Текст книги "Тайны Сикорских (СИ)"

Автор книги: Мария Троянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 14. Новая версия

Солнечный лучик щекотал нос, одаренный теплом, непривычным для более морозной и суровой родины Екатерины. Захотелось сладко потянуться, вытянуть в струночку каждую клеточку тела, понежиться, сладко зевнуть, втянув в себе напоенный энергией воздух итальянской столицы, впущенный сквозь приоткрытое на проветривание окно.

Сегодня Катя принадлежала себе. Этот день не нужно было портить скучными обязанностями, общением с держащимся на расстоянии Сикорским, не балующим излишним вниманием свою прислугу. Тряхнув непослушными, спутавшимися после сна кудрями, брюнетка высунула босые ноги из-под одеяла и опустила на холодную плитку, испещренную мелким орнаментом. Последовавший вслед за этим действием визг был подобен сирене, разделившей теплое утро пополам, безжалостно отрубив сладостное предвкушение и жестоко оборвав надежду на получение парочки красивых селфи на фоне римских достопримечательностей.

– Что Вы здесь делаете?! – выдохнула Катерина, чувствуя, как утреннее очарование сменяется тревогой и испугом.

Артем Николаевич продолжал спокойно созерцать побагровевшую и вмиг укутавшуюся в одеяло, словно мумия в свой саван, служанку. Долго ли он находился в ее спальне?

– С прошлой нашей встречи мало что изменилось, – Сикорский отвел взгляд, заметив смущение Кати, и прошел поближе к окну, выглянул наружу.

– Рим… Обожаю, – прошептал мужчина, продолжая удивлять девушку странным поведением. – Давно ты здесь? – спросил он, обращаясь к Катерине.

– Вы дали мне выходной, я решила позволить себе отоспаться. Вчерашнее вечернее приключение немного утомило меня… – с достоинством ответила женщина. Она же все-таки хозяйка в своей комнате, хоть ее и оплачивал ее наниматель, и не обязана отчитываться о том, как проводит свое свободное время, также, как позволять врываться к себе, когда ему заблагорассудится.

– Я дал выходной?!. – удивление Артема Николаевича не было притворным. Происходящее начинало казаться все более абсурдным. – Катя, скажи, я давно являлся тебе?

– Артем Николаевич, извините, но я не понимаю Ваш вопрос, – осторожно ответила женщина. Хозяин назвал ее настоящим именем. Означает ли это, что он прекратил делать вид, что не помнит о похождениях призрака, что делал с момента возвращения своей телесной оболочки?

Звук, похожий на бурение скважины, заставил собеседников повернуть головы в сторону завибрировавшего телефона. Катя, сфокусировавшись на мерцающих буквах, прочла имя Артема Николаевича Сикорского. Кто-то звонил ей с его телефона.

– Ответьте, – мягко сказал мужчина, испытующе смотря на растерянную Екатерину.

Катя взяла вибрирующий телефон и непослушными пальцами смахнула зеленый кружочек с экрана, принимая звонок. Знакомый голос повелительным тоном, без тени сожаления заявил о своих извинениях в связи с необходимостью нарушить планы выходного дня и приказал в срочном порядке поехать в офис к Лучано Борджиа забрать пакет документов.

Женщина поймала себя на том, что таращится на внимательно наблюдающего за ней Сикорского.

– Кто звонил? – спросил Артем Николаевич, задумчиво почесывая подбородок, и уже догадываясь, каким будет ответ ошеломленной женщины.

– Вы, – развела руками Катерина и тут же подхватила воспользовавшееся возможностью сбежать выпущенное из цепких пальцев одеяло, натянув его по самые уши.

Сикорский проглотил улыбку, вызванную смущением женщины. Обычно его старались соблазнить подобными уловками, но никак не стеснялись до появления алых пятен на щеках и длинной белоснежной шее. Мужчина демонстративно отвернулся, делая вид, что заинтересовался происходящим в окне.

– У Вас пять минут одеться. Выходить я не буду, поскольку опасаюсь, что снова исчезну на неопределенное время. Подсматривать тоже, – хохотнул, увидев, как возмущенно напыжилась Катя.

– Нет, сначала объясните, что происходит! Какого черта… – наконец не выдержала женщина, взорвавшись возмущенной тирадой.

– А вот рогатого я бы не поминал, – строго перебил ее Сикорский. – Я не могу дать четкого ответа, лишь поделиться своими соображениями.

Он провел рукой, пытаясь ухватить колыхающуюся на сквозняке прозрачную, словно крылышки стрекозы, тюль, и его пальцы прошли насквозь.

– Видите? – задумчиво протянул Артем Николаевич. – Но прежде расскажите, я появлялся перед Вами в физическом обличии после того, как Вы познакомились с призрачной версией меня, ведь так? Что происходило?

Катя кратко пересказала события последних дней, начиная с внезапного появления Сикорского в доме Светланы Прокофьевны, упуская собственные эмоции на счет его холодности и поведения будто ничего не произошло. Артем Николаевич согласно кивал, словно подтверждая некоторые свои подозрения.

– Теперь Ваша очередь, – пропыхтела Катя, натягивая джинсы. – Как думаете, Вы не отругаете меня за то, что я пойду к Лучано в свой выходной день одетая не по форме?

В ее голосе сквозило лукавство.

Улыбка озарила холодные, словно выточенные из камня, черты Сикорского. Его светлые глаза заблестели, прогнав сумрак, накатывавший на его чело, разрезанное скорбной морщиной.

– Катя, все, что я говорю, лишь мои неподкрепленные знаниями предположения. Верить им пока рано. Сейчас ты видишь призрака. Мое тело еще не умерло, я привязан к этому миру, но пока не понимаю до конца как. И есть второй я, живой, из плоти и крови, который общается с тобой, будто не знает, что был призраком. Значит ли это, что кто-то вселился в мое тело, исторгнув душу? Возможно. Я хочу это проверить. Для этого мне нужна твоя помощь.

– У меня есть вторая версия, – сказала Катя, обреченно накидывая поверх тоненького белоснежного гольфика пальто. – Я сошла с ума.

***

Лучано принадлежал к числу людей, получающих беспрекословное доверие и расположение благодаря своей харизматичности и искреннему подходу в общении с людьми. Итальянец любил женщин, и каждая при общении с ним чувствовала себя особенной. Для него действительно каждая женщина была прекрасной, он видел ее внутреннюю красоту, и его неприкрытое восхищение превращалось в целительный бальзам, озаряло черты лица самой заурядной простушки, превращая ее в самую что ни на есть красавицу.

Катерина не была исключением. Ороговевшая скорлупа, в которую она пряталась в последнее время, взлелеянная пропажей мужа, необходимостью тянуть семью, кормить ребёнка, предательством и пережитыми потрясениями, треснула. Женщина не просто забрала документы, она на какое-то мгновение превратилась в беззаботную красотку, остроумную и очаровательную, коей была всего пару лет назад.

– Будьте осторожны с документами, давайте я Вам выделю охрану, bella, – заботливо предложил младший Борджиа. – Артем сейчас в Ватикане, Вам придётся поехать туда. Я сейчас позвоню своему водителю…

– Благодарю, – кокетливо улыбнулась Катя. – Я бы с удовольствием, но не стоит утруждаться…

Невидимый для Лучано Сикорский внимательно наблюдал за разговором со стороны. Услышав опрометчивый отказ ничего не смыслящей в возможных последствиях Катерины, немедленно вмешался:

– Катя, не смей отказываться от охраны.

Женщина недовольно сверкнула глазами в сторону пытающегося указывать, что ей делать, привидения, но все же уступила Лучано. Как можно было спорить с таким очаровательным мужчиной?

Артем закатил глаза, увидев, как соловьем заливается итальянец вокруг его служанки, и про себя улыбнулся – кого-кого, а младшего Борджиа не изменить.

Как же Сикорскому захотелось поговорить со своим другом, съездить на виллу у озера Комо, где частенько бывали в хорошей компании. Но прозрачной рукой не нальешь себе вина в бокал. Да и аромат вкуснейшей лазаньи недоступен тому, кто завис между мирами живых и мертвых. Воспоминания о теплой ласке итальянского солнца согревали душу и отвлекали от горечи необходимости волочиться за женщиной, спускающейся по лестнице на парковку, расположившуюся на заднем дворе офисного здания. Артем, очутившись в сложном положении, не разрешал себе подобных сожалений, старался сосредоточиться на попытках решить возникшие проблемы, а не жалеть себя. Но сегодня дал свободу мыслям повитать две минуты в сладких воспоминаниях. Озеро Комо значило для него слишком много.

– Проходите, сюда, per favore, – вежливо обратился к Катерине невысокий коренастый итальянец, приоткрыв двери черного Volkswagen.

– Grazie, – в тон ему поблагодарила женщина, бросив черную кожаную папку на заднее сидение и сев рядом с ней. Мужчина тут же сел за руль и выехал с парковки, показав пропуск на пункте охраны.

– Катя, я не хочу тебя пугать, но, – начал говорить Сикорский заветные слова, после которых обычно люди как раз и попадают в лапы страха. Он невидимой тенью расположился рядом с Катериной, – стоп-стоп-стоп, сделай нейтральное выражение лица. Слушай меня внимательно и делай, что я говорю. Берешь телефон, незаметно, со скучающим видом. Старайся так, чтобы водитель не видел, смотри в окно. Находи номер Лучано и пиши ему в WhatsApp или Viber следующее: «меня похитили. Машина номер…». Сейчас продиктую.

Артем, превозмогая непривычные ощущения, проходя сквозь металл, всем естеством чувствуя металлический привкус, просунул голову сквозь сидение, багажник и прочитал номерные знаки, затем продиктовал их вслух.

– Только боюсь, номера фальшивые. Настоящие не могу разглядеть, слишком тесно таблички прилегают друг к другу. Но пока хватит и этого. Эту же смс скопируй и отправь Алексею и отключи в телефоне звук. Умница девочка. Не бойся. В вайбере в настройках разреши отслеживать твое местоположение. Да, вот так. Отлично.

Катя с лицом, которое в интернет-мэмах называют «покерфейс», исполняла инструкции. Ладони вспотели, пришлось незаметно вытереть их о джинсы. Старалась копаться в телефоне, не смотря в экран, хотя это было сложно. Пока похититель не заметил, что жертва раскусила его план, он не начинал вести себя агрессивно.

Хотелось спросить у Сикорского, с чего он взял, что это похищение? Может, он ошибся? Но как это сделать незаметно… Напечатала вопрос в пустой смс и аккуратно повернула так, чтобы Артем заметил. Через слово ошибка, автоисправление исковеркало сообщение, отчеканенное дрожащими, попадающими в буквы через раз пальцами, но мужчина правильно истолковал «С чего ТВ вжалось что это похщжгг».

– Водитель показал охраннику разовый бумажный пропуск. У реальных сотрудников компании пропускные карточки. Ты везешь очень важные документы.

Здесь перед Сикорским появилась диллема. Рисковать Катей – дождаться, к кому ее привезут? Кто заказчик похищения. Но вдруг ее уберут, как ненужного свидетеля, ведь какой смысл оставлять женщину в живых? Если же ее не станет, будет ли Артем скитаться вечность в обличии призрака? Сикорский скрипнул зубами. Выбора-то у него и нет.

За очередным поворотом машину зажевало в пробку. Вокруг тянулись пыхтящие выхлопными газами автомобили, нашинкованные возмущенными спешащими людьми. Эмоциональные итальянцы то и дело опускали окна и переругивались друг с другом. Полиция на мотоциклах объезжала столпотворение, раздавая указания и осаждая наиболее активных возмутителей спокойствия. Холодный месяц становился все жарче, подогреваемый не в меру для сезона палящим солнцем.

– Al diavolo, – выругался водитель. Кондиционер барахлил, и по загоревшему лбу мужчину стекала струйка пота. Приоткрыл окно, в зеркало заднего вида поглядывая на пассажирку. Каждый играл свою роль, не открывая карты противнику. Катя все больше склонялась к мысли, что Сикорский что-то напутал.

– Спроси разрешение открыть окно, – приказал Сикорский. – Быстрее.

Пробка начинала рассасываться, и машины, словно гигантские гудящие жуки, начинали толпиться, продвигаясь к выезду из заполненного переулка, норовя проскочить вне очереди.

– Я приоткрою окно, душно, – великолепно сыграла свою роль Катя, оттягивая ворот гольфа, приоткрывая раскрасневшуюся шею.

Мужчина на переднем сиденье пристально посмотрел на нее в зеркало заднего вида, словно что-то взвешивая в своих мыслях, скользнул взглядом по обстановке за окном, и согласно кивнул. Щелчок – и Катерина смогла, нажав кнопку, опустить стекло.

– Еще, открывай, еще, до конца, давай! – Сикорский напористо командовал. – И как только откроешь на всю – хватай папку и выпрыгивай из окна! Дверь заблокирована, даже не пытайся! У ТЕБЯ ПАРА СЕКУНД!

Артем осознавал, что как только водитель поймет, что его рассекретили, он выхватит топорщащееся под пиджаком оружие и прикажет Кате делать то, что посчитает нужным. Тонированное стекло не пропустит внутрь взгляд случайного зрителя, а глушитель может заставить Катю замолчать навеки. Если бы не в кучу перемешанные люди и машины вокруг, не уверенность в том, что пассажирка ничего не подозревает, шанса открыть окно не было бы. Да и дверь заблокирована. Мог ли похититель предусмотреть, что Катя опустит окно полностью, вышвырнет на улицу папку и мигом вывалится вниз головой из окна вслед за ней, чудом не попав под колеса мопеда, счесав ладони и расцарапав лицо. Водитель нажал кнопку – в мгновение ока поднимая стекла автомобиля вверх, но не успел – в нутре машины остался лишь содранный с левой ноги мокасин. Он схватился за оружие, но под прицелом оказался ругающийся, как сапожник, парень на мопеде. Катя, пригнувшись, и прикрываясь папкой, помчалась, что есть мочи, виляя между машинами. Сердце подпрыгивало, норовя выскочить через горло наружу, адреналин зашкаливал. Машины сигналили вслед сумасшедшей полубосой иностранке.

Неудачливому похитителю мопед заблокировал дверь с водительской стороны, но мужчина сориентировался и выпрыгнул через пассажирское сидение. Его цепкий взгляд выхватил виляющую среди машин фигуру:

– Ladra! (воровка) – заорал, указывая на убегающую Катерину. Некоторые пешеходы, пробирающиеся среди машин, нагло залезших на тротуар, начали оглядываться.

Мужчина бросился в погоню за Катей.

– Не оглядывайся, сворачивай за угол, – командовал Сикорский, проносясь рядом, игнорируя препятствия, проходя насквозь транспортные средства и углы домов.

Небольшой магазинчик приветливо встречал посетителей, развесив шляпки прямо на улице у входа в здание.

– Хватай шляпу! – Артем беспрекословно раздавал указания. Перепуганная Катя не успевала внутренне воспротивиться, выполняла. Только уже напялив шляпу с широкими полями на голову, задумалась о том, что только что ее украла.

– Бросай пальто! Снимай! Быстрее! Велик хватай!

Катя, нажимая на педали, мчалась вперед. Проехав целый квартал и оторвавшись от преследователя, лишь тогда она почувствовала горячую волну стыда за содеянное воровство.

– А теперь езжай за мной, – не унимался Сикорский.

– Что вообще происходит?! Мне надо вернуть шляпу и велосипед! – сокрушалась съедаемая укорами совести Катя, которые жалили, словно пчелы. – Я не помню, где я их взяла.

– Сверни за угол, – игнорировал бормочущую женщину Артем.

– Здесь тупик! – заявила Катя, запутавшись в развешанных по старинке для просушки простынях на натянутых во внутреннем дворике веревках, словно муха в паутине, и чуть не свернув себе шею, пребольно шлепнувшись с велосипеда.

– Вот и отлично, бери вон ту старую длинную куртку и накидывай на себя!

– Я не буду красть! – возмутилась Катя, отряхиваясь и потирая ушибленные бока.

– Катя, нет времени спорить, я потом все объясню, – мягко, но настойчиво ответил Сикорский, одаривая ее понимающим, но требовательным взглядом. – Ты умница, но пока рано расслабляться, нужно довести начатое до конца. Закинь папку вон в ту щель между домами, возьми старую куртку, накинь на себя и езжай, я укажу дорогу.

Катя, словно одурманенное «Раптором» насекомое вздохнула и послушалась Сикорского. Ей хотелось взбунтоваться, но страх попасть в лапы похитителя подстегивал жалящей плетью. Мужчина гнался за ней, значит действительно хотел ей зла? Артем Николаевич не ошибся. Как бы хотелось, чтобы ошибся! Ну почему?!

В потрепанной старой куртке, годящейся лишь для выхода на свидание с сезонно-полевыми работами на огороде, Катя колесила римскими улочками, распугивая прохожих. Колесо велосипеда после неудачного падения пыталось вывести аккуратную восьмерочку, что добавляло эксцентричности внешнему виду наездницы. Если не заглядывать в лицо, скрытое широкой шляпой, можно было подумать, что на велосипеде передвигается полусумасшедшая старуха.

– Мы же здесь были, да? – с подозрением спросила Катерина, заставив парочку прохожих обернуться вслед разговаривающей самой с собой на иностранном языке странной женщине.

Сикорский ничего не ответил.

– Узнаешь Volkswagen? – вместо этого спросил он, продолжая указывать Катерине дорогу. – Держись от него на как можно большем расстоянии, нам нужно проследить, куда машина заедет.

– Сумасшедший! Нет, я на это не пойду! – взвизгнула Катя, чуть не протаранив урну. Двое мальчишек расхохотались и затыкали в нее пальцами. Один из них получил от матери подзатыльник и каждом досталась порция горячего нравоучения на итальянском языке, предположительно о том, как нехорошо издеваться над старшими, хотя может, о том, что от сумасшедших стоит держаться подальше.

Поток машин ускорялся, но все же двигался очень медленно, позволяя велосипедистке с легкостью обогнать любой автомобиль.

– Не спеши, чтобы тебя не узнали.

– Да как меня узнаешь! – возмутилась Катя, ощутив, как чешутся содранные ладони и печет щека.

– Я понимаю, что тебе тяжело, Кать, и я бы проследил за твоим похитителем самостоятельно, но ты же знаешь, что вдали от тебя я исчезаю. Мне нужна твоя помощь, – Сикорский просил мягко, с достоинством.

Катя прикрыла глаза, собираясь с силами для негативного ответа, и неожиданно для себя согласно кивнула. Если она не поможет Артему Николаевичу, она вконец запутается и решит, что ее мозг перестал работать. Что призрак – плод ее воображения, заставивший ее похитить документы. По спине пробежал холодок. Если водитель вернется к Лучано, значит она действительно сумасшедшая, украла чужие документы и сбежала по дороге хватая все, что криво лежит. А что если набрать Лучано? Как же раньше не додумалась!

Телефона в кармане не оказалось. Видимо он остался в валяющемся где-то пальто. Как и кошелек.

Черный автомобиль проглотили ворота старого потрепанного здания. Сикорский кивнул, словно подтверждая свои подозрения.

– Чей это дом? – спросила Катя.

– Не доезжая до него, поворачивай, – приказал призрак.

– Борджиа. Им владеют Борджиа.

– То есть все-таки меня не похищали?! – подавилась возмущением Катя.

– Похищали. Лучано не единственный Борджиа, это очень большое и старинное семейство.

– Эм-м… И что Вы думаете по этому поводу? – спросила сбитая с толку женщина.

– Можно просто Артем, – поправил снова перешедшую на Вы Катерину. – Оставь велосипед, сними куртку и вернись в кафе напротив дома, закажи кофе. Нужно выяснить, кто за всем этим стоит.

– У меня нет денег, – развела руками Катя. – И я так выгляжу, что меня на порог приличного заведения не пустят – грязная, ободранная, словно помойная кошка. Да и вдруг меня узнают?!

– Не узнают. Не волнуйся. Возьми из урны стаканчик из-под кофе, стань под кофейней и делай вид, что ты пьешь и разговариваешь по телефону.

– У меня нет телефона, – уставилась на Сикорского Катерина. Его идеи становились все более странными.

– Сделай вид, что есть.

– Я не полезу в урну, – попыталась сохранить остатки достоинства женщина.

– Кать, прости, но тебе придется это сделать. Иначе все зря.

Уже держа в руках пустой картонный картонный стаканчик, Катерина уныло размышляла, куда катится ее жизнь.

– Руджеро… Таки Руджеро… Ты умница, – с облегчением выдохнул Артем Николаевич.

– Как мне теперь добраться в отель? Ни денег, ни телефона, город я не знаю, – вслух подумала Катя.

– Я проведу тебя. Вернись за велосипедом, – ответил Сикорский и запнулся. Вслед за Руджеро Борджиа из здания вышел высокий голубоглазый мужчина, в котором оба собеседника узнали Сикорского Артема Николаевича.

Глава 15. Двое

Теплая пена лизала кожу, ссадины пощипывали, но насладиться в полной мере долгожданным приемом ванны, да еще в присутствии назойливого призрака не удавалось. Сикорский твердо отказался покинуть помещение – вдруг снова растворится на неопределенное количество времени. А Катерина мечтала уснуть и очнуться в новой реальности.

Артем провел ее в старинный, но ухоженный дом в центре Рима, сказал ей пароль, который нужно было произнести при встрече с проживающей там пожилой супружеской парой. Тот час же Катя получила кров над головой и осталась под защитой дома до момента принятия решения, что делать дальше.

То, что призрак знал, где находится дом, и пароль, который заставил его хозяев тотчас же без лишних вопросов приютить незнакомку, доказывало, что невидимый компаньон не плод воображения Кати. Если бы она действительно была одержима психозом, то не смогла бы придумать место тайного дома Сикорского, да еще и угадать, как заставить жителей помочь ей. Но это никак не облегчало ситуацию.

– Тот, кто сейчас в Вашем теле, хотел меня похитить? – задала мучавший ее вопрос Катя. – Зачем?

– Нет. Похититель убил бы тебя, у него был пистолет. Ему нужны были документы.

– Но Вы вышли из дома, куда заехала машина… Почему Вам просто не ознакомиться с этими чертовыми документами?! Я же Вам везла их! – лучше злиться, чем дать слезам волю, решила женщина, чувствуя, как начинает дрожать.

– Видимо, они должны были исчезнуть бесследно. Вместе с тобой. И все должно было выглядеть так, будто бы ты их украла и сбежала.

– Что?! – Катерина не верила своим ушам. – Но ведь Вы именно к этому меня и подтолкнули!

– Я спас тебе жизнь.

Катерина непечатно выругалась, выражая несогласие с заявлением Артема Николаевича. Она украла документы и сбежала по науськиванию привидения.

– Катя… – Сикорский говорил мягко, будто с несмышленым ребенком, будто разъяснял простые истины. – Дело в том, что похититель должен был тебя убить, а документы передать заказчику. Но все выглядело бы так, будто ты сбежала с бумагами и скрылась.

Постой, да, ты можешь злиться и считать, что я тебя подставил – заставил выкрасть папку и сбежать, сделать именно то, что желали инсценировать Борджиа. Но этим твоим отчаянным, но единственно верным при сложившихся обстоятельствах дерзким поступком, мы не только не разрешили важной информации попасть не в те руки, но и, что важно, сохранили тебе жизнь.

Я знаю, как ведут себя похитители. Пока вы были в людном месте, и ты делала вид, что ни о чем не догадываешься, он не раскрывался перед тобой. Гораздо легче себя вести с покорной жертвой, чем угрожать ей пистолетом. Он был один, и вы стояли в пробке. Это был единственный шанс. Как только вы бы миновали затор, ему можно было раскрываться перед тобой. Никто бы не увидел, что происходит в машине. Если бы ты начала кричать, на этот случай у него был пистолет с глушилкой. Благодаря твоим молниеносным действиям он не успел применить его.

Обычно, если жертва похищения не сбегает в первые минуты, до того, как ее вывезли из людного места или связали, или запихнули в машину, то шанса на побег больше может и не представиться. Нам повезло, что водитель был один, что вы попали в пробку и что сломался кондиционер и не разрешить тебе открыть окно было бы со стороны водителя странно – ему бы пришлось вскрываться перед тобой и воевать на виду у стоящих впритык машин и снующих между ними людей, либо же продолжать играть роль водителя, который везет тебя в Ватикан. Но поверь, вы двигались к выезду из города, но никак не везли документы мне, то есть тому, кто сейчас находится в теле Артема Николаевича Сикорского и кто отдал приказ забрать бумаги у Лучано.

– Что в этих чертовых документах?!

– Не чертыхайся.

– Что в них?!

– Это тебя не касается.

– Еще как касается! Я не могу здесь скрываться вечность. У меня… Мне нужно домой. Нужно забрать паспорт из отеля и улететь. Меня хотели убить, – Катя задрожала сильнее.

– Не спеши. Хозяйка дома Патриция мой надежный человек и очень влиятельный, она узнает, безопасно ли возвращаться. И тогда примем решение, что делать дальше.

Катя укуталась в банное полотенце, сверху накинула огромный белый халат, такой, который обычно выдают в отелях.

– Меня могут убить! Мне нельзя умирать! – Катя лихорадочно думала о Лизе. Что будет с ней, если мама не вернется, если придется всю жизнь быть в бегах. Назад дороги не было. Живой Сикорский, если причастен к похищению, объявит, что она украла документы, и факты будут говорить в его пользу. Не сможет же призрак выступить в ее защиту. Да и вдруг этот невидимый мужчина, выглядящий как Артем Николаевич, водит ее за нос? Какие основания ему доверять? Голова шла кругом.

Артем проскользнул в спальню вслед за Катей и встал так близко, что она могла бы почувствовать его дыхание на своем лице, если бы он был способен дышать.

– Я ни на секунду не оставлю тебя. Не бойся. Я сделаю все возможное, чтобы не исчезнуть бесследно, оставив тебя разбираться со всем, что произошло, одной. Слышишь? – голос успокаивал, заставлял верить. Катя вспомнила, как однажды во время Велесовой ночи на миг оказалась в объятиях Артема Николаевича, и жаром запылали щеки.

– Ты веришь мне? – спросил мужчина.

Кате хотелось поверить, ведь если она признает, что доверяет ему, она почувствует опору в рушащемся вокруг мире. Ту опору, которую потеряла давным-давно вместе с предательством мужа, которую долгое время пыталась соорудить собственными силами, разыскивая любимого отца своей дочери, которую выбило из-под ног появление Владимира в компании красивой любовницы. Невесты… Но они ведь даже не разведены!

Злость и обида подстегнули. Катерина вернется к дочери. Лиза не останется одна. И для этого она готова заключить сделку с кем угодно. Но сперва…

Катя решительно направилась к сейфу, спрятавшемуся за дверцей шкафа, ввела необходимую комбинацию и открыла его.

– Я бы настоятельно не советовал совать нос, куда не следует, – холодно сказал Сикорский.

Катя проигнорировала его, словно говорящее радио. Чем ей может помешать призрак? Обидится?! Что можно было потерять, она и так потеряла.

– Катя, постой, – Сикорский попытался безуспешно в своем бестелесном обличии перегородить женщине дорогу к сейфу, куда заставил перед этим положить забранные из того места, где были оставлены, документы, ставшие причиной сегодняшних событий. – Я не могу запретить тебе ознакомиться с информацией…

– Вот именно! – решительно заявила Катя.

– Но ты должна понимать, что пока ты ничего не знаешь, ты еще обладаешь правом на прежнюю жизнь. Как только ты прочтешь… все изменится. Подумай, нужно ли это тебе, – Сикорский не настаивал, он объяснял последствия, предупреждал, понимая, что все тщетно.

– Как только я переступила порог дома Сикорских, дорога к прежней жизни навсегда закрылась для меня. Как только я увидела призрака – мое сознание перевернулось. Я уже давно увязла в Ваших проблемах, Артем Николаевич. Я выбираю право знать, что происходит вокруг, а не тыкаться слепым котенком. Иначе не смогу помочь, ни себе ни Вам, – ответила Катя и раскрыла папку.

Первый документ был испещрен какими-то странными символами, в обрамлении которых было каллиграфически выведено:

Лучано Борджиа от имени Главы клана Отличительных признается единственным и беспрекословным лидером Рода Борджиа.

Внизу была поставлена алого цвета чернилами размашистая подпись. Под ней находилась вторая, в основе которой лежала написанная латиницей фамилия Борджиа.

Следующие несколько документов были написаны на латыни и итальянском. Затем Катя прочла:

Сим документом Лучано Борджиа клянется от имени Рода, что тайна Отличительных не будет нарушена. Кровь невинных не прольется зря. Каждый ослушавшийся будет предан соответствующему проступку наказанию.

Лучано Борджиа обещает верно и беспрекословно исполнять указания Сикорского Артема Николаевича, Главы клана Отличительных.

– Кто такие эти отличительные? Мафия? – спросила Катерина, пролистывая бумаги дальше и натыкаясь на подписи алыми чернилами на каждом из листов.

Сикорский рассмеялся:

– Что-то вроде этого. Никогда не смотрел н события под этим углом.

– И Вы… Вы глава этого клана? Рикардо и Руджеро хотели возглавить ячейку, а Вы, то есть не Вы, а тот, кто занял Ваше тело, назначил старшим Лучано?

За дверью послышались голоса супругов, проживающих в доме, ставшим временным убежищем для нее.

– Тс-с, – Артем напрягся, прислушиваясь к взволнованной итальянской речи. Оставаясь в спальне, он высунул просунул голову сквозь дверь в коридор, чтобы было лучше слышно.

– Удобное умение – проходить сквозь стены. Сначала у Вас это не очень-то получалось. Как призрак, Вы прокачались, – пошутила Катя, продолжая перекладывать бумаги, разыскивая еще какие-нибудь записи на понятном ей языке. Но взглянув на своего собеседника, почувствовала, как недоговоренные слова оцарапали ей горло, превратившись в шершавые ледышки.

– Включи телевизор, новости, быстрее, – скомандовал Сикорский, напряженно застыв.

Катя с помощью пульта пролистала список каналов, нашла новостной.

– … отвезли в больницу. Мать находится в стабильно тяжелом состоянии. Сын в коме. Медики делают все возможное, – на фоне картинки воющих сирен скорой помощи рассказывал диктор местного новостного канала, Сикорский синхронно переводил с итальянского вслух.

– На меня и мою мать совершено покушение, – объяснил Артем, поймав испытывающий взгляд Катерины. – И, кажется, нет необходимости выяснять, кто в моем теле. Это я сам. Ко мне начинает частично возвращаться память.

Воспоминания толпились, пытаясь протолкнуться, смешивались, мешались. Одни были затертыми и блеклыми, другие яркими и впечатляющими.

Сикорский четко увидел, как в древнем Завете отличительных нашел формулировку, благодаря которой он, как лидер, имеет право выбирать среди равных единокровных сыновей главаря клана. Обычно он не вмешивался во внутренние семейные разборки, лишь одобрял подобранную кандидатуру.

Уже несколько веков Главы отличительных не использовали право вето избранника малых кланов, ведь это могло стать причиной разборок, а то и войны. Открытое порицание Руджеро или Рикардо могло вызвать большие проблемы. С одной стороны, их нельзя допускать к власти, потому что они слишком радикальны, слишком вспыльчивы и их позиция грозит разоблачением существующего порядка. С другой, открыто отказать старшим братьям, когда их выберет совет Борджиа, в приходе к власти – значит нажить врагов. Но давно забытое право Сикорского единолично выбрать из единокровных сыновей одного и назначить его лидером Борджиа не оставляло возможности в открытую опротестовать его решение. Главное было успеть озвучить имя Лучано и юридически зафиксировать на бумаге его назначение до того, как совет Борджиа заявит о восхождении Рикардо или Руджеро.