Текст книги "Я все равно тебя добьюсь (СИ)"
Автор книги: Марина Князева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Глава 14
Три месяца назад
Даша
Как долго длится чувство эйфории после достижения цели? День? Два? Неделю? Месяц? А если достигнутая цель далеко не предел твоих мечтаний?
Меня хватило на две недели, а потом я осознала всю абсурдность ситуации. Я не любила Игнатова, и своим рвением спасти семью, обрекла себя на пожизненное существование с нелюбимым человеком. Чем больше проходило времени с нашего разговора о свадьбе, тем больше я сомневалась в правильности своего решения. И лишь напоминание о моей семье придавало мне уверенности в моем выборе. В один день я впадала в депрессию, представляя свою совместную жизнь с Игнатовым, а на следующий чувствовала себя счастливчиком, которому удалось сорвать джек-пот. Ведь многие мечтали оказаться на моем месте, и ни одна из мечтавших не задумывалась о любви. Главное, жить в роскоши и богатстве, а чувства – вымысел поэтов и неудачников.
Но мало того, что я теперь металась, как тигр в клетке, так еще Игнатов на радостях словно с цепи сорвался. Как будто чувствовал мои сомнения и хотел вытрахать их из меня. В лифте, в машине, даже в кинотеатре. Вот так запросто расстегнул свои джинсы и, надавив на шею, склонил мою голову к своим бедрам.
– Привыкай, и радуйся, что я пока один так делаю, – говорил он, подавая мне салфетки.
– В смысле один?
Очередной заскок от счастья?
– В следующий раз снимем на видео. Хочу видеть твой рот на моем члене, даже когда тебя нет рядом, – проигнорировал мой вопрос Игнатов.
– Ты меня пугаешь!
Игнатов лишь улыбался. А потом выяснилось, что он был под дозой. Друг дал попробовать. Но это было в первый и последний раз. А мне пофиг, в какой. Меня пугали его мысли и желания. Конечно, угрозы остались угрозами, но Олег расслабился. Вел себя так, словно вопрос со свадьбой был решенный. И теперь я его собственность до конца своих дней. Такое потребительское отношение раздражало меня, но пока папе требовалась медицинская помощь, мне приходилось молчать.
У меня была возможность пойти на попятную, но буквально на днях из больницы сообщили хорошую новость. У папы появилась чувствительность на пальцах левой ноги. Это говорило о том, что курс лечения выбран правильно, и сейчас ни в коем случае нельзя останавливаться на достигнутом. Что в свою очередь говорило о том, что я по-прежнему нуждаюсь в Игнатове, а вернее в его деньгах. Поэтому приходилось терпеть его выходки. Хотя кроме действий сексуального характера, Игнатов больше меня ничем не пугал. Видео не снимал. С друзьями не делился. Изменял, и при этом держал меня рядом. Акция в кинотеатре была разовой.
В последующие дни Олег стал нервным и раздраженным. Я не могла понять причин его поведения, но то, что Игнатов во что-то ввязался, было понятно без слов.
У Игнатова появился новый друг – Денис Макеев. Кто-то из друзей Олега еще летом привел его на тусовку в клуб, где ему удалось завладеть вниманием всех присутствующих. Игнатов так вообще с ним сдружился. Макеев был довольно симпатичным парнем, но все равно в нем было что-то отталкивающее. С первой нашей встречи каждый раз, когда Макеев смотрел на меня, мне казалось, что он в любой момент может наброситься на меня. Его хищная, чуть кривоватая улыбка нравилась девушкам, но у меня она вызывала лишь дрожь отвращения. Его взгляд был озабоченным и ничего кроме страха не вызывал. Я боялась его. Мне казалась, что если бы не Игнатов, Макеев изнасиловал бы меня при первом удобном случае. Мне было противно и страшно. Я всегда старалась избегать общения с ним, и вообще никогда не пересекаться с ним ни в разговоре, ни взглядом.
Игнатов с самого начала установил мне жесткие рамки по поводу общения с другими парнями и у меня никогда, даже в мыслях, не возникало желание посмотреть налево. Но бешеный негатив, который исходил от Макеева, было трудно не заметить. И, к сожалению, замечала его только я. Все почему-то смотрели ему в рот и считали классным парнем. Макеев это знал, и стоило ему случайно поймать мой взгляд, как он сразу же противно улыбался, как бы говоря, что его время придет, и никуда я от него не денусь. В общем, мерзкий тип.
Как позже выяснилось, именно он был тем другом, который снабдил Игнатова наркотой. Игнатова я не любила, но все же он мне давно уже был не чужим, и я пыталась с ним поговорить на эту тему. Олег клялся и божился, что это был единичный случай и больше повторять у него нет желания. Мне ничего не оставалась, как поверить ему. Хотя Игнатов все реже встречался со мной, и все чаще с Макеевым.
Именно Макеев пристрастил Олега к ночным гонкам. Слава Богу, Игнатов сам участия не принимал, но деньги просаживал немалые. Я пыталась ограничить его общение с Макеевым, но Олег меня не слушал. Для отвода глаз он стал больше уделять мне внимания в дневное время, а ночи проводил в компании Дениса.
Последний день октября выпал на воскресенье. Было уже довольно прохладно, но все-таки осень еще боролась с подступающим холодом. День выдался солнечный. Именно в этот день мы с Игнатовым были приглашены в загородный дом Яроцких на шашлыки, устроить проводы осени и в последний раз посидеть в их летней беседке, наслаждаясь последними отголосками тепла.
Мы приехали к десяти часам утра, и пока наши парни готовили мясо и беседку мы с Настей занимались овощами на кухне, огромные окна которой выходили прямо на летнюю беседку. Все что происходило во дворе, было видно, как на ладони. Доступный обзор позволял нам периодически бросать взгляды на своих парней.
Времени было предостаточно, и мы с Настей никуда не торопясь, пили чай и смотрели в окно, когда во двор въехала Renault Duster, и из нее вылез Макеев с двумя девицами явно легкого поведения.
– А этот придурок что здесь делает?
Моему изумлению не было предела.
– Макеев? – Настя скорчила гримасу, давая понять, что тоже не в восторге от его присутствия. – Даня пригласил еще несколько друзей, и он тоже навязался. Хотя насколько я знаю, они не особо дружат. Друзья позвонили рано утром и сказали, что не смогут приехать, но видимо Дениса либо не поставили в известность, либо ему пофиг, что ему могут быть здесь не рады. Ты с ним знакома?
Наше внимание было приковано к происходящему во дворе.
– Да. Терпеть его не могу. Вернее кроме ужаса он у меня никаких эмоций не вызывает. Лучше умереть, чем оказаться рядом с ним, – мое настроение стразу же опустилось до нулевой отметки.
– Такая же фигня. Но в его присутствии я просто не отхожу от Дани, – почему-то с грустью сказала Настя.
Пока мы обсуждали Макеева, он со своим кортежем прошел в беседку. Девицы сразу же принялись обниматься с Яроцким и Игнатовым. Никого, не стесняясь, они повисли на руках наших парней и о чем-то мило ворковали с ними. Игнатов даже позволил себе одну из них приобнять. Ничего кроме неприязни и ярости я не почувствовала. Бесило его поведение, ведь он прекрасно знал, что я все вижу и специально прижимал эту курицу к себе. Хотел, наверное, вызвать мою ревность. Но в этом жесте я видела лишь его неуважение к себе.
– Как ты можешь так спокойно относиться к этим проявлениям чувств?
– Я его не люблю, – я впервые произнесла это в присутствии постороннего лица.
Произнесла и ничего не случилось. Небеса не разверзлись, и меня не убило молнией. И Игнатов даже не вздрогнул. А на душе сразу легче стало.
– В смысле?
Настя уставилась на меня округлившимися глазами. Но воспитание не позволило ей рассматривать меня, и она снова повернулась к окну.
– Долгая история.
– Вас тоже заставляют встречаться?
Я покачала головой.
– А вас?
Настя молчала.
– Тоже долгая история, – наконец сказала она, и ее голос был настолько тихим, что мне пришлось оторваться от созерцания Игнатова и посмотреть на девушку.
Она, не отрываясь, смотрела на своего мужа, который мило беседовал с блондинкой в короткой юбке, а по ее щеке катилась слеза.
– Эй, ты чего?
Девушка пожала плечами. Ей с трудом удавалось сдерживать рыдания. Неожиданно она повернулась ко мне и выпалила:
– Я так люблю Даню. А он говорит, что я страшная. И совсем не смотрит на меня. Все эти Кати, Оли, Светы у меня вот где уже стоят, – Настя приложила руку ребром к шее, – и я больше не могу. Можешь рассказывать кому угодно, мне все равно.
Теперь я смотрела на нее округлившимися глазами:
– Если ты сейчас заплачешь, у тебя покраснеет нос, и Яроцкий поймет, что ты плакала. И скорее всего, поймет, что из-за него. Потому что я точно не повод для слез. А еще ты нереально красивая. Думаю, Яроцкому нужно купить очки.
Настя рассмеялась сквозь слезы.
– Спасибо и извини. Просто у меня совсем здесь нет подруг и мне не с кем даже поговорить.
– Да ты тоже первая, кто услышал от меня о наших отношениях с Игнатовым.
Мы смотрели друг на друга. И обоим было страшно, что раскрыли свои секреты.
– Я могила, – пообещала Настя.
– Я тоже.
Мне и посплетничать даже было не с кем, разве что с Крис. Ее малышу, которого она назвала Ярославом, первого сентября исполнился год, и моя подруга решила вернуться в универ. Ей теперь приходилось разрываться между воспитанием и получением знаний. А еще Крис успевала подрабатывать официанткой в каком-то баре. Родители ей помогали, но Крис была упертой, и сидеть на их шее не собиралась. Поэтому драма в семье Яроцких вряд ли бы возглавила рейтинг ее интересов.
– Извини, просто не знаю, как реагировать. Даня, конечно, границы не переходит. Но мне так неприятно все это видеть.
Настя продолжала смотреть в окно. Выглядела девушка подавленно. Даже не представляю, насколько ей больно было видеть это представление. И, кстати, во всем виноват был Макеев. Если бы он не привез этих шалашовок, то никому бы не испортил настроение. А еще лучше было, если бы он и сам здесь не появлялся.
Но ничего уже нельзя было изменить, поэтому мне ничего не оставалось, как хоть как-то поддержать Настю.
– А никак. Сделай вид, что его нет. Поулыбайся Игнатову. Я переживу.
– Да с удовольствием, но это его не зацепит.
– Еще как зацепит. Смотри, любезничает с этой шлюхой, а сам трусливо смотрит сюда. Стопудово неравнодушен к тебе, – Яроцкий действительно смотрел на окна.
Причина его взглядов могла заключаться в опасении быть пойманным, но расстраивать девушку еще больше мне совсем не хотелось.
– Твои слова да богу в уши, – с отчаянием в голосе возразила девушка.
Мои слова ее не вдохновили. Но и я отступать не собиралась. Мне действительно было жаль, что Настя страдает от безответной любви. Она была нормальной девчонкой и совсем не заслуживала к себе безразличного отношения Яроцкого.
– Правда, Насть, поулыбайся Игнатову. Посмотришь, как поведет себя Даня. Так ты хотя бы узнаешь, действительно ли Даня так равнодушен, как показывает.
– Нее, не буду их ссорить. Потом перестанет с ним общаться, и я тогда даже с тобой не смогу видеться, – отказалась Настя.
Она была права. Этих богатых хрен поймешь. Им в голову могло такое прийти, что вовек потом не оправдаешься.
– Ну, тогда с Макеевым, – мое предложение было идиотским, но так Настя отвлеклась от происходящего в беседке.
– С Макеевым? – Она посмотрела на меня, как на умалишённую. – Ни за что. Даже ради Яроцкого не соглашусь.
– Блин, а твой Даня не промах. И с тобой успевает, и на чужие юбки засматривается. Затрахай его до полусмерти, чтобы сил даже глаза открыть не было.
– Мы не спим вместе, – пожала плечами девушка.
– Что?
Может я ослышалась? Эти двое уже полгода были в браке. Да и выглядели они довольно счастливой парой. Со своими тараканами, но кто сейчас без них?
– Мы не спим вместе, – Настя старалась говорить буднично, но я видела, что каждое слово дается ей нелегко, – у нас раздельные комнаты и Даню, как женщина я вообще не интересую. В свои двадцать один я остаюсь старой девой.
– Охренеть, – мне трудно было поверить в услышанное.
Не в то, что Настя была неопытна в плане секса, а в то, что Яроцкий был равнодушен к своей жене. Наверное, он по-настоящему был слеп. Потому что Настя была потрясающе красивая. С точеной фигуркой, среднего роста, длинными вьющимися волосами и нереально красивыми изумрудными глазами.
Настя снова пожала плечами.
– Я всегда думала, что Яроцкий нормальный парень и из него получится отличный муж.
– Даня самый лучший на свете. Просто я не для него. Уже через полтора года мы разведемся, и больше наши пути не пересекутся. Только я не знаю, как мне без него жить, – на глазах девушки снова заблестели слезы.
– Помни про красный нос, – напомнила я ей.
Настя глубоко вдохнула и принялась махать ладонями на свое лицо. Когда приступ отчаяния отступил, девушка повернулась ко мне:
– А что у вас с Олегом?
– Ооох, – я тяжело вздохнула. – Это действительно сложная история протяженностью в два года. И я сейчас не готова к тому, что бы ее рассказать. Ты только не обижайся. Дело совсем не в тебе. Просто, правда, не могу.
– Ты что? Не можешь, не говори, – воскликнула Яроцкая. – Это у меня накипело, вот и сорвалась. Просто на будущее, если захочешь поговорить, я с удовольствием составлю тебе компанию как собеседник.
Я улыбнулась. Очень хотелось обнять этого светлого человечка, но шквал эмоций остановил звук сообщения на телефоне Насти.
– Это Даня. Просит сок, – прочитав, сообщила девушка. Достав из холодильника коробку апельсинового сока, она пошла на выход. – Я сейчас вернусь.
– Улыбку натяни, – крикнула я ей вслед.
Она обернулась, показав мне сияющую довольную мордашку. Ну, что ж, Яроцкая, как и я, тоже была неплохой актрисой.
Я наблюдала, как Настя прошла по дорожке, выложенной плиткой, и подошла к Дане. Он взял сок из ее рук, поставил на стол, а потом отвел девушку в сторону. Разговаривали они спокойно, Настя держалась с достоинством, слегка улыбаясь своему мужу.
От наблюдений меня отвлек огромный черный джип, въехавший на территорию двора Яроцких. Я совсем не разбиралась в машинах, но эта игрушка явно была из ряда доступных только небожителям. Хотя чему я удивлялась, вокруг меня были одни мажоры, которым просто по своему статусу положено было отличаться от обычных людей и привлекать к себе внимание.
Первым покинул автомобиль Матвей Соколов. Он любезно открыл заднюю дверь и помог выйти девушке. Красивая ухоженная блондинка. Одета так, словно сошла с обложки модного журнала. Держалась с достоинством, словно приехала на прием к королеве, а не на шашлыки с друзьями. Почему-то мне казалось, что она совсем не подходит Матвею. Но мое мнение оставалось моим. А эти двое держась за руки, направились к беседке.
Помню, что до начала наших отношений с Игнатовым, такие девочки частенько оказывались в его фотоленте в соцсетях. Только начав встречаться со мной, Олег притормозил коллекционировать красоток и перестал выкладывать свою личную жизнь на обозрение окружающих. Мои фотографии тоже не выкладывались, хотя в его телефоне их было предостаточно. По какой причине Игнатов это не делал, я не знала, но меня это вообще не волновало.
Парня, который вылез из-за руля, мне было видно плохо из-за боком припаркованного автомобиля. Все что я успела заметить, это темные волосы, которые были в беспорядке, словно он только встал с постели и забыл расчесаться. И, судя по всему, это его вообще не беспокоило. А еще высокий рост и широкие плечи, обтянутые кожаной курткой.
Он, так же как и Соколов помог выйти девушке, и они направились к беседке, предоставив мне на изучение крепкие накачанные ноги и обтянутый темными джинсами зад. Я даже не сразу обратила внимание на рядом идущую девушку. А стоило бы.
Она была один в один одета, как и спутница Соколова. И выглядела так же. Я даже не сразу сообразила, что с парнями были близняшки. Этих пустоголовых высокомерных выскочек еще и штамповали по два экземпляра.
А еще обратила внимание на то, что Соколов был без Влада Торопова, с которым они тусовались всегда вдвоем и которого я уже очень давно не видела. Последний раз мы пересекались с ним в одном из клубов еще летом. Неужели закадычные друзья поссорились и теперь не общались?
Близняшкам были рады все присутствующие, включая Игнатова, кроме двух дешевок, которых привез Макеев. Глядя на довольные лица парней, я брезгливо сморщилась, хотя ничего удивительного не произошло. Очередные доступные девушки, и скорее всего меня ждала очередная измена от Игнатова. А вот девушки не пришлись друг другу по душе и, судя по озлобленным взглядам, которыми обменивались красотки, вечеринка обещала быть веселой.
Не дождавшись Настю, я вышла на улицу. Идти в беседку и смотреть на весь этот балаган не хотелось, поэтому подошла к машине Олега и облокотилась на капот, задрав вверх голову и наблюдая за медленно бегущими облаками. От присутствующих меня благополучно закрывал внедорожник неизвестного парня, и можно было не опасаться вторжения со стороны в мое уединение.
Я подставила лицо осеннему солнцу, и, закрыв глаза, просто наслаждалась погодой. Все мои мысли были обращены к чете Яроцких. С момента их бракосочетания мы виделись с ними множество раз, и я даже не могла подумать, что Яроцкий равнодушен к Насте. Мне они казались такой влюбленной парой, понимающей друг друга с полуслова.
Я скорее почувствовала чье-то присутствие, чем услышала. Как будто легкое движение воздуха заставило меня открыть глаза и вздрогнуть от неожиданности.
Первое, что я увидела – синие глаза. Такие яркие, как у младенцев, в глубине которых таилась насмешка и дерзость. Прошлись по мне взглядом от макушки до пяток, как каток по асфальту. Я даже забыла, как дышать. И забыв о скромности, сама пялилась на нежданного гостя, который оказался хозяином внедорожника.
Он был необычайно красив. В придачу к синим глазам, природа наградила его красивым прямым носом, четко очерченными скулами и губами, спортивным крепким телом, а лохматость и небритость придавали его образу бешеную сексуальность, которую я чувствовала каждой своей клеточкой. Впервые я чувствовала человека, не прикасаясь к нему. Меня это настолько удивило, что я неосознанно сглотнула.
От него исходила сила и решительность, и что-то неуловимо дьявольское и одновременно греховное. Он напоминал мне охотника. Опасного и безжалостного, который сначала заманивает жертву, притягивая ее своей порочностью, а потом уничтожает в ней все доброе и светлое, невинное, соблазняя своей испорченностью. Но меня это нисколько не отталкивало, а тянуло так, что я готова была сорваться с места и кинуться в его объятия. Хотелось прикоснуться к нему так, что кончики пальцев покалывало. Очень трудно было бороться с мощными магнитными волнами, исходящими от него.
Парень, увидев мой интерес, лишь насмешливо улыбнулся, и отвернулся. Просто отвернулся.
Его заинтересованность мной длилась всего несколько секунд, за которые он успел сделать вывод, что я не стою его внимания. Я даже пожалела, что не одела сегодня юбку и не подкрасила глаза. Хотя это меня бы не спасло. Куда мне до длинноногих красавиц – близняшек, которых этот парень привез с собой.
Что бы скрыть чувство разочарования, я достала телефон из кармана своей жилетки и уткнулась в него, мечтая телепортироваться отсюда куда-нибудь подальше.
Я думала красавчик уедет, но он, поискав что-то в машине, скорее всего телефон, закрыл дверь и снова повернулся ко мне.
– Скучаешь?
Его голос был бархатным, с легкой хрипотцой, от которой мои внутренности завибрировали.
Я несмело подняла глаза.
Уголки его губ чуть подрагивали, и мне захотелось стереть с его лица это нагловатое выражение, которое говорило о том, что он знает, какое впечатление произвел на меня.
– Клеишься?
Парень издал смешок и решительно подошел ко мне. Я сразу же выпрямилась, и мы оказались в паре миллиметров друг от друга.
Я ощущала морской аромат, исходивший от него. Никогда не была на море, но сейчас со всей уверенностью могла сказать, что от него пахло именно этой водной стихией. Хотелось уткнуться в его шею и вдыхать этот запах до потери сознания.
Я чувствовала его дыхание на своей щеке. Его губы едва касались моей кожи. Позвоночник простреливали легкие разряды тока, закручиваясь в тугую спираль внизу живота, а все мои волоски на коже встали дыбом. Я инстинктивно сжала ноги. Все вокруг стало смазанным и неважным.
– Ты. Не. В. Моем. Вкусе, – прошептал на ухо парень.
От тембра его голоса по телу побежали мурашки, а дыхание сбилось в два счета. Я судорожно глотала воздух, пытаясь скрыть свое возбуждение. Чем больше я себя сдерживала, тем сильнее становилось желание прижаться к парню. Мои руки дрожали. Не знаю, каким чудом я удерживала их от того, чтобы не вцепиться в куртку незнакомца.
Смысл слов остался где-то за гранью.
Никто из нас не сделал ни единого движения, чтобы отойти друг от друга. Я продолжала судорожно дышать, а он продолжал обжигать мою щеку своим горячим равномерным дыханием. Было жутко стыдно за свои эмоции, но я не могла пошевелиться. Было ощущение, что меня просто парализовало.
Не знаю, сколько мы бы так простояли, но в его куртке завибрировал телефон, и парень отступил от меня на шаг назад. Еще раз, окинув меня небрежным взглядом, он подмигнул и ушел в направлении беседки.
Я же продолжала стоять, не понимая, что вообще только что произошло. Вокруг сразу же образовалась пустота. В моей голове не было ни одной путной мысли. Я забыла, где я нахожусь, забыла, что рядом Игнатов, который мог увидеть меня с этим парнем. А выглядели мы довольно двусмысленно. Да и чувствовала я себя так, словно переспала с этим парнем. Мои трусики промокли, хотя он ни разу ко мне не прикоснулся. Казалось, что я сошла сума. Никто и никогда не вызывал во мне такой шквал эмоций.
Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, я немного пришла в себя. В голове всплыли последние слова, которые незнакомец произнес с четко выраженными паузами, давая мне понять всю абсурдность моего вопроса. У меня от него сорвало крышу, а он просто поиграл со мной.
Волна стыда накрыла меня, и я просто сбежала в дом.
Туда вряд ли бы кто-то, кроме Яроцких мог заглянуть, и у меня было время привести свои чувства в порядок. Я, конечно, понимала, что я не смогу отсидеться весь день на кухне, хотя такое желание не покидало моей головы. И если честно признаться, то у меня просто не хватало смелости пойти туда и посмотреть в глаза этому наглецу.
Я нервно ходила по кухне, когда вернулась Настя. Девушка сияла, как начищенный самовар.
– Даня хотел, чтобы я сидела дома, – рассказывала возбужденно Настя, – видите ли я ему мешаю отдыхать. А я сказала, что с удовольствием уеду в клуб или еще куда-нибудь. И вернусь утром. Он мне тоже надоел, и я хочу развеяться. Даш, он меня прижал к себе так, что чуть кости не сломал. А в глазах столько огня. Боже, я его так хочу!
– Ты уезжаешь?
Я плохо соображала, о чем говорит девушка. Мне бы в своих чувствах разобраться.
– Неет, – протянула Яроцкая довольно. – Сказал, чтобы ни на шаг от него. И поцеловал. Даш! Он меня поцеловал. Сам. При всех.
Я натянула на лицо улыбку. Что, что, а это я умела делать безупречно. И постаралась вникнуть в слова Насти.
– Ну, вот видишь, не все потеряно. Тебе просто нужно выбрать правильную тактику и доказать своему мужу, что ты его судьба.
Напевая себе что-то под нос, Настя принялась мыть овощи.
– А кто это еще приехал? – я старалась, чтобы мой голос не звучал слишком заинтересованно.
– Это Матвей Соколов и Максим Головин!
Значит, Максим.
Я с Игнатовым уже два года. Я знала всех его богатеньких друзей и врагов, но ни разу нигде этого Максима не встречала. То, что он еще один мажор, было понятно с первого взгляда, и по идее мы должны были с ним уже давно пересечься. Но почему-то этого не произошло. Меня просто съедало любопытство. Но спрашивать у Насти я не рискнула. Наша встреча с Максимом для меня была слишком личной, и я никому не хотела говорить о ней. А задавая вопросы, можно легко было вызвать не нужные подозрения. Короче, здравствуй, паранойя!
Словно подслушав мои мысли, Настя заговорила, не дожидаясь моих вопросов, которые я с трудом в себе сдерживала:
– Максим с Даней одноклассники. Просто последние два года Макс жил, учился и работал за границей и совсем недавно вернулся.
Все сразу же встало на свои места.
– У них с Тороповым и Соколовым своя фирма, – продолжила Настя, нарезая овощи, – не знаю, чем занимаются, но все трое вкалывают там с утра до ночи. Головин занимался продвижением их фирмы в Англии, теперь вот вернулся, а Торопов уехал в Германию похоже с той самой целью.
Теперь стало понятно, куда пропал Торопов.
А еще я была удивлена, что сынки богатых родителей работали. Да еще с утра до ночи. Игнатов, например, даже слова «работа» не знал.
– А близняшки?
Настя рассмеялась.
– Я тоже в шоке. Кого только друзья Дани к нам не приводили, но близняшек впервые. Что Головин, что Соколов непостоянны, девчонок меняют, как перчатки. Думаю, эти тоже не больше, чем на ночь. Как так можно? Ну, если честно, то Головин красив, чертяка, и, если бы не Даня, я бы наверно тоже не устояла. Он нормальный парень, но на передок слабый.
– Соколов тоже симпотный!
Ну а что? Матвей действительно был симпатичным парнем. Темно-русые волосы и стального цвета глаза, нос с горбинкой и правильной формы губы. Всегда гладко выбрит. С чужаками он всегда серьезен и холоден, словно держит дистанцию, но я видела, как он общался с Тороповым и еще с парой девчонок в универе. Рядом с людьми, которым он доверяет, Соколов сразу же становится весельчаком и душой компании. Его задорная улыбка никого не может оставить равнодушным.
– Ну, может быть, – не стала спорить Яроцкая, – я все равно красивее Дани никого не знаю. И, вообще, нас заждались.
Настя всучила мне поднос с овощами, взяла второй и направилась к выходу.
Я была близка к истерике.
Пока мы шли, я в голове проиграла тысячи сценариев нашей встречи с Максимом. А еще молила бога, чтобы у него хватило ума не заговорить со мной или еще что-то. Игнатов меня убьет. Или не дай бог обвинит в измене.
Ноги тряслись, сердцебиение ускорилось в три раза, а вот восприятие окружающего мира наоборот замедлилось. Я словно принимала участие в замедленной съемке. Реплики собравшихся я слышала словно сквозь тонны воды.
Найдя глазами Олега, и ни глядя, ни на кого сразу кинулась к нему. Игнатов был сейчас моим единственным спасением. Только он мог удержать меня от этой неисправимой ошибки, которая проявлялась в безудержной и бесконтрольной тяге к Максиму Головину.
Олег как всегда был в своем репертуаре. Взяв у меня поднос и передав его кому-то в руки, притянул к себе и сразу же принялся целовать.
Я впервые ничего не чувствовала. Вообще.
Раньше его поцелуи тоже не были крышесносными. Но я всегда могла определить какое у него настроение, что он хочет от меня, чувствовала прохладу его губ. А сейчас ничего вообще. Я как будто была в другом месте и наблюдала за происходящим со стороны.
– Даш, ну где ты пропадаешь? Я соскучился! – попытался изобразить беспокойство Олег, но я давно ему не верила.
Видела я, как ты скучал. Именно так хотелось ответить ему, но вместо этого онемевшими губами с трудом выдавила из себя:
– Кофе пила. Горячий. Замерзла немного.
Смотрела в глаза Олегу и боялась, что вот он сейчас все поймет. А что поймет, не знала. Ведь ничего предосудительного я не сделала. Наш договор соблюдался, и я по-прежнему собиралась за него замуж. Ничего же не изменилось. Если не обращать внимание на то, что я чувствую, как меня старается прожечь пара синих глаз, то вообще можно сделать вид, что я Максима вижу впервые.
Игнатов развернув меня, прижал спиной к своей груди и снова вклинился в разговор с парнями.
Я робко взглянула на Максима и оцепенела. Чуть сощурившись, он с ухмылкой смотрел на меня.
Как же, кофе она пила, – говорил его презрительный взгляд.
Мои щеки заалели, и я стыдливо отвела глаза. А после боялась поднять глаза и смотрела на наши переплетенные с Олегом руки. Искала предлог, чтобы можно было сбежать в дом. Но как назло, стол ломился от закусок и алкоголя. Первая партия ароматного шашлыка была готова, и если час назад у меня слюнки текли в предвкушении вкусного сочного мяса, то сейчас просто не могла даже смотреть на него.
Краем глаза видела, что у Максима завибрировал телефон, и он покинул беседку.
Мне сразу же стало легче дышать. Я наконец-то смогла рассмотреть присутствующих. Никто не обращал на меня внимания. Все были увлечены разговором, едой и выпивкой. Мои страхи были необоснованны, если не считать Макеева.
Он тоже смотрел на меня. Но в его взгляд был всего лишь голодным, блудливым и омерзительным. Ничего нового для меня.
Он слегка улыбнулся мне, но опасаясь его больного внимания, я просто проигнорировала этот жест.
Яроцкий стоял рядом с Настей. Их руки были переплетены и, глядя на них, я бы в жизни не сказала, что между ними есть какие-то разногласия.
Дальше на скамье сидел Матвей в окружении одной из близняшек и брюнетки, которую привез Макеев. Надя и Леся, как я поняла из разговора. Девочки смотрели Соколову в рот и призывно улыбались ему. Он в свою очередь наслаждался вниманием, но вел себя прилично.
Вторая близняшка Нина сидела с другой стороны прямо напротив меня. Там же с ней, до того как отошел, сидел Головин, дальше Макеев со своей брюнеткой Стасей. Именно она висела на руке Игнатова, пока меня не было. Но стоило мне появиться, как она тут же переметнулась к Денису, вызвав у меня легкую усмешку.
За разглядыванием собравшейся компании я отвлеклась и не заметила, как вернулся Максим. Наши взгляды снова встретились, и я снова отвела глаза в смущении. Тело охватило легкая дрожь.
Я не понимала, что происходит и почему, мое тело так бурно реагирует на присутствие этого парня. В попытке скрыть свои эмоции, я старалась не смотреть на Максима. Но мои попытки были так ничтожны. Меня тянуло к Головину, словно к огромному магниту и даже объятия Игнатова не являлись преградой.
Его же взгляд я ловила несколько раз на себе, но в основном все его внимание было обращено к Нине, которая прижималась и терлась об него словно кошка. Судя по тому, как его рука легко сжимала бедро блондинки, Головину это даже очень нравилось.
Я не могла оторвать глаз от его ухоженных рук с длинными красивыми пальцами. Мне даже казалось, что у меня покалывает бедро в том месте, где Головин держал руку на бедре Нины.
Мне ничего не оставалось, как поставить себе диагноз – сумасшедшая. Потому что по-другому нельзя было назвать мои неконтролируемые рефлексы.
Из всех присутствующих не пили алкоголь я, Настя и Головин, который был за рулем. Мы с Олегом приехали на такси, поэтому он позволил себе расслабиться, хотя должна отметить, пусть он и избалованный и испорченный мажор, но за два года я ни разу не видела, чтобы он садился пьяным за руль. Максимум пара глотков, не более. Это была прихоть его папы, которая заключалась в лишении Игнатова всех денежных средств в случае выявления факта алкогольного опьянения за рулем. Игнатов был настолько зависим от отца, что ему проще было подчиниться этой прихоти, чем сесть пьяным за руль. А вот у Макеева, похоже, не было заботливого отца, потому что он налегал на алкоголь конкретно, несмотря, на то, что приехал сам на машине.
