Текст книги "Призрак войны (ЛП)"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

– Ты любишь меня только ради моих рулетов. Я скажу Бодрячке, чтобы она привезла тебе один дополнительно.

– Договорились. Если так, то я согласен. – Я повернул «Марию» назад, чтобы продолжить валить лес и вот именно тогда я мельком заметил того парня. Он подбирался ко мне сзади и быстро скрылся за деревом. Видно, кто-то начитался историй о приключениях «Легиона Серой Смерти», поскольку он тащил на себе здоровущий старинный ранцевый заряд взрывчатки и – я был в этом совершенно уверен – планировал подкрасться к моему меху и прилепить его к задней части стопы «Марии», пока я топал бы на завтрак.

Я направил пилу на дерево, которое он выбрал в качестве укрытия, затем щелкнул кнопкой включения внешнего громкоговорителя. Но до того, как я успел что-нибудь ему сказать, загремели голоса, на этот раз с севера. Люди в черных боевых комбинезонах, вооруженные автоматами и выглядевшие очень смертоносно, продвигались по направлению к моей вырубке.

– Стоять! Говорит командующий Рейс из сил быстрого реагирования управления гражданской обороны полиции Овертона! Не заставляйте нас делать то, чего мы делать не хотим!

Здесь очень нужно ещё раз отвлечься от темы. Командующий Рейс считает себя вторым пришествием Моргана Хасека-Дэвиона и может так оно и есть, за исключением того, что он слишком маленький, слишком толстый, слишком самоуверенный, слишком невежественный и, несмотря на свои впечатляющие поперечные габариты, абсолютно бесхарактерный. Люди из сил быстрого реагирования преданы своему делу, но их обучение планировалось исходя из предельно урезанного бюджета и, имея всевозможное оборудование и остальное барахло, они так никогда не смогли по-настоящему научиться им пользоваться. Полицейские были мужественные и храбрые люди, но в бою это означает непонимание момента, когда противник превосходит в силе и нужно отступать.

Ситуация была очень простой. ПЭФ пришёл, чтобы взорвать мех. Они знали, что мех может не быть выведен из строя взрывом и пилот – то есть я – может принять факт нападения близко к сердцу. На этот случай они привезли своих боевиков на паре ховеров, вооруженных крупнокалиберными пулеметами. Крики Рейса предупредили стрелков. Если бы он не орал, то очень может быть, его людям удалось бы повязать бомбиста по-тихому.

Стрелки ПЭФ открыли огонь. Сначала я видел только маленькие огоньки в глубине леса, а затем наблюдал, как пули нашли и прошили насквозь одну из бойцов полиции. Её крутануло и бросило на ржавого цвета сосновые иголки, налипшие на окровавленную униформу. Остальные полицейские поплюхались в грязь, но до того, как весь взвод успел укрыться в воронкообразном углублении, подстрелили ещё одного.

Пулеметный огонь прекратился и полицейские решили, что это их шанс для контратаки.

Они не понимали, почему пулеметчики перестали стрелять, но я понимал прекрасно. Как только бомбист вышел из-за дерева, чтобы метнуть свой ранцевый заряд в укрытие полицейских, я поджарил его лазером. Заряд все равно полетел, но не очень далеко. Упав на землю, он взорвался, убив первого поднявшегося над песчаной насыпью полицейского и контузив остальных.

Я бросил «Марию» вперед и стрелки стали палить в меня. Я не видел реальной для них возможности меня остановить, за исключением варианта с непрерывным обстрелом стекол кабины. Я понимал, что через секунду-другую они это сообразят, как поймут и невозможность для меня добраться до них не спилив немалую часть леса, что потребовало бы много времени.

Они не ошибались, но и не оказались полностью правы. Я добрался до дерева, за которым ранее скрывался их ныне дымящийся друг, подрезал его и уронил, но на этот раз на запад.

Вот именно поэтому рубка леса – опасное занятие. Деревья велики и тяжелы и, даже если ветви дерева кажутся легкими, то при падении с большой высоты и в виду того, что они прикреплены к стволу дерева, удар получается такой, как будто этим грандиозным веником размахивает ураган. Вдобавок, когда деревья роняют небрежно, они сталкиваются с другими деревьями, образуется цепная реакция, которая может устроить страшный бардак. Расколовшиеся деревья, всюду летают щепки, иголки, пыль, грязь, да, это может быть настоящий хаос.

В который вам не стоит попадать, особенно если единственное имеющееся у вас укрытие грузовой ховер. Дерево, которое я свалил, ударилось о другое, другое о третье, заваливая даже более тяжелые деревья, чем они сами. Одно дерево рухнуло на кузов ховера. Водитель второго грузовика дал задний ход от кучи ветвей и, сотрясаясь, понесся прочь, даже не попытавшись поинтересоваться насчет выживших.

Всё это заняло минуту, может две, и можно было бы считать эту историю закончившейся, если бы не одна маленькая деталь. После того, как людей Рейса прижали к земле, он отдал приказ своей штабной машине вступить в бой. Водитель мчался на полной скорости, поэтому, когда поперек его пути рухнуло дерево, он напряг жалюзи управления воздушной подушкой ховера на максимальную высоту подъёма. Как оказалось, эта высота где-то на два сантиметра ниже, чем нужно, поэтому ховер отскочил от бревна, как гладкий камень от поверхности воды, а затем воткнулся в землю, окружавшую корни другого рухнувшего гиганта. Рейса катапультировало с заднего сиденья и бесцеремонным кувырком опустило в куст тигровых ягод, которые, вопреки распространенному мнению, получили своё название не из-за своей полосатости, а из-за двухдюймовых шипов на ветках.

В моих ушах прогремел голос Гектора.

– Сэм, ты в порядке? Я слышал взрыв. Что происходит?

Я ущипнул себя за правое бедро. Больно.

– Я думал, это был ночной кошмар, Гектор, но кажется просыпаться мне не придется. Скажи Ржавому поторопиться с выравниванием дороги и пусть Бодрячка дует назад за скорой. И забудь о рулетах. Я больше не хочу есть.

3

Не изображай из себя мышь, не то придет кот и съест тебя

поговорка в Федеративных Солнцах

Участок 47-6 компании АРА

Яфа, Хелен

Префектура III, Республика Сферы

14 ноября 3132 года

Я как можно быстрее начал снимать подлесок и убирать древесину, чтобы спасатели могли добраться до полицейских и террористов из ПЭФ. В последнем случае, они, скорее всего, по-лучат только образцы ДНК, поскольку дерево раздавило грузовой ховер в лепешку и придало всем бывшим в нем желеобразность. От парня, таскавшего ранцевый заряд, остались только пар и разбросанные конечности.

Рейс выбрался из кустов и выглядел так, как будто его пропустили через измельчитель древесины. Он был в ярости, конечно, и начал орать на меня насчет уничтожения вещественных доказательств. Я просто отключил внешние приемники и продолжил уборку местности, поэтому, когда Бодрячка прибыла с медиками, они смогли добраться до раненых и увезти их.

Увы, Рейса они с собой не увезли. Когда на место событий прибыл Гектор, Рейс прожужжал ему все уши и явно не собирался этим ограничиваться. Гектор слушал и успокаивал его – или мне так показалось по его жестам – но при этом бросал в мою сторону взгляды, способные прожечь бронеплиту. У меня начало складываться впечатление, что пройдет еще немало времени, прежде чем мне удастся выцыганить у него хоть один рулет.

В середине дня меня вызвали на ковер. Гектор приказал мне оставить «Марию» в лагере и Бодрячка подбросила меня до нашего барака. Она скосила на меня свои голубые глаза.

– У тебя серьезные проблемы, Сэм. Рейс утверждает, что ты один из них и деревья ты по-валил затем, чтобы предотвратить погоню.

– Ты в это веришь, Бодрячка? – Я позволил злости прорваться в моём голосе в полную силу.

– Эй, Сэм, мы же друзья, ты не забыл?

– Тогда, черт возьми, не суй свой нос не в своё дело.

Она поглядела на меня уже жестче.

– Ты хочешь сказать, что это правда?

– Забудь.

Бодрячка остановила ховер и ткнула меня кулаком в плечо.

– Слушай, я всегда думала, что ты не такой как другие. Я подумала, что всё это сегодняшнее геройство под крутого парня было действительно чем-то необычным и героическим. Да я знаю, что так и есть. Ты там не обязан был ничего делать, но ты сделал. А теперь ты не хочешь об этом говорить? Что случилось?

Мои ноздри раздувались.

– Случилось так, что ты меня совсем не знаешь, Бодрячка. Сколько я здесь был, десять недель? Конечно, мы сдружились, вместе проводили время, но то, что тебе кажется героизмом – совсем не то. Всё, что я хотел – чтобы меня оставили в покое, и я думал, у меня получилось.

А теперь – это. Просто катастрофа.

Она заколебалась.

– В чем дело, Сэм? Ты можешь мне доверять. У тебя проблемы с законом и ты боишься, что Рейс их раскопает или как?

– Давай остановимся на «или как», хорошо? – Я позволил моему голосу немного смягчиться. – Все это произошло из-за моих глупостей прошлым вечером. И пострадали люди. Просто не встревай.

Явно уязвленная Бодрячка кивнула и снова завела ховер. Оставшуюся часть пути с горы мы проделали в полном молчании. Она ссадила меня и повернула назад. Когда я добрался до своей конуры, мне сообщили о требовании прибыть в полицейское управление в Овертоне сразу по-сле того, как я приму душ и переоденусь.

Я задержался в душе. Я смывал глубоко въевшуюся грязь и от души жалел, что вода не может вымыть из мозгов образ полицейской, катящейся сквозь облако сосновых иголок. Я знал, что она была уже мертва, когда её отбросило. Санитары это подтвердили, но когда люди по-падают под удар тяжелого вооружения, им не всегда так везет.

Горячая вода в итоге закончилась, поэтому я вытерся, нашёл чистые джинсы и надел бы рубашку, в которой я был прошлым вечером, но Борис взял да и залил её своей кровью. У меня была другая чистая рубашка, которую я берег для особых случаев, и мне не хотелось её одевать, но выбора на самом деле не было. Выглядел я недурно, но решил не бриться, специально, чтобы Рейс не возомнил, будто мне вздумалось продемонстрировать ему свое уважение.

Позже я пришел к выводу, что совершил ошибку, не выглядев на все сто. К тому времени, как я закончил с душем, Рейс уже прислал за мной полицейскую машину. Сидя на заднем сидении, я выглядел как уголовник, которого забирали за какое-то совершенно кошмарное преступление. Я читал это в глазах окружающих, даже в глазах Бодрячки. Это ранило, но что ж я мог поделать.

Водитель был неразговорчив, это меня устраивало. Чуть больше чем через час мы прибы-ли в Овертон, самый крупный город в округе – прославлявшийся как «Жемчужина Юга» в рекламе, стремившейся заманить людей смотреть девственные леса, вроде того, что я валил.

Овертон не был очень уж высотным городом – я, правда не знаю, как он назывался, когда ещё принадлежал Синдикату – за исключением центральной улицы, дома которой сооружены из бетона и стали, большая часть города была довольно низкой и гармонировала с холмами и долинами, на которых он раскинулся.

Главное управление полиции представляло собой большое массивное здание поблизости от космопорта. Меня провели по лестнице и сразу же отправили лифтом на четвертый этаж. Во-дитель сдал меня какой-то женщине, по всей видимости, глухой. Она так и не расслышала мою просьбу принести воды. Она отвела меня в комнату для допросов и усадила на стул. Секунду она раздумывала, не приковать ли меня, но решила обойтись.

Как и полагается приличным комнатам для допросов, эта была оборудована очень хорошо.

Освещена она была одним очень сильным источником света, который скрывал стены в тени.

Дальняя стена представляла собой зеркало, прозрачное с обратной стороны, но я не видел своего отражения, поскольку сидел на твердом металлическом стуле в центре комнаты. Я мог бы подойти к зеркалу и оглядеть себя, но они бы подумали, что я туп до мозга костей. Такое предположение с их стороны можно было бы посчитать забавным, но это только сделало бы все неприятное испытание еще более неприятным.

Позади меня открылась дверь и в комнату большими шагами ворвался Рейс, с видом, как будто он сам Девлин Стоун. Он был весьма тучен, что делало его в нелепых бриджах и двуцветной рубашке ещё более смешным, чем в изорванном колючками, клочьями свисавшем с него комбинезоне, в котором я видел его в последний раз. Я заметил под его одеждой выпуклости бесчисленных повязок, но он мужественно оставил на лице открытыми две царапины. Я абсолютно уверен, что на какой-нибудь пресс-конференции командующий будет отмахиваться от них, как от совершенно незначительных вещей, а средства массовой информации будут воспевать его отвагу.

Он одарил меня настолько жестким взглядом, насколько смог изобразить своими поросячьими глазками.

– Ты явно думал, что сможешь меня одурачить, не так ли? Сможешь сделать все так, будто ты пытался помочь, а на самом деле дашь им сбежать. Ты помешал моим людям схватить твоих сообщников!

Я нахмурил брови.

– Так все будет выглядеть в ваших мемуарах?

– Да, Сэм Донелли, если, конечно, это твоё настоящее имя. – Он нагрузил последнюю сентенцию немалым весом, намекая, что, дескать, единственным моим путем к спасению было полное раскаяние, ибо ясно – ему известно совершенно всё. – Тебе это так с рук не сойдет.

– Не сойдет с рук что? – спросил я, довольно резко выпрямившись на стуле. – Я был там, кто-то пытался взорвать мой мех, а вы завели своих людей в засаду и выдали их своими разговорами. Я сделал все, чтобы ваши люди не пострадали и укокошил больше террористов, чем все вы на протяжении всей операции.

Рейс фыркнул и начал вышагивать взад-вперед перед зеркалом, судя по всему, выделываясь перед какими-то зрителями.

– Мы все проверяем, Донелли, все. Мы уже знаем, что прошлым вечером ты имел встречу в людьми из СЛИВа.

– Ну да, я вырубил одну.

– Не думай, что твои хулиганские выходки остались незамеченными! Ты также напал тем вечером на своего сотрудника и ему потребовалась госпитализация. – Он заложил руки за спину – это потребовало немного усилий, но ему удалось. – У тебя дурная репутация, Донелли, и мы не будем терпеть в нашем округе людей вроде тебя.

– Да, и именно поэтому людям вроде меня это место по вкусу. Нет конкуренции. – Я со своей стороны тоже пробуравил его пронизывающим взглядом. – Знаете, что мне не нравится в вас?

Вы некомпетентны, и вы не хотите это понять, но достаточно харизматичны, чтобы порядочные люди вокруг вас верили в то, что вы говорите сами о себе. Вы угробили своих собственных людей и теперь пытаетесь свалить все на меня.

– О, так вот в чем, оказывается, дело! – Рейс начал хихикать, сотрясаясь от пупка до челюсти и обратно. – Все это было заговором ПЭФ с целью дискредитировать и снять меня с моего по-ста. Не выйдет, мистер, совсем не выйдет!

Его лицо становилось багровым и в уголках рта начали собираться белые пятнышки слюны. В поле моего зрения появилась его рука, пальцем которой он намеревался в меня ткнуть. Я был убежден, что следующий тычок будет исполнен целым кулаком пальцев и, хотя я славно забавлялся, сомневаться в том, что такой удар заставит мои зубы издать энергичный треск, не приходилось.

Вот в этот момент она и появилась.

Я услышал, как открылась дверь и выражение лица Рейса в наносекунду переменилось от ярости к благожелательности. Он выпрямился и расплылся в улыбке.

– Миледи, я думал…

Она заговорила прежде, чем я смог её увидеть, поскольку командующий Пухлый блокировал мне отражение в зеркале, но голос, по сравнению с его скрежещущей яростью, казался холодным и успокаивающим.

– Ваша методика допроса очень поучительна, командующий, и я всего лишь хотела сделать ответный жест, показав несколько приемов, которые мы используем на Терре.

Слово «Терра» заледенило кровь в моих жилах. Единственные люди, которые прибывают в такую дыру как Хелен – это люди Республики, следовательно, за мной находилась республиканский рыцарь, о которой толковал Лири. Её вмешательство означало, что дело было очень серьёзно, и куда выше уровня Рейса.

Она прошла мимо меня и как бы мимоходом бросила мне на колени бутылку с холодной водой. Этого я не ожидал и был вынужден дёрнуться, чтоб поймать бутылку до того, как она упала на пол. Бутылку я поймал и прижал её сзади к шеё, посмотрев на вошедшую. Для того, чтобы это сделать нужно было сильно задрать голову, но оно того стоило.

Вы уже поняли, что она была высокой, и можете добавить к тому тот факт, что она была стройной. Вдобавок к тому красивые плечи, сходившиеся к узкой талии и по-настоящему длинные ноги, которые не скрывали её высокие, до колен, сапоги. Ей такие сапоги шли куда больше, чем Рейсу. Остальная её одежда, начиная от черной кожаной юбки и заканчивая голубой блузкой и черным жакетом, выглядели достаточно элегантно, чтобы отстоять на световые годы от суровой реальности, называвшейся Хелен.

Её изящное телосложение, в сочетании с прямыми черными волосами и изумрудного цвета глазами, заставляли верить в сверхъестественное. Она двигалась легко, почти небрежно, но я мог прочитать в её шагах целеустремленность. Она бросила мне бутылку на колени очень небрежным движением, но я знал, что это была проверка.

Я улыбнулся:

– Я просил воды. Откуда вы узнали?

Она улыбнулась в ответ и я почувствовал, как начал подтаивать лёд моей души.

– Я знаю таких как вы, мистер Донелли.

– Вы можете называть меня Сэм.

– Итак, мистер Донелли, моё имя – Джанелла Лейквуд.

Рейс перебил её.

– Это леди Джанелла Лейквуд. Рыцарь Республики.

– Неужели? – я криво усмехнулся ему. – Однажды прекрасная леди-рыцарь жила…

Оплеуха, которую мне отвесил командующий полицией, развернула мою голову.

– Да как ты смеешь разговаривать с ней подобным образом?

Лейквуд подняла руку.

– Командующий, прошу вас. Мистер Донелли никогда бы не закончил этот похабный лимерик, правда ведь, мистер Донелли?

– Чья улыбка очень холодной была…

Вторая зуботычина приложила к моей щеке достаточно силы, чтобы я поранился во внутренней поверхности рта и почувствовал привкус крови. Я сплюнул на пол.

– Хотите послушать дальше? Я сочинил разные окончания.

Лейквуд вскинула подбородок и начала сверлить меня зелеными глазами.

– Возможно, я в вас ошиблась, мистер Донелли.

– Так выходит, вы все-таки не знаете таких как я?

– О, знаю и знаю очень хорошо. Такие как вы очень плохо заканчивают, очень плохо. – Её голос стал хрипловатым и, если бы не тон, я был бы согласен слушать её часами. – Вы должны принять решение, мистер Донелли. Один вариант – вы можете помочь нам, а мы можем помочь вам. Другой вариант – мы станем врагами и будем вынуждены уничтожить вас.

Рейс ударил кулаком в свою пухлую ладошку, подчеркнув этот момент.

Я потрогал щёку изнутри языком.

– Рейс все неправильно понял. Я не имею ничего общего ни с ПЭФ, ни со СЛИВом.

Она покачала головой.

– Прошлой ночью ваши сообщники из СЛИВ вошли в бар, где были намерены передать вам данные в виде информационных дисков, но вы затеяли драку, дав им возможность уйти.

– Это его версия, но это неправда.

– Почему бы вам тогда не сказать мне правду, правду, в которой есть смысл?

Я моргнул, глядя на неё.

– Есть смысл? Вы что, хотите сказать, что верите в историю Рейса – в то, что я помогал ПЭФ там, на горе?

– Эта версия логична, мистер Донелли. Вы с ними заодно. Вы выводите из строя одного из своих коллег, тем самым смешав график рабочих смен и гарантировав, что вы будете один.

ПЭФ появляется и взрывает ваш мех и препятствует работам АРА по лесозаготовке. Вы продолжаете передавать ПЭФ информацию и никто не поверит, что вы – их человек, поскольку вы атаковали одного из их бойцов. Сколько они вам платят?

– А вы разве не знаете? ПЭФ борется за права крапчатых лемуров. Свободу нашим маленьким мохнатым братьям! – я отсалютовал им бутылкой и успел вовремя отдернуть руку, не дав Рейсу выбить её у меня. Я презрительно фыркнул и вдруг меня внезапно осенило насчет некоторых вещей. – О, это что-то! Вы просто невероятные кадры. Оба.

Она покачала головой:

– Пожалуйста, мистер Донелли, просветите меня.

Мои глаза сузились.

– Ваши шпионы копают не в том направлении, миледи. Если бы у вас не было человека среди нападавших, командующий Доверчивость никак не мог успеть выдвинуть своих людей для захвата террористов ПЭФ. И, более того, поскольку я только этим утром получил новое назначение, и вступление в силу судебного запрета было отложено тоже только утром… ну, да, это просто грандиозно! Информатор полиции слил Рейсу информацию о моей драке с одной из теток СЛИВа и о том, что ПЭФ поклялась отомстить. Рейс звонит судье, добивается продления, затем кто-то, возможно вы, миледи, потому что у Рейса не хватит для этого влияния, звонит в АРА и делает так, чтобы я получил это назначение. Вы меня использовали как наживку!

Рейс начал смеяться с показным превосходством, говорившим в пользу моей теории, но Лейквуд оборвала его прежде, чем он смог, раздувшись от важности, выболтать мне все детали.

– Интересная теория, мистер Донелли. Вы умеете быстро соображать. Достаточно быстро, чтобы придумать ещё десяток историй о том, как все могло быть. Тем не менее, факт гибели людей и то, что именно ваши действия воспрепятствовали командующему Рейсу задержать подозреваемых, остается неизменным. Более того, вы вторглись на место преступления и уничтожили улики.

Я прижал бутылку к щеке.

– Достаточно улик, чтобы вы не могли меня ни в чем обвинить, верно?

Она колебалась достаточно долго, чтобы мне стало ясно, что я разгадал её блеф.

Рейс, не обескураженный очевидным, фыркнул.

– О, у нас более чем достаточно, чтобы засадить тебя надолго, Донелли, и причем в такую дыру, что солнце ты будешь видеть только в полдень. – Он бы и дальше продолжал, но кто-то постучал в дверь и он отправился открывать.

Я посмотрел на неё.

– Вы и дальше хотите упираться или вы сейчас отступите, чтобы не выглядеть глупо?

– Верите вы мне или нет, мистер Донелли, но я хочу помочь вам.

– Вот так-так, это первый раз, когда подобное говорят наживке на крючке.

В её голосе послышался намёк на сочувствие.

– Мистер Донелли, если вы будете сотрудничать, все может обернуться для вас неплохо…

– Да? Подберете другую ударную группу, под которую меня бросите? К дьяволу и вас и этого вашего кашалота. Предъявите мне обвинения или отпустите домой.

Рейс снова захихикал. Он полагал это хихиканье смехом очевидного превосходства с контрапунктом злорадства. Звучало как страдающая астмой жаба во время течки.

– О, ты свободен, Донелли, но не убегай далеко.

– Я просто вернусь на работу.

– Нет, не вернешься. – Рейс появился в моём поле зрения, держа в руке небольшой наладонный компьютер. – Пришло сообщение для тебя от руководства АРА. То, что ты подверг мех опасности в том инциденте, противоречит политике компании. Все бумаги уже оформлены и подписаны. Ты уволен.

Холодок пробежал по моей коже.

– Твоя работа, так ведь, ублюдок! Сделал из меня наживку. Все пошло плохо и ты пытаешься сделать из меня козла отпущения, а теперь ты сделал так, чтоб меня уволили. Ты больной человек, Рейс.

– Может и так, но, по крайней мере, у меня есть работа.

Я встал на ноги, отодвинув стул назад. Я сжал левый кулак, намереваясь выбить его плоскую морду из затылка, но Лейквуд схватила моё запястье.

– Вы уверены, что вы действительно хотите это сделать?

– Да, уверен, да я хочу это сделать. – Я действительно хотел, но после того, как она освободила мою руку, я опустил кулак. – Но я не буду. Я не доставлю ему такого удовольствия.

Она кинула пристальный взгляд на Рейса и обратно. Понизила голос.

– Мне жаль, что он так поступил.

– Да неужели? – фыркнул я. – Коль скоро вы играете в его игры – вы лжете. Говорят, миледи, что шакалы держатся шакалов. Если бы я был на вашем месте, я бы не стал находиться в его обществе.

– Этого принципа вам следует придерживаться, мистер Донелли. Не наделайте глупостей.

– Как будто вы считаете, что я способен на что-то кроме глупостей. – Я бросил воду ей обратно. – Спасибо, но не надо, благодарю. Я не хочу, чтобы вам казалось, будто вы сделали мне какое-то одолжение.