Текст книги "Связанные садом (СИ)"

Автор книги: Марина Леманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Анна где-то в глубине поняла, что эти проявления внимания были… словно игра, которую Александр и Павел вели между собой. Что ж, она тоже поиграет.

– Павел, ты обещал показать мне приемы, но так и не показал.

– Что ты ей обещал показать? Какие приемы?

– Вот такие.

Секунду назад усмехавшийся Александр лежал на траве с гримасой на лице.

– Вставай, увалень, – Павел подал Саше руку.

– А еще? Павел, покажи еще! – Анна была под впечатлением от умений Павла.

– Ну хорошо… Смотри…

Павел развернулся и, как казалось, ударил Александра ногой между ног. Саша согнулся, прикрылся руками и застонал.

– Ладно, не пугай ее, я тебя даже не задел.

– Это так больно? – полюбопытствовала Анна.

– Аня, это очень больно, неимоверно, поэтому, если есть возможность, мужчину нужно бить именно туда.

– Как?

– Да как получится. Лучше все же ногой или коленом, но на худой конец хоть кулаком со всей силы… И прошу тебя, не нужно тренироваться на Саше, я все же надеюсь, что он мне когда-нибудь подарит внука, – усмехнулся Ливен-старший.

– А… тебя так били?

– Нет, Господь миловал… Мне никогда не приходилось искать взаимности у женщин… с помощью силы…

– Ну да, они же за тобой сами бегают.

– Аня, Аня, – покачал головой Павел, – и что за разговоры у нас… Ладно хоть Яков не слышит… Ну на сегодня хватит… Ты бы сходила проведала графиню, а то мы ее как-то… оставили без внимания.

Анна пошла к дому, а Александр, глядя ей в след, спросил:

– Павел, а Анна точно барышня?

– Ну судя по фигуре и по тому, что Яков мальчиками никогда не увлекался, барышня, точнее молодая женщина, – засмеялся Павел. – А что… любовный пыл у тебя уже пропал?

– Да как-то боязно к такой подходить… А то ведь и правда, как вдарит между ног… так потом и… любовницы вообще не нужны будут… Да и жениться как?

– Вот беда-то, ну женишься на вдове с детьми, раз сам уже ни на что не будешь способен, – подзавел Павел сына.

– Оно как-то все равно… своего потом хочется… хотя бы… как я у тебя…

– Саша, я очень надеюсь, что женщина, которую ты полюбишь, не будет чьей-то женой… Что ты сам сможешь на ней жениться и иметь законных детей… У меня… не было другого выбора… чтоб у меня появился ты… Но такой доли я для тебя ее хочу…

– А если б я сейчас встретил такую женщину… Что бы ты сказал?

– Совет да любовь. Но, если честно, в твоем возрасте еще очень рано жениться. Не потому, что ты не сможешь обеспечить жену, у тебя приличное состояние, тебе об этом беспокоиться не нужно… Рано потому, что ты можешь принять влюбленность за любовь, а потом быстро разочаруешься… И что? Начнешь изменять жене направо и налево в поисках той самой пресловутой любви?

– А как отличить любовь от влюбленности? Ну дай мне хоть какой-нибудь пример…

– Когда ее счастье для тебя важнее своего собственного… а своих желаний тем более… Ты ведь не можешь сказать такое про свои чувства к Анне? Что для тебя ее счастье с Яковом важнее… твоего желания обладать ей…

– Не могу, – вздохнул Александр. – Если б она была женой не Якова, а какого-то другого мужчины… я бы, возможно, попытался… приударить за ней… не думая, как… это может отразиться на ее отношениях с мужем… – хоть он и сказал об этом, он не представлял, как это сделать, так как опыта соблазнения замужних женщин у него не было. – Я просто хотел бы, чтоб она была моей… хоть какое-то время…

– Ох Саша, Саша, – снова покачал головой Павел. – С такими-то взглядами как бы ты потом не докатился, чтоб предлагать женщине при ее муже или родственнике стать его содержанкой… Как князь А. почти прямым текстом предложил Анне в моем присутствии…

– Что??? Да как он посмел, этот старый хрыч?? – взвился Александр.

– Старый и очень богатый хрыч… И, как ты сам знаешь, имеющий… защиту Великого Князя… Так что на твоем месте я бы озаботился не своим… желанием… А чтоб вот такие вот князья своими желаниями не досаждали ей… Ты меня понял?

Павел увидел, как мгновенно изменился Александр, из юного Дон Жуана, который немного кичился своими связями с женщинами, он превратился в… серьезного молодого мужчину.

Александр понял. Да, Анна волновала его сердце… и не только сердце… но он никогда бы не посмел навязывать ей свои ухаживания или даже попытаться по-настоящему поцеловать ее – как мужчина страстно целует женщину, не говоря уж об остальном… А другие мужчины, такие как князь, им ведь и правда все равно, чья она жена… Им бы только получить свое… Он представил, как князь А. пытался обнимать и целовать Анну… помимо ее воли… И от этой картины ему стало… очень неприятно… неприятно даже до тошноты… Его передернуло…

– Да, я понял тебя. Сейчас действительно понял… Я буду с ней рядом… когда нужно будет защитить ее от таких… поклонников… Я никому не позволю обидеть ее, никому, – твердо сказал Александр.

– Мы, Ливены, никому не позволим обидеть Анну, – уточнил Павел, – я, ты, и, конечно, Яков.

– Да, ты прав, все мы, Ливены, – согласился Саша.

Ливену-старшему оставалось только уповать на то, что в вопросах морали его слишком рано повзрослевший сын пошел в него самого, а не в своего тезку-деда… и не позволит себе ничего предосудительного… на то, что за несколько месяцев, пока Анна не переедет в Петербург, его интерес к ней угаснет, и он обратит его на какой-нибудь другой объект… Если, конечно, у него хватит благоразумия… не ехать в Затонск…

========== Часть 28 ==========

Ливены старший и младший подошли к дому.

– Саша, пойдем ко мне, мне нужно поговорить с тобой кое о чем, что касается моей службы.

– Хорошо, – кивнул Александр. – В кабинет?

– Нет, пожалуй, лучше в комнату. Ты поднимайся, я возьму бумаги из кабинета.

Через несколько минут Павел зашел в свои покои с папкой в руках.

– Капитан Серебренников недавно погиб…

– Серебренников?? То есть как погиб??

– При странных обстоятельствах… Выпал из окна гостиницы… Это случилось поздним вечером, день был очень жаркий, окно было открыто… Непонятно, действительно ли это несчастный случай, или же убийство, а, возможно, самоубийство…

– Из окна выпал?? Он что такой пьянущий был, что на ногах не стоял? Но ты же ведь пьяницу не стал бы держать на службе… да еще такой, как у тебя… Хотя, может, случилось у него что-то… и хватил лишнего… Вскрытие делали?

– Конечно, делали. Саша, пьяницей он никогда не был. И когда погиб, вообще не пил.

– Может, болен чем был… Голова закружилась, равновесие потерял, стоя у окна…

– Ничем, что бы это могло вызвать… Поэтому и странно… Вполне здоровый мужчина… По заключению врача, на теле никаких следов борьбы и насилия не обнаружено… Если б кто его вытолкнуть пытался, он ведь должен был оказать сопротивление… А самому жизнью покончить – он был очень позитивный человек да и боец по характеру, для такого должна быть очень веская причина… Да и не проще ли офицеру в таком случае застрелиться – якобы случайно… Делают же так некоторые…

– Ну так, может, и не сделал, потому что именно это бы и стали подозревать в первую очередь. Ну он и выпал из окна… А с какого этажа выпал?

– Со второго.

– Со второго и насмерть?? Это ж как надо постараться… Шею что ли сломал?

– Там ремонтировали крыльцо, что ведет на задний двор. Под тем окном как раз были битые кирпичи, часть чугунных перил, на это он и упал…

– А гостиница где? В Петербурге?

– Нет, – Ливен назвал один небольшой город неподалеку от столицы.

– А что его туда занесло?

– Служебная надобность… Встречался с одним человеком…

– Бумаги пропали? – напрямую спросил Саша.

– Нет, бумаги не пропали. Но те, что у него были, никакой ценности не имели. А человек ему никаких бумаг и не должен был передавать. Там только… устная информация была. Если бы документы пропали, сразу же бы подозрение на убийство было…

– Его допросили?

– Полиция, конечно, допрашивала. Он был одним из постояльцев. Потом с ним… наши побеседовали… Кроме него в этой гостинице были еще два постояльца, которые могли знать Серебренникова, так как оба из Петербурга. Но оба сказали, что не знакомы с ним… Все они останавливались в соседних номерах.

– А от меня что требуется? Съездить туда… повынюхивать, что и как?

– Саша, нюх у тебя отменный, – засмеялся Павел. – Но пока он не требуется… Я хотел бы, чтоб ты посмотрел сведения, что собрали об… информаторе и этих двух гостях. Мне кажется, ты можешь знать кого-то из них. Если так, скажи свое мнение о них, насколько собранные сведения соответствуют… твоему представлению об этих людях.

Ливен-младший взял бумаги и внимательно прочел.

– Про первого – более или менее то, что я о нем знаю. Так, ничем непримечательный человек, как и написано. Про второго я бы добавил лишь то, что он… вспыльчивый, плохо себя в руках может держать, так что мог полезть в драку… Но ты говоришь, что у Серебренникова синяков не было… А вот про информатора вашего – не знаю, кто на него досье составлял, но гнать его надо в шею, в какой-нибудь гарнизон на границе нашей Родины, где бы он… белых медведей или верблюдов пересчитывал… Здесь написано, что у него нет финансовых затруднений. Если и нет, то будут в очень скором будущем. Его нынешняя любовница – особа с ооочень большими запросами, и средств на нее уходит немало, не то что на предыдущих… Она без подношения и за талию-то во время танца не даст подержаться… не то что дать… – ухмыльнулся Александр… А траты на нее будет возможно скрывать от жены лишь до поры до времени… Следовательно, он уже мог… искать какой-то побочный источник дохода… Ты мне скажи, та информация хороших денег стоила? Или же он ей решил поделиться, так сказать, из любви к Отечеству?

– Она могла бы быть полезной… при определенных обстоятельствах… Но шанс наступления этих обстоятельств очень невелик… Так что располагать ей неплохо, а вот использовать… Поэтому получили мы ее больше из, как ты выразился, любви к Отечеству, нежели меркантильного интереса.

– Очередные пикантные подробности про одного из Великих Князей? Так одной такой новостью больше, одной меньше, по-моему, это уже роли не играет… Или же в этот раз там что-то совсем… выдающееся?

– Саша, ну ты ведь сам понимаешь, что этого я тебе не скажу… Но спасибо тебе, про этого человека… покопают поглубже… А откуда ты, кстати, знаешь про него и эту даму?

– Даму??? – засмеялся Саша. – От дамы у нее только платье баснословно дорогое и драгоценности, остальное от шлюхи, притом в прямом смысле этого слова. Я не слышал, чтоб она хоть когда-то оказывала внимание мужчине просто потому, что увлеклась им… Кто больше предложит, тот и ее кавалер. До тех пор, пока побогаче и пощедрее не появится. Поэтому и говорю, что ваш информатор скоро ох как в финансах будет нуждаться… А видел я их сам, пару раз, один – в ресторане, то, что было у них на столе – самое дорогое из меню, а из винной карты так уж и говорить нечего… Мне аж перед своей любовницей неловко стало – что я заказывал то, что нравится… а не то, что немеренных денег стоило…

– Ну так она-то, наверное, с тобой все же из-за того, что… увлеклась тобой? – усмехнулся Павел.

– Ну надеюсь… А относительно этого случая с Серебренниковым – больше ничего? А то, если тебе нужно, я могу туда съездить порасспрашивать тихонько… как в другие разы… Может, и сейчас что узнаю…

– Пока не нужно. Надеюсь, что это вообще не понадобится…

– Ну как знаешь… А теперь ты мне скажи, что там за история с Кузьмой? Слуги перешептываются… но ничего не говорят. Может, ты объяснишь?

– Его убили около Александровского парка, пытались садовыми ножницами отрезать голову и вырезали язык…

– Павел, что вокруг тебя происходит?? – с тревогой в голосе спросил Саша. – Люди, прости за выражение, мрут как мухи…

– Не думаю, что это связано со мной… Да и Серебренников ко мне имел отношение только по службе… Помянуть бы его надо, хороший был человек… – вздохнул Ливен и налил в бокалы по глотку коньяка.

– Садовника тоже помянем?

– Еще чего! Его убили… после того, как я приказал его прилюдно высечь и выгнал из усадьбы…

– Ну и крутого же Вы нрава, Ваше Сиятельство… – хмыкнул Александр. – И за что же?

– Было за что… за похабные слова, которые он произнес в адрес Якова и Анны.

– Ого! Ну про Якова-то понятно, какие – княжеский ублюдок, так ведь?

– Ну, а что другое он мог сказать?

– А про Анну что?

– Да тоже… грязь всякую…

– Павел, что именно? Не за ублюдка же ты его высечь приказал…

– Ну и за это тоже…

– Павел, что?

– В общем, что… у меня все любовницы красавицы как графиня… А такую как Анна… я бы не снизошел даже… мимоходом оприходовать, не то что пустить в свою постель… – пересказал Ливен слова садовника.

– Что??? Вот ведь… – Александр крепко выругался. – Есть же на свете такие… – он снова употребил ругательство.

– Саша! Ты где таких слов набрался? – нахмурился Павел.

– Не где, а у кого. У тебя, у кого же еще… не у батюшки же… Он так никогда не ругался…

– Да и я вроде так… редко выражаюсь…

– Значит, у меня память хорошая, – усмехнулся Александр. – Ты сам это слышал? Или донес кто?

– Это Анна слышала… Я нашел ее в саду, она так горько плакала… Ну я и… выпытал у нее, почему…

– Она сама эту гнусность слышала?? Да я б эту сволочь сам измордовал так, что у него все зубы повылетали, и он подавился ими! Неужели тебе не хотелось врезать ему как следует? – спросил Саша, бессознательно потирая лицо, испытавшее силу кулака Павла ранее.

– Еще как хотелось… Но боялся, что на сломанной челюсти остановиться не смогу, а забью его до полусмерти, – признался Ливен. – Поручил Трофиму…

– А Анна сильно расстроилась?

– Ну если нам с тобой так гадко, можешь представить, каково ей было… услышать такое…

– Да уж… Павел, ты считаешь, Анна красивая?

– Конечно, красивая…

– Настолько красивая… что если б она не была замужем… ты бы позволил ей… разделить с тобой… твою… – Саша кивнул головой в сторону его спальни.

Павел ожидал от сына похожего вопроса – захотел бы он завести с Анной роман, если б она не была замужем. Но Саша спросил о том, значила бы она для него столь много, что ради нее он… изменил бы своему принципу никогда не приводить женщин в свою спальню. Саша не понимал этого, пока он не объяснил ему, что на его собственную спальню женщина имела право только в том случае, если б была его женой. Или же конкубиной – если по какой-то причине он не мог на ней жениться. Для остальных женщин были другие спальни, чего, к счастью, в его домах хватало.

– Саша, Анна замужем, и никаких «если» быть не может… С любимой женщиной я бы делил спальню, дом, а главное… свою жизнь… и не как с любовницей, а как с женой… Я говорил тебе об этом не раз… Только это не про Анну… Да и дело не во внешней красоте… Я воспринимаю ее по-другому, не так как ты… Тебе трудно понять, что я, светский ловелас, вижу в красивой молодой женщине… совершенно иное… какие-то другие… привлекательные черты… не внешности… а те, что, возможно увидеть, если смотреть… не глазами…

– Не глазами?

– Нет… сердцем, душой…

Александр внимательно посмотрел на Павла. Не глазами, а… сердцем и душой…

– О Господи!! – охнул он. – О Господи!! Павел, да ты ее любишь!! Любишь!! Только говоришь, что нет… Как это тогда называется, если не любовь??

– Я не знаю… Но это не любовь мужчины к женщине, это точно… Я знаю, что это такое, у меня это было с Лизой, твоей матерью… А к Анне совсем другое… Так что можешь не ревновать понапрасну…

– А она тебя любит? – не сдавался Александр.

– Саша, она любит Якова, своего мужа, а не меня. И это тоже совершенно точно… И тебя как мужчину она не полюбит… Не стоит тешить себя напрасными надеждами… Она счастлива с Яковом, и ей не нужен никакой другой мужчина…

– А Анна, она потом сильно распереживалась, когда узнала, что садовника убили? В обморок не падала?

– Она нет, а вот графиня чуть не упала… А Анна один раз проснулась от того, что увидела кошмар…

– Она тебе это сказала?

– Нет… я сам услышал ее крик…

– И ты пошел узнать, что случилось?

– Конечно, пошел… Сделал ей горячего чая, чтоб успокоилась… – о том, что перед этим он держал Анну в своих объятиях и гладил по спине, Саше знать было совершенно не нужно.

– То есть ты сразу пошел за чаем?

– Ты о чем?

– Да ладно… Так бы ты сразу за чаем и побежал, если бы увидел, как ей плохо… Посидел ведь с ней… за руку, наверное, подержал… как всегда… Или скажешь, что этого не было?

Ливен-старший пожал плечами, мол, что Саша хочет, пусть то и думает.

– Павел, скажи, только честно… что ты чувствовал, когда тогда обнимал Анну? – Александр пронзил Павла своим взглядом.

– Ч-что? – пробормотал Павел… – Саша… о чем ты говоришь?

– Я спросил, что ты чувствовал, когда обнимал ее тогда… – четко повторил свой вопрос Александр, все еще не отводя взгляда.

– Что я мог чувствовать кроме страха и беспокойства за нее и желания ее защитить? – Павел понял, что обмана сын не примет.

– Но ты же мужчина.

– Я прежде всего человек, нормальный человек, который видел, что другому плохо, очень плохо… и что он нуждался… в том, чтоб его успокоили и утешили… Все.

– И поэтому ты решил, что не любишь ее как женщину? Так как она не… взволновала тебя? Что ты не чувствовал ничего… как мужчина? – допытывался Александр.

– Саша, никаких других ощущений кроме тех, что я сказал тебе, в такой ситуации быть просто не могло… Это совершенно не тот случай, когда мужчина чувствует… прилив желания, когда обнимает женщину… которая его, как ты выразился, волнует…

– Павел, я дурак, если я не могу понять, о чем ты говоришь? – нахмурил брови Саша.

– Ты отнюдь не дурак. Просто пока в твоем понимании у объятий может быть только одно… назначение – почувствовать женщину ближе… почувствовать влечение к ней… Но ведь родители обнимают своих детей, родственники друг друга… И в какой-то ситуации мужчина тоже может обнимать женщину совершенно без… плотских мыслей… как, к примеру, ребенка, который нуждается в утешении… как человека, которому нужна помощь… как я тогда обнимал Анну… Теперь понимаешь?

– Я… пытаюсь… И все же она красивая женщина… как так…

– Ну попробуем по-другому… Наталья Николаевна красивая?

– Очень.

– Я тебе сказал, что она чуть не упала в обморок. Я ее подхватил, помог ей сесть в кресло. Если б она рядом с тобой стала оседать на пол, ты бы позволил ей упасть?

– Нет, конечно. Тоже бы ей помог.

– Так чтоб помочь, приобнять бы пришлось… А то и на руки взять, если бы чувств лишилась… Ты что же в этот момент про… ее прелести бы думал… как они тебя волнуют?

– Павел, да ты… соображаешь, что несешь?? Она же твоя любовница! Твоя! Не моя! У меня что своих нет? Зачем мне вообще про ее прелести думать??

– Ну, а мне зачем про Аннины? Она же любовница, точнее жена Якова, не моя, – засмеялся Ливен. – Мне подобных мыслей и о графине хватает… Вот ее прелести меня волнуют, да еще как… но не Анны…

– Павел, ты говоришь, что Анна любит только Якова… Как же тогда она позволила тебе обнимать себя?

– Во-первых, она была в таком состоянии, что кроме своего кошмара думать о чем-то вряд ли могла вообще… Во-вторых, она не видит во мне мужчины, если можно так выразиться. Для нее я только друг и родственник, поэтому она и принимает… мои знаки внимания… принимает… без опасения, что это может быть… вниманием другого рода… которое совершенно непозволительно… И я сказал ей об этом сразу же, прямо… что как мужчина я к ней интереса не испытываю…

– Ты сказал ей такое??? Павел, как ты мог сказать такое женщине??? Это же… оскорбительно…

– Саша, что в этом оскорбительного? В том, что к неродной племяннице у меня только родственные чувства? Оскорбительно – это наоборот то, если б она интересовала меня как женщина. Чего ни в коем случае быть не должно… Знаешь, я сейчас подумал… У нас такие… смешанные чувства потому, что у нас в семье не было женщин, я имею в виду сестер, кузин, племянниц… тех, с кем бы мы общались… и у нас нет опыта подобных отношений… У тебя, например, есть двоюродная племянница Каролина, внучка Евгения. Но ты ее даже ни разу не видел да и вообще вряд ли бы вспомнил, что она есть… А если бы Евгений и Михаил общались с нами и их жены и дети тоже, у тебя было бы две тетки, одна двоюродная сестра и одна племянница, последняя примерно твоего возраста.

– Да? Может, съездить познакомиться?

– Ну съезди в Пруссию, отчего же не съездить? Правда, я даже не знаю, где они живут. Но графа Адельберга, мужа Елены, думаю, там знают…

– Я подумаю… Как знать, может, она мне понравится… очень понравится…

– Только когда ехать соберешься, перстень не забудь.

– Какой?

– Ливенов, чтоб предложение делать… А то ведь если ты к его дочери будешь интерес не только как к племяннице проявлять, Адельберг быстро тебя как будущего зятя в оборот возьмет… – поддел сына Ливен-старший. – А то ты жених завидный – князь, с приличным состоянием, красивый, молодой…

– Павел, а такое возможно? Я про такой брак… – серьезно спросил Саша.

– Про Пруссию я не знаю, а в Империи, по-моему, возможен… Саша, я же пошутил…

– А как она выглядит, ты знаешь?

– Понятия не имею. Если похожа на деда – то, наверное, больше к немецко-нордическому типу…

– А по-русски она говорит?

– А тебе не все равно? Будешь с ней на немецком общаться…

– А, может, она уже просватана? Что ж я тогда поеду…

– Саша, ну откуда я знаю? Ты же вроде как хотел с родственниками познакомиться… а не свататься ехать… – ухмыльнулся Павел.

– Так одно другому не мешает… – в ответ точно так же ухмыльнулся Саша.

– Ты же говорил, что раньше тридцати жениться на надумаешь. А до тридцати тебя никакая барышня ждать не станет, даже по самой большой любви. Выйдет за кого-нибудь другого и кучу детей ему к этому времени нарожает… Или ты думал, ты будешь любовниц менять, а она сидеть, ждать тебя и чахнуть? Нет, мой дорогой, и не надейся…

– Павел, ты сейчас сказал про перстень Ливенов… А украшения, которые были на Анне вечером, они ведь не ее? Они Ливенов, да?

– Да, Ливенов.

– Ты дал Анне украшения… моей матери?

– Нет, я дал Анне украшения своей покойной жены. Драгоценности твоей матери все были у Дмитрия, а теперь они у тебя. Саша, по какой причине ты это спросил? Если снова ревнуешь, то зря…

– Нет, не ревную… Хорошо, возможно, самую малость… Просто хотел убедиться, что Анна тебе… так дорога, как я это понял…

– Да, она мне дорога… Зачем я буду это отрицать… если ты и сам это видишь… – не стал лукавить Павел.

– Павел, а моя матушка была тебе очень дорога?

– Конечно, я же ее любил… и до сих пор люблю.

– А сколько времени прошло с того момента, как ты влюбился в нее и до того, как у тебя с ней… все произошло?

– Где-то два с половиной года…

– Два с половиной года?? Ты был влюблен в нее два с половиной года??

– Да.

– А она знала?

– О чем ты говоришь? Конечно, нет. Она ведь была замужем… Я не смел даже лишний раз прикоснуться к ее руке обычным формальным поцелуем… Я все держал в себе… и ни на что не надеялся.

– А когда у вас все случилось – для того… чтоб появился я, сказал?

– Я сказал ей об этом… до того, как это произошло. После разговора с Дмитрием… о наследнике… Признался Лизе, что уже давно влюблен в нее – еще до того, как она вышла замуж за Дмитрия, и только по этой причине хотел бы, чтоб мы были вместе… ни по какой другой… Так для нее было гораздо… легче – знать, что у мужчины… от которого она должна была родить наследника… были к ней чувства… Что он был влюблен в нее и желал ее… а не… согласился на подобное только по просьбе ее мужа… Ну а вскоре пришло и другое чувство – я понял, что люблю ее… когда она сказала, что у нее будет мой ребенок – ты… Что по-настоящему люблю ее, хочу быть с ней и с ребенком, которого она носит, всю свою жизнь…

– Павел, ты был рад… когда узнал про меня?

– Рад? Это был один из самых счастливых моментов в моей жизни. А самый счастливый – когда ты родился, мой родной, – Павел посмотрел на сына с теплой улыбкой и потрепал его по волосам.

– Это такое счастье, когда рождается ребенок?

– Самое большое, какое только можно представить…

– Папа, правда?

Ливен-старший прикусил губу, но слеза все равно скатилась по его щеке, Саша это заметил.

– Почему ты плачешь?

– Потому что… счастлив… Я… ждал семнадцать лет… чтоб снова услышать от тебя это слово…

– Какое?

– Папа.

– Я… называл тебя так??

– Да, ты очень рано начал говорить. Ты называл меня па и папа… Даже поначалу, когда Дмитрий забрал тебя… А потом, конечно, забыл… и я стал для тебя Павлом.

– Тебе было… больно?

– Да… Но я понимал, что теперь отцом ты будешь называть Дмитрия…

– Я… не могу тебя так назвать… все время… Это просто так… получилось…

– Я и не надеюсь на это… Но мне было очень приятно… Ты сам это поймешь, когда услышишь это от своего сына.

– А он у меня будет?

– Ну если Анна тебе не отобьет все, то да, – пошутил Павел. – Так что… будь с ней поосторожней…

– Я не буду к ней… приставать – если ты об этом. Но… немного пофлиртовать… этого не исключаю, – честно сказал Александр, – совсем чуть-чуть…

– Только не в присутствии Якова, а то он очень ревнивый… Он-то точно… отобьет тебе все… если что… Гуманности проявлять не будет… – ухмыльнулся Ливен-старший. – И будешь ты потом надеяться только на то, что у тебя, возможно, есть где-нибудь случайный бастард…

– Нет, нету… и не будет… – серьезно ответил Александр. – Я… не беспечный мужчина… как некоторые… На этот счет ты можешь быть спокоен…

– Ох, Саша… какие вопросы мы с тобой обсуждаем…

– Какие вопросы? Чисто мужские. Мы с тобой их и два года назад обсуждали, или ты забыл? Не с батюшкой же мне об этом было говорить, он поди к тому времени уж и забыл, как это быть с женщиной… – усмехнулся Ливен-младший.

– Саша, какой ты уже взрослый, – сказал Павел и добавил про себя «и какой все еще мальчишка».

– Поэтому и говорим на взрослые темы… Скажи… а те слова садовника, что услышала Анна, их мог слышать еще кто-то? Из слуг, например?

– Ну исключать такой возможности нельзя… Но, похоже, все же нет… Но вот Матвей, Трофим и Демьян – все они говорили, что если бы услышали что-то оскорбительное в сторону Якова и Анны, сами бы поквитались с Кузьмой – избили бы его от всей души и языка его поганого лишили…

– Ты думаешь, кто-то из них с ним расправился?

– Нет, не думаю… Кроме того, похоже, у них всех есть алиби. Впрочем, как якобы и у всех остальных слуг в усадьбе.

– Якобы?

– Саша, один другому мог составить алиби вовсе не потому, что тот замешан, а просто потому, что его никто не видел, и на него могло бы пасть подозрение… Так как других подозреваемых на тот момент не было.

– А сейчас есть?

– Насколько мне известно, нет. Следователь пообещал держать меня в курсе расследования, конечно, насколько это возможно в данном случае – как бывшего хозяина убитого садовника. Кстати, следователь, точнее начальник следственного отделения Никольский – это однокурсник Якова, они учились вместе в Императорском училище правоведения.

– Никольский, Никольский… Это внук барона Райля?

– Он самый.

– А ты Якову сообщил?

– А зачем? Чтобы он сорвался из Затонска и примчался сюда расследовать это убийство? У него и своих дел хватает… Да и кто бы ему это позволил? Он же ведь бы не с предписанием из Петербурга прибыл…

Разговор был прерван стуком в дверь.

– Ваше Сиятельство, приехал Его Высокоблагородие полковник Варфоломеев, – доложил дворецкий.

– Да? Матвей, проводи его в мой кабинет, я спущусь через пару минут.

– Саша, у меня к тебе очень серьезная просьба. Варфоломеев знает о даре медиума у Анны и уже предлагал ей ранее… использовать его на благо Отечества. Слава Богу, дар у нее пропал почти совсем и восстанавливается медленно и бессистемно… И я очень надеюсь, что никогда не восстановится до того уровня, чтоб Варфоломеев снова сделал ей предложение о… сотрудничестве… Я совершенно бы этого не хотел. Думаю, ты сам можешь догадаться, что это может означать для Анны…

– Если кратко, ничего хорошего.

– Совершенно верно. Если Варфоломеев приехал в усадьбу, следовательно, у него ко мне разговор крайне важный и, думаю, длинный… Так что мне придется пригласить его на обед, а, возможно, и на ужин и даже на вечер после него. Не пригласить будет неучтиво. Я не хочу, чтоб у Варфоломеева была возможность для беседы с Анной. Сам я постоянно находиться подле нее не смогу, так что тебе тоже придется… оберегать ее… от полковника… Я могу на это рассчитывать? На то, что ты будешь оказывать Анне внимание… но без глупостей?

– Абсолютно. Павел, я сделаю все возможное. И, как ты говоришь, без глупостей… Это не тот случай, когда можно позволить себе… эти глупости, – ответил Александр с серьезностью взрослого мужчины.

========== Часть 29 ==========

Ливен понял, что Варфоломееву доложили о том, что Анна у него. Возможно, он даже узнал об этом от самого Императора, который так не вовремя увидел Анну у его кабинета… Как он не хотел этого, как пытался этого избежать… Именно это было одной из причин, по которым он раздумал привозить Анну во дворец, чтоб показать ей его и парки, хотя имел такое намерение ранее… И вот теперь приехал Варфоломеев… Конечно, повод для его визита будет другой – например, ранее не запланированная поездка Государя, к которой нужно спешно готовиться… Какая-то срочная информация, обсуждение которой не терпело промедления… например, про Серебренникова… В общем, естественно, непосредственно служебные дела… А про Анну так, между прочим… как про многое… очень важное… как бывало не раз…

– Павел Александрович, добрый день, – поднялся со стула в приветствии начальник охраны Императора. – Не хотел Вас беспокоить, но пришлось.

– Артемий Ефремович, о каком беспокойстве Вы говорите? Я всегда рад видеть Вас в моем доме… А Вы уже давненько у меня не были… Чай, кофе, коньяк?

– Пожалуй, чай. Вы же сейчас пьете тот, что у Императора?

– Да, с тех пор, как сменился поставщик Императорского двора.

Ливен выглянул в коридор:

– Матвей, чай для Его Высокоблагородия и кофе для меня!

Через пару минут Варфоломеев отхлебнул горячего чая из дорогой чашки Его Сиятельства.

– Павел Александрович, Государь собирается быть в субботу в… – он назвал довольно людное место в столице. – Этого не планировалось, но он сам пожелал… Вам и Вашим людям нужно будет обеспечить его охрану негласно. В пятницу Вы должны быть в Петербурге и осмотреть место.

– Я хорошо знаю это место, бывал там много раз. Не думаю, что возникнут какие-то сложности. Но, конечно, в пятницу я все проверю и определю позиции для своих офицеров. Мне можно задействовать людей на свое усмотрение?

– Всех, кого сочтете нужным, кроме Воронцова и Дальберга, они в этот день будут заняты в другом месте.

– А относительно Дальберга никак нельзя уладить? Сейчас, когда нет Серебренникова, Дальберг был бы очень кстати.

– Хорошо, – махнул рукой полковник, – может его забирать…

– Полагаю, я могу забрать его себе насовсем? На место Серебренникова. Вы ведь мне не откажете? – улыбнулся его помощник.