Текст книги "Маскарад или Сколько стоит твоя любовь? (СИ)"
Автор книги: Марина Ночина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)
Брат грозно пошевелил челюстью из стороны в сторону и отвесил мне лёгкий подзатыльник.
– За что-о-о? – парадируя Лерочку, трагично провыла я. Кеша поперхнулся и принялся ржать, как ненормальный конь. Ага, педальный, железный и скрипучий. Когда он курить бросит? Только голос себе посадил, а ведь так красиво раньше пел.
– Вот и я такого же мнения, – фыркнув, раскрыла упаковку и начала выцарапывать фисташки из скорлупок. Больше всего бесили орехи без щелей для вскрытия. Ну, кто так делает? Не зубами же их дробить? Я не белочка. Да, до белочки довести смогу, но грызть орешки, у которых скорлупки... "золотые, а ядра чистый..." соль, не нанималась.
– Ладно, – отсмеявшись и откашлявшись, серьезно начал брат. Спина прямая, взгляд ясный и холодный, губы поджаты, в руках теребит титановое колечко. Уже боюсь. А я, правда, иногда его боюсь. – Радуйся, что это она на тебя налетела. Иначе... – Иннокентий грозно сверкнул серыми глазами.
– Кешик, я поняла, – повинно склонила голову и вздохнула. Домой, что ли, поехать? Всё равно настроение на сегодня закончилось.
– Вот и умница, – брат потрепал меня по волосам. Знает ведь гад, что не люблю этого, и всё равно! Ры-ы-ы!
Я честно зарычала, предупреждая, что могу и укусить. Кеша предусмотрительно убрал руки и вытянул из кармана бумажку.
– Это что? – опасливо кошусь на листок бумаги, уж больно напоминающий....
– Счёт! – подтвердил мои опасения злой бармен. Пришлось расстаться с парой купюр, которые хранились всё в том же заднем кармане с молнией. Я и телефон туда сунула. И вообще бы сумку запихнула. Но, боюсь, смотреться это будет... странно.
– Не жмотничай. Тебе деньги всё равно на халяву достаются, а братик кушать хочет.
– Угу, – хмыкнула я. – А то, что братик каждый день уполовинивает содержимое холодильника, это он носит голодным друзьям.
– Я растущий организм! – заявил брателло и стукнул себя кулаком в грудь. – Пошёл я работать.
– Иди... растущий организм... – вздохнув, закинула очередной выколупанный орешек в рот. Может, действительно: ну её, эту юриспруденцию, и пойти работать барменом? Здесь весело. Но пить всё равно хочется.
Я огляделась по сторонам: вдруг найдётся добрая душа и притащит мне стаканчик живительной влаги? – и скривилась. По лестнице, попой чувствую, не сводя с меня глаз, поднимался ни кто иной, как Павел. Лерочкин ухажёр. А куда дел своего кузнечика?
– Можно присесть? – учтиво спросил он. Я задумчиво просканировала его с ног до головы и разрешительно кивнула. Говорить не хотелось, ибо не хотелось грубить. Слова могут ранить очень больно. Я знаю. Это была последняя причина, по которой мы переехали в этот город. И лучше бы хватило первых.
– Павел, – представился незваный гость.
– Ксюша, – тут же ответила я. На самом деле мало кто знает, в чём разница между именем Ксения и Оксана, но она есть. Я по паспорту и по характеру именно Оксана. Ну, а Ксения – это как раз для таких знакомств. Главное, меня потом никто не сможет улучить во лжи. Оксана – украинская разговорная форма имени Ксения. Вдруг я с Украины?
– Редкое имя, – соблазнительно улыбнулся Павел.
– Не сомневаюсь, что у твоей девушки тоже редкое имя, – безразличие из моего голоса можно было черпать ведрами. Парень скривился, словно я предложила ему выпить горькое лекарство, и замучено потер пальцами виски.
– Знала бы ты, как я от неё устал.
– Брось, – коротко посоветовала я, забросила в рот очередной орешек и зашуршала пачкой. Пустой. И за что отдала вторые триста рублей? Вот же Кеша проходимец!
Парень усмехнулся и развел руками.
– Легко сказать, непросто сделать. Но ты не думай, я с ней только из-за желания папаши. У него там какой-то крупный контракт намечается с Леркиным отцом. Окупится, и отделаюсь от дуры.
– Какая у вас любовь, – мечтательно вздохнула я и поднялась.
– Ты куда? – удивился парень. Тоже подскочил на ноги и так ненароком перекрыл мне выход.
– Туда, – кивок на лестницу. – Извини, ты не мог бы подвинуться? Пройти мешаешь.
– Ксюх! Да ладно, тебе. Давай посидим, выпьем. Я угощаю, – небрежно бросил парень. Вся его поза говорила: "Я король мира (ну, или положения), и плевать я на всё хотел". Не люблю подобных людей. Сама такой была и даже ради отца пару раз шла на нехорошие поступки. Но за это урок я уже получила.
– Спасибо. Я не пью. И, вообще, меня жених ждет, – кивком указала на улыбчивого бармена, творящего какой-то сложный коктейль. Кеша не обидится, я тоже часто прикрываю его задницу.
– Этот? – презрительно скривился Павел. Точно микстурка. Вернее, клизма. Может ему ещё и промывание мозга устроить? Я мысленно зарычала и гордо выпрямилась.
– Этот! Самый лучший парень на свете! И никто с ним не сравнится!
– Громко сказано, – не впечатлился Паша. Пробежался по сопернику взглядом и фыркнул.
Зря он это. Я за брата могу и пасть порвать, и глаз на попу натянуть.
– Тихо сказано. Дали бы микрофон, сказала бы туда. Всё, я ушла! – безапелляционно объявила я, грубо задев парня плечом, спустилась на первый этаж.
– А телефончик не дашь? – раздалось сверху. Блин, музыку перекричал. Мачо. Нет, Тарзан – король джунглей! Голос похожий.
Павел стоял, развязно опершись локтями о перила балкончика, и улыбался, словно голливудская суперзвезда-сердцеед. Нет, конечно, парнишка красив, но не в моём вкусе. Не люблю блондинов. И рыжих с недавних пор тоже.
– Бесплатный телефон стоит на первом этаже у гардероба, – моя улыбка сияла дружелюбием на пару световых лет вокруг. Бедные пришельцы, мне их жалко. Ещё и голос пришлось повышать. Эх, не везёт сегодня. Ну что, Ксень, домой?
"Домой!" – сказала я самой себе и направилась к выходу. Забрала из гардероба сумку и нагло залезла в машину курившему у открытой двери таксисту. Полный мужик с начинающейся лысиной проводил меня удивленный взглядом. Ещё бы! Я ведь села на водительское сидение. Хихикнув, мило поинтересовалась:
– Вам куда?
Сигарета выпала из пальцев таксиста. Я едва сдержала смешок и продолжила сверлить мужика серьезным взглядом.
– Мужчина, вы ехать собираетесь или мне вас всю ночь ждать? Счетчик-то не резиновый.
Обретающиеся вокруг трое ночных погонщиков машин с жёлтыми шашечками внимательно наблюдали, четвертый хрюкал, имитируя предсмертные вопли порося. Ну, имею же я права хоть немного повеселиться? Настроение себе поднять?
– Э-э-э... – продолжил таксист.
– Так куда едем, шеф? – залихватски спросила я и подмигнула. Всё, теперь ржали все четыре ночных водителя. Пятый, он же хозяин машины, всё ещё был в ступоре.
– Макс, да отвези ты девушку домой, – посоветовал мужчина в серой майке с изображением жёлтого такси на ней.
– Куда? – удивленно переспросил Макс.
– Вот, и я спрашиваю. Мужчина, вам куда?
После этого водитель окончательно растерялся, да так и застыл. Я ещё пару минут пыталась выпытать у мужика, куда же ему надо, потом не выдержала накала страстей и, поджав губы, чтобы не ошарашить округу своим громких смехом, перебралась на заднее сидение соседней машины. Назвала адрес и растеклась по сидению, держась за живот. Вдруг надорву от смеха?
Водитель тоже изредка похрюкивал и добивал меня смешными историями из жизни таксистов. В общем, домой добралась в шикарнейшем настроении и с болящим животом. Нет, нельзя так с людьми шутить. Себе же дороже. Вдруг бы водитель нервный попался?
Как оказалось, домой я вернулась в два часа ночи и, решив, что это не предел, завалилась на кухню и принялась уничтожать вторую половину холодильника. Не одному Кешке обескровливать родную кухню.
Обескровила, с нежностью погладила раздувшийся живот и потопала спать. Всё-таки завтра, послезавтра и ещё много-много-много дней на протяжении последующих пяти лет, мне придётся вставать очень рано и спешить в родной институт. Блин! Я его уже ненавижу!
С такими мыслями и заснула. Приснился мне принц на белом... угу, коне. Железном таком. За границей его иномаркой считают. Запорожец! Царь дорог! У него даже двигатель в попе. Вот и скажите мне, откуда растут руки у конструкторов и сборщиков сего чуда техники? Могу предположить, что из того же места, в котором располагается двигатель.
Но после этого удивительного события (мой принц гонял на монстре отечественного автопрома на скорости аж в двести километров в час) спать дальше было страшновато, пришлось пробудиться. Глянула на часы и взвыла – от радости, разумеется. Мой ночной принц меня спас! Не приснись он, точно бы проспала. А так – могла поваляться лишние двадцать минут. Лучше бы лишние два часа, но раз надо, то надо. Второе сентября как ни как. Первый официальный учебный день.
Со скрипами, охами и проклятиями я заставила свою тушку сползти с кровати и поплелась в ванную. Мне ещё надо загримироваться: девочку-ботаника никто не отменял... как и первые пары, а было бы неплохо. Ну, кто в здравом уме ставит в первый же учебный день пары в восемь тридцать утра? Это, видимо, такой изощренный способ пытки студентов, чтобы отбить у них желание учиться на все оставшиеся года.
Слава Богу, я не опоздала. А вот преподавательница, пожилая женщина в похожих на мои очках и с таким же пучком на голове, задержалась на целых пятнадцать минут. Всё это время мне пришлось терпеть своих однопоточников-бабуинов. Зачем же так визжать? Прямо детский сад на выгуле в зоопарке. Или зоопарк в детском саду, это с какого ракурса посмотреть.
Поежилась, сидя на своей дальней парте, и продолжила вырисовывать закорючки на листке бумаги. Получалась какая-то мутантоподобная помесь зайца, медведя и коровы. Говорю же, талантом природа обделила. Наверное, пока все стояли в очереди за ним, у раздачи мозгов и извилин я была первая. От скромности всё равно не умру, так что не грех и похвалиться золотой медалью, которую я заработала сама, все десять лет прилежно уча уроки. А десять, потому что через четвертый класс перепрыгнула сразу в пятый. Вот такой у нас был продвинутый третий "Р" класс. Поэтому сейчас и не слушаю вводную лекцию опоздавшей преподавательницы, а занимаюсь извращением на бумажке. Я ещё три дня назад прочитала введение учебника и первые три главы. Никогда не думала, что История России – это так скучно.
Наконец, прозвенел спасительный звонок, студенты загудели, словно улей пчёл, и дружно потянулись к выходу из аудитории. Целых пятнадцать минут свободы, а потом ещё три пары введений в мою будущую профессию. И ладно, если история нам ещё как-то пригодится, хоть буду знать, откуда пошло право, но зачем нам КСВ? Кажется, я была не первым поколением студентов, которых интересовал этот вопрос. На облюбованной мною задней парте в нужной аудитории обнаружилось накарябанное: "Зачем юристу КСВ?" – а дальше следовала приписка: "Лучше бы пошел в армию". Увы, я девушка и меня туда не возьмут. Ну, может быть, только если очень-очень сильно попрошусь? Надо будет потом спросить у папы, сможет ли он организовать мне нечто подобное? Буду генералом!
Две пары КСВ прошли на удивление спокойно, и даже бабуины-одногруппники вели себя образцово-показательно. Наверное, всё дело в преподавателе: военная выправка вкупе с взглядом маньяка. Эраст Георгиевич – так представился этот монстр в человеческом теле в начале первой пары – одним движением брови мог приструнить и самых отъявленных болтунов. В общем, идя на тридцатиминутный обеденный перерыв, ничего плохого не ожидала. Ведь день начался неплохо. Да и отсидеть осталось всего-то одну пару основ гражданского права, а потом я скину этот маскарадный костюм серой мыши и, например, пройдусь по магазинам. Самое главное: не попадаться никому на глаза. Меня вряд ли узнают, но бережённого Бог бережёт....
Я тихо хихикнула, вторя своим разбушевавшимся мыслям, ход которых прервала моя резкая остановка. И далеко не по своей воле: какой-то молодец больно схватил за плечи, развернул в пол-оборота и издевательским тоном произнес:
– Слышь, Морозов, смотри, какую я тебе невесту отхватил! Красотка! – и у меня над ухом заржали, а через пару секунд к смеху этого свата-идиота присоединились половина столовой.
Я втянула голову в шею и попыталась незаметно исчезнуть из поля зрения, но не тут-то было! Сват-идиот со словами:
– Лови, а то убежит! – толкнул меня вперед, и я на потеху всем, бешено размахивая руками, красивой ласточкой полетела носом в пол.... Но была перехвачена почти у самого линолеумного пола – даже успела рассмотреть незамысловатый рисунок покрытия. А чьи-то руки снова крепко держали за плечи. Эй! Ведь так и синяки можно заработать! И не только мне. Вот сейчас как взмахну рукой посильнее, и будет кто-то ходить с фингалом под подбитым глазом. Но вместо этого я, словно клещ, вцепилась в своего спасителя, мечтая как можно быстрее убежать в аудиторию или лучше домой.
– Всё в порядке? – поинтересовался мягкий, но такой колючий голос, словно наждачкой по коже. У меня возникло ощущение, что среди осени внезапно наступили тридцатиградусные морозы. Я поёжилась, кивнула: мол, да, со мной всё нормально и только после этого соблаговолила поднять голову, смахнуть с очков длинную челку... и буквально приросла к полу. Меня только что спас ботаник-задрот, как повелось называть таких парней. Толстые линзы очков, кажется, ещё толще моих, взъерошенные давно нечёсаные и, скорее всего, немытые тёмные волосы, которые, ко всему прочему, не помешало бы подстричь. Чёрная тёплая толстовка с карманом-кенгурятником, чёрные штаны и старые рваные кеды. На левом плече ботаника болтался потрёпанный временем тряпичный рюкзак. Вот такое чудо меня и спасло от верного позора. Впрочем, куда уж больше, если в невесты пророчат к этому типу?
Но буду откровенной: внешность человека меня интересовала лет до четырнадцати. Тогда, как и любая девчонка, западала на красивых парней и, как дура, пускала по ним слюни. Сейчас этот период я переросла, но всё равно не хочется заиметь себе кого-нибудь подобного в поклонники. Помнится, ботаники всегда держатся вместе. Вот только мне не хочется такой дружбы. Равно как и заводить любимых. Их сложно потом терять. Может, нагрубить своему спасителю и послать его погулять лесом? Нет, это будет выходить за рамки моего образа, да и не хочется отвечать на доброту грубостью.
– В порядке. Спасибо, – потупившись в пол, промямлила я.
– Не обращай на них внимания, потом привыкнешь, – подмигнул мне ботаник. И голос стал таким тёплым и ласковым. Удивительные перемены....
Но подумать над этим не дали: молодчик, что толкнул меня, заржал, комментируя нашу милую беседу.
– Да, мальчики и девочки! Это любовь с первого взгляда! Можете поцеловаться!
– Максим, хватит, – голос ботаника снова покрылся колючим инеем. И вроде он ничего особенного не сказал, но КАК он это сделал! Брр. Прямо мурашки по коже. Максим тоже проникся. Передёрнул плечами и отступил на шаг назад. А потом громко хмыкнул и вернул себе вид хозяина положения. Но я же не слепая, видела, что ему тоже стало не по себе от просьбы ботаника.
– На тебе, Морозов, мой курсовик, не забудь, – недружелюбно буркнул Максим и, игнорируя очередь, направился к прилавку раздачи.
Курсовая работа в начале года? На каком же они курсе? И во что я опять не по своей воле влезла?
– Мой тебе совет, – раздался голос "жениха" над самым ухом. Я вздрогнула и попятилась, тут же упершись во что-то твёрдое. Как оказалось секундой позже, это была грудь того самого ботаника, который к тому же приобнял меня за плечи.
– Старайся не попадаться им на глаза – проще жить, – усмехнулся парень и резко отпустил. Я покачнулась, шагнула вперед и постаралась как можно скорее выбраться из столовки. И так привлекла к себе слишком много внимания. Хорошо хоть здесь не было рыжей Лерочки с её любвеобильным Пашечкой, иначе бы точно стала всеобщим посмешищем. Как же тяжело быть обычной серой мышкой. Стервой было проще.
Но последнюю пару я отсидела, гордо спрятавшись на одной из задних парт, и периодически пыталась слушать лекцию в перерывах между черканием на листке в клеточку человекоподобных существ. Они должны были изображать этого самого Максима, который сват-идиот, и каждый такой человечек умирал у меня своей изощренной смертью. Вот, например, тут Максимку затаптывает клякса, подразумевающая стадо взбешенных быков, а вон на той картинке в Максика попадает упавший с неба обломок космической станции. М-да.... Что тут скажешь? Нет у меня таланта, так что фантазировать я могла сколько угодно, а вот рисунки получались никакие. Самой стыдно. Но что поделать, когда по-другому мстить нет ни желания, ни возможности. Вру. И то, и другое наличествовало, не было смысла. Если сделаю что-то в открытую, образ пай девочки моментально разрушится – я себя знаю. Ну, а если мстить из-под полы.... В общем, я просто так не умею.
Время шло, а я никак не могла придумать достойной мести, чтобы не раскрыть себя. Наверное, оставалось банальное: сидеть на окне над выходом из здания корпуса и как бы случайно скинуть на Максика цветочный горшок. Но, право слово, мне было жаль кактусы. Да и, в общем-то, я уже особо и не злилась. Ну, подумаешь, поиздевался над подслеповатой девочкой-ботаником, так у таких лидеров это делается как должное. А я ботаник прилежный и обязана терпеливо сносить все тягости учебного процесса, тем более, он был в самом разгаре.
От начала года прошло почти полтора месяца, и для студентов-первокурсников начались первые неприятности в виде многочисленных семинаров и редких контрольных, одну из которых, кстати, я только что написала. Сдала самая первая и быстро смылась из аудитории, спрятавшись в читальном зале библиотеки. Крутые парни и девушки сюда не ходят, наверное, боятся, что их мозг взорвется от переизбытка знаний, а лично мне здесь нравилось. Тихо и никто не мешает подумать.
Благодаря своей "ботаничности" я подружилась с библиотекаршей и теперь могла часами проводить за её рабочим компьютером, лазая по просторам интернета. Анастасия Федоровна всё равно ничего не понимала в этом "железном монстре" и долго жаловалась мне на нашего декана, видите ли, это именно он подсунул ей рычащий ужас. Ну, учитывая, что библиотекарше стукнуло почти восемьдесят лет, боязнь "железного монстра" была оправдана. Вот я и наслаждалась жизнью, пока все остальные дрались за тёплое место в столовке. Здесь мне тоже повезло – Анастасия Фёдоровна постоянно снабжала меня домашней выпечкой. Как бы с такими обедами не начать покупать штаны на размер больше. Каждый раз пыталась заставить себя отказаться сначала от третьего, потом и от четвертого подряд пирожка, но они всегда побеждали. Сегодня, правда, пирогов не было, зато присутствовал один очень надоедливый и холодный, под стать его фамилии, студент.
Здесь можно сделать небольшой экскурс в события этих полутора месяцев и особо отметить роль господина Морозова в моей нелегкой жизни. После того случая с Максиком, Тимофей Морозов начал практически меня преследовать. Нет, не специально, но так навязчиво. Например. Иду в столовую и обязательно встречаюсь с ним, пусть часы и показывают шесть вечера, когда все нормальные студенты и преподаватели (кроме вечерников, разумеется) давно ужинают дома. Или случай у деканата. Зашла как-то узнать... ладно, вру, вызвали меня по самому невинному вопросу с предложением стать старостой группы, а там он. Тимофей Морозов. И так по сто раз на дню. Если все остальные имеющиеся в корпусе ботаники или полу-ботаники старались меня избегать, этот словно специально караулил.
Ну, и что, друг мой, ты на этот раз хочешь от меня? Вроде аж на третьем курсе, и мозги имеются...
– Ты ещё долго? – как-то мрачновато поинтересовался Морозов и нервно скосился на настенные часы. Я тоже глянула на время и ничего криминального не обнаружила. Десять минут четвёртого, пара с контрольной пять минут, как закончилась, и все мои одногруппники, скорее всего, разбежались по домам или по каким-нибудь барам, клубам, кафешкам. И только я, как дура, сижу в университетской библиотеке и учусь.
– Почему "как"? – спросил въедливый внутренний голос, ну, и пришлось с ним согласиться.
– Эй! – Морозов коснулся моего плеча. – Так ты скоро?
Меня аж вжало в кресло. Это что он себе позволяет? Руку на беззащитную девушку поднимать? Парень вопросительно свёл брови и уставился на меня, а я только хрюкнула: очень уж смешно съехали на нос его очки.
– Не скоро. Иди домой и работай там, сколько влезет, – внезапно выходя из образа, рыкнула я на парня. Он снова удивился, но быстро взял себя в руки и холодно так посмотрел. Возникло чувство, что меня моментально приморозило к сидению: захочу не встану, а если случится чудо, буду разгуливать с креслом на попе. И взгляд... пронзительно-колючий. Брр, прям мороз по коже. Правильная у него фамилия. Не уродись парень ботаником, обязательно стал бы первым хулиганом города. Да его боялись бы за один этот замораживающий взгляд.
– Тимочка, Оксаночка, у вас всё хорошо? – скрипуче полюбопытствовала из своего угла Анастасия Фёдоровна, до этого зачитывающаяся каким-то дешевым любовным романчиком. И правильно! Гнать таких посетителей библиотеки в шею! Мне самой мало компьютера, а тут... конкурент. Между прочим, я уже переехала в свою новую квартиру, но, к сожалению, то ли папа облажался, то ли форс-мажор, но провести туда выделенку никто не додумался. Так что я теперь временно без интернета, а необходимость писать доклады, рефераты и прочие прелести студенческой повседневности никуда не исчезла.
– У нас всё замечательно, Анастасия Фёдоровна, – обворожительно улыбнулся ботаник, и я отмерзла от кресла. Да, такой улыбкой можно растопить и Северный полюс, что уж говорить о древней библиотекарше, которая заулыбалась в ответ и снова уткнулась в книжку. И что это сейчас было? Откуда улыбка голливудского секс-символа, соблазняющего первую красавицу Вселенной? Только не вяжется милый оскал с... вот этим ботаником.
– Ну? Мне долго ещё ждать? – стоило ему открыть рот, и всё голливудское волшебство исчезло – на свет снова вылез злобный Дедушка Мороз. Правда, он анти-Клаус и вместо подарков, вручил мне, любимой, чёрный уголёк и сосульку на кончик носа.
– Долго, – буркнула в ответ и, напустив на себя чрезвычайно занятой вид, уткнулась в монитор.
Ботаник вздохнул. И ушел. А я победно оскалилась... и с ужасом вцепилась в сидушку кресла, которое почему-то вместе со мной резко отъехало от стола.
– Эй! – ошарашено возмутилась я, как только до мозга дошло, кто и что сделал. А этот ботаник подставил на место моего кресла обычный стул и вовсю орудовал за компьютером.
– Эй! – других слов всё равно не было. Мозг ещё не отошел от удивления. И после этого он ботаник? Да Морозов точно хулиган! А под ботаника только маскируется. Ой...
Быстро прикинув, каковы шансы встретить в этом городе, именно в этом университете, в это время маскирующегося, подобно мне.... И поняла, что шансы вообще-то есть. Но, если я веду себя как полный, абсолютный ботан, то Морозов делает это как-то очень странно.
– Слушай! – мышка превратилась в мышку-мутанта, встала за спиной парня, упёрла руки в бока и... и всё. Он не обратил на меня внимания. Как, впрочем, и старушка-библиотекарша, настолько увлекшаяся своим чтивом, что не заметившая, как этот гад нечёсаный творит здесь бесчинства! Я попыталась повторить его маневр с отодвиганием стула, но попробуй, сдвинь такую тушу. А у него ещё и преимущество было – у кресла есть колёсики!
– Слушай, – моими же словами отозвался ботаник. Повернулся в пол-оборота и замучено посмотрел на меня. В прямом смысле замучено. Если не обращать внимания на толстые очки, а заглянуть в глаза (кстати, карего цвета), то можно легко определить, что парень не спал уже пару суток точно. Либо он маньяк и дома не отходит от компьютера с онлайн-играми.
– Ксения, кажется? – продолжил Морозов.
– Откуда ты знаешь моё имя? – воинственно воскликнула я и тут же втянула голову в плечи. Анастасия Фёдоровна, следуя выработанному за многие годы инстинкту библиотекаря, среагировала на громкий шум и шикнула на его источник. Пришлось извиняться. А потом и удивляться на такую избирательную выборку этого самого шума. Почему она не среагировала на творимые Морозовым безобразия?
– Из деканата, откуда ещё, – криво улыбнулся парень и, приподняв очки, потёр переносицу. – Слушай, я очень устал, а мне ещё писать две главы. И если ты не против, займись чем-нибудь другим.
– Ну, так знай – против! – заявила я и в последний раз попробовала сдвинуть его с места.
Стул под парнем подломился, задние ножки сложились вперёд, и Морозов, взмахнув руками, полетел назад. Я едва успела отпрыгнуть с места его приземления. Тимофей громко выругался, заставив мои уши покраснеть, и вскочил на ноги быстрее, чем на созданный нами шум отреагировала хозяйка библиотеки. А когда отреагировала, мне захотелось саморучно придушить гадкого ботаника. Нет бы отругать и отправить нарушителя спокойствия в деканат! Анастасия Фёдоровна начала его жалеть! Я тихо стояла в сторонке и пыталась не выпускать пар, а он так и пёр из ушей. Пришлось почувствовать себя паровозом. Причём, сверхскоростным экспрессом. Потому что стоило увидеть перекошенное лицо парня, его треснувшие очки и полный злобы и обещания медленной смерти взгляд, меня как ветром сдуло. Сначала из библиотеки, потом из университета. Скорый поезд "Оксана Родионова" мчался напролом в то единственное место, где никто меня не выдаст этому монстру. В свою новенькую, ещё пахнущую краской и почему-то хвоей, квартирку. Нет, ну правда: у него что, дома нет своего компьютера и интернета? Почему надо было мешать мне? И уж тем более я не виновата в поломке стула.
Тимофей стоял у окна и всё ещё смотрел на длинную аллею, по которой десять минут назад убегала эта несносная девчонка. Кажется, она его преследовала. Зря в тот день Макс решил пошутить. Прошлое, вообще, трудно исправить. Кому, как не ему, этого не знать?
– Тимочка, точно всё в порядке? – заботливо поинтересовалась старая библиотекарша. Тимофею захотелось высказать всё, начиная от её навязчивой заботы, заканчивая этим самым "Тимочкой", от которого сводило зубы, но он промолчал. Кивнул сам себе, отвернулся от окна и навесил свою отработанную годами улыбку хорошего мальчика.
– Всё хорошо, – заверил он старушку. – А стул я вам почину.
– Ой! Да что ты! – отмахнулась женщина. – Я Лёнечку попрошу, он ещё десяток таких принесёт из подвала. А ты не переживай. И девочку эту не обижай.
Тимофей кивнул и снова повернулся к окну. Старушка ещё несколько минут потопталась за его спиной, но, видимо, поняв, что более внимания ей не уделят, ушла. "Наверное, пошла просить Лёнечку", – про себя усмехнулся Тимофей. Учитывая, что этот Лёнечка – заслуженный декан юридического факультета, то...
Тимофей улыбнулся и потёр ушибленный локоть. Не ожидал он от девчонки такой подлянки и в первый момент хотел придушить, но она успела убежать раньше. Выходит, что не зря так напрягалась. Да и бегает она неплохо. Так улепетывала по аллее – только пятки сверкали! С другой стороны, разве смог бы он ударить девушку?Друга – куда ни шло.... Того же Макса – с этим хреновым шутником они вместе едва ли не с пеленок. А теперь ему, Тимофею, приходиться постоянно терпеть общество этой серой забитой мышки, которая временами....
– И всё-таки я тебя видел, – задумчиво произнес Тим, постукивая пальцем по оконной раме.
В том, что первого сентября именно Оксана выбежала под его прикрытием из столовки, сомневаться не приходилось. Парень видел всю сцену целиком и, наверное, сам подставился, чтобы защитить серую мышку. Мелочь, но тогда она показалась ему несчастной, а Тимофей никогда не знал, что делать с несчастными девушками. Но в тот раз Морозов сделал это специально....
Да и подсознание настойчиво твердило: было ещё что-то... кроме. Но что конкретно – Тимофей никак не мог вспомнить.
Сейчас захотелось Родионову проучить. Пожалуй, парень знал, как именно. Но сначала следовала доделать конец главы. Никакие деньги лишними не бывают, а написание работ за ленивых студентов всегда приносило стабильный доход.
Глава 3. Нравится, не нравится, умри моя красавица!
Как ни странно, но я всё ещё была жива. Два или три раза видела в толпе праздношатающихся студентов моего ботаника, но всегда умудрялась спрятаться раньше, чем он меня замечал. Может быть, перебарщиваю, но, как говорит мой дядя Саша: «Бережёного Бог бережёт, а зека мент стережёт». Дядя – начальник колонии строгого режима, так что и юмор у него своеобразный. Я-то кое-как привыкла, а остальные.... А какое мне до них дело? Знаю лишь одно: тот, кто не понимает юмора дяди, живёт плохо и голодно.
Я выглянула из женского туалета, проверила обстановку и, тихо порадовавшись, что ботаник ушёл (а это именно его приближение загнало меня сюда), двумя короткими перебежками добралась до нужной аудитории. У нас сегодня открытая лекция какого-то крутого преподавателя психологии, который следующие два месяца будет упорно выявлять наши комплексы и наставлять на путь истинный, то есть заумным голосом вещать, как эти комплексы перебороть. Это наш ректор расщедрился и... в общем, теперь придётся каждую пятницу засиживаться до шести вечера и заниматься поучительной психологией. Большое спасибо нашему ректору! Причем сразу от всех студентов. Потому что одной половине придется приезжать в институт к восьми тридцати утра, а второй отсиживать филейную часть по вечерам.
Лично мне было безразлично, где и когда сидеть, но – слава покровителю ботаников – наша группа попала в вечерний поток. Люблю поспать и могу ненароком пропустить первую пару (чего, в принципе, ещё никогда не случалось). Тем более, очень интересно, что этот психолог сможет сказать о моём психическом здоровье, хи-хи.
Я со спокойным сердцем и открытым для знаний разумом осторожненько проскользнула в аудиторию, прошла три первых ряда парт и испуганно застыла. С шестой парты крайнего левого ряда на меня смотрели глаза ботаника, не предвещая ничего хорошего. Нет, не то, чтобы они стояли в отдельной баночке рядом с ним – это бы я как раз пережила.
Сглотнув, попятилась назад, запнулась об чей-то рюкзак и, быстро-быстро размахивая руками, рухнула на свой многострадальный зад. Половина присутствующих в аудитории сразу же умолкли и захохотали, да так, словно перед ними выступал сам Задорнов. Другая половина тоже притихла, но исключительно для того, чтобы узнать: а чего это ржут остальные?
