Текст книги "Увидимся в Новом Свете (СИ)"

Автор книги: Марьяна Брай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

– Ну, хорошо, хоть на это я сгодился, а то и кормить меня в общем-то не за что, – смеялся он, жуя вкуснейший сыр с крапивой.

А это ведь идеальное решение для замены шпината или щавеля! Мы собирали крапиву, чтобы зимой пить ее отвар в небольших дозах, а ведь ее можно сушить и больше, а зимой заваривать и использовать не только отвар, но и зелень. Ее можно солить, как и черемшу. Идеи приходили всегда кстати, но сейчас моя задумчивость была прервана кружкой, которую мне подал Бернард:

– Это наша первая брачная ночь, кстати, и постарайся не напиться в доску, – он смеялся над тем как я часто задышала, когда у меня перехватило дыхание. Напиток был не меньше пятидесяти градусов, как мне показалось.

– Даже не рассчитывай, потому что сегодня у меня праздник – я наконец-то завела себе сильного и доброго мужчину.

– Ну, я не могу похвастаться, что завел себе мягкую и слабую жену, но очень рад, что такой редкий экземпляр достался мне.

Мы выдвинулись в путь, как только встало солнце. Дорогу я не узнавала вовсе, потому что шли мы из Плимута практически наугад, Но Бернард хорошо ориентировался, и шел спокойно. Я рассказывала о том, какой станет Америка и Шотландия, о том, что не станет королей и войн, о том, что рабство, которое только начинает процветать здесь, тоже отменят, но мы с ним не застанем этого.

Очень долго я рассказывала о самолетах и полетах в космос. Когда я замолкала и возвращалась в реальность, мне было не по себе от того, что все это я больше никогда не увижу.

Мы пели песни известных только мне исполнителей, но мне приходилось объяснять, что значат многие слова.

Так мы шли почти месяц, и медовым его назвать было сложно. Я радовалась, что успеваю к моменту, когда у Клер появится малыш, что буду рядом в этот сложный и страшный для меня день, но жизнь распорядилась несколько иначе.

Наш форт мы увидели с высокой горы, спустившись с которой мы попадем в нашу долину у озера. Дом казался игрушечным, а людей было и вовсе не разглядеть, но Бернард увидел лодки – много каноэ индейцев у берега. Никогда они не прибывали к нам в таком количестве, и это могло значить все, что угодно.

Мы должны были разжечь костер на вершине, предупреждая о нашем возвращении, но Бернард не позволил этого сделать – там нас могло ожидать все, что угодно, а зная какие прекрасные охотники индейцы, мы и без него станем для них легкой добычей.

– Ну, я не думаю, что они напали, Бернард, – я беспокойно ходила из стороны в сторону, понимая, что незаметно выйти к берегу у нас не выйдет.

– Мы должны спуститься ночью. Если это не могавки, вряд ли Сквонто рассказал, что должны прийти мы. Так у нас будет хоть какой-то шанс больше выяснить.

– Если они нас не поймают раньше.

– Да, но мы обязаны прийти им на помощь.

Мы спускались с гор, ведя лошадей. До ночи мы спустились в низину, и шли, обходя болота. Мы миновали наш лагерь, что организовали для сбора сиропа, значит, через пару часов мы будем на месте.

– Останься здесь с лошадьми. Я проверю и вернусь за тобой, Элизабер.

– Нет, давай привяжем их и пойдем вместе, я не хочу терять тебя в первые дни моего замужества. Мне оно и так чуть не стоило жизни, и еще худшего замужества, нежели с тобой! – встала я в позу, но его взгляд говорил мне о том, что это не обсуждается.

– Миссис Колдер, одна из ваших обязанностей сейчас – слушаться мужа. Если я попаду в беду, ты сможешь хоть что-то придумать, а иначе, мы вместе окажемся в безвыходной ситуации. И хожу я много тише тебя, – ответил он, снимая мокасины, привязывая лошадей.

– Хорошо. Дай мне знать, как можно быстрее, прошу тебя, – я взяла его лицо в ладони, и сама поцеловала. Боялась я теперь не только за Клер – в моем сердце страхов стало в три раза больше.

– Если все хорошо, ты увидишь рано утром дым от костра. Когда я пойду встречать тебя, я буду петь твою песню. Договорились?

– Договорились. Я очень жду эту песню, Бернард. Побереги себя, прошу тебя. И Клер… Не оставляй ее в беде, если там беда.

– Клянусь, что Клер будет в порядке, даже ценой моей жизни, – он поцеловал меня и прошептал: – попробуй заснуть. Пара часов ничего не решит. Если я не вернусь к обеду, просто уходи.

Он, ступая как кошка – неслышно и мягко, ушел в темноту. Я сидела, прислушиваясь к ночи, но кроме редких криков сов, шума от падающих веток и копошащихся в листьях мышей вокруг не было ни звука. Мир спал, но мне было страшно даже закрыть глаза. Я боялась услышать выстрелы из мушкетов, крики.

Глава 74

– Элиза, проснись, милая, – осторожно тряс меня за руку Бернард.

– Боже, я заснула, Бернард. Что случилось? Как дела дома? – я схватила его за куртку и трясла, отгоняя остатки сна.

– Все хорошо, детка, не переживай, милая моя. – Прижал меня к себе Бернард. – Там все хорошо, нас ждут и собираются праздновать.

– Все живы и здоровы? А индейцы? Почему их там много?

– Там праздник, Элиза. У Клер и Сквонто вчера родился сын. Это первый человек, родившийся на нашем новом месте. Для индейцев это большой праздник.

– Господи, давай быстрее поедем, прошу тебя, я так хочу домой, – меня начало отпускать, и вдруг появилось столько сил, что я могла бежать домой даже пешком.

К обеду мы вышли к озеру. Берег был уже зеленый, и за этот год все так сильно изменилось! Я вспоминала наш первый день, когда мы впервые пришли сюда. Сейчас это уже было похоже на цивилизацию.

Я поторопилась в дом, где нашла свою подругу с ребенком на руках. В ее глазах были слезы, мы впервые расставались так на долго:

– Боже, как же я боялась, что ты долго не вернешься, а еще сильнее, что больше не увижу тебя! – потянулась она ко мне.

– Все хорошо, видишь, мы снова все вместе, и нас стало больше, милая. Ты такая молодец, – ответила я, принимая на руки маленького члена нашей новой общины.

– Мы назвали его Патаноко, – радостно объявила мне подруга.

– А… Почему так? – старалась не выказать своего изумления ее согласием на странное индейское имя я, но она заметила мое замешательство.

– Это имя много значит для Сквонто, а мне понравилось его значение. Все хорошо, у него будет больше шансов стать счастливым с ним.

– А, по-моему, у него будет больше шансов, имея он английское имя.

– Я тоже так думала в начале, но… он успеет пожить счастливо и с ним, и даже его дети.

– Ну, как говорится, лишь бы тебе нравилось. Ты родила раньше срока?

– Да, это устроила наша индейская повитуха, иначе, она сказала, что у меня могут быть проблемы.

– То есть, они умеют вызвать роды раньше, без препаратов и всего необходимого для обследования?

– Да, она дала мне настой и заставила приседать.

– Боже, хорошо, что меня не было здесь. Я бы не позволила ей этого, – засмеялась я и малыш проснулся. Он скорчил недовольную рожицу, растянул губы, сначала мне показалось, что в улыбке, но закончилось это все криком, на который прибежала Маргрет и девушки.

– Уходи, рано еще его брать на руки. Отдай его матери, – суетилась Маргрет, стараясь выпихнуть меня из дома.

– Нет, нет, он просто проголодался, все будет хорошо. Оставьте ее, я поспала, мне нужно с ней поговорить, – запротестовала Клер, и она оставили нас. Малыш прильнул к груди и заснул через несколько минут снова. Он не казался крошечным – недоношенным.

– Что в Плимуте? У вас все получилось?

– Надеюсь, что наша посылка попадет по адресу, тем более, ее завизировал губернатор, но я хочу еще сказать вот что… Нам закрыта дорога в Плимут, Клер. Всем девушкам нельзя там показываться – король отправил туда солдат не только чтобы наладить порядок и безопасность в поселении, но и за нами.

– Тебя видели?

– Да, и хорошо, что добрые люди помогли нам. Мы улизнули. Нам нужно забыть про Плимут. Они должны считать нас пропавшими без вести. Чтобы никто ничего не заподозрил, он записал наш брак годом назад, якобы мы обвенчались еще тогда, до побега. Так что, можешь поздравить меня, я сейчас миссис Колдер! – с важным видом закончила я свой короткий рассказ.

– О Боже! У нас праздник за праздником! Только вот, надеюсь, что ты стала ею не только для того, чтобы оформить патент на Бернарда?

– Я тоже на это надеюсь, и мало того, я сейчас еще больше нахожусь в заложниках, нежели она, – раздался за спиной смешок Бернарда. Они вошли со Сквонто тихо, боясь разбудить малыша.

– А тебе чего бояться, мужчина, ты получил то, чего хотел, – улыбнулась я мужу.

– Коли я захочу повернуть дело с проволокой по своему, как якобы ее создатель, ты просто прикопаешь меня, и будешь продолжать дело как вдова. – Он обнял меня и прижал к себе, смотря на Клер с малюткой.

– Не думаю, что тебе стоит ожидать легкой смерти за предательство, Бернард. Я знаю ее настолько долго, что могу гарантировать тебе муки вечные, – поддержала наши шутки Клер. Сквонто долго не понимал нашего разговора, пока мы не засмеялись все трое.

В этот день был праздник, и впервые в нашем лагере было так много людей. Сквонто рассказал, что они хорошо продали заказ, приняли много новых, и сейчас, пока наше пребывание здесь было тайной для всех, нам не нужно было платить компаниям, неся значительные расходы и выкраивая крупицы на свое содержание. Мы могли быть уверены, что еще лет десять нас не тронут, а там, мы сможем примкнуть к Англии, или же сорваться с места и держать путь в любое удобное для нас место.

Малышка и Малкольм каждую неделю на лошадях отправлялись в Монреаль, чтобы продать наши десерты – они приносили много денег, как бы странно это не звучало. Чтобы не допустить слежки, они проходили мимо Монреаля в сторону Квебека по другой стороне реки, оставляли там лошадей, доставали припрятанное каноэ, и поднимались обратно к Квебеку.

– Клер, я думаю, нам пора расширяться, – купаясь в озере завяла я беседу. Там была возможность остаться наедине. Мы просто отплывали подальше, ложились на воду и смотрели в безоблачное небо. В эти минуты казалось, что мы в нашем прошлом – в деревне, где проводили почти каждое лето на даче директрисы.

– В какую сторону ты предполагаешь расширяться?

– Думаю, пора заняться актуальными вещами, например, джинсами. Как думаешь? Не рано?

– Не рано, только вот нужно сразу много парусины.

– Я найду, закажу, украду, но добуду. Как и томаты, о которых уже заговорили в Квебеке. Малышка сказала, что люди начали украшать подоконники прекрасными цветами. Я бы не назвала их прекрасными. Они говорят, что плоды растения опасны. Мне кажется это оно!

– Сто процентов. Боже, у нас будет кетчуп! У нас будут соусы к мясу! – блаженно улыбнулась Клер.

– Да, но телевизоров и телефонов у нас не будет, – тоскливо прохныкала я.

– Да и Бог с ними. Думаю, мы множество открытий можем принести в этот мир.

– Ты больше не против плагиата и воровства идей? – удивленно посмотрела на нее я.

– Знаешь, у меня ребенок, и, что-то мне подсказывает, что скоро детей станет в поселении больше…

– В смысле? Ты уже снова собираешься рожать? – я окаменела от ее заявления, но снова старалась держать лицо.

– Нет, что ты, я о тебе.

– Ну, пока мы хотим пожить для себя, – важно заявила я. – Давай к берегу, вон Маргрет машет. Нужно кормить нашего нового индейца, – старалась уйти от темы моего материнства я.

– «Мы»? Думаю, это ты не можешь решиться и боишься, правильно? Вот не верится мне, что Бернард хотел бы пожить для себя, – засмеялась подруга.

– У нас слишком много дел пока, и тогда я не смогу их реализовать…

– Ты говоришь, как менеджер, а здесь иная жизнь. Ребенок может быть с тобой, тебе не надо ездить на встречи, и все такое. Бернард многое может взять на себя.

– В этом и проблема, что он быстренько все возьмет на себя, а меня усадит дома. Я не готова пока к такому повороту, детка. У меня вот джинсы еще не открыты, потом в планах надеть их на женщин, и все такое.

– Ясно, значит, нам придется двигаться на Дикий Запад.

– Ты думаешь?

– Конечно нет. Пока наши дети не подрастут, и мы твердо не станем на ноги, даже и не думай. Так что, чем раньше у тебя появится ребенок, тем раньше он вырастет, и мы продолжим покорение Америки.

Маленький Патаноко требовал еды. Маргрет не находила себе места, называя нас бесчувственными к малышу.

Она стала прекрасной бабушкой. Даже не няней, а именно бабушкой, у которой невозможно было отнять ребенка. Она вырастила в своей жизни так много детей, а сама так и не стала матерью. Сейчас же она раскрывалась в полной своей сущности. И мы без нее были как без рук.

Пэвэти научила Клер делать специальную переноску – правильно наматывать ее вокруг тела, чтобы малыш чаще был с мамой, но Маргрет считала, что ему хорошо и у нее на руках. Сейчас, единственное, чего мы боялись, – вырастить избалованного мальчишку, но Сквонто успокоил нас, заявив, что в три года мальчик перейдет под полную опеку отца.

Тот будет учить его охоте и борьбе, он сделает из него следопыта и воина. В нашем случае, каждый должен был как минимум Джеки Чаном, чтобы выжить в этих условиях, и мы поддержали гордого отца.

Глава 75

Вовремя мы вспомнили о джинсах и закупили парусину. Впереди была золотая лихорадка, а мы заранее решили подготовиться к ней, прикупив еще и простенькую заклепочную машинку. Мы шили штаны, небольшие непромокаемые палатки на пару – тройку человек, удобные плащи.

В конце лета мы открыли в Квебеке магазин. Это была большая лавка, куда с удовольствием переехали Маргрет и Джейкоб. Он отлично владел искусством продаж, и у нас не возникло никаких проблем с тем, чтобы оставить там нашу не приспособленную к жизни женщину на его попечении.

Она долго причитала, разрываясь между малышом Патаноко и мужем, коим мы назвали его, и долго доказывали, что даже без церкви Бог видит их любовь, и благословляет ее. Осенью они планировали на шхуне совершить небольшое путешествие в английские колонии, чтобы стать мужем и женой перед Богом.

Я рвала волосы на спине, чтобы сделать джинсы модными, и мы придумали с Клер то, что, конечно же, не одобрили мужчины – показать женщинам, как это прекрасно.

– Только давай они будут свободными – похожими на юбку, чтоб не сразу уж шокировать местных баб, – гундела Клер, боясь, что меня засмеют.

– Да, они будут широкими прямо от пояса, детка. Мы даже можем доказать толстушкам их удобство и необходимость, – отлаивалась я.

– Мне кажется, твоя идея – утопия. Кто тебе не дает их носить? Давай будем делать их мужскими, – парировала Клер.

– Да, мужские будут темными, а вот женские… Я видела краситель – у них столько всего синего, что ты даже не представляешь, милая. Женские будут синими. Наши девочки прекрасно шьют, и видит Бог – я снова получу патент, ибо нехрен, – отлаивалась я, кропя над сложной выкройкой. Благо успела сделать первые такие для Маргрет. Она то и станет рекламой плюс сайз, и женщины, что забредут в ее магазинчик, примут к сведению.

– И ты собралась появиться в Квебеке?

– Да, мы с Бернардом выезжаем туда с новой партией, как только все будут готовы. Черт бы подрал этих создателей швейной машины. Ты не знаешь? Может быть уже есть хоть самая простая?

– Я не знаю историю моды, и не могу обещать, что машинка уже есть, но Квебек уже достаточно современный город. Узнаешь там.

– Мда, иначе, скоро у девочек пальцы будут как картофелины. Кстааати, мы повезем с собой картошку, чтобы опробовать продажу чипсов. Джейкоб справляется в магазине прекрасно, а Маргрет может там же открыть небольшую бургерную.

– Бургерную? – удивленно посмотрела на меня Клер.

– Ну да, булочки, котлета, и тайный ингредиент – кетчуп! Мы просто не расскажем что это. Пока они отторгают томаты, мы будем их культивировать в массы в виде соуса к бургерам, к картошке – фри.

– Ты решила полностью занять нишу, которая так любима была тобой?

– Да я за хороший бургер готова убить. Не поверишь, все это, конечно, прекрасно, но кукурузные лепешки одолели.

– Хорошо, так каковы у тебя планы?

– Джинсы, бургеры с картошкой фри и …

– Кока – кола?

– Нет, Клер. Пока так. Главное – украсть хоть один «цветок» с их подоконника, и начать культивировать. Мне бы хоть одну помидорку на семена. Помнишь, как директриса размножала их с помощью пасынков?

– Я рада, что тебе есть чем заняться, – улыбнулась подруга, которая полностью погрузилась в воспитание ребенка, быт нашего форта, чему я была несказанно рада.

– Я тоже рада, только меня убивают эти расстояния.

– Ты бы хотела жить в Квебеке? – грустно спросила Клер.

– Нееет, что ты, меня сейчас ни за какие коврижки не уговоришь жить в каменной комнатушке, а как же баня? Озеро? Картошка, в конце то концов! – важно заявила я.

Мы строили отдельный дом, как и Сквонто. Они были одинаковыми, и к вопросу подошли серьезнее – дома были из бревна. Зиму в дощатом доме, утепленном глиной и соломой мы пережили хорошо, но бревно было серьезнее. Нам снова не хватало мужских рук, но брать абы – кого мы не хотели.

Наша поездка в Квебек имела как успех, так и провал, и я решила не биться головой в ворота как баран, а принять неудачу. Прямо с порога Маргрет встретила меня не объятиями, как я привыкла, а криком. Она проклинала тот позор, что ей пришлось перенести, нося эти «штаны дьявола».

– Маргрет, ну, ничего, это все ерунда. Не пошли, так не пошли. Расскажите как идут дела с проволокой, палатками и мужскими штанами, и пригласи нас уже в дом, – пыталась я успокоить ее выкрики, что привлекли не мало зевак, что рассматривали сейчас мою задницу в джинсах.

– Проволоки нужно раз в десять больше, – вышел из лавки Джейкоб. К нам едут теперь с юга, и предлагают даже менять на табак, что можно продавать французам за дорого – южные колонии принадлежат англичанам, а табак они уже расчухали, – выпуская дым из смешной трубки пробубнил Джейкоб.

– Вы не впустите нас дом? – я начинала уже злиться на эту парочку, когда меня впихнул в дом Бернард.

– Кричи поменьше, иначе здесь сейчас соберется весь Квебек, – шепнул он мне прямо в ухо.

– Они ни черта не понимают, женщины будут еще стоять в очередях за этими штанами, – не могла успокоиться я, занося баулы с новыми женскими джинсами внутрь. Маргрет, ты добыла той синей краски?

– Добыла, только вот не стоит изводить ее на эту ерунду, не дело барышням ходить в этой дьявольской одежде! – продолжала она бубнить, ставя на огонь ужин и чай.

– Мы просто не там ее рекламируем, – подытожила я, вспоминая районы, где жили женщины с более низкой божественной сущностью. – Бернард, занеси все, что у нас есть, а ты, Маргрет, неси котел побольше, сейчас мы будем творить моду.

Я, бросив все мысли об отдыхе, развела краску в котле, и поставив на огонь, бросила туда все женские штаны. Я не собиралась отступать. Все следили за мной, как за умалишенной. Мои штаны тоже сейчас варились, чтобы утром стать цвета индиго, как я мечтала. Всю ночь я подкидывала дрова, чтобы мои новые штаны просохли к утру.

Утром мы придумали утюг! Кусок железа, разогретый на углях, и схваченный железными щипцами, был уложен на влажные штаны поверх мокрой ткани, мы мучились часов пять, чтобы таким образом перегладить все. Потом я мучила Маргрет, используя ее упитанный торс как растяжитель.

К вечеру, как я и планировала, мы стояли с Бернардом в новой одежде перед входом в самый модный кабак. Мы должны были «дать жару». Всю дорогу мы учили с ним вполне отвязную песню на французском, которую меня, в свою очередь, учила петь Клер, чтобы не оплошать.

Выпив пару глотков виски, усердно повиляв задницей в штанах, я затянула песню[10]:

Дайте мне апартаменты в Ritz – они мне не нужны!

Драгоценности от Chanel – они мне не нужны!

Дайте мне лимузин – что мне с ним делать? Папалапапапала!

Предложите мне личный штат – что мне с ним делать?

Замок в Нойшатель – это не для меня.

Предложите мне Эйфелеву башню – что мне с ней делать? Папалапапапала!

Я хочу любви, веселья, хорошего настроения!

Ваши деньги не принесут мне радости.

Я хочу прожить жизнь с чистым сердцем. Папалапапапала!

Идём со мной, я покажу свою свободу!

Итак, забудьте о всех своих стереотипах,

Добро пожаловать в мою реальность!

Через десять минут эту песню пели все, хоть и не знали, что такое лимузин и Ритц, не знали, что такое Шанель, не знали Эйфелевой башни. Между делом я болтала, что у нас магазинчик на окраине. И на скромные вопросы о моих штанах, говорила, что купить их можно там, но поскольку их очень мало, придется прийти раньше остальных.

Все тридцать штанов – женских и мужских моделей, мы продали до обеда, чем вызвали у Маргрет приступ хохота и непонимания. А уже вечером мы купили всю парусину, что была в Квебеке. Бернард был шокирован не меньше остальных, но делал вид, что все в порядке.

Рано утром, купив дорого куст томата, на котором висели шесть красных плодов, мы направились домой. Сразу после нашего прибытия, в Квебек должны были отправиться Сквонто и Малкольм с проволокой, но через пару часов нас нагнали пара лодок, с которых кричали имя Бернарда. Мне стало немного не по себе, но мы причалили к берегу, держа наготове мушкеты.

[10] Je Veux (певица ZAZ)

Глава 76

Мы тревожно ожидали, когда они причалят, но как только Бернард разглядел лица, он готов был спрыгнуть, и бежать им на встречу. Шестеро мужчин громко кричали ему на встречу, и я поняла, что они хорошо знакомы.

– Как вы здесь оказались? – обнимался он то с одним, то с другим.

– Твое письмо показала нам твоя сестра, и мы решили отправиться за тобой, – зычным, низким голосом ответил здоровяк с пышной бородой. – Но прибыв сюда весной, так и не нашли тебя. Кто-то говорил что ты погиб, кто-то, что ушел жить к индейцам. Мы устроились на работу, и потеряли надежду найти тебя.

– А сейчас? Как вы узнали, что я здесь?

– Нам сказали сегодня утром, что тебя видели в таверне, но ты собирался идти в Монреаль, вот мы и поторопились, и думали уже, что только в Монреале нагоним тебя. Наше почтение, мисс, – он остановил взгляд на мне, присмотревшись, понял, что я не мужчина.

– Это Элизабет, моя жена, – представил нас Бернард. – А эти шумные бородачи – мои кузены.

– О! неужели у тебя столько братьев, – радость моя была не от встречи с родственниками, а скорее, я выдохнула, что это не очередная проблема, кои преследовали нас тут и там.

– Это не все, мэм, там остались подрастать еще человек десять, – хохотнул один из них.

– И каковы ваши планы? – спросил Бернард. Мы все сошли на берег, развели костер и поставили котелок для чая.

– Никаких планов, мы больше четырех месяцев работаем где придется, спим в сараях, мы не знаем французского, и нас дурят все, кому не лень, – ответил здоровяк. Я Конор, мэм.

– Очень рада познакомиться с родственниками мужа, – честно ответила я, рассматривая их, а особенно мое внимание привлекли килты, о которых я столько слышала, но не видела ни разу.

– Значит, не вышло у вас в Америке, – грустно резюмировал Бернард.

– Мне кажется, я знаю, где у них все будет хорошо, – улыбнулась я, понимая, что это лучший вариант для расширения нашего поселения. Эти люди не обтащат нас ночью, не обидят девушек, да и силы их нам будут очень кстати.

– Где? – удивленно, но с надеждой спросил здоровяк.

– У нас. Вам нужно забрать свои вещи, кого-то предупредить? – радостно спросил их Бернард, и все покачали головой.

– Да кого забрать, все что у нас есть, мы носим за плечом, пока тепло ночуем где придется, охотимся, но возле Квебека уже мало зверья, так что, если там, куда вы нас зовете, есть лес или река, мы с радостью будем добывать мясо и пушнину, выделывать, и продавать компании, – ответил еще один – коренастый, видимо, бывший раньше толстячком, но похудевший на местной диете.

– Тогда вы можете отправиться с нами, и мы рады будем видеть вас в нашем поселении, – переглянувшись с Бернардом сказала я.

Я видела, что он хотел этого с самого первого момента, но ждал моей реакции, именно моего приглашения. Я была рада этой неожиданной встрече, и радовалась, что всю тяжелую работу можно будет поделить между всеми, а то Бернард и Сквонто просто падали без ног каждый вечер после работы с проволокой.

По традиции, мы прибывали к форту осторожно, словно боясь увидеть там что-то плохое, но стоящие на берегу, встречающие нас, сами были больше напуганы двумя незнакомыми лодками, с которых сошли здоровяки.

– Это наш форт, наше поселение, – гордо указал им на берег Бернард.

– Так далеко вы забрались, что никаких товаров не дождешься, – хохотнул Конор. Он был простачком только с виду, или же я плохо понимала, и он действительно был простоват, но то, что он имеет большое доброе сердце было понятно каждому.

– Мы все привозим сами, а еда растет и бродит вокруг нас, так что, ничего особенного мы предложить вам не сможем, и мало того, вам придется построить дом до холодов, – ответила я мужчинам, что внимательно рассматривали людей, встречающих нас. Как бы не начались проблемы, ведь мужчин мы привезли поменьше, чем нужно, но девушки сестры Маргрет были скромными и серьезными. Это точно должно оградить всех от споров.

Малышка и Барбара стояли в первых рядах. А вот если эти останутся с носом, мы не оберемся проблем, хотя, им еще угодить нужно – что попало их не устроит.

Малышка стояла в позе Надюхи из фильма «Любовь и голуби», и я с улыбкой ждала, что она вот-вот скажет: «Это откуда к нам такого дяденьку красивого занесло?», но Клер не было рядом, и мне не с кем было разделить эту шутку, о чем я несказанно жалела.

Пэвэти суетилась с парой сестер у костра, готовя ужин, Малкольм крутился возле нее. Урожай был убран почти весь, торопиться было некуда. Мы везли много парусины для набирающих популярности джинс, и девушкам предстояла работа.

За столом, который пришлось нарастить, чтобы вошли все, Бернард не мог вставить и слова, потому что новые люди могли рассказать обо всех новостях из Англии, и девушки наперебой задавали вопросы, интересовались даже модой, о которой их просветил самый тихий и скромный из братьев – Руперт.

Мы рассказывали, чем мы здесь живем, какие у нас планы, и как дошли до жизни такой. Мы продолжали говорить, что все девушки – воспитанницы Маргрет, и Бернард со Сквонто молчали, как и Малкольм, который знал всю подноготную нашей истории.

Мы весь вечер разговаривали с Клер, что ругала меня с забеганием вперед в истории, но я оборонялась тем, что все мои действия не особо навредят экономике страны. Картофельное пюре с козьим молоком, маслом и солью, допустим, стало любимым блюдом как в нашем поселении, так и в деревнях индейцев. Подумаешь, некий повар не получит мишленовской звезды за его изобретение – с голоду не помрет.

Томаты, которые я всю дорогу оберегала пуще всего, можно было пересадить, потому что горшок был уж очень мал, но мне нужно было дождаться полной спелости хотя бы пары краснеющих плодов. Это было что-то среднее между сортами «сливка» и черри». Мичурин из меня так себе, но нас устроит и этот размер, просто мы возьмем объемами.

Зимой я собиралась нарезать с него пасынков и рассадить по небольшим кадкам – так мы к весне вырастим саженцы черенкованием. Пусть они на здоровье тянутся и хиреют, главное – чтобы выжили, а уж на улице под солнцем они быстро станут тем, чем надо.

Мы с Клер нюхали спеющие плоды, вызывая смех у девушек, которые говорили, мол, пахнет от него противно.

– Это вы не пробовали салат со сметаной, томатами и черемшой, – смеялась Клер. А уж кетчуп… Вы вскорости мясо без него и вовсе есть не станете.

– Пусть я буду помирать с голоду, но не притронусь к этому плоду, – отвечала Барб.

К началу зимы мужчины достроили дом для Сквонто и Клер, и взялись за наш. Свой они планировали начать в морозы, мол, нет ничего страшного, если они пока поживут в мужской части общего дома. Женщины не возражали, потому что соседи уважительно относились к ним, развлекали рассказами и игрой в шашки по вечерам.

Осенью Малышка опробовала брагу на кукурузе и кленовом сиропе. Перегонный аппарат мы купили в начале зимы, и ей не терпелось организовать свой алкоголь. Я переживала, что мужчины попадут в когти «зеленого змия», но Бернард меня заверил, что ни один из них не позволит себе перепить, или устроить дебош. Алкоголь мы планировали держать на случай болезни и на праздники.

По «последней воде» Бернард и Малкольм отвезли последнюю партию проволоки в Монреаль – там они должны были перегрузить все на плот Джейкоба.

– Передай всем привет от нас с Маргрет, – со своей привычной улыбкой сказал Джейкоб, и продолжил немного смущаясь: – мы обвенчались, и теперь мы настоящие муж и жена.

Бернард рассказал это нам по прибытию. Я была рада искренне за них, ведь такая редкость найти свою половинку, а особенно в их возрасте, и с тараканами Маргрет.

У нас начали складываться пары, но девушкам, похоже, нравилось поиграть в ухаживание, и они не подпускали к себе близко, давая понять, что до весны мужчины должны показать себя.

– Думаю, Конору никуда не деться от Барбары, хоть Малышке он и оказывает внимание, та явно не сдается, – сидя с малышом у очага, шептала мне Клер.

– Я ставлю на Малышку, – ответила я, и показала на то, как тот поглядывает на нее, когда шутит. – Видишь, ему важна ее реакция, хоть он в этот момент и разговаривает с Барбарой.

– Ну, увидим. Только вот представляешь, что начнется, если Барбара имеет на него глаз?

– Будем надеяться, что разум возьмет верх. Они, видавшие жизнь в самых темных красках, не станут врагами из-за мужчины. Я вижу, как они дорожат дружбой, – перенося их отношения на нас с Клер.

– Скоро снова встанет лед, – с грустью вдруг сказала Клер.

– А потом снова начнется весна. Твой сын уже будет бегать летом, – попыталась увести беседу в доброе, веселое русло я.

– Да, нам дали лишних десять лет жизни, и нужно радоваться, но я никак не могу избавиться от страха, что все это вдруг прервется.

– Не прервется, это точно. Сложно оказаться снова там – в океане, да и кто знает, может мы погибли тогда, а наши души просто переместились в эти тела. Я думаю, что мы просто находились в определенной точке, и время как-то наложилось.

– Скорее всего, потому что иного объяснения просто нет, – ответила мне Клер и грустно улыбнулась, смотря на спящего сына.

Глава 77

Зима была теперь неизвестностью, и мы со знанием дела вступили в первые холода. Наш отдельный дом был готов, но это лишь на взгляд мужчин. Мы придумывали как его можно обустроить изнутри. Клер предлагала сообразить станок, чтобы была возможность распилить доски тоньше. Пусть это и останется ручной работой, но сделать жесткие направляющие для бревна сейчас было не сложно – у нас была кузня и мужчины.

Хоть у нас теперь и были отдельные дома, все время днем мы проводили в общем доме и в сарае, где делали проволоку, емкости для сиропа – готовились к весеннему сбору с размахом.

Мужчины принялись за строительство своего дома, чтобы больше не стеснять женщин. А весной в наших планах был забор вокруг поселения. Это обезопасит больше детей, что родятся здесь, поскольку, деревянный забор, не оборудованный укреплением и без орудий – так себе защита. А еще, мы хотели дать понять, что это не стихийный лагерь, а настоящий форт.