Текст книги "Рассвет над Байонной-2 (СИ)"
Автор книги: Марко Гальярди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
По лицу Альваро пробежала лёгкая тень недовольства, и Эдвин ее заметил и поправился:
– Не сомневаюсь, граф, что он легко сможет передать вам свои знания. Хотите мой совет? Пара недель на «Ветренной», и вы уже сможете управлять рулевым веслом!
Альваро кивнул. Ингвар молчал, присев рядом на кровать в ноги младшего мужа, и понимал, что королю нужно выговориться, чтобы хоть как-то подтвердить свое величие и превосходство над остальными.
– Когда ты хочешь уехать? – спросил Ингвар, когда Эдвин выдохся и закончил рассуждать о собственных планах.
– Завтра с утра. На «Ветренной». Дарио обещал доставить на берег Лаокоонии, а мы потом верхом доедем. Ты, только солдат нам дай, для охраны. Хм, забыл предупредить… На свою свадьбу не приглашаю: мы по-семейному, без церемоний. Мне бы самому успеть вернуться к приезду невесты.
Король ушел, сославшись на то, что обязан проследить за погрузкой провизии на корабль.
– Нам тоже пора отсюда уезжать, – Ингвар погладил ступню Альваро, высунутую из-под одеяла. – Через несколько дней. Приготовим для тебя повозку и скоро вернёмся во дворец.
– В Энсину… – прошептал младший муж.
– Нет, уж! Сначала ко мне. Окрепнешь, встанешь на ноги, тогда в Энсину. Мне тут одна птичка имена нашептала твоих недругов из столицы. Пусть пока от страха потрясутся, может, одумаются. Или ждет тебя там кто-то?
Альваро отрицающе покачал головой. Однако вернувшийся вечером Ингвар застал младшего мужа припухшим от слёз. Лекари рассказали, что граф де Энсина, оставаясь без внимания и думая о чём-то своём, постоянно срывается в страдания разума, жалеет себя, обращает внимание на немощь и утратил веру в возвращение к обычной жизни.
На следующий день Альваро приказал приготовить носилки. Долго сидел, разглядывая исклёванные птицами останки Ханну Нера, подвешенные на скале в железной клетке. Затем отправился в порт и наблюдал за снующими взад и вперед лодками, торговыми людьми на пристани, белой пеной на гребнях волн. Проводил глазами уходящую вдаль «Ветренную». Вернувшись, пытался читать книги, но глаза ему отказывали из-за слабости, строки расплывались, и младший муж опять вспоминал о страданиях, утыкаясь в подушку. Ингвар не знал, как ему помочь: обнимал, возвращаясь вечером, целовал в молчаливые губы, гладил окаменевшее тело.
Следующим утром Ингвар принял решение:
– Хватит относиться к тебе как больному! – он подскочил с постели и сдёрнул с Альваро одеяло. Тот присел и с изумлением уставился на старшего мужа. – Ты будешь постоянно со мной. Везде! Раз уж правители Байонны – единое целое, то мне хотелось бы услышать и твоё мнение, узнать, какие решения принял бы ты!
– Но я… – Альваро запнулся, соображая, какую именно причину привести, чтобы возразить Ингвару. – Слаб!
Старший муж ухмыльнулся и откликнулся в своей привычной манере:
– Ты только ноги пока раздвинуть не можешь, а голова-то работает! Поднимайся! – Альваро покорно спустил ноги с кровати. – Теперь обопрись на мою руку, – Ингвар легко подхватил его за талию, когда ноги подогнулись. – Так, теперь с моей помощью, делаешь шаг… второй…
Он заставил его надеть камизу, помог со штанами и сандалиями. Потом крепко прижал к себе, часто и тяжело вздыхающего Альваро, голова которого иногда начинала кружиться, и вывел из комнат во внутренний сад. Приказал накрыть там стол для завтрака и, проследив, чтобы младший муж хорошо поел, опять потащил его за собой. Привёл в зал, где был обустроен своеобразный командный пункт для воплощения в жизнь всех планов, что построил себе Ингвар.
Альваро, расположившись в мягком кресле, обложенный подушками, постепенно оживал, проявляя интерес: в зал постоянно кто-то заходил, что-то говорил, показывал, спрашивал. Ингвар постоянно обращал на него внимание, с удовлетворением наблюдая, как розовеют щеки, оживают черты лица, загораются азартом глаза. «Что думаешь, Альваро? Какое решение было бы правильным?».
Накануне дня своего отъезда из Ариналя правители Байонны посетили памятный песочный пляж, на который им помешали вернуться столь памятные события. Альваро отпустил руку Ингвара и уверенно зашел в воду. Она была тёплой, солёной и легко удерживала, лаская своей мягкостью тело.
– Как здесь хорошо! – восхищенно произнёс младший муж, зачерпывая пригоршнями воду, стараясь поймать золотую сеть и умывая себя. – Я снова хочу жить!
– Мы обязательно сюда еще вернёмся, – Ингвар прижал его спиной к себе и очертил пальцем линию горизонта. – Славное место, чтобы на время стать богами.
Альваро вернулся в Энсину только через два месяца, застав там посольство от Бейсила Арнаутского с подарками и длинным витиеватым письмом, расписывающим, насколько большое дело совершили правители Байонны, избавив мир от «этого чудовища». В конце своего письма Бейсил клялся в своих дружеских чувствах и предлагал прислать своего посла в Арнауту, дабы «еще теснее сомкнуть любовные узы между нашими землями».
========== Глава 19. Сила Байонны ==========
От автора: специально для adt привожу легенду, откуда взялись традиции Байонны.
***
Альваро стоял у окна и всматривался в темноту сада, почти не ощущая запахов ночных фиалок, которым раньше наслаждался перед сном, а теперь утратил интерес. Он провёл рукой по своим волосам, накрутил прядь на палец и больно дёрнул, возвращая себя в сознание. Ему сейчас казалось странным, почему слуги продолжают следить за внешним видом его тела – бреют, моют, умащивают, кормят… «Ради чего?» Днём еще удавалось, погрузившись в бумаги, вывести себя из состояния оцепенения, но лишь стоило сгуститься тьме, все мысли куда-то улетучивались, и хотелось спрятаться, слиться со стенами дворца, исчезнуть в полутьме.
Позади графа де Эсина скользил по комнате гибкий юноша, тщательно расправляя постель. Ласковый, старательный… «До скрежета в зубах!». Последний любовник… перед бегством от Эдвина на юг. Альваро медленно обернулся, прислушиваясь к внутренним желаниям. Самоуговоры не помогали – внутри будто всё умерло. В виски возвращалась уже привычная изматывающая боль.
Альваро позволил себя раздеть и уложить в постель. Прочитав немой вопрос в глазах юноши, отрицательно покачал головой и прикрыл глаза, вслушиваясь в голоса ночи. Дворец засыпал вместе со своим правителем. В отдалении были слышны лишь шаркающие шаги слуги, проверяющего масло в лампадах, но и они стихли, заглушаемые пением цикад в саду. Сон не шел, Альваро открывал глаза, прислушивался, присев на кровати, вглядывался в полутьму комнаты, следил за легким колыханием занавесей, затем вновь топил себя в мягкости подушек.
По возвращении обратно в Энсину, казалось, что всё осталось позади и можно вновь вернуться к привычной жизни: окружить себя этарами, выслушивать доклады секретарей, разбирать письма, наслаждаться прелестью прогулок по цветущему саду, слушать музыку, судить о смысле стихов, упражнять своё тело, разглядывать в солнечных лучах камни на браслетах, украшать себя, утолять страсть с теми, кто приглянулся… Дядя Аринальдо был освобождён из заключения, великодушно прощен, хоть его вина и не была доказана. И теперь его бурчание о том, что Альваро плохо помнит историю их великого рода, опять стало привычным дополнением вечерней трапезы.
Но всякий раз незначительные мелочи вонзались в сердце подобно тонким занозам и оставляли в нём незаживающие кровоточащие раны. Никому не было доподлинно известно, что произошло в Аринале. Ингвар постарался всё скрыть, заявляя всем, что младший муж был тяжело ранен. Жрец же, отправленный из Энсины в Ариналь, чтобы позаботиться об отправлении культа Коатля, известил свое начальство, что всё было не так. Альваро призвали в храм и давили на его честность и искреннее признание, но он хранил молчание, не желая отвечать. Это было первым ударом по чувствам и памяти, которые он пытался укротить волевым усилием.
Спустя некоторое время его опять призвали в храм, и у младшего мужа осталось ощущение, что будто бы на суд. Под сомнение ставились не только честность и уже неоднозначная сакральность графа де Энсина, но и его способность выполнять свои обязанности перед Коатлем. И каждый его шаг той памятной ночью был отражен в письменных свидетельствах незримых слуг, которые всегда что-то видят или слышат. Альваро сжал волю в кулак и согласился на унизительный осмотр лекарями, которые признали его здоровым. Оставалось только получить подтверждение от старшего мужа, что тот согласен оставить Альваро своим младшем мужем, принимая во внимания все обстоятельства. В ответ из южного дворца пришло письмо, которое жрецы зачитывали молча и меж собой, поскольку из приличных и публичных слов в нём были только «государственная необходимость». Альваро оставили в покое, но эти события сильно повлияли на его разум, заставив вспомнить всё, и опять вогнали в чёрную тоску.
И вскоре граф де Энсина утратил контроль над собой, всё больше погружаясь в мрачные воды отчаяния, что ему никогда теперь не стать прежним, не ощутить больше радости, не быть достойным именоваться правителем Байонны.
Альваро вновь открыл глаза с единственной мыслью: «Пока не поздно!». Он вскочил с кровати, поискал глазами камизу, чтобы надеть её и не разгуливать по дворцу обнаженным, перекинул через плечо покрывало, завернувшись, и быстрым шагом проследовал в библиотеку. Потрёпанная книга в чёрном переплёте лежала там, где он её когда-то обнаружил, в шкафу со старыми указами Рикана де Альма. Но Альваро не вспоминал прошлое, лишь одна сцена предстала перед его глазами.
Когда они вернулись из Ариналя в южный дворец, Ингвар сразу же собрал вокруг младшего мужа доверенных людей, что должны были тщательно заботиться о его здравии: двух этаров, вернувшихся из Энсины, армейского лекаря, мастера по бою на мечах, личного слугу Эсперо, и даже – бывалого помощника капитана корабля из Ариналя для обучения вязанию морских узлов и разбора картографии. Ингвар всюду старался брать Альваро с собой, настаивая, что путешествия верхом, подложив под себя мягкую подушку, не отнимают чести, а только укрепляют.
И так, в один из дней, возвратившись к ночи из военного лагеря, оба мужа обнаружили в спальне новенькую книгу Хуго Сатовиторского в дорогом кожаном переплёте. На вопрос о том, как она тут появилась, слуги ответили, что её принёс жрец из соседнего города и сказал: «в подарок», распорядившись оставить на видном месте – посередине супружеской кровати.
Ингвар взял в руки книгу, долго не решаясь открыть, следил взглядом за откликом Альваро. Но тот, набравшись смелости, кивнул. Старший муж тщательно пролистал страницы, но ни подчёркнутых строчек, ни тайных вложений не обнаружил, и, наконец, изрёк речь, хорошо запомнившуюся графу де Энсина:
– Кто-то считает, что книгу написал больной ублюдок, кто-то – мудрый человек. Значит, у этой книги есть много смыслов, раз каждый читает ее по-своему. Так?
Альваро кивнул, прикусывая губы. Он не находил смысла вообще держать такую книгу в доме и тем более – читать.
– А значит, – продолжил Ингвар, – тот, кто её принёс, хотел нам внушить определённый смысл, что будет понятен только нам. Я ума не приложу, что хотел жрец, но почему бы нам с тобой… вот сейчас… не найти нужный именно нам смысл? – он выставил книгу перед собой и заставил Альваро тоже взяться за ее переплёт. – Книга эта о старшем и младшем муже и том, как в идеале должна строиться их любовь. Как они оба должны стремиться стать богом Коатлем. И использовать при этом не принуждение, а взаимопомощь, уважение, доверие, прощение, восхищение поступками, дружеские и любовные чувства… Я так понимаю! И появление этой книги – обращение к нам, чтобы мы не забывали то лучшее, что должно быть между нами. Согласен?
Слова Ингвара тогда будоражили сердце, внушая мысль о единении и поддержке во всех заботах – и плохих и хороших. Теперь же, когда старший муж находился далеко, вся надежда на спасение была именно в нём. Что он услышит. Поймёт.
Альваро сбросил с себя покрывало, стянул камизу, в которую тщательно завернул книгу Хуго. И уже, ничуть не заботясь о своём обнаженном виде, предстал перед этарами:
– Отправьте это моему старшему мужу. Как можно быстрее!
***
Этар привёз послание из Энсины под вечер. За окнами грохотала гроза, наверно, последняя за это жаркое лето. Скользя по полу мокрыми тканями своих белых одежд, этар вынул из дорожной сумы свёрток, показавшийся поначалу странным, пока Ингвар не развернул его и не обнаружил рубашку Альваро и книгу Хуго Сатовиторского, сразу поняв, что младший муж в беде.
– Грустит и пьёт? – коротко осведомился он у этара.
Тот кивнул, пряча взгляд под капюшоном.
Когда Ингвару пришло письмо от жрецов с настоятельной рекомендацией пересмотреть кандидатуру младшего мужа и подыскать себе иного, голос герцога Байонны грохотал по всему дворцу не тише сегодняшнего грома. А словесным молниям, что он метал на головы безымянных жрецов, позавидовал бы любой из верховных богов, в чьих руках пребывал огненный жезл. Успокоился старший муж только тогда, когда под его диктовку было написано ответное письмо. И вроде бы – всё забылось, этары доложили, что все весомые доводы, приведённые Ингваром, были приняты и статус Альваро как младшего мужа подтверждён.
Ингвар тяжело вздохнул: видно, зря он понадеялся на излечение Альваро. Теперь придётся срочно отправляться в Энсину – младшего мужа нужно спасать:
– Завтра я отправлюсь вместе с вами в столицу, – негромко произнёс герцог Байонны, обращаясь к посланнику. – А пока вас обогреют и накормят.
Эта ночь стала бессонной для Ингвара – он не знал, как помочь, перебирая в голове множество вариантов: от нежных поцелуев и объятий до «хорошенько вмазать». И чем больше он раздумывал над их отношениями с Альваро, тем больше убеждался в мысли, что он не сможет существовать, если с младшим мужем случится нечто нехорошее, неблагопристойное или он не сможет больше управлять Байонной, а найдёт смысл жизни в опьянении и полной отрешенности от мира.
– Ведь, я так и не сдержал своего обещания! – посетовал на себя Ингвар, оправдываясь мысленно в своей неловкости и неосведомлённости. – Если бы он предложил… стал бы я отказываться?
За несколько дней до того, как Альваро заявил, что не хочет управлять страной из южного дворца, и отправился в столицу, они заехали в храм Коатля, что принимал подношения от жителей близлежащего города. Бога там изображала не статуя, а огромный барельеф, высеченный в твёрдой скале и укрытый от непогоды естественного происхождения пещерой, в которой храм был устроен. Тогда-то Ингвар и обратил внимание, что изображение Коатля кажется каким-то неестественным, будто смазанным и исправленным.
– Да ты сам потрогай! – Ингвар призвал младшего мужа обратить внимание на странную вещь. – Самое древнее здесь – голова быка, потом пошли странные изгибы. Вот здесь черточки! Смотри! Будто пальцы!
Альваро улыбнулся и покачал головой, тоже прикасаясь к камню и проводя на нём линии:
– Это память древних, Ингвар! Коатль был не таким, каким мы видим его сейчас. Это полустёртые легенды и мало кто о них помнит.
– И как же родился ваш бог Коатль? – зачарованно спросил Ингвар, надеясь услышать сказочную историю. Такие рассказы он любил, они точно невидимые нити связывали народы между собой, заставляя гадать, сколько же богов умещается в небесной лодке и хватает ли им всем места.
– Я слышал одну легенду, – начал Альваро, продолжая в свете лампады разглядывать барельеф, – что люди Байонны не всегда жили здесь. Наши предки пришли с севера, с земли Лаокоонии или еще дальше… Или приплыли… Но с севера и их было мало, хотя и были с ними жены и дети. А здесь жил другой народ или народы, но не в том суть! Северяне попросили дать им земли и воды, но местные жители не согласились. И тогда северянам пришлось оружием получить требуемое. Их богом был Татль – очень сильный молодой воин, – Альваро положил ладонь на плечо юноши на барельефе. – А у тех, кто здесь жил, богом был Корус: бык, но человек!
– Как это? – пожал плечами Ингвар. – Уж либо бык, либо человек, иного же не дано!
– Корус – полубог, но ставший богом. Простая женщина понесла от великого бога дитя. Прекрасное и совершенное, как солнечный свет. Этот мальчик вырос и возмужал, но как только он брал в руки оружие, то в него входила сила его отца, и голова Коруса превращалась в голову быка. Устрашающего и свирепого. Беспощадного к своим врагам, – Альваро обернулся, ища глазами, куда бы присесть, чтобы продолжить своё повествование.
По обе стороны храма в стенах были вырублены подобия скамей, видно не только правители Байонны так надолго заходили в этот храм. Здесь люди молились, просили и, возможно, даже спали, пытаясь почувствовать божественное прикосновение.
– Северяне победили, – продолжил Альваро, забираясь в широкую яйцевидную каменную нишу почти с ногами. – Татль победил Коруса, но насильственное забвение одного бога угрожало бы в будущем новыми войнами. А так, – он махнул в сторону изображения, – видно, что Татль побеждает Коруса мечом, но и Корус насаживает на себя Татля, принуждая к соитию. Как бы – принижая своей силой. Никому не обидно. Оба бога существуют и сливаются воедино. Так и родился Коатль. Потом человеческое тело Коруса превратилось в тело быка, но память у народа осталась.
– То есть, два соправителя, старший и младший муж, – продолжил его мысль Ингвар, примеряя на себя воображаемую голову быка. – Корус и Татль – это теперь мы с тобой?
– Да, – отозвался Альваро, – двое сильных мужчин, воинов, повторяющие обряд, сливаясь, превращаются в единого бога и подпитывают силу народа Байонны.
========== Глава 20. Шрамы не меняют нас изнутри ==========
Как сказали этары, которых Ингвар выслушал, едва успев слезть с лошади, младший муж пребывает в своих покоях и уже второй день не хочет выходить. Не ест, не гуляет, забросил государственные дела, плохо спит, а сейчас застилает свой разум крепким вином.
Граф де Энсина, одетый в халат, сидел полулёжа в кресле и пристально вглядывался в дно кубка, который недавно опустошил. Ингвар подал знак этарам, чтобы их оставили наедине.
– Я никого не хочу… – медленно с расстановкой произнёс Альваро и окинул старшего мужа мутным взором. – И тебя тоже не хочу!
– И ладно! – пожал плечами Ингвар и подошел вплотную к креслу. – Кто же тебя спрашивает? От тебя что требуется? Правильно – подставлять зад по праздникам или желанию мужа!
Эти слова всколыхнули в Альваро гнев:
– Я что, больше ни на что не способен? Я настолько жалок? – запальчиво выкрикнул он. Лицо графа де Энсина ещё больше покраснело, пальцы впились в подлокотники, он подался вперёд.
– Ты сам так решил! – спокойно ответил Игвар. – Когда счёл вино лучшим лекарством. Думаешь, я хочу с тобой разговаривать, когда ты еле языком шевелишь?
– Я никому не нужен! – Альваро обидчиво надул губы и откинулся на спинку кресла.
– В таком виде – нет. Быстро протрезветь сможешь?
Альваро замер в раздумьях. Ингвар быстро схватил его за плечи, вытряхнул из кресла и потащил в купальню, заламывая руки назад. Младший муж сопротивлялся, пытался вырваться, громко ругался, но дал возможность доволочь себя до бассейна, в который Ингвар с размаху его столкнул. Вода была обжигающе холодной, Альваро вынырнул, но старший муж опять его макнул с головой, удерживая несколько мгновений и не давая вздохнуть.
– Пусти! – выкрикнул Альваро и опять ушел под воду, пытаясь достать кулаками до Ингвара.
– Всё? Или еще искупнёшься? – Ингвар, наклонившись над бортиком, удерживал его за волосы.
– Пусти! – Альваро опять оказался под водой, потом вынырнул, тяжело дыша и отплёвываясь. – Хватит!
– То-то же! – старший муж, убрал руку и выпрямился. – Вылезай, пока я тебя не утопил! Давай руку! – он выволок дрожащего Альваро на мозаичный пол купальни. – Хочешь сдохнуть? Я к твоим услугам!
– Тебя же казнят!
– А мне плевать! Если мой младший муж решил умереть, так мне зачем моя жизнь?
– Найдутся… – Альваро дополз на руках до скамьи и со стоном присел. – Найдутся другие желающие стать твоим младшим мужем. Нетронутые, послушные, не рвущиеся к власти…
– То есть – ты за меня уже всё решил? – Ингвар сдвинул брови на переносице, придавая себе строгий вид. – Осталось только меня спросить – хочу ли трахать этих других! Или мне всё равно, в какую дырку свой член пихать. Отвечаю – не хочу! Мне дорога твоя священная задница.
– Всю страну сейчас больше интересует моя задница, чем иные достоинства! – запальчиво выкрикнул Альваро.
– Всю страну, – в тон ему ответил Ингвар, – интересует мой член в этой заднице. Я же по этому поводу не переживаю! А ты совсем себя распустил: где тот волнующий и притягательный образ, который этот член поднимает с первого взгляда? Ты сам же его и уничтожил!
– Нет, его забрал Ханну Нера, – пылая ненавистью ответил младший муж.
– Этого человека давно нет в живых, а ты, вспоминая о нём, только пытаешься оправдать себя. Своё нежелание принять себя таким, каким ты стал. Альваро, – Ингвар коснулся его щеки и заставил поднять голову, – прежним ты не будешь никогда. И знаешь, что в тебе изменилось? Раны на теле появляются и исчезают, оставляя шрамы, но они не меняют нас изнутри. А вот, трудности, что боги посылают нам – делают другими. Ты обманул Эдвина и получил для своей страны многое из того, на что и не надеялся. В Аринале ты был героем и помог спасти город… Да что я говорю! Ты спас свою страну. Не важно, как – мечом или молчанием, но ты совершил поступок, достойный восхищения и уважения. А вспоминаешь лишь о шраме…
– Не только я…
– А заткнуть эти голоса ты не пробовал? Не важно, как было выиграно сражение, а то – что выиграно.
Альваро крепко обнял старшего мужа за бедра, прижался щекой к телу, будто пытаясь слиться. Ингвар погладил его по голове, собирая мокрые пряди волос, откидывая их ему на спину и обнажая лицо и шею.
– Почему ты тогда не со мной? – внезапно спросил Альваро. – Я остался один.
– Один? – Ингвар хмыкнул. – Развёл себе тут гарем из шпионов со всех концов света и еще удивляешься!
– Причём здесь…
– Ну, ты же их не на базаре подбираешь или в карты выигрываешь! Тебе их приводят. Один человек или несколько, говорят, посмотрите ваше завысочество, какой племянничек у меня ладный, только-только из глухой провинции прибывший, цветок благоуханный и несорванный… А ты веришь. Потому что хочешь в это верить…
– Они – ничто для меня. Никаких чувств. Лишь ты для меня самый близкий… – Альваро еще теснее сжал свои объятия.
– Браслетики на себя нацепи, колечки, из волос косичек понаделай… как мне тебя такого на люди выводить? – Ингвар деланно вздохнул и развёл руками.
– Тебе же никогда не нравились мои украшения! – воскликнул Альваро, вскакивая с места и сжимая руки в кулаки.
– Нравились, я просто об этом не говорил… лишний раз! – Ингвар помог ему снять мокрый прилипший халат и пошарил по шкафам купальни, чтобы найти кусок ткани и вытереть тело. – А теперь пойдём спать! Только окунусь, сам с дороги.
Когда Ингвар проснулся, то уже не узнал своего младшего мужа, сидящего в кресле напротив. Альваро был тщательно причёсан, благоухал ароматными маслами, по плечам вновь вились золотые браслеты, поблёскивали драгоценные камни на кольцах, выбеленная туника подвязана расшитым поясом.
– Когда ты всё успел? – первое, что вырвалось из уст изумлённого герцога Байонны.
– Я мало сплю, – младший муж скромно потупил взгляд. – Пойдём в храм? Я подготовился…
Жрецы были немало удивлены, узрев обоих правителей на пороге, как и жители Энсины, провожающие их всю дорогу приветственными возгласами. Милость богов была собрана для Байонны с лихвой, на полгода вперёд, хотя Альваро и очень волновался, долго сосредотачиваясь на собственных ощущениях и мешая Ингвару погрузиться в фантазии.
Радостные байоннцы осыпали статую Коатля спешно принесёнными цветами, и пока внимание всех было отвлечено на восхваление богов, Ингвар пробрался к старшему жрецу. Показал увесистый кулак и предупредил, что здоровье служителя зависит исключительно от благостных и доверительных отношений между правителями Байонны, а не от слухов, которые должны быть сегодня же прекращены. А все «свидетельства из Арнауты» сожжены немедленно на глазах присутствующих в храме. Жрецы поставили медный котёл на треножнике с углями на ступенях и принесли два увесистых тома с рукописями.
Альваро даже не стал в ту сторону смотреть, а Ингвар, проверив написанное, лично бросил листы в разгорающийся огонь.
Затем оба правителя вернулись в замок, где их ожидал роскошный обед. Альваро много рассказывал, перебиваясь иногда на не совсем понятную старшему мужу скороговорку: Эдвин женился, прислал лес из Лаокоонии, придворный архитектор уже начертил план будущего города и верфей, первые группы рабочих отосланы в то место, где планировалось всё устроить, жрецы главного храма отправили туда и своих рабочих для строительства мест почитания Коатля по дороге… и многое другое. Отчего у Ингвара закружилась голова и всё естество внутри взбунтовалось, заявляя четкое «нет».
– Постой, Альваро, – наконец старший муж решился на то, чтобы высказать свои сокровенные мысли. – Я так не могу!
– Что? – удивленно воззрился Альваро, пытаясь заглянуть ему в глаза. – Я слишком быстро говорю?
– Нет, – Ингвар вздохнул, собираясь с мыслями, – мы уже обсуждали, что люди, приняв испытания богов, меняются. Со мной так же. Я больше не хочу сидеть в южном дворце, ничего не делая…
– Переезжай в Энсину…
– Ты меня не дослушал! И все дела, о которых ты мне сейчас рассказываешь, не моё… Я опять почувствовал запах моря. Он часто мне снится. Я хочу странствовать…
– Наш будущий порт и город мы можем назвать твоим именем, поселись там, будешь ближе…
– Нет, – покачал головой старший муж. – Опять осесть на месте и отстроить себе новый дворец? Я всю жизнь скитался, мечтал о доме. А сейчас вновь хочу испытать былые ощущения… – он сделал паузу, сливая свой твёрдый и решительный взгляд с бездонными сапфирами Альваро. – Я поеду в Арнауту!
– Ты что? – на лицо младшего мужа наползла гнетущая тень. – Чтобы тебя там убили?
– Бейсил не тронет меня. Если принудит принять какой-нибудь закон, то я перед отъездом оставлю упреждающий, что все законы, принятые на чужбине, не являются подлинными. Ты на своём месте, Альваро, а я… вот… будто задыхаюсь в клетке.
Последующие недели оба мужа мало разговаривали и встречались только в общей постели. Альваро был задумчив, что-то решал внутри себя, но больше не впадал в тоску. Он следил за собой, почти не притрагивался к вину, проводил множество часов в библиотеке, общался со своими этарами, упражнялся в саду с мечом, но не искал общества Ингвара.
Герцог Байонны, будто заново окрылённый, принялся воплощать свою мечту в жизнь. Собрал своих этаров, продиктовал письмо для Бейсила Арнаутского, приказал разыскать «Ветренную» и условиться о дне, когда Дарио приведёт корабль в новый строящийся порт. Дела армии он передал своему заместителю и приказал прислать часть солдат для обеспечения посольства и для охраны верфей Байонны. А также – подобрать способных юношей, которые смогут научиться морскому делу, пока Ингвар будет решать дела в столице Бейсила – Арлеуте. Деятельность старшего мужа пересекалась с интересами младшего только через этаров, которые, как втайне предполагал Ингвар, сбились с ног, донося мысли Ингвара до ушей Альваро.
Младший муж безмолвствовал, стараясь лечь позднее или встать с постели пораньше, хотя в полусне не высказывал никакой враждебности: всё также обнимал, со всей страстью отвечал на поцелуи. Даже безропотно несколько раз согласился на просьбу Ингвара приласкать его ртом. Однако Альваро сам не искал удовлетворения, вяло возбуждаясь, грустно вздыхал и отворачивался на бок.
Поэтому слишком удивительным для Ингвара стало появление этара Альваро посередине дня с приглашением срочно прийти в спальню. Он обескураженно рассматривал младшего мужа в одежде этара, который встретил его на пороге.
– Теперь меня зовут Арио, – с хитрой улыбкой произнёс Альваро, поправляя на голове капюшон. – И я твой этар. А твой младший супруг Альваро, вот этот человек, – Ингвар уставился в угол комнаты, куда указывал граф де Энсина. Оттуда из кресла ему улыбнулся худощавый блондин, похожий на Альваро только цветом волос и плетением из них многочисленных косичек.
– Ты думаешь, я с ним спать буду? – фыркнул Ингвар, быстро уловив идею и со всех сторон разглядывая своего новоприобретённого мужа.
– Нет, – Альваро нахмурился и вызывающе сложил руки на груди. – Этот человек – этар, которого подобрали из многих. Он будет полностью походить на меня: манерами, разговором, поведением, даже в одну постель с тобой ляжет, если будет в том нужда. Но трогать его я запрещаю!
========== Глава 21. Шаги в неизвестность ==========
То, что Альваро все эти дни строил свои планы, явилось для Ингвара полной неожиданностью. Сначала захотелось рассердиться – ведь он честно признался своему младшему мужу, что хочет уехать, и намерений своих не скрывал. Искренние дружеские чувства, желание поддержать, помочь, поделиться мыслями, зародившиеся между ними после событий в Аринале, разбивались именно о повседневную действительность – Альваро были неинтересны стратегические планы по строительству крепостей и размещении в них гарнизонов, а Ингвару – денежные расчеты, система налогообложения и решения городских советов. Общим у них было только море и корабли. Но ни у кого не было возможности отдаться этой страсти всецело: обязанности притягивали, приковывали к месту, внутреннее недовольство нарастало, не давая возможности вздохнуть.
Ингвар решился сделать шаг в неизвестность. Но не ожидал, что и Альваро пойдёт за ним. Они могли потерять власть или жизни, но что за жизнь, рассуждал старший муж про себя, когда ради долга, взятого когда-то по дружбе, приходится жертвовать свободой? Но Альваро? Он с младых ногтей воспитывался так, что его жизнь будет подчинена строгим линиям, диктуемым традициями. Глупость? Юношеская бравада? Что?
– А кто же меня согреет, жаркой арнаутской ночью? – старший муж уже понял, что без иронии тут не обойтись. Он быстро раскусил, что задумал Альваро, посчитал этот шаг вполне разумным, но, как говорится: «на этаров надейся, а сам не плошай»! Как-то не особо хотелось наблюдать за младшим мужем на расстоянии, тем более – его защиту он и сам в силах обеспечить. – И вообще, я рад, что ты решился поехать со мной! Не предлагал, думал, что сразу откажешь.
– Мы приведём тебе женщину, какую захочешь, – невозмутимо продолжил делиться своим планом Альваро, – но не из твоих жён, а из тех, кто меня в лицо не знает.
