Текст книги "Царица царей"
Автор книги: Мария Хэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
21
Усем взбежал на холм, где расположились Август и Агриппа в доспехах и регалиях. Они еще не спешились с коней. Вокруг них развернулись ровные шеренги полных решимости солдат. Все ждали.
– Если она здесь, сражение скоро начнется, – сказал Усем, глядя на луну. Император кивнул. – Помнишь наш уговор?
Глаза псила блеснули янтарным светом, зубы будто заострились. Рядом с хозяином извивались змеи. Рептилии шипели на Августа и буравили его глазами. Вокруг кружил вихрь, принося свежесть.
– Да, – ответил римлянин. Мир для империи – не слишком высокая цена, чтобы избавиться от Клеопатры, а заодно – от колдунов и чародеев.
– В таком случае моя семья готова, – заявил Усем, показывая на горизонт. – Мы должны убить ее, а не поймать.
На небе собрались грозовые тучи, среди которых мерцали молнии. Август увидел облачный череп с рогами, яростно хлещущий хвост, раскрытую в беззвучном реве пасть. Воины псила прибыли.
Август оценивающе оглядел свою армию. Кто сможет им противостоять? Никто и ничто.
Солдаты молчали. Пролетела птица, поднялся сильный ветер.
Над кратером послышался негромкий звук, похожий на барабанный бой. Усем тщетно попытался найти в темноте его источник.
Вдали раздался рык – хриплый и первобытный. Легионеры тревожно зашевелились.
Внезапно ночь ожила мерцающими огоньками. Август вздрогнул. Что еще такое? Он чувствовал себя в ловушке. Но где же враг? Холодные огни неумолимо приближались.
На вершине холма появились темные силуэты, и римляне разом испустили вздох ужаса.
Луна осветила огромное войско Клеопатры.
Август лишился дара речи.
На легионеров надвигался целый зверинец. В центре шествовала царица Египта.
Земля дрожала под поступью тысяч лап. Животные сплошным ковром покрыли окрестности. Тигры, леопарды и львы. Слон-самец с длинными желтыми бивнями. Носорог. Все, кого солдаты когда-либо лицезрели на аренах, на рынках, в снах и кошмарах. Звери, пойманные и поставленные на службу. Хищники, плясавшие на званых обедах, сражавшиеся с гладиаторами и жаждавшие мести в катакомбах. Они шли в едином ритме. Клеопатра возложила руку на спину одного из двух оскалившихся леопардов. Земля кишела крысами и змеями.
– Приготовиться! – взревел Агриппа, и мгновение спустя воины обнажили мечи.
– Отдай мне моих детей! – крикнула Клеопатра. – И я пощажу армию Рима. Иначе вы погибнете.
Голос ее отдавался многократно усиленным эхом. Август разглядел все детали царского наряда – браслеты, серьги и цепочки. Обтягивающее льняное платье оказалось чистым и незапятнанным, несмотря на то что месяцы миновали с тех пор, как Клеопатру похоронили. Он мог невольно восхищаться округлостями ее тела под тонкой тканью. Но он знал, что она – не женщина, а демон.
И она крепко сжимала проклятый серебряный ларец. Август ощутил ее дыхание. В ней уже не осталось ничего человеческого.
Вдруг он едва не вскрикнул – из воды выбирались крокодилы. Озеро бурлило от ударов хвостов. Другие животные прибывали со стороны кратера. Стояла зловещая тишина. Не было слышно ни рева, ни пения. Они приближались, как безмолвные призраки. Август ощущал их голод, густой запах кошачьих и мускусный аромат змей. Небо застлали птицы и летучие мыши.
– Ты отобрал у меня мужа, – произнесла Клеопатра. – И я хочу получить назад своих детей.
– Нет! – завопил Август. – Ты недостойна ими обладать. Кто ты такая, чтобы требовать жертв от Рима? Ты потеряла все на войне!
Август сообразил, что солдаты уже паникуют. Марк Агриппа лихорадочно жестикулировал, приказывая легионерам оставаться на местах.
Клеопатра была слишком далеко. Можно было этому только порадоваться. Однако Август не боялся. Она – просто враг, одна из многих. Но лавровый венок императора желал заполучить каждый. Не родился еще человек, который не хотел бы править миром.
Внезапно царица наклонила голову.
– Николай, – позвала она печально. Историк беспокойно придвинулся поближе к Марку Агриппе. Но Август вновь толкнул его в шатер. Сейчас он лишь мешал переговорам.
– Ты лишилась мужа и детей вместе с Александрией. Тебе не хватило сил, чтобы удержать родной город. И ты сдашься мне! – продолжал Август. Он знал, что убьет ее. Ему принадлежал лук Геракла и стрелы с ядом Гидры.
– Ты действительно веришь своим словам? – угрожающе спросила она. – Я и впрямь кажусь тебе слабой, Октавиан? Я – вовсе не та женщина, что проиграла сражение в Египте. Я – не Клеопатра.
– Ты – ничто! – заявил он. – Ты – рабыня империи!
Агриппа отдал приказ, и солдаты двинулись вдоль края кратера. Ноги их скользили и выворачивали из земли камни. Внезапно один с криком свалился в бездну, погрузившись под тяжестью доспехов в пучину озера.
Остальные в шеренге не дрогнули, подняв щиты и образовав металлическую стену.
Клеопатра повелительно взмахнула рукой. Воздух буквально взорвался от рева животных. Однако строй их не имел ничего общего с боевым.
Перед легионерами предстало множество разъяренных зверей – лоснящихся и шершавых, клыкастых и чудовищных. Рычали львы и тигры, собираясь в кошмарную стаю. Римляне почувствовали, что тела их превращаются от страха в кисель. Они не были бестиариями! Марк Агриппа не предупреждал их о подобном. Но они не останавливались. Они продолжали маршировать, защищаясь щитами и скрывая ужас. Пока они являлись воинами Рима, никто не мог их одолеть.
Но некоторые шептали молитвы.
Слон затрубил и встал на дыбы. Его четкий силуэт выделялся на фоне звездного неба. Рядом поднялся гигантский медведь и принялся таращиться в гущу войска темными умными глазами. Тряхнув головой, он заревел, показав клыки длиной в палец.
Заворчал леопард, грациозный и кровожадный.
Царица шагала навстречу Августу. Звери следовали за ней, будто ими управляла единая душа. Лицо ее словно пылало, а императора охватил гнев. Какое право она имела осмелиться на такое?
Он кивнул Агриппе.
– Лучники! – крикнул тот.
Лучники, расположившиеся позади пехоты, мгновенно приготовились. Каждый вытащил специальную стрелу с серебряным наконечником и туго натянул тетиву.
– Глупец, – тихо усмехнулась Клеопатра.
– Давай! – крикнул Марк Агриппа.
Солдаты ошеломленно уставились на оружие. Кто-то привел луки в полную негодность.
Из колчанов начали выскакивать крысы. Вскоре они уже усеивали землю. От сломанных луков не было никакого толку.
Крысы кишели внизу, взбирались на римлян, кусались и царапались. Легионеров охватило смятение.
– Пехота! – завопил Агриппа, давая сигнал шеренгам.
– Убить их, – прошептала Клеопатра.
Леопарды, львы и тигры прыгнули на шеренгу. Они раздирали воинов когтями, вгрызаясь зубами в человеческую плоть. Упал какой-то хищник, пронзенный коротким мечом, и раздавил перепуганного солдата – своего же убийцу.
Повсюду слышались крики, рев и стоны. Клеопатра не сводила взгляда с императора. Август взмок от пота, но продолжал держать драгоценный лук за спиной. Агриппа находился рядом, отдавая команды.
«Мы наверняка превосходим противника числом», – думал император. Они должны победить. У них имелось преимущество – порядок против хаоса. Стража плотным кольцом окружила военачальника и Августа, подняв щиты.
Сверкнула молния, прогремел гром. Волосы на затылке Августа встали дыбом, и он ощутил присутствие божества.
Ауд наматывала нити на прялку, пытаясь уравновесить количество мертвых и живых. Окрестности уже наполнились тошнотворными испарениями. Сейдкона с трудом дышала. Она не сможет долго удерживать на расстоянии судьбы царицы и Сохмет.
– Богиня здесь, – услышал он голос сейдконы в своей голове. – Она жаждет Рима и настигнет тебя.
Прямо у шатра ударила молния. Август попятился, ощутив опаляющий жар. Преданный и отважный Агриппа даже не пошевелился. Стряхнув оцепенение, император позвал стражников.
А на солдат тем временем напали летучие мыши. Люди отчаянно оборонялись мечами от крохотных зверьков. Те пикировали на кожистых крыльях, затмевая звезды. За ними последовали ночные птицы. Они целились когтями в глаза римлян, хлестали их перьями по лицам и пронзали клювами.
Строй начал распадаться.
Легионеры рубили змей, которые извивались вокруг их лодыжек, опутывая и кусая врагов Клеопатры. Отрубленная голова рептилии покатилась в кратер, и вода окрасилась кровью, но длинное тело продолжало душить умирающего. Крокодилы, почти невидимые во мраке, хватали солдат и утаскивали в Аверн.
Август озирался по сторонам. Что за кошмар? Неужели он проиграет? Нет. Но где же легионы, пришедшие раньше? Марк Агриппа клялся, что здесь должны быть тысячи людей. Август наблюдал, как римляне выбиваются из сил. Они гибли на поле брани, убивая друг друга по неосторожности.
Усем сражался, защищая императора. Окровавленный меч так и сверкал в свете луны.
Клеопатра пока еще не приблизилась на достаточно близкое расстояние, решил Август. А у римлян, наконец, появились шансы на успех. Шеренги распались, и они сражались вслепую, но дикие звери не были стратегами. Трое легионеров столкнули в кратер ревущего льва и отшвырнули гадюк в противоположную сторону. Им нельзя было отказать в отваге, даже перед лицом беспрецедентной рукопашной схватки. Август ощутил странную гордость, которую вызывало фантастическое зрелище. То был не Рим, но битва из мифов или древних легенд.
Как только история рассказана, она становится правдой, вспомнились слова жреца храма Аполлона.
И теперь он увидел воочию, как римляне побеждали дикарей.
Сказка стала реальностью. В воздухе летали брызги крови. Стенали умирающие, ревели звери. Август провел рукой по луку Геракла. Он ощутил металл и потертое гладкое дерево.
Он уподобился герою. Если не он, то кто?
Только он избавит мир от чудовища, от этой женщины. Сивиллы называли ее «деспиной», [45]45
Владычица (др. – греч.).
[Закрыть]но она не будет госпожой конца света. Он ее остановит.
Клеопатра продолжала спокойно и сосредоточенно шагать к Августу.
Неожиданно послышался топот марширующего войска, а затем – боевой клич.
– Слава богам, – выдохнул Август. Марк Агриппа согласно кивнул.
Император вскинул голову, приветствуя подкрепление, но оцепенел. На знамени отряда вместо римского орла оказалось изображение змеи.
Группа пожилых лысых сенаторов в белоснежных тогах соединилась с Клеопатрой и ее армией. Один из патрициев торжествующе улыбнулся.
Агриппа затрясся от ярости.
– Римляне! – зарычал он. – Я Марк Агриппа – ваш полководец! Я тот, кто призвал вас сюда!
Август поправил лавровый венок и вскочил на камень, обращаясь к толпе.
– Я – ваш император! – заорал он. – Вы станете служить Риму или будете объявлены изменниками!
Сенаторы ополчились против него. Но политики не смогут его победить. Когда все закончится, он казнит их. Он избавит страну от предателей. Он поможет своему народу.
– Сдавайтесь! – грозно произнесла Клеопатра. К ней бросился солдат, намереваясь пронзить царицу мечом.
Схватив его за горло, Клеопатра легко подняла легионера вверх. Раздался треск сломанных костей. Затем она бросила свою жертву, как ненужную игрушку.
Носорог поймал добычу и, проткнув воину почки, кинул его в гущу товарищей. Мелькнул черный глаз и шершавая кожа, по которой текли струйки похожей на смолу крови.
Выскочив вперед, Усем ударил зверя клинком. Тот с ревом попятился. С замирающим сердцем Август смотрел, как солдаты изменников наступают на себе подобных, до сих пор преданных Риму. Еще миг – и стражники начали отступать.
Усем закричал. На предателей-римлян с ревом обрушились создания Западного Ветра. Они состояли из пыли и света, тьмы и холода, смерчей и ураганов. Тела же их были из вывернутых с корнями деревьев, валунов и кораблей. Сенаторы дрогнули.
– Забудь о своих детях! – взвыл Август. – Они не нужны такой матери!
Обоих разделяло лишь несколько шагов. Он поправил лук за спиной, в который уже вложил стрелу. Скоро он натянет тетиву и…
– Ты должен убить ее, – прошипел Усем. – Это – единственный способ. Подожди, когда я дам тебе знак.
22
Перед глазами Клеопатры плыли яркие багровые пятна. Она испытывала голод и ярость, как и тогда, на корабле. Она впала в безумие, а потом оказалось, что руки у нее в крови. А сейчас покраснело озеро Аверн. Землю усеивали трупы римлян. Земля стала скользкой от крови. Груды тел лежали с раскинутыми руками. И где же боги империи?
Сохмет стала триумфатором. Сама Клеопатра несла радость Сохмет.
План царицы удался. Ее войско храбро сражалось под ее началом. Жестокость питала Клеопатру. С каждой новой смертью она ощущала очередной прилив сил. Высоко в небе ликовала Сохмет.
Николай метнулся через поле боя. Клеопатра, улучив момент, прыгнула на историка.
– Предатель, – прошипела она.
– Я не хотел, – прошептал Николай. Она поняла, что это действительно так. Однако его следовало наказать.
Она ударила ученого когтями, распоров правую руку от плеча до запястья. Потом зашагала дальше, к своей главной цели – императору.
Внезапно перед ней возник воин. Вот неожиданность! Заклинатель змей. Она ощерилась, но и псил оскалился, поигрывая ножом. Она зарычала, когда лезвие оцарапало кожу в том самом месте, где ее ранил яд Гидры Аида. Царица захотела оцарапать Усема, он двигался быстрее ветра. Несомненно, он был способен летать.
С кем она столкнулась?
Псил взмыл в воздух на спине неведомого зверя, который плюнул ей в лицо пылью и костями, соленой водой океана и поднятой из глубин рыбой. Усем решительно атаковал ее.
Месть. Сведение счетов. Позади заклинателя стоял Август. Он постоянно нащупывал что-то у себя за спиной, но Клеопатра не могла преодолеть сопротивление псила.
Воин и вихрь оказались могущественными противниками.
Старший, Александр, сопротивлялся, несмотря на одурманивающее зелье. Но обмотанная вокруг его шеи веревка делала свою работу. С искаженным лицом (вернее, тем, что от него осталось), Хризата волокла мальчика по склону холма. Она была невидима для сражающихся. Она вцепилась в пальцы второго, вонзив ногти в детскую плоть. Ее магический кристалл показывал странные вещи. Перемены судеб. Что произошло? Что сотворила северная колдунья?
И она не видела ничего, что касалось бы ее самой, – ни Хризаты, ни Гекаты, ни пещеры в Фессалии. Ничего.
Споткнувшись о труп, Хризата рухнула на землю, выпачкавшись в крови. Братья громко заплакали, всхлипывания слышались даже сквозь шум схватки. Музыка. Небеса склонились, чтобы ее послушать. Боги любили войну.
Хризата с трудом поднялась, волоча за собой пленников. Малыш пинал жрицу, и она начала трясти его, пока тот не обмяк. Старший бросился на нее, но она ударила его по лбу рукоятью украденного меча. Теперь стало проще. Она быстро уложила обоих на траву. Никто за ней не наблюдал. Люди и животные бились насмерть, остальное их не волновало.
Она заметила царицу. Та воинственно кричала. Легионы римлян падали ниц перед звериным войском. Клеопатру сопровождали опустошение и хаос. Сохмет была повсюду. Теперь Клеопатра сражалась с псилом, сосредоточившись только на нем.
Хризата прошептала заклятие. Одна из звезд опустилась ниже, освещая колдунью и ее подопечных.
Хризата произнесла другое заклинание, и бледный лик луны стал багряным. Колдунья переместила луну на ее орбите, пока та не повисла прямо над кратером. Она специально выбрала именно это место. Конечно, то, что она собиралась сделать, имело определенную цену, но оно того стоило.
Александр Гелиос и Птолемей Филадельф, сыновья Египта. Царские дети. Девочка обладала большей силой, но и мальчики вполне подходили.
Можно ли счесть их принесенными в жертву помимо их воли? Это не имело значения. Хризата, жрица Гекаты, хотела набраться энергии, заимствуя ее у неба. И, наконец-то, она узрела горькое озеро ненависти.
Вытащив висевший на поясе кинжал, она перерезала горло младшему. Нежная кожа сразу поддалась. Глаза мальчика широко раскрылись, но он не сопротивлялся и не мог пошевелиться. Хризата положила Птолемея на берег, позволяя ночному светилу взять свою долю.
Подняв Александра, Хризата перерезала горло и ему, уставившись в бессмысленные, словно у жертвенного козла, зрачки. Неподобающее поведение для царского отрока! Кровь потекла в кратер, смешиваясь с темной жидкостью, даром Гекаты.
– Я призываю тебя, – ликующе воскликнула Хризата. – Приди ко мне!
Все на мгновение замерло. Открылся Аид, покрывая инеем доспехи римлян.
Из бездны начал падать снег.
Через границу между мирами устремились призраки. В озере образовался стонущий водоворот. Сквозь поверхность замерзающей воды пробились пальцы, а за ними – тысячи и сотни тысяч теней. Они взывали к царской крови. Убийцы и герои, воины и женщины, младенцы и старики – каждый выходил на жестокий багровый свет луны. Позади них пустел подземный мир.
– Геката! Услышь меня! – закричала Хризата. – Возьми их – бойцов и раненых, умирающих и мертвых! Я посвящаю жертвы тебе! Насладись ими!
Земля содрогнулась, завыли псы Гекаты. Хризата слышала, как рычит громадный Цербер.
Тени пили жизни убитых мальчиков. Кровь вливалась в мертвых.
Раздались жуткие звуки – лязг цепей и восторженная песнь богини. Геката восставала, завершилось ее изгнание. Внезапно из расселины поднялась тень Марка Антония, полная боли и страданий. Муж Клеопатры мчался быстрее вихря.
Но колдунья рассмеялась. Он опоздал.
Антоний застонал, и его вопль отразился эхом в Аиде и Верхнем мире. Он схватил своих сыновей, но младший уже не дышал. Старший умирал. Марк Антоний выругался. Призрак держал в объятиях собственных погибших детей.
Клеопатра присела и совершила гигантский прыжок над римским войском. Она приземлилась неподалеку от Хризаты с выпущенными когтями-лезвиями.
Поле боя содрогнулось. Жрица примерилась и вонзила ногти в луну. Затем швырнула ее через кратер, используя острия полумесяца в качестве копий. Та завертелась в воздухе, но Клеопатра подняла длань и отбросила ее в сторону.
Казалось, будто царица увеличилась в размерах, раздуваясь от хаоса и войны. Тело ее было телом львицы, руки превратились в змей. Но лицо оставалось прежним.
Царица оскалила клыки, намереваясь вонзить их в Хризату.
Луна пронеслась над полем брани, убивая тех, кого коснулась, и поджигая траву. Тени устремились за ней, подобно армии, ощетинившейся острыми зубами. Призраки жадно разинули рты, всей крови мира им было мало.
Озеро наполнилось душами, а наверх начало подниматься что-то еще. Тьма Аида, с которой стекали воды Леты.
Луна становилась то ослепительно-яркой, то полностью черной. Она отскакивала от стен кратера. А в нем уже появились исполинские пальцы, мокрые пряди, посиневшая от холода кожа. Заблестели глаза, в которых отражались звезды…
– Геката! – восторженно взвизгнула Хризата. – Госпожа!
И тут дочь Западного Ветра, которую недавние события повергли в ужас, оставила Клеопатру и набросилась на Хризату.
23
Битва словно замедлила темп. Царица повернулась, волосы ее развевались. Где псил? Август недоуменно огляделся. Ветер начал дуть в лицо войскам императора, швыряя песок им в глаза.
Вихри окружили жрицу, и Клеопатра бросилась к ней.
Стоявшая рядом с Августом Ауд выпустила нити судеб, и те вновь соединились. Сейдкона безвольно опустилась на землю, чувствуя близкий финал. Пусть будет, что предначертано. Больше она не в силах ни на что повлиять. Что случится с Сохмет, произойдет и с Клеопатрой. И тогда весь мир изменится.
Колдунья извивалась и рычала, ее чешуя отлетала в разные стороны. Клеопатра сражалась с Хризатой прямо у входа в Аид. Жрица кусала царицу, корчась в ее объятиях.
Усем что-то прокричал ветру, но тот больше его не слушал. Его создания накинулись на ведьму из Фессалии вместе с Клеопатрой. Август, потрясая кулаками, начал атаку на врагов.
Сейчас он натянет тетиву…
Увидев тварь, поднимающуюся из кратера, он отчетливо понял, что ее нельзя допустить в мир живых.
Позади Хризаты поднялся Марк Антоний. Пролитая кровь и заклятия придали силы и взбодрили его. Охваченный ненавистью, он устремился к колдунье.
Хризата не беспокоилась из-за призрака. Он не причинит ей вреда, пока действовали чары. А Геката все еще насыщалась жертвами, принесенными в ее славу. Хризата была уверена в себе. Вокруг нее толпились тени, лакающие кровь.
Клеопатра вцепилась в горло жрицы, но та просто расхохоталась. Ведьма упивалась бескрайней тьмой, набираясь новых сил. Ее пьяный восторженный смех ударил в уши царице. Чудовища заполонили мир. Клеопатра вонзила когти в сердце Хризаты, но ничего, кроме мрака, не обнаружила. Ее дети погибли: в воздухе над собственными телами парили два ошеломленных призрака.
Клеопатра мучительно закричала.
Август нацелился, сперва в кратер, потом на Хризату, а затем на царицу. Кого нужно уничтожить? Он не знал. Усем громко завопил, но он ничего не расслышал. Он видел, как шевелятся губы Агриппы. Друг пытался что-то сказать Августу, но император впал в ступор.
– Ты умрешь, – произнес он, но тетива не поддавалась. Что за напасть? Он сам забрал лук Геракла из тайника в храме. Он, Август Цезарь, император Рима должен выполнить свою миссию.
Колдунья смеялась без остановки.
Август сделал новую попытку. Безрезультатно. В отчаянии, охваченный стыдом и яростью, он вспомнил слова жреца Аполлона.
Лук Геракла мог натянуть только герой.
На него посмотрел Марк Антоний. Тень его врага, человек, которого он считал трусом, рабом женщины. Антоний молча протянул руки.
Август, не говоря ни слова, отдал ему лук. Иного выбора нет.
Антоний с легкостью натянул тетиву и прицелился. Однако ему не удалось попасть в Хризату.
Губы Клеопатры были в крови. Глаза ее пылали гневом. Она превратилась в богиню мести. Ноги ее не касались земли. Схватив колдунью, она вцепилась той в глотку. Обе закружились в воздухе. Тела их переплелись.
Антоний прищурился, ослепленный сиянием царицы.
– Стреляй! – крикнула Клеопатра. – Геката уже близко!
Но Антоний рисковал попасть в свою жену. Пальцы призрака дрогнули, стрела завибрировала. Колдунья одерживала верх, и он увидел ее разинутую пасть, ногти, раздирающие грудь Клеопатры. Мощь Хризаты росла от присутствия Гекаты.
На траве у ног Марка Антония распростерся Птолемей. Александр лежал весь в крови, и мертвецы высасывали из него остатки жизни. Тени детей скорбели над своими потерянными телами. Но Антоний не знал, что случилось с Селеной.
Он понял, что слабеет. Царица извернулась и оказалась между Антонием и жрицей. Клеопатра взглянула на мужа.
– Если ты любишь меня – сделай это! – воскликнула она.
Он посмотрел на жену – на ее окровавленные волосы, когтистые руки, золотистые глаза. Она очутилась в сердце тьмы, но рядом с ним.
– Я – твоя, – шепнула она, и Антоний выстрелил.
