Текст книги "Рассвет над Байонной-2 (СИ)"
Автор книги: Марко Гальярди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
– Хм… а я рассчитывал устроить тебе небольшую прогулку по арнаутским борделям! – продолжил подтрунивать Ингвар с простодушным видом. – Меня там многие помнят… за десять лет. Скидку сделают солидную.
– Тебе или мне? – казалось, Альваро подключился к предложенной игре.
– Мне точно сделают, тебе – как другу. А ты предлагаешь с собой тащить женщину из Байонны! Своего полюбовника тоже возьмёшь?
Последний вопрос разозлил Альваро:
– Нет! Там найду! – он быстро задышал, раздувая ноздри. – Я с тобой о серьёзных вещах хочу поговорить, а ты всё сводишь к тому, кто и с кем будет сношаться!
– Значит, берёшь! – торжествующе заявил Ингвар, намеренно продолжая смущать своего собеседника. – И меня от своей задницы хочешь женскими ласками отвлечь!
– Ох, Ингвар… – Альваро устало закрыл лицо ладонями, неосмотрительно и беспечно подпуская старшего мужа к себе со спины.
– Всегда было любопытно узнать, что этары надевают под свой балахон… – Ингвар огладил его бедра прижимая к себе. Чуть приподнял, заставляя встать на цыпочки, чтобы вжаться пахом в ягодицы, ласково прошептал на ухо. – Арио, ты будешь только моим этаром?
– Этаром – буду, а священный долг мы уже с тобой выполнили. С лихвой! – Альваро попытался остановить шаловливые руки старшего мужа, бродящие по его телу.
– Так долг же я вот с ним выполнял, – Ингвар с коварной улыбкой кивнул в сторону лже-Альваро, чуть нагибая мужа вперёд, – а этар Арио у меня молодой, горячий, быстро возбуждается, или этар мне тоже может отказать?
Альваро резко мотнул головой назад, пытаясь ударить его затылком в челюсть, но Ингвар был настороже, подставив плечо. А потом уже сказал серьёзным тоном:
– Раз уж ты считаешь, что всё предусмотрел, то давай обсудим и этот вариант, – он развернул младшего мужа лицом к себе. – Я знаю Бейсила Арнаутского уже много лет. Десять из них мы с Эдвином жили при его дворе и насмотрелись разного. Он не дурак и его не так легко обмануть. Идея с подменой младшего мужа – интересная. Но что дальше? Ты даже не представляешь, сколько проверок нам придётся пройти! Он будет искать слабые и сильные стороны, постоянно пробуя, пробивая брешь в обороне. Что сделает твой этар, оказавшись в одной постели с симпатичным наложником? А ты, когда увидишь, что мне начнут вылизывать пальцы ног после невинного предложения размять уставшие ступни?
– Не знаю… – лицо Альваро помрачнело.
– Кто сможет устроить достойную и показательную на весь двор сцену ревности? Этар лже-Альваро или этар Арио? Важно, чтобы тот, кого ты подставляешь вместо себя, и реагировал на всё, что произойдёт, как младший муж. Этому необходимо научить! И всех этаров также будут проверять, вдруг кто-нибудь из них соблазнится и согласится передавать всё, что между нами происходит, правителю Арнауты? Наших будущих спутников придётся тщательно отбирать! Ты уже подготовил подарки для Бейсила, его жен и сыновей?
– Пока думаю.
– В этом сможет помочь Эдвин: им нравится пушнина, хоть и не бывает у них холодной зимы. А ещё желто-оранжевые камни, которые находят на северных берегах Лаокоонии и вырезают на них цветочные узоры. Из Байонны подойдут резные каменные вазы, вино и светильники из пахнущего смолами дерева. Оружие тоже можно подарить, но ножны должны быть украшены вставками из меха и драгоценными камнями.
– Как много ты знаешь о правителе Арнауты? – взгляд Альваро, устремлённый в глубину глаз Ингвара, будто потемнел, напитавшись их цветом.
– Достаточно, чтобы делать вид, что меня интересуют только крепкие груди портовых шлюх и нет дела до его дворца, – честно ответил герцог Байонны.
– Ага! – с чем-то согласился внутренне Альваро и посмотрел на своего старшего мужа по-новому. – Значит, проделываешь ты такое часто! Буду знать. Так, ты уверен, что правитель Арнауты не захочет меня убить? Или тебя?
– Я тебе сейчас всё объясню, – Ингвар пристально посмотрел на лже-Альваро, который продолжал сидеть в кресле, и сделал красноречивый жест, чтобы тот поскорее убрался из комнаты и ставил их наедине. – Тебя хотел убить Нера. И связи имел здесь. Нас же с Эдвином точно могли подстерегать по решению Бейсила. Очень удобно расправиться сразу с двумя правителями и оставить обе страны в хаосе. Тебя для этого не нужно убивать…
– Если хочешь видеть младшим мужем, то – да! – зло прошептал Альваро с искаженным гневом лицом.
– Значит, твой дядюшка подобрал тебе хорошую замену или сам нашел подходящего старшего мужа, которому приятно подставить зад, – уверенно ответил Ингвар.
– Почему ты так враждебен к Аринальдо? – потребовал объясниться Альваро. – Пока правил мой отец, мой дядя был ему крепкой опорой. И я многое умею, благодаря ему. Да, он не из таких, кто может стукнуть кулаком по столу…
Ингвар положил обе ладони ему на плечи, поскольку хотел честного ответа, а не игры слов и взглядов от младшего мужа, и спорить не хотел:
– Скажи, как ты решился? Вот так бросить всё? Я же не поверю, что ты как верная жена хочешь последовать за любимым мужем. Что происходит… между нами?
Альваро закусил губу и нахмурился, собираясь с мыслями. На миг Ингвару показалось, что лицо графа де Энсина исказилось болью или жалостью к себе, что он готов заплакать. Но потом складки на его лбу разгладились, во взгляде появилась решимость:
– Я подумал, если ты можешь, почему и я не смогу? Меня притягивает к тебе, Ингвар, по-особенному… Мне нравится, когда ты прижимаешь меня к себе, обнимаешь, целуешь. Становится так тепло! Я иду за твоими желаниями, мне нравится делать тебе приятное, но ты для меня живой, увлекающий, зовущий лишь тогда, когда вспоминаешь о прошлом. И я испытываю вину… за то, что намеренно укрыл тебя в южном дворце. Внушил, что счастье для тебя – в спокойствии, детях, любви женщин.
– А ты? Ты чувствуешь себя несчастным, Альваро? – Ингвар чуть склонился, устанавливая прямой зрительный контакт, ловя каждую тень, что пробегает по лицу младшего мужа.
– Мы оба не чувствуем себя счастливыми, Ингвар. И вместе, и врозь, – тихий голос Альваро был проникнут горчайшей грустью. – Раньше я находил удовольствие в сексе, любовной игре, но с некоторых пор, надеюсь… ты заметил, что моё тело откликается только на твою ласку, а с другими – спит, будто мёртвое. Нет, не подумай, я не против получать удовольствие и с тобой, – младший муж затараторил, – но если ты уедешь, а я останусь один, я не хочу… в общем, я боюсь…
– Опять уйти в запой, это я уже понял! – деловито продолжил старший муж. – Значит, для тебя эта штука пострашнее потери власти, насилия и смерти.
Альваро выдавил из себя слабую и растерянную улыбку:
– Мне с тобой лучше. Я тебе не помешаю. И в борделях… тихо посижу. Только не отталкивай! – вышло как-то совсем жалобно.
Ингвар прижал младшего мужа к себе, повинуясь чувству невероятной нежности, что родилось в тот момент в его сердце. Раньше он делил свои эмоции с Эдвином, раскрываясь до кристальной прозрачности, теперь же – хотелось разделить их и с Альваро, ощутив единение. Он почувствовал ладони мужа на своей спине, трогательно оглаживающие, доставляющие удовольствие простыми, но уверенными прикосновениями, разжигающими страсть.
– Давай займёмся любовью, – шепнул Альваро на коэйне. – Мне этого хочется! С тобой!
– И без всяких заебеней о священном долге? – промурлыкал Ингвар ему в шею. – Этар Арио!
– Угу, – уверенно подтвердил младший муж, укладываемый на кровать. В его руках появился маленький флакон для благовоний, вынутый из складок одежды. Он открыл пробку, легко вдохнул, а потом протянул к лицу Ингвара. – Нюхни!
Содержимое флакона пахло точь-в-точь, как красные лепестки на алтаре в храме Коатля, когда они подтверждали своё супружество. Ингвар сильно ткнулся носом в край, так, что Альваро не удержал флакон и тот отлетел на кровать за его спину. Младший муж спешно и испуганно извернулся, стараясь поймать его и собрать пролившееся содержимое. Надежно заткнул пробкой.
– Ой, мамочки, что же сейчас будет? – воскликнул Альваро дрогнувшим голосом, стараясь выбраться из-под уже навалившегося на него старшего мужа.
Сначала они почувствовали, как по их телам разливается тепло, превращаясь в огонь, заструившийся по венам. Стало невыносимо жарко, и пот, потекший со лба, начал застилать глаза, превращаясь в мерцающее марево. Им захотелось спешно раздеться, буквально сорвать с себя всю одежду. Кожа горела и облегчение приносили только поглаживания, будто снимающие с тел яркие огневые искры. Хотелось двигаться навстречу друг другу, сжимать, стискивать руками, ласкать поцелуями, слизывать языком солёный пот. Возбуждение нарастало изнутри, порождая желание слиться в единое целое.
Ингвар собрал во рту слюну и плюнул на ладонь. Альваро глупо хихикнул и, обхватив мужа ладонями за щеки, насильно развернул его голову к прикроватному столу, где стоял кувшин с маслом, приготовленный для особых целей.
Герцог Байонны пришел в себя только когда солнце уже начало клониться к закату. Вяло открыв тяжелые веки, понял, что сил нет даже пошевелиться. Всё произошедшее казалось сумбурным тягучим и неясным сном, и сознание прорывалось лишь вспышками, и в большинстве случаев, когда он чувствовал крепко сжатые зубы Альваро на своём плече или руке. Такие моменты помнились особенно ярко, поскольку брал он своего младшего мужа в разных позах и подолгу, испытывая наслаждение, переполнявшее его до краёв, но не желавшее выплёскиваться.
Ингвар пошевелил рукой и сразу наткнулся на пятку Альваро, валявшегося ничком на кровати в таком же бессилии. Младший муж пошевелился, со стоном пытаясь привстать на локтях. На его ягодицах и боках багровели синяки, оставленные пальцами Ингвара.
– Что за хрень? – с недовольством пробормотал старший муж.
– Проклятие! – отозвался младший. – Нужно было только понюхать!
Постель представляла собой поле битвы, залитое маслом, потом и семенем.
– Кто тебе это дал?
– Аринальдо! – со вздохом признался Альваро, хватаясь за голову. – Он же меня предупреждал! Я же не знал, что так мощно действует.
– Ну, то, что у тебя стоял как каменный, это только заместо лекарства, а я тут причём? – Ингвару казалось, что все силы покинули его, будто он весь день ворочал каменные жернова.
– А ты думаешь, как еще мой отец с дядей свой долг выполняли? Жили как кошка с собакой, а на алтаре – страстные любовники. Я ни ног, ни спины не чувствую, – Альваро с трудом развернулся, подполз к Ингвару и уставился на него честными глазами. – Клянусь, больше ни разу!
– Врёшь! – уверено определил старший муж.
========== Глава 22. Семейные тайны ==========
Два долгих месяца минуло с тех пор, как правители Байонны, наконец, почувствовали, что их желания совпадают, и можно строить совместные планы, дарить друг другу поцелуи и нежность не по принуждению традиций, а по воле сердца. Памятное соитие под воздействием сока красных лепестков определило положение мужей в их паре. Зад у Ингвара не болел, в отличие от зада Альваро, который принял на себя всю страсть и показал, что именно таким способом граф де Энсина желал получать удовлетворение.
Альваро удалил из дворца Энсины всех мужчин, с которыми когда-либо имел любовную связь и, казалось, больше и не помышлял занять активную позицию и проявить интерес, кроме как к собственному старшему мужу. И сквозь пальцы наблюдал, как Ингвар иногда жмёт в углах служанок, не оставляющих надежд прельстить формами своих грудей герцога Байонны, мудро понимая, что природу не исправить.
Ночи мужья проводили вместе, в одной постели. И запах красных лепестков будто никак не хотел выветриваться из комнаты или из памяти: стоило Ингвару или Альваро очутиться в ней вместе, не важно в какое время суток, невинное «забежал, чтобы сменить одежду» сменялось на страстное «хочу тебя» или «возьми меня».
С Аринальдо пришлось объясниться обоим, ведь хитрый дядюшка не зря подсунул чудодейственное средство, прекрасно зная, что Альваро со всеми своими любовниками был активен и рассчитывал, что не владевшие своим разумом мужья, могут и переменить свои позиции. Тихая злобная речь племянника на коэйне и натужное молчание Ингвара очень его расстроили, но ненадолго – дядю оставляли приглядеть за делами Байонны во время отсутствия правителей, а значит – наделили доверием. Аринальдо даже прослезился: за столько лет ему впервые разрешили выйти из тени.
– А вы с отцом Альваро и вправду могли заниматься сексом лишь после того, как оба нюхнули из этого волшебного флакона? – Ингвар как-то заловил Аринальдо в узком проходе, не давая пройти: уж очень любопытно было узнать, как складывались отношения с Коатлем в былые времена. Да и на будущее – какой участи ожидать для сыновей? Альваро молчал на этот счет, роняя неловкие и бессмысленные фразы про честь семьи, сильно смущаясь, краснея, закусывая губы и умоляя не интересоваться прошлым.
– Вам настолько интересна семья де Энсина или это праздное любопытство? – Аринальдо скрестил руки на груди, устремляя на Ингвара гордый взгляд голубых глаз в которых отразилось всё высокомерие великого рода.
– Ага, – уверенно кивнул Ингвар, – мне уже успели составить перечень всех трёхста пятидесяти одного потомка, в которых течет хоть капля крови де Энсина.
– Вы зря приложили столько усилий, герцог, – довольно сухо отозвался любезный дядюшка, не выходя из роли небожителя. – Кроме меня и Альваро чистой крови не осталось, а божественность не передаётся через женщин. Идёмте со мной, – Аринальдо махнул рукой, увлекая за собой Ингвара, и привёл старшего мужа в библиотеку. Он достал из шкафа большой свиток из соединенных друг с другом листов и развернул его на столе, расправил, зажав края переплётами книг, и принялся водить пальцем. – Вот отец Альваро и я, наш дед, прадед…
Ингвар с вниманием склонился над рукописным перевёрнутым вверх ногами родовым древом. Оно было на редкость уродливым. Ради получения власти над страной мальчики в роде де Энсина будто были отмечены проклятием: выживали только двое и лишь один имел возможность продолжить правящую династию. Эта старшая линия устремлялась вверх, а боковые ветви отсыхали, не образуя новых побегов.
– Альваро отдали де Альме только ради того, чтобы устранить от власти и это спасло ему жизнь. У его братьев рождались девочки, а Альваро вступал в тот возраст, когда он мог бы иметь детей. Любая женщина, искусно влезшая в его постель, при рождении сына могла бы стать продолжательницей рода де Энсина. А если бы у его брата родился мальчик, то войны было бы не избежать. Младший муж и его потомство как бы исключаются из рода.
Ингвар ткнул в жирные кресты, стоящие у имён младших мужей. От них также не шло ни единой ветви и только несколько поколений назад встречались их дети, но опять же – с крестами.
– Их убивают при выборе новой пары?
– Если младший муж переживал старшего, у которого были потомки, то – да.
– И вас, Аринальдо, тоже ждала подобная участь? – услышав вопрос дядя Альваро резко отпрянул от стола, будто родовое древо де Энсина превратилось в ядовитую змею. Затем бросил неодобрительный взгляд на Ингвара:
– Только не подумайте, что мы все сошли с ума! Только так род де Энсина просуществовал так долго и не допускал ни смен династий, ни чужаков, с которыми пришлось бы делить власть. Старший брат брал мужем младшего, хотя имел право назвать мужем любого!
– Вы не ответили на вопрос!
– Да, – шумно выдохнул Аринальдо. – Но убивают не жрецы или этары. Это внутрисемейное дело. Поэтому, как только пришла весть о скоропостижной смерти моего брата, я сбежал.
– Но один из ваших племянников мог объявить вас своим младшим мужем?
– Это верно! Поэтому я ждал. Знал, что они ненавидели друг друга с детства, поэтому могли и не договориться. Любой из них, оставшись единственным правителем, по традициям рода де Энсина, не стал бы искать младшего мужа на стороне. А Альваро уже был чужим мужем. Правда, ради высшей цели можно было аннулировать брак.
– Но один был убит случайной стрелой на охоте, а второй в тот же день – подавился, выпив на радостях вина… И остались двое младших, бездетных, исключенных из рода…
– И никчемный Рикан де Альма! Присаживайтесь, герцог, – Аринальдо жестом указал на кресло, стоящее рядом со столом. Сам же принёс табурет и устроился так, чтобы его и Ингвара разделяло пространство стола. Пока дядя Альваро проделывал все эти телодвижения, старший муж мрачно рассматривал конец семейного древа, силясь понять, за что до сих пор цепляются эти мужчины рода де Энсина.
– Вина не предложу, боюсь, что к концу моего рассказа о Рикане, вы захотите меня убить. Но раз уж вы приехали в Энсину, а Альваро всё продолжает вас оберегать, то я считаю – скрывать истинное положение дел нет никакого смысла.
– Нам, – Аринальдо многозначительно сделал паузу, – младшим мужьям, с детства внушали, что мы обязаны отдать свою жизнь ради благополучия Байонны. Мы всегда третьи сыновья. Второй мальчик заменяет первого, если с тем что-то случится: умрёт, например, в младенчестве. А третьего считают особенным.
– И как же так случилось, что Альваро отдали Рикану де Альма, а не оставили при себе? – не скрывая удивления спросил Ингвар.
– Король Лаокоонии настоял – очень уж ему хотелось иметь в заложниках одного из детей правителя Байонны. Поэтому герцог решил оставить старших сыновей при себе, да и Альваро клялся, что влюблён в де Альму. Но тем самым Альваро исключался из наследования титула. Король же Лаокоонии Эрвин, как оказалось, имел иные планы: как и нынешний король Эдвин, он замыслил смену независимой от него династии де Энсина. Сговорился с графами, и после смерти всех возможных наследников, герцогом Байонны был объявлен Рикан.
– А вы? – Ингвар бросил на Аринальдо настороженный взгляд исподлобья.
– Я тогда скрывался в рыбацкой лачуге не так далеко от Ариналя. Помыслить не мог, что старшим мужем выберут Рикана. В Байонне, как вы знаете, Ингвар, есть немало сильных родов, что готовы также послужить Коатлю, как и род де Энсина. Даже южный дворец, который вы сейчас себе отстроили, когда-то принадлежал роду Бетула – под корень вырезанному, когда возвысились де Энсина. Когда я появился в столице, то Альваро принял меня, он нуждался в моей помощи: Рикан начал пить, и дела шли из рук вон плохо. Мы же с племянником не имели противоречий. Хотя некоторые шаги можно счесть ошибкой, – Аринальдо устало растёр ладонями свои гладко выбритые щеки и устремил свой взгляд на рисунок древа. – Мне было жаль, что всё закончилось. Вся власть нашего рода. А ведь и я или Альваро еще могли бы иметь детей…
– И Рикан тоже! – вставил Ингвар, но Аринальдо, подняв голову странно на него посмотрел:
– Чтобы дети этого подонка правили моей страной? – задал он вопрос, казалось, самому себе и принялся нервно сворачивать в свиток родовое древо. – Даже честный и всепрощающий Альваро согласился тогда со мной. Мы были тогда здесь, в библиотеке… Вот только младший муж сидел, скрючившись от боли, вон в том углу, – Аринальдо указал пальцем на простенок между двумя шкафами, – и плакал от горя. Рикан впервые серьёзно избил его, а Альваро не знал, чем ответить. И я был не во власти, чтобы ему помочь. Я знаю, что вы меня осуждаете, Ингвар: мол «не смог защитить». А вы представьте, если бы не было меня? Если бы Альваро остался в одиночестве? Что сталось бы с Байонной?
– Ну, это вопрос от хитрого ума! – возразил Ингвар и откинулся на спинку кресла, внимательно разглядывая беспокойство рук Аринальдо, откровенно открывающего перед ним странные тайны. Дядюшка иногда нервно оглаживал свою шею, будто проверял, на месте ли еще его голова. Хотя Ингвару и приятно было узнать, что дядюшка питал нежные чувства к Альваро и по мере сил пытался ему помочь, не забывая и о собственной заднице, но хотелось бы прояснить для себя некоторые сложные моменты, о которых тот явно не спешил говорить. – Предполагаю, Альваро убил бы Рикана, и в том не сомневаюсь. Но мы остановились на детях…
– Ах да! – Аринальдо будто очнулся от своих тайных мыслей. – Чудовищах, отцом которых мог стать де Альма. Видите ли, у нас есть некоторые растения, как-то, что заставляет терять голову и страстно желать. Но есть и такое, что делает человека бесплодным. И если принимать его сок по капле довольно длительное время, то оно выжигает тело изнутри без возможности исцеления. Альваро согласился со мной, поскольку разум Рикана ухудшался изо дня в день, и что стало бы с ним, если бы одна из женщин, которые входили в его спальню или которых он встречал на стороне – понесла?
Услышав подобное признание, Ингвар невольно опустил руки вниз и проверил, на месте ли его собственные яйца. Даже стало радостно, что он каким-то чудом успел избежать участи де Альмы и понаделать себе наследников:
– Именно это вы и имели в виду, сказав, что Альваро меня оберегает? Вы предлагали и на мне тоже опробовать подобную настойку?
– Я лишь говорил о такой возможности, если бы вы начали вести себя подобно де Альме. Но, как вы сами понимаете, никто этого не сделал. Альваро вас сильно любит. И хотелось бы, чтобы и вы это понимали, Ингвар, – Аринальдо поёрзал на кресле, намереваясь закончить разговор.
Ингвар еще раз огладил себя, проверяя, что всё с его детородным органом в порядке, но у него остался еще один невыясненный вопрос:
– Книга Хуго – ваших рук дело?
– Нет! – возмущенно ответил Аринальдо и вновь крепко опустился на табурет, с которого уже успел привстать. – Разве мог бы я позволить сотворить такое над Альваро? Я тоже его люблю. Он мне как сын, которого у меня никогда не было. Но мы существуем не в одиночестве. Это был заговор других сильных родов Байонны, которые, увидев, как умирает де Энсина, и поняв, что де Альма бесплоден, начали готовить смену династии. Рикан и сам поспособствовал этому: раздавал милости и владения своим сторонникам из наёмников, обижая своей ненавистью байоннцев. А у многих из них – родовое древо покрепче и более ветвистое, чем наше.
– Но де Альму можно было запросто убить. Почему же те, которых вы не называете, не пошли этим путём?
– Из-за Альваро. Его любили за доброе сердце и внимательное отношение к нуждающимся. А это более ценно, чем пытаться ублажить Коатля. Альваро и Рикан с этим плохо справлялись, – Аринальдо передёрнул плечами, будто скидывал с себя клубок ядовитых змей. – Старший муж должен был совершить нечто страшное, недостойное и при этом – младшему мужу также стоило расстаться с жизнью. Именно так рассуждали семьи Дженциана, Фресно, Тила… И тогда – смена династии!
– Я предполагаю, эти все семьи уже не у власти? – как предполагал Ингвар, «доброе сердце» было только для простых нуждающихся, а родовитые семьи Байонны, не выступая друг против друга напрямую, сокращали ряды соперников иными средствами. Последние представители де Энсина действовали в лучших традициях. – Аринальдо, вы уверены, что сможете держать их в узде, пока мы с Альваро будем путешествовать? Или мне нужно издать специальный закон, чтобы вы случайно не вырезали тут всех?
Дядя многообещающе улыбнулся, спрятал хищную улыбку в ладонь, которой стёр нечто несуществующее с губ:
– Мне будет достаточно устных пожеланий от Альваро. Войны не будет, не беспокойтесь. Приезд короля Эдвина из Лаокоонии достаточно тут всех напугал, а потом весть о покушении, нападение Нера… Байоннцы умеют быстро сплотиться перед внешней угрозой. Забывают распри… на время.
========== Глава 23. Кое-что о любви ==========
Окончательно подготовиться и собраться в путь удалось только в начале зимы. В прикрытой со всех сторон высокими горами Энсине было достаточно тепло: маленькие железные печи, наполненные углями, ставили в спальни только на ночь, в остальное время хватало тепла шерстяной одежды. Но, когда Альваро и Ингвар прибыли на побережье в строящийся город, то море встретило их свинцовыми тучами, порывами холодного ветра, короткими дождями и невысокими волнами, лениво перекатывающими длинные горбы и облизывающими прибрежные камни обильной пеной.
Новый город, так и не заимевший названия, кроме как «новый» на коэйне, строился из камня близлежащих выработок, розовато-коричневого, скреплённого серым раствором. На главной площади уже успели закончить высокий трёхэтажный дом для городского совета, принявший правителей в своём восточном крыле. Слева от него достраивался купол храма Коатля, стоящего на небольшом возвышении. Напротив – замкнутая в колоннады улица вела к набережной порта. Справа, с площади, еще одна главная улица, переходившая в мост над небольшой и мелкой рекой, текущей по проходу между гор и собиравшей в себя воды тающих зимних снегов на верхушках гор и подземных ручьёв, унося в море. В эту же реку уводилась вся городская канализация и дожди, проливающиеся над городом и очищающие сильными потоками его мощёные улицы.
Альваро всю дорогу от Энсины до побережья следовал рядом, заставляя Ингвара постоянно поворачивать голову в сторону лошади и всадника, шедших рядом. «Этар Арио, этар Арио» – повторял про себя нараспев старший муж, стараясь привыкнуть к тому, что Альваро теперь носит белые одежды, а лже-Альваро – тёмно-синий плащ. Но первая же ночь, проведённая в придорожной гостинице, выросшей как гриб на дороге в новый город всего лишь за считанные месяцы, всё расставила по старым местам: лже-Альваро спал отдельно, а этар Арио, прильнул к Ингвару, согревая своим теплом.
В новом городе пришлось провести еще пять дней ожидания, пока тучи на небе не рассеялись, оставляя серую дымку на горизонте, а за ними пришло яркое солнце. Заметно потеплело. Со спокойствием моря в строящийся порт пришла «Ветренная», а за ней – корабли с товарами от Лаокоонии.
Капитан Дарио с удовольствием потирал руки – он привёз на продажу специи и тонкие ткани, и уезжал сейчас не с пустым трюмом. Правителей Байонны он разместил в маленькой каюте на корме, этаров и солдат – внизу, вместе со своими матросами. Ингвару пришлось играть роль старшего мужа, но лже-Альваро оказался тихим как мышь: сразу юркал в узкую койку и быстро засыпал, завернувшись в одеяло, а на второй день начал страдать морской болезнью, поэтому вообще не показывался на верхней палубе. В отличие от этара Арио…
Альваро ходил, наблюдал, слушал. Сел за вёсла и стёр себе руки в кровь, пока Ингвар не заметил и не отослал к лекарю. Но младший муж вернулся со счастливой улыбкой, перевязанными тканью ладонями и пристроился рядом с рулевым, назойливо требуя рассказать о том, как управлять кораблём. Даже Дарио вскользь заметил, что «из этого любознательного парня вышел бы толк». «Совсем, как и из того, что был с тобой в Аринале», – с хитрой улыбкой добавил он и предложил Ингвару выпить по маленькому стакану «меккаля», сока с Феррских островов, чтобы согреться.
Открытое море, действительно, встретило холодом, ветром, солеными брызгами. Одежда напитывалась влагой, студила, пробирая дрожью до костей. Тепло было только в стойлах, где стояли две лошади, предназначенные для выезда правителей Байонны, и на кухне.
На вторую ночь Ингвар заставил дрожащего этара Арио перебраться из трюма в каюту. Узость деревянных полатей не позволяла лечь вместе, но Ингвар положил матрас в проход и лёг на бок, Альваро прижался к нему спиной и блаженно промурлыкал, что старший муж – самый лучший муж в мире.
На четвёртый день плавания холодный ветер стих, поменяв направление, и выглянуло жаркое солнце.
– Над Арнаутой – всегда светит солнце, – проронил Ингвар, стоя на носу корабля и всматриваясь в даль.
– Бейсил так говорит? – Альваро выбрался из рыболовных сетей, которые были свалены в кучу у борта. Этим утром он пробовал себя в роли рыбака, осваивая искусство правильного складывания и починки сетей, сославшись на то, что должен перепробовать всё.
– Так говорят о Бейсиле, – ответил старший муж, с трудом подавляя в себе желание заграбастать этара Арио в объятия и крепко к себе прижать.
Альваро смерил его насмешливым взглядом и ткнулся носом в плечо:
– Я же тебе предлагал взять женщину, а то тебя окружает столько мужчин, но ни к одному нельзя пристать с предложением перепихнуться.
– К одному можно точно! – безапелляционно заявил Ингвар, огладив свой полувставший член. – Этар Арио, не будете ли вы так любезны последовать за мной и проверить, не заржавел ли мой меч в ножнах. А мой младший муж пока подышит свежим воздухом. Ему для здоровья будет полезно.
– Я давно сам хотел предложить, мой повелитель, – с улыбкой откликнулся Альваро склоняя голову. – Меч нельзя долго держать в ножнах. Его полезно постоянно смазывать маслом.
Лже-Альваро еле успел унести ноги, просочившись в узкую щель, специально для него оставленную в проходе. Ингвар, пригнувшись под низкую притолоку, внёс спиной вперёд этара Арио, сидевшего у него на бедрах. Мужья яростно целовались, уже не замечая ничего кругом, больно прикладывая друг друга и задевая самостоятельно стены, углы, балки, пока Ингвар не уселся на скамью, и Альваро не оказался верхом на нём.
– Уже совсем не лето, – напомнил младший муж.
– Понимаю, – глубокомысленно ответил старший, пытаясь стянуть в тесном пространстве теплые штаны с Альваро и нижнее бельё, путаясь в обширном подоле нижней рубахи и балахоне этара, вздёрнутом кверху.
– Хочется утолить страсть… – то ли подтвердил, то ли спросил граф де Энсина.
Ингвар резко опрокинул Альваро на спину, на соседнюю лежанку, поднял ноги вверх, уложив себе на плечо, потянул штаны, оставляя их висеть полуспущенными на коленях. Дотянулся до кувшина с водой, закрепленного на стене, смочил руку.
– Холодно! – Альваро дернулся, когда ему на ягодицы упали ледяные капли.
– А так? – Ингвар согрел пальцы во рту, обильно смочив их слюной и прикоснулся к анусу мужа, который рефлекторно сжался, а потом расслабился, впуская в себя.
Старший муж растягивал долго и бережно, добавляя по пальцу. Потом в ход пошло масло, густое и такое же холодное, как вода. Альваро морщился, всхлипывал, требовал поцелуев, лаская свой член. Ингвар входил медленно, по нескольку раз вставляя и вынимая, вырывая стоны и просьбы двигаться быстрее. Наконец, насадил на себя Альваро на всю длину, развернул его на бок, ускоряя ритм, толкаясь в манящую тесноту податливого тела. Затем вообще перевернул на живот, опустив коленями на пол.
– Горячо! – простонал Альваро в одеяло, развернулся корпусом к Ингвару, встречаясь губами, и накрывшее их обоих удовольствие – трепетное и обжигающее, подобно языкам разгорающегося пламени, разливалось в пространстве. Казалось, что волны морской стихии действуют с двумя любовниками заодно, затопляя и отступая, поднимая на свои гребни и заставляя стремительно скользить вниз.
Альваро довёл себя до полного удовлетворения рукой, Ингвар излил ему семя на ягодицы, потом поспешно обмыл тряпицей, смоченной всё той же холодной водой, помог одеться. Они довольно долго просидели друг напротив друга, не касаясь, пряча взгляды за ложной стыдливостью ресниц, не имея смелости признаться.
