Текст книги "Я все равно тебя добьюсь (СИ)"

Автор книги: Марина Князева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Ночь была ужасной. Я спала плохо и мало. Где-то в глубине души я, конечно же переживала, что с ним могло что-то случиться, но плохих предчувствий не было, и меня съедала обида.

Дождавшись утра, я собралась и на такси поехала к Игнатову. Его машина стояла около двора, значит, Олег был дома.

Я долго звонила в домофон, но мне никто не открывал. Собиралась уже уйти, но кто-то из жильцов вышел из подъезда, и я воспользовалась этой возможностью.

В дверь я не только звонила, но и стучала руками и ногами, портя дорогую обивку своей обувью. Не зря. Заспанный Игнатов все же отрыл мне дверь.

Видок у него был тот еще. Глаза красные, запах перегара, на бедрах расстегнутые джинсы.

– Даша?

А меня душила злоба от осознания того, что с ним ничего не случилось, и он просто бухал где-то всю ночь.

– Ты не приехал! – громко высказалась я, стараясь сдержать свою злость.

– Даш! Не кричи! Башка болит, – пропуская меня в квартиру, простонал Олег.

– Олег! Это был мой день рождения!

– Я помню! Извини, планы изменились, и батарейка села, чтобы предупредить тебя.

Он прошел на кухню, я на автомате последовала за ним.

– Планы изменились? Вот так просто? Я же тебя ждала!

– Даш, не истери!

А у меня действительно начиналась истерика. Он совсем не чувствовал себя виноватым.

– Не истерить?

От переизбытка эмоций я повторяла за ним все, как попугай.

– Даш! Серьезно? Ты так хотела в этот ресторан? Ну, давай сегодня туда сходим, – Олег пытался меня успокоить.

Хотела ли я ресторан? Нет, конечно. Я хотела быть рядом со своей семьей, чувствовать их любовь, принимать от них поздравления. Но вместо этого я ждала идиота, у которого неожиданно изменились планы. Из-за которого мне снова пришлось весь вечер лгать.

Но для Игнатова все это не имело никакого значения. Так, в самом деле? Чего это я?

Мне в одно мгновение стало безразлично на все.

– Сегодня не хочу. В следующий раз, – мои чувства ему были не интересны, поэтому я решила, что выяснять отношения не было смысла.

– Даш, ты обиделась, что ли? – Игнатов подошел ко мне со спины и принялся покрывать мою шею легкими поцелуями. – Ну, прости меня, придурка. Ну, правда, встретил пацанов, и все пошло не по плану.

Я не шевелилась. И почти не дышала.

– Ну, не злись, малыш, – продолжал шептать Олег.

– Я не злюсь.

Его руки спустились на бедра, задирая мою юбку и стаскивая капроновые колготки вниз.

– Хочу, что бы ты носила чулки, – его голос был хриплым.

А мне было все равно. Мой взгляд был прикован к окну, за которым была другая жизнь.

Игнатов подтолкнул меня к столу и, нажав на спину, заставил распластаться на столешнице. Трусы снимать он не стал, просто отодвинул их в сторону. Мое возбуждение сегодня его не интересовало.

Я радовалась, что не вижу выражение его лица. Увидела, убила бы.

Зашелестела упаковка от презервативов, и, не обращая внимания, что между ног у меня сухо, как в пустыне, Игнатов проник в меня.

Где-то на задворках моего сознания промелькнула мысль о том, что именно Олег настояла о принятии мной противозачаточных таблеток, что бы он мог отказаться от использования презервативов.

А сейчас я каждой клеточкой своего тела чувствовала холодный латекс, который причинял мне дискомфорт в виде жжения во время телодвижений Игнатова. Постепенно, я, конечно, тоже возбудилась, но чисто из-за трения, и неприятные ощущения стали менее ощутимы.

Олег вдалбливался в меня мощно, на всю глубину, а все мое внимание было обращено на изучение его кофемашины, моля, что бы Олег быстрее кончил и уже отпустил меня.

Хотела воспользоваться своей фишкой со стонами, но Игнатов остановил меня:

– Нет, тише, хочу иметь тебя все утро!

Ну, отлично. Это тебе, Даша, за твою несостоявшуюся истерику.

Игнатов все-таки кончил, когда мои ноги затекли, а спина онемела. Но за то Игнатов, был счастлив.

Я смотрела на презерватив, который он завязал в узел и выкинул в мусорное ведро.

– Почему мы предохранялись? – задала вопрос на автомате.

– Просто был, решил использовать.

– Я же пью таблетки.

– Не заморачивайся. Я спать хочу, ты со мной?

Я тоже была не выспавшаяся, но находиться рядом с Олегом вообще не было желания.

– Нет, я к Крис.

– Деньги на такси?

– Да.

Никогда не спрашивал, просто оставлял на столике. Я никогда не просила, просто брала.

И сейчас, мне было так неловко отвечать положительно на его вопрос, но еще совсем молодая и неопытная стерва во мне велела наплевать на гордость.

– Это все, что осталось из налички, остальное на карте, – он протягивал мне пятитысячную купюру.

Я молча взяла ее и без слов пошла на выход.

В зеркало, которое висело у входа, я увидела, как Игнатов смотрит мне вслед и довольно улыбается. Я тоже ему улыбнулась. Хотя в этот момент ненавидела его всей душой.

Пары в универе никто не отменял, но ехать в универ совсем не хотелось. Поэтому, как и обещала Игнатову, поехала к Крис. После того, как мы забрали ее из роддома, а я еще не была у новоиспеченной мамочки.

Предварительно заехала в торговый центр накупила целый ворох одежды для новорожденных. Пока выбирала, немного успокоилась. На некоторое время даже удалось забыть об Олеге.

Когда приехала к Крис и увидела ее и малыша, мысли об испорченном празднике и отвратительном поступке Игнатова стерлись из моей головы. Розовощекий пухлый малыш спал, вызывая щемящую нежность на душе, а Крис была самой счастливой мамой на свете. У меня на глаза даже навернулись слезы умиления.

Я провела почти весь день у подруги. Мы наболтались с ней от души. Говорили в основном о ней и ее родах. Слава богу, о своих делах я смогла отвертеться дежурными фразами.

Ближе к вечеру вернулась домой. Игнатов не звонил весь день, и я решила, что даже если позвонит, не отвечу. Лучше проведу время со своей семьей. Мне даже удалось немного погулять с сестрой. Она стала уже совсем взрослой, и со всей своей личной жизнью мы слишком мало проводили время вместе. Я по ней очень скучала.

Но унывать себе не разрешила. Все, что сейчас происходило – это цена за жизнь Вики. И оно того стоило. Одна ее улыбка освещала мой день тысячами солнц.

Утром проснулась вовремя, умудрившись не проспать. Хоть и думала о нашей размолвке с Игнатовым, но спала как убитая. Впервые за долгое время я легла спать рано и теперь чувствовала себя выспавшейся. Хотя настроение было угрюмым.

Игнатов так и не звонил. Но я зря переживала. Его высочество стоял на остановке в ожидании меня. Хотела взбрыкнуть и поехать на автобусе, но вовремя сообразила, что от этого будет только хуже мне.

Я не успела сесть, как Игнатов сразу же полез с поцелуями. Ответила, хотя как минимум сгорала от желания хотя бы укусить его так сильно, что бы на месяц забыл о поцелуях.

Сегодня он был свеж, выбрит, выспавшийся и даже в хорошем расположении духа.

– Привет, малыш.

– Привет.

– Все дуешься?

– Нет.

– Алексеева, я же тебя через неделю, как целый год знаю.

А вот сейчас удивил. Я лишь вопросительно приподняла бровь.

– Можем отметить, – Олег не спрашивал.

– В ресторан сходим?

– Бука.

В универ как всегда зашли вместе. Времени до пар оставалось ничтожно мало, и я рискнула сбежать. Побег не удался без исполнения ежедневной церемонии поцелуев. Снова напоказ.

– Не злись, – прошептал Игнатов, – заехал к парням решить кое-какие вопросы в сауну, выпил, потом много выпил и потерял счет времени. Был в клубе, но это помню смутно. Правда, хотел позвонить, но номер не знаю наизусть. Сегодня выучу, как таблицу умножения.

Я не хотела на виду у всех выяснять отношения:

– Хорошо. Постарайся заранее мне сообщать об изменении своих планов.

– Без проблем, – легкий поцелуй в щеку и Игнатов меня отпустил.

Я пошла на пару, чувствуя десятки осуждающих взглядов на своей спине.

А через несколько дней отмечали день посвящения в студенты. Как и в прошлом году, на площади, с концертом и фейерверками. Только ведущие были другие, и я наблюдала за все этим фееричным действом с другой стороны. Мы стояли по центру площади недалеко от сцены. Место для обзора было отличным. Правда, нам пришлось потрудиться немного, что бы подобраться к нему, но это была не проблема для Игнатова и его тусовки.

Олег обнимал меня за талию, прижимаясь своей грудью к моей спине. На сцене паренек, явно первокурсник, довольно неплохо пел лиричную песню. Мы с Игнатовым плавно покачивались в такт мелодии.

– Ровно год назад точно на этом месте я впервые увидел тебя. Нежную, ранимую, с ангельским голоском и сногсшибательно красивую, – услышала я голос Олега. – Решил, что в эту ночь ты будешь моей. Но первый раз в жизни обломился. Объездил все клубы, но хрен. Тебя нигде не было. Но за то узнал о тебе все. А утром караулил тебя около аудитории. Я сразу понял, что тебя придется завоевывать. И нисколько не жалею, что тогда принял решение сделать тебя своей.

Впервые Игнатов говорил о своих чувствах. В период нашей дружбы он много рассказывал о себе, но никогда не касался личного. А сейчас я даже не знала, что ему ответить, настолько он поразил меня своим признанием.

Пока переваривала сказанное, Олег потащил меня к выходу. Народу было слишком много, и наши руки расцепились, а уже через минуту я отстала и мы потерялись. Без Олега из этого океана было выбраться сложнее.

Когда я все же это сделала и подошла к месту сбора на плече Олега висела какая-то лошадь в короткой юбке. Она заискивающе смотрела в его глаза и пыталась мило ворковать:

– Олег! Это была потрясающая ночь! Может быть, повторим? Я тебя почти две недели ищу!

Из-за громкой музыки девушка говорила громко, и ее слышали все вокруг, в том числе и я.

Игнатов хотел сбросить ее руку с плеча, но столкнулся взглядом со мной и замер.

Для меня время сначала остановилось, а потом как на кинопленке отмоталось назад. Олег мне изменил. В мой день рождения. Прокручивая события той ссоры, мне удалось расставить все по местам.

Сразу стало понятно, почему в то утро он использовал презерватив. Не успел помыться после своего бл*дства, и от меня отказаться тоже не смог.

Я усмехнулась.

Судя по выражению лица, Игнатов понял, что я обо всем догадалась.

Вокруг все затихли, и наблюдали за нами в ожидании скандала. Узкий круг, знающих о загуле Олега, грозил превратиться во всеобщее достояние.

Лошадь, не понимая, что происходит, продолжала что-то щебетать. Игнатов же стоял молча, словно никого кроме него здесь не было.

Я же в свою очередь не знала, что делать. Сказав, что меня не зацепил этот факт его неверности, я бы солгала, но биться в истерике желания не возникало. Было неприятно. До омерзительности. Но не больно.

Что говорят в таких случаях, я тоже не ведала. Поэтому просто решила уйти, что бы обдумать то, что я узнала.

– Даша! – услышала я крик Игнатова, но не остановилась. Затеряться в толпе было легко.

Уже через пару минут я была в рядом расположенном парке. На улице было темно, но на одной из скамеек мне удалось разглядеть одногруппников. Судя по выражениям их лиц, многие были мне не рады. А те, кто облепил меня и с радостью улыбался, просто преследовали свои цели.

Мне так сильно хотелось изменить свою жизнь, что бы все, что меня окружало сейчас, исчезло. Но тот факт, что я не в сказке, я осознала давно. Спросила у девчонок сигарету и впервые в жизни попробовала затянуться. Ну, естественно я сразу же закашлялась. Ощущения были отвратительные. Я выбросила сигарету под смех своих одногруппников. А потом пошла куда глаза глядят.

И все это было так мерзко. Нет, не измена Игнатова. И не неудавшаяся попытка закурить.

Их смех. Смех, который завтра будет звучать из-за каждого угла. Смех над простушкой Дашей, которой Игнатов наставил рога. А я буду слушать и терпеть. Эта роль мне была еще неизвестна. И завтра мне предстояло испытать все прелести насмешек и издевок. Не в глаза, конечно. Но от этого было не легче.

Не знаю, сколько бродила по парку, но решила вернуться к месту, где Игнатов припарковал свою машину. Если мне предстояло пережить новые обстоятельства, то лучше пусть все будет сразу. Откладывать до завтра не имело смысла. И показывать свой страх я не собиралась. Я все равно останусь рядом с Олегом, и никуда он меня не отпустит. Мне просто нужно было смириться.

Около машины его не было. Пришлось ждать. Минут через пятнадцать он пришел, заявив о своем появлении отключением сигнализации, напугав меня до чертиков.

– Я искал тебя, – в темноте мне трудно было прочесть его эмоции.

– Извини.

– Даш! Это было по-пьяни и не имеет значения.

– Хорошо, – настроения спорить с Олегом не было.

– В смысле хорошо? Тебе пох*р что ли?

– А меня должно это волновать? От этого что-то изменится? Ты расторгнешь договор?

– Нет.

Я пожала плечами, давая понять, что его измена не имеет никакого значения для нас обоих.

– Давай сядем в машину, – предложил Игнатов.

Окружающие бросали на нас любопытствующие взгляды.

Мы выехали со стоянки.

– Даш! Я жалею об этом.

– Не нужно.

– То есть истерики не будет? Плакать не будешь? Бить меня, обзывать?

– Нет.

– Я могу каждый день менять подстилок?

– Зачем тебе тогда наши отношения? Хочешь сделать из меня посмешище?

– Ну, слава богу! Я уж думал ты совсем бесчувственная. Никто не будет над тобой смеяться. Там по сути, ничего и не было. Я был пьян в стельку.

– Избавь меня от подробностей.

Дальше мы ехали в тишине. Я смотрела на Игнатова, и вот совсем не понимала, что он за человек. Сначала откровенничает со мной, делится кусочком себя, а сам ведет себя отвратительно. Я понимаю, что любой человек может оступиться, что любому нужен шанс. Но как быть, если человек держит тебя, так словно ты его кислород, а сам делает ошибки и не несет за них ни какой ответственности. За последние десять минут он ни разу не извинился. Хотя я в его извинениях и не нуждалась, но каждый его шаг отдалял меня от него.

В клубе, куда мы приехали, был жарко и тесно. Мне кажется, здесь тусовались все студенты мира. Олег сразу потащил меня на второй этаж, но я ушла попудрить носик, пообещав скоро вернуться.

Немного освежившись, заказала себе безалкогольный коктейль. За стойкой сегодня работал Элвис. За это лето мы даже успели с ним познакомиться. Вообще парня звали Пашей, но так мало кто его называл. Элвис приклеилось к нему намертво, и ему действительно шел этот невероятный образ. Парень подмигнул, приветствуя меня.

Рядом сидел какой-то парень. Хотя как сидел? Просто распластался на столешнице, положив голову на руки. Может ему плохо? Заметив мой обеспокоенный взгляд, Элвис махнул рукой, давая понять, что все нормально.

Я медленно потягивала напиток и разглядывала толпу разношерстной молодежи на танцполе, когда ощутила, что на меня смотрят. А именно, смотрел парень, который только что лежал рядом.

– Я тебя знаю, – парень был пьян.

Его рыжие волосы торчали в разные стороны, а голубые глаза не могли поймать фокус.

Я тоже определенно его знала, но не могла вспомнить. Судорожно начала прокручивать всех знакомых. В голове всплыла фамилия Яроцкий. Имя не помнила. Помнила, что сын прокурора и что в его загородном доме мы с Игнатовым встречали Новый год.

– Я тоже тебя знаю.

– А у меня горе, – в его голосе слышалась подавленность.

– Что случилось?

Яроцкий махнул рукой. Потом еще раз посмотрел на меня:

– Ты кто?

Случай был тяжелый.

– Я Даша.

– Даша, а поехали со мной? У меня дома шикарный бассейн.

– Нет. У меня парень есть.

– Да и хрен с ним, с твоим парнем, поехали.

Яроцкий схватил меня за руки и попытался притянуть к себе.

– Дань! Это Даша. Она девушка Олега Игнатова, – вмешался Элвис.

Яроцкий еще раз внимательно посмотрел на меня, переваривая пьяным мозгом полученную информацию. Когда до него все же дошло, он отпустил мою руку:

– Извини.

– Все нормально, – благодарно улыбнулась Элвису.

– У меня через месяц свадьба, – горестно вздохнул Яроцкий и попросил у Элвиса еще порцию алкоголя. – Она такая страшная, рыжая, правда, сиськи, как я люблю, но я ее не люблю.

Странно, но Яроцкому удалось меня рассмешить.

– Ты же тоже рыжий!

– Я красивый! А она нет. Смотрит на меня своими глазищами, а у меня внутри все переворачивается, – Яроцкий залпом выпил порцию коньяка.

– От страха?

У Дани был такой уморительный вид, что я просто не смогла сдержать улыбку.

– Нееет! Я ее точно не боюсь! Не знаю от чего. Это все отец. Женись на Насте, у нас с ее папой договор. А я может, не хочу на Насте, я может, на Ире хочу. И плевать мне на их договор.

И здесь тоже договор. В мире денег чувств не бывает. И сейчас я понимала Яроцкого, как никто другой. Нестерпимо хотелось рассказать ему, что у меня тоже договор. И я тоже не хотела.

Ответить Дане я ничего не успела, потому что услышала за спиной холодный голос Олега:

– Развлекаешься?

Мы вместе с Яроцким обернулись в сторону Игнатова.

– О, Игнатов, – Яроцкий попытался встать и протянул руку, что бы поздороваться с Олегом, не замечая, того, что подвергается испепелению взглядом со стороны все того же Олега. Олег проигнорировал знак приветствия. – А я твою девочку хотел в бассейн пригласить.

Яроцкого повело и он начала заваливаться на мое хрупкое тело. Олег вовремя успел подхватить его и посадить на место.

Я видела, как Игнатов злится. Его ноздри раздувались, и он с трудом себя сдерживал. Что его так разозлило? Неужели я? Но я ведь даже ничего не сделала! Просто поддержала разговор с пьяным Яроцким, который вряд ли этот разговор и запомнит.

Олег схватил меня за руку и потащил к выходу. Я сопротивлялась, но Игнатов был сильнее и уже через пару минут мы были на улице.

– Что происходит? – рука в том месте, где меня держал Олег, горела огнем. Я потерла ее, чтобы снять неприятные ощущения.

– Мы едим домой.

Я послушно села в машину. Игнатов молчал. Его сильные руки крепко сжимали руль. Он все еще злился. Хотя мне и была интересна причина его злости, заговорить первой я не решалась.

То, что Олег везет меня к себе, я поняла, когда мы уже были почти на парковке около его дома.

– Олег! Уже поздно!

Морально я была не готова к кувырканиям в постели. Вечер для меня выдался крайне тяжелым и все, что я сейчас хотела – это забраться в постель, отключить свою голову и уснуть.

– Останешься до утра.

Перспектива остаться у Олега совсем не радовала. Я никогда этого не делала, кроме первой нашей ночи.

– Может, лучше я приеду утром?

– Нет. Попозже вызовешь такси уедешь.

Олег был неумолим и я тяжко вздохнула.

– Что вздыхаешь? К Яроцкому в бассейн рванула бы, не задумываясь.

Мы сидели в машине, и Олег повернулся в мою сторону всем корпусом. Его глаза блестели от злости.

– Ты о чем?

Своим уставшим мозгом я действительно не понимала Олега.

– Улыбалась ему, как последняя шалава.

Я от изумления открыла рот, а потом меня озарило. Игнатов ревновал. Этот мерзавец, выпрыгнув из чужой постели, ревновал меня.

Я никогда не давала ему повода для ревности. Его высокомерные друзья меня не интересовали. Я их терпеть не могла. И не потому, что я стерва, а потому что они изначально дали мне понять, что терпят меня только из-за Олега. Были среди них исключения, такие как Торопов, Соколов или тот же Яроцкий, но их интерес ко мне ограничивался скорее любопытством, как к неведомой зверушке. Конечно, если бы у них выпал шанс, затащить меня в постель, то они им обязательно бы воспользовались. Один раз. Потом бы забыли. А остальные парни были отважены от меня тем же самым Игнатовым. Вряд ли бы кто рискнул встать на его пути.

Мне стало смешно, и я не смогла сдержаться. По машине разнесся мой звонкий смех. С моей стороны это было непозволительной глупостью. Не было у меня такого права, как смех над Игнатовым. Олег был в ярости. Не знаю, что он себе нафантазировал, но мой разговор с Яроцким зацепил его неслабо. Может, со стороны мы с Даней и выглядели как-то по особенному, но в тот момент Яроцкий на героя-любовника ну никак не тянул. И вообще у него была своя драма в жизни. Он оплакивал свою свободу.

Но Игнатов был не в курсе происходящего, и сейчас, идя за Олегом, я понимала, что меня ждет горячий жесткий секс. Будешь думать, Даша, как улыбаться всяким там Яроцким.

Игнатов не проронил ни слова. Молча разделся и пошел в душ. Обычно он тащил и меня с собой. Совместные водные процедуры были его фетишом. Но сегодня я осталась ждать его в гостиной. Видимо, взбесила я его конкретно.

Не было его долго. Я за это время я успела измерить всю гостиную маленьким и большим шагами, посидеть на диване и даже залезть в верхний ящик огромного комода. Получилось это случайно. Я никогда не трогала его вещи, а тут как-то неосознанно открыла.

Никто не сможет представить, как сильно я удивилась. В ящике лежал мой несостоявшийся новогодний подарок Олегу. Стеклянный шар с надписью о нашей дружбе.

Тогда я думала, что он потерялся, и думать о нем забыла. Вообще ни разу не вспомнила. И уж никак не могла подумать, что он может храниться у адресата.

Опомнившись, я вернула коробку с шаром на место, и отскочила от комода, как от горячей печки. Как раз вовремя. Олег в одном полотенце продефилировал к дивану. Развалившись, он откинул голову назад и прикрыл глаза. Желание сбежать, пока он меня не видит, было невыносимым. Но вместо побега, я расстегнула молнию на платье и стащила его через голову, оставшись в чулках и нижнем белье.

Шорох привлек внимание Игнатова. Он открыл глаза и посмотрел на меня. Его взгляд сегодня был задумчивым, было заметно, что он уже не злится.

– Не надо! – остановил меня Олег, когда я попыталась расстегнуть лифчик. – Подойди!

Я несмело подошла к дивану. Олег поднялся, и, взяв рукой меня за подбородок, яростно впился в мои губы. Жалил, наказывал. А потом неожиданно отпустил.

Его руки легли на мои плечи и легонько надавили, заставляя согнуться меня в коленях. Я не поняла его порыва и вопрошающе посмотрела в его глаза.

– На колени, Даш!

Я, конечно, знала, что когда-нибудь наступит том момент, когда Игнатов захочет реализовать пункт договора об оральном сексе, но не сегодня. Я была не готова, не верила, что сейчас все происходит в реальности.

Отрицательно покачав головой, я поняла, что своим неповиновением всего лишь оттягиваю то, что задумал Игнатов.

– Нет, Олег!

– Да, Даш!

Я даже представить не могла, как я смогу сделать то, о чем он меня просит. Я не боялась своей неопытности. Я боялась, что просто морально не смогу, не справлюсь с чувством брезгливости. От отчаяния в моих глазах заблестели слезы, а тело начал бить легкий озноб.

Игнатов же не обращая внимания на мое состояние, продолжал давить на мои плечи сильнее. Мне пришлось подчиниться ему, медленно опустившись на колени. Игнатов вместе со мной сел на диван.

Его руки распахнули полотенце. Я в панике переводила взгляд с его лица на его вялый член и обратно. Боже, я сотни раз видела Игнатова обнаженным, и думала, что знаю его тело наизусть, и что давно отбросила свою стыдливость. Но сейчас я не могла даже сосредоточить взгляд в одном месте, не то чтобы взять себя в руки.

– Обхвати его руками, – приказал Олег.

А я замерла. Ничего не могла с собой поделать. Мои руки просто отказывались мне повиноваться.

– Чем быстрее начнешь, тем быстрее поедешь домой, – подстегивал Игнатов.

Видя мою нерешительность, Олег сам взял мою руку и вложил в нее свой член, который уже был не таким вялым, как раньше.

– А теперь проведи языком.

Понимала, что мне придется идти до конца, но никак не могла перебороть отвращение. Олег протянул руку и, обхватив меня за затылок, притянул мою голову к своим бедрам.

– Даш, давай уже! – прорычал он. – Ты же не хочешь, что бы я заставил тебя это сделать.

Я зажмурилась и, проклиная Игнатова, на чем свет стоит, коснулась языком прохладной кожи. Не почувствовав тошноты или брезгливости, робко провела языком вверх от основания до головки. Игнатов шумно вздохнул. Я повторила движение. Игнатов повторил вдох. Его член в считанные секунды стал твердым и увеличился в размерах. Я продолжала его лизать, Олег продолжал судорожно глотать воздух.

И все бы ничего, но Олег попросил:

– Возьми его в рот.

Теперь шумно вздохнула я.

– Даааш, – интонации Игнатова были тягучими, он получал удовольствие.

Мысленно пожелав себе удачи, я обхватила головку губами и втянула ее в себя. Я ждала рвотных позывов, но ничего не произошло. Олег толкнулся бедрами мне навстречу, проникая глубже в рот. Дальше процесс пошел как по маслу. Хотя мои движения были нескладными и неумелыми, я все время останавливалась, но, тем не менее, заставляла Игнатова стонать.

С непривычки мои щеки быстро онемели. Игнатов же обхватил мою голову руками и толкнулся так глубоко, что тошнота подкатила к моему горлу. Запаниковав, я вырвалась и отстранилась от его бедер:

– Я не могу!

– Хорошо, больше не буду. Просто смотри на меня, – прохрипел Олег, притягивая меня обратно.

Как и обещал Олег, проникать глубоко в горло не стал. Его движения были короткими, сильными, но не глубокими. Мы смотрели друг другу в глаза. Игнатов отрешенно, я испуганно.

Что Игнатов кончил, я поняла, когда почувствовала в горле горячую жидкость. Меня затопила волна ужаса и отвращения. К такому я была не готова вообще. Глотая и одновременно пытаясь выплюнуть его сперму, я закашлялась. Рвотные позывы заставили меня содрогнуться. Я вскочила и молниеносно побежала в ванную обниматься с унитазом.

Меня все-таки вырвало. Слезы брызнули из глаз, и, стараясь не разрыдаться, я зажала рот рукой.

Трясущимися руками включила воду и лихорадочно принялась полоскать рот. От страха я даже не чувствовала вкуса, но во рту было противно. Выдавив зубной пасты на палец, я натерла зубы. Мятный вкус немного заглушил тошноту.

Уже потом, приведя себя в порядок, я уверенно вышла в гостиную. Возможно, Олегу не понравилась моя реакция, но мне было плевать точно так же, как ему было плевать на меня.

Игнатов стоял около окна, одетый в спортивное трико. На столике лежало несколько пятитысячных купюр. Я надела свое платье, и молча вышла из квартиры, не прикоснувшись к деньгам. Мне сейчас было так плохо, что никакие деньги не смогли бы стереть воспоминания о моем первом оральном сексе.

Игнатов на мой уход даже не обернулся. А позже, когда я уже ехала в такси, на мой телефон пришло сообщение о пополнении баланса на двадцать тысяч Игнатовым. Мне оставалась только радоваться, что мои услуги оплачивались, как элитной проститутке. Хотя дешевая, элитная – для меня это уже не имело значения.

Потом, спустя время, я научусь доставлять Игнатову удовольствие, не содрогаясь в приступах рвоты, пряча свое отвращение глубоко внутри себя. Научусь быть послушной. Научусь мириться с его действиями. А сейчас меня трясло от ненависти к нему. Плакать уже не хотелось. Да и сколько можно? Мне, кажется, я уже растратила весь запас своих слез на годы вперед.

На следующий день Игнатов вел себя так, словно между нами ничего не произошло. Не было его измены, не было его изощренного для меня наказания за разговор с Яроцким. Его не интересовало, почему я отказалась от денег.

Главное, что бы все видели, что я его игрушка. И если раньше я была заинтригована его интересом ко мне, то теперь была уверена, что я всего лишь очередная игра для избалованного мажора.

Мне как самой обычной девушке, которая мечтала о любви, хотелось высказать ему свои обиды, накричать, но у меня не было такой возможности. Я радовалась, что я не влюблена в Игнатова, иначе мое сердце не выдержало бы такого отношения к себе.

Я молчала, Олега устраивала моя покорность. На таких условиях мы продолжали соблюдать наш договор. Я была девушкой Игнатова, он платил мне деньги, которые я ненавидела не меньше, чем самого хозяина этих бумажек. Конечно, можно было быть гордой и отказаться от его финансового содержания, но Игнатов пользовался мной по полной программе.

Родителям я продолжала лгать про работу в универе с хорошей зарплатой и свободным графиком. Они не могли нарадоваться на свою дочь. И учится, и работает. А я как примерная дочь, отдавала часть денег родителям на оплату коммунальных услуг, а остальное тратила на себя и Вику, незаметно подсовывая ей сувениры. Старалась сильно не шиковать, чтобы не привлечь внимания мамы и папы. И пока мне это удавалось.

Олегу нравилось ставить меня на колени и заставлять дрожать от отвращения. Слава Богу за рамки адекватности его просьбы не выходили. Да и не часто он это делал, иначе я бы сошла с ума. А со временем его интерес и к моему телу начал угасать. Я реже ездила к Игнатову. Я понимала, что он находит удовлетворение на стороне. Прямых доказательств у меня не было, но это было где-то на уровне инстинктов. Любая женщина в силах заметить появление соперницы, а в моем случае соперниц-одноночек.

Игнатов часто брал меня на тусовки и вечеринки, проводил со мной время, а потом отправлял меня на такси домой, не приглашая меня на утреннее кофе. Встречались мы уже в универе. И все шло как раньше. А еще я видела взгляды этих кукол – обещающие зазывные. И видела его – оценивающие. Раньше он не позволял такую вольность. Ни себе, ни девочкам. А когда я все же к нему приезжала, то наш секс был более нежным и медленным. Игнатов наслаждался мной.

Были ли мне обидно, когда поняла, что Олег ходит на сторону? Совсем чуть-чуть. Чисто женская особенность. А в остальном я была этому рада. У меня появилось больше свободного времени, которое я стала проводить с семьей и Крис.

Другие тоже знали, что Олег мне изменяет, но все молчали. Даже, узнав о первой его измене, мне никто ни слова не сказал. Просто смотрели косо. Ну, так все и до этого не отличались прямыми взглядами. Пальцами в меня не тыкали. А больше мне ничего и не надо было.

У меня даже появилась надежда, что Игнатов, может быть, меня отпустит. Что бы приблизить день своей свободы, я даже завела календарь, в котором усердно зачеркивала каждый прожитый день рядом с Олегом. Зачеркнутые дни складывались в недели, а недели в месяца. Время шло, а Игнатов продолжал держать меня рядом с собой, с каждым днем вырабатывая во мне привычку, быть его игрушкой.

Что бы не думать о печальном и грустном, я все свои силы отдавала учебе. Именно она отвлекала меня от самокопания и самоедства. Именно она отвлекала меня от медленного течения времени. Осень мне казалась бесконечной, и когда выпал первый снег в середине декабря, я радовалась, как ребенок.

У меня наконец-то появилось новогоднее настроение. Что бы как-то забыть про Игнатова, я с головой ушла в приобретение подарков для родных и близких. Благодаря ему, в этом году средства позволяли мне сделать хорошие подарки. Тем более я еще ни разу не пользовалась предложением Игнатова, совершая покупки, которые он оплатит. В моменты злости на него, хотела в знак мести потратить приличную сумму на какие-нибудь пустяки, но всегда одергивала себя. Достаточно и карманных расходов, из-за которых мне приходилось чувствовать себя продажной и падшей.