Текст книги "Я все равно тебя добьюсь (СИ)"

Автор книги: Марина Князева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

А Макс продолжает целовать меня, при этом посасывая нижнюю губу. Мне не хватает воздуха, но я даже не думаю останавливаться.

И в моем животе уже далеко не бабочки.

Макс опускает свои руки и одним движением задирает платье, оголяя мои бедра. Его пальцы нежно касаются моей кожи, а когда нащупывают кружево чулок, Макс отрывается от моих губ и хрипит мне прямо в рот:

– Это просто пиздец!

Его ладони сжимают бедра, так, что, наверное, останутся синяки, а я, комкаю его рубашку, потому что боюсь, что сейчас все закончится. Мое дыхание прерывистое, и все что я хочу, быть как можно ближе к нему.

– Пожалуйста, – я даже не знаю, о чем прошу, и Макс снова впивается в мой рот.

Наши стоны сливаются в один, и отдаются настойчивой пульсацией внизу живота. Макс, чувствуя мое нетерпение, коленом раздвигает мои ноги, а я, забыв о скромности, трусь промежностью об грубую ткань его джинс. Его руки уже на моих ягодицах, и мне безумно нравится, как по-собственнически их сжимает Макс.

Оторвавшись от моих губ, парень что-то говорит сиплым голосом, но я не понимаю ни слова. Его рука проскальзывает между моих ног и очень медленно поглаживает влажную ткань трусиков. Меня колотит, как будто, я стою голышом на морозе, но совсем не от холода.

Безошибочно его пальцы находят то место, которое больше всего жаждет его прикосновений, и даже насквозь промокшее кружево, не мешает чувствовать его интенсивные надавливания. От удовольствия я запрокидываю голову, и, закусив губу, пытаюсь сдержать крик, рвущийся наружу.

Именно в этот момент дверь в подсобку открывается, но я не успеваю даже увидеть того, кто посмел нарушить наше уединение, потому что Макс одним движением захлопывает ее обратно.

Тяжело дыша, мы смотрим друг другу в глаза.

Словно ледяной водой меня окатывает осознание того, что здесь происходит.

– Отпусти, – прошу на автомате, потому что сама даже не разжала бедра, держа в плену руку Макса.

Он качает отрицательно головой:

– Я не могу.

Я очень хочу продолжения, но усилиями воли, цепляюсь за руку Максима и пытаюсь вытащить ее из своих зажатых ног. Его рука сильная, напряжена и не сдвигается даже на миллиметр от моих стараний.

– Пожалуйста, – хнычу, потому что вместо того, что бы освободиться от Макса, я трусь промежностью об его ладонь, и пульсация в моем теле становится нестерпимой.

Я понимаю, что веду себя как последняя шлюха, и заливаюсь краской стыда.

Но Максу, похоже, все равно, потому что по глазам парня вижу, что ему нравится то, что происходит, и он готов продолжить дальше, игнорируя мою просьбу. И лишь стук в дверь заставляет нас снова замереть.

Я упираюсь ладонями в его тяжело вздымающуюся грудь и пытаюсь оттолкнуть от себя. Но Максим просто скала. Не знаю, что было бы, дальше, и вряд ли бы я с ним справилась, но повторный звук в дверь, заставляет его отпустить меня.

Я торопливо одергиваю платье, и не глядя на него, устремляюсь к двери.

– Даааш, – слышу протяжное отчаяние в его голосе, но даже не оборачиваюсь, потому что уверена, что вернусь.

В коридоре прямо перед дверью стоит девчушка в поварском фартуке, проходят какие-то парни, но я не обращаю ни на кого внимания и бегу прочь отсюда.

Оказавшись за барной стойкой, заказываю себе еще один коктейль. Мне кажется, что все знают, чем я только что занималась, и я опасливо озираюсь по сторонам, но никому до меня нет абсолютно никакого дела.

Мои руки дрожат, и я не понимаю, какого черта Максим делал в том коридоре? Как так получилось, что я смогла наплевать на свои принципы, и позволить ему целовать и ласкать меня?

Чтобы немного успокоиться, беру в руки телефон и вижу непрочитанное сообщение.

Игнатов: «Я знаю, что ты здесь. Поднимайся»

Мое сердце колотится как сумасшедшее. И я не знаю, как взять себя в руки. Мне кажется у меня все на лице написано, и стоит Олегу только взглянуть на меня, как он сразу же все поймет.

Понадеявшись, что алкоголь поможет справиться мне с волнением и страхом, я залпом выпиваю свой коктейль, и заказываю еще один, даже не представляя себе, что меня ожидает впереди. События в моей жизни понесутся с такой скоростью, что я даже не смогу трезво оценивать происходящее.

Драка Олега и Макса, ночлег у Головина, горячие поцелуи с ним – словно все это происходило не со мной. Слишком насыщенная ночь и ни секунды, чтобы остановиться и выдохнуть.

И только тогда, когда я смогу шокировать Макса новостью о нашей свадьбе с Игнатовым, сбегу от него и окажусь в своей квартире, смогу немного проанализировать, куда я влипла за прошедшие сутки, и какие последствия меня ждут.

Придя домой, я сразу же столкнулась с мамой, которая с упреком смотрела на меня. Сказав ей что-то в свое оправдание, я уединилась в своей комнате.

Я очень хотела позвонить Олегу и поговорить с ним, но знала, что не смогу произнести ни слова. Хотя, скорее всего, говорить будет он, а я слушать. А это было еще страшнее.

Мысли мечутся от Игнатова к Головину, и обратно, и нет конца этому замкнутому кругу.

Я кусала ногти, ходила из угла в угол, но так и не смогла набрать номер Игнатова. Из-за своей трусости я все же решила послушать Макса и повременить с разговором до завтра, хотя понимала, что чем больше тянула, тем меньше шансов выйти сухой из воды.

Сам Игнатов меня тоже игнорировал.

День и ночь тянулись так медленно. Сна не было ни в одном глазу. За то времени для размышлений было на три жизни вперед.

Но вместо того чтобы искать выход из сложившейся ситуации, я прокручивала в тысячный раз события прошлого вечера и ночи, понимая, что нет никакого выхода. Игнатов воспользуется моей ошибкой на полную катушку.

Единственная надежда была на мои актерские данные. Если я упаду на колени и буду умолять его простить меня. И своей молитвой я буду спасать не наши отношения и договор. Их уже ничем не спасти. Главное для меня, чтобы Олег не решил взыскать с меня неустойку. Этого ни я, ни моя семья не переживет.

А еще я поняла, что никакой свадьбы не будет. Даже если Олег меня простит. Даже если все между нами наладится и все будет как раньше.

Я не смогу этому человеку посвятить всю свою жизнь.

Макс показал мне, какие отношения могут быть между мужчиной и женщиной, и они были так далеки от той пародии, в которой мы с Игнатовым жили.

Я не смогу выйти замуж за Олега. И дело не в Максе. Дело во мне. Я не смогу жить с человеком и каждый свой день бояться оступиться, ограничивать себя в общении с кем-то и просто быть послушной куклой. И уверена, моя семья такого бы мне точно не пожелала. Я и так слишком много сделала для них.

Поэтому три года и с Олегом нужно прощаться. А чтобы соблюсти договор до конца, мне нужно, чтобы Олег простил меня.

Поэтому на следующий день я прямо с утра начала звонить Игнатову, но он не отвечал. Длинные гудки и тишина. Мысль написать сообщение я сразу же отбросила. Мало ли он чего придумает за время моего отсутствия. А вот решение поехать к нему, и поговорить с ним глаза в глаза было идеальным.

Перед выходом принимаю душ, минимум косметики, можно было надеть платье, как любит Олег, но отдаю предпочтение джинсам, уггам и легкой куртке. Всю дорогу до дома Игнатова меня трясет от страха, и чем ближе я к нему, тем меньше мой запал.

Иду к подъезду, заставляю себя поднять руку и набрать номер квартиры в домофоне, не раздумывая, иначе сбегу. Но не успеваю. Дверь подъезда распахивается и прямо на меня вылетает Максим Головин.

Я задыхаюсь от неожиданности и смотрю с удивлением на парня.

Он окидывает меня взглядом, и в его глазах я вижу неприязнь. Его губы кривятся в презрительной усмешке, и я понимаю, что Макса, которого я знала, больше нет. Не веря в его холодный взгляд, шепчу:

– Макс?

– У тебя пятнадцать минут, – чеканит Головин. – Я жду тебя в машине.

– Что? – я не понимаю его.

– Пятнадцать минут, чтобы попрощаться с Игнатовым, и мы уезжаем.

Я теряю нить разговора. Как будто мы разговариваем на разных языках. И еще этот лед во взгляде заставляет ежиться.

– Ты в своем уме?

– Похоже, что нет, – мрачно отвечает Головин.

Если несколько минут назад меня трясло от страха, то теперь я застываю от ужаса. Ощущение беды стекает по позвоночнику, парализуя меня. Все, что я могу, так это выдохнуть:

– Что ты сделал?

– Я тебя выкупил. Теперь ты МОЯ игрушка.

Конец первой части