Текст книги "Ты даешь мне крылья (СИ)"
Автор книги: Марианна Красовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
Глава 39. Память
Очнулась Лиэль со знакомой ломотой в теле. Над головой её была алая крыша шатра. С трудом девушка приподнялась на локтях, удивляясь, что вообще может двигаться.
– Ты проснулась, дитя, – прошелестел голос из багровой тьмы.
Лиэль прищурилась. В глубине лежал совсем маленький, не больше льва, сияющий грифон. Видно было, что он уже стар, некоторые перья его утратили блеск и были почти прозрачны, шерсть на спине и лапах хоть и пушилась и сияла, но так, как бывает у очень старых кошек – скрывая костлявое невесомое тело. Глаза были затянуты белой мерцающей пеленой.
– Старейшая! – благоговейно прошептала девушка.
– Истинно так, птенец, – потянулась, словно кошка, Белоглазая и спрыгнула с топчана. Движения её были чуть-чуть угловаты, но все еще легки.
Белоглазая приблизилась к девушке и легко прикоснулась своей головой к её волосам. У Лиэль закружилась голова.
Промелькнули пред глазами множество лет в поселении грифонов. Росли и складывались шатры, осыпалась и крошилась каменная лестница, опоясывающая гору (а сейчас от неё не осталось и следов!), вылуплялись и стремительно росли, а потом старились грифоны… Где-то мелькнул огромный город с белыми арками, увитыми зеленой листвой, странные железные механизмы, огромные подземелья со страшными стеклянными емкостями, в которых плавали невероятные существа и отдельные части тел. Вот мелькнула женщина с черными волосами – да это же Безымянная! – оседлавшая красивого черного грифона. Вот к ней верхом на рыжем с черными подпалинами грифоне присоединился молодой юноша с горящими глазами и обаятельной улыбкой. Что-то в этой паре было не так… Волчьи оскалы… Гривы… Когти на руках вместо ногтей…
Вот искалеченный человечек с умными глазами. Взрывчатка. Снова механизмы. Сверкающие разноцветными лампами пульты. Много огня. Вот она в облике грифона на спине вытаскивает из пламени того самого юношу. Лицо его почернело, покрылось волдырями, волосы обгорели. Он открывает свои глаза, безумные, полные боли. Этот взгляд ей знаком – Тариэль.
Чуть дальше назад. Он гладит своего полосатого грифона. Лечит сломанное крыло. Еще дальше. Держит на руках двух едва вылупившихся детенышей – черного и полосатого. Тигран и Ворон. Он их создал, вложив куда больше своей сущности, чем принято. Племя грифонов – жалкая кучка выживших, чуть больше двух десятков. С ними люди – несколько человек с суровыми и печальными лицами. Они хотят одного – жить. Некоторые из грифонов вынесли из огня своих хозяев – хрупкого поэта со светлыми кудрями и тонкими пальцами, черноволосого крепыша… Один вынес двоих детей. Не мог смотреть, как они гибнут. Грифоны не разговаривают. Кто-то с трудом может выговорить несколько слов. Черный и полосатый самые умные. Разговаривает еще золотая девочка. Она – творение поэта.
Гора. Озеро. Пустыня. Дом. Снова птенцы. Черный и полосатый уходят. Они во дворце. Молодой император. Эрлих? Удивительно – великий Эрлих!
Она золотой грифон. Море! Горы! Больно. Стрелы. Рабство. Арена. Много людей. Клетка. Открытая дверь. Небо. Снова горы. Много-много гор. Страна Рухху. Ого! Снова император, высохший старик с узкими глазами. Маленькая девочка, его внучка. Много воинов в черном. Она выхватывает девочку из их рук, уносит в небо. Чистый инстинкт – защитить детеныша. Молодая девушка, доверчиво обнимающая за шею. Вот девушка выходит замуж. Приносит ей своего детеныша. А потом – детеныша своего детеныша. Это жизнь Зары. Старуха, маленькая, худенькая, с раскосыми черными глазами. Она умирает. Рядом рыдают внуки и правнуки.
Жизнь продолжается. Алый шатер. Драка с белым грифоном. Два яйца одно за другим. Слепой детеныш золотистого цвета… Сын – белый с черными полосами. Его жена год за годом приносит пустые яйца. Потом наконец-то сын. Еще сын. И первый же внук – золотой! Три золотых грифона одновременно! Белоглазая дочь давно уже вершит суд. Сама Зара умирает – медленно, мучительно. Славная жизнь! Забавный взъерошенный человечек – Корт. Нет зла, нет алчности – он несет только жизнь. С легкостью облегчает её боль. Запоем читает книги. Пытается создать свое яйцо. Смешно! Все яйца мертвы. Время покинуть мир. Зара всеми силами хочет помочь человечку. Вот это яйцо… Мир тебе…
Лиэль, глотая слезы, смотрела, как маленькая золотая грифонша умерла, обернувшись вокруг яйца…
– Это память грифонов, дитя… – прошелестела Белоглазая. – Теперь она твоя. Ты наша сестра. Дашь ли ты нашему племени свою память?
– Её узнают все?
– Её знает хранитель памяти. Это я. Потом Горхель. После моей смерти. Любой может заглянуть сюда. Я сохраню твои тайны, дитя, до дня твоей смерти, если ты пожелаешь.
– Да, я пожелаю, – прошептала Лиэль. – Что мне делать?
– Вспоминай.
Морской ветер в лицо, так, что трудно дышать. Соленые брызги. Зеленые холмы Правобережья. Саргона, Горм, Хейль, Сармат… Южные острова, Тайна… Крепкие отцовские руки. Сказки на ночь. Первое чародейство. Байл, Морра – гоблинша, целующая разбитую коленку… Лекс в нелепой шляпе. Лекс, уходящий в розовый туман Фрайи. Школа. Уроки. Подземелья. Снова механизмы. Безымянная. Эрхан, университет, зверинец. Отец, мать, братья. Королева, зеркала, грифон, демон. Жаркий поцелуй с Эрханом… ой!
Белоглазая смеялась.
– Глупый, глупый детеныш! – погладила она лапой смущенную девушку. – Это я никому-никому не расскажу. Ах, молодость! Что ж, помочь с демоном не в моей власти, но совет дам. Книги, конечно, у нас есть. Книги тех, кто называл себя Истинными, а люди называли их т’ига. И Тариэль, отец наш, как ты сказала, нелюбящий и нещедрый, и возлюбленная его, из этого народа. Только что ты с этими книгами будешь делать? Безымянная тебя не отпустит… Бой ей дать ты не в силах. Выбор свой ты сделала. Жизнь за смерть. Смерть за жизнь. Как дочь Зары я могу сказать дочери Зары – я бы не посоветовала такого никому другому – живи. Используй демона, раз уж он есть. Изучи его силы. Подчини его. Летай с его помощью, раз уж ты желаешь летать.
– Подчинить демона, – медленно произнесла Лиэль. – Разве это не плохо? Не запрещено?
– А тебе не все ли равно, детеныш? – закудахтала Белоглазая. – Пред кем тебе оправдываться?
Лиэль засмеялась.
– И в самом деле! Кто сможет меня осудить? Спасибо, старейшая!
– Не за что, Звездочка. Приходи ко мне в любое время.
Лиэль поняла, что время аудиенции закончилось, и, постанывая, выползла из палатки. При виде бледного Эрхана и встревоженной Таланы, ожидавших её снаружи, ей даже полегчало. Странно, а в прошлые разы она не могла двинуться с места почти сутки. Сейчас же ей удалось хоть и с трудом, но выпрямиться и сделать несколько шагов, прежде чем её сандалия скользнула по горячему песку. Эрхан тут же подхватил её на руки.
– Расслабься и получай удовольствие, – предложил ей внутренний голос, и Лиэль со страдальческим стоном обмякла на руках мужчины, вцепившись в его плечи.
Глава 40. Дела семейные
Волшебник Корт с раздражением швырнул на землю вилы. Работа в зверинце на этот раз вовсе не успокаивала его.
– Не могу! – взвыл он. – Моя девочка погибает, а я ничем не могу помочь!
Коранна обеспокоенно посмотрела на мужа. Вернулся из пустыни он исхудавший, постаревший, с мешками под глазами. Он забросил свои эксперименты и целыми днями читал книги по демонологии. Корт очень злился на Тариэля, который был весел и беззаботен.
– Этот чертов т’ига погубил её! – как заведенный твердил волшебник. – Если бы не он…
– Тариэль вовсе не при чем. Если бы не он, она бы погибла в море, – резонно возражала Коранна.
– Если он тебе так дорог, можешь отправляться к нему в башню! – фыркал муж.
– У него там Юлия, – начинала злиться Коранна.
– Ах вот как! Если бы не было Юлии, ты бы побежала?
Коранна злилась и уходила прочь. К вечеру Корт обычно остывал и просил прощения, но Коранна уже пребывала в черной меланхолии.
А Тариэль действительно развлекался вовсю, с удовольствием вникая в дела университета. Он реорганизовал библиотеку, изменил по-своему расписания, провел пару студенческих вечеринок. Студентки, прежде вздыхавшие по Эрхану, бросали Тариэлю восторженные взгляды.
Потом Тариэль предложил устроить ежегодные соревнования по магии как между студентами, так и между преподавателями, обещая щедрые призы и подарки. Студенты встретили эту идею с энтузиазмом, преподаватели более сдержанно.
– Тебя что, совсем не заботит судьба Лиэль? – спросила его как-то Коранна, столкнувшись с ним в коридоре.
Тариэль внимательно посмотрел на женщину. Когда-то – не так уж и давно – он мечтал завладеть этой женщиной. Она же грубо отвергла его чувства, рассмеявшись ему в лицо. Коранна была в ту пору молодой пухленькой девушкой с огненными волосами. Теперь это была статная женщина, элегантная, сдержанная, женственная. Её огненные волосы были забраны в строгий пучок, яркие павлиньи наряды сменили строгие платья. Выглядела она усталой и грустной. И все же Коранна ему по-прежнему нравилась как внешне, так и внутренне. Она напоминала ему ровный теплый огонь в очаге, несущий жизнь, дающий свет. Неосторожно плесни в него вина – взовьется гневным языком пламени. Сейчас она была почти потухшая, подернутая пеплом.
– Я волнуюсь за Лиэль, – медленно сказал Тариэль. – Но что толку, если я буду заламывать руки, метаться по коридорам? Лучшее, что я могу сейчас делать – ждать.
Он увлек слабо сопротивляющуюся Коранну в комнату отдыха, насильно усадил её к очагу, укутал в одеяло. Женщина казалась ему больной несколько дней. «Что за болван этот Корт, – с досадой подумал т’ига. – Своими переживаниями за Лиэль он убивает не только красавицу-жену, но и позабыл о четверых сыновьях».
– Коранна, так нельзя, – Тариэль присел на корточки перед женщиной, заглядывая в её опущенное лицо. – Ты совсем о себе не заботишься. Когда ты последний раз смотрела в зеркало? Ужасно выглядишь. Исхудала, осунулась.
– К чему, Тариэль? – тоскливо спросила Коранна. – Я больше не нужна своему мужу. Он бредит этой девочкой, своей дочерью. Его больше не интересуют наши сыновья. Он прогоняет меня. Он не любит меня больше, Рейль, не любит.
Последние слова вырвались у женщины с судорожным всхлипом.
– Ну полно, – Тариэль обнял Коранну, погладил её по волосам. – Ты же на самом деле так не думаешь. Конечно, Корт любит тебя. Ты для него – вся жизнь.
– Нет, он меня не любит, – плакала Коранна. – И, наверное, никогда не любил. Просто так сложились обстоятельства. Ты бросил меня в пустыне, он нашел. Рядом не было других женщин. Я сама начала наши отношения. Я чего-то добивалась, к чему-то стремилась, а он лишь покорно плыл по течению. Я родила ему детей, потому что сама этого хотела. Для него наши дети – лишь очередной эксперимент. Он хороший, добрый… Но любит только науку и свою крылатую дочку. А теперь он даже свои исследования забросил. Ради меня он никогда так не делал. Даже когда я была беременна первым сыном, мне было очень тяжело, он оставил меня в поселении грифонов и уехал на свой остров, потому что какой-то ураган повредил его огород! Я думала, пусть! Все равно он мой! Когда я рожала близнецов, он торчал в городской библиотеке и примчался, только когда ему сообщили, что дети крылаты.
– Послушай, дорогая, – терпеливо уговаривал её Тариэль. – Все это глупости. Будь ты больна, он бы так же все бросил и искал для тебя исцеления.
– Больна! – с горечью бросила Коранна. – Я никогда не бываю больна! Он потянет за зеленую ниточку, и я уже здорова! Зачем заботиться, зачем волноваться, если можно просто потянуть за зеленую ниточку!
– Я не понимаю, – растерянно произнес Тариэль.
– Я знаю, – буркнула Коранна. – Ты не поймешь. Ты когда-нибудь дарил женщинам цветы?
– Конечно, – удивленно произнес Тариэль. – А сама не помнишь?
– О! Ты засыпал цветами улицу, на которой я жила! А ему это в голову не придет! А знаешь, что самое страшное? С ним я – жена волшебника Корта, а без него – жалкий незаконнорожденный отпрыск кровожадного пирата и портовой шлюхи! Кто я? Я никто! Я пустое место! Я грязь под его сапогом! Он из знатного, богатого рода!
– Брось, Кори! Ты – самая сильная волшебница Побережья! Лучшая ученица Борея Громовержца, превзошедшая учителя! Гордость Морских Ястребов! Единственная, сумевшая одолеть Северного Ветра!
Коранна улыбнулась сквозь слезы, подняла голову с его плеча.
– Ах, Рейль, ты всегда умеешь найти правильные слова! Спасибо тебе!
– Какая чудная сцена! – раздалось из дверей. – Моя жена в объятиях моего друга! Что ж, я безумно рад за вас!
Коранна попыталась было отскочить от Тариэля, но тот без особого труда удержал её.
– Корт, – страдальчески прошептала она. – Это не то, что ты подумал!
– Корт, ты же не думаешь в самом деле… – начал одновременно с ней Тариэль.
– Думаю, – глухо сказал Корт. – Я думаю, что моя жена находится в объятьях человека, который давно добивался её расположения. В самом деле, сейчас наилучшее время – муж занят своей проблемой, юная вампирша в городе, никто не помешает голубкам насладиться запретной любовью. А может быть, и не в первый раз? Может быть, мои рога уже давно задевают потолок? Может быть, много лет, за моей спиной, возможно, на моей постели?
Коранна окаменела, краска схлынула с её лица.
– Корт, ты болван, – коротко произнес Тариэль. – Не будь ты моим другом, я бы заставил тебя подавиться своими словами.
– Заставь, – ухмыльнулся злобно Корт. – Давай! Убей меня ударом в спину. И она станет твоя. Ты же так давно об этом мечтал, правда?
Правда. Тариэль не до конца еще избавился от своего чувства. Он по-особому улыбался Коранне, по-особому глядел. Коранна, в свою очередь, шутливо принимала его ухаживания, не сомневаясь в его добром расположении и любви к Корту.
Тариэль молча смотрел на Корта.
– Корт, ты не прав, – умоляюще протянула к мужу руку Коранна. – Я люблю только тебя!
– Мадам, избавьте меня от вашей лжи, – поморщился Корт. – Я был бы рад не видеть Вас больше. Надеюсь, вы избавите меня от своего удушающего присутствия.
– Черта-с-два! – вспылила Коранна. – Если тебе что-то не по душе, убирайся сам! Я не брошу университет только потому, что у кого-то нездоровое воображение.
– Стерва, – процедил сквозь зубы Корт.
– Выбирай слова, – резко произнес Тариэль. – Она твоя жена и мать твоих детей.
– Ой ли? – усмехнулся Корт. – Пожалуй, я могу отвечать только за крылатых. В другое время ты всегда был где-то рядом, правда?
Тариэль быстро пересек комнату и дал Корту пощечину.
– Магическая дуэль. На рассвете, – холодно сказал т’ига.
– Очень хорошо, – кивнул Корт. – Ты недооцениваешь меня, демон.
– Я рад.
Корт развернулся на каблуках и, не взглянув на жену, вышел из комнаты.
Тариэль обернулся к Коранне. Она стояла, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в кресло, словно боялась провалиться на месте. К счастью, в глазах её не было смерти.
– Ты ведь не убьешь его, правда? – спросила она.
– Только ради тебя, Кори, – улыбнулся Тариэль. – Но взбучку задам. Вот болван.
Коранна тихо улыбнулась и отпустила, к облегчению Тариэля, кресло.
– Ох, Тариэль, что же мне делать? – вздохнула она.
– Набить ему морду, – посоветовал Тариэль, обнимая её. – Он этого заслуживает. Хорошо, что ты такая умница.
– Я не умница, – злорадно усмехнулась Коранна. – Он ответит за каждое слово. Будет на коленях за мной ползать. Знаешь, кажется, он и в самом деле меня любит!
–
Вокруг поляны возле кладбища собрался весь университет. Предусмотрительные студенты забрались на деревья вокруг. При появлении ректора все замолчали. Кто распустил слух о предстоящей дуэли, было неизвестно. Тариэль покачал головой. Тот, кто это сделал, оказал дурную услугу супругам. Корт расхаживал по поляне, в нетерпении постукивая хлыстиком по высоким сапогам. Он был одет в обычную рубашку и брюки. Тариэль оделся почти так же – в старый удобный костюм для верховой езды, не стесняющий движений. Коранны нигде не было видно.
Когда он сообщал Юлии о дуэли, она презрительно фыркнула и отправилась в гости в Кольцо Смерти. Казалось, её вовсе не волновало ничего, кроме перспективы стать королевой Теней. Ночи она по-прежнему проводила в его постели, а днем в свободное от работы время проводила то с Маркусом, то с Михаилом…
Солнце встало над поместьем, залив лучами поляну.
– Рузанна, купол, – коротко приказал Тариэль.
Рузанна Разрушительница, глава кафедры боевых магов, кивнула и возвела вокруг поляны невидимый купол, непроницаемый для магии. Что бы ни сделали друг с другом волшебники, ни один студент не должен пострадать.
Противники стояли друг напротив друга. Невысокий взлохмаченный волшебник Корт с заметным брюшком, с полной седины головой. И т’ига – высокий, худой, с распущенными черными волосами.
– Начнем, пожалуй? – спокойно спросил Тариэль у бледного Корта.
Корт поклонился в знак согласия и резким, неуловимым движением дернул нить боли в теле т’ига. Если бы Тариэль был обычным человеком, он не смог бы двигаться после этого, и дуэль была бы окончена. Он не ожидал такой стремительности от противника. Тело т’иги отреагировало независимо от сознания – глаза вспыхнули желтым огнем, спина стремительно сгорбилась, ногти на руках удлинились и побелели, сами руки удлинились, а ноги, напротив, стали короче. Волосы превратились в гриву. Рубашка на спине лопнула. Студенты ахнули и отпрянули от купола. Корт, как оказалось, был готов к его трансформации. Хлыстик в его руках, сверкнув серебряной змейкой, удлинился и захлестнул плечи оборотня. Тариэль с воем покатился по земле. Серебро смертельно для магии оборотней. С земли снова поднялся человек.
– Благодарю, – коротко кивнул Тариэль.
– Не за что, – буркнул Корт.
Если бы Тариэль остался полуволком, он бы запросто изувечил или разорвал в клочья волшебника. В таком состоянии он не чувствовал боли, был неуязвим для магии. Корт, вольно или невольно, оказал ректору услугу. Теперь он вновь был в здравой памяти.
Тариэль запел. Повинуясь его голосу, воздух вокруг Корта собрался в воронку. Но Корт неожиданно ушел в землю, чтобы появиться совсем в другом месте. Трава вокруг Тариэля, повинуясь волшебнику, начала обвивать ноги т‘иги, обездвиживая его. Напрасный труд! То, что остановило бы обычного человека, т’иге было нипочем.
Воздух, вода, стена огня охватила Корта. Растения и букашки пытались закрыть волшебника, пока тот издевался над организмом Тариэля. Кто-кто, а Корт был мастером «дергать за ниточки». Он в совершенстве знал как тело человеческое, так и тело т’иги. Тариэль пока без труда держал свои энергетические линии под контролем, лишь удивляясь силе Корта. Немногие из людей могли противостоять ему. Внезапно земля под Тариэлем взбрыкнула. Тариэль едва успел скакнуть на пару метров левее. Не умей он перемещаться в пространстве, он бы улетел прямиком в пропасть, разверженную Кортом. Все! Если он будет и дальше беречь волшебника, тот загонит его в гроб. Попробуй своей кашки, дружище. Тариэль нащупал линии жизни противника и дернул их. Зеленое пламя охватило Корта. Тариэль знал, что сам он сиял более холодным, голубоватым цветом, но не мог этого видеть. Жизненная магия волшебника была травяного цвета. Корт не упал!
Он каким-то неизвестным Тариэлю методом мог еще сопротивляться. Его охраняло неслабое защитное заклинание, восстанавливающее повреждения с той же скоростью, что Тариэль наносил их. Т’ига собрал в ладонь силу. Будь у него чуть больше времени, он бы разобрался в заклинании и расплел его, но сейчас проще было сломать. А жаль. Интересная конструкция. Не обращая внимания на прорвавшуюся за защиту силу противника, за рвущиеся нити жизни (для человека – верная смерть, для т’иги – временные неприятности), он со всей своей силой ударил в центр жизни человека. Ударил и, пробив, изувечив защиту, мгновенно втянув силы назад. Прошло чуть более десяти минут с начала дуэли.
Корт лежал неподвижно. Еще чуть-чуть – и центр жизни был бы бесповоротно разрушен.
– Целителя! – хрипло крикнул Тариэль. – Рузанна, убери купол. Целителя волшебнику Корту, быстро!
Хорий Жизнь Дающий бросился к поверженному, окутав его холодным синим светом. Через несколько мучительных мгновений он повернулся и кивнул Тариэлю – жить будет. Только тогда Тариэль позволил себе сесть на землю. Сил не было совершенно.
Расталкивая толпу, выбежала Эрин. Она не позволила ни одной целительнице приблизиться к отцу, щедро делясь с ним своей силой.
– Эрхан нас убьет, – прошептала она.
Тариэль, получив достаточно чистой энергии (все же хорошо, что дочь была рядом – энергия людей другая), сумел подняться на ноги и подойти к Корту. Тот уже сидел на земле и мотал головой.
– Ты в порядке?
– Да, – ответил Корт хмуро. – Почему не убил?
Тариэль хотел было сказать правду, но передумал.
– Я? Человека? Это ниже моего достоинства.
Корт кивнул. Это он понимал. Убивать нужно тех, кого боишься. Он бы убил Тариэля, если бы смог. Хотя с самого начала знал, что не сможет. Он достаточно хорошо изучил организм т’иги, зная его почти безграничные возможности. Жаль только, что Тариэль был так осторожен. Лучше б убил.
