Текст книги "Отражение звезды"
Автор книги: Марина Преображенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
В какой-то момент, когда Леночка уже прохаживалась вдоль пирса, ей показалось, что она заметила знакомый профиль. Но человек, показавшийся ей знакомым, тут же исчез за спинами гомонящих, увешанных чемоданами, сумками, панами за плечами веселых и беззаботных людей.
Море тяжело дышало, не отражая в своих волнах ничего, кроме серого, тусклого неба. Серое небо – снова ей вспомнился Андрей, и обладатель знакомых черт тут вылетел из головы. Она глубоко вздохнула.
– Вам помочь? – Какой-то юноша, оказавшийся рядом с нею и решивший, судя по всему, что вздох вызван тяжелой ношей, участливо подмигнул ей.
– Нет, спасибо. – Леночка уверенно дернула плечом, поправив сползающий ремешок, и направилась к теплоходу с огромным плакатом «Добро пожаловать в солнечный круиз», голубой ватерлинией, опоясывающей все судно на некотором расстоянии от кромки воды, и тремя белоснежными палубами, украшенными яркими разноцветными флажками.
– Послушайте, вы, как я понял, тоже плывете на этом судне?
– Да, – вежливо ответила Леночка.
– И правильно делаете. – Юноша мельком взглянул на ее руку, определяя по наличию кольца, замужем ли она. – И правильно! Это замечательная поездка. Замечательная. – Он тяжело дышал, продолжая бежать рядом с Леночкой.
– Интересно, как вы собирались помогать мне, когда у вас у самого такая гора вещей? Вы всегда путешествуете, увешанный багажом? – Леночка замедлила шаг и ступила на мостик, ведущий на палубу.
– Да нет. Это, собственно, и не мои вещи. Я должен их передать партнерам в Стамбуле. Это официальная часть программы, а дальше – отдых. Если вас никто не сопровождает, мы могли бы отдыхать вместе. Знаете, здесь такая публика… Ну… такая, которая меня несколько угнетает.
– И чем же? – Леночка остановилась.
– Опа! – Он уткнулся в ее сумку и, рассмеявшись, провел ладонью по потному лбу. – Простите… Ну как чем? – Он пожал плечами. – Давайте закончим беседу в баре. В половине седьмого я буду ждать вас на этом же месте, а потом мы проследуем вон туда. Там классный уютный бар. Ну как? В какой каюте вы разместились? О-о, – лицо его вытянулось, когда он заглянул через плечо в Леночкину туркарту. – Люкс. Одноместный. Завидую. Наверняка вы не захотите спускаться с небес к такому байстрюку, как ваш покорный слуга. – Симпатичный молодой человек с дружелюбным взглядом поставил вещи на палубу.
Леночка пожала плечами, несколько растерявшись и думая, как бы оттянуть время, чтобы найти нужный ответ. С минуту она колебалась. Неизвестно, найдется ли на этом судне еще хоть одна живая душа, которая бы захотела быть все это время рядом с ней, а этот парень вроде бы ничего. В конце концов, он может служить ей щитом от ненужных косых взглядов. У нас как-то не принято, чтобы девушка путешествовала одна. Если одна – то все начинают думать, что у нее вполне определенные намерения.
– Нет, отчего же, – решительно сказала она. – Я приду в бар. Так в половине седьмого? Я не ошиблась?
Начало круиза чем-то напоминало обрывки кинолент, выдержки из шоу-сценариев и фантастическую смесь некогда виденных снов, неосознанных чувств, в которые врывались гортанные реплики и смех принаряженных, раскованных и приготовившихся к беззаботному путешествию людей.
У Леночки, которая стояла на верхней палубе и оглядывалась по сторонам, создалось впечатление, что все эти люди принадлежат к какому-то одному клану. Вроде бы общность – и в то же время абсолютная чужеродность, неестественная близость, искусственное веселье. Внизу было гораздо уютней. В какой-то момент ее взгляд снова увидел знакомый профиль. Сердце у Леночки екнуло, она с жадностью стала искать глазами мелькнувшее знакомое лицо, но снова обладатель его скрылся так же мгновенно, как появился минуту назад.
– Добрый вечер. Что-нибудь закажете? – Рядом с нею на палубе оказался официант с тележкой. – Для гостей, путешествующих этим классом, все заказы оплачены, – улыбнулся он, заметив, что Леночка пытается вынуть из кармана бумажник.
– Благодарю вас. – Она взяла с маленького подносика протянутый ей бокал апельсинового сока. Почему-то ей стало стыдно. С какой стати все оплачено? Да кто же, черт побери, этот благодетель? Почему он не подходит к ней? Странная игра в прятки. А может, он ждет, когда Леночка сама разыщет его? В конце концов, ему должно быть на Леночку наплевать, это в ее интересах найти его, раскрутить на интервью, сделать материал и показать, что деньги его потрачены не впустую. Она улыбнулась официанту, который все еще стоял рядом, кивнула, дав понять, что больше ей ничего не надо, и облокотилась о перила.
Дождик перестал моросить, и узкая голубая полоска прямо над Леночкиной головой становилась все шире, освобождая пространство для вечернего солнца.
Леночка надела куртку, спрятав под высоким воротником озябший и покрывшийся пупырышками подбородок. Пароходный гудок поднял с бархата волн белое облако чаек, они с криком поднялись в воздух, захлопали крыльями, пронзительно закричали, но, тут же успокоившись, стремительно упали на воду. Морские чайки очень отличались от тех, которые Леночка привыкла видеть на северном причале речного вокзала, – она сразу это почувствовала, но не смогла бы объяснить, чем именно.
Леночка услышала скрип канатов, еще один гудок, такой же пронзительно неожиданный, вызвавший переполох в стае птиц. Короткие приказы капитана, возгласы провожающих, суета внизу и последний гудок, давший импульс движению белого судна.
Теплоход отчалил. Леночка, застыв как вкопанная, наклонилась через перила и посмотрела в разбегающуюся, пенящуюся, светлую на поверхности и шафранно-желтую в глубине воду. Зрелище зачаровывало и одновременно пугало, задевая какие-то тайные струны встревоженной души. Ей показалось на миг, что она уплывает в неизвестность. «А впрочем, каждый день уносит нас в неизвестность», – сказала она себе и, вздохнув, быстро отвела взгляд от моря.
Берег отдалялся стремительно, и это зрелище было не менее волнующим. Сначала она с ужасом наблюдала, как превращаются в точку провожающие на пирсе, как тают голоса, как город вытягивается в полоску, как мельтешат переполошенные чайки, видимо решающие: сопровождать ли им судно или остаться у берегов. Сердце Леночки замирало от восторга.
Потом ей захотелось плакать, как будто все, что происходило вокруг, предвещало беду, обрекало ее на бесконечные скитания. И даже идиллическая картинка – молодое семейство, которое расположилось рядом с Леночкой и громко пело песенку про капитана, – не улучшило Леночкиного настроения.
Но когда берег стал не столь стремительно пугающе удаляться, пароход, казалось, прекратил свое движение, Леночка немного успокоилась. Она даже нашла в себе силы улыбнуться малышу и, переводя дыхание, вдруг поняла, что теперь ее поведение никак не зависит от личностных устремлений и планов. Ну что ж, теперь можно вернуться в каюту, хорошенечко осмотреть номер, разложить вещи и принять душ. А дальше… Дальше у нее останется почти четверть часа на то, чтобы одеться и спуститься в бар, чтобы провести остаток вечера за милой болтовней с незнакомым молодым человеком. С ним она будет держаться ровно и приветливо, не подавая никаких надежд на более близкое общение, но и не отпугивая его холодностью и отстраненностью. Ей совсем не хочется портить себе отпуск, так неожиданно посланный ей, может быть, самой судьбой.
Тихий полумрак бара, бармен в белой сорочке и черной «бабочке», напитки, музыка. Сквозь круглое окошко Леночка наблюдала, как чайки кричат, садятся прямо в серебристые волны, кружатся над волнующейся поверхностью моря, будто все они привязаны невидимыми нитями к судну, и так же несвободны, как и те, кто плывут на нем.
– Смотри-ка, какой закат!
Леночка повернула голову в сторону горизонта. Закат действительно был потрясающе красивым. Шампанское, покачивание, легкое головокружение сделали свое дело – Леночка расслабилась. Настороженность и внутреннее ожидание беды исчезли, она облегченно вздохнула и, ощущая, как неустойчива под ногами палуба, выбралась из бара – поближе к корме.
– Давай постоим здесь, – предложила она спутнику и вдруг рассмеялась тихим гортанным смехом. – Послушай, мы уже около часа провели вместе, а я до сих пор не знаю твоего имени.
– Андрей, – парень подался к ней, намереваясь обнять ее за плечи, и может быть, если бы не прозвучало это имя, она не стала бы противиться. Уж очень хорошо было рядом с ним – добродушным, спокойным, непривычно раскованным и веселым. Бывших боксеров она представляла себе другими. В ее понимании бокс воспитывал в мужчине жестокость и хамовитую напористость. А этот только шутил и ласково улыбался.
Леночка перестала улыбаться и, словно желая защитить себя, выставила вперед руки.
– Андрей? – едва слышно переспросила она и отвела взгляд от его глаз, в которых мгновенно появилась настороженность. – Андрей… – повторила она и, секунду помолчав, добавила: – Я хочу отдохнуть. Позволь мне покинуть тебя.
– Так скоро… – Он был несколько разочарован. – Но, может… может, попозже? Ты не пойдешь на ужин?
– Нет, – Леночка почувствовала, что теряет контроль над собой и лишь усилием воли сдерживает подступившие слезы. – Я слишком много выпила.
– Боже мой, это же только шампанское!
– Я должна отдохнуть. Не надо провожать меня! – выкрикнула она и побежала к крутой лесенке, ведущей на верхнюю палубу.
Мальчишка, накануне распевающий в кругу семьи песенку про капитана, сейчас сидел на палубе один и крошил батон белого хлеба, бросая его то за корму, то на палубу.
– Ешьте, птички, ешьте, – приговаривал он, ехидно поглядывая на чаек. Леночка присмотрелась и поняла, что кроется за его ехидством. Немного в стороне от его ног петлей лежала тонкая капроновая нить.
Птицы с длинными крючкообразными клювами подхватывали хлеб с кромки волны и, опускаясь на палубу осторожно и внимательно, изогнув шею и почти положив голову на спину, поглядывали на охотника. Кажется, они тоже разгадали хитрость мальца, потому что ни одна из птиц не желала заходить в опасный круг.
Мальчишка нервничал, его глаза горели, а щеки темнели от волнения.
– Вот так всегда… – Он оглянулся на сидящую в шезлонге Леночку. – Их кормишь, они все сожрут, а хоть бы одна в силок полезла. Смотри, вот я перестану кормить, отпущу конец, так они сразу туда полезут.
– Действительно… – неохотно отозвалась Леночка. Она в изнеможении откинулась на спинку кресла, и сейчас ей не очень-то хотелось беседовать, но не ответить на доверительный тон ребенка, по ее мнению, было верхом неприличия.
– А вот синицы – пожалуйста. Мы с папой ловили в силок, а потом выпускали. И голуби еще, тоже глупые птицы, – он совсем по-взрослому убрал со лба челку. – Мы с братом однажды поспорили: поймаю я в Римини у моста Тиберия десять штук за час или нет. Если поймаю, то брат в фонтане искупается.
– Римини… Это, кажется, Италия?
– Ну да, Италия, – ребенок удивленно поднял брови, очевидно полагая, что эта странная тетя просто над ним потешается. Кто же не знает, что Римини в Италии?
– И как, поймал?
– Конечно! – Глазенки его радостно заблестели. – На силок и поймал. На меня, правда, странно косились, я даже боялся, что полицию вызовут. Итальянцы, они ведь горячие. Но пронесло, а брату пришлось прямо в одежде в фонтан залезать. Послушай, – он поднял на Леночку огромные светло-зеленые, под стать морской воде, глаза, – может быть, чайки на крошки не ловятся? А если на рыбку попробовать?
– Не знаю, – Леночка рассмеялась. «Мне бы твои заботы», – подумала она и увидела мужчину, который направился к ним.
– Вон твой папа, – кивнула она в сторону мужчины. Мальчонка живо оглянулся и в одно мгновение оказался за спиной Леночки.
– Это брат, и он сейчас меня уведет ужинать. Терпеть не могу еду. Ты скажи, что не видела меня, а я тебе расскажу про то, как я в Тунисе какаду ловил. Или на капитанский мостик свожу. У меня папа – капитан этого корабля.
– Ну-ка вылезай, чертенок! – приказал подошедший к ним молодой человек. Мальчик приставил руку ко лбу, соорудил над сморщенным гармошкой розовым лобиком козырек и посмотрел против солнца на стоящего рядом брата.
– Я только на Ялту посмотрю. Одним глазочком… – заканючил он.
Молодой человек с сожалением посмотрел на Леночку.
– Извините, он такой непоседа. Наверняка замучил?
– Ничего, – Леночка покачала головой. – Я приготовилась слушать рассказ о какаду. Но, конечно же, ужин гораздо важнее. Мы еще успеем побеседовать на эту тему, – пообещала она мальчишке и мягко улыбнулась.
Когда Леночка ступила на темно-зеленый ковер каюты, ей показалось, что во время ее отсутствия кто-то заходил сюда.
Она осмотрела на первый взгляд весьма скромный и все же изысканно дорогой интерьер комнаты.
Кровать, накрытая тепло-изумрудным шелковым покрывалом, была много шире ее московского диванчика. Столик, намертво прикрепленный к полу у большого круглого иллюминатора, матово поблескивал стеклянной столешницей. В шкафу обнаружилась стопка чистых полотенец, салфеток, за зеркальной створкой, мягко освещенной желтовато-оранжевым светом светильников, два розовых халатика.
Леночка щелкнула выключателем. Мягкий полумрак сменился ярким, как в операционной, но рассеянным в пространстве светом. Свет показался ей слишком резким, она снова щелкнула выключателем и оставила прежнее освещение.
Осторожно ступая по ковру, Леночка подошла к кровати, все еще не решаясь присесть на нее, обошла вокруг и остановилась у полочки, на которой стояла черная папка в золотистой подставке. «Дженерал Трэвел Клаб», – прочла она надпись и осторожно открыла папку.
Подробное описание круиза с цветными вкладышами, фотографиями, комментариями и сносками завершалось письмом-обращением к путешественникам.
«Уважаемые дамы и господа! Мы счастливы…» – пробежала она взглядом по строчкам и, внутренне содрогаясь, отложила папку на кровать, дойдя до последней строки. «Ваш Марк Балабян».
– Вот оно что… – прошептала Леночка, приникнув лбом к толстому стеклу иллюминатора. Потом она стала нервно расхаживать по каюте, отчаянно думая, как же это ее угораздило попасться на такую примитивную приманку. И рыбки никакой не надо, вспомнила она охотника на чаек.
Прошло не менее получаса, прежде чем Леночка вышла из оцепенения, решившись все-таки принять душ. Она теперь, как на острове, – кругом вода и бесконечное колыхание волн. Где-то на палубе звучит музыка. Люди разбрелись кто куда – и их готовы были принять бар, ресторан, бильярдная, бассейн, казино и прочие развлечения, отвечающие требованиям любого, даже самого взыскательного отдыхающего. Просто город на корабле!
Из всего этого Леночка выбрала библиотечный зал. В казино она не ходила, в бильярд не играла, даже представить себе не могла, как можно играть в бильярд на корабле, где постоянная качка и шарики перекатываются по зеленому сукну сами по себе. В баре и ресторане ей нечего делать. Она не голодная, пить ей не хочется, а сидеть просто так и мозолить глаза развлекающейся публике… Нет уж, это явно не по ней. Но в библиотеку она собиралась пойти не тотчас же, а немного погодя. Полежит, обдумает, как себя вести в создавшемся положении, подкрасится немного, самую малость, и пойдет.
Леночка прекрасно осознавала, что просто тянет время. Да она же боится! Она боится Марка! Она помнила, как настойчиво звонил ей Марк в Москве. Как носил цветы, оставлял записки, назначал свидания. Мелькнула шальная мысль: а что, если закрутить с ним роман? Самый натуральный роман, но не просто так, а с определенной целью – выйти замуж. Вот тогда Андрей закусит губу, вот тогда он пожалеет, что бросил ее, что вынудил поступить именно так.
«Глупость какая-то, – презрительно хмыкнула Леночка, глядя на свое отражение в зеркале. – Никто ни к чему меня не вынуждает!» Ей стало стыдно. Она никогда не сумела бы соврать Марку, что беременна от него. Более того, она никогда не смогла бы лечь с ним в постель. Ни за какие коврижки, ни за какие круизы. Хоть на Луну, хоть на Марс. Несмотря ни на что, она любит только Андрея и ничего не может с собой поделать. Нужно сейчас же найти Марка и сразу все ему объяснить, чтобы потом не чувствовать себя полной идиоткой.
Леночка решительно собрала волосы в пучок – точно такая же прическа была у нее в тот вечер, когда они с Соловьевым были в гостях у Штурма – и вышла из каюты, прикрыв за собой массивные двери.
Найти Марка оказалось делом пяти минут. Она уже стояла под дверью его каюты и, закрыв глаза, переводила дыхание, внутренне готовясь к предстоящему разговору.
– Привет, – Леночка вздрогнула – чья-то рука легко опустилась на ее плечо, затем последовала короткая пауза и, сжавшись в комок, Леночка повернулась к стоящему за ее спиной человеку.
– Здравствуй… – Она задохнулась, умолкнув на полуслове, так как Марк, не произнеся больше ни слова, сильным движением привлек ее к себе и поцеловал.
– Я знал, что ты не откажешься от предложения, – произнес он после поцелуя.
– Но… Нет! – Она хотела объяснить ему, что все это сплошное недоразумение. И если бы она знала, что устроителем круиза является Марк Балабян, то никто и никогда не смог бы ее затащить на этот корабль. – Марк… нет!
– Я не тороплю… – Он открыл перед нею дверь, и Леночка, сама не зная почему, переступила порог его комнаты. – Мы можем просто посидеть и попить вина.
– Я пила шампанское и больше не хочу. Мне будет нехорошо, – проговорила она, оглядываясь по сторонам.
– Я видел тебя в баре. – Он усмехнулся и закрепил откидной стульчик у такого же, как в ее каюте, стеклянного стола, намертво прикрепленного к полу. – Не думал, что ты любишь таких…
– Прекрати! Ты тщеславный, самонадеянный тип!
Марк резко повернулся, выражение его лица испугало Леночку. Сквозившее в его глазах презрение привело ее в ярость, и, подойдя к нему вплотную, она на одном дыхании произнесла:
– Я хочу немедленно высадиться на берег.
– На берег? – Он рассмеялся. – Глупая… – черты лица Марка смягчились. – Ты выбрала не совсем удачное время для шуток. Неужели ты полагаешь, что все, что ты хочешь, может исполниться только потому, что этого хочешь ты?
– Нет, не все, – Леночка отступила на шаг, отчетливо произнося каждое слово. – Не все, конечно! Но я хочу на берег, и это мое желание будет исполнено только потому, что я этого хочу!
– Возможно… – он перестал смеяться. – Только для этого тебе придется подождать как минимум четыре дня или тут же выпрыгнуть за борт. И если тебе повезет и ты доплывешь до берега… Смотри, – он указал на сияние далеких огней. – Берег совсем близко. Так что у тебя есть шанс. – Он снова рассмеялся. Леночка не выдержала, подскочила к нему и с размаху влепила звонкую пощечину.
– Я так и думал, что ты ко мне неравнодушна, – Марк сгреб ее в своих объятиях и стал покрывать лицо поцелуями.
– Отпусти! Отпусти, Марк! – Она кричала, он закрывал ей рот своими губами. Она брыкалась, дергалась, размахивала руками, но все равно ей не удавалось вырваться. – Господи, Марк, неужели все толстосумы такие? Неужели ты полагаешь, что имеешь на меня право? – Она уже не кричала, а, жалобно глядя в его глаза, тихонько постанывала, не в силах выдержать его яростный напор. В душе ее бушевал гнев, смешанный с жалостью к себе, болью, страхом и бессилием. Ну почему Каратаев не сказал ей, кто устроитель этого круиза? Может быть, он хотел, чтобы Леночка поближе сошлась с Марком?
– Послушай, за что ты меня так ненавидишь? – Леночка заметила, как дернулась щека Марка и на скулах выступил нервный румянец. – У меня еще не было ни одной женщины, которая так упорно отказывала бы мне. Ни одной!
Этот неожиданный поворот выбил из-под Леночкиных ног почву. Вот оно в чем дело! Он не любит ее. Просто его самолюбие так сильно уязвлено, что он готов на любые хитрости, лишь бы заполучить ее тело. Не было женщины, которую бы он захотел и которая отказала бы ему. А она, глупая, нищая, с его точки зрения – дуреха, выламывается.
– Я могу подарить тебе этот корабль со всей его командой. Я могу купить тебя и продать. Могу взять тебя силой. Нас никто не услышат в этой каюте! Ни одна живая душа, – Леночка слушала его шепот и не испытывала никаких чувств, кроме жалости.
– Убери руки, Марк, – неожиданно спокойно произнесла она, и Марк подчинился. – Ты не купишь меня, не продашь, не задаришь подарками. Ты даже не возьмешь меня силой, – вкрадчиво сказала она и пошла к двери.
– Почему? – Марк не стал преграждать ей дорогу, он просто оказался рядом и взялся за ручку, желая хоть на мгновение задержать ее около себя.
– Почему? – Она улыбнулась. – Потому что я тебе не нужна. И ты прекрасно об этом знаешь. Ни ты мне не нужен, ни я тебе не нужна! – Леночка не сводила с Марка глаз, как бы наблюдая за впечатлением, которые произвели ее слова, он чувствовал ее правоту. Но все равно ему до чертиков было обидно, что такая девчонка достанется кому-то другому. – Я не люблю тебя, Марк, – безжалостно закончила разговор Леночка и, хлопнув дверью, вышла на палубу.
Вот и все, можно считать, что точка поставлена. «Простофиля ты, дурачина! – Леночка подставила лицо вырвавшемуся откуда-то холодному порывистому ветру и на какое-то мгновение оглянулась на дверь, из которой только что вышла. – Вернись, попроси у рыбки прощенья или выпрыгни за борт. – Леночка перегнулась и посмотрела в воду. – Ни за что!» – ухмыльнулась она про себя.
Леночка стояла у поручней, подняв лицо к небу. Яркие звезды были такими крупными и частыми, что даже полная луна на их фоне выглядела бледным слюдяным пятнышком.
До берега было уже так далеко, что весь земной шар казался сплошным океанским простором. А суша, твердая почва под ногами, сады, звери, люди, – кроме тех, что присутствуют на этом корабле, который вдруг стал похож на утлый плотик, – это всего лишь досужие вымыслы.
Прямо над ее головой висела красная звездочка Альдемарина. Андрей когда-то показывал ей навигационные звезды в ясном январском небе – некоторые из них она запомнила и теперь смотрела на них, как на своих старых знакомых. Большая Медведица, Малая Медведица, вон на кончике ручки ковша Полярная звезда. Созвездие Цефея, Жирафа, Кассиопеи. А вот Малый Лев… «Где же ты, милый, слышишь ли ты, как стучит мое сердечко, повторенное тихим эхом? Все в этом мире взаимосвязано, не можешь ты не чувствовать, как душа моя рвется к тебе. Ежечасно, ежеминутно, ежесекундно». Леночка вспоминала каждое мгновение, проведенное с Андреем. Только Андрей притягивал ее мысли, волновал ее воображение. И все, связанное с ним, каждый пустяк доставлял ей небывалое наслаждение.
Она улыбнулась, вспомнив, как он указывал пальцем в черное небо, называя далекие звезды по именам, а потом, приблизив губы к ее уху, от чего у Леночки перехватило горло и часто-часто забилось сердце, произнес: «Я буду смотреть на Альдемарину и думать о тебе. Я часто смотрю на небо. Работа такая…» Он рассмеялся тогда, но Леночке его слова запали в самую душу.
Она улыбнулась мигающей звездочке и собралась было уходить в каюту, как услышала за спиной тихий шорох. Однажды Марк точно так же неслышно приблизился к ней в саду у Штурма.
– Кто там? – Леночка скользнула взглядом по плохо освещенной палубе, и она совершенно спокойно сказала: – Марк? Не стоит прятаться. Все равно некоторое время нам не удастся избежать встреч друг с другом.
Никто не вышел и, ощутив беспричинную злость, Леночка неодобрительно хмыкнула и, скрестив руки на груди, снова повернулась лицом к морю. Уйти сейчас – значит, проявить слабость. Показать Марку, что он имеет над ней власть? Нет уж, пусть выходит и станет рядом с ней. Если ему есть что сказать. Леночка готова его выслушать.
