Текст книги "Счастливое Никогда. Уютное Нигде (СИ)"
Автор книги: Марина Бреннер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Вместо этого, Элиджар сгрёб её в охапку вместе с шалью и травой:
– Мне без тебя скучно, дочь плотника. Спишь ты совсем не как простолюдины. Те поднимаются рано, ещё до рассвета. Ты же, Меридит, готова продрыхнуть весь день.
Девушка длинно застонала и села, уронив голову на руки. Потом отняла лицо от ладоней и посмотрела на оборотня. Смотрела она несколько минут, не понимая, что изменилось в нём, потом... расхохоталась.
– Где ты взял эти вещи, лимбрий?
Он пожал плечами и оглядел себя:
– Не вижу ничего смешного. По – моему, всё прекрасно.
И впрямь, прекрасно. Парень был одет в белую застиранную рубаху до середины бёдер и серые штаны, обрывающиеся чуть ниже колен.
Выглядел он сейчас обычным деревенским мужиком, не хватало в руках какого – нибудь сельхозинструмента и всё бы ничего, да только одежда оказалась размера на два меньше. Непонятно, как ему удалось вообще всё это натянуть и не порвать.
– Ты чего смеёшься? – недоумевал он – Ну да, маловато. Там не было другого! Горхатовы крестьяне – недоростки! Пришлось брать, что есть. Не голым же мне ходить по Брангдору! Туда я дойду зверем, это понятно. А там? Шляться по городу с голой жопой? Так прикажешь?
Меридит продолжала хохотать. Элиджар разозлился.
– Иди умывайся! – рявкнул он – Хватит. За завтраком я тебе расскажу, что мы будем делать в Королевстве. Ведь ты, наверное, и не подумала, на что мы станем жить? Развал там и разруха страшная, но деньги всё равно нужны, верно?
Девушка оборвала смех и поднялась. Завернувшись в шаль снова, посмотрела в серебристо – кофейные глаза.
– Ты сказал "мы", я правильно поняла?
– Да, правильно. Я сказал "мы".
Она посмотрела в сторону озера. Потом перевела взгляд на лимбрия, сидящего на траве, скрестив ноги.
Отмахнув от лица назойливо жужжащую муху, ответила:
– А я тебя не звала с собой, знаешь ли... Я сама по себе. И мы – не пара.
– Я тоже сам по себе, Меридит. – голос звякнул неожиданной сталью – И я сам решаю, куда мне идти и с кем. И про пару решаю тоже я, ты мне не указ. В Брангдор мы идём вместе. Одну тебя я не отпущу.
Девушка отвернулась. Не хватало ещё при нём начать хныкать! Да она и не собиралась, вроде...
– Ну подумай. – добавил он мягче – В Брангдоре... ты не представляешь, что там происходит. Где тебе там, как жить? А когда появится ребёнок? Что ты дашь ему? Будешь побираться по улицам? Надолго тебя хватит?
Горхатову мать, а ведь он прав! Прав и ещё как. Во всех Королевствах Мейрда ещё до войны было нечего делать женщине одной, а сейчас, когда всё перемешалось, и вовсе.
Отчётливо помнила она те дни, когда сбежала из ТОГО дома, из ТОГО плена и болталась по дорогам и городам... Ничего особенно плохого, конечно, с ней тогда не произошло, но и ничего хорошего тоже. В какой – то момент Меридит было сдалась, она готова была уже вернуться, даже повернула назад, но тут началась война. Пробираться обратно сначала было невозможным, а потом стало ненужным. Смысл возвращаться туда, где только пепел? Вот и никакого смысла.
– Ладно. – девушка крепче замоталась в шаль – Идём вместе, если хочешь. Я на озеро.
После купания она почувствовала себя намного лучше. Вода озера оказалась ещё прохладной – она взбодрила и вернула сносное настроение.
Возвращаясь к месту их ночёвки, тряся мокрыми волосами, Меридит почувствовала запах костра и жареного мяса. Желудок просто взвыл от восторга – мяса ему хотелось ничуть не меньше, чем ягод, которые девушка набрала по дороге.
– Садись, ешь. – сказал Элиджар, выхватывая из костра раскалённый глиняный колобок.
Бросив его в чашку с водой и, остудив, подал девушке.
Меридит ковырнула пальцем глину. Почерневшая частичка отстала, живой аромат ударил в нос.
– Это не человечина, надеюсь? – хихикнула она, кладя кусочек в рот.
Мясо оказалось мягким, нежным, тающим на языке едва уловимым травяным вкусом. Скорее всего какое – то лесное животное.
– Человечина, конечно! – кивнул оборотень, садясь напротив – Свежепойманая девственница. Ешь, не стесняйся! Я ещё наловлю, если надо
– Сам почему не завтракаешь? Надоели девственницы?
Он опёрся на поваленное дерево, покрытое мхом.
На губах лимбрия дрожала усмешка, глаза приобрели металлический блеск. Утренний свет Мейрда играл с волосами, в их прядях запутались мелкие травинки.
– Надоели, Меридит. – хрипнул голосом – Хочу поменять рацион. Переключусь на беременных принцесс, бродящих по дорогам в поисках счастья. Как тебе идея?
– Так себе. – отозвалась девушка – Глупая идея. Ладно, Элиджар. Расскажи мне, что ты там выдумал.
То, что он ей рассказал, походило на бред. На какую – то странную, опасную авантюру. В какой – то момент Меридит даже подумала, что такое мог придумать только больной идиот с воспалённым мозгом.
Ну... или зверь.
По словам лимбрия, стабильной власти в Брангдорском Королевстве на сегодняшний день не существовало. Бразды правления держал в руках Совет, избранный горожанами столицы – четыре человека, "чёрные перчатки", как их называли.
До войны Королевством правил маг Тиннес Сэйдж, с началом войны исчезнувший в неизвестном направлении, а ещё раньше, до него – Династия Гранитных: о них совсем ничего неизвестно. Говорили, они были змеями – оборотнями.
– А что с ними случилось? – девушка внимательно слушала и, когда Элиджар замолчал, поторопила его вопросом – Куда они делись?
– Убили их. – ответил он, следя за её движениями – Убили. Говорили, что их дети живы – сын и дочь. Да только вряд ли... Переворот тот жёсткий был, маловероятно, что мелкие уцелели. Дом их остался. Замок. И вот знаешь, что интересно... Представь – вокруг разруха, грязь, а замок так – чуть обшарпан. Внутри всё цело. Стены, потолки. Зеркала даже. Свечи будто только погасли, стоят чуть оплывшие... И так, много чего цело. Ну там – мебель и прочая херь... То, что с места не сдвинешь. Мелочевку расстащили давно. Это ещё при магах было, Тиннесовы прихвостни старались, низшие маги. Сам Тиннес и не жил там, его резиденция в другом месте была, в Гранитный Замок он редко наведовался. И вот ещё что... Людям туда хода нет.
– Отчего так?
Оборотень пожал плечами:
– Там магический заслон. Кем поставлен, когда, неизвестно. Раньше не было – в ночь переворота (это когда Гранитных убивали), люди зашли туда. Спокойно зашли. И потом ходили, вроде – слуги из людей были, так работали там. А когда магов не стало, заслон появился. Зачем только, какой смысл?
Меридит перевела дыхание:
– Значит, есть смысл, Элиджар. Только ты откуда знаешь, что внутри замка?
– Очень просто. Я там был.
– Так заслон же!
Оборотень поднялся. Подал руку Меридит.
Прижав к себе девушку и не обращая внимания на её фырканья, заявил, глядя прямо ей в лицо:
– Заслон мне побоку. И тебе тоже, я это знаю. Мы войдём туда вместе и Королевство будет нашим. Ты сядешь на трон, принцесса Меридит.
Он не реагировал никак на протестующие выкрики, ругань, толчки кулаков в грудь. Фыркал смехом в ответ на: "Я не хочу, не смогу, не умею, в конце концов!"
Пропустив мимо ушей проклятия, обещания оторвать башку и гневные крики, несмотря ни на что...
Крепко зажав тёплые смуглые её щёки ладонями, приподнял лицо вверх и поцеловал, очень жёстко и крепко, разжав губами сомкнутые губы, хамски вторгаясь языком в рот.
Не отрываясь от него, начал пить сладкую влагу, глядя во внезапно наполнившиеся страхом, недоумением и миллионом вопросов глаза...
Глава 4
До Брангдора шли молча. Каждому надо было переосмыслить...
Хотя, о чём это я?
Переосмысливать, похоже, приходилось только Меридит. Лимбрия же не беспокоило ничего.
Парень легко шагал чуть впереди, забрав у девушки мешок. Настроение у Элиджара было прекрасным – всё складывалось как нельзя лучше, хвала Богам и капкану.
В какой – то момент оборотень даже пожалел, что всё – таки свершил ночью акт мести над тупыми крестьянами... Не надо было так! Они и не помнят уж об этих капканах – у людей память, как у бабочек – однодневок.
Ведь не будь капкана – не было бы ничего.
Нет, Элиджар был не против таскаться по лесам в шкуре и нападать на деревни – это весело! Забавно – люди разбегаются, как мыши – стоит чуть рыкнуть... А потом гонятся за тобой с вилами наперевес. Как будто их вилы или даже пули могут что – то сделать серебряному зверю...
Дело было не в том.
Лимбрий давно остался один и это не расстраивало его – особи их рода не живут парами, предпочитая праздный и свободный образ жизни. Так было всегда. Испокон веков, от начала создания Мейрда повелось: лимбрии – одиночки.
Мать Элиджар помнил плохо. Как только он подрос и мало – мальски обучился, был отправлен на "вольные хлеба". С тех пор так и жил – отвечая только за себя, помня только себя и заботясь только о себе.
Отца он не знал вообще. Каким он был? Этот вопрос вообще интересовал его мало. Можно даже и так сказать: не интересовал вообще.
Тогда какого же горхатского сына тащится он сейчас в Брангдор? С грязным мешком за плечами и этой полупринцессой – полубродяжкой – полумагичкой? С девчонкой, не помнящей и не желающей помнить ничего о себе. Беременной. Жалкой. Зачем, для чего?
Почему он идёт сейчас не в удобной и более привычной для него звериной форме, как хотел раньше? Откуда возникло это странное желание побыть человеком рядом с ней?
Из за её красоты? Не смешите. Из за того, что произошло ночью? Пффф...
Из за того ли, что она спасла ему жизнь?
Или из за того, что утренний свет играет в её волосах? Из за того, что ему с ней легко и спокойно?
А может, оттого... что ему нравится, как она фыркает или закатывает глаза, когда недовольна?
Или – как кричит и вцепляется обломанными ногтями в плечи, когда кончает...
Как свет бродит по узкому личику, когда она спит. Какая она тёплая и влажная внутри... когда...
Оборотень потряс головой, прогнав непрошенные мысли. Думать об этом пока ещё рано. Меридит не надо бы частых близостей с ним – это вымотает её тело, итак измученное лишениями и этой беременностью.
Элиджар остановился:
– Ты не устала, дочь плотника? Если хочешь – давай сойдём с тропы, отдохнём. Совсем необязательно всё время идти. Или хочешь – понесу на руках?
– Вот ещё! – засмеялась девушка, чуть не подавясь горсткой ягод, которую закинула себе в рот – Я тебе что – дитя? Иди давай...
Но к концу тропы, вьющейся змеёй промеж деревьев, Меридит всё – таки выдохлась.
– Немного можно отдохнуть, – сказала она вдруг каким – то извиняющимся тоном – Давай где – нибудь присядем, а?
– Говорил же... – проворчал он, наблюдая как девушка растирает поясницу – К чему геройствовать?
Они сошли с тропы и расположились в низине, под деревом с толстым стволом и раскидистой кроной.
Лимбрий развязал мешок, достал лепешку и остатки жареного мяса.
– Возьми. – он протянул еду – Ешь, тебе за двоих надо.
Когда она положила в рот кусочек, то только тогда и поняла, как жутко проголодалась. Поев, умывшись и напившись из ручейка, текущего неподалёку, почувствовала себя гораздо лучше.
Прилегла на траву и стала задрёмывать.
– Поспи, – шепнули ей чьи – то губы, согрев щёку цветочным дыханием – Мне надо поохотиться. Не побеспокою, принцесса...
Бархат лёгкого поцелуя коснулся кожи, шеи, на плечи легла жёсткая ткань шали.
И вот снова дождь снаружи, мерно трясущаяся повозка...
" – Мы найдём дом и будем жить вместе, Эдит!
– Я беременна, Мэл. Что с этим делать? Не хочу я так скоро.
– Справимся и с этим. Дай только войне закончиться. Войне конец и всё будет хорошо, веришь? Ты мне веришь?
– Да... "
Девушка отмахнула прилипчивую муху и перевернулась на другой бок.
"... Каменные светлые плиты пола. Яркий огонь камина.
– Приветствую вас, Маргарет и Меридит, в своём скромном доме! Рад визиту, бесконечно рад!
– И вам доброго дня, шенн – зи*. Дочь, не стойте столбом. Простите её, шенн – зи. Неопытна. Первый раз в обществе такого...
– Всё бывает первый раз... Верно?
Рука в чёрной перчатке.
Хлыст.
... – Я научу тебя уму – разуму, тварь грязнокровая! На колени, паршивка!"
– Не дождетесь, шенн – зи. – прошептала Меридит и резко проснулась.
Мейрд стоял в зените, свет бил сквозь густые кроны деревьев, проникая ломкими линиями сквозь них и падая на траву.
Девушка села, уронив шаль с плеч.
– Элиджар! – хриплый со сна звук прошёл сквозь губы горячей струёй – Ты где?
Где – то крикнула птица, хрустнула ветка. Никаких признаков зверя, горхатов кот! Он бросил её! Взбаламутил и бросил, сам теперь уже далеко – смеётся над ней, как над последней дурой.
Да и правильно. Сама виновата. Нечего было уши развешивать.
Вот и сиди теперь здесь, как идиотка.
Но сидеть Меридит не собиралась – нечего высиживать. Всхлипнув, поднялась и пошла умыться в ручье.
Настроение было поганым.
Короткая тропинка вдоль ручья шла немного под уклон – там собралось небольшое озерцо, окружённое травой и розовыми цветами на толстых высоких стеблях.
"Змеиный стыд" – так странно называют эти цветы из – за пронзительного розового цвета и едкого запаха.
Войдя в зелёное ограждение, девушка разделась. Ступив ногами в тёплую, чуть пахнувшую тиной воду, присела и стала ополаскиваться.
– Меридит!
Она прижала к груди руку. Сердце радостно ворохнулось под ладонью.
– Грёбаный оборотень, ты вернулся! – прошептала одними губами – Вернулся, не бросил...
Парень обернулся на этот едва различимый звук. Меридит продолжала следить сквозь стебли.
Свет Мейрда ласкал кожу лимбрия, очерчивал каждую мышцу и складку, путался в волосах, струился по рельефному животу к ногам.
На оборотне были всё те же смешные штаны и, похоже, он надевал их впопыхах, не завязав пояс.
– Эй, дочь плотника! – хрипнул он, сузив глаза, блеснувшие металлом – Я тебя вижу. Выходи по хорошему.
Девушке стало смешно и странно... По спине прошла мелкая дрожь, низ живота отяжелел, глубоко в груди начал расти горячий комок.
Выйти хотелось.
И в то же время нет.
Она присела ниже, прикрывшись руками и прикрыла глаза.
И тут же открыла их, внезапно прижатая к влажной траве сильными руками.
– Я тебя поймал. – резюмировал шёпотом, скользя губами по шее вниз – Поймал, не вырвешься. Зря ты это, принцесса. Зря.
Из горла её вырвался стон – утробный и дикий, когда он скользнул губами ниже, задевая языком кожу, будто пробуя на вкус.
– Ооох! – она смогла только выдохнуть, чувствуя жёсткие поцелуи, дразнящие её соски.
Горячие пальцы развели набрякшие губки и погрузились внутрь, одновременно потирая влажные стенки и клитор.
– Ты сладкая до одури, Меридит. – прошептал Элиджар, лаская её внутри – разведи ножки сама, не прячься.
Скользнув ниже, долго целовал живот, гладя руками. Потом, легко, но сильно придерживая ноги девушки, развёл их и тронул языком тугой клитор, вызвав ответный восторженный вздох всего тела.
Непонятно отчего так желанного.
– Ты красивая... ты везде идеальна. – шёпот перемежался с поцелуями.
Не давая свести ноги вместе, оборотень ласкал языком влажную отзывчивую суть, стараясь погрузиться глубже, очень глубоко.
Забрать и отдать.
– Возьми меня, – выдохнула Меридит умоляюще, даже жалобно – Возьми!
Он замер.
Здесь хотелось сказать, что никто не просил его так об этом, но эта была бы гнусная ложь.
Просили. Умоляли даже. Угрожали – потому, в своё время он вынужден был покинуть Королевство Каринэль когда – то, очень давно.
Покинуть не из трусости, очень ему надо было бояться ту старую дуру – сестру герцогини! Причиной явилась брезгливость, невыносимость происходящего. Просто очень мерзко чувствовать на себе липкий взгляд и (при любом удобном случае) – руку в штанах.
Лимбрий предпочёл скитаться по лесам, чем каждый раз искать предлоги не оставаться наедине с хоть и возрастной, но всё ещё красивой и эффектной женщиной.
Будь тогда он постарше и поциничней – может, не пришлось бы бежать...
Но тогда ему было слишком мало лет.
Слишком мало лет и слишком мало желания продаться.
То была его первая попытка найти дом и остепениться. И она закончилась плачевно. Больше таких попыток Элиджар не повторял.
И не повторил бы! Если бы не теперь...
– Возьму. – ответил глухо и вошёл внутрь, в ждущую её суть, прижав худенькие ноги к своим бёдрам, пьянея от ощущения желанности и желания.
Позже они лежали рядом, переводя дыхание и держась за руки, как дети. Смотрели в небо сквозь рваные ветви и молчали.
– Мы так не дойдём до Брангдора, Элиджар. – хихикнула Меридит – А всё ты! Ты виноват.
– Да я то что? Сама не лучше. – он повернул голову и сощурился – Начала прятаться... Знаешь, как это заводит?
Повернувшись к ней, начал целовать плечи и ласкать груди. но быстро, как бы прощаясь, отпрянул.
– Одевайся, шенна – зи. – сказал, ухмыляясь – А то ведь и верно, не дойдём...
Почти до конца дороги, шли обнявшись. Будто и не два бродяги, а добрые друзья прогуляться вышли.
Но перед самым городом оборотень отпустил Меридит.
– Сейчас перекинусь. – объяснил он, стягивая рубашку. Она всё – таки треснула по шву сбоку. – Сядешь мне на спину.
Девушка удивилась:
– Зачем это?
– Затем, – объяснил он – Что сил нет уже слушать, как ты пыхтишь. Половину дороги я это терпел. Надоело.
Она отступила назад и затрясла головой:
– Ни за что! Я никогда не ездила на оборотнях.
– Всё бывает впервые. Мне негде взять тебе лошадь. Многих из них съели, многие погибли на войне. А те, что живы – боятся меня. Не подпускают к себе, видишь ли... Да и толку – то? Лошади сейчас ценнее золота, а у нас нет денег. Так что пользуйся тем, что можешь получить. Пока. Я понятно объясняю?
Ей было понятно более чем. И опять он прав... Жара, усталость, недостаток еды, растущий живот – всё это выматывало, хотя сама Меридит не сознавалась себе в этом.
Когда Элиджар перекинулся, девушка не поняла – это произошло слишком быстро.
То ли она отвернулась в тот момент, то ли что... А только миг, какой то непонятный отблеск и рядом уже стоял, крепко уперев лапы в тугую, изрытую и сожжённую дневной жарой землю дороги громадный лимбрий.
Тогда, впопыхах, Меридит невнимательно рассмотрела его, зато теперь ей предоставилась такая возможность.
Ростом он был где – то со здоровую лошадь. Шерсть переливалась всеми отблесками платины или серебра.
Тёмно – серые широкие полосы пересекая спину, убегали к груди и животу; разливались лучами по улыбающейся кошачьей морде.
Зверь щурил глаза, нервно дёргал ушами и охаживал себя обоими хвостами по бокам.
"Давай, садись." – мягко стукнуло в висок – "Держись только. Если рухнешь вниз, я не виноват. В зубах тебя нести не собираюсь."
Он лег на землю и девушка, путаясь в подоле платья, перекидывая из руки в руку мешающий мешок и бормоча про себя ругательства, забралась на спину, вцепившись пальцами в горячую и мягкую шерсть.
"Не тяни, больно!" – рявкнуло в голове – "Просто придерживайся и всё."
– За что придерживаться – то?! – не выдержала Меридит – За то самое, что под хвостом?
"За него ночью подержишь." – хохотнул лимбрий – "Тебе не терпится, я смотрю?"
– Дурак. – буркнула она, ощущая сквозь шкуру движения мышц идущего зверя – Пошляк. В жизни больше не подпущу тебя к себе! Вообще не знаю, что на меня нашло...
Вскоре впереди замаячили словно нарисованные тонкой кистью на голубом небе строгие очертания башенок Брангдора.
Приближающийся город выплывал постепенно, как из тумана, хотя никакого тумана не было и в помине. Вот стали видны уже и ближние строения, и громадные главные ворота.
Потом и звуки города стали слышны, и запахи явственней ощущались.
По мере того, как всё это становилось ближе, у Меридит в груди начали бухать молоточки.
– Эх, зверь. – прошептала она, прижавшись к мягкой шерсти и глядя вперёд – Что – то не очень умное мы с тобой затеяли... Ничего у нас, в итоге, не выйдет! Кто мы? Бродяги, Элиджар. Сколько сейчас таких ходит по дорогам, а? Не сосчитать, после войны многие остались без дома. И если все желающие вот так вот начнут занимать чужие замки... Не знаю. Всё это странно выглядит, тебе не кажется?
"Нет, не кажется!" – отозвался лимбрий – "Бродяг и верно много! Я сам, пока шлялся, в округе их парочку сожра... видел. Многие бродяжат, хочу сказать. Но много ли ты видела таких, как мы?"
– А что в нас такого особенного?
В ответ – сдавленный смех:
"Беглая принцесса – грязнуля верхом на оборотне! И это по – твоему – ничего особенного?! Да вы избалованы зрелищами, шенна – зи..."
Она шлепнула его по спине:
– Я не грязнуля, ты забываешься! Оооо, иногда мне хочется вымыть твой рот с мылом! Вообще, знаешь что? Если уж ты раскрываешь пасть, так будь так добр – следи за тем, что она исторгает! Понял меня?
Так вот – переругиваясь и добрались до главных ворот.
Недалеко от них, Меридит попробовала остановить зверя:
– Элиджар! Ты не хочешь стать человеком?
"Даже если бы и хотел," – ответил наглый кот – "Не смогу, конфетка моя! Я же лимбрий, только Богам под силу поменять мою суть. А я не Бог."
Девушка вцепилась в шерсть и зашипела:
– Подожди! Ты что, собираешься войти в город... ЗВЕРЕМ?!
"Ну да. А что тебя не устраивает?"
У неё глаза полезли на лоб от удивления:
– Ты же хотел перекинуться в человека перед входом!
"Я передумал. Пойду так!"
– Этого ещё не хватало! Тебя убьют, лимбрий! Ты с ума сошёл!
Элиджар остановился. Перекатил мышцы под шкурой, потянулся и чихнул.
"Слушай, принцесса..." – звук стал глухим – "А если меня убьют, ты будешь обо мне вспоминать? Ну хоть иногда?"
– ДАВАЙ ПЕРЕКИДЫВАЙСЯ, ИДИОТ!!! – крикнула она изо всех сил и шлёпнула оборотня по голове – Горхатова дубина! А то и вспоминать будет нечего – твоей шкурой украсят городские ворота!
"Даже так..." – протянул он с какой – то недоброй интонацией – "Моей шкурой – поганые ворота Брангдора... Ну ладно..."
И, тяжело ступая громадными лапами в дорожную пыль, опаляемый Мейрдом, охаживая себя хвостами, прижав уши и сузив глаза платиновыми полосками, так и вошёл он в Брангдор.
Через главные ворота, не обращая внимания на побросавших оружие часовых, разбежавшихся, как тараканы.
На крики горожан и ржание немногочисленных перепуганных лошадей.
На лай псов и плач детей.
На бабьи взвизги и крики.
На тех, кто падал ниц, в панике и подобострастии.
Ощущая только тонкие пальцы, вцепившиеся в его шерсть, биение двух сердец – маленького и того, что ещё меньше.
И ещё шёпот. Прямо в округлые прижатые уши:
– Ты идиот, лимбрий. Идиот...
________________________________________________________________
*Шенна – зи – приставка «зи» употребляется при обращении к знатным особам.
Глава 5
Когда шли через город, Меридит уткнулась лицом в шкуру Элиджара.
"Ты посмотри по сторонам, принцесса!" – сквозь злобный смех рявкал он – "Нам здесь явно рады! Ты посмотри, как они славят свою будущую Королеву!"
– Заткнись! Мне страшно, понимаешь? Ты это понимаешь, идиот?! Ох, скорей бы добраться, что – ли...
Как бы не так. Быстро добраться до замка не получилось.
Заброшенные угодья находились далеко за городом, лимбрию же приспичило покрасоваться, навести шороху и потешить собственное самолюбие. Не обращая внимания на трясущуюся от страха девушку, громадный кот нагло и медленно шествовал по городу.
Пройдя главную улицу – длинную и широкую, тянущуюся неровной кишкой, оборотень остановился у входа на городскую площадь.
Отшвырнув лапой сложенные здесь зачем – то брёвна, приказал Меридит:
"Сядь нормально. И прекрати бояться! Магов в городе нет, а люди ничего не могут, кроме как визжать и кидаться камнями. Давай, принцесса. Твой народ хочет тебя слышать."
Знаете, как пахнет старая кровь? Ну, та самая, которая остаётся на траве бранного поля, на стенах укреплений, камнях, брошенном или намертво сжатом рукой погибшего воина оружии?
Нет. Вы не знаете этого. И не дай Бог вам это узнать...
Она пахнет смертью.
Запах свежей крови – это запах жизни, надежды и рождения. Уверенности в том, что раны скоро затянутся, пройдёт боль и никогда, никогда не вернётся больше.
Тот же аромат, который ощутила Меридит, сойдя с лимбрия, прилегшего на выщербленные каменные плиты мостовой главной площади Брангдора, был именно таким – мёртвым.
Несмотря на тёплую погоду и нежный ветерок, запах города забивал глотку и грудь, застревал между зубами и щипал язык. Брангдор пах грязью, гнилью и смертью.
Площадь оказалась огромной, но бестолковой. Бывают такие пространства – забитые ничем. Много места, занятого пустотой, обломками и мусором.
Здания, нависшие над ней, тянущиеся вдоль дороги рваным рукавом, неряшливые и смурные, будто вслушивались в постепенно наступавшую среди паники тишину.
Многие горожане, поняв, что открытой угрозы нет, потянулись за странной парой пришельцев к площади. За смельчаками последовали остальные – те, кто трусил, но всё же хотел узнать, чем, собственно, горожане обязаны такому визиту?
Замотавшись в шаль, девушка стояла и, несколько осмелев, смотрела на собравшихся вокруг людей, таких же смурных, пахнущих смертью и нечистотами, измученных нищетой и лишениями.
Собравшихся было много здесь, на площади и наблюдающих в окна.
Самозваная принцесса вдохнула ещё раз смрадный воздух и, подбадриваемая бьющимися в виски: "Давай! Я подскажу тебе, если что...", начала, стараясь придать голосу уверенность:
– Горожане! Я не буду говорить много, поскольку не вижу смысла в пустой болтовне. Я, принцесса Меридит Окрехайская, проделала долгий путь для того, чтобы... помочь вам. Даже беглого взгляда на Великий Брангдор достаточно для того, чтобы придти к нерадостному выводу: город в упадке. Я не склонна обвинять вас – последствия войны всему причина! Но я призываю, я прошу солидарности! Люди! Помогите мне, а я помогу вам!
"Ничего себе, ты чешешь!" – хмыкнул лимбрий, растягивая морду в благодушном оскале, щурясь и обнажая клыки, сверкнувшие в ярком свете дня – "Ты точно дочь плотника? Не полководца, не риторика?"
"Заткнись, кот паршивый!" – жогнула она мыслью в ответ, на секунду поразившись, откуда смогла такое и продолжила.
Не прислушиваясь к себе, отпустив себя вместе со страхом и робостью, не замечала, что голос льётся плавно, чисто, но сильно. Речь текла рекой, слова не катались по горлу тугими комками а, вылетая изнутри, ударялись в стены домов и, прокатившись по мощеной площади, взрывались крохотными бомбочками... Оседая сверкающей пылью в головах притихших граждан.
Меридит говорила и не видела, как сверкают её глаза, как сжимаются кулаки, а горький шоколад волос льётся по плечам нежными волнами.
Как идёт ей это всё – и яркий свет дня, и сияние слов, и гулкая мерная тишина, и беременность... Хотя я не знаю женщин, которым не шла бы беременность лучше, чем самое дорогое платье и самые ценные украшения.
Элиджар отвёл глаза – не хватало ещё свободному хищнику влюбиться в эту замарашку! Нет, несомненно – в постели девчонке равных мало, да и устрицу между ног она в святыню не возводит, но...
У него нет дома. Нет у лимбриев ни семей, ни пар.
Это традиция! Устои и законы их Рода не им писаны и ни ему менять их.
Элиджар решил, что останется с этой недопринцессой, пока она не наберёт силу. Бросать её сейчас – подло, очень подло. На такое он не способен. Девушка спасла ему жизнь, как ни крути и теперь он – должник.
Лимбрий уйдёт, только немного попозже.
Когда отдаст долг.
...Углубившись в эти мысли, он не слышал, что говорила Меридит. Вернувшись назад, вздрогнул от незнакомого властного тона:
– Итак! Вы со мной? Повторяю – если Городской Совет несогласен, мы примем бой или договоримся. И снова повторяю – я не собираюсь снимать с Совета его функции. Наоборот, мне бы хотелось работать с вами в одном направлении! Не слышу ответа, уважаемые шенны?
"Что она мелет? Какой бой? И... ЧТО!"
Толпа расступилась. Сквозь неё прошёл высокий худой человек. Был одет он в короткий плащ, узкие штаны и шляпу с обтрёпанными полями. На лице мужчины застыла недоверчивая, чуть брезгливая полуусмешка.
– Как Глава Совета, я даю своё согласие, шенна – зи. – изрёк он будничным тоном – Безусловно, в лучшие времена никто из нас не пошёл бы на столь сомнительное дело, но... Сейчас не тот случай. Государству отчаянно не хватает именно монаршей власти. Что ж... Правьте, Меридит. Посмотрим, какая из вас принцесса.
"Сожрать его, что – ли?" – подумал Элиджар, поднимаясь и перекатывая мускулы под шкурой.
Глава Совета с опаской посмотрел на лимбрия. Кот прищурил металлические глаза и посмотрел в ответ. Невероятно добрым взглядом...
– Предлагаю вам пристанище и отдых! – выпалил мужчина на одном дыхании – Вы проделали тяжёлый путь. В вашем положении...
Он неловко откашлялся, скользнув взглядом по животу девушки.
– Благодарю. – Меридит склонила голову и слегка пожала предложенную ей руку – Ваша правда, шенн – зи Пран. Мы оба устали, вымотаны дорогой и не откажемся от горячей ванны, обеда и более – менее удобной постели. Все дела отложим на завтра. Это будет разумнее.
Надо сказать, граждане Брангдора показали себя людьми расторопными, трудолюбивыми и сообразительными.
Может, им помог проницательный взгляд лимбрия и вообще вся ммм... необычность ситуации. А может, головы им напекло жарой. А может, они и вправду устали без хорошего руководства, которое положит конец разрухе, нищете и болезням?
Как бы там ни было, а через короткое время путники расположились в маленькой комнате на втором этаже постоялого двора. Номер был небольшим, но чистым. Кроме того, им приготовили купальню и накормили.
– Боги мои, Боги... – стонала Меридит, лежа на низкой кровати и глядя в потолок – Как же я устала, оказывается! Ты не поверишь, Элиджар – вот пока шли, мне было ничего себе, но сейчас... Как подумаю, во что ты меня втравил – жить не хочется!
Оборотень скользнул взглядом по обнаженным бёдрам девушки, по выпуклому животу, по маленькой округлой груди, очерченной лёгким покрывалом. Прищурив глаза, поднялся выше – к тонкой шее и высокой скуле с едва видным на ней шрамиком. У Меридит вообще много мелких шрамов и один, крупный – под левой лопаткой.
Что там дальше? Лёгкие завитки волос – чистых, влажных, переливающихся заходящим Мейрдом и свежим шоколадом. Маленькая мочка уха, пробитая четыре раза... а серёжек только две. Вторая мочка у неё пробита два раза. Без серёжек.
– Я тебе серьги куплю, хочешь? – ляпнул ни к месту, сам не зная, как вырвалось.
Она повернулась набок, подложила руку под голову, выставив острый локоть чуть вперёд:
– У тебя денег нет. На что ты купишь? Украдёшь, разве. Слушай, а ты заметил? Нам дали комнату с одной постелью. До войны с этим было строже. А тут так, не спрашивая...
Элиджар откинулся на спинку кресла, в котором сидел:
– И сейчас строго. В Брангдоре, по крайней мере. Нормы морали ещё агонизируют здесь, ты не сомневайся. Просто я сказал им, что мы вместе. И потом, ты беременна, так что ни у кого не возникло вопросов.
Он встал. Перекатил мышцы под смуглой, грубой, хотя и человеческой кожей. Потуже затянул кожаные штаны – всё, что было на нём из одежды.
