Текст книги "Рассвет над Байонной-2 (СИ)"

Автор книги: Марко Гальярди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Попробуй только укусить! – сочащаяся смазкой головка члена коснулась губ Альваро. Он любовно облизал ее языком, внешне продолжая выражать негодование, но торжествуя внутренне: все-таки эту партию он выиграл у Эдвина.

========== Глава 6. Где игра, где вымысел? ==========

– Если ты так всех своих женщин насилуешь, то чего уж тут удивляться, что они от тебя бегают… ох! Проклятие! – младший муж стонал и кряхтел, пересыпая ругательствами. Скрючившись от боли, хватаясь за стены и отмахиваясь от рук Ингвара, который искренне желал помочь, он еле доволочил свое тело до купели центрального бассейна и, проигнорировав спуск по ступеням, скользнул в воду с бортика. Потом там затих, схватившись за края, и блаженно прикрыл глаза.

– Да я не особо-то усердствовал… – Ингвар обескураженно почесал затылок. Сбросив внутреннее напряжение и осуществив задуманное, он выпустил Альваро из крепкого захвата, а в ответ получил только вздохи и жалобы. – Ты же сам хотел… сам меня побуждал!

– Нежнее не мог? – Альваро скривил лицо, всем своим видом показывая, насколько бурное соитие со старшим мужем пагубно сказалось на его здоровье и благополучии. – Ох!

– Может быть, лекаря позвать? – осторожно предложил Ингвар уже вполне ощущая собственную вину за содеянное.

– Какого… к тёмным богам, лекаря? Считаешь, что в меня еще мало сегодня повставляли? Пальцев лекаря не хватает? – недовольно пробурчал младший муж, не открывая глаз.

– Ну, смазал бы там… чего-нибудь… – Ингвар уже не знал, как загладить последствия своих безудержно утолённых страстей.

– Предлагаешь к своему семени лечебных травок добавить? Для остроты ощущений? – съязвил Альваро, надул губы, выражая крайнюю степень обиды, и развернулся к нему спиной.

Ингвар тяжело вздохнул и присел на колени у края, оказавшись у младшего мужа за спиной. Он принялся гладить его по плечам, груди, обнимая и целуя в макушку, как капризного ребёнка:

– Ну, полно тебе… ну, силу применил. С кем не бывает? Задел ты меня сильно. Ну, прости… не сдержался, решил, что тебе так нравится… что ты так хочешь. Больно тебе?

Альваро кивнул головой, шмыгнул носом, обнял старшего мужа руками за предплечья, потёрся щекой о сгиб локтя:

– Отведи меня в постель! – уже с немалой долей нежности в голосе шепотом попросил он.

– В мою? – на всякий случай уточнил Ингвар и сразу почувствовал, как тело младшего мужа напряглось под его руками. Альваро повернул голову и посмотрел на него удивлёнными широко распахнутыми глазами:

– У тебя есть еще парочка кроватей на примете? – чем окончательно смутил расчувствовавшегося Ингвара. Но потом умиротворённо добавил. – Конечно, в свою!

Трогательная беспомощность младшего мужа заставила Ингвара проявить заботу: он помог вылезти из воды, обтёр досуха, облачил в свежую тунику, потом поддерживал за пояс всю дорогу, пока они медленно шли по коридорам дворца, ловил каждый вздох, когда Альваро трудно было шагнуть по ступеням из-за пронзающей боли. Наконец, он разложил младшего мужа на простынях и подушках, укрыл одеялом.

– Может, всё-таки лекаря? – с надеждой в голосе еще раз предложил Ингвар.

Альваро слабо кивнул, соглашаясь, почти засыпая, занеженный теплотой ложа:

– И этаров. Мне нужно им сказать… о наших переговорах. Или ты сам?

– Нет, – Ингвар мотнул головой. – Да и ты не сильно напрягайся. Поспи!

Альваро сладко зевнул в ответ.

Ингвар переменил свое решение уехать в военный лагерь, отложив его на следующий день: «пока младшему мужу не станет лучше», и дал указание готовиться к охоте. Но управляющий, вежливо выслушавший и покивавший милорду, удивил Ингвара иной новостью. Их гость, король Эдвин, не успев толком отдохнуть и отобедать, от имени старшего мужа повелел оседлать лошадей и отбыл в неизвестном направлении.

– Насколько неизвестном? – с издевкой в голосе начал допрос Ингвар.

– Человек, посланный вслед за ним, пока не вернулся, – невозмутимо ответил управляющий.

– Тогда пошлите еще человека за тем человеком! – потребовал старший муж. – Не хватало нам, чтобы с королём Эдвином что-то случилось!

– Он в военный лагерь поехал, – присоединился к их разговору подошедший главный конюх. – Взял в проводники Бенто, того, что вчера с вами, милорд, ездил. А в конюшне сказал, что место хочет присмотреть для завтрашней охоты.

Это была плохая шутка, появившаяся еще до того, как племянник Эдвина, король Эрвин VI был убит на охоте. Хочешь отравить гостя? Сходи на кухню и спроси рецепт у повара. Хочешь задушить подушкой? Сначала поваляйся сам на перине. Хочешь заколоть ножом в подворотне? Прежде развлекись там с девицей. Хочешь убить короля? Присмотри место для охоты. Кого именно Эдвин вознамерился убивать, оставалось неясным: только Альваро или обоих мужей сразу?

Но более странным стало желание короля в одиночку посетить военный лагерь. Ингвар не делал различия между своими солдатами, южане они или те, кто пришел вместе с ним с севера. Он старался сделать войско единым и ставил целью не войну, а надёжную защиту границ от вторжения извне. В горах и за ними жили народы, не строившие городов, кочевые, ставившие в приоритет родовую честь и честный грабёж. Смущали их умы только многочисленные купцы из Арнауты, испытывающие страсть к золоту, серебру, драгоценным камням и рабам. Именно они продавали им оружие, с которым племенные вожди занимались частыми набегами, проходили по узким горным тропам и угрожали южным приграничным городам Байонны.

Пока правил Рикан де Альма, а до него – родовая знать де Энсина, мало кто из них обращал внимание на постоянные бесчинства, творимые многочисленными отрядами пришельцев. Поэтому и пустовал, разрушаясь, южный дворец правителей. Как только здесь появился Ингвар со своими солдатами и начал планомерно уничтожать эти разбойничьи гнёзда, давая возможность жителям приграничья свободно возделывать поля и работать в шахтах, то количество набегов было сведено на нет.

Купцы из Арнауты много раз посылали своих шпионов, чтобы найти брешь в обороне, но этих чужаков здесь не привечали. Лишь на побережье Байонны, у самого подножия горного массива, разросся город Ариналь, основанный выходцами из Арнауты, подконтрольный им, и именно туда прибывали корабли с товарами.

Изрезанные скалами южные берега Байонны, севернее Ариналя служили лишь пристанищем рыбаков и пиратов, через чьи руки проходила вся торговля с землями королевства Эдвина – Лаокоонией. Упорядочение морской торговли в южном море и ее безопасность стали первостепенными задачами. До сих пор королевство, продававшее крепкий лес, пеньку и пушнину по бросовым ценам не имело собственного флота. Перевозками занимались только чужеземцы, которым было выгодно продать подороже и купить подешевле.

Требования Эдвина о скорейшем строительстве кораблей сталкивали Байонну с Арнаутой, пиратами и всеми, кто имел своей целью властвовать в южном море. И страхи Альваро были понятны Ингвару – он не хотел оставаться один и требовал у Эдвина прекращения торговли корабельным лесом, которая укрепляла Арнауту.

«Если вы, мой король, – втолковывал младший муж, – считаете Байонну частью своего королевства, то и лес должен идти на строительство „ваших“ кораблей. Иначе вы набиваете свои сундуки золотом от продажи, а мой народ будет вынужден затянуть пояса и строить корабли из своего леса».

Арнауте были не нужны сильные Лаокоония и Байонна, равно как этим обеим землям – влиятельный морской сосед. И ссора между Эдвином из Готвиндов и Альваро де Энсина обрадовала бы только Бейсила, правителя Арнауты.

Ингвар подавил в себе желание еще раз посмотреть на любимых женщин и детей и приказал накрыть ужин в саду. Он отослал этаров прочь, сказал, что хотел бы остаться в одиночестве, но чтобы ему обязательно доложили, если вернётся Эдвин или проснётся младший муж.

Каждый глоток янтарного вина очищал мысли и остужал чувства. Ингвару уже казалось нелогичным желание Эдвина развязать войну или устранить двух мужей Байонны от власти. Король предпочитал использовать слабости и договариваться, но с внутренними противниками, что могли вредить тайно расправлялся без жалости. «Эдвину одному не справиться, – рассуждал Ингвар, – или мой король допустил к себе столько льстецов, что потерял связь с реальностью? Или боги решили лишить его разума? – образ короля, но в ту пору еще молодого герцога встал перед его глазами. Сосредоточенный, осторожный в проявлении чувств на людях, Эдвин преображался, опираясь своей душой на бесшабашность сердца и разума Ингвара, который всегда всё упрощал там, где будущий король пытался разыскать хитроумное коварство. – Ты ближе мне, чем брат. Почему же ты, мне не доверяешь? Знаешь же, что не предам!».

Но вино в кубке, крепко сжатом в руке подрагивало, ревниво красуясь цветом перед закатным солнцем. Ингвар пытался заглянуть в его глубины, тщетно надеясь понять замыслы богов. Поднял голову, провёл невидящим взором, следуя мыслями поверх потемневших кустов и ярких пятен распустившихся на них бутонов, пока внезапно не освободился от чар былых воспоминаний…

Альваро стоял на отдалении посреди скрещивающихся садовых дорожек и смотрел на своего старшего мужа в пол-оборота, сложив руки на груди, обнаженный по пояс. Его узкие штаны черного цвета плотно облегали бедра, подчеркивая стройность ног и плавный изгиб талии, переходящий в горделиво расправленную спину. Волосы, поднятые вверх и собранные в хвост, открывали взору длинную шею младшего мужа. Сам он был похож на любовно вырезанную из дерева тонкую статуэтку танцовщицы, что можно встретить в лавке мастера-резчика на базарах в землях, лежащих ещё южнее Арнауты, где люди живут не в городах, а в деревнях, окруженных густым влажным лесом, перемещая товары между своими соседями на остроносых лодках, отталкиваясь длинными шестами от илистого дна многочисленных протоков. Ингвар с Эдвином были там однажды, поднявшись вверх по широкой реке от засушливого и пустынного морского побережья, обдуваемого сильными ветрами. Из этих земель происходил Тхал – один из воинов личной охраны Эдвина: почти на голову выше Ингвара… Там они верили в звероподобных богов, что живут в кронах деревьев, но иногда принимают людской облик и сходят на землю, чтобы красть души младенцев по ночам.

«Ты сказал, что я ревную, – мысленно обратился Ингвар уже к Альваро, – да, как тебя не ревновать, малолетний засранец, когда ты начинаешь занимать в моих мечтаниях места больше, чем они могут в себя вместить? Ты проявляешься везде, в каждом моём вздохе, стирая мои воспоминания о прошлом, которыми я живу. Сначала ты был покорным, забитым мальчишкой, а теперь я уже теряюсь в чувствах – где заканчиваются мои личные желания и начинаются те, что ты мне тайно внушил? И я не знаю тебя, Альваро, где игра и вымысел, а где – правда?».

Ингвар махнул рукой, призывая к себе младшего мужа. Тот молчаливо присел напротив на подушки низкого дивана, расцепил руки, с любопытством склонился и глянул в почти опорожнённый старшим мужем кубок.

– Налей и мне, – изящным движением подставил свой под горлышко сосуда, чуть пригубил, перекатывая медовый вкус на языке. – Давно пьёшь в одиночестве?

– Да, – откровенно признался Ингвар.

– Хочешь поговорить об Эдвине?

– Нет. Лучше о тебе. Что сказал лекарь?

– Посоветовал отказаться от завтрашней охоты, – уголки губ Альваро тронула легкая улыбка. – Сказал, что если и этой ночью, хвала богам, вы продолжите входить в их чертоги, то это будет лишь во благо. Но на весь завтрашний день мне следует дать отдых телу.

– Хм, – усмехнулся Ингвар, и плеснул в себя остатки вина, – у тебя еще не пропало желание выполнять свой сакральный долг перед Байонной?

Альваро передёрнул плечами, думая о чём-то своём:

– Твои руки намного теплее и нежнее, чем у жрецов! – он бросил на старшего мужа пытливый взгляд из-под ресниц. – Мне нравится делать это с тобой. Ты прости, иногда я начинаю тебя намеренно злить. Но так лучше… ты перестаёшь себя сдерживать и сравнивать меня с женщинами.

Ингвар опять хмыкнул, не зная, что и ответить на правдивые слова младшего мужа.

– Король решил проверить, кому из нас троих подчиняется армия? – неожиданно спросил Альваро, грубо прервав их вялый обмен любезностями. – Ты сможешь утешить его, по возвращении?

========== Глава 7. Условия мира ==========

Ингвар вновь наполнил свой кубок. Медленно, размеренно и неторопливо. И лишь в сердце опять поднималась буря неприятного негодования: младший муж, будто намеренно бередил открытую рану и никак не мог успокоиться. Взгляд Ингвара потяжелел:

– Ты всё не можешь забыть то, что Эдвин назвал тебя «женоподобным»?

Альваро намеренно подобрал ноги под себя и соблазнительно развалился на подушках лицом вверх, с согнутыми и широко расставленными коленями, будто женщина, готовая к соитию. Полежав так недвижимо несколько мгновений, он плавно перетёк обратно в сидячее положение и с прищуром взглянул на Ингвара:

– Тебе не кажется, мой старший муж, что во всём мире только тебя и твоего Эдвина волнует вопрос о моей схожести с женщиной? Вы оба относитесь ко мне как к жене, а не как к равному себе.

– Ты бы на себя колечек поменьше цеплял, может и сошел бы…

– То есть дело во внешности, а не в моём статусе? Считаете себя во всём победителями, но дальше длины своего члена ничего не видите?

Ингвар устало подмял подушку себе под бок. Он не понимал, зачем Альваро вообще затеял этот разговор. Чего постоянно хочет доказать? Когда-то серебряные листья будто качнулись от порыва ветра на плечах его младшего мужа, и клятва королю была произнесена и тем самым граф де Энсина признал своё подчинённое положение, как и в клятве перед старшим мужем. В их уже тройственных отношениях, Альваро имел последний голос, несмотря на все свои усилия.

– Муж мой, – Ингвар еще раз попытался воззвать к смирению, – длину моего члена ты уже познал, лёжа подо мной. А Эдвин – мой король и твой сюзерен. Если он решит, что мы с тобой или один из нас недостоин его высочайшего доверия, то нужно будет смириться. Он не жаждет войны, но ему нужна покорность. А ты постоянно дёргаешь льва за усы. Вот сейчас, что ты удумал? Расстроить Эдвина тем, что солдаты ему не принадлежат?

– Ты сам сказал, что армия подчиняется тебе! – нервно ответил Альваро и нахмурился, прикусив губу.

– Ага, – спокойно согласился Ингвар, – значит, и меня теперь король вычеркнет из списка своих доверенных лиц. Спасибо! Теперь нас можно обоих укокошить без сомнений… И вот тогда – солдаты точно признают Эдвина своим повелителем, пока твои жрецы в Энсине будут перебирать потенциальных кандидатов на роль новых мужей. Ты вообще знаешь, сколько их?

Альваро быстро хлебнул вина, сосредоточенно обдумывая своё положение:

– Нет, не считал.

– А мне этары еще в самом начале преподнесли список. Триста пятьдесят один побочный потомок твоего рода де Энсина. Первым, конечно, стоит твой дядя, и на роль младшего мужа ему кого-нибудь подберут, не сомневаюсь, но… Эдвин тоже не будет сидеть сложа руки.

– Ты хочешь сказать то, что мы сейчас живы – добрая воля Эдвина? – лицо Альваро менялось: он будто стал старше и выглядел уставшим, побежденным, плечи его поникли. – Я долго думал… – наконец выдавил из себя он, – я не смогу убить короля. Охота была бы замечательным предлогом, но что дальше? В Лаокоонии хаос, Дорсея объявляет войну, Арнаута торжествует и снаряжает корабли, с юга через горы начинают вторгаться чужаки. А у Байонны ничего нет, что можно противопоставить им всем. Слишком мало времени прошло. У нас тут тоже полно крупных держателей земель, которые будут не прочь начать грабить своих соседей.

– Наконец, ты понял! – облегченно ответил Ингвар. – Про армию я сказал Эдвину только потому, что не хочу твоей гибели. Не хочу, чтобы он всё менял. Но если ты не смиришься и не подчинишься своему сюзерену, который дает тебе устойчивость, не засунешь свои непомерные амбиции в то место, которое у тебя сейчас болит, то выиграв во времени всё равно всё потеряешь.

– И поэтому ты сказал, что не со мной и не с Эдвином? – голос Альваро охрип от внутренней борьбы с самим собой.

– Да. Вы оба мне дороги. Я люблю вас обоих, – Ингвар в подтверждении своих слов приложил руку к сердцу. – Но мне больно смотреть, на вас, двух сильных правителей, что делят власть. А должны помогать друг другу, как мужья в Байонне. И хочу я быть подальше от вас, если вы начнёте меж собою распри. Смирись, попроси у Эдвина прощения, склонись перед ним, и ты получишь всё, что пожелаешь.

– Мне нужно подумать, – выдавил из себя младший муж. – Налей мне ещё вина. Что-то холодно стало, солнце совсем зашло… – он растёр ладонями предплечья и хлопнул в ладоши. К ним подошел один из этаров, да так стремительно, будто стоял неподалёку, прячась в кустах. – Принеси мне камизу и плащ.

– Вернулся гонец, король Эдвин скоро будет во дворце, – бесстрастно произнёс этар.

Альваро вопросительно взглянул на Ингвара, ожидая от того дальнейших распоряжений по поводу приёма их гостя.

– Приготовьте ужин для короля и его свиты. Спросите, когда он желает нас принять. И если скажет, что немедленно, то проводите к нам. И ещё – принесите сюда лампады, становится темно.

Эдвин появился на дорожке сада совсем скоро, но оба мужа успели выпить по кубку вина и обсудить качество стряпни местного повара в приготовлении утиного паштета. Короля сопровождали оба его телохранителя, а сам Эдвин был явно расстроен и раздражён, во всяком случае, об этом явно свидетельствовало выражение его лица, которое он даже не удосужился скрыть под маской вежливости и учтивости.

– Итак, – промолвил король, рассеянно наблюдая, как слуги расставляют по углам двора лампады. На дорожке замер этар, так и не успевший донести до Альваро одежду. – И куда мне теперь сесть? К вам, герцог Байонны, или к вам, граф де Энсина?

Дело в том, что у длинного прямоугольного стола с закруглёнными краями, стояли друг напротив друга только два дивана, и оба мужа сидели посередине каждого из них.

– Я постою рядом, мой король, – Альваро решительно встал со своего места, отставив кубок с вином на край стола.

– Да, что вы, граф, так себя утруждаете! – язвительно произнёс Эдвин, но занял место напротив Ингвара. – Ведь, судя по моим расспросам местного населения, именно вас считают истинным правителем здешних земель. Смешно, но я уже второй раз в жизни сталкиваюсь с тем, что меня просят сохранить вам жизнь все, кого бы я не встретил на своём пути!

– Мой король, – Альваро бросил быстрый взгляд на своего старшего мужа и заметив его краткий кивок, опустился на колени, прямо на плиты двора. – Я приношу свои извинения за дерзость, проявленную мной по отношению к вам. И согласен понести любое наказание, – в знак смирения, он склонил голову.

– Армия твоя, Эдвин, – четко произнёс Ингвар, встречаясь взглядом с королём. – Но Альваро мой муж. Как моя любимая женщина… – добавил он тише.

– И ты согласен отправиться с посольством в Арнауту? – Эдвин сощурил глаза, вглядываясь в выражение лица Ингвара.

– Да. Но только с ним… живым, – он кивнул в сторону младшего мужа.

Король тоже повернул голову к Альваро и долго его рассматривал в свете лампад, решая что-то в своей голове. Потом глубоко вздохнул и выпятил губу:

– Я хочу, чтобы граф де Энсина провёл сегодняшнюю ночь в моей постели. Это возможно?

Альваро вздрогнул, услышав эти слова, сделал невольный жест – скрестить руки на груди, но волевым усилием заставил себя опять опустить их вдоль тела. Ингвар спокойно развернулся к этару и повторил вопрос короля, будучи полностью уверенным, что услышит твёрдое «нет».

– Возможно по решению старшего мужа, если он считает, что данное действие будет во благо народа Байонны, – неожиданно ответил этар, чем подверг Ингвара в шок, а Эдвина, наоборот, развеселил.

– Если я приму во внимание все доводы графа де Энсина по поводу строительства флота, снижения налогов и прочего, что было сегодня высказано, и подпишу договор, это будет расценено как благо? – король впился взглядом в Ингвара и ехидная ухмылка пробежала по его губам.

– Осторожнее, Эдвин! – Ингвар пришел в себя и покраснел от гнева. – Тут не так всё просто! Это тебе не шлюху портовую снять…

– Знаю, поэтому и прошу, – кивнул тот, – но так ли я тебе близок, чтобы отдать мне любимую женщину?

– Дело не только в этом! – повысил голос Ингвар, продолжая распаляться.

– Хватит! Успокойся, муж мой! – Альваро поднял голову, и резким окриком заставил замолчать их обоих. – Король так пожелал, хорошо… Но, мой король, вы должны знать, что задница младшего мужа в наших краях – место сакральное. Если вы не сможете меня удовлетворить своей силой, то сразу потеряете всё – уважение и поддержку народа, а ваши действия будут считаться изнасилованием, то есть тяжким преступлением. Вас, конечно, не осудят по законам, но вы это должны понимать.

Эдвин улыбнулся про себя и покачал головой:

– Умный ход, да… но… граф де Энсина, в ваших же интересах получить это самое, как вы сказали… удовлетворение, ведь оно принесёт вам намного больше радости после заключения договора на ваших условиях!

– Альваро, ты… – дальнейшие гневные слова застряли у Ингвара в глотке, когда он увидел, что младший муж поднимается с колен и подходит к столу, чтобы сесть на край дивана рядом с королём.

– Ты, мой старший муж, – Альваро окинул Ингвара холодным и отстранённым взглядом, – сам призвал меня к смирению и знаешь, что ради своей страны я способен на многое. Вас устроит наша встреча через час, мой король? – он обратился уже к Эдвину.

– Вполне! Я как раз успею отужинать.

Граф де Энсина медленно поднялся, повернувшись к ним спиной и последовал к этару, который так и не донёс его плащ. Тихо сказал ему несколько слов и удалился. Ингвар проводил грустным взглядом его спину и налил себе ещё вина. Внезапно появились слуги с кухни и принесли запеченную в травах птицу, копченную на вертеле рыбу, густые острые соусы, свежие лепёшки и новое темное вино, которое щедро разлили по кубкам. Ингвар больше не пытался заговорить с Эдвином, мрачно напиваясь, а король, наоборот, был необычно щедр на благодарственные эпитеты, что он дарил каждому блюду, приносимому улыбчивыми служанками.

Наконец, Эдвин насытился и уходя обнял Ингвара сзади за плечи:

– Не сердись, мой друг, и не ревнуй! Я буду очень осторожен. Но ты же сам ещё утром предложил разрешить наш спор соитием. Я к твоим словам прислушался. А опыт… надеюсь, граф де Энсина достаточно искусен в любви. Ты же тоже не был уверен в себе в вашу первую брачную ночь!

Слуги помогли королю снять дорожное платье, обмыли его тело влажными тряпицами, облачили в расшитый золототканным узором халат и провели в покои. Граф де Энсина уже ждал его там. По предплечьям Альваро, сидящего на разобранной кровати среди подушек, вились тонкие золотые браслеты, шею украшало ожерелье из тонких нитей бус, плетеный пояс удерживал на бедрах кусок ткани, прикрывающий гениталии. Младший муж основательно подготовился к соблазнению своим телом северного короля, не сомневаясь, что разожжет в нём страсть своим доступным видом и согнутыми в коленях, слегка расставленными ногами.

– Я жду вас, мой король, – страстно прошептал он полураскрытыми, алевшими как спелые вишни губами, грациозно подаваясь вперед, навстречу.

Эдвина слегка качнуло и он, согнувшись, оперся руками о край кровати, заморгал глазами, стараясь остановить зарябивший в глазах блеск драгоценностей и гладких нитей на узорах богатых тканей. Подтянулся на руках, наползая на Альваро, устраиваясь между его приглашающе разведенных ног. Тот присел, ухватив его за плечи и освобождая от халата, мазнув губами так близко, но уклонился от поцелуя, подставляя под пересохший от восторга рот короля свою грудь и затвердевший сосок.

Эдвин со стоном прихватил его, чувствуя, как в ушах нарастает гулкий шум, как горячая кровь приливает к голове, грозной волной бьётся сердце внутри груди. Он скользнул рукой по своему вставшему твердыней члену, намереваясь заняться поисками того тугого входа, к которому он бы подошел, словно ключ к замку. Внезапно тьма охватила короля и унесла сознание в чертоги богов.

Альваро отодвинул от себя тело захрапевшего Эдвина. Стянул с него халат и отбросил в сторону на пол. Потянул простыни в разные стороны, сооружая полный беспорядок на ложе. Щедро полил всё это душистым маслом, разорвал на себе одну из ниток бус, вложил в сжатую руку короля пару своих волос, а потом с наслаждением провёл сильными пальцами по спине своего несостоявшегося любовника, оставляя на ней длинные содранные полосы, что должны были послужить утром наглядным доказательством бурно проведенной ночи.

========== Глава 8. Королевская охота ==========

Проснувшись ранним утром, Ингвар обнаружил себя лежащим на диване в саду, где он накануне вечером остался в одиночестве после ухода Эдвина. Слуги только убрали стол и накрыли своего милорда покрывалом, оберегая от ночной прохлады. Старший муж плохо помнил, чем закончился для него прошлый день: возможно он просто напился, подавляя в себе злость на обоих правителей, что крутили им всё это время, а потом решили уединиться.

Ингвар скинул с себя покрывало и пошатываясь сделал несколько шагов в сторону ближайших кустов. Облегчившись, он поднял глаза вверх и понял, что таращится именно на тот балкон, что ведёт в спальню, отведенную Эдвину. Внезапно на нем появился Альваро, обнаженный, с растрёпанными волосами, опёрся на перила и с совершенно развратной улыбкой подставил довольное лицо солнечным лучам. Через несколько мгновений рядом с ним оказался Эдвин, попытался обнять графа де Энсина, но тот мягко отстранился и увлёк короля вглубь комнаты, чему-то звонко рассмеявшись.

Ингвар вздохнул и громко позвал своих этаров, не сомневаясь, что его голос будет прекрасно услышан и в глубине покоев Эдвина. Вокруг хороводом кружились слуги, предлагая милорду освежиться, сменить одежду, позавтракать, выпить вина и опохмелиться. Старший муж вновь обнаружил себя сидящим на том же диване, на котором проспал всю ночь, но перед ним уже лежала горка тонких кружевных лепёшек, стояли круглые чашечки с густым сиропом из засахаренных фруктов и мёдом, на блюде восхитительно пахли нарезанная ветчина и молодой сыр. Но Ингвар первым делом потянулся к кубку с лёгким вином и вернул себе способность рассматривать окружающий мир в цветных красках.

– Милорд, – обратился к нему этар, нагнувшись над ухом, – ваш гость проснулся и облачается для предстоящей охоты.

– А мой младший муж?

– Ушел в купальню, милорд.

Ингвар завернул в лепёшку сыр и ветчину, откусил кусочек и понял, что всё великолепие завтрака не лезет ему в глотку:

– Проклятие! – вырвалось у него. – Приготовьте для меня одежду и доспех, я еду на охоту с королём!

Пока слуги занимались облачением старшего мужа там же в саду, подошел Эдвин, уже полностью готовый к отправлению в путь. Его куртку и доспех нес позади слуга, который еле поспевал за стремительной походкой короля. Ингвар встал, приветствуя своего сюзерена по этикету, но Эдвин нахмурился:

– Полно тебе обижаться! Не порть мне сегодняшний день!

– Мой король, ты доволен нашим гостеприимством? – Ингвар продолжил проявлять напускную учтивость.

– Страстный у тебя муж, смотри! – Эдвин задрал камизу на спине и повернулся к Ингвару, гордо показывая полученные отметины. Тот заставил себя вглядеться, удивляясь увиденному, ведь Альваро никогда такое с ним не проделывал. Камиза опять опустилась вниз, скрывая следы, и тут Ингвар понял, что не так: царапины шли не от позвоночника к бокам, а наоборот! Будто… а Эдвин, не удосужившись рассмотреть пристальнее…

– У тебя точно задница не болит? – мрачно и внутренне усмехаясь спросил Ингвар. Эдвин бросил на него испепеляющий взгляд:

– Ревнуешь?

– Ну, да! – повеселел как-то герцог Байонны. Он не мог сложить в уме то, что видел с тем, что знал, и сделать выводы, но понимал, что дело нечисто. А, может, Эдвин вообще врёт? И не так всё было. Ингвар представил в красках своего младшего мужа, покрывающего короля, точно жеребец кобылицу, и ему стало смешно, что он не смог себя сдержать.

Король принял его веселье за шалость нервов и удалился, деловито бросив: «Я тебя жду!», занял свои мысли предстоящей охотой.

– Я пойду, справлюсь о здоровье сакрального места моего младшего. Он же не просто так от охоты отказался. Ты же его совсем за ночь заездил! – еле уняв смех, Ингвар проговорил приятности в спину Эдвина и быстрым шагом направился в свои покои.

Он не сомневался, что именно там обнаружит младшего мужа. Альваро сидел в широком кресле, в длинном струящемся обилием ткани бордовом халате с длинными рукавами, но распахнутом на груди, пах свежестью жасминового мыла и любовно оглаживал выдранный из Эдвина лист с подписанным договором. Позади графа стояла служанка и расчесывала уже подсушенные волосы своего господина. Неожиданное появление старшего мужа вызвало заминку в тесном общении Альваро со своими этарами на коэйне. Договор мгновенно исчез в рукаве одного из них, а рот графа де Энсина исказила вселенская мука.

Местный коэйне старший муж всё-таки удосужился выучить за время пребывания в Байонне. Чужие языки на слух, в отличие от чтения и письма, давались ему легко. Поэтому часть разговора он всё же уловил: речь шла об Аринале, куда намеревался отправиться младший муж, как только король Лаокоонии отбудет обратно в свои земли.

Ингвар, не повышая голоса, попросил всех выйти и оставить его с мужем наедине. Он присел на кровать, прямо напротив Альваро, но тот обиженно отвернул от него лицо.

– Я прочитал твоё послание… на спине короля, – поспешил объясниться старший муж.

– Рад, что тебе стало интересно! – с нескрываемой издевкой в голосе ответил Альваро.

– Признайся, тебе Эдвин понравился? Такой горячий, страстный… стонал под тобой…

Альваро резко повернул к нему голову:

– С какого времени моего старшего мужа начали интересовать подробности моей сексуальной жизни? – окатил горячим презрением младший муж. – С того момента как он отдал армию своей страны другому королю или еще раньше? Когда принял решение возглавить посольство в Арнауту, прихватив и меня с собой? Я-то добился всего, что захотел, а с чем остался ты? Что приобрёл, кроме утреннего похмелья?

Неласковый приём младшего мужа уничтожал последние остатки надежды и самомнения. Ингвару вдруг припомнился Рикан де Альма и рассказы о перемене его настроения. Наверно, история вновь повторилась: и Альваро также однажды, скривив красивые губы, пылающие ненавистью, высказал своему первому мужу в лицо, не таясь и не играя, всё, что на самом деле о нём думает – напыщенное ничтожество, неспособное насладиться и удержать то, что имеет. Поэтому и топит себя в крепком вине, чтобы не чувствовать себя полным дерьмом.