Текст книги "Ученица дракона (СИ)"
Автор книги: Марина Халкиди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)
Глава 45
Зекар опустился на колени перед двумя саркофагами. Он отдал распоряжение похоронить их рядом. В одном саркофаге лежал его друг и брат. Потеря которого до сих пор болью отдавалась в сердце. А во втором лежал прах великого колдуна – наставника и учителя. Эти две потери навсегда изменили принца. Генеральное сражение с перунцами обошлось многочисленными жертвами. Прошел месяц после того боя в Долине пяти рек. С противником был подписан мирный договор. Это решение не просто далось принцу. Его сердце пылало жаждой мести. Но будущий король Сердели не имел права думать о мести.
Зекар положил руку на саркофаг друга. Принцу удалось собрать и сохранить горсть праха Сендельмена, который и покоился в огромном саркофаге. А от Герона ничего не осталось. Тогда принц и приказал привезти горсть земли из Оширской крепости. Вот и все, что находилось в саркофаге Герона – горсть земли, хранившей, возможно, пепел многих погибших в Ошире.
– Мне не хватает тебя, – наклонившись к камню, прошептал Зекар.
Принц обернулся. Фрол стоял на почтительном расстоянии. Судя по его лицу и шевелящимся губам, он читал молитву за покой почивших.
Зекар подождал, пока капитан завершит молитву и откроет глаза.
– Пора возвращаться, – пробормотал он.
Фрол кивнул. А когда принц сделал один шаг и пошатнулся, капитан напрягся, но не бросился вперед, чтобы помочь своему принцу. Зекар должен был сохранить гордость. Хотя после нескольких ранений, наследник престола долго восстанавливался, а его нога до сих пор не зажила. И каждый шаг, как знал капитан, причиняла принцу сильную боль. Что не помешало ему вернуться в столицу и возглавить управление королевством.
Фрол пропустил принца вперед, следуя на шаг позади него. Он был готов в любую секунду поддержать Зекара. Капитан задумался о превратностях судьбы. Прошло не так много времени, когда он пребывал в уверенности в никчемности принца. Присяга заставляла его молчать, когда резкие слова были готовы сорваться с губ. А сейчас уважение заставляло гвардейца следовать за своим принцем на шаг позади него.
Перед высокой лестницей Зекар замешкался. Фрол почти протянул руку, но в последнюю секунду опустил ее, не желая, чтобы принц заметил его жест. Принц облокотился о перила. Но все-таки на верхней ступени пот градом катился с его лба. Но он протер лицо платком и направился в комнату для гостей.
Знакомый запах лекарств ударил в нос Зекара, когда он вошел в комнату, в которой бывал каждый день, не взирая ни на что.
Витни повернула голову, чтобы взглянуть на гостя. Она уже узнавала его поступь. Ведь он переносил весь вес тела на здоровую правую ногу, а левую почти волок за собой.
– Приветствую тебя, мой принц.
Зекар улыбнулся этому приветствию, которым встречала его девушка с того дня, как очнулась. А ведь за ее жизнь боролись лучшие целители. Но она с трудом выкарабкалась, едва не присоединившись к Герону и Сендельмену.
– Как твое самочувствие? – задал принц, ставший таким привычным, вопрос.
Витни усмехнулась. Две недели назад, когда она очнулась, то увидела взволнованное лицо принца. Он задал этот же вопрос. Тогда она смогла только моргнуть ресницами. Затем настало время кивка. И третьим шагом был ответ – хорошо.
Девушка не спрашивала, как дела у самого Зекара. Лекарь сказал, что принц, скорее всего, навсегда останется хромым. Но наследник престола даже в сложившейся ситуации вел себя с честью. Впрочем, как и в остальных. Витни сегодня смогла внимательно рассмотреть морщины в уголках глаз принца и глубокую морщину на лбу. Девушка повернула голову. Фрол каждый день тенью следовал за наследником. В первые дни это удивляло, ведь она помнила неприязнь лейтенанта. А потом она увидела взгляд теперь уже капитана, тот искренне переживал за Зекара. И она почувствовала облегчение. Принцу требовался друг. Вместо Герона.
Юная воительница о многом думала, лежа в кровати и часами смотря на белый потолок. Сиделки старались не надоедать девушке, а она не требовала развлекать себя разговорами. К тому же ей хотелось тишины, ведь она вздрагивала сейчас даже от лязга столовых приборов о поднос. Этот звук напоминал ей лязг оружия.
– Лекарь говорит, что ты идешь на поправку.
– Он не разрешает мне встать…
Принц сглотнул. До того момента как Витни открыла глаза две недели назад, он был уверен, что скоро ему придется заказать еще один саркофаг… Зекар тряхнул головой, напомнив себе, что теперь ей не грозит забвение.
– Ты быстро выздоравливаешь. Потерпи немного и сможешь вновь ходить.
Девушка усмехнулась. Лекарь говорил ей те же слова по несколько раз на день. Но она ненавидела болеть и чувствовать себя слабой. Она воительница! Хотя недолго ей пришлось воевать. Один беглый взгляд на правую руку, и она прикрыла глаза. Рука все еще выглядела страшно, а пальцы едва сгибались. Так что, теперь она не то что рукоять меча, она даже вилку не могла держать пальцами.
– Ты что-то слышал об орках?
Зекар проглотил ком в горле. Он понимал, о ком спрашивала Витни, но сделал вид, что не догадался.
– Они выполнили свою часть сделки. Они довели людей до города, а затем ушли.
Девушка кивнула, пытаясь не выдать своего разочарования.
– Тебе что-нибудь надо? – осторожно спросил принц, желая заставить девушку не думать о вожаке орков.
Витни задумчиво покачала головой. Того, чего ей хотелось, принц, увы, дать не мог. Ей хотелось ощутить вкус свободы. Она хотела встать с кровати и запрыгнуть на лошадь. А затем забыть обо всем, что произошло в последние месяцы. А еще, пожалуй, она хотела спать без кошмаров.
– Поправляйся, – пожелал Зекар, приподнимаясь с кресла.
– Подожди… у меня есть одна просьба.
– Слушаю.
– Если это возможно, мой меч… я бы хотела, чтобы его вернули мне.
Принц не стал указывать на то, что теперь он уже не пригодится девушке. Он просто кивнул.
– Я распоряжусь, и его вернут тебе.
Витни улыбнулась и перевела взгляд на окно. Зекар же вышел из комнаты, чувствуя непонятное раздражение, которое и сам не мог объяснить. Просто, когда девушка попросила о просьбе, принц подумал об орке. Его судьба волновала ее, хотя так и не должно было быть.
– Не беспокойся, она никогда не услышит о нем.
Наследник престола вздрогнул и удивленно взглянул на Фрола, который выглядел невозмутимо. Принц смутился и отвернулся, хотя он и надеялся, что девушка не узнает правды.
А гвардеец подумал о том, что Витни Дершорт заслужила кого-то получше орка.
Зекар замешкался перед дверью зала совещаний. Он хотел обернуться и спросить капитана о судьбе орка. Но ему не хотелось лгать Витни. И принц принял на веру смерть орка. Ведь пленные перунцы утверждали, что видели, как вожака орков ввели в шатер колдуньи, туда же последовали мельхеры. Шатер после покинула одна Алерна, а об орке ничего не было слышно…
А Витни продолжала смотреть в окно, конца принц покинул комнату. Но вскоре раздался стук, и в комнату пожаловал еще один гость. Девушка улыбнулась, ведь его она похоронила в той крепости.
Она нахмурилась, к сожалению, большая часть воспоминаний о том дне стерлась из ее памяти. Она помнила, как Джеймс Луде поцеловал ее в губы, как он сказал на удачу, а затем взорвал проход. Тогда она была уверена, что даже если чудом выживет, то капитана она больше не увидит. Но он выжил. Взрывом его отбросило в реку, а затем течением унесло в заводь. Этого она правда не помнила, но ей сказали, что именно Джеймс спас ее, он нашел ее в пещере – раненую и без сознания. И хотя ему и самому требовалась помощь, ведь треть его тела покрывали ожоги, он не бросил Витни. Ему даже удалось соорудить носилки, а затем по снегу добраться до охотничьего домика в горах. Там ему правда пришлось оставить девушку на попечение старого охотника, которого так и не нашли перунцы. Джеймс следовал за армией колдуньи. Но он не успел на главный бой. Армия уже собиралась покинуть Долину пяти рек, когда капитан добрался до шатра принца и сообщил ему о спасенной девушке. За прошедшие недели Джеймс только раз видел ее, в тот день когда она пришла в себя. Девушка узнала его, хотя, кажется, и не поверила своим глазам.
– Мы все-таки выжили, – произнесла Витни, подумав, что, к сожалению, больше никому не удалось спастись из той крепости. Девушка потянулась, чтобы снять амулет с чешуйкой дракона. Но она только сморщилась от боли в руке.
Джеймс подошел к кровати и помог девушке.
– Я сохранила его для тебя.
Мужчина улыбнулся, подумав, что он остался жив и без своего амулета. Хотя, возможно, ухмыльнулся он, он хранил его и на расстоянии, ведь что-то и привело его в ту пещеру, в которой находилась Витни. Была ли это магия дракона или Лудсы за тысячелетия своей веры сами превратили чешуйку в амулет – капитану оставалось только гадать.
– Спасибо за то, что спас меня.
– Не спас, всего лишь нашел тебя в пещере.
Девушка нахмурилась. Ей уже рассказали о Джеймсе и охотнике, который ухаживал за ней в горах. Но вот она никак не могла вспомнить, как оказалась в той пещере. Девушка помнила начало сражения, помнила, как Ролан упал на нее, с содроганием вспоминая его перерубленную шею. А потом… Витни была уверена, что там был Герои. Он пытался защитить ее, но перед глазами стоял только туман. Кто-то звал ее по имени. Девушка закрыла глаза, подумав, что это был Герои… а потом – тьма и провал в памяти. И она не имела представления, как она смогла добраться до той пещеры.
Джеймс, нахмурившись, слушал рассказ девушки.
– А ты? Может, ты видел кого-нибудь у той пещеры. Может, еще кому-нибудь удалось спастись в тот день?
Лудса после взрыва помотало в реке, но он выкарабкался на берег, пытаясь согреться. В горах были теплые источники, и он искал один из них, чтобы согреться, а также обработать свои раны.
Орка Джеймс увидел еще ранее, когда Эгр вернулся в крепость. Солдаты едва не нашпиговали его стрелами, но капитан узнал предводителя орков и приказал не стрелять. Почему-то он даже не удивился, что Эгр вернулся, он пришел за Витни. Это он вытащил ее с поля боя, а затем, это Луде тоже видел, он увел отряд наемников за собой. Капитан вмешался бы, но у него не было оружия, да и найдя в пещере Витни, он решил, что орк сделал свой выбор. Выжил ли Эгр в схватке с наемниками – тогда этого Джеймс еще не знал. Он не знал и почему не рассказал об орке принцу и остальным. Вернее, знал, поэтому и пришел сегодня к Витни, она заслужила того, чтобы узнать правду. Но перунцы сообщили о смерти орка, а девушка забыла большую часть того дня, когда Оширская крепость пала. Забыла она и об орке – живом или мертвом.
«Принц каждый день навещает ее. Говорят, даже Сендельмен желал их брака. А что… она достойная партия даже королю», – Джеймс вспомнил слова целителя. Впрочем, об этом многие шептались во дворце.
Луде посмотрел на девушку, а затем перевел взгляд на ее руку. Она больше не была воинам. И скорее всего, с такой рукой она больше никогда не сможет поднять свой меч, подаренный ей драконом.
– Я никого не видел, – солгал Джеймс, не отведя взгляда. – Возможно, ты и сама добралась до пещеры… Да и не важно это теперь. Главное, поправляйся.
Глава 46
Бер'тис закрыл книгу. Последняя хроника была прочитана. Тысячелетия прошли перед взором дракона. Мир, который он знал, остался прежним и в то же время он стал другим. Новые политические альянсы и союзы. Старые королевства пали, другие возродились. И только Тар Имо был нерушим. Но и в королевстве драконов ничего не было по-старому.
– Надеюсь, я не помешал тебе?
Одалим оторвал взгляд от книг. Он сбросил прожитые годы, как одно мгновение. Он вновь был молод телом. И лишь в глазах дракона время остановилось. Они смотрели будто из прошлого, которое развеялось уже давно прахом, и от него, как и от мельхеров, оставались только тени, но не на стенах и земле, а в сердце одалима.
– Я помню тебя ребенком, – заметил Бер'тис. – Правда, в то время я не знал, что держу на руках будущего магистра Тар Имо.
Мер'тей рассмеялся.
– А я думал, что я самый древний дракон в Изолере.
Бер'тис улыбнулся. За недели, проведенные в Тар Имо, ни один одалим не высказал ему неуважение. Напротив, его возвращение встретили с радостью. Никто не винил его в нашествии мажадов. И никто не винил за старые ошибки, которые казалось канули в прошлое, которое сам дракон не желал отпустить.
– Думаю, что настало мое время уйти, – пробормотал он.
Мер'тей задумчиво разглядывал одалима. Это был один из самых выдающихся представителей их вида. Магистр наблюдал за его поединком с Лар'теем. Впервые в жизни Лар Белый встретил равного и достойного противника. И не взирая на разницу в возрасте в пользу Бер'тиса, Мер'тей чувствовал себя гораздо старше. Берт оказался запертым в темнице мажадов очень молодым. Он скинул прожитые тысячелетия и вновь вернулся в молодые годы, как будто и не было заточения. И его глаза, если он останется в Изолере, подумал первый магистр, вновь когда– нибудь зажгутся светом и станут молодыми. В то время, как магистр на протяжении этих тысячелетий принимал участие в сотни поединках, в нескольких войнах и решал дипломатические вопросы. Он так устал, что столетие назад был готов покинуть мир живых, гадая, как и все драконы, что же там – за чертой. И желая начать новую жизнь, чтобы можно было удивляться и каждый день узнавать новое. Тогда он не ушел из-за свечения кристалла, которое привело в их мир Эльвиру и оживило пророчество, которое пока так и не сбылось. И Мер’тей ждал, когда же наступит время, и один из детей Эль и Калида изменит тот мир, что они знали. Время… оно было порой насмешкой, ведь для бессмертных драконов оно стояло на месте и все же бежало вскачь.
– Твое время еще не пришло, Бер'тис. Ты еще можешь послужить своей расе.
Одалим резко поднялся и подошел к огромному окну, выложенному из хрусталя. В его время этого великолепия не было. Да и Тар был другим.
– Мое сердце… от него почти ничего не осталось. Его уже не собрать заново.
Магистр задумчиво смотрел на все еще великого воина. Калид отказался поведать о судьбе Бер'тиса, решив, что тот сам расскажет то, что посчитает нужным. Что же, усмехнулся магистр, подумав, что он принял правильное решение, которое должно было заставить вернувшегося дракона заставить передумать.
– Прости, я оставлю тебя ненадолго.
Магистр поспешно покинул библиотечное хранилище, надеясь столкнуться в дверях с тем, за кем он посылал. В коридоре он и впрямь встретил светловолосого одалима.
– Ам'то передал, что ты искал меня.
– Э… не совсем так. Я хочу, чтобы ты поговорил с Бертейном.
Калид внимательно посмотрел на магистра. Увидев вопрос в глазах седьмого магистра, Мер'тей пояснил.
– Он хочет уйти. Останови его.
Дракон, однако, молчаливо разглядывал витражи за спиной первого магистра.
– Хорошо, – после колебаний согласился он.
– Он нужен нам, – напомнил Мер'тей.
Калид кивнул, хотя и сомневался, что бывший наставник одобрит его речь, ведь он не собирался просить дракона остаться.
Бер'тис утроился у окна и листал книжки, которые рисовала Эль'ли. Кажется, они его заинтересовали. Или же он просто никогда не видел ничего подобного.
– Что это за истории? Я никогда не видел представителей этих рас. Из какого они мира?
– Из мира фантазии. Эль рисует их.
Дракон пролистнул еще несколько страниц, удивленно покачав головой, а затем резко поднял подозрительный взгляд на одалима.
– Я знаю, он просил тебя поговорить со мной. Но можешь не терять напрасно время. Я принял решение.
Легкое пожатие плечами в ответ.
– Просил, но я не собираюсь отговаривать тебя, – честно признался одалим. – Иногда и вечность может быть в тягость.
– Ты не осуждаешь меня?
– Наверно, я как никто не имею на это право. Ведь я сделал тоже, что и ты. Отдал свое сердце человеку.
– Но вот только этот человек… хм… женщина верна тебе и предана Тар Имо, – не скрывая горечи произнес Берт.
– Ты спас друга. Никто не может винить тебя в принятом решении. Вызов пожирателей – это был его выбор. И ты не в ответе за него. К тому же ты расплатился тысячелетиями изгнания и заключения. Так что ты никому ничего не должен.
– Я чувствую, ты и впрямь так думаешь, – пробормотал удивленно дракон.
Седьмой магистр кивнул и рассмеялся.
– Знаешь, в детстве я любил читать легенды о тебе. Правда, я никогда не мог даже представить, что однажды увижу героя легенд.
– А герой окажется сомнительным, – буркнул одалим. Хотя его слова предназначались скорее самому себе, чем магистрату.
Калид не знал, какие подобрать правильные слова. О нет, он не хотел отговорить Бер'тиса от принятого решения. Просто хотел, чтобы тот доверился ему.
– Я знаю твою историю дружбы с Ласаром и… – одалим запнулся. Он не знал, стоит ли упоминать о каладе. К тому же, кем Берту была Ларда? Возлюбленная друга, а не его. Калид невольно отвлекся на мысли о первом магистре. Многие уже в Таре догадывались о его чувствах к Эльвире, хотя Мер’тей, как и когда-то Берт, ни разу не заговаривал о них.
– Ты знаешь, – пробормотал Бер'тис.
Седьмой магистр вздрогнул, ни сразу сообразив, что одалим говорит о себе.
– Марак… нам надо было знать правду, чтобы найти способ остановить все это.
– И ты все равно не осуждаешь меня?
– За что? – не понял Калид. – Никто не способен управлять собственными чувствами.
– Я бросил своего брата, когда был нужен ему.
В этот раз магистр промолчал. Причем, молчание затягивалась. Так как никто из одалимов не знал, что сказать.
– У каждого из нас есть свои тени, которые терзают нас. Я не могу исцелить тебя. Это только в твоих руках… Но, можно я задам один вопрос? – Получив легкий кивок головы, дракон продолжил. – Ты видел ее после смерти Ласара?
– Нет, – грустно ответил Берт. – Никогда.
– Почему ты не нашел ее?
– Зачем? Нера была права, она всегда выбирала Ласара. А я боялся… предать его после смерти.
– И ты до сих пор любишь ее?
– Не знаю… столько всего произошло, что сейчас я с трудом вспоминаю ее лицо.
– Тогда почему ты хочешь уйти? Если ты надеешься обрести покой, ты должен найти его в этой жизни, прежде чем шагнуть в неизвестность. Знаешь, всегда есть выбор. Так сделай правильный выбор!
– Если бы твоя жена покинула тебя, разве ты не последовал бы за ней?
Дракон почти вплотную подошел к Бер'тису.
– Моя жена, – повторил за одалимом Калид. – Я последовал бы за ней, потому что она моя жена. И потому, что она ждала бы меня там… Ларде скорее всего уже в Забвении. Но она не ждет тебя! Я не собираюсь призывать тебя остаться ради Тар Имо. Только ты должен принять решение. И если ты останешься, то ради самого себя.
Бертейн занес кулак. Но так и не ударил его об стену. Седьмой магистр давно ушел, но оставил одалима переживать свои эмоции и вспоминать прошлое. И Берт вновь почувствовал себя молодым драконом, который не всегда знал, что легко, а что правильно.
Одалим подошел к окну и выглянул на площадь перед архивом.
Калид и Эль стояли очень близко друг к другу. Она слегка запрокинула голову, чтобы заглянуть в глаза мужа. А он что-то тихо говорил ей. Лицо Эльвиры озарила легкая улыбка. Вернее, улыбка коснулась уголков ее губ.
И Бер'тис отвернулся. Он слишком хорошо помнил подобный взгляд и такую же полуулыбку. Так Ларда смотрела только на Ласара. Раньше одалим хотел, чтобы Ларделль смотрела на него подобным взглядом. Но ему доставался только скупой кивок головы и рассеянный взгляд. Берт всегда цеплялся за прошлое. Но сейчас впервые он подумал о том, почему другая женщина не может так смотреть на него? Настоящая, из крови и плоти, а не сотканная из потускневших воспоминаний. Ведь за тысячелетия, та часть сердца, что он отдал каладе зарубцевалась. А может, это была та часть, что он отдал Ортону Хотону. Но сейчас в сердце была только пустота, которую, однако, чувствовал дракон, можно было заполнить, пожелай он этого.
«Ты должен уйти ради себя».
– Ты был прав, мой друг. Я наконец-то пойду своей дорогой. И кто знает, может, когда-нибудь мы и встретимся вновь…
Витни испуганно отпрянула, не уверенная, что она правильно расслышала Зекара. Конечно, он проявлял особое внимание к ней и ее судьбе. Но ведь ее отец был его учителем и другом. К тому же девушка считала, что ее значение в войне против перунцев было значительно и специально преувеличено. Она делала то, что и другие. Героями были те воины, которые уже не могли вернуться домой.
И вот теперь принц Сердели, будущий король, чью коронацию было решено провести при жизни его отца, так как он сам решил сложить свои полномочия, ведь здоровье уже не позволяло ему управлять государством, а он хотел при жизни увидеть сына на троне, так вот, Зекар просил ее стать его женой. Она все услышала правильно.
– Я знаю, что это неожиданно. Я должен был ухаживать за тобой, прежде чем огорошить тебя этим предложением… Но мои родители одобрили мой выбор. Да и поговаривают, что в народе уже давно бродят слухи и все ждут официальной помолвки… Но я понимаю, что тебе требуется время. Не спеши, подумай. Мы вместе с тобой можем изменить Сердели. Вернуть ему его величие.
– Я… – голос осекся, и Витни не произнесла ни слова.
– Тебя оставить одну?
– Да, – прошептала одними губами девушка, опасаясь, что собственный голос предаст ее.
Оставшись одна, она облегченно выдохнула. В королевском дворце ей выделили богатые апартаменты. Впервые в жизни у нее были две горничные, которые помогали ей облачаться в богатые платья, еще один подарок королевской семьи. Вот и сейчас, стоило принцу покинуть ее спальню, как девушки, которые не осмелились подслушивать за дверью, забросали ее вопросами. Витни не сомневалась, что не правила этикета удержали девушек от подслушивания. А уже привычная тень, следующая за принцем. Но даже горничным она не решилась рассказать о предложении принца. Потому что она действительно не знала, что ответить. Если ответ будет положительный, решила девушка, то об этом узнают все в королевстве. А вот если ответ будет нет, то лучше никому не знать, что она отвергла единственного принца Сердели.
Витни спровадила девушек и взглянула на свое отражение в зеркале. Она практически поправилась, правда, на теле остались шрамы, а рука все еще не подчинялась ей, хотя она каждый день, преодолевая боль, разминала ее. Наверное, только в ее спальне в комнатах для гостей висел на стене меч, который она надеялась однажды взять в руки.
Девушка усмехнулась своему отражению. Отец мечтал видеть ее во дворце, в бальном платье, рядом с мужем. Жена, а не воитель.
И вот сейчас, когда Сердели стали меняться, и женщин вновь брали на службу в гвардию и армию, она боялась лязга оружия, хотя и надеялась перебороть этот страх.
Накануне, она впервые за несколько недель покинула дворец и отправилась бродить по столице. Отряд телохранителей сопровождал ее, хотя девушка не понимала зачем они ей. Первой Витни окликнула женщина в мужском костюме. Девушка не сразу узнала одну из воительниц, которая служила в гвардии еще вместе с ее отцом. Женщина была уже не молода, но судя по ленте на груди она принимала участие в битве в Долине пяти рек.
Пара слов, и вскоре на улице собралась толпа. Они все находили слова, чтобы отблагодарить Витни, а девушка, как и в сегодняшнем разговоре с принцем, молчала. Сендельмен, девушка сглотнула, она тоже сожалела о кончине колдуна, он первым распространил слухи о дочери героя, которая чтя память отца и рискуя жизнью, зажгла сигнальный костер. А затем Джеймс Луде поведал о ее героизме, когда она, единственная женщина, билась в Оширской крепости наравне с мужчинами.
Может, поэтому другие женщины откликнулись на зов принца и пришли в Долину пяти рек. Старые вояки и генералы, правда, не приняли их всерьез, но если о Витни мог рассказать только один Луде, то о тех воительницах, которые сражались на глазах тысяч мужчин, воины сами рассказывали после боя. И никто уже не возражал, когда принц принял решение разрешить и женщинам служить в армии. В тавернах воительниц встречали как героев. И Витни с трудом удержалась от слез, когда к ней подошла маленькая девочка, лет десяти, и подарила букет цветов. Малышка была одета в брючный костюм, и на перевязи у нее висел деревянный меч.
– Я вырасту и стану как ты.
И удивительно, но родители девочки не рассмеялись ее желанию, а в толпе никто не возмутился ее наряду.
Времена менялись, а Витни, запертая в спальне полученными ранами и болью, не успевала увидеть все изменения.
Посланный отряд нашел в долине Оширской крепости только одну скульптуру. Это был Глостер. Наемник каким-то образом обратился камнем. Сначала его хотели привезти в столицу, но Зекар приказал рядом возвести обелиск, а затем началось строительство стелы, на которой за месяц высекли имена защитников крепости. И так как в крепости для ее защиты остались не только солдаты, но и простые фермеры, выяснялись и их имена, чтобы каменная память сохранила каждое имя, если люди вновь позабудут своих героев. А в паре километров от Ошира строители возводили уже новую крепость.
Да, мир так быстро менялся, что девушка не успевала за ним. И порой ей казалось, что она задыхается в столице и дворце. Камень душил ее, и ей хотелось покинуть столицу, но… идти ей было некуда.
В Тар Имо? Но не там было ее место. Да и драконы не способны были унять какую– то пустоту, которую она чувствовала в сердце после возвращения. Несколько раз появлялась совершенно сумасшедшая мысль – оседлать лошадь и отправиться в земли степняков, туда, откуда родом, как выяснилось, была ее мать. Но там, подумала Витни, она тоже будет чужой. К тому же земли орков находились слишком рядом.
О нем она тоже думала, хотя и пыталась забыть. О да, ее воспоминания о том дне обрывались ударом по голове. Она не помнила, как Эгр появился на поле брани, не помнила, как они провались в яму. Забыла она и поцелуе…
Ничего этого для Витни не было. Для нее орк бросил ее в крепости, бежав вместе со своим кланом. Вот и девушка пыталась выбросить его из головы и вырвать совершенно неуместные чувства из сердца…
Зекар удивленно привстал, когда девушка после прогулки в зимнем саду дворца – сегодня она не решилась вновь выйти в столицу – ворвалась в его кабинет. Стражи не остановили ее, не успели они предупредить и принца о ее визите.
– Что-то произошло?
Витни боялась передумать. Она хотела отрезать себе пути к отступлению, чтобы не поддаться искушению отправиться на поиски Эгра или степняков, напомнив себе, что она дочь Форта Дершорта.
– Я согласна! – выпалила она на одном дыхании.
Зекар подошел к девушке. Он смотрел на ее лицо, в ее глазах свет почти померк, и он ощутил желание, вновь заставить ее улыбаться и смеяться.
– Пойдем, хочу подарить тебе подарок на нашу помолвку.
Она была уверена, что принц вручит ей кольцо, но они покинули дворец и направились в конюшни.
Зекар уже заметил, что украшения и наряды не вызывали улыбку на лице девушки. Нет, ей для счастья не хватало свободы.
– Я приказал найти его, если конечно он не сгинул. Забавно, но его нашли настоящие братья роксор, они и привели его во дворец. Его зовут Строг. Теперь он твой.
Улыбка все-таки коснулась губ девушки, когда она увидела свой подарок.
– Это же…
Витни подошла к странному жеребенку с черной шерстью, которым разродилась кобыла и которому, вопреки совету Герона, принц сохранил жизнь. Вот только сейчас это был уже не жеребенок. За прошедшие месяцы он превратился во взрослого скакуна. И увидев Витни, он с любопытством подошел к ней, принюхался и довольно фыркнул, оскалив выпирающие клыки.
– Я могу прокатиться на нем?
– Он твой, но он еще не объезжен, да и не приручен он к седлу.
Девушка только покачала головой. Она и без седла умела держаться на лошади. Видимо, усмехнулась она, кровь по материнской линии все-таки была в ней сильна. Ведь степняки хоронили мертвых лошадей как своих лучшей друзей. Вот и Витни, заглянув в умные глаза скакуна, поняла, что точно не отдаст его никому.
Пальцы еще не слушались ее, но девушка ухватилась левой рукой за гриву, прыжок, и стиснув зубы, чтобы сдержать стон, она оказалась верхом на лошади. А затем все, что произошло за последние месяцы, осталось там, где ему и полагалось находиться – в прошлом.
Девушке казалось, что она скачет на встречу своему будущему, и какое оно будет, она не знала.
