Текст книги "Я мисс, и мне плевать (СИ)"
Автор книги: Мария Секирина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Глава двадцатая
– Ты готова?
Перитас стоял напротив меня, не удосужившись даже надеть доспех. Его легкая кожаная куртка и рубашка под ней не смогли бы защитить от удара меча, как и простые штаны из грубой ткани. Вместо ответа я лишь стала буравить его укоризненным взглядом.
– Объясняю в последний раз, – его голос был мягким, но в нем угадывались строгие нотки. – Мне ничего не угрожает. Во-первых, ты все еще плохо умеешь обращаться со Звездным Светом. Во-вторых, он не причинит мне вреда, пока ты по-настоящему не пожелаешь мне смерти. И в-третьих, если ты захочешь меня убить, даже стальная кираса не задержит этот меч.
Хоть мы и проводили тренировки уже два года, я все никак не могла до конца поверить в то, что его слова – правда. Из-за этого я никак не могла себе позволить выложиться на полную катушку. Мне прежде уже приходилось убивать людей, о чем я вспоминаю не без содрогания. Но все те, кто пал от моей руки заслуживали такой участи, в отличие от Перитаса.
– Арьянэт, время здесь идет довольно быстро, по сравнению со многими остальными мирами, но такими темпами ты даже здесь не успеешь.
Мне было стыдно, но я никак не могла перебороть этот страх, что один неверный или слишком свирепый удар прервет жизнь моего учителя. Ведь несмотря на то, что он был великолепным фехтовальщиком, все же годы брали свое.
– Хорошо, – он закатил серые глаза, глядя на мое виноватое лицо, и стал снимать куртку. Повесив ее на крючок, он закатал правый рукав рубашки и положил руку на стол. – Давай.
От таких действий я могла лишь недоумевать, что и проделывала с завидным мастерством. Перитас вздохнул.
– Попробуй отрубить мне руку, не томи. Ну же!
От таких слов я чуть не выронила меч.
– Так ты уже, наконец, убедишься и дело с концом.
Я медленно подошла, волоча острие меча по каменному полу, отчего тот высекал голубые искры. Во мне боролись противоречия. С одной стороны я боялась, того, что возможно увижу, как его широкая мозолистая ладонь отлетает вместе с частью предплечья, с другой – понимала, что это нужно сделать, чтобы продолжать обучение. Взгляд привычно скользнул к возвращенному мне браслету с вставленным в него сапфиром. Оказалось, что эта вещица была, не только призвана вернуть меня домой, но и сдерживать мои способности до тех пор, пока не найдется подходящий учитель. Я занесла меч, сделав легкое движение запястьем, отчего клинок описал сверкающую серебряную дугу, и сосредоточилась на жилистой руке, лежавшей передо мной. Лишь один глубокий вдох понадобился мне, чтобы решиться. Мгновение, и Перитас ойкнул, потирая ушибленную руку.
– Теперь, ты поверила? – спросил учитель, пока надевал куртку.
– Да.
В душе у меня разливалась приятная решимость.
– Тогда начнем.
И мы начали тренировку. Но теперь я уже не сдерживала себя и не пыталась церемониться. Я видела по лицу Перитаса, что отражать мои удары дается ему теперь без прежней легкости. Он продолжал отступать до тех пор, пока я не выдохлась. Но, когда это произошло, отступать пришлось мне. Некоторое время мне удавалось уверенно парировать удары, но руки уже начинали трястись. Учитель, однако, и не думал останавливаться. Я продолжала отбиваться, каким-то образом находя в себе силы раз за разом поднимать обессилившие руки. Но, когда я уже собиралась сдаться и попросить пощады, открылось второе дыхание.
Вдолбленные за все время обучения приемы получались как бы сами собой, а ноги и корпус двигались без моего мыслительного участия. Прошло достаточно много времени, пока мы бились на равных. Под этим я подразумеваю не то, что уровень моего мастерства ни с того ни с сего стал дотягивать до уровня Перитаса, а то, что количество нападающих ударов и блоков было примерно одинаковым у обоих. Почувствовав, что учитель поддается и понизил натиск, я разозлилась и с криком сделала серию рубящих ударов, стараясь загнать своего противника в угол. Стоило мне поверить, что у меня это получилось впервые за два года, как учитель неожиданным резким движением подался в бок и мгновение ока приставил лезвие к моей шее.
– Умерла, – голос его против обыкновения был довольным.
Вечером мы сидели за резным деревянным столом, ножки которого изображали дриад. Лица духов дерева были печальны, их тонкие руки, поросшие листьями, обвивали ножки стола, будто желали их уберечь. Я в первый же раз отметила эту поразительно реалистичную работу мастера и идею, которую он в нее вложил. Дриады, по преданиям, жившие до тех пор, пока живо их дерево, остались при нем даже тогда, когда его срубили.
Я держала в руках кружку ароматного обжигающе горячего чая, в последнее время у меня вошло в привычку пить его по несколько раз на дню, а чем горячее был напиток, тем лучше. Джек сидел рядом, понуро опустив голову вниз.
– Снова ничего? – я участливо взяла его за руку.
Оборотень целыми днями просиживал штаны за книгами в обширной библиотеке, которая обнаружилась в доме. Он был одержим идеей найти что-то, что поможет нам в обещанной битве. И с каждым днем все больше становился хмурым. Когда Джеку надоедали бесплодные ковыряния в книгах, он приходил посмотреть, как я тренируюсь, что несколько воодушевляло меня. При виде моих успехов, в его глазах загорались веселые искорки. Постоянно оттачивать технику, единственное, что я могла сделать, чтобы поднять его настроение.
– Да, все сведения о тенях, что мне удалось найти очень разрозненные. В одних говорится, что они не могут существовать без света, а в других, что только во тьме и обитают, – он в отчаянии заломил руки. – Я бесполезен.
С этими словами Перитас зашел в гостиную и сел за стол.
– В форме любого опасного зверя, ты дерешься лучше нас обоих. Уже поэтому ты не бесполезен. А если принять в расчет, что ты можешь скинуть шкуру убитого зверя с себя и вновь обернуться, увеличивает твою полезность многократно.
Оборотень хмыкнул, но было видно, что ему этого недостаточно. Что ж, так продолжалось изо дня в день и мучило меня безмерно. Я уже знала, что поделать с этим ничего не смогу, потому решила немного отвлечься разговором с учителем.
– Могу я спросить?
– Конечно, – он сложил домиком руки, на которых было по шесть пальцев. Их вид напоминал мне о прошлой жизни и оказывал успокаивающее действие.
– Почему ты ждал два года, чтобы дать мне попробовать отрубить тебе руку?
Как я и надеялась, Джек стал заинтересованно прислушиваться.
– Потому что боялся, что ты мне ее отрубишь, – говоря это, Перитас имел такой вид, будто я спрашиваю об очевидном.
– А почему сегодня перестал бояться? – я вопросительно приподняла бровь.
– А я и не переставал, – он улыбнулся, но сразу посерьезнел. – Только вот, если бы ты, наконец, не стала учиться во всю силу, моя рука все равно мне бы скоро стала без надобности.
Ложась спать, я думала о том, что прошедший день был особенным. Я переступила черту, что долгое время тормозила мое развитие, и даже Перитас расщедрился на похвалу. Конечно, эта похвала была обращена к Джеку, но все же. Стоило мне уснуть, как пред глазами предстала наша первая встреча. Оказалось, что я успела забыть, как все было, и будто заново проживала события минувших дней.
Оборотень лежал на голом камне, припорошенном снегом, его обнаженное смуглое тело было прикрыто моим жилетом, как набедренной повязкой. Его глаза были обращены в небо, но взгляд – в себя. Глубокий голос, которым он рассказывал свою историю, умиротворял даже во сне. От трепета, с каким он рассказывал о Четырехпалом Гарте и Роберионе Великолепном, мое сердце готово было пуститься в пляс. Проснулась я со слезами на глазах – мне не хватало того веселого Джека, каким он был прежде.
Движимая воспоминаниями, я залезла в шкаф и достала оттуда рюкзак, с которым когда-то давно, а на деле всего лишь два с лишним года назад, отправилась в путешествие по мирам. В нем были сложены оставшиеся от похода предметы и та одежда, в которой мы прибыли в Логово. Я выпотрошила его до основания, рассматривая каждый предмет, когда наткнулась на помятый листок пергамента.
«История о драконе Малцкозндзаре».
«И родила богиня мир, и был тот мир в яйце. Единственное, что могло разбудить новорожденный мир ото сна – тепло его отца-дракона. И явился дракон по зову ее и высидел мир, в котором поселились они на долгое время».
Это был отрывок из книги, которую подарил мне Хокен. Листок выглядел вырванным, что только укоренило меня в предположении, что он выпал из потрепанной книги и сохранился на дне рюкзака. Мне невольно вспомнилась та история. Она имела полное название «Смерть дракона Малцкозндзара от руки великого рыцаря Пересвета Лучезарного, свершившего сей подвиг во имя прекрасной принцессы Андеи, первой носительницы своего имени». При прочтении такого названия, создается впечатление, что в книге будет воспета доблесть и отвага рыцаря Пересвета, но стоит углубиться в историю, как понимаешь, что дела обстоят совершенно иначе.
Оказалось, что рыцарь был безмерно и при том беспочвенно влюблен в принцессу Андею, которая была мила и обходительна со всеми гостями своими короля отца. Изыскивая способ признаться принцессе в любви, он сначала обратился к испытанным временем методам. Прокравшись ночью сквозь замковый сад, Пересвет запел серенаду под окном, которое по его предположению должно было принадлежать юной принцессе. Место оказалось выбрано ошибочно, ведь те окна принадлежали кронпринцу, а тот, к сожалению, рвение рыцаря не оценил и спустил собак на нарушителя спокойствия.
Пересвет Лучезарный осознал свою оплошность и на следующую ночь выбрал другие окна, убедив себя в том, что фиолетовые занавески могут принадлежать лишь принцессе. Оказалось, однако, что та комната принадлежала фаворитке короля, который в ту ночь решил ее с дамой сердца разделить. Посему правитель был крайне недоволен тем, что кто-то под окнами его фаворитки признается ей в любви, да еще и отвлекает этим Его высочество от дел. На этот раз на певца не только спустили собак, но и стражников, которых отрядили патрулировать сад в эту и другие ночи.
Но рыцарь и не думал отчаиваться, вместо этого он вдолбил себе в голову, что принцесса влюблена в него по уши, а потому никто не помешает им быть вместе. Продумав новый, несомненно, гениальный план, он решил выкрасть Андею из ее покоев. Пересвет смог пробраться сквозь сад, охраняемый стражниками, проникнуть в замок, но вновь допустил ту же ошибку, что и в прошлые разы, а все потому, что запутался в коридорах. Он плутал там, никем не найденный, пока не выбрался наружу через тайный ход.
Вымотанный и уставший, он отдохнул и стал придумывать новый план. Если не получается найти ее в этом замковом лабиринте, пусть принцесса сама найдет его. А для того, чтобы у Андеи был к этому серьезный повод, с которым посчитался бы сам король, необходимо было совершить подвиг. Таковым рыцарь посчитал убийство дракона. Вооружившись, он сел на коня и поехал к месту, где в последний раз видели это древнее существо.
На его счастье, дракон обнаружился быстро. Он спал под деревом, да так крепко, что не проснулся даже тогда, когда рыцарь отсек ему голову. Вернувшись, Пересвет Лучезарный продемонстрировал всему городу отрубленную голову и отправился домой, дожидаясь королевского визита. Но этого не произошло ни в тот день, ни на следующий. Возмутившись, Лучезарный рыцарь сам нанес правителю визит и потребовал в награду за свою храбрость принцессу в жены.
Выяснилось, что дракон испокон веков охранял город от нашествия темных сил, а в ту пору и вовсе полностью ушел в себя, что отдать все тепло яйцу. За свершенное преступление рыцаря обезглавили, а его гниющую голову залили смолой и насадили на пику ворот для всеобщего обозрения. Но это не вернуло дракона к жизни и уже не могло никого спасти. Ведь вскоре темные силы совершили очередное нападение и, не встретив сопротивления, победили, сделав всех живых своими рабами.
Несмотря на грустный конец, эта история, помнится, помогла мне заснуть. А во сне я летала на желтом змееподобном драконе с синими глазами, которые прорезал узкий зрачок. Мне вспомнился Роберион Великолепный из рассказа Джека и его мудрое решение предупредить будущие нападения заранее. «Здорово, наверное, уметь обернуться драконом и летать, устрашая врагов одним лишь своим видом». Я вернулась на кровать, где, свернувшись калачиком, спал оборотень, и остановилась, как вкопанная.
– Проснись, Джек, проснись! – я стала бесцеремонно трясти его за плечо, пока он не разлепил свои сонные зеленые глаза.
– Что, что такое? – он смотрел на меня с недоумением, все еще находясь во власти сна.
Я достала из рюкзака вырванный из книги листок и сунула его оборотню под нос.
– Что это?
Он протер глаза и, сдвинув брови, стал гипнотизировать строчки.
– Это вырванная из книги страница.
Я расстроилась из-за того, что мое интуитивное предположение оказалось неверным, и села. Джек же окончательно проснулся и снова глянул на лист, будто только сейчас его увидев.
– Я нашел этот лист в книге, которая описывала мою жизнь. В комнате под номером один, в которой должно было быть обещанное пророчество. Но Перитас сказал, что Бойкий хотел только повеселиться, а потому и слушать его нечего, поэтому я убрал этот лист, да и забыл про него.
– Думаю, что ты можешь нам помочь.
Отыскать комнату дедушки было нетрудно, он показал ее еще полтора года назад, чтобы в экстренном случае его можно было отыскать. Нужно было только спуститься на один этаж под землю и, оказавшись в тренировочном зале пройти его до конца. Там и находилась нужная дверь.
Стоя в ярком свете магических кристаллов, я посмотрела на деревянную дверь, обитую железными заклепками, и занесла руку для удара. Дверь гремела так, будто сотня безработных поварят устроила забастовку на ярморочной площади и привлекает к себе внимание ударами ложек о кастрюли. Долго ждать не пришлось, и уже после третьего удара дверь распахнулась, явив нам бодрого Перитаса собственной персоной.
– Арьянэт? – он даже не удивился моему появлению в столь поздний час.
– Перитас, нам нужно поговорить.
Хорошо, он вышел из комнаты, бесшумно затворив за собой дверь.
– Пойдемте пить чай.
Поднявшись, я и Джек сели в деревянные кресла, на которые почти сразу после прибытия я положила маленькие подушки, вытащенные из моей бывшей комнаты. Дедушка ушел готовить чай, помнится, однажды я предложила помощь, чувствуя себя неуютно оттого, что пожилой человек делает чай двум молодым. Он только махнул рукой и заверил меня в том, что сам процесс приготовления доставляет ему удовольствие и он не хочет его лишаться. Вскоре Перитас принес три больших кружки, от которых исходил ароматный пар, источавший травяные запахи.
– Так о чем нам нужно поговорить? – он сделал большой глоток, совершенно не страшась обжечь язык.
– Вот это, – я развернула перед ним листок, – было дано Бойким Джеку, ка пророчество.
Дедушка внимательно пробежал глазами текст и воззрился на меня, ожидая продолжения.
– Один из предков Джека мог обращаться в дракона.
– Это только легенды, Арьянэт. Никто из ныне живущих не может этого делать, никто из ныне живущих не встречал на своем веку тех, кто мог это делать прежде.
Перитас внимательно нас выслушал, сложив шестипалые ладони домиком, после чего вынес вердикт.
– Хорошо, Джек. Послушай, что я тебе скажу. Легенды говорили о том, что проводники существовали, но к тому моменту, когда я стал их разыскивать, проводников никто не видел уже много лет. Однако мы сейчас пьем чай в обществе такого проводника. Другой разговор заключается в том, что в борьбе с тенями обличие дракона тебе только помешает. Он, – дедушка постучал пальцем по столу, подбирая слова, – не маневренный. Вот если бы драконье пламя уничтожало теней, – когда он договорил, у всех нас троих перехватило дыхание.
Глава двадцать первая
Просыпаясь и каждое утро, видя перед собой лицо оборотня, я, с каждым днем все реже, но все же вспоминала учебу в пансионе и то, как было весело просыпаться с Лиссой. Признаться честно, мне немного не хватало нашей болтовни обо всем и ни о чем. Однажды я даже усомнилась в том, что Перитас прав, Мелисандра с Хокеном могли просто потеряться при переходе. Такое допущение вселило в мое сердце небольшую надежду, что однажды мы встретимся и снова будем дружить, как раньше. Нельзя было сказать, что я к этому стремилась или взращивала такую мечту в своем сердце, но крохотная надежда, жившая в дальнем уголке души делала потерю подруги не такой обидной.
Джек опять засиделся допоздна в библиотеке, пытаясь разыскать информацию о драконах и драконьем пламени. Проснувшись раньше него и глядя, на его смуглое лицо с упорно прораставшей щетиной, я вновь вспомнила подругу и фарфоровую белизну ее кожи. Все в ней было другим, даже спала она, спрятав голову рукой, в отличие от оборотня, который смотрел в потолок закрытыми глазами. Я тихонько выскользнула из постели и пошла в ванну, чтобы начать новый день.
С того самого момента, как Перитас подставил руку, доказав тем самым, что опасность ему не грозит, тренировки с каждым разом проходили все успешнее. Лишь задним числом я вспомнила предсказание чародея на ярморочной площади, полученное в детстве. «Близкие будут уходить из твоей жизни, пока ты не встретишь дракона», – сколь мне помнится, оно звучало так. А понимающий проницательный дедушка с множеством интересных историй уже давно стал мне близким. Оборотень мог стать самым настоящим драконом, что уже однажды и продемонстрировал. Поляна у Логова была довольно обширной, но даже она едва-едва смогла уместить большого красного дракона с зелеными человеческими глазами.
Перед завтраком я спустилась в тренировочный зал, где меня уже ждал учитель.
– Готова?
Я сняла со стойки Звездный свет и, взяв его двумя руками, ощутила приятную «легкую тяжесть», как ее называла. Это чувство трудно поддавалось описанию, но заключалось оно в том, что этот меч, будучи легким, давал фехтовальщику почувствовать скрытую внутри него мощь.
– Готова.
Раньше мне казалось, что тут нет ничего сложного, просто машешь железякой туда-сюда и все. Не удивительно, впрочем, что все обстояло совсем иначе. За несколько лет тренировок я испробовала разные методы ведения боя. Пробовала отсидеться в защите, парируя удары и дожидаясь, пока выдохнется противник, пробовала обманывать, давая ложную слабину. После того, как я перестала сдерживаться, в ход пошел новый способ – победить рывком, а именно серией быстрых и мощных ударов. Но, если в этом и была польза, то только от эффекта неожиданности в первый раз, в последующие разы такие попытки проваливались.
Кроме занятий с мечом несколько часов в день я уделяла контролю над сознанием. Сначала Джек тоже изъявлял желание поучаствовать, но после нескольких первых занятий посчитал это скукой. Наработанные за годы оборотничества, его навыки сильно превосходили мои. Но старательно практикуясь, я все же смогла добиться результатов. Этот день стал вехой всех моих трудов. Я чувствовала, когда надо усилить натиск, когда ослабить его и когда совершить обманный маневр.
Меч стал продолжением не только моей руки, но и души. Перитас стал уставать от моих неожиданных маневров, но я продолжала вести свою игру, до тех самых пор, пока не поняла, что настал нужный момент. Время будто замедлилось, когда я широко замахнулась и рубанула встреченный меч, который попытался парировать удар. Сапфир в рукояти Звездного света засиял за мгновением до встречи клинков, и оружие в руке учителя разлетелось на сотню кусочков.
– Я рад, что это все-таки произошло, – он довольно улыбался. – Очень своевременно, ведь сегодня у нас будут гости.
В душе разливалось приятное спокойное удовольствие от преодоления нового рубежа, и новость о приезде гостей меня только порадовала.
– Кто они?
– Другие валькирии, которые вместе с тобой будут бороться с армией теней во имя победы света и добра, – голос его звучал почти торжественно. – Не уверен, что правильно запомнил, сама понимаешь, годы. Память уже не та, что прежде, – он очень натурально изобразил грусть, но рассмеялся, получив тычок локтем.
Время до вечера пролетело незаметно, и, как и было обещано, стали прибывать гостьи. Стоило мне увидеть первую из них, как я остолбенела. Серебристые волосы, резко контрастирующие с черное кожей, все те же нахальные серые глаза, в которых, правда, прибавилось настороженности. Я, будто в первый раз, подверглась придирчивому осмотру «участницы №5», после которого последовала улыбка и объятия. От такого неожиданного проявления чувств, у меня чуть сердце не остановилось. Выпустив меня, она гортанно поздоровалась:
– Добрый вечер. Я Мисандиса, а как твое имя?
– Добрый вечер, Мисандиса. Я Арьянэт.
Гости прибывали один за другим, постепенно заполняя гостиную. Для того, чтобы всех рассадить, пришлось принести дополнительные стулья из кладовой, но, благодаря дедушке, мы сделали это заранее. К концу вечера мне пришлось запомнить десять имен и каждую из их обладательниц, которых трудно было спутать.
Помимо Мисандисы, к нам прибыли: Вилента с пламенным топором наперевес, Ксюсадэт с мускулистыми кожистыми крыльями за спиной, у Нэлис рот был закрыт железной полумаской, а ее голос звучал прямо у меня в голове. Мортисью оказалась маленькой девочкой с повязкой на глазах, Изида без остановки читала, и даже, когда представлялась, не отрывала взгляд от книги. Калигона, не церемонясь, прочитала мои мысли, а у знойной Мэри на поясе висел свернутый кнут, который беспрестанно шевелился. У Синдрагоры были красные глаза с вертикальным зрачком и острые выглядывавшие клыки. Только Донканзу ничем не особенным не выделялась и оттого казалась самой опасной.
Когда все гостьи познакомились между собой, с хозяином дома и Джеком, стол заполнился едой и напитками. Мне прежде не доводилось видеть, как это происходит. Потому я была удивлена не меньше остальных при виде того, как на столе из ниоткуда появляются блюда. Не удивились только, пожалуй, Изида, которая не отрывала глаз от книги под названием «Подсчет стоимости земель в расчете на шпингельсы», да Перитас, которому приходилось устраивать здесь сборища и прежде.
Мне доводилось читать книги, в которых встречались описания военных советов, и я ожидала, что все будет происходить также. Но реальность оказалась совсем не такой, как я себе представляла. Стоило валькириям добраться до угощения, как тут же начались громкие разговоры. К моему удивлению, в них участвовала даже маленькая Мортисью, которая непонятным для меня образом безошибочно находила предметы с завязанными глазами. Вилента, положив топор, лезвие которого горело огнем, себе на колени и совсем не опасаясь сгореть, стала оказывать внимание Джеку, который от ее натиска растерял все свое обаяние. Даже Изида умудрялась участвовать в разговоре, перелистывая страницу за страницей. Казалось, что кроме меня молчала лишь одна девушка – Нэлис, но я не была в этом до конца уверенна. Может статься, она отвечала всем по отдельности.
Дедушка выждал некоторое время, чтобы дать девушкам утолить голод, после чего постучал по столу рукоятью ножа, привлекая к себе внимание.
– Дамы! – прежде я не слышала, чтобы его голос приобретал такие властные нотки.
Все взгляды, кроме одного обратились к нему.
– Терпеливый посетил вас всех, вам известно, зачем мы здесь собрались.
– Терпеливый? Я зову его Усталым, – пробурчала Вилента.
Перитас не удостоил эту реплику вниманием и продолжил:
– Назначенный день настанет в том мире уже завтра. В Логове время течет медленнее, но даже логово тянется к этому дню, потому у нас есть только неделя. Если она, конечно, нам понадобится.
– По мне, так пойдем и убьем их всех. Чего ждать? – Изида произнесла это скучающим тоном и при том не отводила глаз от страницы.
Ее поддержали одобрительными возгласами. По тому, как заблестели серые дедушкины глаза, я поняла, что именно такой реакции он и ожидал. Мне вдруг вспомнилось, что он ждет этого уже очень давно, а на его век выпало пережить любимую жену и дочь.
– У меня есть к вам лишь три вопроса. Первый и очень важный вопрос состоит в том, известно ли вам может ли драконий огонь убивать тени?
– Огонь создает свет, а тени появляются только при свете, это же очевидно, – я не переставала удивляться тому, как внимательно читая книгу про землю и шпингельсы, Изида успевала не только услышать вопрос, но еще и ответить на него.
Мне вдруг стало любопытно, как она сражается: не отрываясь от чтения или орудуя самой книгой. Джек от такого ответа стал еще более подавленным, чем был прежде. Стоило мне только порадоваться, что новые знакомства смогут его отвлечь от горестных дум.
– Второй вопрос заключается в том, умеете ли вы работать в команде?
В ответ ему, подтверждая себя, прозвучало почти стройное «да».
– И, наконец, третий и последний вопрос: вы готовы выступить с рассветом?
– ДА! – Валькирии застучали кружками по деревянному столу, создавая не только шум, но и боевое настроение.
Посиделки закончились почти сразу после того, как было принято решение. Каждая из валькирий, поужинав, уходила выбирать себе комнату. Оставшись в гостиной втроем, мы еще некоторое время сидели, распивая чай и разговаривая.
На следующее утро, все одиннадцать валькирий (я уж стала причислять себя к их числу), оборотень и Перитас собрались у выхода, столпившись под вывеской «Логово», еще до того, как первый солнечный луч пронзил небеса. Перитас велел всем взяться за руки и, когда мы это сделали, первым открыл дверь дома, чтобы перенестись в нужный мир.
Как объяснил мне дедушка, та карта, что мне выдали в резиденции перед путешествием, была очень сильным артефактом. Ее присутствие рядом с любой дверью, могло сделать последнюю проходом в другой мир. А для того, что карта выбрала конкретную дверь, нужно было провести «совсем уж смехотворные» манипуляции. Я шла в числе последних, держась за руку Ксюсадэт и следя за тем, чтобы ее крыло не ударило меня по лицу. Переход дался легко и уже спустя мгновение после того, как я занесла ногу за порог, вокруг везде, куда падал взгляд, стал простираться голый серый камень. На здешнем бледном небе солнце уже довольно высоко поднялось в небесах, давая при этом слишком мало света.
– Тот, кто придумал, что битва должна состояться, отлично выбрал место, – послышалось у меня из-за спины, судя по голосу, это сказала Вилента.
– И когда же армия теней явится, чтобы принять свою смерть? – скучающе поинтересовалась Изида, не отрывая взгляда от строчек.
– Думаю совсем скоро, – пробормотал Перитас и оказался прав.
Солнце едва успело немного проползти по небу, когда явились они. Мне показалось, что камень вдруг взбугрился. Но отделившись, тени стали двигаться бесшумно и неспешно, будто прогуливались. Стоило присмотреться, и можно было различить людские силуэты или уловить ускользающие черты лица.
– Они были людьми, – пробормотал Джек.
– Да, – Вилента встала рядом с ним в боевую стойку, – так что мы должны не только спасти вселенную, но и освободить бедолаг.
Увиденного было достаточно, потому Джек не стал медлить и обернулся. Перед тем, как мы легли спать, оборотень рассказал мне, что обнаружил кое-что интересное в библиотеке. Все это время он копил сведения о необычных животных из разных миров, способности которых не ограничивались простыми телесными характеристиками. Но раскрывать каких именно существ он нашел, не стал. И вот теперь в наши ряды влился черный зверь, сотканный из клубящегося дыма. Его очертания постоянно менялись, но мне казалось, что в них всегда угадывалось животное, похожее обличием на снежного кота.
Но времени рассматривать в подробностях не оставалось, тени уже летели над землей, не касаясь ее, и с каждым мгновением все больше ускорялись. В прошлой жизни это зрелище могло напугать меня до смерти, но теперь достаточно было глубоко вдоха, чтобы мысли стали ясными, как погожий денек. Сжимая серебряную рукоять, я чувствовала, как в предвкушении подрагивает меч. Расстояние между врагом и нашим отрядом стремительно сокращалось. Я успела заметить только то, что, Джек рванул навстречу опасностям, вырвавшись вперед, как и кнут Мэри, который затянулся на шеи у одной из теней, отчего та задохнулась, как обычный человек.
Сразу после этого весь мир смешался. Я ожидала, что тени будут бесплотными, потому сделала не слишком сильный замах, но первый же противник доказал мне обратное. Из-за слабого удара, которым я надеялась развалить тень от плеча до пояса, меч застрял в серой мглистой плоти. Такая оплошность едва не стоила мне жизни, потому что противник, подпущенный мною слишком близко, успел занести кинжал из сгустка тьмы и почти загнал мне его под ребра, когда пламенный топор обрушился ему прямо на голову.
– Не зевай, – бросила Вилента и с рыком бросилась на следующего врага.
Этого случая мне хватило, чтобы впредь использовать оружие во всю силу. Сапфир в рукояти Звездного света сиял, не подпуская теней ближе, чем нужно было для смертельного удара. Мы с мечом стали единым существом, которого трясло от радостного возбуждения. Увлекшись битвой, я не заметила, как оказалась в гуще врагов, и ни одной валькирии не было рядом.
– Ха-ха-ха, – осознав ситуацию, я рассмеялась в их ускользающие лица.
Произошедшее лишь раззадорило нас, и мы закружились в смертельном танце, каждым взмахом меча, освобождая душу какого-то человека. Будь у теней кровь, я уже выпачкалась бы вся, но умирая, они лишь разлетались клочками тумана. Некоторые из этих клочков пытались на мне осесть, но не могли удержаться из-за постоянного движения.
Ряды врагов редели. Солнце медленно ползло по небу, но к тому моменту, как везде, куда простирался глаз, не осталось ни одной тени, оно уже стояло в зените. По прикидкам пыл битвы завел меня далеко от того места, где мы появились, хотя определить точно, где оно не представлялось возможным. Всех валькирий разметало, и теперь мы медленно стягивались друг к другу. Тело еще подрагивало, но я чувствовала, что скоро вся усталость навалится разом и тогда мне не поздоровится. Я увидела быстро приближающуюся ко мне темную фигуру, и сжала рукоять меча, готовая зарубить последнюю тень, но то оказался лишь Джек в облике все того же зверя. Подойдя ко мне, этот сгусток дыма сделался нагим оборотнем, который почти сразу превратился в лошадь и присел, чтобы у меня появилась возможность на него вскарабкаться.
Без седла и стремян ехать было довольно неудобно, но то было все же лучше, чем медленно волочить ноги по безжизненному камню. В небо поднялась фигура, бьющая кожистыми крыльями.
