Текст книги "Грани судьбы (СИ)"

Автор книги: Мария Разина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Да, волшебницу Эдвину мы действительно ждем, но вы – явно не она. И я не могу пропустить вас без приказа молодого господина, – помявшись, ответили из башни.

"Можно попробовать отъехать подальше и наложить на себя иллюзию, если хватит сил", – подумал Эдвин. Но тут на башне послышался решительный голос Элитель:

– Пропустите его, я знаю этого мага.

Волшебник удивился столь неожиданным ноткам в голосе золотоволосой эльфийки. Какая же она на самом деле?

– Слушаюсь, госпожа! – ворота открылись, и Эдвин въехал во внутренний двор.

***

– Эдвин! Ты сумел разобраться с заклятьем? Это твой наставник тебе помог? – взволнованно спросила золотоволосая эльфийка, едва Эдвин слез с лошади. От уверенности в её голосе не осталось и следа.

– Не совсем, – нехотя ответил волшебник. Обманывать Элитель он совершенно не хотел, поэтому пояснил: – Оказалось, встреча была не с ним...

– А с кем? – удивилась эльфийка.

– С моим отцом, Эмми оказалась права : он действительно жив! – Пояснил Эдвин: – Это долгий разговор...

– Гала ждет тебя в саду... – Элитель не стала расспрашивать, но неодобрительно сжала губы. – Она очень беспокоилась, когда ты не вернулся со мной.

– Что? Но ей необходимо отдохнуть! – возмутился волшебник, но его сердце забилось с бешеной скоростью. "Она все ещё любит меня!"

– Я ей об этом говорила, но она сказала, что хочет подышать свежим воздухом...

– Так она ждет меня или просто решила прогуляться? – тут же поник волшебник.

Эдвин, – Элитель чуть печально улыбнулась, чем-то неуловимо напомнив волшебнику статую Фелитари. – Обычно ты такой умный, но иногда... Вам давно пора поговорить... Иди к ней!

– Спасибо, – взволнованно прошептал Эдвин, – А где здесь сад?

***

Галатея сидела на скамейке у фонтана. Её глаза были закрыты, казалось, эльфийка задремала. Но едва волшебник подошел, она открыла глаза:

– Эдвин... – протянула она сонно-мечтательным голосом.

Волшебник подошел и сел рядом.

Эльфийка тут же отодвинулась, и уже без тени сна в голосе настороженно спросила:

– Как ты вернул своё тело?

– Это было не так просто. – Улыбнулся маг и придвинулся ближе.

Что-то мимолетно блеснуло в небе. Может, это звезда, испугавшись приближающегося солнца, попрощалась до нового вечера с небосклоном. Или новая грань судьбы поделилась с рассветом своим сиянием.

Гала хотела встать, но волшебник не дал ей этого сделать. Обхватив её руками, он нежно прикоснулся губами к губам эльфийки в долгожданном поцелуе. Галатея ответила на поцелуй с неожиданной страстью. Крепко обняв Эдвина, она, впилась в его губы, отдаваясь поцелую полностью, без остатка. Будто в последний миг жизни. Огонь её губ пьянил и обжигал, волшебнику казалось, что он растворяется в этом поцелуе, становясь с Галатеей единым целым. Тем, чем они вместе и должны были быть. Он ещё крепче обхватил эльфийку, погружаясь в эйфорию этого волшебного момента, когда нет ничего вокруг, кроме её губ. Кроме бешеной вьюги стихий, заполнивших его сознание. Кроме вырвавшегося из груди сердца. Кроме её нежных рук, кроме цветущего аромата весны.

Но вдруг Галатея резко оттолкнула молодого волшебника и, отвернувшись, пошла прочь.

Не давая ей уйти, Эдвин схватил Галу за руку и прошептал:

– Я сделал ошибку, когда ушел. Теперь ты тоже уходишь. Будем считать, что мы – квиты.

Девушка попыталась высвободить руку, но волшебник вместо этого притянул её к себе и снова обнял:

– Я не отпущу тебя. Я люблю тебя. Я понимаю, что должен многое тебе рассказать, объяснить. Выслушай меня.

Слова вырвались на удивление легко. Галатея повернула голову и застыла, изумленно глядя на него своими темно синими глазами.

Усадив эльфийку обратно на скамейку, Эдвин принялся рассказывать. Не отводя взгляда от её бездонных глаз, он говорил и говорил.

Сначала он рассказал Галатее о разговоре с Ирвилдом и своём превращении. О Дарри и истинных магах, о ясновидцах и отмеченных знаком судьбы. Потом о загадочном участии Элдикаса во всех их приключениях и о своих вопросах насчет учителя.

Эдвин старался не упустить ни одной детали. Галатея слушала очень внимательно, и задавала весьма интересные уточняющие вопросы. Только взгляд её все это время был немного странным, будто выжидающим.

"Мы должны поговорить о той ночи", – понял волшебник. "Но стоит ли рассказывать, как я собирался перерезать ей горло? Особенно сейчас, когда она готова вернуться. Можно соврать, что я испугался своих чувств... или ещё что-то придумать..." Эдвин боялся, что своим признанием он потеряет Галатею уже навсегда. Но вдруг отчетливо осознал, что обманывать её дальше просто не может. Пусть, Гала прогонит его, она будет абсолютно права. Он это заслужил. Почему он не решился рассказать сразу, когда нашел ее? Зачем продолжил врать?

– ... Я должен был убить тебя, но не смог,... поэтому и ушел. – Собравшись с духом, произнес Эдвин.

Магу казалось, что он висит на тонкой эльфийской веревке над бесконечной пропастью. Но упрямая искорка надежды все ещё билась о стенки его сердца, будто в предсмертной агонии.

– Я знаю, – печально ответила эльфийка.

– То письмо в пещерах? – уточнил, сам не зная зачем, волшебник.

Гала кивнула. Боясь взглянуть ей в глаза, Эдвин уставился на дорожку перед скамейкой. Надежда почти угасла, но все же он еле слышным шепотом спросил:

– Сможешь ли ты простить меня? Не думаю, что на твоем месте я сумел бы...

Эльфийка нежно провела рукой по его волосам и чуть лукаво спросила в ответ:

– Разве твое сердце смогло бы иначе?

Эдвин выпрямился и впился глазами в Галатею. Неужели она? Не может быть!

– Я уже тебя простила, – краешками губ улыбнулась Гала, подтверждая его самую смелую догадку.

Эдвин не нашел, что ответить. Без всякой истинной магии он чувствовал себя богом, но как передать это ощущение словами? Поэтому он лишь обнял Галатею и нежно, едва касаясь её губ, будто боясь спугнуть её решение, поцеловал.

Где-то в отдалении прокричал петух. Его звонкий гортанный голос вернул волшебника к реальности. "Гала всю ночь ждала меня здесь в саду, и это после того странного, поглотившего все её силы заклятья".

Как бы ни хотелось Эдвину продлить своё уединение с Галатеей, он оторвался от её губ и ласковым голосом произнес:

– Тебе надо поспать.

– Да, – согласилась девушка. – Дисимад собирался днем отправиться в резиденцию своего Ордена и попросить паладинов о помощи. Возможно, уже этой ночью мы отправимся в то подземелье.

– Можно мне пойти с тобой? – Лучезарно улыбаясь, спросил волшебник, подразумевая явно не прогулку на ночное кладбище.

Галатея слегка смутилась:

– Эдди, я не уверена, что сегодня это – лучшая идея.

– Я буду охранять твой сон, – ответил Эдвин и рассмеялся. Такие слова вполне подошли бы Аристину.

Эльфийка рассмеялась в ответ:

– От такого щедрого предложения я просто не могу отказаться.

Глава 13 Мера предательства, мера доверия

Оказавшись в своих покоях, Галатея скинула туфли и с явным удовольствием опустилась на кровать. «Наверное, Гала хочет ещё что-то обсудить», – подумал Эдвин и даже собирался отговорить ее, но понял, что эльфийка уже спит.

Волшебник улыбнулся, накрыл её одеялом и лег рядом. Несмотря на бессонную ночь, спать ему совершенно не хотелось. Несколько минут он уныло рассматривал потолок, ровно на середине которого располагался большой позолоченный подвесной канделябр с дюжиной магических свечей. Канделябр был сделан очень искусно: свечи, будто языки, высовывались из голов смотрящих наверх металлических львов. Кажется, подобный лев красовался на щите Аристина. Тела львов плавно перетекали в основание канделябра, но под каждой головой имелись лапы, сжимающие небольшой хрустальный кристалл. Должно быть, эти кристаллы помогали создать дополнительное освещение.

Эдвину всегда нравились изящные вещи. Он был несколько удивлен, обнаружив в фамильном замке паладинов нечто подобное. Ведь любители погреметь мечами всегда казались ему лишь приземленными аскетами. Ему даже захотелось активировать магические свечи и полюбоваться игрой света в кристаллах. Для этого надо было дернуть за элегантный шнурок, расположенный у входа в комнату и связанный со свечами специальным артефактом. Но, разумеется, он не стал этого делать, чтобы не разбудить Галатею.

Эдвин повернулся на бок, и, облокотив голову о локоть, принялся рассматривать спящую эльфийку. Девушка лежала на спине, её губы украшала безмятежная улыбка. Черные волосы Галатеи каскадом рассыпались по подушке, утреннее солнце играли с ними, придавая слегка синеватый оттенок. Бледная кожа эльфийки в лучах рассветного солнца казалась почти совсем белой, как нежнейший шелк. Темные брови и ресницы, будто нарочно, подчеркивали эту нежность, придавая ощущение хрупкости.

Волшебник в очередной раз залюбовался красотой спящей девушки, и улыбнулся сам. "Надеюсь, ей снится что-то обо мне", – сладостно подумал он, вставая с кровати. Сперва Эдвин осторожно задернул занавески, чтобы шаловливые солнечные лучи не разбудили его возлюбленную, а потом задумался, чем бы занять себя. Его книги по магии, скорее всего, доставили в предназначенные волшебнику покои. Но где они расположены, волшебник не имел ни малейшего представления. Да и читать сейчас не хотелось.

Не придумав ничего лучше, Эдвин принялся осматривать помещение. Покои, которые Аристин выделил Галатее, состояли из четырех комнат: спальни, небольшого уютного кабинета, гардеробной с огромным зеркалом во весь рост в золотой оправе и ванной комнаты. Мебель везде оказалась крайне высокого качества и искусной работы. Драпировки на стенах и занавески были выполнены в светло бежевых тонах и богато украшены золотой нитью. "Вряд ли это – одна из гостевых комнат, уж очень богато она отделана!" – решил волшебник и разозлился. "Что это Аристин себе позволяет!"

Но тут гораздо более интересная мысль охладила пыл Эдвина: "Значит, где-то рядом должна быть комната покойной Мелари". Немного изучив юного паладина за время совместных путешествий, маг был готов поклясться, что комната его сестры стоит запертой и нетронутой.

Идея незаметно осмотреть место убийства показалась волшебнику очень заманчивой. "Наверняка эти кастрюли что-то упустили!" – кивнул маг своим мыслям с ехидной улыбкой. Но покидать Галатею он тоже не хотел. Проснувшись и не обнаружив его рядом, эльфийка может решить, что он снова сбежал.

В конце концов, маг придумал разумный компромисс. В кабинете он заметил перо и лист бумаги, поэтому он написал Галатее короткую записку и положил на "свою" сторону кровати. После чего тихо скользнул за дверь, припечатал её магией, чтобы не оставлять открытой, но в то же время не брать ключ, и отправился на поиски.

Раньше Эдвин никогда не бывал в рыцарских замках. Но в теории он знал, что хозяйские покои строго делятся на мужскую и женскую половину. Было ещё раннее утро, прислуга явно спала, поэтому волшебник не боялся наткнуться на кого-то во время своих поисков. Мать Аристина давно умерла, других сестер у напыщенного паладина не было. А вломившись к Викшаре или Элитель, маг мог соврать, что ищет предназначенную ему комнату. Ведь Эдвину должны были тоже поселить в женском крыле. Понадеявшись на удачу, волшебник принялся открывать двери одну за другой.

Первая дверь оказалась незапертой, а помещение за ней не выглядело обжитым. Поэтому Эдвин направился ко второй. Тут волшебнику повезло больше: он осторожно открыл довольно сложный магический замок и оказался в покоях очень похожих на те, где осталась Галатея. Закрыв за собой дверь, он внимательно осмотрелся.

Эти апартаменты так же состояли из четырех комнат, только оформлены они были в нежно персиковых тонах. И повсюду, в отличие от предыдущих покоев и покоев Галатеи, были личные вещи. Казалось, владелица совсем недавно вышла отсюда.

Эдвин начал осмотр с кабинета. Небольшой книжный шкаф с литературой подобающей юной деве не очень заинтересовал мага, как и тумбочка, на которой сидела дорогая фарфоровая кукла. А вот письменному столу волшебник решил уделить больше внимания и принялся осматривать ящики. В первом оказались письменные принадлежности, а так же несколько писем адресованных Мелари. Эдвин удовлетворенно кивнул и бегло прочел их. "Ничего интересного", – отметил он, вернув все на место, и принялся за второй ящик. Тут находилось множество разнообразных мелочей, тоже не показавшихся волшебнику важными.

Закончив с ящиками, Эдвин направился в спальню. Кровать была покрыта покрывалом, но это могли сделать и после смерти Мелари. На всякий случай он проверил кровать на наличие магии, но покрывало сдергивать не стал. Вряд ли он сумел бы вернуть его на место столь же искусно.

Кровать оказалась абсолютно обычной. Если на ней когда-то и были какие-либо чары – они давно развеялись. Эдвин даже присел и заглянул под нее, но и это не принесло никакого результата.

Волшебник слегка приуныл, но, все же, решил продолжить осмотр и отправился в гардеробную. Тут находился шкаф из красного дерева, большое зеркало, близнец обнаруженного в покоях Галатеи, и небольшое трюмо, на котором красовалась резная шкатулка для украшений. Эдвин лениво открыл крышу и окинул взглядом содержимое. Серьги, бусы, кольца, драгоценные камни...

Солнечный зайчик заблудился среди украшений, озаряя их своим шаловливым светом. Или это была вспышка новой грани судьбы, открывающей перед волшебником очередные цепочки вероятностей?

Эдвин пригляделся внимательнее. Что это? Среди прочих драгоценностей он заметил хрустальный кристалл, очень похожий на те, что были в канделябре в спальне Галатеи. Может – это ложный след, и кристалл просто выпал, но зачем тогда прятать его в шкатулке? Волшебник решил проверить. Посмотрев наверх, волшебник отметил, что канделябр действительно очень походил на тот, что в спальне эльфийки, только вместо львов этот экземпляр кузнечной работы украшали лилии. Под их черенками так же располагались хрустальные кристаллы. Но все они были на месте. Эдвин направился с остальные комнаты. В кабинете магу сначала тоже показалось, что с кристаллами все в порядке. Но, тщательно осматривая канделябр, он заметил небольшую царапину на потолке, будто его сильно дернули. А, приглядевшись ещё внимательнее, он почувствовал легкую иллюзию, которою раньше не обратил внимания из-за чар, поддерживающих магические свечи. Заклятье было наложено как раз на один из кристаллов.

Эдвин возбужденно цокнул языком и развеял иллюзию. Оказалось, вместо кристалла в черенок лилии был аккуратно вставлен мутный зеленоватый камень. Волшебник встал на цыпочки и попытался выдернуть из канделябра свою находку. Но камень не поддался, а канделябр, качнувшись, прочертил на потолке вторую царапину, очень похожую на первую.

– Так вот откуда ты взялась, – удовлетворённо произнес молодой маг, обращаясь к царапине, и перевел взгляд обратно на камень. Как же его достать? Можно было просто расплавить канделябр, но Эдвин не хотел так поступать. Во-первых, ему было жаль портить столь изящную работу. А во-вторых, ему стало интересно, как камень там оказался.

Левитацией маг подлетел к самому потолку и теперь понял, что камень вставили сверху. Вероятно, кто-то подставил стул, и этот кто-то хорошо изучил канделябр. Эдвин протянул руку и теперь без всяких усилий вытащил камень.

Но кто же его туда поместил? Это могла сделать сама Мелари или один из служащих замка. То, что настоящий кристалл оказался среди украшений юной дамы, свидетельствовало в пользу первого предположения.

Эдвин опустился на пол, хмыкнул и принялся осматривать свою добычу. И тут же сердце мага провалилось куда-то в бездну, в гости к демонам: этот зеленоватый камень был ему очень даже знаком.

Несколько лет назад мать Эдвина, Эдмира проводила эксперименты по телепортации в незнакомые места. Обычно для телепортации магу требовалось очень четко представлять себе место, в которое он хочет попасть. Именно так и действовал Эдвин, перемещаясь вместе с Галой и раненым варваром в свою комнату в "Ласковом гоблине". Но его амбициозная мать задумала заменить образ, создаваемый в сознании мага при перемещении, магическим маячком – камнем телепортации. Который могли бы перемещать в нужное место, допустим, слуги. Да и возвращаться из дальних путешествий домой стало бы менее рискованным.

Но её теория не сработала, вернее, оказалось, что камень может быть привязкой только для телепортации на очень небольшое расстояние около пятидесяти шагов. Эдмира потеряла к эксперименту всякий интерес, а созданный камень подарила сыну, в качестве напоминания, что не каждая задумка оканчивается успехом.

Камень несколько лет украшал письменный стол молодого волшебника, но потом он чем-то приглянулся Элдикасу, и Эдвин с удовольствием передарил наставнику этот сомнительный артефакт.

Сунув камень в карман, волшебник неспешным шагом направился обратно в покои Галатеи. По дороге он никак не мог решить, стоит ли рассказать эльфийке о своей находке? Не говорить – снова предать ее, а рассказать – предать друга, спасшего ему жизнь. В непричастность полуэльфа к смерти Мелари, он, к сожалению, теперь не верил.

***

Вернувшись в покои эльфийки, Эдвин не заметил ничего нового. Галатея все ещё спала, так же безмятежно улыбаясь, а его записка нетронутой лежала на кровати рядом с ней. Только сам Эдвин уже не чувствовал себя таким же счастливым, каким он был час назад.

Не раздеваясь, он лег на кровать рядом с Галой, обнял её и задумался. Даже при помощи камня-маяча Элдикас не смог бы сам телепортироваться в комнату Мелари. Ему должен был помогать маг. И как потом Дикки выбрался из замка?

Может, наставник просто потерял или продал камень? Ухватиться за эту версию было так заманчиво... Но интуиция упорно твердила волшебнику: нет. Провернуть такое дерзкое убийство было как раз в стиле полуэльфа. Только зачем?

Так и не найдя ответов Эдвин погрузился в тревожный сон.

***

Молодому магу всегда нравился кабинет его матери. Вишневая отделка стен великолепно сочеталась с мебелью из черного ксарианского дуба, будто добавляя ей легкий благородный красноватый оттенок. В сочетании с большим витражом, украшенным гербом Дарри (Башней в круге и посохом) все это создавало ощущение величия, столь приятное Эдвину.

Волшебник расположился в кресле у окна и нетерпеливо крутил в руках кинжал. Эдмира, казалось, вовсе не замечала присутствия сына. Она неспешно, с присущей лишь высшим аристократам и котам ленивой грацией, перелистывала страницы магической книги.

Наконец Эдвин не выдержал затянувшейся тишины и спросил:

– Почему ты не сказала мне, что отец жив?

Волшебница оторвала взгляд от книги и внимательно посмотрела на сына. Казалось, она принимает важное решение. Так ничего и не ответив, Эдмира дважды хлопнула в ладоши.

Из неприметной дверки тут же появилась девушка-рабыня.

– Гала? – неожиданно спросила Эдмира не своим голосом. Хотя вошедшая девушка была совершенно не похожа на эльфийку.

"Галатея в Дарри?" – удивился Эдвин и проснулся. Эльфийки рядом не было.

В дверь постучали.

– Гала, ты там? – послышался вопрос, и теперь маг безошибочно узнал голос Викшары.

– Минуту, – чуть сердито ответил он и направился открывать.

– Эдвин! – Темная вовсю улыбалась, скинула вуаль (даже тут, в замке Аристина она не забывала о маскировке) и вошла в комнату. Её фиалковые глаза светились ехидством и озорством. – Смотрю, ты снова мужчина, и тебя можно поздравить.

Викшара бросила многозначительный взгляд на дверь в спальню.

– Тебя тоже, – в тон ей ответил маг, приглаживая растрепанные после сна волосы. – Сегодня ты выглядишь гораздо лучше, чем вчера ночью.

– Как раз хотела поблагодарить Галатею, но раз её нет... – Викшара томно прикрыла глазки и медленно провела указательным пальцем по линии декольте. – У меня есть для тебя кое-что интересное...

– Вики! – Недоуменно воскликнул маг.

Темная проигнорировала его возглас, а её бледная рука нырнула в декольте, извлекая на свет сложенный листок:

– Это тебе от Элдикаса. – Чувственно улыбаясь, Викшара протянула Эдвину записку.

– Где ты её взяла? – Жадно вцепившись в листок, спросил маг.

– У меня свои секреты, ты же знаешь. – Темная снова улыбнулась, и направилась к креслу. Но волшебник схватил её за руку и развернул к себе лицом:

– Вики, это серьезно!

– Утром я заметила, как одна из служанок решила выскользнуть из замка по явно придуманному поручению. Мне стало интересно...

– И? – сгорая от нетерпения, волшебник сжал руку Викшары.

– Эдди, я понимаю, ты очень страстный мужчина... – темная с явным удовольствием перевела тему.

– Прости, – Эдвин отпустил руку темной и закрыл дверь. Привычное игривое поведение Викшары начинало его злить.

Явно заметив это, эльфийка продолжила:

– Я решила проследить за ней, оказалось, она спешила к нашему общему другу полуэльфу. Они встретились в роще за замком, поговорили несколько минут, потом он написал записку и ушел.

– Ты говорила с ним? – голос Эдвина чуть дрогнул от волнения.

– Нет, я предпочла пообщаться со служанкой, – снова улыбнулась темная: – Гоняться за мужчинами – не мой стиль.

Волшебник усмехнулся:

– И как же ты убедила её отдать записку?

– Я же говорила, у меня свои секреты. – Подмигнула магу Викшара: – Может, прочтешь, наконец? А то вцепился в нее, как гоблин в эльфийку.

– ещё скажи, как вампир в девственницу, – ответил ехидно Эдвин и развернул записку. Она оказалась зашифрованной. Этот шифр они с Дикки придумали два года назад...

Каждая буква заменялась её номером в Книге Основ, которую в Дарри учат наизусть. Ведь в ней Сойлир Дайрис изложил путь Дарри. И именно по ней проводятся ритуалы посвящения. Книга длинная, буквы встречаются не раз, так что любое письмо можно было зашифровать без единого повторения.

"Кажется, целая вечность прошла с тех пор..." – Эдвин задумчиво потер висок. "Так вот почему Вики так интересуется содержанием записки! Она не смога её расшифровать."

Волшебник решил не раскрывать секрет шифра и не пользоваться книгой. Но шифровать по памяти – долгий и тяжкий труд! Хорошо, что все цифры в записке были небольшими, да и сама она была совсем короткой. Значит, достаточно воскресить в памяти только первую страницу.

Эдвин наложил на себя заклятье сосредоточения, и вооружился листком бумаги и пером. В ответ на его действия Викшара недовольно прикусила нижнюю губу, она явно надеялась узнать секрет. Волшебник иронично подмигнул ей и погрузился в расшифровку. Темная демонстративно отвернулась.

Вскоре перевод был готов:

"Встретимся в "Кроне поднебесной" после полудня".

Эдвин хмыкнул. "Крона поднебесная!" – известное эльфийское ругательство, и именно такое название носил самый большой в Аменхоте бордель.

Темная мгновенно отреагировала на смешок мага и, томно потягиваясь, спросила:

– Что же пишет наш ушастик?

– Приглашает на свидание, и, боюсь, не тебя, – снова решил поддеть её маг. Он хотел ещё о многом расспросить Викшару. Особенно о том, зачем темным понадобились "отмеченные знаком". Но время уже явно перевалило за полдень. "Надеюсь, Вики никуда не исчезнет до вечера, а вот Элдикас может", – решил Эдвин. Поэтому он быстро попрощался с темной и отправился в бордель.

Уже отъехав от замка Аристина на приличное расстояние, маг хлопнул себя по лбу: "Надо было сперва найти Галу и поговорить с ней". Но поворачивать назад маг не стал, надеясь, что Викшара не обиделась, и объяснит эльфийке его отсутствие.

***

Самый быстрый путь от фамильного замка Аристина к "Кроне поднебесной" проходил через нижние, портовые кварталы, но Эдвин предпочел проехать через Длань Богов. С одной стороны из соображений безопасности: в бедных кварталах могли встретиться новые охотники за его, Эдвина, головой. С другой – ему было приятно ещё раз полюбоваться видом.

Магу нравилось смотреть на город сверху: дома и люди отсюда казались игрушечными. Настоящими были лишь ветер, развивающий полы плаща и подталкивающий вдаль, и море, которое сливались с небом в одну синюю манящую бесконечность где-то на линии горизонта. Эта бесконечность ждала и звала именно его, Эдвина, ведь он сам тоже был настоящим. Звенящее чувство полета и свободы охватывало мага, отбрасывая вдаль сиюминутные проблемы и суету.

Оказавшись на площади, Эдвин спешился на минуту, подошел к бордюру и окинул взглядом город.

По краям бордюра две широкие, удобные для всадников лестницы спускались в "аристократический квартал". Но на середине от них ответвлялись балконы, ведущие с одной стороны к магической башне, а с другой – к Капитулу Ордена Света (с той стороны маг сюда и приехал). Скорее всего, по замыслу создателей, эта архитектура должна была подчеркивать власть Богов и короля, а так же равное положение магов и паладинов в Аменхоте.

"Крона поднебесная" располагалась на самой границе аристократического квартала и купеческого, который одной стороной опоясывал особняки знати, а другой – острым клином упирался в порт. Поэтому сейчас волшебнику предстоял долгий спуск вниз по лестнице.

Бросив последний взгляд на море, Эдвин отвернулся и посмотрел на храмы. "Пусть я никогда не буду одним из Богов – я не предам Галатею". – Прошептал он и запрыгнул в седло.

***

– Красавчик, добро пожаловать в Крону поднебесную! – слегка полноватая, рыжеволосая "Мадам" расплылась в улыбке. – Впервые у нас? Чем мы можем угодить? Как хотите развлечься?

Ее ярко накрашенные карие глаза как будто небрежно скользнули по фигуре мага, оценивая дорогую ткань мантии и плаща. И улыбка стала ещё шире.

– У меня назначена встреча. – Сухо ответил Эдвин. Хоть он иногда раньше и пользовался подобными услугами, маг всегда относился к продажным девам легкой брезгливостью.

– А... Я поняла. Холодное шампанское и свежие устрицы, верно? Направить вас к...?– Кокетливо хлопая ресницами, спросила "Мадам".

– Эмм..., – слегка стушевался Эдвин. Он не знал, как именно тут представился Элдикас.

– Изола, дорогуша, этот милый господин ко мне. – Прервала волшебника какая-то полуодетая блондинка. Мадам тут же ретировалась, а маг удивленно уставился на девушку. Она была ему совершенно не знакома.

– Вы уверены? У меня нетрадиционные вкусы... – Не удержался волшебник.

Девица лишь кокетливо улыбнулась и поманила за собой. Но Эдвин не сдвинулся с места.

Блондинка гротескно надула свои полные губы, а потом фыркнула:

– Вас ждут, господин Эдвин. Я, ведь, не ошиблась?

– Не ошиблись, – подтвердил волшебник и последовал за девушкой. Та, соблазнительно виляя бедрами, проводила мага на второй этаж и указала на одну из комнат:

– Вам туда, если не передумали, – прошептала блондинка, покачивая бедрами.

– Я же сказал, у меня нетрадиционные вкусы, – зло прошипел маг, заходя в комнату.

– Это ты зря, – послышался ответ изнутри.

– Дикки! – радостно воскликнул маг, услышав такой родной голос. Несмотря на тонну вопросов, сейчас он был просто счастлив, наконец, встретиться с другом и учителем.

– Я тоже рад тебя видеть, Эдди. – Хмыкнул полуэльф. Он сидел на огромной кровати, застланной алым шелковым бельем и точил кинжал. Тот самый кинжал, который Эдвин потерял, во время своего неудачного покушения на Галатею.

– Откуда он у тебя? – маг уставился на кинжал, забыв про все остальные вопросы.

– Мне было поручено помочь тебе, разве ты не помнишь? – хмыкнул Элдикас.

– Но... – Эдвин на мгновение потерял дар речи: – То есть, ты был там, на той поляне?

– Разумеется, и даже помог кое-кому, когда тот свалился с лошади, мчась по бурелому. Не помнишь?

– Нет, – маг отрицательно покачал головой. – Но когда я пришел в себя после болезни, тебя там не было! Почему?

– Эдмира приказала мне помочь тебе, а не сделать все за тебя, – снова хмыкнул полуэльф.

– Поэтому ты не убил Галатею?

– И поэтому тоже. – Элдикас спрятал кинжал в ножны на поясе и взял со стола бутылку вина. – Будешь?

Маг кивнул и задал очередной вопрос:

– Были ещё причины?

– Разумеется, – улыбнулся полуэльф, наполняя бокалы. – Ты ведь решил её не убивать. Разве нет?

– А если бы я решил иначе? – хмыкнул маг. Но полуэльф и бровью не повел. Тогда Эдвин продолжил: – Я подслушал разговоры темных. Может, мне стоит называть тебя ЭлдикШас?

Маг выделил "ш" в имени наставника, но тот продолжил улыбаться и небрежно кивнул:

– Молодец, не зря я тебя учил. Но мое имя не имеет принципиального значения. Что ещё ты узнал?

Эдвин слегка насупился, но ответил:

– От них – немногое: Гала – отмеченная знаком судьбы. Но я встречался с отцом, если он, конечно, действительно мой отец, и он многое мне рассказал.

– Вот о нем я и хотел поговорить, – помрачнел полуэльф и протянул Эдвину один из бокалов. – Он – действительно твой отец, и я представляю, что он мог тебе предложить.

– Ты все знал? – от удивления волшебник чуть не выронил из рук бокал. – Почему ты не рассказал мне?

Элдикас задумчиво почесал лоб, и сейчас впервые Эдвин понял, что его друг уже не молод. Эльфы доживают до пятисот лет. Они взрослеют как люди, но их зрелые годы растягиваются на столетия благодаря связи с природой. А полуэльфы? Двести? Триста? Сколько лет Дикки? Маг никогда не задавался этим вопросом. Последние годы полуэльф казался ему почти ровесником – старше на пару лет. Но сейчас в глазах Элдикаса светилось что-то совершенно иное, не свойственное двадцатилетним. Груз лет? Раскаяние? Застарелая боль? Это выражение глаз было бы уместным на лице архимага Дарри, а не на юном лице Дикки. "Возраст эльфа выдают глаза", – вспомнил Эдвин одно из расхожих выражений и, не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, спросил:

– Сколько тебе лет?

– Эльфы не считают года. – Элдикас задумчиво глотнул вина и отвел взгляд в сторону.

– Ты – не эльф, – возразил маг.

– Да, – печально улыбнутся Дикки, – Я всем чужой. Но для себя я выбрал быть эльфом. Хоть они и не приняли этот выбор...

– Что ты имеешь ввиду? – Элдикас ненавидел говорить о себе, и Эдвин ухватился на его ответ. Но полуэльф поспешил перевести тему:

– Ты спрашивал, почему я тебе не рассказал.... В Дарри я и не предполагал, что вы можете встретиться. А здесь, в Аменхоте, я не хотел на тебя влиять. Ты должен сам выбрать свой путь. Поэтому скажи мне: что ты решил делать?

Эдвин вздрогнул и сделал большой глоток вина, совершенно не чувствуя вкуса. Почему Дикки ведет себя так непривычно? Раньше полуэльф всегда помогал, давал советы, а теперь будто спрашивает заданный урок. Волшебник покачал головой и ответил:

– Я хочу защитить Галу. Не думаю, что Ирвилд собирается сделать с ней что-то хорошее...

Столь привычная Эдвину полуулыбка озарила лицо полуэльфа. Он снова стал похож на себя прежнего. "Дикки надеялся именно на такой ответ?" – в очередной раз удивился маг.

Элдикас пригубил вино и уточнил:

– Ты ведь понимаешь, что он продолжит охотиться на Галатею, если его не остановить?