Текст книги "Что мужчины думают о сексе"
Автор книги: Марк Мэйсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Я почувствовал, что пора сообщить Ингрид о возможных различиях в наших взглядах на вопрос об агентствах знакомств.
– Что б мне провалиться на этом месте, я рядом с вами чувствую себя чертовски неопытным. Я впервые сделал нечто подобное.
– Правда? Вам надо заняться этим. Знаете, это такое развлечение!
Кто-то впрыснул Квазимодо жирную дозу «ангельской пыли»[31]31
Фенилциклидин, сильнодействующий галлюциногенный наркотик, нарушает координацию движений.
[Закрыть].
Все начало приобретать смысл. Для Ингрид свидания перестали быть поиском партнера, а стали просто занятием сами по себе. У меня сложилось впечатление, что она коллекционировала свидания, как другие коллекционируют железнодорожные билеты. Агентства знакомств были ее хобби. Наверное, это лучше, чем мучить зверюшек или звонить по телефону и говорить непристойности. И все же неприятно. Я представил человека, заполняющего анкету в агентстве знакомств и вписывающего в графу «хобби» – «использование подобных агентств».
– Вы встречаетесь со всевозможными людьми, – продолжала Ингрид на фоне бешеных усилий Кваземодо. – Но я всегда до конца откровенна. Я говорю мужчинам, что если они не хотят большего, вы понимаете, если им хочется сразу же уйти, то так и следует сделать.
Нет смысла быть хоть в чем-то нечестным, верно?
– Верно, конечно, верно.
На этом этапе мое горло утратило способность издавать звуки, и, как мне ни хотелось, я не смог сказать ничего. А хотел я сказать вот что: «Будучи честным с вами, Ингрид, должен сказать, что у нас с вами нет ни малейшего шанса снова поговорить после этого вечера, не говоря уж о том, чтобы переспать, так почему бы нам прямо сейчас вежливо не распрощаться?» Но когда горло немного отпустило, я выдавил несколько слов:
– Конечно. Честность. Надо быть честным.
Ингрид улыбнулась. Потом, заметив, что я почти допил пиво, встала.
– Выпьем еще?
Я и мое горло, оба понимали, что мы сейчас произнесем, и я даже не пытался сказать что-то другое:
– Да, было бы неплохо. То же самое, пожалуйста.
Когда Ингрид ушла, я снова обрел дар речи. И мои слова устремились к мобильнику. Прямо к товарищу. Надежному, здравомыслящему, сообразительному товарищу. Набрав номер Криса, я быстренько оглянулся на стойку.
Там толпился народ. Хорошо. Это задержит Ингрид и даст нам время разработать план побега.
После пяти гудков трубку взяли. Ханна.
– Ханна, это Роб.
– Привет! Ты где? – Этот простодушный вопрос люди обычно задают, когда звонишь по мобильнику, хотя мобильники и созданы для того, чтобы не знать, кто откуда звонит.
– Я в пабе. Слушай, мне нужна помощь, и срочно. Я попал на свидание с чертовой незнакомкой – да, то самое, – и мне нужно как-то выпутываться. Немедленно. Пожалуйста, Ханна, пожалуйста, помоги.
Ханна, как Харви Кейтель из «Криминального чтива», выдержала несколько секунд для осмысления ситуации, а потом хладнокровно и авторитетно озвучила свое решение.
– Насколько я понимаю, ее сейчас нет рядом?
Еще один взгляд через плечо. Никаких признаков Ингрид. Наверное, отошла к другому концу, где, возможно, скорее обслужат.
– Нет, она пошла к стойке. У нас есть минута-две.
– Значит, вот что мы сделаем. Я выжидаю пять минут, потом тебе звоню. Якобы я твоя подруга, которую избил и где-то бросил ее парень. Я прошу тебя приехать и забрать меня. Девушка никак не сможет возразить…
– А вот и мы, с бутылкой «Бека».
БЛИН! Как Ингрид умудрилась так быстро обернуться?
Оказавшись (даже если заявлю так сам) лучшим учеником, чем Сэмюэл Джексон и Джон Траволта, я все схватил на лету.
– Хорошо, хорошо… Послушай, постарайся успокоиться, дай мне минут десять, а лучше перезвони снова, идет?
Ханна, поняв, что, видимо, что-то случилось, ничего не сказала и позволила мне импровизировать. Я – звезда! Если надолго задуматься о том, как трудно ездить на велосипеде, вы наверняка упадете, – вот и я постарался не анализировать свои действия и перешел к успокаиванию:
– Да… нет, не будь глупенькой, все в порядке… да, именно так, все будет хорошо, обещаю тебе… Ладно, до скорого. Пока… Да, пока.
Ингрид, которая уже села и потягивала вино, смотрела на меня обеспокоенно.
– Прошу прощения, – сказал я. – Соседка по квартире. Разругалась со своим парнем. Такое уже случалось. Но теперь дело совсем худо. Большая ссора. Где-то. Похоже, на улице.
Давай, Роб, начинай говорить связно, ради всего святого, черт бы тебя побрал. А то еще немного, и ты откроешь карты со словами «Я придумываю это на ходу».
– Кажется, он немного поколотил ее и бросил. Уже лучше. Я замолчал и отпил пива, чтобы избежать многословия и не потерять правдоподобие.
– О, это ужасно, – сказала Ингрид.
Поверила она мне? Трудно сказать. Слова, которые любой бы счел нужным сказать в подобной ситуации, но в ее манере не было ничего, что убедило бы меня в ее искренней обеспокоенности. Просто совпадение, верно? Что мне «позвонила» моя «соседка» в тот самый момент, когда Ингрид отошла к стойке. Ладно, продолжаем, надеясь, что ситуация не осложнится. Еще несколько минут мы болтали о том о сем. Точнее, болтала Ингрид, а я установил голову в режим автоматического кивания и всем сердцем молился, чтобы мобильник поскорее зазвонил.
К счастью, Ханна проявила доброту, как и обещала. Мой мобильник затрепетал. Я постарался не слишком нарочито проверить номер, с которого звонят.
– О боже, это опять она.
Ингрид ничего не сказала.
– Пожалуй, лучше ответить.
– Конечно, конечно.
Щелчок.
– Привет еще раз. Все в порядке?
На другом конце Ханна исполнила то, что полагалось. Великолепно. Тянет на «Оскар». Или, по крайней мере, на обалденную-выпивку-когда-в-следующий-раз-увидимся.
Именно так, как надо, чтобы я сорвался, и даже лучше. И, конечно, слегка демонстрируя жало – ради озорства (она не могла позволить мне уйти слишком легко):
– Роб, о, Роб, Роб, пожалуйста! – рыдала она. – Ты должен приехать и помочь мне. Я просто не знаю, что делать, он такая свинья, правда, а теперь уехал, а меня оставил, и я не знаю, как добраться домой. Это ужасно, Роб, это просто ужасно, и я так боюсь! Это так подло со стороны… Таркина.
Я сжал губы, чтобы не рассмеяться[32]32
Имя снобов из английских мультфильмов.
[Закрыть].
– Ладно, – проговорил я через некоторое время, бросив извиняющийся взгляд на Ингрид. Но она отвернулась, словно не желая вмешиваться в личную драму. – Успокойся, Элен, успокойся. Ты действительно хочешь, чтобы я приехал и забрал тебя?
– Прости, Роб, я знаю, что ты прекрасно проводишь время на свидании с незнакомкой, – тут Ханна начала рисковать своим, а точнее, моим успехом, – но мне действительно очень нужно, чтобы ты приехал и забрал меня.
Я вздохнул достаточно тяжело, вместо извинений перед Ингрид, но не настолько, чтобы показаться бесчувственным к якобы попавшей в беду девушке.
– Что ж, ладно, я сейчас приеду. Ты где?
– В Венесуэле.
Ханна, мы почти достигли цели, не дай мне сорваться.
– Хорошо. Где точно?
– Около «Короля гамбургеров».
– Ладно, я хватаю такси. Только оставайся на месте.
– Спасибо, Роб. Ты просто звезда. Поцелуй за меня свою подругу.
Я отключил мобильник.
– Ингрид, мне так жаль… – Я помолчал в надежде, что она заполнит паузу и освободит меня от необходимости говорить, что наше свидание закончится через пятнадцать минут. Она не сделала этого. Мне показалось, что она все прекрасно поняла (не нужно быть членом «Менсы»[33]33
Клуб интеллектуалов.
[Закрыть], чтобы понять это) и решила получить удовлетворение, пропустив меня через эту мясорубку.
– Мне действительно очень жаль, – повторил я через несколько секунд, – но я должен забрать Элен. Надо сказать, она немного не в себе.
– Не извиняйтесь, пожалуйста, не извиняйтесь. Я понимаю, конечно, понимаю. Мне бы в таком положении тоже понадобился кто-то, кто бы меня забрал. Где она?
Я чуть было не сказал «в Венесуэле», но вовремя спохватился.
– В Брикстоне. Я сказал, что поймаю такси.
– Понятно. Что ж, какая жалость.
– Да. Мне действительно жаль. Но…
И снова Ингрид промолчала. Она только пожала плечами, что могло означать «жаль, что ваша соседка утащила вас со свидания» или «печально, что у вас не хватило мужества сказать мне о своем желании уйти».
Я начал отступать, оставив ее за столиком.
– Мне придется, гм, связаться… договориться на другое время… может быть.
– Да, конечно. Надеюсь, с вашей соседкой все будет хорошо.
– Спасибо. – Я уже отошел на несколько футов. – Я… м-м-м… увидимся позже.
Ингрид, отхлебнув вина, на прощание подняла бокал. А я выбрался на вечернее солнце, чувствуя что-то большее, чем легкий стыд, – мне не хватило мужества принять ее предложение быть честным. Плюс, надо признать, меня раздражала мысль, что мой шанс возглавить гонку уплыл. И я чувствовал громадное облегчение, что выбрался из этого паба.
Впрочем, сегодня от этого облегчения не осталось и следа, зато появилось чувство тревоги.
Возможно, из-за того, что вчерашний вечер прошел ужасно, сегодня Тим казался необычайно крутым. У него сбился галстук, что придало ему очарование небрежности. Все смеялись его шуткам. А больше всего выводило из себя то, что Клара смеялась какой-то шутке, которую я не слышал, так как они стояли вместе у кофейного автомата; я слышал только смех, он пронесся по всему помещению. С таким восторгом смеются, если хотят показать, что восторг вызван не только шуткой…
Нет, померещилось. Просто моя тревога вызвана погано проведенным вчерашним вечером. Нужно смириться с тем, что ничего не вышло. Иногда получается, иногда нет. Получилось с Франческой, не получилось с Ингрид. Я же не отстал в гонке за Кубок Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом. Я лишь упустил возможность вырваться вперед.
11 июня, пятница
11 ч. 55 мин.
Заметил ли я, что обаяние Клары сегодня усилилось? Сегодня или на этой неделе? Не стала ли ее улыбка еще ослепительнее? Если да, какой следует сделать вывод из vis-a-vis в субботу вечером? Не встретила ли она кого-нибудь, чье внимание заставило ее почувствовать себя еще более привлекательной и очаровательной?
Или разочарование – никого не встретила – заставило ее собраться, что, подсознательно, сообщило взгляду еще большую лучистость?
Предпочтение, естественно, отдается варианту № 2. Всегда предпочтительнее думать, что Клара Джордан пока никого не встретила.
Но потом вдруг кажется, что ее вчерашний смех над шуткой Тима все-таки о чем-то говорит.
И потому я упал духом. И мне это не нравится. Совершенно не нравится.
12 ч. 15 мин.
По-моему, в некотором смысле было бы лучше, если бы Клара встретила кого-то, по крайней мере, это отвлекло бы ее от Тима. А гонка за Кубок Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом продолжается. И если бы я (каким-то образом) сумел прийти первым, то смог бы попытаться отбить ее у кого-то другого.
17 ч. 05 мин.
Клара только что отказалась выпить после работы, сказав, что «очень устала». Правда?
Я понял, что я не слишком уж хочу, чтобы она встретила кого-то еще.
17 ч. 10 мин.
Теперь Тим сказал, что тоже не пойдет в паб. На выходные в Лондон приезжает его брат, и ему нужно домой, чтобы принять его.
17 ч. 12 мин.
Нет.
Не могут же они… Или могут?
13 июня, суббота
18 ч. 50 мин.
Едва затих первый звонок телефона, как я понял, что что-то не так. И понял, что это Тим.
– Привет, приятель. Как здоровье?
Я недружелюбно хмыкнул.
– Не хочешь зайти?
Всего три словечка. Три очень зловещих словечка. Снова проклюнулись пятничные опасения.
– Зачем?
– Ну, знаешь… просто поболтать.
Он не мог. Или мог? Нет, это против правил. Впрочем, если ты переспал с Кларой Джордан, то нарушение правил Кубка Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом не имеет большого значения.
С другой стороны, я не думаю, что Тим это сделал. Под «поболтать» он, скорее всего, имел в виду «заседание комитета». А под «заседанием комитета» – «заседание комитета, чтобы вписать девушку, с которой переспал этой ночью и чье имя начинается на Р». Да, ситуация. Всего четыре дня назад я мечтал, что возглавлю гонку. А теперь это сделал Тим.
Впрочем, я не хотел проявлять беспокойства.
– М-м-м, ладно. Приду, – для эффекта я зевнул, – чуть позже.
А потом положил трубку и попытался придумать, что же делать. Бесполезно. То, что Тим снова вырвался вперед, было для меня пощечиной. И мне хотелось мчаться к нему, чтобы узнать худшее, – так неодолимо тянет посмотреть на страшную дорожную аварию.
Чтобы убить время, я поехал на автобусе, но уже в полчетвертого я сидел у Тима на диване. Он убрал постер «Человек со шрамом» и заменил его хартией, на котором бок о бок красовались слова «Абигайл» и «алюминий». Затем взял черный фломастер.
– Джентльмены, заседание комитета Кубка Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом объявляю… – он с негромким хлопком снял с фломастера колпачок, – открытым. – Потом повернулся к хартии и под «Абигайл» написал «Ребекка».
Хоть я знал, чего ожидать, меня удивил охвативший меня ужас. Я до сих пор не осознавал, что означает последний успех Тима – теперь он оказался в шаге от победы. Если сейчас в эту дверь войдет девушка по имени, скажем, Анна и займется с ним сексом, он завоюет Кубок Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом (не говоря о том, что глубоко смутит меня, но это не относится к делу). Моя тревога усилилась еще больше, когда я понял, сколько женских имен начинается на А: Алиса, Анна, Адель, Альбина, Аннабель, Анита, Агнес, Аманда, Амелия, Агата, Анжела, Анжелика… не говоря уж о пресловутой Абигайл. О боже!
Потом мелькнула смешная мысль: возможно, мы ошиблись и Клара пишется не «Клара», а «Клаура», и Тим пропустил букву У, чем и дисквалифицировал сам себя.
Действительно мелькнула, и действительно смешная. Через несколько наносекунд вспомнились и-мейлы с подписью «Клара». Но я по-прежнему отказывался выдать свое беспокойство.
– Молодец. Кто эта счастливица Ребекка?
– На самом деле она называет себя Бекки. Познакомился с ней в городе, в баре, вчера вечером. А Гэри познакомился с ее подругой. Они пришли в паб вместе, но Бекки нужно было куда-то идти. Она секретарша, а ее подруга работает в почтовом отделе в той же фирме.
Или это Бекки работает в почтовом отделе, а ее подруга…
Пока Тим бился, вспоминая ответ на этот жизненно важный вопрос, я обозрел беспорядок в комнате. Пустые и полупустые пивные бутылки, переполненные пепельницы, окурки со следами губной помады. Некоторые девушки пьют вино и закусывают, а эта парочка пила пиво и закуривала. Без сомнения, они более чем охотно составили компанию Тиму и его брату. И я не осуждал их. Не осуждал даже Тима. Я сравнил эту сцену со сценой вечера в среду. Мне не удалось заклеить Ингрид, потому что она была мне не интересна. Без этой искорки привлекательности вечер вел (и привел) в никуда. Я гадал, о чем говорили Тим и эта Бекки, что он думал о ней, когда она пришла сюда, насколько интересно было ему с ней, когда они…
Понимаю, что это может показаться завистью к его успеху, облаченной в форму некоего морального превосходства. Да, если хотите получить честный ответ, отчасти зависть тут имела место. Но в то же время я не мог удержаться от чувства, что мысль о проведении ночи таким образом поистине… Что я хочу сказать? Оскорбляла меня? Нет, это смешно. Я еще не превратился в Мэри Уайтхауз[34]34
Английская домохозяйка, которая в семидесятых годах начала на телевидении и радио «крестовый поход» против «неправильного» английского языка.
[Закрыть]. Это свободная страна, мы взрослые люди и вольны спать с кем хотим по каким угодно причинам. Пожалуй, я хочу сказать, что мне это было бы скучно. Мысль о том, чтобы попытаться перепихнуться просто ради того, чтобы перепихнуться, вызывала у меня скуку. Повторяю: не то чтобы я осуждал Тима. Я и сам это делал по причинам, которые изложил вам выше. Однако теперь, впервые за все время, меня поразила мысль, что это скучно.
14 июня, понедельник
12 ч. 35 мин.
Нам с Тимом только что нанесла визит Керри.
Керри – великий человек. Она работает наверху, в администрации, и ее запросто можно назвать лучшим работником во всей фирме. Ей двадцать два года, рост около пяти футов трех дюймов, она может организовать что угодно, кого угодно, где угодно. Ничто никогда не выводит ее из равновесия. Дайте Керри в девять утра большой валютный кризис, эпидемию холеры и серьезную вспышку общественных беспорядков, и к вечернему чаю все будет улажено, она еще спросит, не нашли ли вы те квитанции, что ей нужны для выставления вам счета. Я давно говорю Керри, что ей нужно управлять всей нашей конторой.
Не из подхалимажа, как делают иногда наши работники, разговаривая с администрацией, не для того, чтобы как-то примириться с теми неприлично раздутыми окладами, которые эти типы получают за сидение на своих жирных задницах, не делая ничего.
Например, невозможно представить, чтобы Керри придумала такую глупость, которую навязали нам с Тимом типы, на самом деле руководящие нашей конторой. Эта глупость и явилась причиной сегодняшнего визита Керри. Еще одна «конференция внутри компании». Эти собрания случаются примерно каждые полгода, якобы это «форумы, где обсуждается будущее направление деятельности компании». На самом деле это просто официально санкционированная возможность заявить о себе руководству корпорации с целью пролезть по служебной лестнице. Наши отделения по всей Европе присылают своих представителей, которые потом сидят пару дней в каком-нибудь в отеле, «обсуждая» дела, самые значительные из которых – их собственный карьерный рост.
Нынешнее собрание состоится на следующей неделе в Бристоле. Излишне говорить, что ни один из наших отделов не заинтересован в участии, но из каких-то политических соображений (которыми я не буду вас обременять, в основном потому, что и сам их не понимаю) некая шишка в нашей конторе всегда требует, чтобы там был наш представитель.
На прошлое сборище ездил Пол, так что на этот раз его пощадили. Джеймс и Люси выдвинули не лишенные основания доводы, касающиеся свадьбы. Саймона заранее забронировала Мишель на семейное сборище, дома, в Краю, Где Забывают Гласные[35]35
То есть в Уэльсе.
[Закрыть], а Грэм… Прошу прощения. Я действительно чуть было не начал объяснять вам, почему Грэма даже не рассматривали в качестве возможного участника конференции. Пожалуйста, примите мои извинения за то, что чуть было не оскорбил вас подозрениями в отсутствии интеллекта.
Так что вспомнили про меня и Тима. Зная, что нам обоим легче пережить это событие при наличии взаимной моральной поддержки, мы устроили совместное выдвижение. Вышеупомянутая шишка, конечно, только обрадовалась нашей инициативе, поскольку это придавало «его команде» особую значимость. Мы оба старательно игнорировали напоминание Керри о теме конференции и ее вопросы о различный аспектах командировки. Например, от нас хотели, чтобы мы обрисовали наши недавние проекты об обустройстве компании, составили какую-то брошюру и не расставались с ней в выходные. (Тим предложил включить в нее Кубок Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом, сказав, что это касается дел компании, поскольку его цель – развить отношения с филиалом в Сан-Франциско или, по крайней мере, с определенной частью филиала.)
И потому сегодня Керри зашла к нам лично – как всегда, когда ее письменные напоминания игнорируют, – и сообщила в своей обычной шутливой манере, что, если мы не предоставим ей сейчас же всю необходимую информацию, она переломает нам ноги. Мы с Тимом отвечали на все вопросы, как послушные школьники, пока дело не дошло до последнего.
– У вас есть какие-нибудь пожелания, в каком отеле хотите остановиться?
Мы небрежно покачали головами и снова отвернулись к своим компьютерам.
Потом, когда Керри уже уходила, до меня наконец дошло кое-что.
– А в самом деле, какой выбор? Из отелей? Она сверилась со своими записями.
– Забронированы места в двух – «Метрополе» и, гм… «Ридженси».
– Теперь, когда ты сказала, я бы предпочел остановиться в «Ридженси».
Керри и Тим в замешательстве уставились на меня.
– Почему?
– Гм… Ну, кое-кто из моих друзей как-то раз останавливался в Бристоле. В «Метрополе». И сказал, что это был совершенный кошмар.
Персонал ни к черту. Комнатки крохотные. И… и… не работал агрегат для глажки брюк.
Как и предполагалось, Керри это не очень убедило, но она пожала плечами.
– Хорошо, если хочешь. – Она обернулась к Тиму. – Тогда, полагаю, ты тоже захочешь остановиться в «Ридженси»?
Я не поднимал головы, молясь, чтобы Тим не догадался о моем замысле. Но мне следовало лучше его знать.
– Минутку, Керри. Роб, эти твои друзья – когда именно они останавливались в «Метрополе»?
Меня охватила паника.
– М-м-м… Вроде в прошлом году. А что?
Я тупо попытался произнести последние слова с угрозой, давая ему понять, что его паскудные намерения сводят мой план на нет. Но это только раззадорило его.
– В прошлом году? Ну, тогда в все в порядке. Пару месяцев назад я прочел в газете, что «Метрополь» сменил владельца. Новая администрация, полный ремонт, все. Обозреватель сообщил, что хорошо провел там время.
У меня так свело лицо, словно я провел все утро на пляже у моря в безоблачный день.
– Ах да, видишь ли, ну, м-м-м, я понимаю, что ты хочешь сказать, в некотором роде, но… – И чем дальше я бубнил, тем внимательнее присматривалась ко мне Керри, заподозрив, что я схожу с ума, а Тим с трудом сдерживал ухмылку.
В конце концов мне пришла мысль: – Видишь ли, хотя он и сказал, как ты говоришь, что «хорошо провел время», это не очень убедительная рекомендация, правда? То есть в «Ридженси» наверняка будет не хуже, а может, еще и лучше. Так что я думаю, нам нужно остановиться в «Ридженси».
– Ну что ж, Роб, я должен подкорректировать твои рассуждения. Мы не знаем, будет ли в «Ридженси» лучше. Вполне возможно, но может быть и кошмарно – как раньше в «Метрополе». Зато мы точно знаем, что в «Метрополе» хорошо. Не вижу смысла рисковать и выбирать один отель, располагая четкой информацией о другом.
Керри снова перевела взгляд на меня.
– Но послушай, Тим, – проговорил я, телеграфируя ему взглядом: «Это твой последний шанс, заткнись», – чего стоит жизнь без риска?
Под столом я судорожно скрестил пальцы обеих рук. Тим еще пару секунд парил меня, а потом положил конец моим страданиям.
– Да, пожалуй, ты прав. Ладно, Керри, запиши нас в «Ридженси», хорошо?
– Конечно, – ответила Керри и, уходя, добавила: – Не понимаю, почему вы все так усложняете.
Теперь не могу понять, то ли я рад, что Тим согласился на отель с буквой Р, то ли злюсь, что он настолько уверен в своей победе, что готов поселиться в отеле на букву Р,
20 ч. 20 мин.
Продолжаю повествование о женщине, превратившей целомудрие в боевое искусство, – о моей любезной соседке Элен.
Из-за слишком бравурного ознакомления с лучшими хитами «Роллинг стоунз» я пропустил начало ее отчета Труди о том, как прошло вчерашнее свидание. Элен еще не позвонила/сняла трубку, когда началась «Honky Tonk Women», но когда «Midnight Rambler» дошел до спокойной своей части, в мою комнату проникли знакомые певучие интонации. Я добрался до регулятора громкости быстрее, чем Чарли[36]36
Чарли Уоттс – ударник группы «Rolling Stones».
[Закрыть] успел перейти от тамбурина к большому барабану.
– Труди, я так взволнована… Да, завтра вечером мы снова увидимся. Пойдем в кино… Новый фильм с Кевином Костнером… (Даже не знал, что такой вышел. Наверное, про бейсбол.) Он такой интересный человек… Работает в картинной галерее, правда в магазине подарков, но хочет написать книгу по искусству, он отлично в этом разбирается…
У него невероятные глаза… Я от них просто таю… – На этом месте сплошное хихиканье. – Нет, я не делаю никаких прогнозов, но… – Фразу, похоже, закончила Труди. Очередное хихиканье сообщило, что Элен согласна.
Будем надеяться, завтра вечером эти невероятные глаза помогут ей растаять окончательно. Станет ли это наконец рассветом ее полового расцвета?
15 июня, вторник
11 ч. 20 мин.
Утром в контору пришла открытка от Джейн. «Дорогие мои, мы с девчонками (на самом деле с парнями!) прекрасно проводим время. Погода великолепная, еда чудесная…» – и так далее. Одна из ее подруг нарисовала стрелку, указывающую на слово «с парнями», и приписала: «с четырьмя!» (письмо было проштемпелевано субботой). Она могла сделать это и без ведома Джейн. Но сама Джейн наверняка не возражала против того, чтобы нас проинформировали.
– У Джейн все как обычно, – проговорил Пол.
Я ухмыльнулся Тиму, который просто отвел глаза.
20 ч. 30 мин.
Элен ушла в кино со своим парнем. А я устроил видеоклуб.
Я сам изобрел это хобби. По аналогии с клубами, которые устраивают показы типа «всего понемногу» (фильмы Лорела и Харди[37]37
Лорел и Харди – комики, снимавшие немые фильмы в 1920-1930-х годах.
[Закрыть], рекламные фильмы вроде «Как правильно чистить зубы» и т. п.) на танцплощадках. Постмодернистское состояние духа, которое этим достигается, можно воссоздать дома, смотря случайные видеозаписи с приглушенным звуком. Вы удивитесь, как часто это срабатывает. Например, сегодня я поставил в видео кассету и включил «Продиджи». Пока что высшим достижением оказался документальный фильм Ноэла Кауарда в сопровождении «Smack Му Bitch Up».
23 ч. 50 мин.
Мне кажется, это случилось.
Правда кажется.
Правда-правда кажется.
Элен еще не вернулась. Наверняка это значит, что пошла к нему!
Наверняка?
Пожалуйста, пусть меню предложит не только кофе.
16 июня, среда
11 ч. 30 мин.
Я знаю, что говорят о цыплятах и осени, но вчера не мог уснуть до часу, а Элен все не возвращалась.
Если она и на этот раз не сломалась, я размозжу голову этой девчонке.
19 ч. 30 мин.
О, ради Бога.
Почему бы Элен не завязать с мирской суетой и не постричься в монахини? График прошлой ночи, как я понял по последнему отчету перед Труди, оказался примерно следующим:
Кино, потом ужин в кафе «Фло», за которым вдруг выяснилось, что Джонатан (так, оказывается, его зовут) не согласен с мнением Элен насчет какого-то фильма, потом кофе в баре «Италия», за которым продолжилось глобальное размежевание, после чего последовал еще кофе, за которым Элен решила, что «в конце концов, она совсем не уверена насчет него», потом было «прощальное объятие» на Черинг-Кросс-роуд, после чего Элен пятьдесят минут ждала автобуса. Вот почему она пришла домой около двух.
Не могу передать, как мне хочется заорать, – «Вопль» Эдварда Мунка[38]38
Эдвард Мунк, или Монк (1863-1944) – норвежский художник-экспрессионист.
[Закрыть], где какой-то чудак надрывает горло, очень точно выражает мое состояние.
С этой девчонкой надо что-то делать. До сих пор я не понимал, насколько глубоко меня задевает ее личная мыльная опера.
17 июня, четверг
12 ч. 15 мин.
О самой Кларе Джордан доложить нечего, хотя гонка, носящая ее имя, была ознаменована парой кошмарных часов, когда каждое предложение Тима начиналось с буквы А.
Идет к кофейному автомату:
– Автомат работает?
Разговаривает сам с собой, упорядочивая файлы в компьютере:
– Аннулирую ненужное. Архивирую эти две папки.
Во время обсуждения фильмов:
– Антониони и рядом не стоял, да? Актеры подобрались что надо. А в результате – фигня.
14 ч. 10 мин.
Только что вернулся из Кофейни. Мы с Тимом взяли с собой Саймона.
Все утро он казался немного рассеянным. Все время ходил к кофейному автомату, в туалет, за канцелярскими принадлежностями – куда угодно, лишь бы походить.
Даже когда сидел за столом, ни словом не вмешался в общую болтовню. Примерно без четверти час, когда начались первые волнения на тему Обеденного Паба, мы поняли, в чем дело. Нам обоим пришел от него и-мейл: «Кто-нибудь из вас свободен, хочу поболтать за обедом? Нужно кое о чем посоветоваться».
Привет. Что еще такое? Обращение Саймона к электронной почте означало, что ему явно хочется посекретничать, поэтому я ответил ему по почте, отослав копию Тиму: «Конечно. Мы с Тимом знаем подходящее место, правда?»
Несколько секунд спустя на экранах появился ответ Тима: «Встречаемся у выхода без пяти час».
В пять минут второго мы стояли в очереди в Кофейне и вяло болтали, что нормально в подобных ситуациях, когда кажется неуместным начинать серьезный разговор на ходу. Мы заплатили и побрели к столику, где получают заказ. Тим и Саймон получили довольно быстро и пошли забивать столик, я же связался с мокко (что, по словам Тима, подразумевает горячий шоколад, но звучит лучше), а новый кофевар еще не освоил новый вид напитка. Здесь невероятная текучесть кадров. Каждый раз, заходя поесть, знаешь наверняка, что один столик точно будет занят новым сотрудником, которого быстро и споро инструктируют на тему «философия обслуживания посетителей», и собеседование проводит ветеран, проработавший здесь уже десять дней.
Пока я ждал, кто-то попросил обезжиренный капуччино навынос.
– Высокий кап на выход, – выкрикнула чрезмерно активная девушка на кассе, чья маниакальная улыбка и кипящий энтузиазм ассоциировались у меня с вейлерюгендом.
На выход? Без сомнения, здешний персонал думает, что подобные фразы создают атмосферу «Эй, мы все тут такие свихнувшиеся, потому что так любим кофе», к которой и стремится. Но ничего подобного. В моей книге они создают атмосферу «Слушайте, вы меня уже достали, так что, пожалуйста, дайте мне этот вонючий горячий шоколад, который я заказал пять минут назад!».
Наконец кофе прибыл. Вне себя от счастья, я направился к столику, горя желанием поделиться своими мыслями с Тимом и Саймоном. Но, сделав пару шагов, увидел унылое лицо Саймона и по-отечески заботливое лицо Тима (что необычно для него) и воздержался от своих комментариев. Вероятно, в столь серьезный момент лучше не встревать с легкомысленными замечаниями о жаргоне торговцев. Я сел, изобразил задумчивый, слегка ироничный вид и ждал разъяснений.
Вряд ли я дождался бы их от Саймона, который понуро уставился на свой чай, и меня просветил Тим.
– Мишель сказала Саймону, что нужно пожениться, – мрачно сообщил он.
Конечно, фраза о вступлении в брак вызывает в воображении толпы людей, карабкающихся через перила с поздравлениями и наилучшими пожеланиями. Как, например, в случае с Джеймсом и Люси, объявившими нам о своем намерении на прошлой неделе. Но это была обычная фраза о браке. У Саймона что-то не так, это видно по нему. Есть и другие подсказки: об этом сказал Тим, а не сам Саймон. В и-мейле просьба дать совет, а не просто сообщение, что он хочет нам кое-что сообщить. И последний штрих – замена приятно волнующего «предложила пожениться» на неприятно повседневное «сказала, что нужно пожениться».
Все равно не понятно, как себя вести. Саймон явно не знал, что делать, но если у него и были сомнения и он просто хотел посоветоваться с товарищами, правильным ли решением будет брак, неразумно сообщать: «Ни хрена, Саймон, скажи самодовольной бабе, что ты и так слишком долго у нее под каблуком, что вместо женитьбы ты даешь ей отлуп, а сам найдешь другую, чтобы теперь она проедала тебе плешь». Впрочем, если необходимость принять решение прояснила для Саймона его истинное положение (на лопатках, сапог Мишель попирает его грудь), то уговаривать его принять это решение было бы крайне негуманно – все равно что бросить утопающему бетонную плиту.
