Текст книги "Залив Гавана"

Автор книги: Мартин Круз Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

12

Аркадий кожей чувствовал, что Луна в любую минуту может либо соскочить с уличной вывески, либо выпрыгнуть из-под крышки водосточного люка и сдержать свое обещание «смешать его с дерьмом». Смешать с дерьмом и убить – это, конечно, не одно и то же, в угрозе убийства есть относительная ясность, угроза Луны попахивала грязными сюрпризами.

Как ни странно, Аркадий чувствовал прилив сил. Задача найти фотографию Приблуды давала ему возможность продолжать расспросы о нем. Нелепое предложение обеспечивать безопасность американского радикала Джорджа Вашингтона Уоллса позабавило и развеселило. Быть может, из-за того, что Гавана представлялась ему не совсем реальной, у него не было чувства уязвимости. Словно у человека, понимающего во сне, что кошмар закончится, как только он проснется. Луна и был этим кошмаром.

Когда он добрался до квартиры Приблуды, то первым делом запер дверь и поставил под нее подпорку. Затем он прихватил бутылку холодной воды и вошел в кабинет, где включил компьютер. Когда экран потребовал ввести пароль, набрал Gordo. Машина зажужжала, осветился экран и на рабочем столе появились иконки: Programs, Startup, Accessories, Main, Printer. Двадцать пять лет в КГБ, а использует имя черепашки как пароль! Дзержинский бы перевернулся в гробу…

Пытаясь восстановить картину последнего дня Приблуды, Аркадий вошел через Accessories в Calendar. Он пролистал календарь в порядке убывания от сегодняшнего числа – часы, дни, месяцы, ни одной отметки о встречах. «…Приятно, – подумал Аркадий, – хоть я и не говорю по-испански, но могу управиться с компьютером». Файл «Cumin» – Министерство сахарной промышленности Кубы с таблицами и диаграммами, относящимися к этому ведомству. «Rusmin» – Министерство внешнеэкономических связей РФ. «Sugfut» – фьючерсные расценки на кубинский, бразильский и индийский сахар, конкурирующие на товарной бирже. В это время снизу донесся грохот барабанов и маракасов, [22]22
  Маракасы – разновидность погремушки, издающей при потряхивании характерный шуршащий звук.


[Закрыть]что говорило о появлении Эрасмо на работе. Аркадию хотелось поговорить с Монго и найти фотографию Приблуды, но важнее было продолжить начатое, пока вдохновение не оставило.

Он открыл файл «Sughab», из которого стало понятно, что Куба делится на 150 сахарных фабричных зон. Последним сохраненным файлом был «Comcfueg».

«Коммуна Камило Сиенфуэгос – это прежняя сахарная фабрика Херши к востоку от Гаваны. Поездки на сахарные плантации выявили плохое обслуживание кубинцами устаревшего оборудования. Однако мы со своей стороны считаем долгом признать, что российские корабли с запчастями не прибыли в назначенное время. Последним должно было прийти грузовое судно, прибытие которого ожидалось в Гаване на прошлой неделе. Есть подозрение, что капитан судна изменил курс и вошел в другой порт на южно-американском побережье, где и продал перевозимый груз по более высокой цене. К сожалению, этот факт затрудняет ведение переговоров с Министерством сахарной промышленности Кубы…».

Аркадий подумал о том, что кубинцы не оставят это просто так. Он поискал что-нибудь, связанное с яхт-клубом «Гавана». Ничего. Руфо Пинейро. Ничего. Сержант Луна и, чтобы не осталось сомнений, капитан Аркос. Ничего. Открыл входящую и отправленную электронную почту. Пусто.

Документ, озаглавленный «Azupanama», привлек его внимание. Он вспомнил, что вице-консул Бугай упоминал об успешно ведущихся переговорах между Кубой и Россией благодаря участию в них панамского сахарного брокера с таким названием. Аркадий подумал о том, что было бы интересно узнать, какую роль в этом играл торговый атташе Приблуда. Он нажал кнопку «возврат» и тут же выскочило короткое письмо без ответа.

[email protected]/IntelWeb/ru Wed Aug 5 1996

A.I. Serkov, Manager

Diamond International Trading

1123 Smolenskaya Ploshad, Rm. 167

Moscow

Дорогой Серков,

Приветствую тебя с земли королей мамбо. Я только привыкаю к пользованию электронной почтой через Интернет, надеюсь у вас все хорошо и т. д. Спасибо, погода сносная. Если это письмо дойдет до тебя, дай знать.

Твой С. С. Приблуда.

Это было похоже на наблюдение за человеком, обучающимся ездить на велосипеде.

A.I. Serkov

Diamond International Trading

Дорогой Серков

Прогресс

Твой С.С. Приблуда.

Аркадию понравился стиль. Прогресс! По-русски и в точку. Интересно также то, что не было ни электронного адреса, ни времени отправления, что наводило на мысль о том, что письмо было предназначено для шифровки и отправки через посольство.

[email protected]/IntelWeb/ru Mon Oct 1 1996

Серков,

Китайский контакт принес плоды. Думаю, ты увидишь, как старый лис будет корчиться в капкане. Лис и волк!

Приблуда.

Какой подбор образов. Совершенно очевидно, что Приблуда был окрылен победой. «Успех!» – это все, что пишут обычно агенты. Упоминать «китайский контакт» было, пожалуй, чересчур. Не то, чтобы Аркадий слышал когда-нибудь о наличии границы между Гаваной и Китаем.

Судя по электронной таблице, финансовые затраты Приблуды были довольно бесхитростными. Ежемесячно столько-то на покупку еды, на стирку, на личные мелочи, на бензин и ремонт машины. Единственным непонятным расходом были 100 долларов, уходившие каждый четверг. Если бы деньги предназначались для оплаты интимных услуг, подумал Аркадий, он не стал бы вносить их в смету, как коммунист он был непоколебимым моралистом. Эти деньги, возможно, предназначались для его китайского контакта. Или для оплаты занятий по карате. Если верить маленькой Кармен, Приблуда носил черный пояс в портфеле.

Более занимательным был тот факт, что у полковника было гораздо больше денег, чем те, что нашли вместе с телом в автомобильной камере. Аркадий выключил компьютер и еще раз обыскал квартиру, это занятие было ему хорошо знакомо. На этот раз он вывернул наизнанку все, включая обувь и шляпные ленты. В брюках, висевших в шкафу, он нашел два красных корешка от билетов. В медицинском шкафчике на дне баночки с надписью аспирин и двумя таблетками сверху для пущей убедительности лежали завернутые в белую бумагу две с половиной тысячи американских долларов.

Это, к сожалению, ничего не проясняло, но, тем не менее, он был удовлетворен результатами поисков. Он взял на кухне нож и, привлеченный синевой моря, устроился на балконе. Только что он был полон энергии, а тут в одно мгновенье на него навалилась такая усталость, что он едва мог пошевелиться. Что это было – разница в шесть часов между Москвой и Кубой? Страх? Легкий бриз освежал потное лицо, тяжесть ножа, лежащего на коленях, была обнадеживающей, он уснул.

Он проснулся от нарастающего воя сирен. Солнце откатилось в дальний конец Малекона. Он увидел, что со стороны набережной вдоль дамбы движется на высокой скорости головной отряд из четырех мотоциклистов, дорогу которому заранее расчищают сотрудники ПНР, внезапно вырастающие перед каждым перекрестком, останавливая все движение и вытесняя велосипедистов и торговцев с тележками с проезжей части. За мотоциклистами плавно следовала колонна машин сопровождения. Когда она проезжала, пешеходы на тротуаре замирали, провожая глазами каждую машину, начиная с квадратного «лэндровера» до широкого «хамви» и малюсенькой «лады», похожей на крохотную комнатную собачонку, бежавшую перед двумя «мерседесами» 280 класса S с тонированными стеклами. Кавалькада, состоявшая из мягко покачивающихся на рессорах тяжелых бронированных машин, радиофургона, кареты скорой помощи, замыкающего «лэндровера» и еще четырех мотоциклистов, заставила весь Малекон замереть, будто в трансе, и только когда процессия скрылась из вида, началось обычное хаотичное уличное движение.

Кто-то выкрикнул имя Аркадия, он перегнулся через перила и увидел на тротуаре Эрасмо, откинувшегося назад в своей инвалидной коляске.

– Ты его видел? – Эрасмо провел рукой по подбородку характерным жестом, символизирующим бороду Лидера, Команданте, самого Фиделя.

– Это он и был?

– В одном из «мерседесов». Или его двойник. Никто не знает, где и когда проедет президентская кавалькада. В сущности – это единственная неожиданность на Кубе, – Эрасмо скривился в улыбке и слегка крутанул коляску. – Ты говорил, что хочешь поговорить с Монго, когда он будет на работе. Короче, сегодня он не пришел.

– У него есть телефон?

– Ты смеешься?.. Спускайся, и мы его найдем. К тому же, здесь слишком красиво, чтобы просиживать в четырех стенах. Я покажу тебе настоящую Кубу.

Аркадий подумал, что если у тебя есть бронированная машина и охрана, то возможно здесь и красиво, но тень Луны делала перспективу менее привлекательной.

– Послушай, bolo, —сказал Эрасмо, – мне нужен водитель.

Сидеть за рулем джипа с надрывающимся на всю улицу радио и с Эрасмо, который наполовину вывалился из двери, приветствуя друзей на Малеконе, было совсем другим делом. Для начала механик выкрикнул грубое замечание в адрес сотрудников ПНР.

– Профессиональные сукины дети, – объяснил он Аркадию. – Я – человек делаиз Гаваны. Мы презираем полицию, потому что все они – деревенщина, а они ненавидят нас. Это война.

– Понимаю.

Некоторые дома были испанскими замками, сложенными из розового известняка, офисные здания демонстрировали жалюзи, которые расщепляли солнечный свет. Пока Аркадий высматривал Луну, Эрасмо комментировал каждый проезжающий автомобиль:

– «Шеви Styleline» 50 года, «бьюик Roadmaster» 52 года, «плимут Savoy» 58 года, «кадиллак Fleetwood» 57-го. Тебе повезло, что ты можешь их увидеть.

Еще он заставлял Аркадия притормаживать около каждой голосующей девчонки. В своих ярких велосипедных шортах с лайкрой, открытых топах, с заколками в волосах каждая из них напоминала Мадонну… Певицу, не Божью Матерь.

– Разве девушкам небезопасно голосовать на дороге? – спросил Аркадий. – В Москве на это осмеливались только проститутки и пуленепробиваемые старухи.

– Если нет автобусов, женщинам приходится искать другие пути, чтобы добраться. Кроме того, кубинские мужчины хоть и мачо, но с чувством достоинства. – Все девушки были с сильно развитыми женскими формами, оголенными животами и выставляли большие пальцы явно для евнухов. Эрасмо заприметил голосующую девушку в ярко-оранжевых шортах и топе.

– Когда ты видишь такую девчонку, надо хотя бы бибикнуть.

– И что, Приблуда бибикал?

– Нет. Русские ничего не понимают в женщинах.

– Вы, правда, так думаете?

– Опиши мне женщину.

– Образованная, с чувством юмора, артистичная.

– Это твоя бабушка? Я имею в виду женщину. Возьмем, к примеру, таких, как здесь. Criolla —испанский тип, очень белая. Как балерина Исабель. Negra —африканка, черная, может быть очень неприступной и очень сексуальной. В середине mulata —карамельный цвет кожи, мягкой, как какао, с глазами, как у газели. В общем, как твоя подружка – полицейский детектив.

– Вы ее видели?..

– Я ее заметил.

– Почему мужчины всегда описывают женщин гастрономическими терминами?

– А почему нет? И, наконец, самое лакомое для кубинца – china,это mulataс небольшим намеком на китайскую экзотику. А теперь ты опиши женщину.

– Нож в сердце…

Они немного проехали молча.

– Неплохое описание, – наконец сказал Эрасмо.

– Когда ты разговаривал со мной на улице, назвал меня bolo.Что это значит?

– Кегельбанный шар. Так мы называем русских. Bolos.

– За наше?..

– За вашу природную грацию. – Эрасмо ухмыльнулся.

У механика было широкое, грубо слепленное лицо, огромные плечи. Аркадий осознал, что не лишись он ног, он был бы Геркулесом.

– Говоря о китайцах, есть ли в Гаване какие-нибудь события по четвергам, на которые собираются китайцы?

– В Гаване? Этот город не для них, мой друг.

«Лучше не скажешь», – подумал Аркадий.

Они миновали крутые подъемы, с которых открывалась панорама, отличающаяся назойливой красотой почтовых открыток, пока Малекон не поглотил туннель. Когда они вынырнули на Мирамаре, Эрасмо указал Аркадию путь вдоль береговой линии на скучную, выжженную солнцем улицу, громко называвшуюся Первой Авеню. Они проехали отель «Сьерра Маэстра», в котором Аркадий разговаривал с фотографом Мостовым. Эрасмо указал на кинотеатр под вывеской Teatro Karl Marx, который раньше назывался Teatro Charlie Chaplin, и если и существовал лучший пример социалистического юмора, Аркадий не мог припомнить ничего такого. Снизу протянулась линия прибрежных домов, окрашенных в пастельные тона (краска облупилась), с фамильными гербами (стертыми временем и ветрами) и патио с каменными скамьями (новыми). Эрасмо попросил Аркадия заехать на тротуар и припарковать джип там.

– Так безопаснее, – сказал Эрасмо, – не забывайте никогда – остров каннибалов. Помните фильм «Выжить» [23]23
  «Выжить» – реконструкция печально знаменитых событий о крушении уругвайского самолета над Андами в 1972 году. Тогда в результате ошибки пассажирский лайнер, на борту которого находились преимущественно члены студенческой команды по регби, следовавшей в Чили, совершил аварийную «посадку» в высокогорье.


[Закрыть]о крушении самолета? Фидель – наш пилот, но крушение самолета он предпочитает называть Особым периодом в истории Кубы.

Инвалидная коляска с велосипедными шинами была складной. Как только Аркадий достал ее из багажника и помог Эрасмо сесть, он немедленно получил указание – не пытаться подталкивать ее. Эрасмо проехал к каскаду бассейнов с мутной водой, ловко объезжая разбитые бутылки. Всего лишь метром ниже плескалась зеленоватая морская вода, была видна полоска выщербленных кораллов. Бетонные блоки, похожие на руины египетских пирамид, служили волнорезом, между ними и кораллами плавал разного рода мусор.

– Здесь осьминогов бьют острогой, – сказал Эрасмо, когда Аркадий поравнялся с ним. – До революции можно было плавать в бассейне с пресной водой или соленой или в океане. Бесконечные вечеринки – наши американские друзья любили танцевать мамбо. – Он протянул руку в сторону дома с деревянной перголой [24]24
  Пергола (от лат.Pergula – навес) – наборная конструкция из повторяющихся секций арок для защиты прохода от палящего солнца.


[Закрыть]на втором этаже – сохнущие простыни вздымались, словно надутые ветром паруса. – Это дом моей бабушки. Она носила соболий жакет и пользовалась лорнетом вместо очков, что характерно для женщин определенного класса. Раньше я гонял здесь на трехколесном Schwinn [25]25
  Schwinn – североамериканская компания Schwinn обладает более чем вековой историей и огромной популярностью. До некоторого времени самая распространенная марка велосипедов в США.


[Закрыть]с разноцветным и ленточками на руле. Некоторым образом я и сейчас это делаю.

– Ваша семья еще здесь?

– Все давно разъехались. Улетели, уплыли, ушли на веслах. Ну и, конечно, если ты бежишь отсюда, становишься предателем родины, gusano —червяком. Если ты уехал, ты против Фиделя, против Революции, ты – преступник, гей или сутенер. На этом острове никто не может слова молвить против Фиделя, кроме морской тины.

Аркадий посмотрел на дом. Он выглядел величественно. Борода и волосы Эрасмо растрепались на ветру.

– И вы не захотели оставаться в этом доме?

– Я когда-то жил здесь. А потом нашел место, где не так заметен гараж. Теперь здесь живет Монго.

– Вы старые друзья?

– Можно сказать и так. Он часто не приходит на работу, но до сих пор всегда предупреждал меня.

Они подняли коляску по ступенькам, затем прошли через столовую, гостиную, внутренний дворик, другую гостиную; большие комнаты были разделены перегородками из фанеры и простыней, поэтому дом превратился в pueblecito, [26]26
  Pueblecito (исп.) – деревня.


[Закрыть]как назвал его Эрасмо. Он постучал в дверь комнаты в глубине. Когда ответа не последовало, он попросил Аркадия поискать ключ за дверным косяком.

– Когда-то это была моя спальня. Кое-что не меняется со временем. Я любил ее. Здесь я ощущал себя капитаном Киддом. [27]27
  Уильям Кидд – английский капер. Известен громким судебным разбирательством над его жесточайшими преступлениями и пиратскими нападениями, которые оспариваются и по сей день.


[Закрыть]

Из комнаты открывался такой захватывающий вид на море, что Аркадий понял, какое буйство фантазий пробуждалось в маленьком мальчике, воспитанном на пиратских легендах Карибского моря. Обстановка была тесной: койка, морской сундук, письменный стол, полка с приключенческими книгами – «Дон Кихот», «Айвенго», «Остров сокровищ», прикрытый салфеткой CD-плейер, зеркало в красной бархатной раме, кокосы и раковины на подоконнике, пластмассовая фигурка святого в бумажных цветах. Большая автомобильная камера свисала с потолка, выполняя роль люстры. В подвешенных на стены мешках из рыболовной сетки хранились ласты, катушки для спиннинга, свечи и разного размера коробки с крючками. Под койкой стоял ящик с инструментами, коробки с машинным маслом, барабаны и бутыли из тыквы. На крючке над кроватью висело что-то похожее на арбалет без тетивы, длинное деревянное дуло с рукоятью и спусковым крючком револьвера и три круглых увесистых мотка резинового шланга.

– Подводное ружье, – пояснил Эрасмо.

Он заставил Аркадия снять его со стены и показал ему, как нужно приложить удлиненную часть к бедру, чтобы обеими руками натянуть струну и привести его в боевое положение. Сам гарпун был сделан из стального стержня, вместо зазубрин два острых складных пера, удерживаемых скользящим кольцом на наконечнике.

– Кубинский рыбак готов на всех фронтах!

Аркадия больше заинтересовали фотографии боксеров на стене.

– Кид Шоколад, Теофилио Стивенсон [28]28
  Кид Гавилан – американский боксер кубинского происхождения, чемпион мира в легком весе 1951–1954 годов. Теофилио Стивенсон блистал на трех Олимпиадах.


[Закрыть]– это все кумиры Монго, – сказал Эрасмо.

Под газетной фотографией Фиделя в роли спарринг-партнера с высоким и худым боксером значилась подпись: «El Jefe con el joven pugilista Ramón Bartelemy».

– Вы же сказали, что его зовут Монго.

– Рамон, Монго, какая разница? – Эрасмо пожал плечами.

Фотография кубинских боксеров, стоящих на фоне Эйфелевой башни, была абсолютно идентична той, которую Аркадий видел в комнате Руфо, только на этот раз Аркадий узнал Рамона «Монго» Бартоломея рядом с Руфо.

– Если его здесь нет, то где же, по-вашему, он может быть?

– Не знаю, камера-лодка здесь. Аркадий, ты не станешь возражать, если я спрошу тебя о ПНР? До того, как был этот вечер у сантерии, двое из них дежурили через улицу. Я знаю, что они не любят русских, но разве тебе нечего сказать мне? В конце концов, я здесь живу.

Аркадий посчитал этот вопрос уместным.

– Возможно, это как-то связано с сержантом Луной.

– Луна. Тот самый Луна, темная сторона луны, невидимая, но реальная. Да, этому человеку лучше не переходить дорогу, а еще лучше не выставлять его посмешищем на глазах у друзей… Но теперь полицейских не видно, хотя они могли бы тебе понадобиться, если Луна вернется.

– Я тоже думал об этом.

– Ты так хочешь найти Сергея?

– Или хотя бы выяснить, что с ним случилось.

– Тебе пора начать думать о том, что случится с тобой. Пойми, здесь у тебя нет ни власти, ни авторитета, к тому же ты не говоришь по-испански, хотя это плюс. Ты не можешь вести расследование, все, что ты можешь сделать – это влипнуть.

– Во что?..

– Куба – непростая страна. Проще говоря, если ты не хочешь, чтобы тебе отвинтили голову, держись подальше от Луны. Я тебе это потому рассказываю, что чувствую свою вину за прошлую ночь…

Аркадий открыл окно пошире. Под закатным солнцем волны боролись с встречным береговым ветром, показались два neumaticos,плывущих на гребне волны, они то исчезали из вида, то появлялись вновь, как всадники на невидимых лошадях.

– Если камера Монго здесь, где же он сам?

– Он может рыбачить на берегу.

К тому времени, когда Аркадий и Эрасмо вернулись на улицу, neumaticosусиленно гребли короткими веслами, чтобы обойти волнорез. Зеленые бурлящие волны вспенивались. Рыбакам нужно было пробиться к берегу одним резким толчком. Аркадий отметил про себя, что это очень подходящее место, чтобы сломать себе шею.

– А когда Монго обычно выходит на рыбалку?

– Кто ж его знает. Neumaticosвыходят в море и днем и ночью. Они сначала шерстят одну часть залива, потом другую. Рыбалка в автомобильных камерах – настоящее искусство импровизации. Они могут держаться поближе к берегу или уходить в море на многие мили, где туристы с лодок ловят марлинов.

И, знаешь, хозяевам лодок не очень нравится, когда парочка бедных кубинских рыбаков мешает их туристическому бизнесу.

– И что, неужели neumaticosпытаются поймать марлина?

– Они могли бы. Ведь марлины, как буйки, рыбаки просто тащатся за ними, пока рыба не устанет. Рыбина может отбуксировать хоть до берегов Флориды. Но ведь им нужно привезти рыбу домой, так? Ты можешь себе представить марлина в автомобильной камере? Нет. Другая их проблема – это барракуды, они клюют на все. Барракуда у тебя на коленях тоже не большая радость. Поэтому они ловят более мелкую рыбешку. Особенно хороший клев ночью, но тогда надо брать с собой фонари и лампы, а ночью камеры привлекают акул, это мне особенно не по душе. Вот почему neumaticosвыходят в море парами, для безопасности.

– Всегда парами?

– Только так, на случай, если одному станет плохо или он потеряет ласты. Особенно ночью.

– У них есть радиосвязь?

– Откуда?..

– А чем может один neumaticoпомочь другому, когда его друга будет жрать акула?

– Ну, на Кубе полно всяких религий, – Эрасмо приподнял брови, – выбирай любую.

Аркадию нравилось наблюдать за тем, как рыбаки повторяли движение воды, поднимаясь на горизонте, а затем исчезая из вида. Лежа на спине, они сняли ласты, сели с поднятыми веслами. Спокойная вода сменилась впадиной зыбучего песка, а затем тремя волнами, набравшими силу. Оба рыбака выбрали высокую волну и яростно заработали веслами. Ближайшего выбросило волной и он, держа камеру одной рукой, другой вцепился в камни, и, карабкаясь, смог, наконец, лечь на живот. Вторым был, судя по всему, пожилой мужчина в соломенной шляпе: он высчитал момент, когда волна мягко приподняла его и отхлынула, оставив стоять на коралле. Поля его шляпы трепал ветер, рубашка и закатанные брюки выгорели настолько, что трудно было определить их первоначальный цвет. Он нашел морскую впадину, в которую выложил свой улов и уложил снасти между камерой и сетью – все его снаряжение. Потом водрузил камеру на голову и, несмотря на ее тяжесть, умудрился найти спички и прикурить половинку сигары.

Аркадий выудил фотографию яхт-клуба «Гавана» и попросил Эрасмо показать ее рыбаку. Тот ткнул пальцем сначала в Монго, а затем в небо:

–  Pecando con cometa. Con cometa. [29]29
  Он рыбачит на воздушном змее (исп.).


[Закрыть]

– Так я и знал, – Эрасмо указал Аркадию на точку в небе. – Видишь этот воздушный змей? Старик говорит, что он, возможно, видел, как Монго рыбачит там. Даже в небе трудолюбивые кубинские рыбаки находят рыбу.

Аркадий вспомнил о сердечном приступе Приблуды.

– Спросите его, рыбачит ли он в дождь?

– Он говорит – конечно.

– А во время грозы?

Решительное покачивание головой из стороны в сторону.

– Нет.

– Когда в последний раз над заливом прошла гроза?

– Он говорит – месяц назад.

Они сели в джип и тронулись. Поскольку воздушный змей был так далеко в море, что за ним невозможно было наблюдать с улицы, Аркадий вскоре остановил машину, чтобы посмотреть еще раз. С купальных мостков он увидел метрах в двухстах тоненькую фигурку человека в бейсболке, стоявшего на ступеньках и державшего веревку, изящно изгибавшуюся и исчезавшую в небе. Сам змей, наверное, летел на высоте не меньше трехсот метров над водой. Джип посигналил.

– Извини, но мне хотелось разглядеть их, – объяснил Эрасмо, когда Аркадий вернулся к машине. Аркадий повернулся и увидел двух длинноногих блондинок, удаляющихся на роликовых коньках. – Jineterasна колесах, сладкий сон механика.

– Но мы ищем Монго.

– Верно. Чтобы рыбачить с помощью воздушного змея, на самом деле необходимо иметь две веревки, – сказал Эрасмо, когда они опять тронулись. – Одну для змея, другую для крючка. Первая веревка вытаскивает вторую, и, когда воздушный змей достаточно далеко, чтобы поймать ту рыбу, которую ты хочешь, ты резко дергаешь за вторую веревку, и она падает в воду.

– А это не мешает лодкам с туристами?

– О, это такой экстрим. Они там строят из себя Хемингуэев, как вдруг рыболовный крючок падает на них с неба, закинутый бедным кубинским ублюдком прямо с берега.

Хотя Монго не было видно, веревка воздушного змея привела их к двум прибрежным домам из зеленого известняка, сросшимся на уровне второго этажа, как сиамские близнецы. Окна забиты досками, на крыше растут сорняки. Аркадий помог Эрасмо забраться в коляску, они двинулись вдоль по дорожке, ведущей между домами к скалам, блестящим от рыбной чешуи. Длинная лопата стояла воткнутой в трещину цементной лестницы. Катушки с веревкой для воздушного змея и для крючка вращались на деревянной ручке лопаты с такой скоростью, что издавали громкий жужжащий звук. Зеленая бейсболка трепыхалась на ручке лопаты. Что Аркадий видел с мостков – Монго или лопату, он не был уверен. Сигнал джипа тоже не помог.

– Как он мог так быстро исчезнуть? – спросил Аркадий.

– Он может быть таким вот неуловимым. Они так и называли его, когда он дрался на ринге, – неуловимый Монго.

– Зачем ему сбегать?

– Тебе лучше спросить это у него. А вообще люди имеют обыкновение держаться подальше от полиции, если у них есть такая возможность.

– Но это ведь его бейсболка?

– Само собой.

Когда Аркадий потянулся за ней, порывом ветра ее сбросило в воду, там она покачалась на поверхности, пока течение не затянуло ее под камни. Одновременно с этим катушки слетели с ручки лопаты, и обе веревки с воздушным змеем и крючком взвились в воздух. Вернуть их было так же невозможно, как поймать солнце на крючок.

«Январь. Реки и пруды в Москве замерзли, я смог бы пройти по льду и поднять бейсболку», – подумал про себя Аркадий. Но в Москве к воздушным змеям не прикрепляли крючки, черные куклы не бегали из дома в дом…