а затем через Францию дошел до Ла-Манша и попал в Британию, второй – через Кавказ, третий – через Копетдаг, Казахстанские степи, вплоть до Южного Урала.

На Черноморском побережье Кавказа мегалиты возводили уже не белые, а черные, против «наступающих» белых. Неудивительно, что самые старые из них датируются 2500 годом до н. э. иными словами временим когда их прекратили строить в Бретани. Тем же возрастом оценивается и мегалитический город на Мальте. По своему внешнему облику, кавказские мегалиты несравненно более грубы и примитивны нежели бретанские, что также объяснимо: черные никогда не достигали значительных результатов в области дизайна. Хотя может быть черные просто спешили, а сама эпоха мегалитических строек Кавказа была весьма и весьма недолгой.

Южный Урал представлял интерес как область, где черно-белое противостояние не было отмечено мегалитами, так как местность слишком удалена от моря. Но и там оно оставило уникальный след.

В 1962 году спутники передали на Землю фотографии двух кругов явно выделяющихся на фоне окружающей бесплодной степи. Сразу стало очевидно что круги – искусственного происхождения, однако никакого ажиотажа не возникло. Впрочем, те кому надо было «отреагировать» в конце концов спохватились и в план очередной пятилетки было внесено строительство здесь водохранилища. Затопление должно было состояться в 1987 году. Издыхающий коммунизм, изрыгающий в финале своей идиосинкразической старости утопические проекты, вроде поворота сибирских рек в Среднюю Азию (не хватало воды для выращивания хлопка бывшего основным сырьем в производстве бездымного пороха), решил уничтожить и уникальнейший древний памятник. Перед затоплением власти великодушно разрешили покопаться там археологам, которые сразу же дали однозначный ответ: круги представляют собой остатки идеально спланированного города, построенного примерно за 2000 лет до н. э. Часть исследователей увеличивает дату до 2800 г. до н. э. На спасение древнейшего комплекса поднялись все прогрессивные силы стоявшие на светлой стороне. При Сталине, да и при Хрущеве, никто бы не пикнул, но тогда шанс на успех был весьма велик, тем более что не так давно удалось похоронить проект переброски рек. Аркаим отстояли. Дальнейшее изучение показало, что он являлся опорным пунктом совмещавшим в себе крепость, астрономическую обсерваторию и металлургический завод весьма неслабой производительности. Окружность диаметром 160 метров представляла стену высотой 5,5 и шириной 5 метров. Окружал стену ров заполнявшийся водой. Крепость имела 4 входа, причем три были маленькие, а четвертый, юго-западный, резко выделялся своими размерами, что можно объяснить только приоритетным его значение, а именно с этой стороны, как представляется наиболее очевидным, и двигались черные. Ведь если они шли с Ближнего Востока или Индии, то путь в Северный Казахстан лежал либо вдоль Амударьи, которая тогда текла не в Аральское, а в Каспийское море, либо вдоль Сырдарьи на север к Аральскому морю. В том и другом случае, попадание в район Южного Урала должно было происходить с юго-запада.

Аркаим не строился в лихорадочном темпе, что имело место в случае с мегалитами. Он задумывался как передовой опорный пункт целой страны расположенной на восточном склоне Южного Урала (само ее положение показывает что она была как бы спрятана именно от вторжений с запада и юга) и простиралась примерно на 350 километров на север, насчитывая около 20 городов правильной круглой, овальной и квадратной формы. То что это государство было арийским, указывает следующая особенность в конструкции Аркаима: рисунок образованный четырьмя его входами во внешней стене образует правостороннюю свастику т. е. свастику направленную по солнцу, – вернейший признак арийского присутствия. Да и идеальная планировка города, наличие канализации, говорит обо всем лучше разных свастик. Аркаим простоял приблизительно 200–300 лет, а затем был внезапно покинут. Именно покинут, а не завоеван, никаких следов искусственных разрушений мы не находим. Что ж, проследить дальнейший ход событий несложно, если довериться ученым, которые в подавляющем большинства определяют дату основания Аркаима 1800–2000 годом до н. э. Тогда его оставили в 1600–1800 году до н. э. А уже через 100–150 лет арийцы появляются в Индии, а несколько позже – в Иране. То что они были потомками тех самых жителей страны городов с форпостом в Аркаиме сомневаться не приходится, а путь туда был проложен черными и может белые и пришли в Индию постепенно оттесняя их на юг.

4.

Глядя на нашу перенаселенную планету, очень сложно вообразить, что во времена о которых мы ведем речь, на ней жило лишь 25–30 миллионов человек, и при отсутствии дорог, не говоря о более развитых средствах коммуникаций, племена могли поколениями жить в неведении относительно событий происходящих в 100–150 километрах от них. А при отсутствии даже зачатков государства, неверно будет думать о спланированном, стратегически отработанном противостоянии черных и белых. Все, повторимся, было вызвано резким потеплением, которое привело к высыханию Сахары и Аравийской пустыни бывших в то время густо заселенными. Вполне возможно, что и черных постигла ужасная этническая катастрофа и в Европу в таком случае попадали самые отчаянные, ибо только такие могли выжить. Одновременно с высыханием Сахары началось похолодание климата в северных районах, вынуждавшее уже белых двигаться на юг.

Куда же дошли белые? На территории южнее Средиземного моря пути в принципе не было – впереди лежала Сахара, а белые никогда в пустынях не жили. Не их ландшафт. Единственным путем вниз, в Африку, была экспансия средиземноморских островов, а путем в глубь Африки – Нил. И вот перед нами предстает первое историческое государство со всеми полагающимися атрибутами – Египет. История его цивилизованного существования как культурного феномена, по египетским хронологиям, начинается в 3890 году до н. э. Царь Менес сосредотачивает в своих руках всю власть и основывает первую династию. Само имя «Менес» оптимизма не вселяет, по всей видимости оно неарийского происхождения. Менес стал первым правителем потому, что ему совершенно невероятным способом удалось положить конец абсолютной теократической власти жрецов и учредить обычную наследственную монархию. Такие данные сообщает нам Геродот, – специально изучавший этот вопрос во время своего посещения Египта. О том что представляла собой теократическая тирания жрецов мы уже говорили и будем говорить, как и то, что такой тип правления типичен именно для черных. Как и о римских царях, о первых династиях правивших в Египте известно очень мало, мы знаем их имена начиная с третьей династии (чем вызван такой подозрительный пробел в памяти, будет объяснено в пятой главе), но можно не сомневаться, что Менес является человеческой персонификацией бога Осириса, отучившего во время своего правления людей от каннибализма и человеческих жертвоприношений (т. е. главных грехов черной расы) и научивший их сельскому хозяйству, строительству и обработке металлов.

В какой роли пришли белые в дельту Нила сказать сложно, но вряд ли они были типичными завоевателями. Легенды и предания достаточно часто повествуют о том, как тот или иной белый путешественник попадал в чужую страну, где достигал высокого положения и давал начало целой культуре. При низкой плотности населения и гигантском интеллектуальном разрыве, это было вполне возможно. Вспомним как встречали белых туземцы еще какие-нибудь триста лет назад. В них видели богов и белые подобный статус легко поддерживали. Но система отношений, общественный и религиозный строй, установившийся в Египте, не позволяет делать заключение о захвате белыми власти и установлении той или иной формы эксплуатации над местным черным населением. Интеллектуальное влияние было, но малая численность белых и реальная сила черных неизбежно вели к смешению обеих рас. Белые наверное и не пытались привить черным свое мировоззрение, вот почему все египетские божества сугубо негритянского, а не арийского происхождения, хотя их культурное содержание, в основном, есть следствие реминисценций о белом интеллектуальном воздействии.

Черно-белая смесь породила в архитектуре уникальный сплав безумной и первобытной величественности, который был своеобразным прогрессом в сравнении с мегалитическими постройками. Прежде всего речь идет о пирамидах строившихся из огромных, практически идеально обтесанных камней, подогнанных один к другому с точностью до долей миллиметра. И поныне люди восхищаются их видом, а тысячи занимательных книг подают нам их как нечто совершенно фантастическое. На самом же деле, пирамиды, – примитивнейший тип архитектуры, – мог возникнуть только в государстве где все были рабами, рабы требуются не только для того чтобы такое построить, но и для того чтобы спроектировать. Пирамида почти тоже самое что и мегалитическая конструкция, но более продвинутая, обличенная в правильную геометрическую форму. Свободный человек никогда не выдаст ничего подобного. Уже сейчас, в конце ХХ века, в государстве поразительно похожем по системе отношений на Древний Египет, конкретнее – в Северной Корее, был выстроен грандиозный мавзолей верховному вождю Ким Ир Сену, а «фундаментом» стройки стало рабское существование целого народа [7]. Подобные «пирамиды» периодически возводятся во всех восточных деспотиях, но я вижу весьма и весьма глубокий смысл в том, что пирамиды сохранились до наших дней, в то время как от других выдающихся сооружений древности не осталось и следа. Пирамиды простояли до очередного исторического витка взаимодействия рас, и как знать, не станут ли новые, на сей раз уже не тысячи, а миллионы рабов, строителями очередных пирамид, не менее примитивных, но более фундаментальных?

Нечто похожее на египетские стройки, причем не в меньших, а в больших масштабах, повторится когда белые столкнуться с черными в Месопотамской долине. В Халдее и Вавилоне будут возведены сооружения существенно превосходящие пирамиды, другое дело что по высоте они будут гораздо ниже, а не имея столь четко выдержанных геометрических форм будут производить впечатление полнейшей безвкусицы.

В Африке белые поднимаясь по Нилу пришли в Эфиопию, – главный форпост черной расы, позже они вышли к экватору, где смешались с черными племенами дав начало народам нило-хамитской группы. Многие наверное еще помнят войны между группами хуту и тутси, населяющими небольшие экваториальные государства Бурунди и Руанда. Для современного белого наверное нет разницы между этими черными племенами и уж тем более ему непонятны причины того ожесточения с которым два маленьких народа уничтожали друг друга. По сути война между хуту и тутси была единственной войной на полное уничтожение за весь ХХ век. Но ларчик открывается просто. Хуту являлись, так сказать, "классическими неграми", со всеми прилагающимися атрибутами, – толстыми губами, коротким толстым носом, приземистым телосложением, и, самое главное – очень темным цветом кожи. В противоположность им тутси, были куда более светлокожими, имели высокий рост и более утонченные черты лица. Именно они и являлись очень далекими, но все же более-менее сохранившимися потомками белой экспансии.

Тутси напали на хуту с севера примерно в XVI–XVII веке. Европейцы тогда еще не проникли в столь затерянный мир, поэтому точную дату установить невозможно. Пришедших на землю хуту тутси было немного, процентов десять. Но они играючи стали элитой, полностью подчинив себе хуту, которым отводилась всего лишь роль бессловесных рабов. Со временем и внутри тутси возникли разногласия, образовались два независимых королевства Руанда и Бурунди, но в них обоих тутси были правящим слоем, хотя и непрерывно воевали друг с другом. Когда эти земли попали под контроль европейцев (сначала немцев, а потом бельгийцев), то устоявшийся порядок показался им настолько оптимальным что они и не думали его менять. Эпоха деколонизации перемешала все карты, в Руанде власть захватили хуту, в Бурунди – тутси, после чего начался взаимный геноцид обоих народов, временами тлеющий, временами разгорающийся, но непрекращающийся никогда; общее число его жертв за последние 25 лет составило полтора миллиона человек, что выглядит особенно впечатляюще если обратить внимание, что и то, и другое государство, на карте можно разглядеть только через линзу. Впрочем, это отдельная тема.

Ну и наконец на Востоке белые в первый раз подошли к границам Индии, основав в ее долине грандиозную Хараппскую цивилизацию примерно в 2250 году до н. э. О ней речь впереди.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГОНДВАНА И ЛАВРАЗИЯ

Белый Потоп – Расовая и Национальная Память – Вперед на Запад! – Встреча с Богами – Кортес и Писарро – Кецалькоатль – Золото Уплывает

1.

В конце пятнадцатого века нашей эры произошел "белый потоп". Европейцы, более тысячи лет окруженные агрессивными ордами с Востока, наконец нашли единственно возможный для себя выход: стать господами океана, а значит, по меткому выражению американского адмирала Мехена, – господами мира.[17]17
  Испанцы будут господами мира до 1588 года, до разгрома их непобедимой армады, после чего новыми господами станут англичане, которые в 1945-ом году передадут ее своим незаконным, но напористым детям – американцам


[Закрыть] История великих географических открытий XV века изучена весьма детально, нас же в данном исследовании интересует один вопрос: как встречали белых? Мы знаем, что животные никогда не видевшие человека не испытывают к нему никакого страха, в то же время те из них кто хоть однажды вступал в контакт с опасным существом, либо стремительно убегает, либо наоборот, готовится к атаке. Человеку любой расы безусловно весьма далеко до наследственной памяти животных, но вполне резонно предположить, что народы с более примитивной организацией, находящиеся ближе к животным, нежели к элитным этническим группам, отличаются куда большим качеством передачи наследственной информации. Вечна ли такая память? И если не вечна, то сколько она хранится в коллективной памяти бессознательных масс? Как говорилось в предыдущей главе, все зло и все что исходит ото зла ассоциируется у белых с черным цветом, что есть экстрапроекция вторжений черной расы проходивших 5500–2500 лет до н. э. и длительной полярной ночи, как реминисценции пребывания Ариев на севере. Наверное привязка "черное – зло" навсегда. И никакие американские мультикультурные школы здесь ничего не изменят. Она, пожалуй единственная, хотя память о вторжении черных стерлась с памяти еще во времена троянской войны, где черные выступали в качестве союзников троянцев, и заката ахейских цивилизаций. Вторгнувшиеся на Пелопоннес дорийцы, если и слышали что-то о черных, то во всяком случае вряд ли с ними сталкивались. Второе дыхание ей было придано христианством, где согласно гностическим представлениям, Хам, как человек первый раз нарушивший закон после Потопа, как раз и стал прародителем черной расы. Ну и третье дыхание она получает сейчас. Никакие средства фиксации знаний, никакие проповедники и жрецы, не способны его поддерживать в массах. Оно возникает исключительно под длительным воздействием ощущений которым подвергается вся, вся масса. В современных американских политкорректных комментариях к Библии вы не встретите и намеков на черноту потомков Хама. Белые почему-то считают, что это оскорбляет черных,[18]18
  Это стремление американских белых аналогично желанию не в меру ретивого католика быть святее римского папы. Именно белые, а не черные, дошли до маразма вроде изменения диснеевских мультфильмов 30–40 годов, где жертвой или просто неприличным персонажем является то или иное существо черного цвета. Hе исключено что в ближайшее время произойдет тотальное переписывание текстов классических авторов, к примеру Шекспира у которого нежную белую девушку Дездемону душит огромный черный маньяк Отелло. И действительно, что это расист Шекспир такого напридумывал? Как могут эти веселые танцоры брэйка и основатели хип-хоп культуры кого-нибудь задушить?


[Закрыть] в то время как черные не проявляют здесь никакого недовольства, а учитывая их поголовный переход в ислам, вуду, растафарианство и традиционные негритянские культы, «политкорректные» Библии, видимо, вскоре будут изучаться только белыми американскими оболтусами, склонными к наглому публичному мазохизму и эксгибиционизму.

Н. Гумилев отмерял время жизни этноса в 1200–1400 лет. Те примеры которые он приводил в качестве иллюстраций своей теории довольно убедительны, но опять-таки они носят статистических характер Можно привести примеры этносов сохраняющих уникальный национальный фенотип значительно дольше этого срока: баски, евреи, армяне, цыгане, – причем заметьте, – данные этносы очень малочисленны и живут среди других народов, т. к. очень небольшой исторический промежуток они имели свое государство (цыгане никогда не имели). Здесь есть положительные тенденции, но и есть отрицательные, главная из которых, – большое количество браков людей с близкими генетическими характеристиками, что стимулирует дегенерацию. Если сравнить этнос с человеком, то Гумилев определил как бы средний возраст этого человека, но ведь есть люди живущие значительно дольше. И если мы, подобно многим древним философам, предположим, что люди живут мало только из-за своего невежества, то можно допустить, что эти народы знают нечто такое, чего не знают действительно титульные нации Земли, которые все сплошь молодые. Возьмем, к примеру, Москву. Сколько наций имеют там свое государство в государстве! Азербайджанцы, чеченцы, китайцы, вьетнамцы, и даже такой древний и малочисленный народ как ассирийцы. Сколько всех тех ассирийцев? Наверное не более 10–15 тысяч. На 6 миллиардов остального населения. Что, впрочем, не помеха. То же можно сказать и о Нью-Йорке, Париже, Лондоне, Амстердаме, разве только нации образующие "внутренний круг" везде разные. А есть ли аналогичные русские группировки в Баку или Ереване? Интересный вопрос! Их нет, ибо нет опыта выживания внутри реально или потенциально враждебной структуры, – что опять-таки признак молодой неоформившейся нации. Древние народы сохранившиеся до наших дней не только владеют опытом самосохранения, но и используют его уже тысячелетиями. Хотя здесь одно определяет другое: наличие знания стимулирует применение знания, а его постоянное применение укрепляет такое знание из поколения в поколение. Причем носителями его являются все индивиды составляющее этнос.

События в Европе и изменение этносов вследствие их взаимопроникновения, никак не позволяли историческим народам пережить «средний» возраст. Поэтому и период устойчивых исторических реминисценций был меньше срока определенного Гумилевым. Он никогда не превышал 1000 лет.

Например Эллада настолько стремительно разлагалась после Персидских войн, что ее исчезновение с политической карты в 146 году до н. э. унесло и память об этих войнах. Конечно, культурные греки все помнили и поход Александра Великого использовавшего факт разрушения персами дельфийского оракула как casus belli, – прямое тому доказательство, но тотальное отсутствие у «аполлоновских» (по Шпенглеру) людей имперского мышления никак не способствовало упрочнению воспоминаний о вторжении персов, когда по сути и определялась судьба современного Запада. Троянская войне уже во времена Солона и Перикла носила явно легендарный характер. Да и были персы в Греции недолго, а мышление бессознательных масс весьма инертно, посему необходимо длительное воздействие чтоб сформировать как у отдельного индивида, так и у массы в целом, отталкивающий инстинкт.

Что касается троянской войны, то она не совсем корректна в качестве примера, так как во-первых шла далеко (по тогдашним меркам) от континентальной Греции, а во-вторых, носила характер экспедиции с небольшим числом людей. Наверное ее должны были запомнить троянцы, элита которых эмигрировала в Италию и дала начало римскому государству. Однако совершенно очевидно, что вторжение римлян в Грецию не преподносилось как некая "месть за Трою". Такой парадокс можно объяснить только тем, что переселенцы в Италию были исключительно молодыми, практически детьми, по современным возрастным градациям, а дети настолько впечатлительны, насколько и отходчивы.

Греко-персидские события Рим слабо интересовали. В год падения Эллады римляне окончательно громят Карфаген – черную дыру на Средиземном море. После падения Карфагена, Рим, как единая империя, просуществует еще 500 лет и учтя "карфагенский опыт" выраженный тремя словами Катона – "Сarthago esse delenda" – все города представляющие опасность для Рима и оказывающие ему упорное сопротивление будут стираться с лица земли. Самым знаменитым из "стёртых городов" является, бесспорно, Иерусалим. Рим уничтожил его тогда, когда здоровенные и явно видимые трещины пересекли все его здание и он быстрым темпом возводил бесконечные километры "китайских стен" на своих границах. Но от судьбы не уйдешь. Первые ростки деградации Рима появились после падения Карфагена и окончательное ограбление его варварами в 455 году тоже впишет Карфаген в историю (в последний раз), а именно: флот Гейзериха выйдет грабить Рим как раз с места где стоял Карфаген.

У современных германцев безусловно стерлись все воспоминания о вторжении гуннов, а средневековые суперэпосы "Песнь о Hибелунгах", "Сага о Тидреке", и, отчасти, обе «Эдды» с «Вёльсунгами», были по сути не более чем памятниками воспоминаниям и подпитывались реальными картинками вторжения монголов, – народа этнически близкого гуннам. Такими же памятниками воспоминаниям были Веды у индийских ариев, а Авеста у индоиранских. Гунны наводнили центр Европы в V веке. Последние эпические поэмы об этом событии появились в начале XIII т. е. через 800 лет. Еще через 200 лет гуннская тема была забыта, пока в 1757 году Яков Бодмер не нашел в куче макулатуры экземпляр средневерхненемецкого варианта «Hибелунгов». И тут все началось по второму кругу, но диктовался интерес не историческими реминисценциями, а сугубо насыщенным драматическим сюжетом поэм, особенно в сравнении с откровенно пустой и слащавой литературой XVII – первой половины XVIII веков, которая, за редким исключением, была адаптирована ко вкусам стремительно вырождающегося дворянства.

Похожая ситуация и у русских в отношении татарского нашествия, с той лишь разницей, что русские впоследствии не только сами покорили тюрко-монголов, но и сделали их частью собственного государства, дав полное равноправие и предоставив возможность входа в элиту при одном обязательном условии: переходе в православие. И тюрки были тут как тут. Сотни русских дворянских родов в которых никак не просматривается тюркский фенотип, имеют своим первопредком переселенца с Золотой Орды. Но образ "злого татарина" до сих пор живет в пословицах и поговорках (последнее глубокое проникновение татар в глубь России произошло в 1581 году, когда Давлат-Гирей взял Москву т. е. менее 500 лет назад). Жители юга России испытывавшие непрерывные набеги турок вплоть до времен Екатерины II, сохранили память о них в еще большей степени и ее устойчивость поддерживается массовой экспансией выходцев с Кавказа в европейскую часть бывшего СССР, которой, в силу огромного множества причин, славяне противостоять не могут. Мало кто знает, что популярное сейчас слово «чурки», употребляющееся для обозначения всех имеющих кавказский или тюркский фенотип, является южно-русским производным от «турки». Просто произошло смягчение «т» в «ч» что свойственно крестьянской лексике. Единственное число этого слова – «чурка» – возникло позже и стало отождествляться с куском полена, ибо именно с подобным предметом восточные славяне ассоциировали интеллектуальные дарования «чурок». Татары перестали рассматриваться как явные агрессоры в середине XVI века, после уничтожения Казанского и Астраханского ханства Иваном Грозным. Крымские татары и турки (что практически одно и тоже) держались до конца XVIII века, – до крымских и дунайских походов Суворова. Поэтому-то и нет ничего удивительного что память и о тех, и о других, жива и поныне. Тем более что они находятся очень близко, а русско-чеченским войнам конца пока что не видно.

Аналогичные рассуждения можно привести и для балканских государств испытавших пятисотлетнее турецкое иго. Еще какие-нибудь 80 лет назад ситуация казалась весьма и весьма оптимистичной – турки практически полностью были выброшены из Европы, оставив за собой крохотный плацдарм на западном берегу Босфора. Но когда в конце XX века на территории Европы буквально в считанные годы возникло аж три мусульманских государства – Албания, Босния, Косово (в перспективе – отделение албанской части Македонии) – память о событиях XIV века вновь не дает покоя всем кому небезразлична судьба Европы Как все таки она слаба, позволяя управлять собой дегенератам из Белого Публичного Дома! Впрочем, приходится успокаивать себя мыслью что бывали ситуации и похуже и европейцы выходили из них победителями.

2.

Так обстояло дело с европейцами, которые за стремительным ходом событий и прогрессом всех форм жизни, утрачивали последние воспоминания о самых драматических событиях своей истории максимум за 900-1000 лет. В середине XV века португальцы и испанцы, практически полностью выгнав арабов с Иберийского полуострова, начали медленную морскую экспансию на юг. Плывя вдоль неудобного для швартовки западного берега Африки они спускались все ниже и ниже, пока Бартоломео Диаш не достиг в 1483 году ее южной оконечности. Естественно, португальцы высаживались на берег и основывали колонии. И как же встречали их местные жители? А никак. Притом что пришельцы вели себя поначалу мирно, а после, – довольно бесцеремонно. Наверное португальцев злило что в Конго и Анголе не было золота. Во всяком случае их поначалу не боялись, боятся станут позже, когда начнется массовый захват рабов с целью вывоза их в Америку.

При открытии Америки происходили вещи несравненно более интересные и показательные. Повторился индийский вариант, причем в более чистом виде: индейцы карибских островов увидели в белых пришельцах богов! Это могло бы выглядеть случайностью, тем более что все народы окружавшие Европу были настроены исключительно враждебно, но точно такие же божественные почести им воздавали на других островах. Когда испанцы столкнулись с развитой (по индейским меркам) цивилизацией ацтеков, то и там картина повторилась. Белым было совершенно безразлично кого видят в них эти дикари. Они вырвались на неведомый простор, после тысячелетнего пребывания в тисках государства и церкви. Им казалось что они открыли Эдем. Они достигли тогда высшей степени свободы возможной в их время. До сих пор удивляешься, как много было дано людям и каким гигантским потенциалом они обладали. Еще больше завидуешь обозревая безграничные возможности представленные им для реализации гигантского потенциала. Гигантскому потенциалу – гигантские возможности! Такое бывало не часто. После Второй Мировой войны данной возможности не предоставлялось ни разу, а сейчас и вовсе не предвидится. Тут же можно констатировать, что в конце ХХ века аналогичный потенциал не имеет никто, а если вдруг он и обнаружится, то современное мироустройство не даст ему никакого другого выхода кроме криминального. По сути эти авантюристы, как их сейчас назвали бы, дали второе дыхание всей белой расе, хотя бы тем, что проложили дорогу для массового отъезда из Европы, а малое число белых на новых землях стимулировало их быстрое размножение. Интеллекта в них было мало, может быть его просто не было (Колумб, открывший Америку, – явное исключение, он гений и суперинтеллектуал, масштаб которого мы вряд ли представим. Если в Средние века белым и являлся Спаситель, то его звали Христофор Колумб, чье имя переводится как "голубь несущий Христа". Несущий, надо полагать, в Америку). И печальная судьба всех без исключения латиноамериканских государств, не внесших абсолютно никакого вклада ни в мировой интеллект, ни в мировую культуру, – очень хорошо высвечивает изначальное отсутствие там интеллектуалов. Интеллектуалы находили для себя вполне достойные способы существования в Европе, и в опасных плаваньях в отдаленные земли перспектив не видели. Но у вторгнувшихся европейцев была сила, которая, на данном этапе, была бесконечно важнее чем интеллект. Всегда когда сила белых не была отягощена интеллектом, они легко побеждали любых аборигенов. Когда же среди них оказывались интеллектуалы, то все определялось состоянием этих интеллектуалов, высотой их интеллекта. Интеллектуал Колумб указал реальный путь. И в путь, как и положено, сначала рванулись сильные. Слабые наверное тоже "предприняли шаги", но жесткий естественный отбор на новых землях делал свое великое Дело. Перед сильными предстал целый мир с которым они могли делать все что угодно не руководствуясь никакой моралью. Христианская мишура, служившая идеологическим обоснованием освоения новых земель, исчезла моментально. Золото, золото и еще раз золото! Оно, оно было оправданием всему. Без золота задыхались монархи, золото нужно было капитанам кораблей, католическим миссионерам, морякам вербовавшимся сплошь из асоциального элемента, частным искателям приключений вроде Кортеса и Писарро. Белый потенциал реализовывался в полной мере и двигателем его была именно сила, а не красота или интеллект. Исход реализации был фатальным…

Мы признаём, что испанцы с португальцами повели себя исключительно жестоко по отношению к местному населению, что хорошо известно. По отношению к индейцам они установили деспотический режим совмещенный с масштабным геноцидом. Впрочем, длился он недолго и закончился смешением европейцев с индейцами, начавшим массово происходить уже с первых дней Конкисты. Вот вам и повторение индийского варианта, но в более кратчайшие сроки. Люди обладающие только силой не имеют и не могут иметь за собой никакой реальной традиции. Сильные оказываются податливыми любому искушению, а сексуальному – в первую очередь. Т. е. белые заплатили и за золото, и за бессмысленно убитых индейцев самым дорогим – своей чистотой, что в дальнейшем повлекло утрату силы. Даже высшие слои не сохранили чистоту в широком смысле данного понятия, и теперь, вплоть до обретения латиноамериканскими странами независимости в XIX веке, любой благородный переселенец из Испании или Португалии будет считаться более высоким существом нежели эмигранты прошлых поколений. Чем обуславливалась столь массовое смешение белых с индейцами? Двумя главными причинами: недостатком женщин и размыванием расового самосознания. С первой причиной все вроде бы ясно. Мужчин-индейцев убивали, а индейские женщины выглядели необычно и привлекательно. Их обращали в христианство (богу – богово), а затем распределяли среди солдат (кесарю – кесарево) и здесь мы сталкиваемся опять-таки с расовым самосознанием. Как известно, в 711 году на Пиренейский полуостров через Гибралтар вторглись арабские орды. Всего лишь полтора года понадобилось им чтоб оккупировать всю Испанию. Только в горах Басконии и Астурии сохранились независимые государства. Историки, особенно современные, обожают умиляться по поводу развитости арабской цивилизации в Испании, видите ли там были университеты, обсерватории, библиотеки и улицы освещенные фонарями. Какой прогресс, особенно в сравнении с тогдашней Европой! Что ж, с ними можно согласиться, необходимо только добавить, что тогдашняя арабская Испания едва достигла уровня бывшего в Риме I–II веков, а до Греции эпохи Сократа и Платона ей было бесконечно далеко. Только в математику арабы внесли некоторое оживление, но научной базой им служили труды Евклида и Пифагора, которые в христианской Европе даже иметь у себя в доме считалось признаком дурного тона. Но те же историки почему-то обходят стороной вопрос: почему испанцы и португальцы почти 800 лет с невероятным упорством боролись за полное изгнание арабов с полуострова? Причем с самого начала было очевидно: никаких компромиссов не будет. Или-или. Как только последние арабы были сброшены в Гибралтар сразу же были провозглашены два принципа: 1. Испания для испанцев 2. Все испанцы – католики. В год изгнания арабов был издан указ и об изгнании из Испании евреев. Последний день пребывания евреев в Испании был днем отплытия первой экспедиции на Запад, вот почему на корабле у Колумба было много евреев. Чуть позже из Испании изгнали цыган. Все это было реализацией политики подготавливавшейся и проводившейся веками. Но испанцы находившиеся под контролем арабов безусловно смешивались с ними, что до сих пор, через пятьсот лет после окончания Реконкисты, очень и очень сильно проглядывается. Сейчас говорить о едином испанском фенотипе просто бессмысленно, тем более бессмысленно было заниматься этим тогда. Испанцев по сути объединяла только религия. И вот 2 августа 1492 года из порта Палос, не так давно освобожденного от арабов, отплыли три корабля. Понятно что среди моряков преобладали местные жители, т. е. те кто жил с арабами столетия.