Текст книги "Цена клятвы (СИ)"

Автор книги: Мария Баринова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Глава 5

Шулер – человек, который никогда не играет ради собственного удовольствия.

Адриан Декурсель

Эллисдор

– Значит, их четверо, – заключил Джерт, взяв протянутый Артанной факел. – Ночь будет долгой. Ты ведь дашь мне отгул после такого, командир?

– Не нагулялся, кобель драный? – вагранийка осеклась, вспомнив о присутствии Грегора. Джерт здорово облажался, соблазнив служанку посла, но Сотница не собиралась сдавать своего бойца герцогу. Скандал вряд ли мог способствовать началу плодотворного сотрудничества. – За работу, Медяк.

Они собрались в маленькой зале, некогда служившей местом отдыха для стражи. После кончины лорда Рольфа подземные помещения использовались по назначению все реже. Охрана перебралась наверх, в тепло, да и узников поубавилось: содержать их теперь предпочитали в более удобной тюрьме Нижнего города. Большинство камер ныне использовались в качестве складов.

– Не тяните, мы и так потеряли много времени, – Грегор, не мигая, вглядывался в темный дверной проем. Рядом с герцогом стоял Альдор, вцепившись обеими руками в массивную связку ключей. Артанна зажгла толстую свечу и водрузила ее на пустой стол. Воск ворчливо зашипел, и огонь ярко осветил часть осунувшегося лица женщины.

– Как прикажешь, – сказала она, поднимаясь со скамьи.

Джерт остановил наемницу:

– Я сам. Сначала попробую просто поговорить.

– Мы уже пытались говорить, – раздражился Волдхард. – Это ни к чему не привело.

– Возможно, вы задавали не те вопросы и не на том языке, – учтиво улыбнулся энниец. – Если мои догадки подтвердятся, мы получим нашего отравителя, не заставляя страдать невинных. Вы же хотите избежать лишних жертв?

Грегор утвердительно кивнул.

– Раз у тебя есть план, энниец, действуй. Мне нужен результат, а не болтовня.

Медяк улыбнулся.

– О, вы не представляете, насколько она может быть полезной, – он подмигнул оставшимся и начал спускаться во тьму подземелья. Его мягкие шаги отдавались тихим эхом. Джерт прикоснулся пальцами к выступу в стене и принюхался. – Воняет, как в склепе. Одиночеством и отчаянием. Обожаю.

Проводив Медяка взглядом, Грегор повернулся к Артанне.

– Ты ему доверяешь?

– Разумеется, нет, – фыркнула наемница. – Он же наемник.

– Странно, – смутился Альдор. – Мне казалось, у тебя сложились доверительные отношения с бойцами.

– И держатся они исключительно на своевременной и щедрой оплате. – Вагранийка поежилась от холода и плотнее закуталась в плащ. – Перестань я платить своим бойцам, глядишь, только Веззам да Шрайн останутся, и то ненадолго. Будь спокоен, Альдор. Медяк, хоть и паршивец редкостный, с головой дружит.

Грегор пожал плечами:

– Но как можно держать рядом с собой тех, кому не веришь?

Артанна пристально посмотрела Волдхарду в глаза.

– Возможно, это тебе стоит задуматься, нужно ли доверять всем, кого ты держишь при себе, – ответила она. – Кто знает, вдруг в эту неприятную историю тебя загнала излишняя наивность?

* * *

Джерт медленно шагал по мокрым каменным плитам и вспоминал влажные прелести златовласой девы. Ноги обдувал мерзкий сквозняк, а чресла все еще звенели от напряжения. Жаль, что Артанна его прервала: хрупкая служанка латанийского посла могла стать интересным опытом. С вагранийками у него тоже ни разу не случалось, и это было еще одним упущением. Впрочем, к демонам обеих. Пока что.

Джерт воочию увидел, что означал разговор по-хорошему в представлении Грегора Волдхарда – на слугах не осталось живого места. Правитель Хайлигланда не пощадил никого: ни старика, ни двух молодых парней, ни женщину. Вздохнув, энниец пообещал себе не провоцировать герцога на конфликт.

– Интересно, как все это выдерживала Артанна? – задумчиво прошептал он, глядя на первого пленника.

Узник оказался тупым, как пробка. Из его рассказа Джерт сделал вывод, что тот в основном выполнял всякую работу, требовавшую применения грубой силы. Кроме того, этот недалекий детина бывал на кухне нечасто и уж точно не таскал подносы в господские покои. К приготовлению пищи его не подпускали, хотя он всеми правдами и неправдами туда рвался в надежде стащить лишний кусок съестного.

Второй узник был уже в преклонных летах. Его руки сильно тряслись, а маразматичная голова соображала с трудом, и Медяк всерьез сомневался, что старику поручили бы столь ответственное дело, как отравление посла.

Оставались еще двое – юнец и женщина. Насчет паренька энниец сомневался. В замке он появился относительно недавно, пришел вместе с кучкой батраков. Судя по тому, что рассказал о нем эрцканцлер, мальчишка из шкуры вон лез, чтобы выслужиться и остаться на теплом месте. Едва ли ему хватило бы духу плевать в колодец, из которого он пил вкусную водицу, но проверить стоило всех.

Медяк смог беззвучно отпереть замок и скользнул внутрь камеры. Смесь ароматов фекалий и сырости едва не вышибла из него дух, заставив проклинать излишне чувствительный нос. Джерт прикрепил факел к стене и подошел к скрюченному человечку. Тот выставил вперед руку, защищаясь от непривычно яркого света.

– Видать, тебя тут не особо кормят, – произнес наемник по-эннийски и достал сверток с хлебом и сыром. – Достал для тебя кое-что, пока служанки отвернулись.

Узник округлил ввалившиеся глаза и замотал головой:

– Что?

– Значит, и ты не знаешь языка, – Джерт нахмурился. – Мои надежды начинают стремительно разваливаться.

– Я не понимаю…

– Хлеб жуй, говорю, – наемник перешел на знакомое парню наречие. – Сколько тебя не кормили?

– Два дня как. И били… Гвардейцы били… Герцог бил…

– Изящные манеры в этих местах не в почете, я уже понял, – кивнул энниец. – Давай договоримся: я тебя кормлю и пою, а ты отвечаешь на мои вопросы. Все, что знаешь. Лупить не буду.

Мальчишка согласно ухнул, набивая рот долгожданной едой.

– Не налегай ты так, потом кишки крутить начнет, – предостерег Джерт.

– Простите, господин, уж очень жрать хочу, аж гадить нечем.

Медяк покосился в сторону угла, служившего отхожим местом.

– А так и не скажешь. Ладно, малец, расскажи, как тебя зовут, и как давно ты в замке.

– Ройко я, из Кроддена.

– Это где?

– В Спорных землях, потому и ушел оттуда. Деревушка у нас была небольшая, один налет – и все, сгорела. – Ройко запихнул в рот кусок сыра и, почти не прожевав, проглотил. – Вот и пошли мы на юг, чтобы батрачить или в войско вступить. Так добрались до Эллисдора, здесь и остались.

– Но ты, как я вижу, не в войске.

– Угу, – жуя, кивнул парнишка. – Покамест в замке были, я слонялся по двору, помогал девкам-служанкам. Ну, то ведра дотащить, то овса коням насыпать, то репу почистить. Все по мелочи. Да и пригодился как-то. Я б остался, да вот уже и не знаю, что теперь со мной будет. Может вообще повесят. Знавать бы только, за что.

– Если поможешь мне, попрошу не вешать. Но чур без вранья, – прошептал Джерт, протягивая узнику мех с водой.

Мальчишка с остервенением припал к горлышку, драгоценные капли воды стекали по подбородку. Утолив жажду, он вытер рот тыльной стороной ладони, еще сильнее размазав грязь по чумазому лицу.

– Вот это я понимаю! Спрашивай, добрый человек.

Джерт криво усмехнулся. Интересно, кем бы его назвал этот малец, узнай он об истории с лекарем из Гивоя?

– Расскажи, что ты видел и где был в вечер, когда отравили посла.

– Я уже говорил герцогу, – вздохнул Ройко. – Помогал на кухне, таскал ведра из колодца, вроде дрова носил и растапливал печь, ощипывал куропаток. Меня еще кухарка гоняла, что-де медленно с ними вожусь.

Джерт внимательно посмотрел на мальчишку.

– Давай-ка поподробнее. Кому ты отдал птицу, когда ощипал?

– А я и не отдавал – у меня отобрали, – пожал плечами узник. – Инья сказала, что доделает, а меня отправила в погреб за разносолами. Барон любит ими закусывать.

– То есть куропаток ты отдал Инье.

– Ага.

– И больше ты их не видел?

– Неа, – замотал головой юнец. – Можно мне еще хлеба?

Наемник отломил щедрый кусок и протянул мальчишке:

– Бери, заслужил. Расскажи об Инье.

– Да я мало что сказать могу, не особо мы с ней ладили, – сник Ройко. – Гоняла она меня туда-сюда и покрикивала за нерасторопность. Но в тот день была добрая, сама предложила с этими птичками, будь они неладны, закончить.

– Почему ты не рассказал об этом герцогу?

– Не успел. Он мне так врезал, что я потерял сознание. Когда очухался, уже никого не было. Потом пришел стражник. Сказал, допросят позже.

Получалось, до самого интересного лорд Грегор так и не добрался. А ведь эта Инья как раз оказалась последней заключенной, ожидавшей его визита в соседней камере.

– Давно Инья при замке? – спросил Джерт.

– Пару месяцев точно. Примерно вместе со мной появилась, но пришла с юга. То ли из Гацоны, то ли из Гивоя. Точно южанка – вечно зябнет и кутается. Говорит, холодно ей в этих краях. Но дело знает хорошо, с половником ловко управляется. Вот бы ее похлебки сейчас плошку…

Джерт и сам бы отдал многое, чтобы согреться горячей едой. От холода не спасал даже одолженный у Артанны шерстяной плащ. При мысли о дымящемся наваристом супце свело живот. Отогнав эти мысли, Джерт вернулся к разговору.

– Кутается, говоришь?

– Ага, постоянно в шарфе ходит – шею заматывает. А ведь это… как говорится… непрактично! На кухне ведь пар валит – у меня вон рожа постоянно красная. Я даже как-то посоветовал Инье тряпку-то эту снимать, чтоб ненароком не размоталась. А она как гаркнет, чтоб я шел подальше со своими советами. В общем, не сложилось у нас. А так – баба как баба. Волосы, правда, красивые. Длинные, черные, блестящие. Коса толщиной с твой кулак!

– Значит, прячет шею, – задумался Джерт.

– Ее самую. Может больная, али шрам какой, – предположил узник.

Энниец поднялся на ноги и отряхнулся.

– Кажется, это все, что мне требовалось знать. Спасибо, Ройко, ты мне очень помог.

Он взял в руки факел и приоткрыл дверь, затем помедлил пару мгновений и бросил парню оставшийся хлеб.

– Нравишься ты мне, мозгляк. Постарайся не помереть, пока мы тут разбираемся.

– Уж постараюсь, добрый человек, – невнятно промямлил паренек, снова набивая рот мякишем. – Жить-то охота.

Джерт вышел из камеры, тихо запер дверь и замер, обдумывая услышанное от Ройко.

Барон Альдор, следовало отдать ему должное, оказался либо везучим, либо не таким уж идиотом, раз умудрился схватить Инью и закрыть в подземелье от греха подальше. Загадочная служанка наиболее удачно вписывалась в картину: одиночка, чужестранка, прятала шею, была допущена к самой кухне. Более того, в тот вечер именно она отчего-то решила заняться посольским ужином.

И прятала шею.

Это лишь подтверждало догадку и наводило на размышления. А думать Джерт любил.

Ни герцог, ни его помощники не имели ни малейшего понятия о яде, с которым им пришлось столкнуться. Монах оказался прытким – опознал и среагировал быстро, чем спас латанийке жизнь. К божьему человеку у Джерта тоже были вопросы. К примеру, что он забыл в Эннии? Взаимная неприязнь церковников и эннийцев была широко известна. Если этот брат Аристид был простым проповедником, каким усиленно хотел казаться, то где и зачем так хорошо изучил особенности древней забавы с отравами?

И, разумеется, ни герцог, ни барон не знали, что «Благословение Дринны» редко покидало пределы Эннии. Цена яда оставалась неизменно высокой ввиду феноменальной сложности изготовления и объективной непрактичности. Куда попало не добавишь – вещество проявляло свое присутствие в вине и воде, обладало характерным ароматом, который приходилось заглушать травами и специями. Все эти тонкости со временем превратили «Благословение Дринны» скорее в ритуальное оружие. Им убивали любимых, желая избавить от страданий. К нему прибегали аристократы, жаждавшие безболезненно свести счеты с жизнью. Но политических противников с его помощью не устраняли еще со времен Древней империи. И Джерту было интересно, почему, рассказав правителю Хайлигланда об этом яде, монах умолчал об иных деталях, способных помочь делу. Вряд ли он не был в курсе, если смог так ловко опознать отраву.

В одном Джерт был уверен: тот, кто выбрал в качестве оружия этот яд, имел отношение к высшей эннийской знати. Лишь представители Магистрата и их приближенные могли позволить себе услуги мастеров «Рех Герифас», владевших секретами его изготовления. Сам яд не продавался – продавалась услуга, которую оказывали люди из этого общества. И они никогда не сотрудничали с чужаками.

По всему выходило, что кто-то в Эннии настолько хорошо заплатил «Рех Герифас», что они добрались до самого Хайлигланда. Неслыханное дело.

Пламя факела отбрасывало на поверхность мокрой каменной кладки замысловатые узоры. Джерт аккуратно перебрал ключи и, найдя искомый, тихо отпер массивный замок. Дверь поддалась. Он уже рисковал, попросту сунув нос куда не следовало. И если он окажется прав в своих суждениях, в скором времени Эллисдору станет не до смеха.

Своего рода ирония: то, чего Джерт так старательно избегал, упрямо настигало его даже в этом захолустье. Кто бы мог подумать? Но к тому все и шло.

Инья сидела на полу, прижавшись спиной к покрытой плесенью стене. Глаза женщины были прикрыты, черные волосы спутались, одежда порвана и заляпана кровью, однако обезображенное побоями лицо выражало полное умиротворение – живое подтверждение россказням, что люди из «Рех Герифас» не подвластны боли.

Настало время для маленького блефа.

– Позорный провал, – тихо сказал Джерт по-эннийски, следя за лицом узницы. – Тобой недовольны.

Не открывая глаз, женщина медленно повернула голову в его сторону. Наемник сел на корточки напротив Иньи и поднес к ее лицу факел. Кулаками хайлигландцы работали куда лучше, чем головой.

– Она жива, – продолжил он.

– Работу все равно закончат, – хрипло ответила женщина. – А меня убьют. Таков порядок, я знаю. Ты это сделаешь?

– Не сейчас. Но позже я предоставлю тебе возможность выбрать смерть, которую ты пожелаешь.

– Это не имеет значения, – сдавленно проговорила Инья и зашлась в кашле. – Мне и так скоро конец.

– Всем нам рано или поздно приходит конец.

– Много говоришь.

– О, я только начал. Сними шарф.

– Ты ведь знаешь, что там увидишь, верно? – легкая улыбка тронула опухшее лицо женщины.

– Хочу получше рассмотреть.

Инья повернулась спиной и медленно размотала грязный кусок ткани. Джерт откинул в сторону ее волосы и увидел знакомое клеймо. Слишком знакомое.

– Меня впечатлило, что в этой дыре нашелся человек, способный сообразить, что к чему, – прохрипела Инья. – Если бы не тот монах…

– Ты не могла знать, что он появится, – пожал плечами наемник.

Ее ни в коем случае нельзя было отпускать живой.

– Доволен? – осведомилась она.

– Более чем. Почему именно «Благословение»?

– Приказали подарить легкую и безболезненную смерть. Женщина не должна была страдать.

– Кто приказал?

Вместо ответа Инья снова улыбнулась. Моргнув, она посмотрела на Джерта:

– Раз ты знаешь, кто я, то должен помнить, что мы не выдаем имен.

– А если я очень сильно попрошу?

– Попробуй. Но, боюсь, скоро тебе будет не до меня. Сколько времени прошло со дня отравления?

– Семь дней.

– Солнце уже закатилось?

– Да.

Инья рассмеялась, вскоре ее смех перешел в клокочущий кашель, и она согнулась пополам, ловя ртом воздух.

– Чему радуешься?

Отдышавшись, женщина вытерла губы грязной рукой.

– Дело с самого начала пошло не так. С того самого момента, как в замке появился монах, а барон отказался от еды. Но я больше ничего тебе не скажу.

– И все же я рискну спросить, – горячее дыхание Джерта обожгло шею Иньи. – Давно не пытал людей, но, если придется, брезговать не стану.

Узница снова засмеялась, из груди вышел мерзкий хрип, не суливший ничего хорошего ее обладательнице.

– Пока ты болтаешь здесь со мной, вашего посла снова убивают, – прохрипела она. – Работа будет закончена. Сегодня. Сейчас.

Джерт выругался и вскочил на ноги.

– Давай, беги, – тихо проговорила Инья и отвернулась. – Все равно не успеешь.

Медяк уже ее не слышал. Он бежал изо всех сил. Если у них еще оставалось время, то его было непозволительно мало.

– Быстро наверх! – взревел Джерт, влетев в залу, где его ждали остальные. При подъеме он поскользнулся на отполированном камне и едва не сосчитал челюстью ступеньки. Цена излишней спешки в неподходящей обуви.

– Что стряслось? – встрепенулась Артанна.

– Сегодня снова попытаются убить посла, – запыхавшись, проговорил энниец. – Прямо сейчас! Да шевелитесь вы уже!

Волдхард не проронил ни слова, но в два прыжка оказался рядом с наемником. Несмотря на внушительные габариты, герцог оказался значительно проворнее, чем ожидал Джерт.

– Бегом, – обронил он и взлетел вверх по лестнице. Артанна последовала его примеру и бросилась наверх. Барон отстал и плелся сзади.

– Что происходит, Медяк? – на ходу спросила вагранийка, перепрыгивая через ступеньку.

– Позже.

– Сейчас.

– Дело дрянь. Я все объясню потом, клянусь.

Артанна не стала спорить. Они лихо одолели подъем и, поплутав по лабиринтам, выбрались в общий зал. На ходу Альдор выкрикивал приказы, веля закрыть ворота и никого не выпускать. Грегор столкнулся с какой-то девицей, тащившей корзину с бельем. Барахло разлетелось по полу, Артанна прошлась по тряпкам и даже не обернулась на причитания.

Когда они добрались до герцогского крыла, вагранийка остановила Волдхарда:

– Мы с Медяком идем первыми.

– Но…

– Мы идем впереди, Грегор. Мало тебе посла, так хочешь сам схватить отравленный кинжал под ребро?

– Послушай Артанну, – Альдор положил руку на плечо друга. – Вдруг это ловушка?

Герцог нехотя согласился:

– Делай свою работу. Я буду держаться позади.

Наемница кивнула и повернулась к Джерту:

– Прикрывай.

Энниец еще раз проверил ятаган и присоединился к командиру.

В господском крыле царила тишина. Большие светильники в коридоре, вопреки обыкновению, не горели, и свет исходил лишь от немногочисленных свечей в стенных нишах. Наемники тихо подкрадывались к покоям посла. Джерту подумалось, что сапоги хоть и скользили, все же имели свое преимущество: подошва мягко касалась пола, шаги не издавали ни единого звука. Правда, особого смысла в этом уже не было: окованная металлом обувь Грегора отстукивала ритмичное «дзинь-звяк» и сводила на нет всю конспирацию.

Возле двери лежало тело гвардейца. Артанна наклонилась к трупу и бегло осмотрела рану – убит одним аккуратным ударом кинжала ровно в глазницу. Быстрая смерть, подаренная умелым воином. Джерт тихо присвистнул:

– Не удивительно.

Наемница припала ухом к двери и прислушалась.

– Голоса, – почти беззвучно проговорила она. – Два.

– Времени нет, – Грегор раздраженно оттолкнул Артанну и пинком распахнул дверь.

Вагранийка скривилась, тихо ругнулась и, обнажив клинок, вошла в покои. Медяк извлек из ножен ятаган и последовал за ней. Нервным жестом Сотница вновь приказала Грегору держаться сзади.

Прямо возле порога лежало еще одно тело, на этот раз человека из «Сотни». Труп лежал лицом вниз. Растекшаяся под ним лужа крови еще не успела застыть.

– Свеженький, – констатировал Джерт и направился в гостиную.

Спиной к нему, чуть запрокинув голову, неподвижно сидела обладательница роскошной копны золотых волос. Он учуял аромат ландышей – так же пахла его недавняя любовница. Служанка не шелохнулась, лишь легкий сквозняк трепал выбившиеся из сложной прически волоски. Джерт обошел женщину и сокрушенно покачал головой.

– Мертва? – беззвучно спросила Артанна.

Энниец кивнул и провел пальцем по горлу, демонстрируя причину смерти. Тонкие шелка одежд убитой латанийки обагрились кровью, на шее зияла глубокая рана. Аккуратно сработано, почти изящно. Вполне вписывалось в почерк «Рех Герифас». Лицо служанки застыло в недоумении, остекленевшие глаза так и остались открытыми. С этой латанийской красоткой порезвиться больше не удастся, а жаль. Но даже будучи мертвой, со второй улыбкой на горле, она казалась привлекательной. Медяк тряхнул головой и отогнал эти мысли: не хватало еще, чтобы у него встал на труп. Джерт ласково прикоснулся к лицу латанийки и закрыл ее глаза. Все же прискорбно, что у них так и не получилось довести дело до конца. Медяк глубоко вздохнул.

Грегор остановился перед дверью спальни. Оттуда доносились обрывки торопливой речи монаха.

– Видать, этот ваш боженька и правда бережет своих людей, – хмыкнула Артанна и потянула дверь на себя.

Ввалившись в покои, наемница застыла. Джерт едва успел затормозить, чтобы не врезаться в командира. Позади коротко брякнул железом Грегор.

Брат Аристид заслонял собой кровать посла. В одной руке он держал массивный подсвечник, в другой – свои металлические четки. Лицо божьего человека выражало упрямую сосредоточенность, но страха не было. Артанна невольно задумалась, через что же пришлось пройти этому Аристиду, если его не пугал даже такой враг. На монаха надвигался крепкий мужчина, вооруженный мечом и кинжалом. Услышав шум, он обернулся и на миг замер.

– Простите, что без стука, – широко улыбнулась Артанна. – Но у вас, кажется, тоже проблемы с этикетом.

Убийца неразборчиво выругался.

Медяк что-то крикнул ему по-эннийски, и брови человека удивленно поползли вверх. Грегор дернулся было в его сторону, но был остановлен наемником.

– Тише, ваша светлость. Довольно на сегодня кровопролития.

– Но…

– Все сложнее, чем вы думаете, – мягко сказал Джерт. – Позвольте мне с этим разобраться.

По мере того, как наемник продолжал свой монолог по-эннийски, лезвие меча незваного гостя опускалось все ниже.

– А понятно выражаться нельзя? – раздраженно спросила Артанна.

Медяк и перешел на имперское наречие и обратился к герцогу:

– Этот человек готов сдаться. Готов ведь?

– Готов, – кивнул убийца. – После того, как закончу начатое.

Он резко повернулся к брату Аристиду, и вскинув кинжал, ударил. Не ожидавший такой прыти монах не успел отшатнуться – лезвие клинка легко вошло в его плоть и столь же легко вышло. Божий человек выронил уже бесполезный подсвечник и осел на кровать. Светлая монашеская ряса начала пропитываться кровью.

Грегор взревел и бросился на убийцу. Тот успел поднять меч и отбил первый удар герцогского клинка. Джерт посмотрел на свои ножи и покачал головой – метать было слишком опасно, а ятаган только помешал бы. Артанна поймала его взгляд, что-то проворчала себе под нос и сделала знак оставаться на месте. Брат Аристид сполз на пол, держась за плечо.

Герцог атаковал, но размахнулся по чересчур широкой дуге и задел столик со снадобьями. Склянки со звоном опрокинулись и раскололись, окрасив пол. Убийца сделал ответный выпад, но Грегор блокировал удар и навалился на клинок всем весом. Оба застыли. Артанна бросила меч, тут же подскочила к незваному гостю сзади, обхватила его за шею и воткнула вытащенный из-за пояса кинжал ему в бок.

– Надеюсь, это убедит тебя опустить меч, – прохрипела вагранийка, продолжая сдавливать шею убийцы. Окованный металлом наруч впился в его глотку и болезненно сдавливал кадык.

Враг захрипел и бросил клинок. В следующий момент он получил мощный удар под дых – Грегор бил сильно.

– Он нужен нам живым? – Артанна повернулась к Джерту.

– Не обязательно, – ответил энниец. – Он из «Рех Герифас» и вряд ли сможет сказать больше, чем я или узница Инья.

– А говорил, довольно на сегодня крови, – пожала плечами наемница и отпустила мужчину. Тот грохнулся на колени, прижимая руки к кровоточащему боку.

Волдхард молча вонзил меч в грудь незваного гостя. Убийца упал, затрясся в конвульсиях, хрипя и пуская кровавые пузыри. Еще через мгновение он испустил дух.

Джерт одобрительно хмыкнул, оценив удар.

– Я, пожалуй, постараюсь никогда не злить вашу светлость.

– Брату Аристиду нужна помощь, – проговорил Альдор. – Рана сквозная, в плечо.

– Могло быть и хуже, – прошептал церковник, морщась от боли. – Заживет быстро. Но лучше промыть и перевязать.

– Я пошлю за помощью, – барон поднялся на ноги и обвел взглядом разруху в покоях. – Здесь все равно нужно прибрать.

Монах попытался сесть. Грегор придержал его и подложил подушку под спину.

– Понятия не имею, как вы узнали, но, слава Хранителю, подоспели очень вовремя. Одним подсвечником я бы отбивался недолго, – проговорил церковник.

Герцог нашел упавшие четки и протянул их хозяину.

– Возможно, помогли ваши молитвы. Не забрасывайте это дело, у вас хорошо получается.

Монах улыбнулся, но оскал вышел кривоватым – рана не позволяла строить из себя героя.

– Непременно продолжу, – сказал он.

Артанна вытерла клинок о покрывало и вернула в ножны. Наемница выглядела усталой, но чувствовала себя еще гаже. «Сотня» лишилась очередного бойца в первый же день мирной вахты. Неутешительное начало. Гарт – так его звали. Хороший был мечник. Артанне еще предстояло написать письмо старосте деревни, где жила семья погибшего. Рассказать, что случилось, приложить кошель с серебром – уж сколько наскребет. Она уже начала ненавидеть дурацкую традицию, которую сама же и завела. Но отменить этот обычай не позволяла совесть. Чертова совесть приносила лишь проблемы.

Джерт подошел к командиру.

– Ты жаждешь объяснений, верно? – спросил он.

– Какая проницательность. – У Сотницы адски пересохло во рту, и она озиралась по сторонам в поисках выпивки. – Где-то здесь я видела кувшин с вином.

– Предупреждаю: получится очень долго и с кучей иноземных слов.

– Мы как-нибудь переживем.

– Я могу не рассчитывать на сон сегодня, да?

– Как и я, – вздохнула Артанна. – Тот еще вечерок, да?

Энниец прищурился и широко улыбнулся.

– Пока могу сказать одно – тебе со мной очень повезло.

– А вот этого я пока не готова утверждать, – отрезала вагранийка и обернулась к вернувшемуся Альдору.

Покои заполнились топотом ног, лязгом оружия, встревоженными голосами. В комнате внезапно стало тесно от прибывших слуг и солдат, их кровавые следы перепачкали весь пол. Эрцканцлер отдавал распоряжения, церковники суетились вокруг брата Аристида, Грегор о чем-то разговаривал с капитаном стражи. Тот виновато качал головой и разводил руками. Сотница почти ему сочувствовала.

Артанна увидела на подоконнике кувшин. Молясь о том, чтобы в нем было вино, она протерла краем рубахи металлический кубок и подошла к окну. Она подняла глаза на тот самый витраж, подарок Рольфа и с трудом преодолела желание швырнуть в него чашей, которую крепко стискивала в руках. В Эллисдоре воспоминания преследовали ее на каждом шагу.

Наваждение было развеяно удивленным оханьем, донесшимся из глубины комнаты.

– Очнулась! Посол пришла в себя! – взвизгнул кто-то из слуг.

Грегор, забыв обо всем, бросился к кровати Ириталь.

– Милостивый Гилленай!

Посол медленно моргала и трясла головой, прогоняя затяжной сон. Она попыталась подняться на локтях, но беспомощно рухнула обратно на подушки. Волдхард сгреб ее в охапку и крепко прижимал к себе, что-то шепча. Ириталь оглядела комнату и удивленно вскинула брови.

– Что произошло? – хрипло произнесла она.

– Боюсь, в двух словах и не расскажешь, – улыбнулся Грегор.

– Ну почему же? – ухмыльнулся Джерт. – «Полное дерьмо» вполне подойдет для описания ситуации.

Герцог задержал взгляд на Медяке, подоткнул одеяло Ириталь и поднялся на ноги. Держа руку на перевязи меча, он вплотную подошел к эннийцу.

– Сегодня ты проделал большую работу.

Джерт учтиво поклонился.

– Рад помочь вашей светлости.

– Ты преуспел там, где потерпели неудачу даже мы с бароном. – В глазах Грегора заплясали хорошо знакомые Артанне ледышки, вкрадчивый голос внушал тревогу. – Нашел виновного среди узников, разговорил, выведал тайны. Помог предотвратить очередное покушение – и все за один короткий вечер. Достойно восхищения. Или подозрения.

Энниец прищурил глаза.

– В этом нет ничего удивительного. Я с радостью расскажу, как все получилось.

– Разумеется, расскажешь, – холодно улыбнулся Волдхард. – Тебе будет дана возможность все объяснить. Но не здесь. Увести его в камеру, – приказал он нескольким гвардейцам.

Артанна преградила воинам дорогу, положив руку на меч.

– Стоять, красавцы, – прошипела она. – Что происходит? Грегор!

– Прошу извинить, леди Толл, – герцог повернулся к обескураженной наемнице. – Мне будет спокойнее, если этот человек скоротает время в изоляции, пока мы с ним не поговорим по душам.

Джерта подхватили под руки двое могучих гвардейцев и потащили прочь из комнаты.

– Командир, что за… – орал Медяк, безуспешно цепляясь ногами за порог, но замолчал, получив удар под дых.

Вагранийка подошла к герцогу.

– И правда, Грегор, что ты творишь? – тихо прорычала она. – О таком мы не договаривались!

– Обычная предосторожность. Ты ведь сама говорила, что не доверяешь ему.

– Как и любому другому наемнику. Но это не относится к делу. Медяк спас жизнь послу, а теперь ты бросаешь его в камеру?

– Это не обсуждается! – рявкнул Волдхард. – Никто не говорит, что я буду держать его в тюрьме вечно. Но он точно что-то знает об этих убийцах. И я не хочу, чтобы он начал болтать раньше времени.

Наемница подошла к Грегору и, прижавшись к нему плечом, прошептала на ухо:

– Сегодня из-за тебя я потеряла убитым одного человека, а второго ты отправил в темницу. И это при том, что официально мы так и не оформили нашу сделку. До подписания контракта «Сотня» подчиняется законам Гивоя, но не твоим прихотям, пусть даже ты и герцог. Если с моим человеком что-нибудь случится, пока он будет находиться в твоей темнице, разгребать дерьмо, в которое влез по собственной глупости, будешь без моей помощи. После того, как явишься в суд.

Грегор нервно расхохотался.

– Ты перегибаешь, Артанна. Закон и суд здесь – я.

– Я защищаю своих людей, – Артанна не дрогнула под пристальным взглядом Волдхарда, но инстинктивно сжала эфес меча. – И буду защищать их перед кем бы то ни было.

Герцог отступил на шаг.

– Как и я – своих, – бросил он. – И поэтому Джерт-энниец расскажет мне всё.

Миссолен

Ихраз влетел в казначейские покои, подняв ветер. Взглянув на брата, Лахель удивленно вскинула черные дуги бровей.

«А ведь обычно он не тревожится по пустякам».

– К чему такая спешка? Отравили колодец во дворе Эклузума? Сожгли флот в Рионе? – не отрывая пера от свитка, задал вопрос Демос.

– Канцлер умер.

Деватон отложил писчие принадлежности и поднял глаза на эннийца.

«Проклятье».

– Когда? – справившись, с собой, наконец, спросил он.

– Около часа назад. Старый Кэйнич принес весть.

– Быстро веди его сюда.

– Нет нужды. Он здесь. – Телохранитель отстранился, пропуская вперед дряхлого старика, выглядевшего немногим моложе, чем сам Ирвинг Аллантайн. Демос поднялся навстречу верному слуге канцлера.

– Соболезную.

– Я пришел не за утешением, ваша светлость. Мне приказано исполнить последнюю волю господина.

– И она касается меня, верно?

– Ну письмо уж точно адресовано вам, – просипел Кэйнич. – Мне было приказано дождаться, пока вы не закончите его читать. Понятия не имею, зачем его покойной светлости это понадобилось, но я буду стоять здесь и ждать.